Удачи

ХХ Марта. Как там говорят... Дорогой дневник? Хер знает, не углублялся я в эти штуки с дневниками и записями. Но, походу, придётся. Начнём что ли? А стоит представляться? Типа кто пишет, туда-сюда... Ладно. Я Эдгар Ким, мне семнадцать лет. Долбоёб болеющий гемофилией и депрессией и чудом совмещающий работу и учёбу. Четыре месяца назад я застрелил одну из своих заказчиц вместо выполнения задания. Прикольно, да? Ещё и незаконным способом захапал её бизнес, сказка просто. Вот только сейчас я сижу, пишу и думаю: а нахуя я это сделал? Не, без сомнения, плюсы есть немаленькие, но вести компанию пиздец как сложно. Это когда ты этим не занимаешься то кажется "да чё там делать, сидишь в кабинете, тебе кофе приносят и ты время от времени какие-то подписи ставишь" — а нихуя подобного. В первые месяцы продажи немного упали, а некоторые инвесторы поначалу выёбывались, типа как такой шнырь как я смогу действительно вывести компанию в плюс. Но ничего, повыёбывались и вернулись — случилось чудо и продажи начали подниматься. Хорошо что я ещё когда у Байрона был, то частенько к нему на работу захаживал и видел чё к чему происходит, иначе сейчас я был бы убит не Чарли за неисполнение задания, а застрелён своими же работниками. Было бы прикольно, конечно, но мне и так жить недолго осталось, а нужно ещё о Биби позаботиться, иначе всё точно по пизде пойдёт. Перед тем как я лёг в больничку на свой день рождения мне пришли анализы — всё стабильно хуёво. Ну, как сказать, идёт хуёво. Когда я там лежал меня заставили сдать анализы повторно и оказывается, что жить-то мне ещё лет пять от силы. Никто об этом ещё не знает, да и не хочу я чтобы знали — вести себя со мной будут как с разбитым яйцом, а мне таких почестей не надо. Я и до анализов замечал, что чёт идёт не так — колени начали сильнее болеть, кровь из носа участилась, да и то кровоизлияние из ниоткуда тоже подкосило. У меня мысли метаются от одного ко второму — у меня есть бизнес, а значит можно уходить со школы и полноценно заниматься его развитием... Но во втором я почему-то и не хочу уходить. Мне хочется закончить школу, поступить куда-то... Знаешь, жить нормальной жизнью несмотря на то, сколько мне там ещё осталось. Да, прогнозы врачей неутешительные и хер знает чё ещё случится до отведённого срока, но мне всё равно хочется так сделать. Да и что-то меня будто не отпускает... Когда я хожу стенами школы то постоянно оглядываюсь. Будто хочу кого-то встретить, или боюсь встретить, не знаю. Иногда мне кажется что это просто паранойя из-за того, что все узнали о моей болезни. Одноклассники всё так же косо на меня смотрят, но теперь они боятся, ведь знают что моя смерть теперь не будет безнаказанной. Но мне будто всё равно страшно как раньше — нападут, изобьют, все дела. Вот только даже когда я пересекаюсь с ними взглядами — всё равно это чувство меня не покидает. Всё равно что-то не так. Будто я не их ищу всё время, бродя взглядом по школьным стенам и коридорам. Будто я ищу кого-то другого... Но я не хочу об этом долго думать. Отвратительно становится от мыслей о том, кого я могу выискивать. Самое главное что Биби прижилась в школьной среде. Нашла несколько подружек, да и новый статус теперь не позволял другим её обижать если бы они захотели. Для меня это как камень с плеч — я даже представить не могу исход событий, где её бы так же трогали как и меня. По её рассказам на неё тоже иногда косятся в классе или за его пределами, но по её словам ей на это всё равно. В этом она чуть-чуть похожа с Колетт — ей тоже на всё похуй. Только меня смущает то, что Кот всё сильнее подсаживается. Раньше было как — снюс какой-то, травку покурить или нюхнуть что-то максимально изредка, но с каждым разом я замечаю, что всё идёт по пизде. Её менталка разъёбывается буквально на глазах и мне, честно говоря, пиздец как страшно за неё. Я вижу как она становится наркоманкой