И вновь цветёт сирень... 2: Возвращение в прошлое

*С этой главы повествование снова пойдёт от лица главной героини* К тому времени, как мы втроём добрались до дома князя Комарова, дело подошло часам к шести вечера. Правда из-за чёрных туч, затянувших всё небо, казалось, что уже давно наступила глухая ночь. Ещё этот холодный ветер и ливень, всю дорогу беспощадно хлеставший нас… Не знаю как мои спутники, но лично я испытала немалое облегчение, когда перед нами вырос величественный фасад усадьбы князя, от которого тянулись золотые дорожки света, льющегося из больших окон на подстриженную траву широкой лужайки. «Ну и громадина! — подумала я, вслед за Марией соскользнув с Графа на землю, после чего он вновь сменил облик вороного коня на кота. — В таком теремке не грех и заблудиться, а от одного его конца до другого нужно добираться верхом, не то после второго такого забега рухнешь замертво где-то посередине. Интересно, а как они используют эту лужайку в хорошую погоду? Так спрашивается, а мне на что думать о таком?.. Да просто любопытно, вот и всё». — Слушай, — вдруг больно ткнула меня локтём Мария, привлекая к себе внимание, и придвинулась поближе, видимо чтобы я точно расслышала её за шумом ливня. — Держись рядом со мной, но немного позади. Буду указывать дорогу. Князь предупредил слуг, что ждёт меня с одной гостьей, так что в дом мы должны пройти без проблем. «Зайти-то мы зайдём, главное выйти потом оттуда!» — всякий раз по рукам пробегала противная дрожь, стоило лишь вспомнить о главной цели нашего визита. Мало того, что нам предстояла кража, так ещё и мощного артефакта, превращающего людей в камень! Лично меня совсем не прельщал подобный поворот в своей и без того излишне «веселой» судьбе. — Пройдём через кухню, дабы не пересекаться с гостями, — продолжила в это время Мария, утягивая меня всё ближе к дому. Граф молча следовал за нами, только громко фыркая иногда, выражая тем самым всё своё недовольство ко всей этой ситуации. — Хотя ты уже сейчас спрячешь лицо, но всё равно будет лучше, если они не увидят тебя вблизи. Вот, держи, обмотайся ею, — Мария протянула, вернее сунула мне в руки длинный и довольно широкий кусок тёмной ткани. — И капюшон посильнее натяни. Выступать ты будешь, как я уже говорила, в маске. Костюм тоже должен содержать в себе плащ с капюшоном и перчатки длиной выше локтя. — Что-то мне подсказывает, что на меня стали бы намного меньше обращать внимание, если бы я не была разодета как на безвкусном маскараде, — проворчала я, попутно наматывая на лицо неожиданно приятно пахнущую ткань. То был запах хвои и свежести утреннего леса… — Ну, это действительно будет бал-маскарад. И зря ты так, про безвкусицу. Костюм получился весьма недурно. У меня было время оценить его. — Раз так, с радостью одолжу тебе сие творение. — Извини, но мне совсем не к лицу наряд белого лебедя. — Кого-кого? — от неожиданности я даже споткнулась, в последний момент едва устояв на ногах. А этим двоим хоть бы что! Могли бы и помочь, негодяи… — Лебедя, — спокойно продолжила Мария. — Да, возможно это кажется странным, но так придумал лично князь Комаров. Он выдумал такой сюжет для готовящегося представления — вечер, наполненный обилием высокородных гостей, внезапно — по ошибке или же по причине невинного любопытства, — посещает юная, нежна, как лебедь, девушка… Лица её не видно, ибо нет нужды лицезреть облик той, чей голос льётся таким чистым, хрустальным ручьем, словно сами ангелы одарили её при рождении. — И что, неужто мне посчастливилось обладать таким голосом? — скептически поинтересовалась я. — Полагаю, ты и сама должна знать об этом. — Возможно, знала когда-то. Только последние дни, которые пока что единственные наполняют мою память хоть каким-то воспоминаниями, не нашлось ещё места музыцированию. На это Мария долго молчала, напряжённо закусив нижнюю губу. Наконец, когда до дома оставалось всего несколько метров, она произнесла: — Так, Граф, исчезай из виду, но будь рядом со своей хозяйкой. «Понимаю, не дурак»,— огрызнулся он, и тут же словно растворился в воздухе. В тоже время я ощутила ласковое прикосновение к своим плечам. Всё-таки догадался, подлец, что мне как никогда нужна