Контракт

      Ночное небо пронзалось прожекторами, расплывающимися где-то высоко-высоко цветными разводами. В темноте, расположившись на выделенной зоне почти рядом со сценой, Эрен крепко прижимал к себе Микасу. Стоя позади нее, он устроил свои руки на ее животе, а подбородком прижался к ее плечу. Даже если ей сейчас было неудобно, менять свою позицию ему уж очень не хотелось. Все располагало к тактильности, которая бурлила в нем едва ли не с самого дома. Нет. Еще раньше. Или всегда? Почти всегда. Работа частенько вытягивала из него все соки, не оставляя даже шанса на обычный вечер в компании Микасы. Постоянные недосыпы сказывались, дарили свои ценные подарки в виде дополнительных стрессов. Но этот период никак нельзя было сгладить или изгнать. Только пережить. Чтобы утрясти все дела с бизнесом потребовалось ровно то, чего Эрен не хотел лишаться на протяжении всей своей жизни — личное время и резервные силы. Конечно, можно было бы, приходя домой, просто плюхаться в кровать… Но он ведь тоже хотел какого-то разнообразия. Признаться, иногда появлялись мысли сдаться и бросить все. Уехать куда-нибудь, отключив все средства связи. Но что в таком случае он приобрел бы? Ответ на этот вопрос был до того очевиден, что упрямо толкал Йегера вперед. Заставлял вновь и вновь разгребать все проблемы, налаживать контакты, засыпать за бумагами.       Однако это все того стоило. Микаса все еще находилась рядом. Пусть наверняка пережила немало волнений из-за него в том числе. Зато сейчас его личный счет был полон, как и ее, как и их общий. Наконец можно было позволить себе немного расслабиться. Эрен и забыл, каково это — не быть на связи круглые сутки. Обычно ему в ухо постоянно кто-то что-то говорил, спрашивал, уточнял, требовал… Сейчас же весь его слух принадлежал только одному человеку — его жене. Даже несмотря на всю красоту представления, декораций и голоса любимой певицы Микасы, для Йегера куда интереснее было касаться любимого тела, прижиматься кончиком носа к ее щеке, шептать что-то на ухо… Чтобы посмеиваться над попытками высвободиться хотя бы чуть-чуть. Конечно же, он проделывал все это только в перерывах между песнями. Как и сейчас, когда Лана покинула сцену для небольшого технического перерыва.       — Если бы ты вышла туда, я бы заставил всех здесь скандировать твое имя, — произнес он вновь ей на ухо, едва касаясь губами мочки уха.       Выделенная зона, куда цена едва ли считалась приличной, позволяла не бояться, что кто-то мог врезаться, наступить на ногу или что-то пролить. А в темноте так и вовсе никто не заметил бы, чем же именно они здесь занимались. Микаса едва заметно прикусила нижнюю губу и подняла на него взгляд сияющих глаз. Кажется, он смутил ее.       — Я бы не смогла петь, здесь же такое огромное количество людей! — громко сказала Аккерман, поворачиваясь к нему всем телом. Эрен наконец смог рассмотреть, что ее лицо действительно покрыто легким румянцем. — Не знаю, как у них это получается… Нужно быть удивительным человеком, чтобы суметь выдержать представление больше чем на сто человек, при этом танцевать, и в целом держать всю ситуацию под контролем.       — Почему обязательно петь? — Он выгнул бровь, хитро улыбаясь. Каждый раз ему нравилось доказывать Мике ее ценность, а если кто не понимал, то явно не имел вкуса. — Пусть будут благодарны, что вообще тебя смогли увидеть.       — Эрен, ну прекрати! — Микаса рассмеялась, стукнув его по плечу. — Ты преувеличиваешь.       Став серьезным, словно принимал в своем кабинете потенциального инвестора, с которым очень долго не получалось договориться, Эрен чуть склонил голову, сжав при этом ягодицы Микасы, вызывая у нее удивленный вздох. Будь она в юбке, точно нагло бы задрал ткань выше, не обращая ни на кого внимания.        — Я так похож на того, кто бросает слова на ветер или пытается обмануть? Если я горд, что ты находишься рядом, то и остальные должны. Что не так в моих словах?       — Все прекрасно! — Она оставила быстрый поцелуй на его губах и чуть отстранилась. — Скоро уже продолжится выступление. Может, потом прогуляемся по ночному городу?       Хоть сам концерт ему и не был настолько интересен, но присутствие Микасы и ее радости от происходящего было достаточно, чтобы даже виду не подать, что он выбрал бы оказаться хоть в парке, хоть… О, в идеале — скрыться ото всех за дверьми люкса. Но сейчас не об этом следовало думать. В кармане вновь завибрировал телефон, но Йегер сегодня собирался игнорировать любые звонки.        — На все время до следующего утра у меня уже огромные планы, прогулка входит в них. Может, тогда перекусим, а потом отдыхать? А сейчас… Тебе хорошо видно отсюда, не устала?       — Не устала! И видно отлично, и слышно прекрасно. Мне все нравится. — Аккерман отвернулась обратно к сцене и не смогла сдержать довольной улыбки. — Ты, как всегда, знаешь, чем меня порадовать.       Немного поразмыслив, Эрен чуть нагнулся и, крепче подхватив Микасу, просто устроил ее на своих плечах. Да и плевать, если сочтут его выходку некультурной. В самом деле — на тех концертах, на которых был он во времена еще своей юности, такое только поощрялось. Вот и для него этот жест значил куда больше, чем наверняка Микаса или кто другой мог понять. Только пояснять ничего он не хотел, лишь крепко сжимал ее бедра.       — Эрен, ну мне же и так видно! — Микаса нагнулась к нему, начиная краснеть от смущения. Ее ладони аккуратно обхватили его лицо. Эрен же увлажнил губы, выпрямился, довольный своим поступком и особенно касаниями любимой. — Боже, и все смотрят. Наверняка думают, что мы придурки.       — Мне есть дело? — Он хмыкнул, приподнимая голову, чтобы попытаться увидеть ее лицо. — Пусть подстраиваются, мне хочется, чтобы тебе было лучше видно.       — Ты неисправим… — Микаса покачала головой и ущипнула его щеку. — Давай я недолго только посижу, а?       — Если все эти щипки и сжимания бедер оставишь на более позднее время, то я обещаю подумать. — Поджав губы, увлажнив их вновь, Эрен сдержанно посмеялся. Все-таки ни с одной девушкой из всего мира он не позволил бы себе таких моментов. Да и зачем? Это ради Микасы хотелось сделать все, удивлять ее и в какой-то степени выражать благодарность за ее присутствие в его жизни. — Согласна?       — Согласна. — Аккерман поправила его волосы, улыбаясь. — И вообще: не забывай: я достаточно высокая, чтобы прекрасно видеть все самой. Сцена ведь близко.       — Ничего ты не понимаешь, — протянул Йегер, снимая наконец Микасу с плеч и позволяя ей встать вновь на ноги. — На концертах, когда я еще ходил на свои, так делали, чтобы все видели, с кем девушка.       — Серьезно? — Микаса цокнула и обняла его. — Ты бы еще на лбу у меня маркером написал: «Моя жена»! Смотри лучше, начинается. И не отвлекайся, я потом спрошу какая песня тебе понравилась больше всего.       — Я их уже наизусть успел выучить, так что, не подловишь! И насчет надписи я подумаю на днях. — Рассмеявшись, Эрен все же отпустил Микасу, позволяя ей вести себя так, как хотелось. Только это совсем не означало, что он перестал следить за тем, чтобы кто-либо даже случайно не коснулся ее.       