и это больно. Я пробовал её отговаривать, но каждый раз она утверждала что "попробует только чуть-чуть". Пиздаболка, но я всё равно не могу её винить или осуждать. Она моя подруга и я точно знаю, что за собой она меня не утянет, так что я буду с ней до конца так, как она была со мной с самого начала. Может это и долбоебическая идея, но я ей доверюсь. Физика у меня идёт всё так же хуёво. Мы с Фэнгом почти догнали темы, но у меня всё равно всё из рук вон выходит. Не, он хороший учитель, отличный и ахуенно в своём предмете разбирается, но я всё равно в нём дуб — дерево хвойное. Постоянно как растяпа какой-то, постоянно что-то мимо ушей пропускаю или просто не могу сосредоточиться. Знаешь, как будто я не я становлюсь. Отвлекаюсь на хуйню какую-то, залипаю в одну точку временами, а потом раз — и оказывается я всё прослушал к ебени матери. На уроках в школе я тоже не могу сосредоточиться — будто что-то тянет. Тянет внутри, как струну натягивает — дышать тяжко становится до ужаса. Оглядываюсь снова по классу — всем похуй, они либо пиздят между собой, либо пишут, а Колетт в эти моменты водит перед моими глазами рукой и спрашивает хуль случилось на этот раз. Я делился с ней тем, что со мной происходит, а она только лыбилась своими острыми зубами и молчала. Эта хуйня меня вечно смущала, потому что складывалось чувство, будто она знает что-то лучше чем я сам. Меня напрягает любая мысль на тему того, что в эти моменты творится у неё в голове — она ж ебанутая. Как я, в принципе, но её ход мыслей мне иногда вообще не понять. У меня подкрадываются иногда догадки схуяли она так лыбится, но я о них даже думать не хочу. Абсурдная поебень. Каору меня стал всё чаще подкалывать, блядота. Мы с ним постоянно говорим о чём-то, я там рассказываю херь какую-то, а ему только дай зацепку чтобы пошутить что я педик. Бесит до пиздецов, но я чёт так заметил, что я стал к этому лояльнее что ли. Не, не без того, что мне и до этого было похуй кто как и с кем ебётся, хоть и общаться с такими людьми мне было ужас как в напряг. Но сейчас я общаюсь с Каору и похуй даже как-то что он бисексуал — ну нравятся ему и парни тоже, хер с ним будто. Меня это не касается и на том спасибо. Ещё я недавно узнал что Колетт тоже из этих. Оказывается течёт по Мелоди пиздец как, вот только планка не позволяет к ней скакнуть — у Мелоди то родители ебать какие важные(хуи бумажные, лол), а Колетт подобным отличиться не может. Она продолжать учиться после школы в унике не особо хочет, всё упрашивается ко мне в работники, но если она так и продолжит наседать на наркоту, то боюсь что придётся её в этом плане послать далеко и надолго. Я ей говорил уже не раз, что если она будет употреблять всё больше, то рано или поздно ей жаба сиську даст, но она всё равно непреклонна. Остаётся лишь надеяться на то, что она успеет взяться за голову раньше, чем её затянет с концами. Знаешь, из-за того что мне осталось не очень уж много, есть конечно мысли забросить всё то, чем я занимаюсь. Тоже удариться в наркоту, пойло и клубы, "отжигать" по максимуму, но всё равно эти мысли где-то позади и я даже особо не знаю почему. С одной стороны — а что запрещает? Деньги есть, возможности тоже, но всё равно душа к этому не лежит. А с другой... Совесть не позволяет, что ли? Говорит о совести человек убивший хуй знает сколько людей. Может именно безнаказанность и возможности порождают во мне эту хуйню, но я всё равно преклоняю себя к тому, что мне нельзя. Нельзя оставлять Биби на произвол, нельзя дать бизнесу загнуться, хоть он и не по настоящему мой. Нельзя опускать руки, наверное? Если бы не Биби я не знаю сколько ещё прожил бы после того, как меня выкинули. Но сейчас уже другие времена. Ебать я философ, ахуеть... — Доброе утро, солнце... — послышалось сзади и парень закрыл свой блокнот глянув на сестру. Она зевала и протирала кулаком глаз будучи в коконе из