поддержка… Хоть чья-то. — Ну а теперь ты, — Мария внезапно серьёзно взглянула мне в глаза, остановившись. — Неважно, насколько красив твой голос, хотя все, кто тебя слышали, как завороженные утверждают, что поёшь ты на удивление прекрасно. Но всё это пустое, если слова не льются из сердца. Спой там как для самого дорогого для тебя человека на всём свете. Тогда, будь уверенна, ты сама ощутишь, что волшебство можно создавать и без ведьминских способностей. Её слова про самого дорогого человека болезненно напомнили мне о долгих, мучительных, и пока что бесполезных поисках ответа внутри самой себя на то, кого же я всё-таки люблю. Это заставило меня ощутить себя такой уязвиной в тот момент… Поэтому я не придумала ничего лучше, чем огрызнулся в ответ: — Чем записываться в наставницы с «мудрыми» советами, лучше бы сказала что-нибудь действительно важное! — Например? — отвернувшись, равнодушно поинтересовалась Мария. — Эти вопросы не давали мне покоя всю дорогу, и я, заметь, довольно долго ждала, когда ты соизволишь сама все прояснить. — Извини, но я не слышу чужие мысли, и не могу ответить на то, чего не знаю. — Вот поэтому придётся всё-таки спрашивать самой. Как мы потом будем красть этот твой чу́дный камень? В какой момент? Каков вообще наш план? Да и не сопоставит ли князь наше нахождение в его доме с этой пропажей? Не уверена, что это впоследствии не доставит нам, по крайней мере мне, проблем. Да и как вообще безопасно взять камень, если он превращает людей в камень? — Ты забыла, что мы обе ведьмы? — Мария вновь взглянула на меня, и теперь в её глазах заплясали озорные, лукавые огоньки. — Для нас не составит труда пробраться куда и когда мы захотим. А об остальном не ломай напрасно голову — это уже не твои проблемы, а мои. — Зачем тогда вообще позвала с собой, если ничем не делишься? Ту меня снова кольнула неприятная мысль, что напрасно я дала согласие на союз с этой девицей. Вот что, спрашивается, у неё на уме?.. — Для прикрытия, дорогая, для прикрытия. Ну и поможешь, если что. Ладно, пошли, мне ещё нужно успеть посвятить тебя в подробности предстоящего выступления. — То есть?.. — А ты разве уже знаешь, что именно тебе следует исполнить? От этих слов я ещё сильнее напряглась, хотя казалось, что это уже невозможно. — И я за какие-то жалкие крохи времени должна успеть выучить несколько песен?! Нет, может теоретически я и смогу… Но что-то как-то слабо верилось в это. И почему я не подумала об этом раньше?! — Не беспокойся, — Мария ободряюще похлопала меня по плечу. — Уверена, ты их и так знаешь, и потому сразу же вспомнишь, как прочтёшь. Если нет, Граф тебе поможет. Прошепчет нужные слова на ушко. —Не обещаю, что не стану нарочно ошибаться, — кот, кажется, вложил в эту фразу всю вредность, которая была положена ему от природы. Марья ухмыльнулась: — Если честно постараешься, то я обещаю, что больше не буду лягать тебя пятками. — Ага, как будто я позволю тебе ещё хотя бы раз сесть на меня!.. — Теперь понятно, почему один весь путь фыркал, а другая злорадно посмеивалась, — я вздохнула с долью обречённости. — И с этими… созданиями… мне приходится сотрудничать. Не зная при этом практически ничего, кроме цели, которую мы преследуем. «Не начинай, я сам не в восторге от вынужденного постоянного соседства с тобой», -промурчал пушистый наглец у меня в мыслях. — А знаешь, Мария, я передумала — лягай его в следующий раз посильнее! — Вот и помогай потом этим людям неблагодарным, — лениво протянул уже вслух Граф, снова фыркнув в конце фразы. — Великие силы… — Мария закатила глаза, на этот раз гораздо ощутимее подталкивая меня к дому. — Давай, поторопимся. Или тебе по-душе именно те разговоры, во время которых за шиворот льётся ледяная река? *** Миновав кухню, Мария уверенно повела меня куда-то вглубь дома, ориентируясь в этих коридорах так, словно она далеко не в первый раз прогуливалась по ним. Впрочем, будь это правдой, я бы ничуть не удивилась. Как оказалось, хозяин дома ожидал нас в одной скромной, даже не комнате, а в каморке, обустроенную под гримёрную. Князь Комаров оказался невысоким бесцветным блондином со светло-серыми глазами, и с на удивление незапоминающейся внешностью. При виде нас он широко улыбнулся, демонстрируя слегка пожелтевшие зубы. — Как всегда очень пунктуально, Мария! — воскликнул он негромко, но весьма радостно, и тут же перевёл взгляд на меня.