Спящий

Прошло около двенадцати часов с того момента, как меня перевели в другое место. Точно не могу сказать, где я была сейчас. Это была больница, но более комфортная и просторная, словно я попала в специальную люкс-палату. Но чтобы добраться сюда, мне пришлось лететь несколько часов на самолёте в компании нескольких других заболевших и людей в костюме химзащиты. А когда я увидела ночную заснеженную территорию за иллюминатором, я быстро осознала, что мы больше не в Америке. Меня хоть и заверили, что мои родители работают на новом месте, чтобы получить лекарство, но было как-то всё слишком странно. Помимо людей в химзащитах, меня так же смутили люди в чёрном, как и то, где я вообще оказалась? Меня это настораживало и пугало. В курсе ли мои родители о том, что я вообще была здесь? И что будет дальше? Сейчас я лежала в кровати. Она была мягкая и комфортная, а рядом стояла тумбочка, на которой находилась лампа. Сейчас она была выключена, но в любой момент я могу выключить основной источник света и заменить его лампой. На другом конце помещения так же стояли стол и два стула. Скорее всего, там я могу принимать пищу. Завтрак, обед и ужин. Так же здесь был телевизор, прикреплённый к стене, но я его пока что ещё не включала. Здесь так же было окно, за которым были видны снежные пустыни, освещённые яркими фонарями. Было завораживающе и приятно в какой-то степени. Ведь снаружи бушевали дикий мороз и холод, а здесь, в помещении, было тепло и уютно. Но спокойствия мне это не приносило… Вдруг я услышала, как открылись двери. Повернув голову налево, я увидела, как в комнату, ограждённый толстым пластиковым окном, вошёл врач, если судить по его белому халату. Он был молод и, чёрт возьми! Как же он похож на мою маму. Я даже на секунду подумала, что она решила постричься коротко. В руках он держал папку с прикреплённой бумагой, и туда он явно что-то собирается записывать.       — Доброе утро мисс Харрис, — у него был приятный мягкий голос, — я извиняюсь, что мы заставили вас так долго ждать. «Доброе утро»…забавно это слышать, если учитывать, что за окном ночь идёт 24 на 7.       — Да всё в порядке, — пожала я плечами, — не в первой. После того, как мне диагностировали «Спящего» я только и делала, что проводила всё своё время последние три месяца в одиночной палате под постоянным присмотром врачей-эпидемиологов. Усугублялось это всё после известия о смерти Джейкоба. Печальные выражения лица родителей, которые они пытались спрятать во время очередного визита, дали мне понять всю ситуацию происходящего. Некоторое время состояние было очень похоже на оглушение или контузию. Ни с кем не общалась, и большую часть времени я просто лежала в кровати, не находя силы подняться с неё. Вскоре я начала злиться. На врачей, на родных и просто обвиняла всех вокруг, кто приходил мне в голову. Потом я плакала. И плакала я много. Джейкоб хоть иногда и был надоедливым засранцем, но он был моим любимым братом, с которым я проводила много времени, играя в консоль и его любимые игрушки. И сейчас всё это осталось лишь в воспоминаниях. Даже сейчас, когда мне стало немного легче, мне тяжело свыкнуться с мыслью, что младшего братишки больше нет в живых. Сейчас я не сильно жаловалась на условия проживания. Здесь палата чувствовалась живее, и тут я более-менее могла как-то убить время.       — Меня зовут доктор Арло Флорес, — представился он, — и я ваш лечащий врач. Лечащий врач, значит. Наверное, доктор делает обход всех заражённых, и сейчас он начнёт расспрашивать о моём самочувствии, состоянии. Слишком предсказуемо.       — Прежде чем ты отправишься на дневную прогулку, ты ответишь мне на пару вопросов о своём текущем состоянии. Стой, прогулка? Я не ослышалась? Я…наконец-то выйду погулять на свежий воздух. Спустя столько времени? Меня даже не волновало, как они всё это организуют. Люди там далеко не глупые. А реакция доктора, судя по его выражению лица, очень позабавила его. Но это была не какая-то усмешка или издёвка, а понимание и сочувствие. Однако всё равно меня не покидало ощущение, что от меня что-то скрывали. Если это было действительно так, я хотела добиться ответов на свои вопросы.       — Мои родители. Врен и Табита Харрисы. Они в курсе насчёт моего пребывания здесь?       — Пока что ещё нет, но мы обязательно оповестим их об этом после работы и если всё пойдёт по плану, то ближе к вечеру они навестят тебя. Ого, он не соврал. Я была готова к конфликту и ругани с доктором Флоресом, чтобы добиться своего, даже если это означало вред мне, но…тут даже я потеряла дар речи.       — Я прекрасно понимаю, — продолжил говорить он, — смена обстановки, незнакомые люди. Но я обещаю, мы все здесь ищем способ найти лекарство от «Спящего» и когда всё будет готово, вы будете одними из первых кто его получит. То есть лекарство ещё не готово? Если это так, то у меня появились новые вопросы. Какая «работа» у моих родителей сейчас? До этого мне казалось, что им просто предложили работу волонтёров в обмен на лекарство. Но сейчас…да ну не. Они не могут работать над лекарством, у них не та специализация. Ладно мама, у неё медицинское образование и возможно, она разбирается в этом. Но папа…он далеко не врач, для чего он тут? Может, он действительно волонтёрством занимается, пока мама ищет лекарство? Я хотела расспросить об этом доктора Флореса, но он слишком добр ко мне, и я как-то не хотела нагружать его. Да и, наверное, у него ещё куча работы впереди. Ох, ладно…если родные действительно навестят меня, я сама расспрошу у них об этом.       — Хорошо, — я скрестила свои руки, — что вы хотели узнать? Ноги-руки у меня не болят.       — Я рад, что мы быстро нашли общий язык, итак… В принципе, как я и догадывалась. Это были базовые вопросы о моём состоянии: Как я себя чувствую? Не было ли у меня провалов в памяти? Всё ли у меня в порядке с аппетитом? Вполне распространённые вопросы касаемо моего здоровья. Очевидно, он так пытался определить, насколько быстро у меня развиваются симптомы «Спящего». По этой полученной информации врачи пропишут мне антибиотики, которые смогли бы замедлить развитие болезни. Ничего сверхъестественного. Однако один вопрос застал меня врасплох, и он не касался моего состояния.       — У тебя есть какие—нибудь пожелания?       — Пожелания?       — Да, — кивнул головой Арло, — ты здесь только первый день, и я не думаю, что ты сможешь вечно проводить своё время за просмотром телевизора.       — Могу, если мне проведут сюда высокоскоростной интернет.       — Мне бы такое счастье, но интернет в этом месте под табу, так что…может есть у тебя какие—нибудь другие идеи? Я задумалась. Чем я могу заняться здесь, кроме прогулок и просмотра телевизора? Я бы послушала музыку. Определённо. Ещё…ещё можно было принести тетрадь с ручкой. Ну и какую ни будь художественную литературу.       — Вы слышали про СтарСтрак? Постепенно я перечислила свои желания, а доктор записал их в лист бумаги. Хотя меня всё ещё тревожили некоторые вопросы касаемо пребывания здесь, но теперь они не были такими сильными, как несколькими минутами ранее.       — Это всё? — спросил доктор.       — Думаю да.       — Хорошо, — он закрыл папку, — думаю на сегодня всё, ты можешь идти. Кстати, завтра у вас будет еженедельное обследование. Так что будь готова. Еженедельные обследования? Значит, дело не ограничивается одними расспросами. Скорее всего, с нас просто будут брать кровь. В принципе, всё тоже самое, как и прошлой больнице.       — Ну…ладно.       — Тогда увидимся до вечера. Арло вышел из помещения. А я вновь осталась одна. Моё тело развернулось в сторону двери. Я действительно могла покинуть палату? Одев тапки на ноги, я аккуратно начала подходить к ней. Я чувствовала, как моё сердце забилось сильнее, но это была скорее не тревога, а любопытство. Я поворачиваю ручку и начала открывать дверь. Блин…а они тяжёлые. Их что? Делали из осмия? Но я всё-таки выбралась из палаты, и я оказалась в коридоре. Вид как в обычной больнице. Всё белое, свежее и глаза радовали. Были так же и соседние палаты, рядом с которыми висела небольшая таблица с цифрами. Моя тоже, и на ней был номер «23». Невольно возникло ощущение, что я стала подопытным кроликом в этом здании. И, конечно, я была без понятия, куда идти и как добраться до прогулочной зоны. Ох, доктор Флорес, могли бы и подсказать, куда идти… Даже людей здесь не было. Возможно, они уже успели уйти гулять. Вдруг справа от себя я услышала, как открылась соседняя дверь. Развернувшись, я увидела юношу. Он был чуть ниже меня, волосы светлые и потрёпанные, худой и бледный, как моль. А под его футболкой я увидела красные пятна. Я быстро поняла, что это. Язвы. Этот мальчик уже на поздней стадии болезни, и если лекарство не будет готово, то в ближайшие 2-3 месяца он умрёт.       — Смотрю ты здесь новая, — заговорил он, — раньше я не видел тебя здесь.       — Да, прилетела этой ночью.       — Понял.       — Ты знаешь…как попасть на прогулку?       — Конечно, я как раз тоже иду гулять. Пошли провожу тебя тогда, я вроде ещё не забыл куда идти. «Пока не забыл»…хах…а ведь это тоже ждёт меня… И пока мы шли по коридорам, меня никак не покидала мысль о скорой гибели. Не только его, но и меня. Я хоть и болею только 3 месяца с чем-то, но…что если они не успеют найти лекарство? Что, если моё тело тоже будет покрываться язвами? Насколько это будет больно? Про более поздние симптомы я даже думать не хочу… Но мысли о приближающейся смерти до сих пор вводят меня в дрожь. Мы быстро доходим до лестничной клетки, по которой мы спустились вниз со второго на первый этаж. Шли мы молча, но я никак не могла оторвать взгляда от этого юноши. Либо ему удавалось сохранять оптимизм в этой плачевной ситуации, либо я становилась несчастнее. Вот мы доходим до двойной двери, открыв которые, я наконец-то вижу перед своими глазами прогулочную зону. Это была не открытая зона, как я себе представляла раньше, а внутренний двор, закрытый куполом на крыше здания. Но здесь было не всё так плохо. Люди занимались своими делами, играли, общались друг с другом, а кто-то просто сидел на скамейке и наслаждался обстановкой вокруг.       — Спасибо что проводил меня, — поблагодарила его я, повернувшись к юноше, — ты же…?       — Я Логан, — представился наконец-то юноша, — а ты?       — Кайя. Мы пожали друг-другу руки. Завести знакомство в этом месте уже было успехом.       — Давай сядем, — предложила я, неподалёку как раз находилась свободная скамейка.       — Давай, как раз сможем узнать друг друга получше. Так мы и сделали. Первое время общение было скомканным из-за того, что мы знали друг друга всего от силы минут пять. Но вскоре постепенно мы втянулись в это общение. Логан мне рассказал многое про это место. Это была не совсем больница, а что-то типа исследовательской. Этому я не удивилась. Ведь как ты создашь лекарство, если ничего не знаешь про болезнь? Так же здесь была столовая, но была свобода выбора, где мы могли есть. У себя в палате или в той же столовке. У нас же было ещё много общего. К своему удивлению, я обнаружила, что Логан тоже слушал и состоял в фандоме СтарСтрака, а наша сладкая парочка стала главной темой разговора. После начавшейся эпидемии им пришлось прервать свой гастроль, и за несколько недель до того, как мне диагностировали «Спящего» они вообще пропали из социальных сетей. Интересно, в порядке ли они сейчас?       — Слушай Логан, меня волнует ещё один момент. Навещают ли тебя родные люди здесь? Я помню, что мне обещал доктор Флорес. Что мои родители навестят меня вечером, но я точно хотела быть уверенной в том, что меня не вешают лапши на уши. Но после моего вопроса он горько усмехнулся и опустил голову вниз.       — Логан?       — Я не помню. Я…забыл. Блин, я даже не помню, что было вчера! Пиздец. Других слов я больше не могла подобрать в этой ситуации. В других обстоятельствах я бы подумала, что у этого человека огромные проблемы с памятью. Нет, они у него были, но происходили они из-за «Спящего». И ни он, ни я, никто либо другой не в состоянии что-либо сделать с этим. Дела будут обстоять только хуже. Память усугубится ещё больше, как и чувствительность тела. Язвы распространяться по большей части тела, из-за которых возникнет поражение нервной системы, а как следствие, больной будет постепенно становится овощем. После будут уже отказывать органы, за которым следует мучительная и болезненная смерть. Мне всегда казалось, что человек, заразившийся «Спящим» умирает дважды. Сначала умирает личность, а потом тело. И этого я боюсь. Я не хочу ничего забывать. Ни свою семью и друзей, ни то, что мне нравится, ни свои прожитые моменты, ни себя. Не хочу становится овощем. Хочется верить, что если я начну забывать всё, то записи в тетради помогут мне вспомнить все пробелы в воспоминаниях.       — Да ладно Кайя, не забивай этим голову, — попытался успокоить меня Логан, — я уверен, что они навещали меня…ну наверное…       — Наверное…ага да.       — Вот! — Мотнул голову в сторону столика, где сидела группа таких же подростков и играла в настольную игру. — Вот их я ещё помню хорошо, пошли познакомлю!       — Ну ладно, — пожала я плечами. Логан, скорее всего, не хотел отвлекаться на свою болезнь, и я уважаю его желание. Поднявшись со скамейки, мы направились к столу. И чем ближе мы подходили, тем лучше я могла разглядеть сидящих за столом людей. Их было пятеро. Юноша в очках с азиатской внешностью, рядом с которым сидел мужчина старше него, со смуглой кожей, золотистыми глазами и крестиком на шее. Другой юноша с футболкой Флаттершай из Моего Маленького Пони, о чём-то увлечённо рассказывал. Ещё один, со светлыми волосами, похоже, делал ход и двигал свою жёлтую фишку с короной куда-то по игровому полю. И наконец-то девушка с кудрявыми тёмными волосами и…ёмаё…чтоб я сдохла!       — Роуз? — Зову я её по имени, подходя поближе к столу, не веря своим глазам, — Розалина Росс?! Девушка развернулась и увидев меня, она улыбнулась.       — Кайя! Ты тоже тут?! По моим губам расплылась улыбка. Хоть и неожиданно, но как же приятно встретить здесь знакомое лицо. А что насчёт остальных за столом? Что ж…знакомство будет долгим, но, по крайне мере, я уже не была одна в этой ситуации.