одеяла, конец которого волочила за собой по полу. Хорошо что он хоть вчера помытый и не грязный. — Утречка, малышка. Садись, яичница стынет. — он ей улыбнулся и кивком головы указал на рядом стоящий стул. — О, ты всё же начал вести дневник как тебе советовала психолог? — спросила девочка присаживаясь за стол и глянув на чёрный блокнот. — Да-а... Это конечно херь бесполезная но, может, этому можно дать какой-то шанс. — он почесал затылок смотря на полностью чёрную обложку, считая её хоть и лаконично красивой, но какой-то пустой. Теребя цепочку очков в которых в последнее время он стал ходить почти постоянно парень над чем-то задумался, но затем лишь мотнул головой и закурил. Когда-то он пробовал мятные сигареты, а сейчас решил купить с черничной капсулой. Они были ну уж очень сильно нахвалены Колетт и Эдгар решил проверить на себе такие ли они хорошие или нет. В прочем, они неплохие на вкус — несмотря на капсулу черники во рту остаётся ощущение мятной конфеты, которая оставляет свежесть и холодок когда дышишь. Они, без сомнений, были намного слабее тех, которые он курит обычно, что сказывалось немного на раздражительности, но ему и без того надо обороты скручивать. Кидать собрался ради того, чтобы сестра тоже задумалась над этим и перестала. Как минимум в его голове это выглядело так, потому что по его мнению она ещё не успела достаточно втянуться в эту дрянь. Надежда умирает последней, да? — Эд, ты хоть спал сегодня? — Биби глянула на него пережёвывая яичницу с салатом, что из-за набитых щёчек выглядело немного комично. — Спал, спал. — он погладил девочку по голове с нежной улыбкой. — А ты? Выспалась? А то допоздна над книжками сидела, глаза не болят? — Не болят, успела выспаться. Главное что пизды от историка не получу за не выполненый конспект как все остальные. В беседе класса все эти тридцать листов нахуй послали, а я что? Мне лишняя оценка не помешает! — с гордостью говорила девочка подняв курносый носик, отчего Эдгар немного засмеялся. — Ты ж моя умничка. Молодец. — Умничек ебут у тумбочек, а молодцы сосут концы. Лучше как-то по-другому меня называй. — Хорошо, умни-ца. — сказал он выделив последний слог и всё так же поглаживая её по волосам, отчего девочка захихикала. — Ну вот так уже лучше. — доев она поднялась, стараясь не распустить одеяльный кокон подошла к раковине и стала мыть тарелку. — А ты уже ел что-то? — Ну как тебе сказать... — Эдгар Ким, либо вы налаживаете свои приёмы пищи и не выёбываетесь, либо выёбываться начну я и вам будет ужас как несладко. — Ладно-ладно, понял я. — он поднял руки в примирительном жесте, но желание затянуться сигаретой было сильнее и он, держа одну руку вверху, поднёс фильтр к губам. — Халтуришь, ай-яй-яй. — она улыбалась и парень и сам не мог удержаться от улыбки. Когда хорошо его сестре — хорошо и ему, потому что это значит, что ему не о чём переживать. Потому что её искренняя улыбка значит, что она счастлива. — Иди собираться, через пару минут уже выходить будем. — Эдгар и сам поднялся, взяв сестру за плечи и утаскивая её в комнату. Она что-то ворчала, но когда её туда запихнули и закрыли следом дверь он ушёл собираться сам. Чёрная рубашечка, тёмно-синий свитер поверх так, чтобы было видно рукава, воротник и нижнюю часть рубашки, брюки, типа невесть какой важный и конверсы, которые прошли уже огонь и воду. Середина марта становилась теплее, из-за чего надобность носить кожанку пропала, так что он просто надел сумку через плечо, — недавнюю новую покупку, — и стал ждать сестру. Увидев её, шедшую в прихожую, он присвистнул. Чёрная юбка чуть выше колена, колготки с начёсом под вид чёрных капронок, массивные туфли с высокими воздушными гольфами. Белая рубашка сквозь которую был виден фиолетово-розовый топ и чёрная кофта брата на молнии. — Это с каких пор мы так в девчачью моду углубились, золото ты моё? — он улыбался засучив руки в