Слабость плоти

      Это легендарное время.       Могучие герои сражаются за право властвовать над Галактикой. Огромные армии Императора Человечества завоевывают звезды в ходе Великого крестового похода. Его лучшим воинам предстоит сокрушить и стереть со страниц истории мириады чуждых рас. Человечество манит рассвет новой эры господства в космосе. Блестящие цитадели из мрамора и золота восхваляют многочисленные победы Императора, возвращающего под свой контроль систему за системой.       На миллионах миров возводятся памятники во славу великих свершений Его самых могучих чемпионов. Первые и наиболее выдающиеся среди них — Примархи, сверхчеловеческие создания, что ведут за собой на войну легионы Космического Десанта. Они величественны и непреклонны, они — вершина генетических экспериментов Императора, а сами космодесантники — сильнейшие воины, каких только видела Галактика, способные в одиночку одолеть в бою сотню и даже больше обычных людей.        Много сказаний сложено об этих легендарных созданиях. От залов Императорского Дворца на Терре до дальних рубежей сегментума Ультима — повсюду их деяния определяют само будущее Галактики. Но могут ли такие души всегда оставаться непорочными и не ведающими сомнений? Или соблазны великого могущества окажутся слишком сильны даже для самых преданных сыновей Императора?       Семена ереси уже посеяны, и до начала величайшей войны в истории человечества остаются считанные годы…

. . .

