Отчаянный подарок под взорванной ёлкой

У меня был заказ — здесь, в этом самом здании. Мне заплатили втрое больше обычного, а вот в сроках не ограничили. Поразительные люди. Европейцы, одним словом. Заказчица — странноватая девушка с акцентом неизвестной мне страны — явно была под кайфом, когда записывала мне видеосообщение. С другой стороны, уверен, что она лишь посредница. А вот кто стоит за ней — вопрос весьма занятный. Моя жертва всё ещё жива. Исправно приходит на завтраки. Иногда выкидывает что-нибудь неожиданное — я бы так не делал. Впрочем, европейцев мне не понять. Я мог бы уже сотню раз завершить заказ. Но есть обстоятельства, которые меня пока что останавливают. Если я хочу уйти отсюда, убийство должно быть идеальным. Самое меньшее — я должен выиграть суд. Такой итог, правда, меня не совсем устраивает. Поэтому хороший план — сделать так, чтобы тело жертвы было невозможно обнаружить. Без обнаружения тела, похоже, система судов не заработает. Разумеется, есть и идеальный план. Мне нужно выбрать правильную жертву. Ту самую, после смерти которой всё закончится. Я бы сказал, что, в таком случае, у меня десять вариантов. Я исключил себя и свой заказ. С другой стороны, может, та странная европейка всё предвидела и поэтому указала мне на этого человека? Хм… Такие загадки я обычно сам не разгадываю. У меня есть умный напарник. Но сейчас Абсолютный Секретарь, вероятно, прохлаждается в родной Осаке, а связаться с ним не выйдет вне зависимости от силы моего желания. Что ж, сэнсэй часто говорил: «Самое главное — вовремя понять, что ты не справляешься. Рядом всегда найдётся тот, чью помощь можно использовать». К кому бы я обратился с моей загадкой? Есть всего три кандидата. Как ни странно, все они — девушки. Первая знает, кто я на самом деле, с вероятностью в процентов 70. Это облегчает задачу, так как можно играть с открытыми картами. Правда, есть и риск: если она — тот самый организатор, то я вряд ли это пойму. Она ни разу не сделала ничего подозрительного. С другой стороны, насколько я её знаю, она — открытая книга. Хорошо разбирается в людях, умеет дать нужный совет в подходящее время. Это — огромный плюс. Вторая умеет анализировать и составлять планы. Она обращает внимание на детали и умеет подвести к нужным выводам. Точно не знает, кто я, иначе бы уже меня выдала. Это — минус. Если я наведу её на соответствующие мысли, предсказать итог не смогу. Риск полезен, но умеренный. На другой чаше весов — острый ум и проницательность. Её ведь не просто так уважают даже идиоты. Третья — самый безумный вариант из всех. Она не знает о моей настоящей профессии, но ей точно будет всё равно. Она не даст никакого нормального совета. Уж скорее вместо одной загадки у меня будет десять. Но если мы будем на одной стороне, то наверняка переживём даже апокалипсис. Она выкрутится — всегда. И это — самый большой плюс из всех. Но и риск пропорционален выигрышу. С другой стороны, я смогу её убить в любой момент. Думаю, она поймёт. Что ж, не дожидаясь утреннего сигнала, я направляюсь к своему третьему варианту. В убийственной игре, где ставка — твоя собственная жизнь, грех не играть по-крупному. Стучусь в соответствующую дверь. Отвечает мне грохот — будто что-то полетело в эту самую дверь с другой стороны. То есть она не спит. И это хорошо. Подожду. Минут через пять дверь открывается. — Какая неожиданность, Кансё-кун. Секс-услуги не пр-р-редлагаю. — Жаль. Впрочем, я не за этим. Жоржетта смеривает меня насмешливым взглядом и невпопад предлагает: — В купальнике я гор-р-раздо интер-р-реснее, так что я в бассейн. Ты идёшь? Что-то подсказывает, что следует согласиться. Киваю. — Ур-р-ра, тогда шевели пор-р-ршнями! Несколько минут спустя мы оказываемся в раздевалке. Она разделена на две части: девочки налево, мальчики направо. Но Жоржетта уверенно хватает меня за запястье и тащит в девичью часть. Надеюсь, у неё есть какой-то план помимо любовных утех. Жоржетта начинает раздеваться, и я отворачиваюсь. Опасно, но если она подкрадётся ко мне со спины, я почувствую. — Стесняшка Кансё-кун! — смеётся она и добавляет: — Можешь поворачиваться. Вместо ожидаемого купальника на ней какая-то безразмерная футболка неопределённого цвета. Я был бы разочарован, если бы не пришёл сюда за другим. — Во что ты хочешь со мной поигр-р-рать? — усмехается она. — А какие у тебя предложения? — Я люблю пр-р-равду или действие, — подмигивает Жоржетта. — Но мы сыгр-р-раем по-др-р-ругому. Я буду говор-р-рить, а ты — действовать, пр-р-равда? — Да, — не могу не согласиться я. — Но, думаю, тебе пригодятся кое-какие вводные. — О том, что ты планир-р-руешь убийство? Это я и так знаю! — И что же ещё ты знаешь? — ровно, стараясь не выдать себя, интересуюсь я. — Ла-а-адно, р-р-раз уж я говор-р-рю… Ты хор-р-рош в убийствах, но явно ищешь подходящую цель. И это — один к одиннадцати. Вер-р-роятность угадать меньше десяти пр-р-роцентов. Каким-то обр-р-разом я должна подсказать тебе, кого убить. И, очевидно, не выдать тебя всему честному нар-р-роду. Особенно твоей любимой подр-р-ружке, котор-р-рая явно что-то подозр-р-ревает. — Подружке? — не понимаю я. — Ай, не дер-р-ржи меня за дур-р-ру! — отмахивается она. — Возникает вопр-р-рос: зачем ты пр-р-рипёр-р-рся ко мне? Ещё и в такую р-р-рань… Жоржетта умолкает и разводит руками. — Потому что у меня есть кое-что ещё. — В любом случае, я — хр-р-реновая ставка. Наихудшая из всех твоих вар-р-риантов. У такого, как ты, Кансё-кун, всегда есть вар-р-рианты, я точно знаю. — Возможно. Но ты — единственная, кого не смущает, что я «хорош в убийствах». — Смущает вообще-то, — чешет затылок она. — Ты же здесь навер-р-рняка не пр-р-росто так. Ну да какая р-р-разница! Жоржетта намеренно кажется легкомысленной, но я снова убеждаюсь, что сделал правильный выбор. Тем временем она подходит ближе и проводит пальцем по моей щеке, спускаясь к подбородку. По моей коже бегут мурашки. — Не боишься, что Кирстен с того света тебя проклянёт из ревности? — нервно шучу я. — Здесь никто ничего не увидит, дор-р-рогой, — почти шепчет она. — Навер-р-рное, и не услышит тоже. Но я не гар-р-рантир-р-рую. Ты всё ещё увер-р-рен, что хочешь игр-р-рать со мной? Что-то резко вырывает меня из ступора. Я оглядываюсь и, кажется, понимаю, что она имеет в виду. К счастью, я взял с собой блокнот. Жоржетта устраивается на лавочке вплотную ко мне и кладёт голову мне на плечо. Это немного отвлекает. — Хр-р-реновый из тебя художник, — несколько минут спустя добавляет она. — Могу подписать. — Не стоит. Я поняла. Это твой заказ? — Откуда ты… — Не дер-р-ржи меня за дур-р-ру, я же сказала! — Но как давно ты… — Как только ты пр-р-рисунулся ко мне как побитая собака. — Понятно. — Это не ор-р-рганизатор-р-р, — уверенно утверждает Жоржетта. — Либо ты не зр-р-ря дер-р-ржишь меня за дур-р-ру. И вот вопр-р-рос: насколько ты сможешь мне довер-р-риться? Сможешь ли ты вылезть из окна и вер-р-рить, что я не столкну тебя вниз? — Ты предлагаешь мне прыгнуть с парашютом? — запутался я. — С каким пар-р-рашютом? — похоже, она и вправду удивлена. — А ты не знаешь? — Навер-р-рняка в пор-р-рыве депр-р-рессии я что-то пр-р-ропустила. Жаль, мр-р-р… — Доброе утро, учащиеся! Сейчас семь часов утра, а это значит, что отбой завершён. Нескучного всем дня, и не забывайте хорошенько убивать друг друга! — Совещание окончено, — хлопает в ладоши Жоржетта. — Думаю, пока достаточно. Мр-р-р, пошли, что ли! — Подожди, а что это за футболка? Ты так и пойдёшь? — А, это… — Жоржетта несколько раз щёлкает себя по носу. — Заначка ор-р-рганизатор-р-ров, навер-р-рное. Нашла в мужской части р-р-раздевалки. А что я нашла — то моё! — Как скажешь, — примирительно поднимаю руки я и направляюсь в сторону завтрака. На кухне мы оказываемся в разное время: я раньше, Жоржетта позже. Оно и к лучшему: так никто не поймёт, что у нас состоялась приватная беседа. После завтрака, на котором почему-то никто не обратил внимания на внешний вид Жоржетты, мы собрались в швейном классе. Пришло время заняться пошивом парашюта. — Есть ли среди нас те, кто знает, как правильно сшить парашют? — задала вопрос Хельга, стоило нам усесться. — Я вообще пр-р-ро него пер-р-рвый раз слышу, мр-р-р… — прикрыв глаза, ответила Жоржетта. Остальные лишь покачал головой. — Может, кто-то из нас уже прыгал с парашютом? Ответ был таким же. — Значит, будем считать, что эта инструкция правдива, — вздохнула Хельга. — Другой-то у нас всё равно нет, — согласилась Света. — Тогда приступаем к работе, — резюмировал Дуарх. — Нам нужно раскроить детали, а потом сшить их вместе. В итоге я вместе с Хельгой и Дуархом отмерял ткань, Франческа с Хё-чан вырезали, Света с Жоржеттой и, неожиданно, Цзеюном сшивали детали вручную, чтобы затем прострочить на машинке, Мелисса контролировала, чтобы все детали были сложены правильно, по её команде Витя, который держал схему, помечал уже сделанное, а Люк и Манолис подавали материалы то одной, то другой команде. Стараясь всецело сосредоточиться на работе, мы почти не разговаривали, так что появилось время подумать. Среди нас сейчас точно находится организатор. И в его интересах испортить нам работу. Проще всего было бы подсунуть бракованную выкройку, но, насколько мне позволяет судить мой небольшой опыт работы с парашютами, тут как раз всё в порядке. Интересно: сколько ещё из нас имели дело с прыжками, но решили об этом умолчать? Все мы выглядим как самые честные люди на свете, но в действительности таковы разве что Хё-чан с Дуархом. И то не факт. Но сейчас каждый из нас контролируется кем-то ещё. А потому вмешаться не так-то легко. Что же предпримет организатор? Испортит парашют, пока никто не видит? Значит, нужно будет его охранять, наверное. Когда большая часть работы была завершена, мы отправились на перекус. Кто-то — кажется, Люк — предложил пофантазировать, что мы будем делать, когда у нас всё получится. Одни пойдут пить (а если им не нальют — откроют свой бар и сами себе всё разрешат), другие поедут работать — ведь самый сезон же! Кто-то хотел бы найти начальство нашей академии и разобраться, почему началась убийственная игра. Я не следил за репликами, потому что думал о другом. Завтра-послезавтра мы, конечно, покинем академию. Точнее, кто-то один её покинет. Но что если это окажется организатор? Не в его интересах нас спасать. А как насчёт того, каким именно образом выберут героя или героиню? Нет никакой гарантии, что этот некто вообще приземлится живым. Я не склонен к панике, но уж слишком много переменных, на которые может повлиять некто со злым умыслом. — Кстати, а кто полетит? — задала мой вопрос Франческа. — Можно вытянуть жребий, — предложила Света. — Или найдётся гер-р-рой, который р-р-решит всех спасти, — усмехнулась Жоржетта. На меня, что ли, намекает? Смешная шутка. Больше эту тему мы не поднимали. Вернулись к работе. И вот, когда Цзеюн сделал последнюю строчку, а Хельга вместе с Хё-чан проверила швы на прочность, мы наконец-то осознали, что по-настоящему можем выбраться. Это правда. Осталось совсем чуть-чуть. Девочки — и Люк с ними — не смогли сдержать слёзы. — Это правда всё! Правда всё! — восклицала Франческа. — Совсем скоро мы будем спасены! — вторила ей Хё-чан. — Мы не замёрзнем! Мы не замёрзнем! — громче всех кричал Люк. — Тебе это точно актуально! — рассмеялась Света. Отчего-то стало легче дышать. Мы сможем выбраться, и теперь это не пустая мечта. Перед самым отбоем, когда мы всем составом отправились поужинать, нашёлся и герой, готовый всем помочь. Кто? Дуарх, конечно же. И ни один из всех прочих не подошёл бы на эту роль лучше. Мы доверяем Дуарху, ведь он точно не бросит других в беде. Наивный в своих принципах, тут он как нельзя кстати. Подробный план действий было решено отложить на завтра. — Надеюсь, завтра тут не будет так адски холодно, чтобы мне захотелось сигануть в окно без парашюта, — напоследок пошутил Люк, прежде чем мы разошлись. Все устали, поэтому тему охраны парашюта никто так и не поднял. Сон так и не шёл ко мне, несмотря на то, что объявление Монокумы давно прозвучало. Всё лезли в голову мысли: то о заказе, то о сохранности парашюта, но самое главное — о том, как за пятнадцать дней нас так и не начали искать. Сможем ли мы уплыть с этого острова? А вдруг никакого мира, кроме нашей академии, не осталось? Жоржетта сегодня подкинула мне одну гениальную идею. А потому, пока никто не видит, я направляюсь в коморку с эротическим содержимым. Как и ожидалось, камер здесь нет, а комната закрывается на ключ. Раньше здесь была серверная, откуда велось управление связью и доступом в интернет из академии. Ещё здесь был резервный пульт управления электронными замками, но, к сожалению, ничего из этого больше нет. Возникает логичный вопрос: как организатор открывает и закрывает двери? Если он среди нас, то пульт, похоже, где-то у него в комнате. Причём пульт маленький, чтобы не подставиться, если кто-нибудь заглянет в гости. Но если организатор снаружи… …Значит, сеть всё ещё работает. Это очевидно. Я умею собирать взрывное устройство. Не думаю, что собрать устройство для связи будет намного сложнее. К тому же, хоть организатор и убрал серверную, но оставил кое-что интересное. Ведь почти все эти секс-игрушки — электрические. Самое время зажечь этот последний день тепла.