— А это у нас, стало быть… — Та, которую вы столь любезно уговаривали приехать, что она не смогла отказать вам в этой маленькой просьбе, — проговорила я как можно вежливее, поприветствовав князя лёгким реверансом. — Очаровательная девушка! — Комаров ловко ухватил меня за руку, оставив едва ощутимый поцелуй на внешней стороне ладони. — Я счастлив, княгиня, что вы откликнулись на мою столь дерзкую просьбу. Уверяю вас ещё раз, что сие мероприятие нисколько не повредит вашей… — Давайте уже просто сделаем это и оставим всё в прошлом, как малую долю хороших воспоминаний, — перебила я его, попутно плюхнувшись на стул. Как же нестерпимо хотелось сорвать с лица эту треклятую ткань… Это из-за неё что ли князь так пристально таращится на меня?.. — О, конечно-конечно! — охотно подхватил он и громко хлопнул пару раз в ладоши. На его зов в каморку тут же вбежали две девицы, неся в руках какие-то свёртки. — Они помогут вам с облачением, — пояснил Комаров, коротко кивнув на прощание. — Ну а мне пора, гости уже съезжаются — надобно встречать. С текстом песнопений вам подсобит Мария. Увидимся в зале,очаровательная сирена. «Граф, — передернувшись от тона князя, я жалобно обратилась к своему… нет, не другу. Спутнику. — Граф… Он только меня пугает?» «Ну, может не совсем и пугает… Но напрягает. Это факт», — отозвался кот в мыслях. После чего моих плеч коснулось какое-то мягкое тепло, как от пледа. «Не бойся ничего, я буду с тобой, -добавил Граф. -Помогу всем, чем смогу. Это же и в моих интересах». -Ну, спасибо… Наверное… — шепнула я, всё же не сдержав улыбки. — Барыня, — ко мне робко подошла одна из девушек. — Изволите переодеться?.. — А?.. Да-да, конечно, спасибо. — Ну а пока тебя будут припудривать, — с каким-то подозрительным энтузиазмом произнесла Мария, шелестя бумагами, — давай-ка ознакомимся с репертуарчиком. — Говори уже наконец. Мне ещё нужно суметь запомнить его… — проворчала я под нос. *** Зал, начищенный до блеска, со множеством зеркал в позолоченных рамах, и утопающий во мраке, разгоняемом лишь сотнями восковых свечей в серебряных канделябрах… Люди, облаченные в свои самые роскошные наряды, сверкающие брильянтами дамы… И маски. Целое море самых разнообразных масок вместо живых лиц! С одной стороны, так никого не удивило бы скрытое лицо приглашенной певицы. А с другой… Такие балы-маскарады всегда имеют какую-то жутковатую атмосферу, вселяют в душу крохотный, но въедливый червячок тревоги. «По крайней мере у меня, кажется, именно так… — я передернула плечами, никак не решаясь ступить в эту обитель загадки. — Похоже я терпеть не могу, когда что-то находится вне моего контроля. Например, эти люди… Вот кто они все? Как мне быть спокойной среди толпы неизвестно кого?» «Твоя Марья же где-то рядом, да и я пока что с тобой. Так что не нагнетай попусту, а то доведешь ещё, чего доброго, сама себя до обморока». «Да я, Граф, признаться, только рада была бы! Глядишь, так скорее бы сбежала отсюда». «Хех… Вперёд, трусишка! -вдруг грозно велел Граф, да так, что я едва не подпрыгнула от неожиданности. -Просто иди и сделай это! Плевать как — это всё равно лучше, чем не сделать ничего. Тем более, что ты уже согласилась. Поздно отступать. Вперёд, ведьма, только вперёд!» Слова Графа вселили в меня капельку уверенности. В самом деле, чего бояться? Ну, подумаешь, не знаю что там за люди скрываются под этими масками… С Марией и Графом мне ничего не грозит. А голос… Может у меня в самом деле очень даже неплохой голос? По крайней мере, напевать в той «гримёрной» у меня ничего так получалось. Сделав глубокий вдох, задержав дыхание на несколько секунд, я закрыла глаза и мысленно отсчитала от пяти до одного. Когда этот обратный отсчёт завершился, я, мысленно договаривая «один», сделала первый шаг… Вот только ноги, правда, были деревянными. Пришлось постараться, чтобы не оступиться на ровном месте. Мне предстояло пройти сквозь толпу гостей. На мне красовалось белое атласное платье, покрытое такими же белыми лебединым