Ты моя слабость

      Первой моей реакцией был шок. «Какого чёрта?». Это звучало очень нереалистично, потому что как это вообще могло произойти? Чтобы Денис и ввязался в передрягу с этими типами.       Пытаясь пробраться сквозь толпу зевак, я чуть не отхватила локтем в нос, но нам с Алиной всё же удалось протиснуться и, как бы нелепо это не звучало, выйти на ринг. Я, честно, до конца не знала, что должна была сделать и вообще почему сразу ринулась что-то делать, потому что даже смотреть в сторону этих опасных парней боялась полчаса назад. А теперь пути назад не было.       Заметив Дениса, который что-то громко кричал и уворачивался о чужих проворных кулаков, кровь из его носа и брови размазалась по лицу и залила зубы и ворот его когда-то идеально белой футболки. Он никогда не был хиленьким, занимался с детства каратэ, но явно уступал своему сопернику, который был больше похож на шкаф или гориллу, нежели человека. Кожаная куртка натягивалась на его бицепсах, когда тот схватил кучерявого под затылок и начал тоже что-то кричать, но до меня доносились только неразборчивые обрывки фраз.       Повернув голову немного в бок, было видно, как Влад и ещё какой-то парень из их компашка тоже в напряженной обстановке, всё идёт к драке. В голове всплывает единственная мысль, пока я сдавливала в своей ладони Линину руку:       «Что делать?»       Кровь в венах буквально закипала, когда я увидела Ваню, он как раз подоспел на горячее. Тут же рванул разнимать уже повалившихся Дениса и блондина. И наш общий друг был в плачевном состоянии, не в силах больше отвечать на удары. Алина завизжала над ухом, подрываясь с места, но я тут же отдёрнула её, потому что боялась, что и ей достанется. Я не позволю ей пострадать.       Все наши надежды канули в лету, когда Ваню отпихнул ещё один их дружков-дебоширов(назовём их так), не позволяя вмешаться. Было видно, что и он может сейчас схлопотать по роже.       — Да прекрати ты, животное! — оттолкнув Алину, я рванула в эпицентр потасовки и, движимая аффектом, пихнула озверевшего блондина в плечо, надеясь, что сестре главы полицейского отдела не рискнуть навредят. Не то, что я пользовалась своим положением, вернее, положением брата, но сейчас он бы очень помог.       — Камилла, отойди!       Я больше не слышала ничего вокруг, только бешеный ритм своего сердца. А во всём теле ощущала, будто лава текла вместо крови по артериям.       Новый замах я всё же предотвратила, но едва не свалилась в обморок от переизбытка эмоций, когда налитые кровью глаза уставились на меня, желая просто убить одним только взглядом.       Что ж, это почти получилось.       Глаза этого парня были немного косыми, будто он был под чём-то, а венка на лбу вздулась, пока воздух свирепо раздувал ноздри.       Я так и стояла, пребывая где-то в своей реальности, и эти тёмные глаза, будто крепко вцепились в мою душу и потрошили. Не видела, как меня оттаскивают, как дерущихся разнимают, а Алина рыдает над полуживым Денисом. Прихожу в себя, когда снова нахожу взглядом того мужчину, его по обе заломленные руки держали его дружки, пытаясь успокоить, но он продолжал брыкаться и орать:       — Отпусти, я ещё не закончил!       Выглядел он, как бес, сорвавшийся с цепи, свирепый и неумолимый. Однако, его друзья крепко держали руки, так что ему не выбраться.       — Брат, угомонись. Ты его сейчас прикончишь. — Эти слова так легко вырывались из чужого рта, будто чужая жизнь не стоит и гроша. Прикусив губу, я заметила Влада, который стоял рядом с Ваней всё ещё наготове, потому что компания этих бешеных псин всё ещё была настроена негативно.       — Что здесь произошло? — вцепляюсь в предплечье Влада и кричу ему на ухо, оценивая тяжесть его увечий. Всё-таки, пару раз ему пропустили, так как его губа была разбита.       — Эти мужики просто бешеные… — растерянно отвечает, подозрительно стрельнув глазами в их сторону, сам всё ещё не до конца понимая, что же привело к таким последствиям.       — Легавые! — кто-то отчетливо вопит из толпы, заставляя всю «организованную» толпу превратиться в стадо растерянных существ, которые начали прятаться по углам, будто их прямо тут повяжут без причины, просто, потому что кто-то смотрел, пока долгие дерутся.       Я успела вцепиться в парней, чтобы меня не снесли, но так же потеряла из вида тех парней, которые испарились, словно по щелчку. Только услышав о приближении полиции.       И тогда у меня появились первые предположения, что Алина могла всё-таки быть права, когда говорила, что они бандиты. Но, разве, такие «фрукты» ещё существует? Мне всегда казалось, что нынешние ганстеры носят костюмы-тройки на заказ и часы ролекс за несколько миллионов, пока сидят в конференц-залах, стараясь слиться с общей массой бизнесменов, скрывая свои грязные делишки за безупречной оболочкой.       — Так-так, что это тут у нас? — Двое мужчин в рабочей форме остановились прямо у ног, всё ещё пластом лежащего и всего побитого Дениса. Сильно же ему досталось. — Как банально, клубные разборки, — совершенно незаинтересованным голосом протянул полицейский, а потом заметил и нашу компашку всего в паре метров. Лицо его озарилось улыбкой. Ну, хоть что-то интересное за сегодняшнюю смену.       — Камилла Альбертовна, ваш брат обрадуется, когда узнает, что вы замешаны в этой передряге. — Мужчина явно забавлялся, зная, что тот точно не будет злиться, по крайней мере, так, как все представляют это себе, ведь Кирилл души во мне не чаял.       — Ну что, молодые люди, — Подытожил второй мужчина, хлопнув в ладони. Благо, из-за приезда полиции музыку приглушили, поэтому не нужно было больше кричать в уши друг другу, чтобы хоть что-то услышать, — готовы к экскурсии по участку?       

***

             Ехали мы в «очаровательной» компании в тесной полицейской машине: Я, Влад, Ваня и два подчинённых моего брата. Скорую вызвали ещё в клубе, когда все немного пришли в себя и поняли, что без госпитализации Денису не поздоровиться(как бы комично не звучало). Выйдя на улицу, я была благодарна небесам, что позволили мне избавиться от этих мучениц в душной машине, что даже приоткрытое окно не помогло. А когда попыталась открыть пошире, то мне тут же заблокировали его, объясняя тем, что я могу простудиться, а Кирилл их потом мурыжить за это будет.       Переступая порог полицейского участка, я не испытывала дискомфорта или невольного страха, потому что была здесь довольно часто, пока была ещё мелкой. Кирилл брал меня на работу, даже зная, что правила это запрещают. Но не оставить же ребёнка на попечение самого себя?       Мальчиков отвели давать показания, а мне сказали сесть на диванчик и ждать, пока мой любимый старший братец снизойдёт до того, что позволит мне увидеть его самого. Он как ушёл на свою работу рано с утра, так ещё не закончил.       И вот, чудо всё-таки случилось, а по коридору раздалось эхо приближающихся, громко отстукивающих ног в оксфордах. И тогда показался он: полковник Миранда – мой старший брат. Строгая одежда и туго затянутый галстук, он будто пытался затянуть себя, словно мешок, как можно туже, чтобы не посыпалось наружу то, что внутри. Хоть, сейчас он был авторитетным человеком, порядочным и педантичным, но таким он был не всегда, да и не было никогда таких предпосылок, даже наоборот, в своём взрывном подростков возрасте он был похож на гота и панка одновременно, увлекаясь электро-музыкой и даже играл сам, запираясь в своей комнате и крича на меня всякий раз, когда я пыталась пробраться нему и понадоедать, потому что мне становилось скучно играть с самой собой.       Шаги его были выверенными и неспешными, он шёл уверенно, будто перед ним стелили ковровую дорожку. Конечно, это его отдел, он здесь босс, все ходят на цыпочках. Каштановые волосы были идеально уложены даже под конец тяжелого рабочего дня, ни одна волосинка не посмела вылезти из общей причёски. Ореховые глаза остры, постоянно орлом высматривали что-то в тебе, будто видели насквозь. Никакой полиграф не нужен, когда только один взгляд в эти глаза – и ты выдал все свои тайны. Кажется, это было, действительно, его призвание, хотя никто даже и представить не мог, чтобы Кирилл пошёл в МВД.       — Камилла, радость моя, только не говори, что замешана в этом дерьме. — Голос его был твёрд, но усталость всё равно пронизывала каждую букву, сплетая их между собой в слова. Глаза его были мягкие, когда он подошёл вплотную ко мне. Ещё парой секунд назад я подскочила с диванчиков, уже готовая выпрямиться по струнке.       — Совсем нет, это мои знакомые. — Я хмурю брови, а потом поджимаю губы, очередной раз за прошедший час с потасовки возвращаясь в случившееся и пытаясь понять, что вообще и почему случилось. Вот нужно было мне тогда убежать в туалет.       — Проходи. — Подталкивает в спину Кирилл, открывая дверь кабинета. Всё это время он осторожно приобнимал меня за плечи.       Зайдя в уже, можно сказать, от корочки до корочки изученный кабинет брата, я присаживаюсь по-хозяйски на чертовски удобный и мягкий диванчик-кресло, в котором, как я знаю, иногда спит Кири, когда остаётся на работе до утра. Честно, сама была бы не против сейчас вздремнуть, прямо как в старые добрые. Хотелось уже скорее домой, а не вести беседы с полковником о случившемся в участке.       Полковник сел в своё кресло и стащил со стола ручку, чтобы с важным видом крутить её между пальцев, пока будет слушать мой рассказ, а именно этого он и ждёт, иначе бы мы поехали домой. Его рабочий день должен был уже подойти к концу.       — Ну и как ты там оказалась? Кого видела, может, кого знаешь? — Кирилл немного хмурит брови, пытаясь натолкнуть меня на каике-то показания. Но по его напряжённому лицу было видно, что он недоволен. Брат не любил, когда я уезжаю куда-то без его ведома или даже разрешения. Особенно на ночь глядя.       Прикусив губу, я расслабленно откинулась на спинку кресла и, уставившись в белый потолок, задумалась, восстанавливая хронологию событий.       — Мы просто с Линой приехали за компанию на день рождения друга Дениса. — Пожимаю плечами и закидываю ногу на ногу, понимая, что так быстро, как я рассчитывала, мы не поедем домой. Потому что Кириллу, как минимум, нужно всё рассказать сначала и до конца, потом ответить на его уточняющие подробности вопросы, только тогда, когда у него будет ясная картина случившегося, он может меня отпустить. А если ещё заставит переписать… Мы не выберемся отсюда до раннего утра.       — Мы просто поздравили его и ушли в основной зал, дальше были сами по себе.       — Они были в отдельной комнате? — Первый вопрос не заставил себя долго ждать.       — Да.       — На столах видела запрещённые вещества? — Снова спрашивает, едва я успела договорить.       — Нет…не припомню такого.       Кирилл важно кивает, а потом задумывается на несколько секунд, а когда замечает, что я тоже молчу, подмахивает мне рукой, мол «что остановилась, продолжай».       — Дальше мы просто сидели за баром с Алиной и разговаривали, может, часа полтора?       — Вы пили? — Подозрительно выгибает бровь Кирилл, по его тону я ощущаю недоброжелательные нотки.       — Немного да, — признаюсь и мелко киваю, надеясь избежать чужого недовольства или даже гнева.       — Камилла, ты в своём уме? — Но не везёт. Кирилл вскипает. — Кто вам вообще налил алкоголь? Неужели я не ясно выразился, когда сказал, чтобы ты не выпивала в незнакомом месте? — Он в неверии мотает головой и разочарованно оглядывает меня, проверяя на наличие повреждений. Словно я неразумный ребёнок.       Задержав дыхание, я попыталась успокоить в себе разбушевавшуюся обиду и злость. Меня так бесило, когда Кирилл излишне опекал и считал совсем за неразумное дитё. Может, местами я вела себя не по-взрослому, но большую часть времени голова была на месте. Дома не забывалась.       — Мы отошли от темы. — Решаю тактично сменить направление разговора, увести внимание от факта, что выпила алкогольный коктейль в ночном клубе, когда рядом не были ни одного знакомого, кроме такой же несовершеннолетней и хрупкой девушки. — Я заметила в толпе довольно сомнительную компашку, которые выглядели как байкеры, а не золотая молодёжь, которая обычно и ходит по таким местам в центре. Они появились из ниоткуда, но довольно быстро исчезли. Больше мы их не видели, пока я не отошла в туалет. А когда вышла, то люди уже начали скапливаться в одном месте, вокруг потасовки.       — Ты знаешь кого-то из людей, участвующих в драке? — Кирилл прочищает горло и пытается снова придать своему лицу бесстрастность, потом поговорим на личные темы. Ему самому не в кайф торчать на работе больше положенного.       — Да. Там был Денис, Влад и те самые байкеры. Я так и не поняла, был ли у них конфликт, или же парни стали случайными жертвами их агрессии. — На самом деле, мне бы хотелось это узнать, потому что единственное, что сказал тогда Влад, что те типки бешенные, могло ли это значить,… что «байкеры» могли чем-то обдолбаться и начать бросаться на первых попавшихся под руку.       — Что за Влад? — Выделяет строго-недовольным тоном незнакомое ему мужское имя. Ему были известны имена всех моих друзей и одноклассников-мальчиков, а вот никаких Владов он не знал до сегодняшнего дня. Как и я.       — Просто друг Дениса, мы познакомились только сегодня, так что ничего сказать не могу. — Невозмутимо пожимаю плечами и говорю правду, не собираясь как-то юлить. Не время издеваться над братишкой, мы оба не хотим торчать здесь.       — Ты рассмотрела внешность других участников? — Кирилл оглядывает свой большой стол в поисках чего-то, а после достаёт листочек и щёлкает ручкой, надеясь записать мои показания по внешности.       — М-м-м, — Приложив палец к губам, я задумалась. Хорошо я помнила только парня с разбитыми руками и бугаеватого блондина. Всё остальное как в тумане, роде были, но даже не могу вспомнить ни одной отличительной черты. — Там был крупный мужчина с бритой головой, весь в татуировках, кажется, на коже вообще не было свободного места. На шее у него было…что-то похожее на… — плотно сжав глаза, я пыталась вспомнить, что же было у него изображено, потому что он находился достаточно близко, чтобы мне удалось хорошо рассмотреть под быстрыми вспышками света татуировку. — Кинжал во что-то воткнутый. Я не могу точно вспомнить.       — Мг, кого-то ещё запомнила? — Кирилл быстро записывает, в тишине кабинета раздаётся скрежет ручки по листку бумаги.       В голову тут же приходит светловолосый мужчина, который буквально лишил меня дара речи только своим взглядом. Я была так ошарашена, что даже не разглядела настоящий цвет его глаз, потому что представляется он мне с двумя чёрными дырами вместо глаз, которые безжалостно засасывают всё, что находится в этой вселенной. Только при одном воспоминании тело покрывается мурашками.       — Парень, который избивал Дениса… — с придыханием выдаю, будто свой секрет. Не знаю, почему это кажется чем-то неправильным. Наоборот, нужно во всех подробностях постараться описать, чтобы этого бешеного нашли, и он понёс наказание за такое жестокое избиение моего лучшего друга. — Он был…очень внушительным. — То ли я на эмоциях его таким посчитала, но он реально был здоровенным, мускулистым, на его фоне не худой Денис показался хиленьким. — Волосы светлые, может, до подбородка… нос прямой, острые скулы, брови густые. — В моей голове был чёткий образ, я впитала чужой анфас, как губка, а сейчас болтаю без умолку, вгоняя Кирилла в ступор. — Глаза…кажется, чёрные, но я не уверена. — И только сейчас я поднимаю глаза на Кирилла, который больше не писал, а его глаза искры метали. Почему-то его мой рассказ жутко разозлил, что его пальцы вокруг бедной ручки побелели от силы, с которой он её сжимал. — Эй, всё хорошо? — Прикусываю губу и выжидаю его ответа, пока, кажется, брат пребывал в другом измерении.       — Ты…что-то ещё помнишь? Татуировки, одежда? Ты говорила с ним? — Я не ожидала такой бурной реакции, будто…Кирилл что-то о них знал.       Пытаясь вспомнить образ блондина, я натыкаюсь на...