      Удар был первой вещью, что я ощутил. Казалось, я был метеоритом, на невероятной скорости упавшим на землю и прошедшим через десятки тонн камня и земли. Сталь задрожала, лёгкий свет на мгновение ослепил меня, а механизмы рядом начали издавать раздражающее пищание… Откуда это вообще здесь?       Я не узнавал места, где находился. Странная металлическая коробка, освещенная несколькими крохотными лампочками, полная странных машин и обладавшая единственным окном, через которое можно смотреть наружу. Вот только сейчас оно было покрыто трещинами и замарано какой-то грязью, отчего ничего не было видно.       Со мной самим тоже имелась целая куча проблем. Во-первых, голова невероятно раскалывалась, а всё сознание казалось каким-то мутным, будто бы проснулся после очень долгого сна. И поэтому мне потребовалось преступно много времени, чтобы осмотреть самого себя и заметить критически важные детали.       Я был маленьким ребёнком, одетым в белые лёгкие майку с шортами… А разве не должен быть?       Попытка зацепиться за мысль привела лишь к сильной головной боли. Ко мне резко приходили воспоминания о том, чего я не мог знать и о чём не мог даже помыслить. Разум трещал от резкого наплыва всего, что только можно было представить: от неизвестных языков, на которых теперь я мог в совершенстве общаться, до технологий, поражающих воображение. Чертежи невероятных машин сами появлялись в моём разуме, мешая мне ясно мыслить.       Однако сейчас не до этого. Нужно было понять, где я нахожусь и, желательно, выбраться из этой непонятной металлической бочки. Поэтому, пересиливая головную боль, я попытался встать и осмотреться.       Стараясь не обращать внимания на чужеродные мысли, сообщающие мне о структуре необычайно твёрдого углеродного стекла, я провёл несколько минут, стараясь рассмотреть как можно больше, прилипая то к одной части окна, то к другой. К сожалению, из-за грязи, понятно лишь то, что снаружи какое-то тёмное каменное помещение, и лишь слабый зеленый свет освещал место. Вот только никакого движения теней или намёков на движение.       Звуки и запахи не проникали в мою камеру, так что информации оказалось печально мало. Я попытался повернуться к механизмам позади себя и попробовал найти какую-нибудь версию камеры, однако, тоже тщетно. Никаких других вещей, вроде еды, воды, записок или прочих хранилищ информации, здесь тоже не имелось.       Не имея другого выхода, я потянулся к кучке проводов под собой и, используя вложенные в мою голову знания, попытался замкнуть их, чтобы открыть дверь. Весь процесс сопровождался чудным чувством практически рефлекторного понимания работы машины, которую впервые в жизни видишь. Хотя мне и трудно было разобраться в круговороте мыслей, но вот один конкретный факт сиял в моей голове подобно звезде — никто так не разбирается в машинах, как я.       Требовалось только посмотреть на механизм, как в голове всплывали чертежи и схемы его устройства. Я понимал, как устроена и зачем создана каждая часть моей камеры, и какую функцию она выполняет. А потому потребовалось меньше пяти минут, чтобы одними пальцами достать нужный проводок, вытащить его из разъёма, вставить другой, а затем защемить один рычажок в стороне…       Стоило прозвучать щелчку, как окно впереди меня пришло в движение и со скрипом поднялось вверх, открыв мне картину просторной пещеры, полной сияющих зелёным светом сталагмитов и необычных металлических колонн. Но страннее то, что все камни и стены оказались покрыты сияющими рунами и прочими письменами на неизвестном мне языке.       Немного вытянув голову из камеры, я огляделся, ища ловушки или кого-нибудь живого. Однако мой взгляд встречал лишь мёртвые камни со сталью. Покрытые рунами, каждая из которых была уникальна в своём роде и, казалось, воздух слегка дрожал рядом с ними. Очень нехороший знак, пусть я и не мог точно сказать почему.       Во мне росло желание разобраться в них и изучить их функционал, но здравый смысл и инстинкт самосохранения оказались сильнее. В любом случае, к ним можно будет потом вернуться, чтобы всё исследовать.       Убедившись в отсутствии видимых или слышимых угроз, я сделал первый шаг. Моя маленькая нога встретила идеально гладкую каменную поверхность, но холод камня не смутил меня. К своему удивлению, хоть моё тело и выглядело слабым и неразвитым, я ощущал в нём необычайную силу и энергию.       Сжимая и разжимая руки, чувствуя движение мышц, растяжение связок и даже работу собственного сердца, я осознавал, что очень силён. Пока что не лучший момент для тренировок и выяснения точного предела моих возможностей, хотя осознание интересное. Почему-то у меня в голове имелась целая куча фактов, подтверждающих, что я сильнее обычного, но вот практически никаких сведений про эту «обычность» не имелось…       Первым делом я решил заняться осмотром места, где оказался, а также камеры, в которой очнулся. Несмотря на массивы новой информации, мозг уверенно отказывался вспоминать, что было до моего пробуждения. Словно бы меня до этого и не было вовсе.       Начав оглядывать инженерное чудо с новой стороны, я заметил огромную золотистую цифру на ней. «X». Десятый.       Очередной факт, откуда-то взявшийся в моей голове, в котором я уверен как ни в чём в своей жизни. Это не буква, не опознавательный знак, и не какая-то метка, а именно что число. Информация, казалось, была выжжена в моём разуме, столь важной она ощущалась.       Я был десятым. Десятым кем? Подозреваю, что это узнаю потом. Раз кто-то построил это чудо инженерной мысли, значит, он точно должен знать и про меня. Вот только не уверен, что это встреча произойдёт скоро. Моё нынешнее положение походит либо на странный эксперимент неизвестных сил, либо на какую-то экстренную эвакуацию.       Подняв голову, я увидел кучу высыпанной земли, расположенной под углом, из которого, предположительно, и прилетела моя камера. К сожалению, прохода там больше нет, ибо всё засыпала земля с камнем, так что придётся искать другой выход. И хотя из моей пещеры вело несколько выходов в другие коридоры, всё же было неизвестно, что находилось за углом.       Без еды с водой мне долго не продержаться, так что нужно было выдвигаться как можно скорее. Но для начала было необходимо хоть как-то вооружиться и защититься, чтобы быть готовым к непредвиденным угрозам. К счастью, у меня имелся хороший источник ресурсов.       Бросив взгляд на капсулу, сильно пострадавшую от удара, я размял руки и начал прикидывать в голове структуру своего первого творения. В моей голове словно щёлкнули переключатель, отчего она стала заполняться мириадами идей. К сожалению, у меня сейчас нет времени и нужных ресурсов, чтобы воплотить кое-какие особенно интересные чертежи, так что начнём с простого и наименее ресурсоёмкого…

. . .

