Ты моя слабость

      — Наверное потому что ее папочка всегда возил только с личным шофёром. — Усмехается ещё один, сидящий спереди от меня.       Оборачиваюсь на него, сжимая рукой дверную ручку.       — Дебилы, что вы наехали на маленькую девочку. Мы ее живой должны довести до бара, — хрипло смеется, тря переносицу одно рукой.       — Куда? — тихо мычу, вспоминая все молитвы, что знаю.       — Да расслабься, тебе там понравится. — Подкалывает тот самый парень, обнимая меня за плечо.       Зажмуриваю глаза и вжимаюсь сама в себя. Если вы не знаете такого, то поверьте, я для себя это открыла.       Было очень страшно и мерзко ощущать себя так близко к одному из них. Исказив лицо в кривой гримасе, я не хотела открывать глаза.       Пусть это все будет сон, а на утро меня разбудит будильник. Сейчас он был бы как никак кстати, я бы даже больше вам скажу обрадовалась его звонку.       — Не пугайте мне мой товар! — злится блондин, рявкнув на своих друзей.       Я там что буду в роли девственницы проститутки? Или что? Куда меня везут?       Если туда, куда я думаю. То лучше уж лишиться языка, чем быть путаной для любого мужчины, кому захочется.       — Да что с ней будет? — Скорее задаёт риторический вопрос, кладет вторую руку на свободное плечо и трясет, словно шарнирную куклу.       Закусываю губу и открываю глаза, не переставая беззвучно шептать молитвы.       "Мамочка, роди меня обратно. Я сделаю все, чтобы избежать встречи с этими кретинами. Я не пойду на ту вечеринку, не пойду одна в этот переулок. Не встречусь с ним, не совершу самую глупую ошибку. Не свяжут с кем-то из мафии".       Пусть мой отец и был ее частью, но он бы никогда не сделал мне больно, этим же парням ничего не мешает. Не мешает стереть меня в порошок без угрызения совести, а лишь с неподдельным интересом наблюдать за моей медленной погибелью.

***

      В дороге я была в очень "классной" компании четырёх парней, что разговаривали между собой и пугали все больше своими шуточками, а ещё периодически лапали меня за плечи и руки, трясли за них и поворачивали к себе для новой порции смешков.       Они-то знают куда едут, а я нет.       В чем и прикол?       Дома и разные здания уже заменила густая полоса леса. Мне все страшнее, так как фонари и знаки стали встречаться все реже, а мы чаще всего ехали по полностью затянувшейся мраком трассе. Встречных машин практически не было, редкие промельки фар пролетали за доли секунд и скрывались из вида. Не могу не волноваться и не нервничать. Особо это обострялось, когда мы проезжали очередной фонарь и за промельком света следовала тьма.       Но вдруг, спасение, за поворотом показались в дали яркие огоньки города. Там были те же высотки. Те же заведения и фонари.       Боже, спасибо, что ты меня успокоил!       Я отдёрнула руку от рта, когда поняла, что скоро сгрызу весь ноготь вместе с шеллаком.       Остановились мы у типичного ночного клуба, ничем он не отличался от ранее увиденных. Яркие огни светодиодных прожекторов, громкая музыка и гул людей в перемешку с сотрясающими басами.       Зеленоглазый велит всем своим спутники выйти и жестом указывает мне тоже самое. Открываю дверь и наконец могу размять ноги от долгой езды. Они жутко затекли, и только почувствовали твердую поверхность, то я тут же ощутила весь свой вес, ноги подкосились, а я чуть не грохнулась, но мне подали руку и не дали встретиться с мокрым асфальтом.       — Аккуратнее, — усмехается неизвестный брюнет, поддерживая меня за локоть. Коротко на это киваю и пытаюсь как можно быстрее освободиться от его нежелательного прикосновения.       