карманы, на что девочка закатила глаза и поправила лямку рюкзака. — Раз в год и палка стреляет, вот и мне чего-то такого захотелось. Ты хочешь сказать что я херово одета? — Ни в коем из возможных случаев, ты что. Непривычно просто видеть свою маленькую бунтарочку в образе девочки-припевочки. — Щас тебе за девочку-припевочку будет ударик-как-комарик. — сказала она подходя к двери и открывая её. — Пошли уже, мальчик-с-пальчик. — Да хватит уже, бу-бу-бу да бу-бу-бу. — ворчал парень выходя и закрывая дверь на ключ. — Ты мне побубукай ещё, распиздяй. В таких словесных перепалках и прошёл весь их путь к остановке. Они подошли как раз вовремя — даже пришлось немного бежать чтобы успеть запрыгнуть в автобус. Был он как всегда заполнен, из-за чего Эдгар взялся рукой за поручень, а Биби за руку брата. Покачиваясь, иногда пихая друг друга, о чём-то болтая и на поворотах чуть не падая они с горем пополам доехали и у школьных ворот их уже ждала Колетт. — Биби, у меня галюны начались или кофе бракованный попался? — Походу кофе бракованный, потому что я тоже это вижу... — Да расслабьтесь, а то будто приведение увидели. — хмыкнула Колетт выключая телефон и, закидывая его в сумку через плечо, сложила руки на груди. — Чё, нихеровый сюрприз, а? — Я бы даже сказал нихуёвый... Колетт стояла в платье. Белое с лёгким оттенком в голубой, с длинными широкими рукавами которые, если развести руки, были бы точно как крылья, и длинной чуть выше колена. Ближе к низу юбки с правой стороны был небольшой разрез и уходящий от него к талии замочек, на ней же чёрный широкий ремень. С плеч к животу тянулась пушистая... Шуба? Не, не шуба, будто шарф, но не вязанный или тканевый, а пуховой. На руках серебряные кольца которые она иногда надевала, когда была при параде, а также под цвет ремня перчатки без пальцев — только с дыркой для большого пальца, и тянулись почти к локтю. Последний раз он видел подругу в платье ещё, наверное, в классе девятом. — Постыдился бы, ребёнок рядом. — с весельем сказала Колетт, на что получила шлепок по руке от девочки. — Ну Биби! Ладно, идёмте, я уже устала на каблуках вас ждать, ей богу. — улыбаясь своими островатыми зубами подруга пригласила ребят за собой и они втроём пошли за школу. Став у привычного заднего хода друзья достали сигареты. Биби в наглую вытянула сигарету из пачки брата и тоже закурила, в то время как никто из старших этого "не заметил". — Ребзя мои родственно-связанные, слыхали новость неслыханную и новоприбывшую? — с улыбкой глаголила Колетт, на что Эдгар закатил глаза. — Перестань пиздеть как сударыня века так восемнадцатого, щас двадцать первый на дворе. Пожалей наши уши. — ворчливо проговорил он выдыхая дым из лёгких. Горький, подлец, и запить как назло нечем. — Ничё ты в литературе не смыслишь, пердун блять. Кстати насчёт литературы то, какая новость — литератор то наш это... Всё. Финита-ля. — девушка всплеснула руками и развела их в стороны. — Как это... "Финита-ля"? Сдох что ли? — затягиваясь переспросила Биби немного взволнованно, пока Эдгар невозмутимо поднял уголки губ. — Верно мыслишь, сестрица. Сердечный приступ, не выдержала душа поэта. — она пожала плечами, парень витал в облаках, а девочка вздыхала. — Хотя есть варик что его отравили. Там так... пиисэть-на-пиисэть, ведётся типа расследования или что-то такое. — Кот, ты иногда мне какую-то бабку напоминаешь. Нет чтобы сказать "пятьдесят на пятьдесят", нужно ж исковеркать. — он с небольшой улыбкой смотрел на подругу, которая в свою очередь что-то пробурчала, а затем подняла нос и гордо заявила: — Говор, дикция и словарный запас — залог ненадобности красивых глаз. — ухмылялась девушка, на что Биби засмеялась. — И вообще, блять, хватит за хуйню докапываться, мой язык и я говорю как хочу. — Ладно, твои придуманные рифмы хоть и иногда, но суть имеют неплохую. — признал Эдгар выкидывая окурок и засучив руки в