Fast lane

Они за позитив и за позитивные мысли, За замену серой, обыденной жизни. За замену устоев, за сохраненье традиций, Они против насилия. Такова их позиция.

      — Достаточно зрелищно, а, Слав? — усмехается Фаллен, выходя из оглушительно орущей жёлтой тачки.       — Пойдёт, — бросает Слава, закрывая водительскую дверцу и оглядывая толпу, которая пялится на них.       Всё выглядит так, как он и ожидал. С Андреем они много говорили об этом сборище недогонщиков, часто приезжали на их вечеринки и заезды, но не светились, а тайком наблюдали, им разве что фургончика идиотского для полноты картины не хватало, детективы долбанные. Собирали информацию, составляли портрет целевой аудитории... и что угодно ещё, но суть была одна — они искали способ влиться в окружение таких ребят, как Шокк и Рестор, чтобы регулярно участвовать в их гонках. Что им удалось выяснить: Дима, он же Шокк, руководил этой толпой и являлся одним из самых известных и крутых гонщиков (даже в «Формуле» участвовал) и организаторов заездов; Рестор (интересовавший Славу намного больше), он же Александр, был из другой весовой категории — о нём почти ничего не было известно, кроме того, что он достаточно часто устраивал элитные закрытые заезды на ебучих тачках типа Феррари, Пагани или Ламборгини (которых в принципе в городе-то можно было по пальцам пересчитать) с охуевшими ставками; в тусовке Шокка было двое ребят, на голову превосходивших всех остальных — их называли Рудбой и Окси, их имён Слава не знал, поскольку его это попросту не интересовало. Но что его реально привлекало, так это возможность с местными "королями" посоревноваться.       Выдохнув, Слава дожидается, пока все его друзья покажутся из тачек, и проводит рукой по передней стойке своей красной Ауди, прикидывая в голове, получится ли на деле влиться к этим ребятам так резко и нагло, как он планирует.       — Ух, это действительно крутая тусовка, — протягивает Букер, вылезший из третьей машины, глядя на девушек в коротких шортах.       Наконец, пассажирская дверца Славиного автомобиля открывается, и оттуда выходит Замай. Что он там высиживал столько? Оценивал обстановку, что ли? Драматичную паузу выдерживал? Слава хмурится.       — Орг вон там, — говорит Андрей, обойдя тачку, — возле белого Камаро.       Все четверо во главе со Славой приближаются к толпе.       — Брат немец! — в восторге светится чувак с малиновыми волосами (Рудбой же? — судорожно вспоминает Слава его погоняло), когда видит его Ауди.       Улыбнувшись ему краем губ, Слава подходит к Шокку, на которого ему указал Андрей, и говорит:       — Я слышал, у вас тут гоняют.       — Гоняешь ты, брат, если вот так обращаешься к людям. У нас тут устраивают заезды.       Предсказуемо, но не смертельно.       — Окей, — отмахивается Слава. — Хочу участвовать.       — Все участники уже утверждены, — отрезает Дима, не оценивший такое нахальство.       — Ладно тебе, — слышится голос со стороны, — Марик может и не ехать. Да, Марик?       Слава выглядывает из-за Диминого плеча и видит того, второго местного короля — Окси. Стоящий неподалёку от него в обнимку с девочкой зализанный парень недовольно кривится, но молчит. Рудбой в предвкушении закусывает нижнюю губу, и глаза его горят, явно предвидя ахуенный заезд.       — Блять, Мир... и ты тоже, — кивнув довольному Рудбою, Шокк качает головой. — Что вам непонятно в названии «Евросоюз»? Для ваших великих умов (и вновь прибывших) поясню: это гонка, в которой участвуют четыре автомобиля-представителя четырёх европейских стран. А не итальянец, француз и британец против тандема двух немцев...       — Британец? — повторяет Фаллен, перебивая. — Разве Британия не покинула Евросоюз?       — Уже да, — улыбается со стороны Окси, которому явно импонирует политическая осведомлённость Вани. — Но у Шокка свой союз.       — Ага, вот именно, — Дима возвращает внимание на себя. — Ну, вышли они пару месяцев назад...       — Лет, — поправляет его Окси.       — Да? — с максимальным похуизмом переспрашивает Шокк. — А меня ебёт?       — Этот факт — точно нет, — протягивает с усмешкой Рудбой.       — Верно, — кивает ему Дима. — Так что, Рудбой, либо кто-то из вас садится в пятую европейскую тачку, либо не едет.       — Окей, я не еду, — быстро соглашается тот, подходя ближе. — Я сегодня ещё в трёх участвую, помимо этой.       — Вижу, — кивает Дима, просматривая списки. — Быстро ты ему место уступил, а?       — Новичков нужно приветствовать гостеприимно, — улыбается Рудбой и протягивает Славе руку. — Я Рудбой. Меня Ваня зовут, но все зовут меня Рудбой.       Не без внутренней радости Слава отмечает, что этот чувак оказался намного более приятным, чем он себе его представлял. И даже без явной короны... да уж, о людях следует думать чуть лучше, чем обычно это делает Слава.       — Вячеслав. А мои ребята — Андрей, Фёдор и Иван.       — Фаллен, — уточняет Светло и после Славы жмёт руку Рудбою. — Но друзья зовут меня сделать им ахуенный звук.       Ваня в ответ смеётся, кивком дав понять, что громкость тачки Фаллена он оценил.       — Мирон, — он возникает рядом, за плечом у Славы, и тот слишком резко оборачивается. — Или Окси.       — Вячеслав, — холодно повторяет Машнов, пожимая протянутую руку, — или Слава.       Мирон почему-то улыбается.       — Рууудбооой, — растягивает слово Федя, — это типа ты грубиян?       — Ага, главный грубиян, — хихикает тот, пока Окси с Шокком ухахатываются, держась друг за друга, а затем выставляет вперёд кулаки, показывая костяшки. — А ещё играю жёстко.       — Хорош, — светится Фаллен, разглядывая его татуировки с английскими надписями "play" и "hard".       Слава обсуждает с Шокком условия гонки, пока Федя упрашивает звать его «Букер», Андрей учтиво жмёт руки всем, кому его представляет Мирон, а Фаллен самодовольно улыбается толпе людей, налетевших к нему с вопросами о его звуке.       Перезнакомив новых ребят со всеми, кто был достоин внимания, Окси, непринуждённо затягиваясь, шагает вдоль линии старта, продолжая смотреть на новичка. Тот выглядит очень сосредоточенным, слушая Диму, объясняющего ему правила. Ухмыльнувшись, Мирон отходит в сторону и, прислонившись к дверце своего Камаро, вновь занимает позицию пассивного наблюдателя.       Он уже успел отметить невероятно милую улыбку только что прибывшего парня, который представился как Фаллен, и эта улыбка заинтересовала его даже больше, чем ахуительный звук его тачки. Хотя и на его автомобиль Мирон уже успел обратить самое пристальное внимание. Как и на машины всех остальных, кто был с ним.       И Окси прекрасно понимает, что у этого самоуверенного Славы шансов на победу невероятно мало — его тачка заметно уступает всем представленным на данной гонке. Но этот парень не выглядит глупым или наивным, а значит, и сам осознает, что ему предстоит. И Мирон очень заинтересован.       — Дим, — зовёт Окси, когда тот освобождается, — какие ставки?       — От полтинника, — отвечает Шокк, подходя к нему.       — Не маловато?       — Первый заезд, — поясняет Дима, складывая бумаги. — Это только начало. Я думаю, этот новичок привлечёт нихуевое внимание. Глянь на Рестора.       Мирон смотрит туда, куда кивнул Шокк. Создавая видимость диалога, Саня периодически хищно поглядывает на новые в тусовке тачки, и всё чаще прикладывается к бутылке.       — Если он сейчас ворвётся, речь пойдёт о гораздо более крупных суммах, — усмехается Окси. — А пока, пользуясь возможностью... Запиши на меня сотку. На новичка.       — На новичка? Серьезно? Опять ты за своё? Может, хотя бы полтос...       — Сотка на новичка, Дим, — Мирон улыбается. — Пиши.       Пробормотав «ну, конечно, эту сумму ты спокойно можешь проебать, чё тебе», Шокк записывает ставку Мирона.       Тем временем Слава идёт к своей тачке, чтобы подогнать её на старт. Букер угорает с неоновой подсветки на БМВ Рудбоя, шуткуя про путешествия во времени и гейство, а Андрей взглядом просит его угомониться. Но Федя даже не замечает этого.       — Мы что, вернулись назад лет на пятнадцать? Двадцать? — он смеется, обращаясь к стоящей недалеко от него девушке.       Та, не поняв вопроса, глупо улыбается в ответ, а рядом оказывается Локи — друг Рудбоя.       — О чем ты, бро? — спрашивает он, с предвкушением скалясь.       — Про вон ту тачку, — простодушно отвечает Федя, кивнув в сторону БМВ. — Неон был в моде ещё в прошлом веке, а сейчас это не что иное, как явный намек на нетрадиционную сексуальную ориентацию…       Догнав его шутку, девушка, на которую Букер пытается произвести впечатление, смеется. Но Рома не разделяет её веселья.       — Ты здесь гость, бро, — угрожающе произносит он, — так что будь любезен придержать свои комментарии, по…       — Ром, что за херня? — улыбается возникший рядом Рудбой, закинув руку на плечи друга. — Вот именно: перед тобой гость! — усмехнувшись, Ваня поворачивается к Букеру и говорит: — Чувак, мне поебать на чужое мнение, у меня с неоном любовь. А мода — понятие относительное. Вы лучше займите места, если хотите увидеть заезд.       Рудбой уходит в толпу, забирая с собой Локи, а Федя, потеряв даже Андрея из виду, быстро устремляется в другую сторону, чтобы скрыться от леди, перед которой его только что опустили.       Лучезарно улыбаясь окружившим его парням и девушкам, Фаллен просто и ясно отвечает на их вопросы о содержимом своей тачки. Подошедший к нему Андрей что-то быстро произносит Фаллену на ухо, и тот, кивнув, говорит народу, что ещё поболтает с ними позже. Они оба уходят: Ваня — убавить громкость в своей машине, а Замай — занимать места у старта, чтобы не упустить самый важный момент.       — Как думаешь, он гей? — вопрос Мирона выбивает Рудбоя из дзена, в котором он пребывает с момента появления новых ребят, а точнее, с того момента, как увидел авто Славы.       — Что, прости? — спрашивает он, поворачиваясь.       Мирон отвлёк Ваню от созерцания великолепной Ауди, которая тем временем медленно проезжает мимо них, к линии старта. Вместо ответа Окси еле заметно кивает в сторону Фаллена, забирая у Вани пачку сигарет.       — Не могу выкупить его манеру поведения, — объясняет Мирон, — мне кажется, он гей.       — А если нет? — равнодушно бросает Рудбой. — Будто это помешает тебе завалить его…       — Вань, ты делаешь из меня непонятно что, — усмехается Окси, достав себе которую по счёту сигарету, — я просто поинтересовался. Кидаться на людей привычки не имею.       — Да, да. Извини, всё моё внимание забрала красотка этого Славы… А ещё меня самогó только что в гействе обвиняли. Интересно, если у людей закончатся предъявы за неон, у них отвалится жопа?.. — Ваня тихо смеется. — А вообще, если тебе нужно моё мнение, то, скажем так, я считаю, что он вполне мог бы сдаться под твоим напором.       — Спасибо. Красотка новичка, к слову, слабее всех на этом треке, — говорит вдруг Мирон, перестав улыбаться.       — Я уже отметил. Но она явно заряжена, — Рудбой качает головой. — И это будет неплохое зрелище. Уже поставил на него?       — Конечно.       — Что ж… Посмотрим.       Раздается громкий и долгий гудок из автомобиля Шокка, и люди устремляются к линии старта. Марк, поцеловав свою девочку, садится за руль вишневой Мазерати. Выбросив и на половину не скуренную сигарету, Мирон быстро направляется в толпу вместе с Рудбоем.       Слава смотрит, как свои места за рулём занимают остальные участники, и оценивает соперников. Один — полный кретин, строит из себя мачо, но машина у него… шикарный Бугатти с турбодвигателем, от которого и сам Машнов не отказался бы. Но тачка ничего не решает, особенно, если водитель идиот. Слава мысленно уже списывает со счетов этого чувака. Второй — владелец с виду мощного Астон Мартина, со злобным таблом постоянно поглядывает на Славу. И его Машнов точно так же списывает, британца он точно обойдёт. Остается тот, которого Окси назвал Мариком… Его Мазерати стопроцентно сильнее Славиной Ауди, но на треке всё решит мастерство.       — Привет, — Слава слышит справа голос зализанного, который, приоткрыв окно своей шикарной машины, смотрит прямо на него, — я Марк.       — Вячеслав, — сухо отвечает ему Машнов и переводит взгляд обратно на линию старта.       Вперёд выходит темноволосая девушка на высоких каблуках, в коротких шортах и свободной майке. Она заводит руки за спину, когда Слава закатывает глаза: да уж, типичная гоночная тусовка, даже слишком клишированная. Перед брюнеткой становится Дима и поднимает обе руки вверх. Шум в толпе прекращается. В боковое зеркало Слава видит Окси, Рудбоя и ещё какого-то типа, которых за собой в самый центр провёл Шокк. Машнов переводит взгляд обратно и смотрит вперёд. Брюнетка расстегивает лифчик.       — Итак, сегодняшнее мероприятие начинается с заезда на три километра по отмеченной трассе, — говорит Дима поверх играющей музыки. — Но, для начала, поприветствуем новичка! Вместо Рудбоя и его БМВ в первой гонке участвует Слава за рулём красной Ауди.       Поднимается шум. Вопли приветствия смешиваются с пьяными выкриками о том, что ему крышка, и Машнов беззвучно смеется, закрыв глаза. Мазерати его всё ещё беспокоит, но он не подаёт виду.       — Тишина, — властно произносит Шокк, и все замолкают. — Правила вы знаете — никаких правил, главное первым пересечь финиш. Улицы перекрыты. Победитель забирает бабки. Всем удачи. Крошка, твой выход.       Дима целует руку брюнетке и уходит с линии старта. Глядя на то, что девушка ещё не сняла лифчик, Машнов начинает судорожно соображать, что же является стартом — его появление или касание земли? А что, если он проебёт старт? Насколько сложно будет догнать сраную Мазерати? О нет, это будет не сложно — это будет фатально. Таким тачкам проёбывать первенство категорически нельзя.       Его мысли будто читают.       Рядом вдруг появляется Рудбой, проскочивший вперёд, и, наклонившись к тачке Славы, быстро говорит ему в окно:       — Когда он коснётся асфальта.       — Окей, спасибо, — кивает Машнов, выдыхая.       Не зная, что он сказал его сопернику, Марк провожает Рудбоя полу-испуганным, полу-ахуевшим взглядом. Брюнетка громко произносит "на старт!" и вытаскивает лифчик из майки. Слава быстро оглядывает соперников и сталкивается взглядом с Марком. Тот явно выглядит злым. Что ж, замечательно. Девушка поднимает предмет белья над головой и говорит что-то ещё, но Слава её не слышит. Он предельно внимательно слушает свой двигатель, держа правую ногу в напряжении на педали газа, и смотрит только на ноги брюнетки.       Лифчик касается асфальта.       Слава стартует мгновенно, миновав девушку, и вырывается вперёд вместе с Марком. Всё так, как он и ожидал. Но расслабляться и забывать о ещё двух соперниках рано. Быстро переключая скорости, Слава разгоняется до сотки и видит впереди первую стрелку. Выругавшись, Машнов сбрасывает передачу, входит в поворот боком и из-за этого теряет первенство, отставая от Марка. Слава повторно матерится, уже громче.       Усмехаясь тому, что новичок не знает трассы, Марк, тем не менее, отмечает, что он — единственный, кто идёт с ним вровень. Они уносятся вперёд и прилично отрываются от двух других участников, и Марк этим очень недоволен. Это должно было быть его соревнование с Рудбоем, которому и проебать (самый вероятный расклад) не стыдно, но, учитывая, что Ваня выбыл, Марк автоматически записал себя в фавориты и, к довершению всего, уже практически видел бабки перед глазами. А теперь ему приходится состязаться с каким-то новичком, машина которого точно уступает его красотке.       Уже несколько раз выругавшись по поводу ебанейшей разметки улиц, Слава, напряжённый до предела, несётся вперёд, изо всех сил вглядываясь в темноте в ограждения и наставленные знаки. С трудом, но привыкнув и примерно смекнув логику, Слава добавляет газу, вырвавшись на прямую с Марком. Машнов видит, что ему не хватает буквально нескольких сантиметров, чтобы опередить соперника, но вместе с этим он видит впереди крутой разворот.       