      Туннели были удивительным местом. Неизвестно, откуда святящиеся руны брали энергию и особенно непонятно, зачем они тут вообще находятся, однако загадка казалась необычайно занимательной. Разыскивая выход, я также пытался понять, есть ли в моей голове хоть что-то, хотя бы отдалённо похожее на язык, на котором они написаны, но результата не было. Зато в процессе я понял, что откуда-то знаю ещё двенадцать разных языков и диалектов. Ещё одна тайна для будущего.       В теории, было бы неплохо в будущем выписать всё, что я знаю про них, чтобы затем распознать культурные особенности народов, создавших наречия. Уже сейчас очевидно, что мне известны языки народов разного уровня развития — в одном диалекте имелось двенадцать обозначений для снега, но отсутствовала даже концепция атома. А кто-то имел наименования для разных версий термоядерных реакторов, но при этом вообще не знал про принцип смены времён года.       Мой разум параллельно занимался этой задачей, пока основная часть мыслительных ресурсов уходила на исследование пещеры. В своей руке я сжимал грубо сделанное металлическое копьё с невероятно острым наконечником. Хотя я и не тестировал его на живых существах, так как никого здесь не было кроме меня, однако, оно могло поцарапать металл стенок капсул. Пока что хватит.       Я также подумывал над тем, чтобы сделать броню, однако металла, который получилось добыть, было не так много. Даже на маленькое копьё едва хватило разбросанных кусков металла от поломанной камеры. Пришлось, конечно, его немного подмять и подогнать под правильные пропорции, чтобы я с копьём ходил, а не с лопатой, но это оказалось удивительно легко провернуть.       Да, оказывается, я настолько силён, чтобы голыми руками сталь мять. И хоть этот металл удалось обработать только потому, что он сильнее всех пострадал при приземлении, однако всё равно. Хоть меня и не назвать гением биологии, но в организме такого размера, физически не может находиться такая сила…       Я остановился, прежде чем сделать новый шаг. Конечно же, я передвигался максимально осторожно, подозревая, что на каждом шагу могу угодить в ловушку, отчего приходилось рассчитывать каждое движение, не забывая и про другие детали.       И поэтому, изучая неизвестные письмена, я начал замечать последовательности. Мой мозг работал на пределе, благодаря чему удалось понять, что все они были расположены в специальном порядке, сгруппированные по странной логике, напоминающей искажённую версию последовательности Фибоначчи. Однако, символы впереди были отличны.       Сделав несколько шагов в сторону и приглядевшись, я увидел, что издалека они образовывали определённую картину. Руны сливались воедино, а излучение, исходящее от сталагмитов, испускало свет как раз нужным образом, чтобы глаз воспринимал его, формируя цельную картинку. И она мне очень сильно не нравилась.       Символы образовывали силуэт то ли червя, то ли какой-то змеи, скрученной к одной конкретной руне, сияющей ярче всех. Зелёный свет прямо манил, чтобы кто-то коснулся его и…       Я просто развернулся и пошёл в сторону от этой штуки. Нет. Слишком очевидная засада. Оставил напоминание в собственном мозгу, чтобы вернуться к этой проблеме в будущем, вот только пока что про это можно забыть.       Выход из лабиринта являлся более первоочерёдной задачей, однако и вопрос самоопределения нельзя оставить без ответа. А то у меня такое ощущение, что слишком долгое затягивание может привести только к худшему.

. . .