Музыка менялась и становилась все больше и больше убаюкивающей. Зрители вокруг него стояли спокойно, и даже не было того ажиотажа, который обычно царил на концертах, которые посещал он. Спокойные мотивы песен Ланы в какой-то степени казались ему даже очаровательными. Теперь все это ассоциировалось лишь с Микасой, а значит, не могло вызывать неприятных ощущений. Конечно, ощущения от первого купленного билета для Микасы никогда и ничто не перекроет, но… Эрен задумался. Повторил бы он продажу машины в обмен на счастье для Микасы? Чтобы после остаться совсем на мели, пусть и на время? Определенно. Да. Даже сейчас отказался бы от всего, если только потребуется. Лишь бы Микаса была счастлива.       Конечно, его вкусы отличались разительно, и подобное никогда не входило в перечень того, что приносило вдохновение. Но Эрен поймал себя на мысли, что, если вслушаться в текст, становилось ясно за что Микасе нравились эти песни. Он даже не был удивлен, что это самая любимая исполнительница Микасы. Наверняка и она могла бы сказать так же о нем, если бы только он сводил ее на концерт своих любимых групп.       Толпа расходилась, даже, скорее, расползалась. Кто-то пошел караулить свою звезду ради автографа, но Йегер о подобном уже и не думал. Если только Микаса захочет, он вновь организует ей хоть личную встречу. Теперь уж он снова обладал такой возможностью, оттого и чувство уверенности в нем преобладало, как и раньше. Но вот долго идти со всеми фанатами Эрен не выдержал — вызвал такси, чтобы поскорее оказаться уже в жизни города.       И вот вскоре, идя под мерцающими вывесками знакомых улочек, Йегер нежно держал Микасу за руку, даже когда покупал пончики. Знакомое кафе, в котором он каждый раз скупал почти все вкусы, возвращаясь в их новую квартиру после работы. Правда, пришлось на какое-то время сделать перерыв в таком объеме потребляемого сладкого… И это было ужасное для него время! Еще бы — столько сидячей работы, отсутствие должных нагрузок сказывались на внешности не лучшим образом. Возможно, Эрен тогда еще долго не обратил бы на себя в этом плане внимание, но, поймав пару раз немного иной, чем обычно, взгляд Микасы и осознав, что физические способности — а именно: выносливость — уже не на таком уровне, как раньше… Пришлось браться за голову. Может, он ошибался, и Микаса любила бы его любым, только рисковать не стал. Да и быть тем самым стареющим, толстеющим и лысеющим мужем, за спиной которого жалеют жену, — не предел мечтаний.       Однако сейчас — другое дело. Сейчас можно было сделать себе поблажку, как он считал, поэтому на его порции из шести пончиков с шоколадной и карамельной начинкой красовались различные безумно сладкие добавки с несколькими видами желейных конфет и маршмеллоу. Предвкушая это неповторимое наслаждение, Эрен попробовал и даже прикрыл глаза от получаемого удовольствия.       — М-м, это… Я и забыл, что бывает настолько сладкая еда! — произнес он и протянул Микасе, чтобы попробовала и она.       — Не драматизируй. Мы только недавно ели десерты Марты. — Микаса уже успела попробовать один пончик с клубничной начинкой и даже съесть половину. — Мне кажется, нам стоит чаще ходить на концерты. И не только на тех исполнителей, что нравятся мне.       — Я бы с удовольствием проводил с тобой все свое время, — честно признался Эрен, бесцеремонно ткнув в самый кончик ее носа чистым пальцем, посмеиваясь. Казалось, уже успел и забыть о такой легкости поведения. Но нет — вот, пожалуйста. Хотелось расслабиться, дурачиться, делать все, что совершенно не подходило под его обыденное поведение. Наверное, где-то подсознательно он все еще боялся стать таким же сухим начальником, как и его «отец». О котором, к слову, почти не вспоминал. — Жаль только, что группы, которые нравятся мне, уже распались или выступают крайне редко. Правда, не уверен, что ты осталась бы в восторге… Так что, легче ходить на твоих любимых артистов.       — Да ладно тебе! Ты просто давно не смотрел что из песен вышло, и какие группы выстрелили. Зацепился за то, к чему привык, и слушаешь это на репите. — Она убрала салфеткой крошки с губ и отложила ее в сторону. — Просто ты — старпер.       — Я не виноват, что из нового — почти ничего меня не зацепило. — Закатив глаза, Йегер недовольно и неразборчиво что-то проворчал себе под нос, начиная быстрее есть пончики. Все-таки сладкое всякий раз помогало держать на уровне его настроение. В любых ситуациях. Даже сейчас он продолжил вполне спокойно: — Все это — классика. А классику нужно уважать. И вообще, сама замужем до сих пор за таким вот старпером. Ужасное слово. Как ты вообще его ко мне применила? Не стыдно?       — Нет, мне не стыдно. — Она показала ему язык, а затем рассмеялась. Разве можно было хотя бы немного обижаться или злиться на нее? Конечно, нет. Только утопать в каждом мгновении рядом, ценить и любить до невозможного сильно! — Я тоже скоро буду старухой.       — Боюсь, я не доживу уже до этого момента! — Посмеиваясь, Эрен покачал головой, но развивать эту мысль категорически не хотелось. Сегодня не тот день, когда можно задумываться о подобном. Поэтому он в очередной раз насладился тающей и невероятно сладкой начинкой пончика, а после, приблизившись, прошептал: — Будешь говорить подобное, только больше наказаний соберешь на эту ночь. Или ты именно этого добиваешься?       — Может быть. — Микаса улыбнулась и опустила взгляд. Из ранее веселой она вдруг стала задумчивой. — А ведь действительно… Время летит ужасно быстро, а мы не молодеем. Меня это пугает. Только вчера мы познакомились, а теперь прошло столько времени, оказывается…       — Разве тебе об этом еще не рано волноваться? Ты метишь на мою должность, Микаса. — Сощурившись, он предпринял попытку перевести все в шутку, чтобы вернуть ей настроение, но в конечном итоге вздохнул и крепко прижал ее к себе. При таких объятиях она всегда обычно успокаивалась, ее сердце билось ровнее, и Эрен улыбнулся. — Обещаю, что постараюсь не стать ворчливым дряхлым дедом, если останешься со мной. В противном случае — опять начну пропускать спорт, заплыву… И начну с живота. Того самого, который тебя бы раздражал. Ну, все-все, я опять серьезен. У мамы было одно выражение любимое… Точно уже не вспомню, как оно звучало, но она считала, что если любишь слишком сильно, то время рядом с таким человеком может бежать очень быстро, потому что каждой секунды мало. А потом, когда находишь стабильность в отношениях, оно начинает тянуться, как сама сладкая и вкусная ореховая паста. Без добавления яблок.       — Я к тому, что, наверное, нам пора поднять некоторые серьезные темы, — уже тише говорила она. — Например, переезд, дети, новые питомцы…       — О, Пакость отлично справляется со своей ролью! — Эрен рассмеялся, поглаживая свободной рукой ее по волосам, вдыхая их приятный запах. Но в следующий момент замолчал, хмурясь, и отстранился. Коробка с пончиками небрежно отправилась на асфальт за неимением ничего более подходящего, и теперь лицо Микасы было заключено в ладони, а весь его взгляд направлен ровно в ее глаза. — Ты мне сейчас хочешь сообщить что-то уже наступившее конкретное или только гипотетические варианты дальнейшего ближайшего будущего?       — Ну я ни на чем не настаиваю. Просто мне кажется, что рано или поздно это нужно обсудить серьезно. — Аккерман неловко опустила взгляд и поджала губы. — А тебе бы не хотелось разве?       — Что? Нет! Не в том смысле «нет», в котором говорят о нежелании — наоборот. — Его ладонь прошлась по волосам, взлохмачивая их. Отведя взгляд в сторону, Эрен коротко выдохнул, вновь вобрал в себя воздух и только после этого опять посмотрел на Микасу. Получалось, что следовало поторопиться с переездом, выбрать более подходящее место для проживания. Для этого следовало прийти для начала к компромиссу насчет того будет это дом или квартира — как минимум. Поток его мыслей уже, казалось, было не остановить после короткого промедления. — Я сейчас успел подумать, что ты уже… Так, хорошо. Для начала — я совершенно не против таких изменений в нашей совместной жизни. Ты права — время проходит, хочется подольше побыть молодым отцом в таком случае. Черт. Немного не укладывается в голове, но это все временно. Предлагаю сперва определиться уже с риелтором насчет того, где будем жить. Ты знаешь, я придерживаюсь позиции, что проживание в отдельном доме имеет больше плюсов. Пройти обследования — это вообще первоначальный шаг. Мы ведь подходим ко всему серьезно, так? Да. Ты хочешь пробовать в какое-то определенное время? В смысле: весна, например, или… лето.       — Предлагаешь мне высчитывать знак зодиака нерожденного ребенка? — Выгнула бровь она, и Йегер почувствовал смущение. — Раз так, то я отказываюсь рожать еще одного овна в эту семью. Я устала.       — Да ничего я такого не предлагаю! — Поведя плечом, Йегер поднял пончики и даже как-то насупился. — Это антинаучно, я не верю в такое, разве что просто хотел, чтобы дни рождения рядом были. И чем вообще тебя в таком случае не устраивает овен? Я вот целеустремленный, упрямый, совсем не глупый, красивый и очень приятный в общении образованный мужчина.       — Я не выдержу двух упрямых людей под одной крышей. — Микаса рассмеялась, и ее слова вызвали в нем желание закатить глаза. Все-таки она преувеличивала. Не так уж с ним и трудно. Да, иногда готов был до последнего отстаивать свою точку зрения. Хорошо, чаще, чем «иногда». Намного чаще. Шумно выдохнув, Эрен все же отметил про себя, что стоило обратить этой своей черте больше внимания. — Так что, я даже не знаю. Наверное, весной беременеть самый оптимальный вариант. Большая часть срока выпадает на лето.       — Давай сойдемся на факте, что это все неважно, ведь главное, что это будет наш ребенок. — Эрен приподнял указательным пальцем ее подбородок, мягко улыбаясь. Хотелось выцепить из себя всю возможную нежность, на которую он только был способен. Однако волнение все равно пробралось, неприятно царапая уже прожитым, поэтому добавил тише: — Думаешь, из меня получится хороший отец? Из тебя точно будет самая лучшая мама — в этом я и не сомневаюсь. Такая заботливая, любящая…       — А я вот не уверена в том, что была бы… хорошей. — Микаса нахмурилась. — Все же, жизнь была не сахар, и после такого стоило бы проверить свою голову. Я бы не хотела навредить как-нибудь своей глупостью ребенку.       — Это все — обязательно, да. Можем даже сходить вместе — так будет правильно. — Поморщившись, Эрен слишком очевидно выдал не особое желание, чтобы кто-то копался в его голове настолько, но куда деваться? — Лучше решить все проблемы заранее, насколько это возможно. Эй, как жена ты все равно — супер, а это уже половина дела. И дети тебя любят. Ну вот, теперь буду думать насчет того, что твои глаза у ребенка — было бы идеально.       — Так, все! Этот разговор начинает меня смущать, — фыркнула она. — Давай лучше займемся чем-нибудь полезным.       — Ну перестань! Я думал, девушкам такое слышать нравится, да и мне понравилось обсуждать. Это несправедливо — завести разговор, а потом резко его прекратить. — Покачав головой, Эрен поцеловал ее в щеку. — И вообще, надеялся услышать что-то и про себя…       — Просто для меня твои зеленые глаза предпочтительнее. — Аккерман смущенно улыбнулась.       — И что же в них такого… Что ты предпочитаешь их, а не вот эту льдистость, решительность, уверенность… Тебе говорили, что они похожи на горную реку во время тумана? Если нет, то все просто идиоты — не видели очевидного. — Увлажнив губы, Эрен чуть склонился, в очередной раз оставляя поцелуй на лбу Микасы, и мягко направил в нужную сторону. И правда — нужно заказать будет что-нибудь поесть полезнее, чем пончики. — Для мальчика точно больше подойдет твой цвет.       — Ты на прошлой неделе говорил об этом. — Обняв его руку, Аккерман подняла взгляд на него. Хотелось оправдаться, объяснить такой повтор, но этот ее взгляд и такой теплый жест… Эрен каждый раз таял от ее нежностей. — А почему обязательно мальчик?       — Я буду рад и девочке, но… Хочется вырастить защитника, да и… Я боюсь, что с девочкой совсем не смогу найти общий язык. С мальчиком же проще. — Задумавшись, Эрен шел вперед, прикидывая все варианты. С его-то характером быть отцом девочки… — Думаю, я просто вынесу ей мозг в подростковый период и перекручу шеи всем ее ухажерам. Знаю, звучит так себе.       — Мы в двадцать первом веке живем, нам не нужен защитник! Кто хоть нападает? Армия котят наших соседей? — Микаса покачала головой. — И с девочками на самом деле просто найти общий язык, если изначально уделять им внимание, понимаешь? Легко говорить с ребенком, когда знаешь его.       — У меня нет доверия этим современным мальчишкам, да. В этом причина, — забубнил Йегер и поджал губы. На несколько секунд он задумался о том, что с большой вероятностью и впрямь боялся стать плохим отцом. Какой пример был у него перед глазами? Гриша, буквально изживший свою жену? Или настоящий отец, который после узнанной правды сократил общение? Девочкам же нужна нежность, забота, внимание… А разве в нем этого всего достаточно? — Но… Я в любом случае постараюсь стать хорошим. Не таким, как некоторые.       — Верю. — Микаса съежилась. — Давай договоримся так… Не вспоминать о негативном и просто идти вперед. Ладно?       — А знаешь, что для меня одно из самых важных? — Эрен прижал ладонь к ее щеке, всматриваясь внимательно, с полной благодарностью в такие красивые глаза. — Что ты хочешь родить ребенка именно от меня. Это же значит, что ты доверяешь мне. Я прав?       — Наверное… В таком плане об этом я еще не размышляла, — задумчиво протянула Аккерман. — Возможно, так и есть.       — В таком случае… Я сделаю все и даже больше, чтобы оправдать твое доверие. Нет, правда, я знаю тебя как ту, которая принимает важные решения не просто так. — Он улыбнулся, облегченно выдыхая. — А еще… Я люблю слышать то, о чем ты думаешь, что чувствуешь.       — Сейчас я чувствую усталость. — Микаса улыбнулась, и Эрен приобнял ее.— Завалимся спать как истинные старперы?       — Вот это — моя жена! — Рассмеявшись, Йегер крепко поцеловал ее в губы. — На неделе составим наш личный план дальнейших действий. Звучит, будто готовимся к самой важной операции в жизни…       Микаса вряд ли догадывалась, с какой точно скоростью закрутились шестеренки в голове Эрена. Сколько мыслей промчалось в его голове к моменту, как они добрались до кровати. Ребенок… Она в очередной раз умудрилась перевернуть жизнь, и в очередной раз исключительно в положительном плане. Казалось, что Микаса иначе и не могла. А уж когда выразила в конечном итоге мысли насчет того, что верила Эрену, что не могла думать о том, что он был способен облажаться в роли отца… Это лишь придало огромное ускорение, добавило столько веры, что он мог свернуть горы ради нее. Нет. Скорее — создать нечто новое и прекрасное. Хватило с него разрушений и негатива, лучше уж отдать все силы на действительно нечто настолько важное, от одной только мысли о чем нежность переполняла. И пусть Эрен был строг к себе, сомнения одолевали его порой, но когда рядом находилась такая женщина как Микаса, то позволить себе получалось лишь идти вперед так, чтобы вызывать именно гордость.