карманы. — Вы долго ещё кота за яйца тянуть будете? — Дай покурить нормально, не опоздаем. — хором нараспев сказали девчата одновременно, на что так же одновременно переглянулись, скрестили пальцы и выпалили: "С тебя конфетка!" — Да ёп твою... Биби, ты скороговорки всю жизнь учила? — даже немного надуто заворчала старшая, на что девочка засмеялась. — Быстрое произношение и никакого мошенничества, Кот. — пожала она плечами и выбросила окурок даже не глядя куда. Девочка, которая уже почти девушка, переняла это прозвище к подруге от братца, но они оба были не против. Скрестив руки теперь уже оба отпрыска рода Ким смотрели на свою подругу в ожидании. Она закатила глаза и сделала последнюю затяжку. — Биби, где твоя женская солидарность? Неужели ты заодно с этими мужчинами, которым зудит в одном месте абы побыстрее в класс пойти? Та в свою очередь лишь усмехнулась и чуть-чуть склонила туловище вперёд. Она и так смотрела снизу вверх, но сейчас это обрело более устрашающе-игривый вид, чем комичный в силу роста. — Ну как я могу упустить возможность тебя побесить? — Вся в брата, вся, мать его за ногу, в брата... — приговаривала она приложив руку к лицу. — Идёмте уже, придурки мои ненаглядные. На подобный выпад подруги брат с сестрой практически никак не отреагировали. Шли они к главному входу треугольничком — девушки впереди, а Эдгар чуть-чуть позади. В прочем он и не был против, потому что ему было о чём подумать, а те в свою очередь болтали между собой, из-за чего для этого выдавался неплохой шанс. Несмотря на то, что он зарёкся не говорить близким о выводе врачей как можно дольше, грубо говоря пока не настанет полная жопа, это всё равно гложило его внутри. Он не хотел чтобы они волновались, он хотел провести последние годы со своими, счастливыми и беззаботными девочками и друзьями, которых не тяготит факт того, что его в любой момент может не стать. Он не сентиментальный, не плакса и своей жизнью никогда не дорожил, но факт того, что за ним могут скорбеть и сочувствовать ему ещё при жизни медленно убивал внутри всех тех бабочек, что зародились в последнее время от спокойной жизни со счастливой и любимой сестрой, с не менее любимой подругой которая с ним прошла огонь и медные трубы. От спокойной жизни в школе — без вечных перепалок с одноклассниками, ссор и особенно драк. От спокойной жизни без лишних посещений больниц из-за побоев, без тягот мыслей о том, что ему делать и с радостью от того, что всё устаканилось — никакие заказчики ему не угрожали, о деньгах на поддержание здоровья и улучшение качества жизни сестры можно не волноваться, его близкие рядом с ним и они счастливы и здоровы. Если бы только всё было хорошо... Если бы только чёртовы врачи не сказали ему о его судьбе. Если бы только его мысли не грызли за его же молчание каждые пять минут. Если бы только керосин в его крови не сжигал вены и сосуды, не шипел и не бормотал слова-ликования. Если бы за ним потом не тосковали... Из как всегда пессимистичных мыслей его вывели девочки, что остановились перед парнем, а когда он в неведении поравнялся с ними — обняли за плечи. Эдгара сразу врубило обратно в мир и он заозирался на девочек, одна из которых благодаря каблукам была на половину головы выше, а вторая на почти голову ниже. Их лица украшали ехидные и коварные ухмылки, а глаза блестели чем-то до боли недобрым. Он сначала растерялся, а затем скрестил руки на груди и со вздохом уставился куда-то в пространство перед собой. — Что вы задумали в этот раз, черти? — буднично спросил он заметив краем глаза, как девочки переглянулись и кивнули. — Слушай, Эдди... — начала было Колетт положив пальчик с острым ногтем ему на грудь, легонько и слишком задумчиво постукивая по ней. — Тут дело какое... Понимаешь, душа поэта и медного гроша не стоит, а грош не стоит творческой души... Всё бессмысленно и течно, что уж там греха таить — ничто не выживет