Блондин закрывает машину и, вальяжно идя первым, перебирал меж пальцев одной руки чёрную зажигалку.       Заходим в здание, и та толпа что заполоняла весь коридор чудом отступалась, давая проход видимо уже знакомым лицам.       "Они и тут людей покалечили?"       Волочусь где-то сзади. Может, удастся убежать? Хотя бы слиться с толпой, они меня потеряют, а я попрячусь меж людей.       Черт, я же не знаю где собственно нахожусь. А если вызвать такси, то черт пойми сколько оно будет ехать. И пока приедет, меня успеют найти и пять раз прикончить. При чем собирая вновь и вновь из кусков.       Сразу отбрасываю эти мысли куда подальше, мне не стоит так рисковать. Лучше молча следовать их указам, самое главное не напороться самой себе на свою же тупость и не сделать так, чтобы это все было зря.       Ну уж нет, я не дам все испортить своей дебильной голове. Меня тут же, будто чувствуя дурные мысли, жестко хватают за запястье, скрываясь за одной из множества дверей. Мы попадаем в фиолетовую от светодиодных лент комнату. Густой смог не давал легко вздохнуть и увидеть лица сидящих на диване людей. Их было очень много, человек восемь, и это те, которых я посчитала только при входе. Одни здороваются друг с другом. Другие обмениваются колкими взглядами, а третьи заслуживают лишь игнора.       Меня сажают на отдельное кожаное кресло, якобы на всеобщее обозрение. Тут же ерзаю на месте, пряча руки в рукава джинсовки, мечтая укрыться в ней полностью. Давно меня не так не заставляли волноваться.       — Ну что, какие ставки? — Улыбается незнакомый парень, сидящий напротив парней, уже, к сожалению, знакомых мне. Нетерпение начать было видно по его глазами и суматошным действиям: подергивающаяся нога, руки сначала лежали на коленях, после сплелись в замок, а после он подставил их к подбородку.       — М-м...дай подумать, деньги уже слишком скучно. — Прислоняет пальцы к подбородку, делая задумчивый вид. — Она. — Указывает вмиг на меня пальцем.       Я резко поворачиваю голову на него с необъятным удивлением, вытаращивая глаза. Тут же указываю пальцем себе в грудь.       Тот невозмутимо кивает и отвечает мне:       — Да, малыш, я хочу поиграть по-крупному. Господа, перед вами дочь Альберта Миранда, собственной персоной. — Его скал играл с огнем азарта в глазах. Идеальное сочетание, но сейчас меня это лишь пугало.       — Глеб, решил подразнить меня и захотеть сильнее выиграть? — Мужчина, кажется, главный у незнакомых мужчин, исказил лицо в противной ухмылке, если сказать проще, пошло, как скот лыбился до сведения моих скул.       — Нет, решил похвастаться новой зверушкой в моей коллекции.(подлить в огонь масла) — Берёт карты, только что раздавшие крупье на его долю.       Язык его тела был плавным, расслабленным, мышцы лица не напрягались, даже когда он бегал глазами по своим картам.       "Новая зверушка в моей коллекции"       Я горько усмехнулась, не заботясь, что это может кто-то услышать. Все были заняты азартом выиграть такой ценный приз...меня.       Мерзкий ком встал поперёк горла, когда я понимала, что меня продавали. Я не являлась ни чьей собственностью, но Глеб говорил так, что я уже начинала верить, что моя душа не принадлежит мне, она уже его.       он забрал её в тот момент, когда мы заключили сделку...сделку с Дьяволом.       Только не тем, у которого рога и хвост, а кожа раскраснелась от адского пламя Преисподней, а Дьявола воплоти, что был реальным, существовал по-настоящему, а не только на слуху и многих.       