Наблюдая за движением тачек на экране Диминого планшета, куда транслируется гонка с летающего над трассой дрона, Мирон отмечает, что их новичок далеко не новичок на дороге — реакция у него охуенная, темпа он почти не сбавляет, и Окси очень хорошо представляет себе, как там за рулём сейчас психует Марк. Усмехаясь, Мирон толкает Шокка, показывая ему, как мастерски этот Слава проходит жёсткий разворот, оставив Марка позади.       — Раньше времени не радуйся, — Дима кивает ему на экран, где с высоты птичьего полёта очень хорошо виден мощный разгон Мазерати.       Участники выходят на финишную прямую, им остаётся всего один простой поворот, перед тем как они покажутся вживую на дороге, и толпа перемещается к линии финиша, облепляя её со всех возможных сторон. Мирон внимательно следит сначала на экране, как ребята входят в поворот, а затем сразу вскидывает голову и смотрит уже в прямом эфире, как две тачки выходят из поворота и несутся к финишу. Всем видно, что Марк опережает новичка.       — Я куплю тебе новый Айфон, — бросает Мирон.       Рассмеявшись и покачав головой, Дима не успевает озвучить ему свои мысли о том, как это самонадеянно и нелогично глупо — через пару секунд после слов Окси, Ауди новичка вырывается вперёд. И ещё через три — первая пересекает финиш. Пока все орут, Шокк в ахуе смотрит на Мирона, понимая, что он не просто так спизданул о своём выигрыше, пока новичок отставал — Мирон явно что-то увидел. Но что он мог увидеть, чего не заметил сам Дима?       — Даже несмотря на то, что ты во мне усомнился, это будет последний, — смеётся Мирон. — Ладно, я жду свои деньги, а телефон реально тебе обновлю, ты заебал с Восьмеркой ходить.       Сказав это, Окси исчезает в толпе.       Дым рассеивается, и Слава видит на асфальте следы от собственных шин, а вокруг ревущую толпу, которая тут же налетает его поздравлять. Он тяжело дышит, осознавая, что выиграл. Выиграл у ёбанной Мазерати. Сердце стучит где-то под горлом, всё тело напряжено так, что левую стопу рискует настичь судорога. Резко дёрнув ногой, Слава выдыхает и мысленно благодарит каждого, кто вложил свои силы и ресурсы в его машину и навыки вождения. Обойти француза и британца не было сложно, но и простой эту гонку назвать было нельзя из-за итальянца. И всех их Слава сделал.       Выходя из тачки, Машнов деликатно отстраняется от кинувшихся на него двух девчонок, но далее толпа перекрывает ему путь. Стараясь сдерживаться и не орать на поздравляющих его людей матом, Слава вдруг ощущает, как кто-то хватает его за локоть и выдёргивает из этого месива. Спасителем вновь оказывается Рудбой, и Слава собирается уже повторно его благодарить, когда тот говорит:       — В следующий раз с навигатором будет проще, конечно!       — Нави... — Слава резко разворачивается к Рудбою, догнав, что он один только что мчал тупо по разметкам.       Тот громко угорает с его реакции, запрокинув голову назад.       — Вот суки, — не сдерживается Слава, но при этом присоединяется к Рудбою.       Посмеявшись над тем, как легко его развели и что он всё равно победил, Машнов чувствует, наконец, облегчение.       — Неплохо, — раздаётся голос Димы, который приблизился к ним незаметно. — Твой выигрыш.       Шокк достаёт из внутреннего кармана джинсовой куртки неплохую пачку из пятитысячных купюр и вручает её Славе, а тот даже на миг начинает сомневаться в том, что он вправе брать эти деньги. Но затем вспоминает, зачем он здесь. Забирая у Димы свой выигрыш, Слава чувствует на себе чужой пристальный взгляд. Подняв голову, он смотрит по сторонам, пытаясь понять, кто же так сильно на него пялится, и далеко не сразу замечает в толпе Окси, который идёт прямо к нему. Приблизившись, Мирон своим присутствием привлекает ещё внимания, но Рудбой уводит за собой, обратно к своей тачке, бó‎льшую часть народу, когда объявляют, что следующий заезд будет через десять минут.       — Это было хорошо, — говорит Мирон, когда вокруг почти не остаётся людей. — У тебя определённо талант, а талант нужно поощрять.       