от лжи. Так друг мой сердобольный, коль милость ваша— По ладошке Колетт звонко хлопнули, отчего она ойкнула и убрала руку. — Блять! Ты не дала мне договорить, зараза мелкая. — скорчила девушка обиженную рожицу потряхивая рукой, на что младшая недовольно закатила глаза и со всей своей очаровательностью ткнула ей перед глазами фигой. Пока Колетт моргала смотря на руку, в особенности на большой палец который двигался на подобие червя, девочка под хохотки брата убрала руку и похлопала брата по груди ладонью. Перед тем как начать свою речь она надавила Эдгару на плечо, объятием заставляя немного нагнуться. — Амбразуру на ноль, Кот. Короче, в чём соль, Эд. Если переводить с колеттовского, то другими словами она говорит, что ищет чёт презентабельное на подарок. Но одно другого не стоит, потому что хуй знает чё вообще подарить можно кроме розочки из туалетки и пачки чая. Сечёшь? — Во-первых, вроде секу, а во-вторых — ты ахуела на таких движках базарить? — Сам трындишь так же, было у кого поучиться. Ну так вот, ты ж мужи... ладно, может я перегнула пал— Блять, Эдгар! — девочка стала уворачиваться от руки брата, что безжалостно и без доли совести сжала её нос. — Ну мужик ты, мужик, пусти нахуй! Всё, не психуй и помоги нам подарок физруку приготовить. — В смысле подарок физруку... Биби с Колетт переглянулись в недопонимании и со вздохом синхронно закрыли глаза, будто что-то между собой за эти две секунды обговорили. — Биби, я тебе говорила что у него память на даты как у рыбки. — сказала она в некотором роде разочарованно мотая опущенной головой. — Прости что не верила. — закатила она гоаза, в то время как Эдгар метался взглядом от одной ко второй. — У Бастера именины что ли? А через сколько то... — Через недельку, но подарок было бы очень хорошо уже приготовить. Он, кстати, хочет пригласить нас к себе праздновать — через Фэнга узнала, так как ему Мейси жаловалась, что, мол, "делать мне нехер, так готовиться к гостям". — хихикая Колетт похлопала его по плечу, на что парень прикрыл лицо. — И вот надо же было забыть... Кот, ты ещё и так спрашиваешь у меня, будто не знаешь, что лучший подарок Бастеру — бутылка с коньяком. Девушка распахнула глаза с удивлённо растянутым "ы-й, точно!" и хлопнула себя по лбу, отчего шикнула и пожалела об этом действии. — Не, ну конина то само собой, но с одной алкашкой в гости к имениннику переться как-то не комильфо, не думаешь? — Тогда как вариант духи можно подарить. От вас, девушек, подобные подарки будут очень кстати. А ещё он любит лего, так что наборчик какой-то тоже можно подарить. — А ты откуда про лего знаешь? Чёт я не помню чтобы он о нём когда-то заикался... — Мистер Фэнг в помощь. — пожал он плечами с довольной улыбкой. — Однажды когда мы проводили дополнительные он рассказывал о том, как его Бастер домахал со своим набором, который был, цитирую: "Коллекционным и невесть важным". — хихикнул Эдгар, на что девочки довольно переглянулись. — Значит решено — с меня коньяк, с вас лего и духи. Идёт? — Идёт-не-идёт, но мы точно должны идти, уже звонок минуты две назад прозвенел. Нам щас, Кот, такой пизды выпишут — первый урок ведь история. Колетт со своим фирменным "еби его мать!" взяла обоих за руки и на каблуках побежала с ними в школу, пока брат с сестрой раззявили рты от того, что их подруга умеет бегать на таких каблуках. *** — Алло, Кот, идёшь? — спросила в трубку Биби завязывая шнурки на своих ботинках, пока Эдгар ждал её у дверей накинув на плечи свою кожанку как плащ. — Я вас уже ждать тут заеблась, стою на остановке кукую как дура. Сигарет нет, вас нет, ноги болят блять — вы ещё долго кота за яйца тянуть будете?! — возмущалась девушка под тихие смешки Биби и сдерживаемый Эдгаром смех. — Ну тише ты, тише, уже выходим. Подожди минуток десять. — Я эти десять минут уже почти час жду, суки неблагодарные! Чтобы через пять минут штыком на остановке!