Человек, который собрал все людские пороки и стал их Королём, самым худшим и мерзким из всех типов, которых я могла только встретить. — Ну что ж, ради такой куколки проиграть будет непростительно. — Мужчина поворачивается ко мне лицом и разглядывает долго, вызывающе.       Вжимаюсь сильнее в мягкую спинку кресла, сдавливая в ладонях подлокотники. Ногти вот вот уже продырявят насквозь плотную кожу.       Решил сыграть на моих нервах?       А если он реально проиграет, то что со мной будет? Меня отдадут в лапы к этим извращенцам. Теперь в сравнении я лучше выберу шайку блондина, нежели этих придурков. Умер познается в сравнении, что более менее нормальные друзья Глеба кажутся вполне хорошим вариантом.       — Только попробуй не выиграть, я тебя убью, — тихо шепчу, прикрывая рот ладонью. — Господи, спаси и сохрани. — Я готова уже прямо тут перекреститься.       Боковым зрением замечаю маленькую искорку, а после сладкий дым щекочет стенки носа, так как кто-то поджег точно не сигарету. Запах обычных сигарет я уже выучила наизусть. Это что-то другое, трава или самокрутка, тут я уже не знаток.       Фишки были расставлены, а игра началась - покер. Мать рассказала о том, что мой отец в лучшие времена своей жизни очень хорошо играл и любил покер. Но я не вижу ничего интересного в этих дурацких картах. Я могу только от скуки погонять в дурака ни на что. Ну если только на щелбаны и чаще всего щелбаны доставались мне.       Закидываю ногу на ногу, я меняла их, покусывая от нервов кончик ногтя. Ведь блондину хватило мозгов поставить меня на спор. Словно скот или какой-то предмет мебели.       Был бы жив мой отец, он бы никогда не дал этим придуркам так издеваться надо мной.       Но тут на мой телефон вновь поступил звонок, беру его в руки и снимаю трубку:       — Ало, — кричу, затыкая ухо.       — Камилла, девочка моя, выйди из комнаты. — в трубке послышался тот же голос, что и говорил мне остановиться в лифте. Нежный и обеспокоенный.       — Меня не пускают, — отчаянно признаюсь, поглядываю на лысого парня, что явно не сводил с меня глаз, чтобы я не сбежала.       — Придумай отмазку, в туалет, например. Этот кретин не знает, что они жульничают, крупье с самого начала был куплен. — Эти слова заставили мои колени задрожать ещё сильнее и едва не сорваться с места и попытаться убежать, даже если меня тут же схватят.       О нет, что делать? Я просто поверить в это не могу.       — Может, его предупредить? — Пытаюсь не кричать из-за громкой музыки.       — Как? Тебе надо сматываться быстрее, иначе ты сдохнешь на улице от тяжелых ножевых ранений и внутреннего кровотечения. — Голос в телефоне ругал меня нервным голосом, пока я пыталась не расплакаться от отчаяния.       — С чего мне тебе верить? — Спрашиваю, замечаю, что тот парень, которого поставили за мной наблюдать, напрягается.       — У тебя нет выбора верить мне или нет. Я не хочу тебе зла. — Его голос был очень убедительный.       "Чёрт, если ты сейчас не ухватишься за эту соломинку, не факт, что ты вообще останешься жива"       — Прости, я...я что-нибудь придумаю, похоже они заметили что-то подозрительное. — Тут же извиняюсь, замечая настороженный взгляд лысого мужчины, который посчитал, что я слишком долго разговариваю по телефону.       — Будь осторожна. — Последнее что он успел сказать, перед тем, как я сбросила и резко выключила телефон и крепко зажала в руке на коленках, потому что лысый мужчина подошёл ко мне. В его чёрных, казавшихся ещё темнее из-за фиолетового света, глазах было много неозвученных вопросов и настороженности.       — Какие-то проблемы? — спрашивает лысый, остановившись передо мной.       — Я не знаю как тебя зовут, давай выйдем. — Тут же подпрыгиваю на кресле, хватаю его за руку и впиваюсь ногтями в кофту.       — Ну пойдем, выйдем. — Хмыкает носом и ведет меня за дверь. — Слушаю.       Я тут эе несмело начала, потирая руки друг об друга.       — Нужно что-то сделать, я не прошу верить тебе мне или нет. Но надо предупредить Глеба о том, что те парни его обманули, — крупье куплен. Я тебя прошу, сделай что-нибудь. — Смотрю ему точно в глаза и не могу успокоить своё тело от дрожи. Наверное, в его глазах это выглядит весьма комично.       Он тут же натягивает забавную улыбку на своё теперь уже расслабленное лицо, а после легко хлопает меня по плечу. Я плавно уворачиваюсь от его касания, но его это не задело и он сказал:       — Не ссы подруга, мы знаем, эти крысы никогда честно не играют. А если вдруг так случиться, и Глеб продует, он тебя отыграет. — Тихо смеется, прикладывая ко рту ладонь. — Хотя это мало вероятно, брат хорошо играет в покер и ахирительно всех надувает, если этого требует ситуация. Так что расслабь булки, Миранда. — Из его рта это звучало очень сатирически. Конечно, дочь Великого И Ужасного Альберта Миранда была маленькой трусишкой.       Через время расслабленность выветрилась из его тела, а он нахмурил брови и тут же спросил:       —А ты-то, мелочь, откуда знаешь? Следила за руками того дохляка(крупье был долговязым худым парнем)? — Продолжает смеяться, кажется, совершенно не заботясь обо мне.       — Не важно, важно то, что я не хочу умереть сегодня. — Нервно кусаю слегка потрескавшиеся губы и прячу взгляд от лысого мужчины.       — Даже если они тебя выиграют, мы ни за что не дадим тебе уйти с ними. Ты просто не знаешь, какую ценность имеешь в нашем мире. Ты жила спокойно ничего не зная, потому что твой отец тщательно скрывать это от семьи. Сейчас, ты и твоя семья уже не интересует каждую крысу, что решила ступить на криминальную сторону города и обратиться к мафии, но и не пропали из видимости, у тебя просто есть поддержка мафии и последователей твоего отца.       — От куда такая уверенность? Напротив вас сидят такие же на голову отшибленные кретины. Чем они хуже или лучше вас? — Выгибаю бровь и складываю руки на груди, не в силах больше сдерживаться.       — Огромная, нас намного больше и это не просто кучка отбитых гангстеров, это огромная криминальная сеть, и те крысы, что сидят за одним столом с нами, — просто выскочки, которые пытаются стать такими же как и мы. Не забивай себе голову, ты должна знать только одно: все будет нормально, — не хочешь выпить? — Он интересуется?       — С каких это пор хоть кто-то из вас просит моего позволения? Кажется, до этого всем было плевать на мои пожелания. И нет, я не пью. — Срываюсь и едва не перехожу на крик, возмущённо отходя от лысого, чтобы вернуться в комнату и забыть этого разговор.       Не знаю, как у него это получилось, но информация, которую мне удалось узнать, действительно немного меня успокоила. На деле же, я почти расслабилась.       — Не пизди, я видел как вы с подружкой бухали за баром. — останавливает меня и хватает за руку, не позволяя уйти так далеко от него.       Черт, и что мне делать?       — Я не хочу продолжать этот разговор. — Резко отвечаю и отдёргиваю свою запястье, захожу обратно, не желая продолжать диалог.       — Воу, тебе реально нужно снять стресс. — Усмехается и заходит за мной, удерживая дверь, которую я хотела сильно захлопнуть, перед его носом.       — Мамочка, я хочу домой! — ною, запрокидывая голову назад и накрывая ладонями глаза.