      Выбраться из этой бесконечной сети туннелей, образующих настоящий лабиринт, оказалось непросто, но странствие позволило во многом разобраться. И даже если не считать факт очевидного искусственного происхождения местных конструкций, получилось узнать многое и о себе самом.       Во-первых, мой разум однозначно куда лучше, чем у обычного человека. Хотя у меня не было и малейшего намёка на то, как и чем живут другие люди, однако, мне удалось обмануть собственный разум и получить необходимые сведения. Просто представляя в голове, что желаю искусственным образом улучшить среднего человека, я получал сведения о разнообразнейших имплантах и аугментациях, улучшающих конкретное качество несовершенного человеческого тела. И, собирая подобный паззл, я смог больше узнать про самого себя.       Я, определённо, далёк от понятия среднего. И даже если забыть про необычайные физические характеристики, мои ментальные возможности тоже поражали. Стоило мне хоть раз увидеть вещь, мой разум был просто не в состоянии её забыть. Благодаря этому, мне даже карта не нужна была, так как я просто запоминал маршрут, создавая изображение всех туннелей и пещер в своей голове.       Очевидно, что если просто бродить в этом месте, то неизвестно, когда получится выбраться. Так как вся структура здесь имеет явно рукотворное происхождение, то, скорее всего, тут должны быть люди или другие разумные существа.       Во-вторых, раз здесь есть воздух, пусть и спёртый, и не имелось какой-либо вентиляции, то где-то должен быть выход. Я стал искать потоки ветра, переходя из одного коридора в другой, иногда делая небольшие перерывы у капсулы. Душа просто не позволяла оставить без внимания такой чудесный образец невероятных технологий.       Я не трогал сложную электронику, которая могла бы потом пригодиться, но из небольшой кровати удалось сделать хотя бы подобие тёплой одежды и обуви. В пещерах довольно прохладно, и, даже моему, видимо, улучшенному организму было не просто часами ходить практически голым.       Немного очистив стекло, я смог рассмотреть своё отражение: крепкий парень лет десяти с короткими чёрными волосами и тёмно-зелёными, с золотыми крапинками, глазами. Куда страннее то, что на мне не было не единой родинки, и вся моя внешность казалось какой-то искусственной. Идеально симметричная и лишённая малейшего намёка на неточность… Рассмотрев себя, я сразу же вернулся к вопросу поиска выхода.       Спустя некоторое время анализа и исследования, мне удалось понять, что если расположение рун и было везде одинаковым, то вот их структура отличалась. В бесконечном лабиринте нужно двигаться в сторону, где их сияние наименее ярко. Пусть разница всего в одну-две канделы, но я решил отправиться именно этим маршрутом. И всё оправдалось, когда я впервые почувствовал лёгкий поток воздуха.       Я не стал терять самообладание и не стал бежать, как последний дурак. Вместо этого начал аккуратно двигаться вперёд, ещё внимательней ища ловушки. Чёрные сталактиты сияли всё более тускло, а руны становилось всё меньше, но я продолжал своё движение, ища свободу.       Двигался я до тех пор, пока сумрачная картина подземелий не сменилась на тяжёлый полумрак, после чего я угодил в пещеру, практически лишённую света. Лишь небольшой метровый проём, из которого исходил прохладный ветер, наполнял помещение суровым серым светом. Пришлось медленно карабкаться по холодному камню, копьём тыкая вперёд на наличие ловушек, но результат стоил того.       Покинув пещеру, я сразу же поднял голову, стараясь разглядеть солнце. Вот только за бесконечными и тяжелыми серыми тучами ничего не было видно. Местный климат оказался суров и мрачен. Вместо обычной земли, впереди меня расположились бесконечные просторы чёрного льда и серого снега, а также огромные горные хребты. Однако для меня это всё было неважно.       Сделав глубокий вдох, я впервые почувствовал свежий, прохладный горный воздух, обжигающий лёгкие. И небольшой луч света, на мгновение выглянувшего солнца, слегка осветил мою фигуру.