перьями. На лице у меня была простая белая маска, скрывающая верхнюю часть лица — чтобы петь не мешала. Руки, как и говорила Мария, неприятно стягивали длинные перчатки. Тоже белые. Волосы мне оставили распущенными. «Нелепо выгляжу… — поежившись от обращённых на меня взглядов, я заставляла себя продолжать идти дальше. — Почему мне нельзя было остаться в своей одежде? Или хотя бы выделили нормальное платье… Как шута вырядили! Зачем этому платью перья?..» Сделав ещё несколько шагов, я вдруг ощутила, как на миг замерло сердце. Вместе с этим возникло острое, необъяснимое желание обернуться… «Ты чего это замерла?» — поинтересовался Граф. «Мне показалось… Не важно, — мысленно отмахнулась я, продолжив путь, так и не став оборачиваться. — Видимо, кто-то очень пристально смотрел мне в спину. Даже слишком». «Не хотела узнать, кто именно?» «С этими-то масками? Насмешил. Да тут на меня кто только не пялится, спасибо костюмчику». «Ладно, дело твоё. Волноваться только не вздумай, я послежу за обстановкой. Как и Мария». «Вот, можешь же быть нормальным, когда хочешь!» «Да я вообще у тебя золотце». Улыбнувшись, я ступила на первую ступеньку небольшого деревянного помоста. Его, судя по всему, специально подготовили для сегодняшнего выступления. Музыканты располагались на балконе в верхней части зала. Стоило мне подняться на помост, как льющаяся всё это время неспешная мелодия прервалась. Затихли и гости в зале… Тишину нарушали только шорох одежд, да бешеный стук моего сердца… Наконец, в воздухе растеклась нежная мелодия скрипки… К ней вскоре присоединились и другие инструменты. Пора было и мне начинать… Вот только я на грани паники поняла, что не помню ни строчки из того, чему меня обучала Мария! И Граф, как на зло, молчал, как бы я не просила помочь… А ведь казалось, что эти песни мне были хорошо знакомы, и я без запинки повторяла их уже после второго прочтения. Проклянув про себя и этого кота, и этот зал, и этот вечер, и князя Комарова заодно с Марией, я лихорадочно начала перебирать в потёмках подсознания хоть какие-нибудь намёки на стихи. «Поиски», наверное, заняли не больше двух секунд, но я едва не поседела за это время. На счастье, в голове возник один смутный образ, живо переросший в яркие строки, словно я их читала на бумаге. Боясь упустить их, я как можно скорее затянула первые слова… Вышло из рук вон плохо. Да и музыканты, услышав, что я исполняю что-то не то, сразу же прекратили игру. Кто-то из гостей презрительно рассмеялся… И это заставило меня возмущённо встрепенуться. В груди разгорелось желание доказать, что я могу хорошо выступить. — Простите, могли бы вы, пожалуйста начать сначала? — постаралась я громко, но без крика донести просьбу до музыкантов. — Я немного… переволновалась. Дирижёр, бросив на меня ободряющий взгляд, уверенно кивнул — хороший человек попался! На этот раз, прислушиваясь к прекрасным потокам музыки, я позволила ей унести меня своим течением. Я словно растворилась там… И даже не заметила, как уже из меня самой полилась мелодия, облаченная в слова: Как прекрасна ночь! И в тиши ночной Льётся звёздный дождь На уснувший мир На мир земной… Этой ночью я Одна Наедине с луной. Жить Для любви одной! Любить, Как никто другой! Дарить, Ничего не прося взамен! Жить! Как хочу я жить, Вольной птицей быть, Над землёй парить! Ночь! Помоги мне, ночь! Все преграды прочь! Я цыганки дочь! Жить Для любви одной! Любить, Как никто другой! Дарить, Ничего не прося взамен! Чашу боли до дна Я готова испить, Если мне суждена Эта мука — любить! Тебя любить И счастливой быть! Жить Для любви одной! Пускай Мне не быть с тобой, Но знай — Не прошу судьбы иной! Молю — Ты услышь меня вдали! Люблю И умираю от любви! Я умираю от любви! * Вслед за последними словами, я, протянув вперёд руку, словно пытаясь дотянуться до кого-то, медленно опустилась сперва на колени, а затем вообще легла на помост. Мне было хорошо… Так хорошо, что я не могла перестать улыбаться. И в тоже время было как-то грустно… Узнаю ли я когда-нибудь, откуда я взяла эти строки? Смогу ли вспомнить того, кому принадлежит моё сердце?.. Или мне так и суждено, как девушке из песни, мучиться от любви и медленно погибать из-за неё? