Приключения Джоффри Баратеона в Винтерфелле

      На раздумья Серсее её отец Лорд Тайвин дал ровно сутки, но эти сутки казались для женщины настоящим издевательством и она решила посоветоваться с братом — Джейме. Он тоже был в шоке от такого внезапного решения их отца — выслать Мирцеллу в Дорн, а Серсею отправить вслед за ней, либо вообще в Винтерфелл.       Джейме попытался поговорить с отцом на эту тему, но Тайвин Ланнистер и слушать ничего не желал, и вообще велел сыну молчать, пока он не изгнал его из гвардейских войск. — Есть у нас одна знатная девушка, Даутой звать. Так вот, если что — женишься на ней. Если вдруг твоя карьера нечаянно оборвётся. — На губах Тайвина промелькнула коварная ухмылочка. — В таком случае, я лучше по своей воле уеду служить в Ночной Дозор. — Молчать! — грозно рявкнул Тайвин Ланнистер. — Я прекрасно знаю, что ты спишь с Серсеей. Неважно, откуда — у меня есть свои источники информации.       Тайвин поднялся со стула и приблизился к Джейме, пристально вглядываясь в его серо-голубые глаза.       О любовной связи дочери и сына Тайвин догадывался давно, но теперь это были уже не догадки, а знания. И именно это и привело Лорда в бешенство. С этого дня Тайвин решил вплотную заняться дисциплиной своих детей и внуков.

***

      Серсея тем временем была просто в истерике — ещё бы, ведь у неё был весьма непростой выбор между сыном и дочерью, между севером и югом. Тогда она решила пожаловаться мужу, Королю Роберту Баратеону, но тот кажется, только рад был решению Тайвина Ланнистера.       Более того, он назначил Тайвина своим десницей, так как Эддард Старк отказался от этой чести. — Это всего на несколько месяцев, дорогая! Что ты истеришь как недорезанная свинья, — разворчался Баратеон. — Езжай в Дорн, приглядишь за Мирцеллой.       Серсея была безутешна и Джон Сноу, который в это время тоже разгуливал по королевскому саду, стал тому невольным свидетелем. Внезапно ему вдруг стало очень жаль эту красивую женщину. — Ваше Величество, — заискиваюшим голосом произнёс Сноу, обращаясь к тихо плачущей супруге Роберта Баратеона. — Вы расстроены? Может, я могу быть как-то полезен для Вас? — Да, можешь, — растерянно произнесла Серсея Ланнистер, поднимая на бастарда свой заплаканный взгляд. — Сделай одолжение — сгинь с глаз моих, не портит мне настроение, которое и так хуже некуда. Все неприятности только из-за вас, Старков! — Неужели? — ярко-карие, почти что чёрные глаза Сноу всматривались в глаза Королевы, заставляя парня пытаться понять, что на уме у этой женщины. — Ну во-первых, я не Старк. Я всего лишь бастард Эддарда. До настоящих Старков мне очень далеко. А во-вторых, — тут Джон до того расхрабрился, что позволил себе повысить голос, — я не грубил Вам. И искренне хотел помочь. Ну и что с того, что я бастард? Я не человек что-ли теперь? У меня также, как и у остальных — у Старков, у Баратеонов, у Болтонов, у Тиреллов — две руки, две ноги, одна голова! У меня в венах и артериях течёт такая же кровь, как и у вас!       После этой тирады Джон Сноу резко умолк, пытаясь привести своё сознание и мысли в норму. Но, кажется, Серсея и не думала злиться на него. Вместо этого её взгляд приобрёл любопытный оттенок и женщина, приблизившись к кучерявому темноволосому парню, ласково провела ладонью по его щеке. — Сколько тебе лет, Джон Сноу? — голос королевы также приобрёл приторный оттенок. — Восемнадцать. Я прибыл в Королевскую Гавань по инициативе отца и Вашего супруга. В обмен на Принца Джоффри. — Понятно, — дочь Тайвина Ланнистера задумчиво рассматривала юношу и думала о чём-то своём. «Хорошая кандидатура для Мирцеллы. И никакой Мартелл ей не нужен в женихи. Подумаешь, муж-бастард будет. Главное, что человек неплохой. И в нём течёт какая-то часть крови Старков. Вот только как высказать эту идею отцу, как заставить его пересмотреть своё мнение?»