***

      Спустя еще минут двадцать, я уже устала сидеть на одном месте в кресле и втыкать в угол стеклянного стола, что отражал небольшим сколом свет разноцветных светодиодов.       — Ну что, было интересно поиграть. — Давит довольную улыбку и объявляет, не снимая ноги с ноги, поворачивает всем на вид две карты и небрежно кидает их на стол, вставая с кожаного дивана. — Я думал, ты воспользуешься шансом потягаться со мной и хоть раз почувствовать себя мужиком, но как-нибудь в следующий раз, да Сэм? — наклоняет голову в бок и, не сводя глаз с буквально кипящего от ярости парня напротив, велит пальцами парню, который сидел по его правую, руку забрать сумму денег, что только что выиграл у другого картеля. — Счастливого вечера, господа. — Явно с насмешкой и господство над всем этим мусором, что он в очередной раз растоптал. Показал свое место и то, что если они подкупят самого ловкого крупье, им не удастся его выиграть.       Меня выводят два парня под руку, стоя за спиной, будто защищая от чего-то. А я не могу скрыть этого сильного облегчения.       И наконец мы вышли на улицу, так что я смогла вдохнуть полной грудью не прокуренный и отвратительный запах клуба, а свежую прохладу.       — Ну как тебе, понравилось? — с издёвкой спрашивает блондин, закуривая сигарету и выпуская густые клубни дыма, с ехидной улыбкой ждет моей реакции.       Он смеется?       — Как можно было поставить на кон живого человека?! — все ещё не понимая его решений, жестикулирую руками.       — Ну признай, тебе понравилось. — вновь прислоняет фильтр к губам, все ещё насмехающимся надо мной.       — Нисколько. — Складываю руки на груди и отвожу взгляд в сторону. Подальше от его все еще плывущей вверх улыбки Чеширского кота.       — А где мое спасибо? Или не я не дал тебе попасть в грязные лапы Карему? — докуривает последние затяжки и бросая бычок по ноги, затаптывает его в асфальт.       — Только не говори, что ты это сделал ради меня, а не ради своего самолюбия. — Закатываю глаза. — Ну да, спасибо что чуть не довел меня до нервного срыва, когда даже Бог ощутил нужду мне помочь, и кто-то начал мне подрывать телефон и кричать, чтобы я убиралась подальше как можно скорее...       Кажется, я взболтнула лишнего.       — Что? — Спустя несколько секунд после моей речи спрашивает, повернувшись ко мне всем корпусом. Страх тут же пробежался вверх по позвоночнику, когда его тёмные из-за недостатка освещения глаза уставились на меня. А на их дне безумие плескалось, только зарождалось смертельным цунами. — Я глухой или мне не послышалось? Повтори что только что сказала. — Оживляется и делает два больших шага мне на встречу, оставляя между нами катастрофически маленькое пространство. Глухо вскрикнув, я отскочила назад, выставляя руки, рефлекторно стараясь защититься от его угрожающего присутствия. Этот страх сидел глубоко во мне уже очень давно, я не могла его контролировать, поэтому прямо сейчас пятилась назад с выпученными глазами. Бегая испуганными глазами по всем членам его "банды", я уже заведомо пыталась построить план побега.       Только куда? И вряд ли бы я смогла удрать от кучки огромных шкафов.       — А я что-то сказала? — включаю дурочку, когда понимаю, что он уже так близко и не намерен отступать. Свидетелями моих слов были все эти стрёмные мужики.       — Не строй из себя идиотку, иначе тебе не придется ей притворяется. — Но вот блондину моя выходка не понравилась. Он зарычал, повышая голос, вся моя какая-никакая смелость улетучилась просто куда-то в задницу.       — Мне звонили и говорили, что нужно уходить иначе от меня не останется и мокрого места. — Сдаюсь под давлением страха и мутных глаз, буквально выскребающих мою душу       — Итак, окей, идём дальше. Кто тебе звонил? — Это немного успокаивает дикого зверя, его выбившиеся блондинистые волосы небрежно спадали ему на глаза, придавая взъерошенности и всё ещё создавая вид, будто он хотел придушить меня, но его тон более менее меня успокоил.       — Я откуда знаю, — бурчу и опускаю глаза в асфальт, уже во всю изучая его узор. — Просто какой-то незнакомый номер. — пожимаю плечами и обнимаю их, ощущая холод. Топчусь на месте, даже и не думая поднимать голову. Прямо сейчас я ощущала себя отчего-то, словно провинившийся ребенок, которого уже отругали и начали спрашивать, почему он напортачил.       — Дай телефон, — на удивление, довольно спокойно просят. Не считая того, как и он всего полминуты назад надрывал глотку.       — Зачем он тебе? — судорожно спрашиваю, поднимая на него глаза. Я не собиралась отдавать единственное средство связи. Я никому здесь не доверяла и, вряд ли, бы доверилась когда-нибудь, особенно этому бешенному блондинчику.       — Камилла, блять, не беси, — раздражённо отмахивается и протягивает руку— ждет пока я отдам мобильник добровольно.       Секунду назад я была на сто процентов уверена, что так просто не отдам ему мой телефон, но теперь я недоверчиво кошусь на него и, прикусив губу, всё-таки достаю из кармана. мучительно медленно и осторожно, а после вручаю ему, осознавая, что другого выхода у меня просто нет.       Ненавижу природу и то, что я родилась низкой и слабой девушкой, а не таким же накаченным шкафом, чтобы смочь дать отпор тем людям, которые нарушают моё личное пространство.       Мужчина включает его и без особых усилий разблокирует, лезет внутрь, не смущаясь тому, что он не должен был знать его пароля и того, что это, как минимум, неприлично.       Какого он знает мой пароль?!       Ещё где-то минуту он, нахмурив брови, смотреть в кран, пока не заблокировал и не бросил на асфальт, словно это ничего ему не стоило. Так и есть, ему было плевать.       До ушей донесся хруст стекла, а после ботинок блондина прошёлся по нему, видимо, для профилактики, ударив ещё раз. Он буквально раскрошил его!       Зажмуриваю глаза и накрываю их руками, ощущая небольшую боль и одновременно унижение. Это было так ужасно, и не потому, что моему телефону настал коне, а потому, что этот тип, которого я знаю день-два просто взял, спокойно ввел пароль, который ему не должен быть известен, и проник в моё личное пространство, а я даже ни сделала ничего, чтобы ему в этом помешать. Даже не шевельнулась, тупо пялясь на него так, словно увидела инопланетянина.       — Вот теперь пойдем. — Объявляет, что закончил и хватает меня за локоть, грубо ведя к машине. Мне кажется, ему было даже плевать, если бы я споткнулась и упала. Уверена, он волок бы меня по полу, не обращая внимания.       Чувствуя, как горячая дорожка потекла по щеке, скрываемая рукой, я ощутила так же прилив горечи. Я не понимала, почему всё плохое в этом мире решило случиться со мной.       А телефон-то за что? Ему и так достаточно досталось в том переулке, а его еще и повторно разбили и растоптали ногой.       Вытираю ладонью мокрый след и глубоко вдыхаю. Ладно, это я смогу пережить. А если мне позвонит мама, и я не отвечу? У нее же начнется истерика. Хотя у нас есть домашний телефон, но это всё равно заставит её волноваться.       Боже, почему я из-за этих уголовников, будь они прокляты, должна трепать нервы матери или брату?       Возможно, сейчас, в два часа ночи, никто из них не додумается мне позвонить, но как скоро я смогу с ними связаться на утро? Брат уехал ещё ранним вечером, а приедет днём, так что, возможно, эту ночь я проживу без телефона, и никто этого не заметит. А завтра вечером, вернее, уже сегодня, разберусь с этим.       Я вроде, немного успокоилась. Нам снова предстояла долгая дорога, только сейчас она меня не пугала. Так же как и чье-то присутствие по обе руки от себя. Все что я могла, так это пытаться не сомкнуть веки, что так и норовились слипнуться.       Что делать в такой ситуации? Уж точно не спать.       Мама этому меня тоже не учила, так что придется думать самой. Но мой мозг отказался этого делать, он решил все за меня и отправил в отключку. Коротко говоря, я просто заснула.       Просто супер.

***

      — Мелочь. — останавливаясь у знакомого для всех дома девушки, зовёт Глеб.       — Глеб, она походу спит, — усмехается лысый, смотря как русая прикрыв глаза, мирно сопит.       — Твою мать, - ругается сквозь зубы, оборачиваясь на задние сидения, чтобы убедиться в словах брата. Эта принцесса почти уложила свою голову на плечо лысого и, сложив руки на коленях, видела седьмой сон. — Лех, бери ее сумочку, доставай ключи и выходи, — командует своему другу блондин, сам выходя на улицу. Задняя дверь открылась, от туда показался парень, давая подход к спящей Ками. Блондин склоняется и подхватывает ее за подмышки, тянет на себя. Берет на руки и ногой захлопывает дверцу машины.       — Синий ключ от подъезда. Красный — от первой двери, железный от второй, — диктует уже давно известную и заученную информацию. Он всегда собирает всю информацию о тех, с кем имеет дело. Бизнес или реальная жизнь — плевать, ему было важно знать все и понимать, что контролирует ситуацию.       — Так, синяя от подъезда... — Роется в женской сумочке и ищет заветные ключи, бурча себе это под нос, как мантру, чтобы не забыть.       Заходя в подъезд, они старались издавать как можно меньше звуков, так как в этом доме лестничная клетка, парадная и двери в квартиры находился в одном помещении. Это был старый дом, которых в центре Москвы навалом. Квартиры здесь большие и просторные, но вот подъезды — полный пиздец. Поэтому не хотелось вызывать лишний звук и спровоцировать какого-нибудь психа или наркомана, который по-любому, сидел на балконе первого этажа. Спящая девушка явно проснулась бы от этих воплей и копошений, что совсем было бы сейчас не к стати. Не очень и хочется мордобоя.       — Восьмой этаж. — Заходит в лифт и осторожно заносит спящее и обмякшее в его руках тело младшей Миранда, и просит друга нажать кнопку, у которого, в отличие себя, свободные руки.       — Здорово ты ей сегодня нервы потрепал, — усмехается лысый, посматривая на спящее лицо девушки. Сейчас, как и во всё остальное время она была похожа на куклу.       — Ей этот день в кошмарах будет снится. — Мрачно улыбается зеленоглазый и кивает собеседнику, чтобы выходил. Сам он позволил себе взглянуть ещё раз на миленькое личико девушки, пока друг отвернулся. Её каштановые волосы рассыпались по его предплечью, а дыхание опаляло шею, от неё пахло сладким запахом цветов и шлейфом свежей мяты. Этот запах буквально заполнил всю кабинку лифта, обволакивая их им.       — Квартира 175. — Указывает носом на железную дверь и мимолётно смотрит на лицо девушки, проверяет, не проснулась ли она.       Зайдя в квартирку, Лёша кладет все личные вещи девушки на тумбу и остаётся ждать у входа, прикрыв дверь. Блондин по памяти идет в камиллену спальню, укладывает на кровать и снимает кеды с джинсовкой. Укрыв её пушистым белым пледом, он садится на корточки у её лица и приглаживает прядь волос, проводя подушечкой указательного пальца по бархатной щеке до носика.       — Да, Альберт, дочка у тебя что надо, — шепчет в слух, словно её отец стоит прямо здесь. О буквально может ощутить его презрение и нервные перебирания пальцев, когда тот не в силах смотреть на то, как испорченные и извращённые руки Глеба касаются его хорошей и невинной дочери.       И ему это нравится. Сама мысль будоражит сознание...