ничего. С ужасом осознаю, что не разглядела ничего, кроме лица. У него, как и у остальных, были татуировки на руках, но они шли фоном, ни одна в глаза не бросилась. Поджав губы, я виновато опустила глаза в пол и отрицательно помотала головой.       — Я всё что помню, все рассказала…       Принимаюсь рассматривать свой маникюр. В общем, делать самый незаинтересованный вид. Это, конечно, не ускользает от чужого взгляда. Взвинченного и разочарованного вдвойне взгляда. Почему, я, действительно не рассмотрела его, где были мои мозги в этот момент?       Скорее всего, это потому что я была в состоянии шока и просто пыталась что-либо сделать, лишь бы разнять Дениса с тем диким парнем, потому что их драка превратилась в избиение. Моего лучшего друга, на минуточку.       Слышится скрип кресла, а после стук ботинок. Я уже готовилась к худшему, когда брат, проходя мимо, кинул мне:       — Вставай. Поедем домой.       Я тут же подскочила со своего места и уставилась на почти спокойного брата, его внутренние переживания и раздражительность выдаёт немного резкие движения, более громкие удары каблуков его туфлей о пол, когда Кирилл подходит к напольной вешалке и снимается с плечиков свой чёрный плащ. А потом накидывает его мне на плечи, укутывая свою вновь одевшуюся не по погоде сестру. Даже если путь недалёк – всего лишь до машины, но Кири всё равно заботиться о том, чтобы я не замерла и простыла. Я же могу, особенно со своим неумением определять погоду и подбирать под неё одежду. Тут признаю своё поражение.       Эта ничуть не смущающая никого тишина продлилась до самого дома, то ли каждый был в своих мыслях, то ли сонливость всё же брала верх, делая нас вялыми и неспособными на даже элементарный диалог.       

***

             С того вечера прошло пару дней, а мы с Алиной уже как ни в чем не бывало сидели в кабинете математике и решали задания. Для нас, тупых девочек, учительница согласилась проводить дополнительные занятия. Мне не нравилось торчать допоздна в школе, но, что не сделаешь, ради вклада в науку. За окном уже темнее, а мы с Линой встаем из-за стульев, лениво таща свои задницы на выход.       — До завтра, девчонки, не забудьте выучить формулы.       — Ага, до завтра, Ирина Петровна, — в унисон вяло мямлим и идем к лестнице.       Накидывая куртки, мы вышли на смеркающиеся улицы и направились по домам.       Когда наши дороги расходились, мы попрощались, и я пошла в одиночку по аллейке к темной улице. Мне оставалось ее пройти, и за поворотом был мой дом. Но когда я зашла вглубь, почувствовала плечом бетонную стенку. С огромными от паники и испуга глазами, оборачиваюсь и оглядываю переход. Рядом стояла кучка каких-то упырей, из них один был в капюшоне, а остальные не скрывали своего лица.       — Молодые люди, что вам надо? — дрожащим голосом мычу, пока мои глаза не собираются в кучу.       — Ух ты... Какая официальная. — разминает шею один из них, пока остальные сужают круг, прижимая меня к стене.       — Ну что ж, положено. — хитрый и мерзкий скал нарисовался на его лице.       Я не могла ничего сказать, будто забыла все буквы и звуки.       — Твой папаня решил что ему все дозволено, и мы решили его проучить. — что они говорят. Я просто ничего не понимаю.       — Вы ошиблись, у меня нет отца. — наконец, вместе с подкатывающейся истерикой, я вспомнила и русскую речь. Горечь потери оглушила меня, что звон в ушах заглушал их мерзкие голоса.       — Она ещё и дурочкой прикидывается. Слышь ты, аристократка. Твой батя нам мешает, и, я думаю, жертвовать своей единственной дочерью не станет.       Я с трудом могла поверить в реальность ситуации, потому что не понимала, о чём вообще говорили эти долбанутыеъ такое ощущение, будто находились под кайфом.       — Мой отец мертв... и уже давно. — В тот момент, когда я произнесла эти слова в слух, то подбородок задрожал, а с ресниц сорвалась слеза. Дышать в момент стало почти невозможно. Я очень редко признавалась себе в этой трагедии словами, но мысленно думала об этом почти каждый день. За прошествием почти шести лет , а имя папы звучало всё реже, боль       — Дура, не заговаривай мне зубы, я знаю прекрасно кто ты и кто твой отец! — Мужчина всё больше выход из себя с каждым моим новым словом, сейчас он почти вопил мне в лицо, брызгая слюной.       — Парни, какие-то проблемы? — где-то сбоку послышался грозный голос, громко разносящийся по округе, вместе со звуками тяжелых шагов, большого количества шагов. Испуганно дёрнув головой в сторону звуков, руки задрожали сильнее, переходя на всё тело.       Не хватало на ещё одних подонков нарваться. Ну что за царское везение.       Нарик, который удерживал меня, обернулся на звук и бесстрашно выдал:       — А тебе какое дело, щенок?       — Я могу объяснить на пальцах. — После этих слов доносятся смешки. — Забирай своих ублюдков и уматывай. — пригибает к плечу голову чёрный силуэт, разглядеть его лицо я не смогла, так как освещение на этой улице отсутствовало по какой-то непонятной причине, но он был вдвое больше мужика, который сдавил моё плечо и локоть, придавливая к бетонной стене. Голос отдалённо показался мне знакомым, и я навострила уши, усилено пытаясь вспомнить.       — С какого перепуга? Ребят, разберитесь, пока я закончу с девчонкой. — Небрежно взмахивает рукой, отдавая приказ. Видимо, главный в своре, потому что все разом пошли навстречу помешавшей компашке. И тогда этот псих снова обратил свой взгляд на меня, то я изо всех сил сдерживала град слёз. Кажется, я всё же нарвалась на огромные проблемы и мне больше не повезёт выбраться. Размышляя над моими возможными действиями, я уже не знала что будет хуже: остаться у этих психов, или попасть в чужие руки. А вдруг, они ещё хуже. Вторые, как будто, специально пошли на конфликт.       — Ну и что прикажешь с тобой делать? — выгибает одну бровь, ядовито скалясь своим мыслям или моей реакции. Он был очевидно доволен тем, что он добился нужного результата.       — Я сказал, убирайтесь отсюда, пока я вас сам отсюда не выкинул. — Тон сменился, теперь это был приказ, не терпевший неповиновения. Его эхо угрожающе рокотало. Но никакой реакции мужчина не получил. Только мерзкие насмешки. Не восприняли всерьёз.       Поняв, что никто не собирается что-то делать, он щёлкнул языком и пожал плечами, развернувшись полубоксом к людям из его компании. Я не сводила с его расслабленного, но при этом такого властного поведения. Каждое его движение и слово источало уверенность, он знал, что выиграет.       — Парни, походу, тут по-хорошему не понимают.       И это был призыв к действию. Человек рядом с силуэтом кинул, а за ним потянулись другие. Я догадывалась, что сейчас произойдёт. Глухой звук удара в эту же секунду ударил мне по ушам. Началась драка, а мои колени задрожали, потому что со всех сторон слышались звуки потасовки, а держащий меня тип оцепенел, ослабев хватку. Но я была настолько растеряна, что не смогла даже пошевелить пальцем. Зажмурив глаза, я вся сжалась, вдавив шею в плечи, вспоминая хотя бы одну молитву. В такой безвыходной ситуации это единственное, что я могла сделать.       — Заберите девчонку! — крикнул тот самый голос перед тем, как мужчина нанёс новый удар. Его оппонент издал болезненный звук и повалился на землю, а я снова дёрнулась, впадая в истерику. Буквально через мгновение после приказа, мужик, который меня держал, уже был прижат к той самой стене, в неё же он ранее вдавливал меня. вдавливал меня. Чьи-то руки хватают за предплечья и утаскивают из какофонии стонов, кряхтения, звуков драки. Я отказывалась разжимать глаза, руки тряслись, а челюсть отбивала ритм то ли от страха или холода.       Усадив меня на скамейку, меня отпустили, и только тогда, выждав несколько секунд, я открыла глаза и огляделась. Около уха чиркнуло колёсико зажигалки, а человек рядом закурил сигарету, её мерзкий дым витал в воздухе и забивался в нос. Но это приводило меня в чувства, постепенно ясность наполняла мою голову. Я могла видеть не так далеко продолжающуюся потасовку, но взглянуть на человека, стоявшего рядом, боялась. Будто если посмотрю, то превращусь в камень.