Он протягивает Славе пачку из купюр, по объёму раза в два превосходящую ту, что ему отдал Шокк. У Машнова встаёт вопрос, какого хуя происходит и что этот высокомерный тип себе думает.       — Что это?       — Выигрыш по ставкам. Ты был хорош, деньги твои.       — Свои я уже получил, а чужих мне не нужно, — просто отвечает Слава.       — Тебе нет, — кивает Окси, — но вот твоей тачке они не навредят. Мы оба понимаем, что у тебя сильный немец, но вровень с Мазерати или Маклареном его не поставить. Ему даже не стоит оказываться на одной дороге со своим так называемым братом — Бэхой Рудбоя.       — Самая мощная БМВ из всех, что я видел... — озвучив свои мысли вслух, Слава одёргивает себя. — Согласен, но повторю: мне чужого не надо. Как я понял, это твой выигрыш. Интересно только — почему ты на меня поставил?       Окси усмехается, и на его губах замирает пугающая властная ухмылка:       — Люблю риск.       — Пиздишь. То есть, риск-то ты любишь, но это не ответ.       — Разумеется.       Лицо Мирона вдруг становится серьёзным: глаза чуть сужаются, губы вытягиваются в ровную напряжённую линию.       — Ты ехал без карты, это типичная проверка новичков, но ты первый, кто прошёл её с таким блеском, — хладнокровно произносит он, переводя тему. — Да, это мой выигрыш, но он неполный, часть я уже забрал. Чтобы в дальнейшем не было скучно смотреть на твои проигрыши, я предложу тебе деньги в последний, третий, раз.       — Я возьму их, если ты ответишь на мой вопрос, — Слава выпрямляется, и Окси становится для него ещё ниже. — Почему ты на меня поставил?       — Мне тебя уговаривать, что ли? — смеётся Мирон.       — Как хочешь, — пожав плечами, Слава разворачивается к своей Ауди.       — Чутьё, — слышит он. — У тебя на лице написано, что ты умеешь обращаться с машинами. На дороге всё всегда решает навык водителя, а не мощность тачки. Но ты и так это знаешь, раз полез в гонку против Мазерати.       Слава невольно улыбается себе под нос. Мирону, видимо, неймётся увидеть его последующие заезды, он даже частично спонсировать это готов... И лишь спрятав свою улыбку, Машнов поворачивается обратно.       — А ты очень хочешь посмотреть на дальнейшие шоу, — говорит Слава уже в лицо Мирону. — И всё равно спасибо. За дополнительный кэш. И за честность.       Вручив ему бабки, Мирон уходит. К Славе тут же подлетает Фаллен и обнимает его. Они вместе считают итоговую сумму и, пока никто не смотрит, быстро прячут бабки в машину Вани.       В следующем заезде предсказуемо побеждает участвовавший в нём Рудбой, да ещё и с огромным опережением соперников. Проследив за его техникой на треке, Слава злится и тихо матерится на ухо Фаллену: соревноваться с Рудбоем будет равносильно самоубийству. Но если он не сможет попасть в «Прайм», то, видимо, именно такова его судьба — быть камикадзе.       Мирон, делавший всего одну ставку на победу Вани, угорает в голос, когда тот с поникшим видом приближается к нему после троекратного выигрыша.       — Что я вижу? Ты расстроен? — издевательски подъёбывает его Окси.       — Скучно, — фыркает Рудбой, насупившись. — Поеду с этим Славой в следующий раз. Заебала эта мелюзга.       — Если он не побоится поехать с тобой, — усмехается Мирон.       — Думаю, он не из робкого десятка, — потянувшись, Ваня нагло достаёт из кармана Окси пачку сигарет и вынимает себе оттуда одну зубами.       Он равнодушно прикуривает, а их вновь понемногу облепляет толпа. Рудбой поднимает голову и, быстро сменив выражение лица на расслабленно-довольное, обхватывает за талию какую-то красивую блондинку. Но Мирон знает: все мысли его друга сейчас забиты новым немцем, на которого Ваня периодически поглядывает поверх внушительного бюста прижимающейся к нему девушки.       Пока Рудбой обласкивает своим взглядом новенькую красотку на их площадке — Ауди R8 V10 Plus, не в силах оторвать от неё глаз, Мирон не может перестать смотреть на её владельца.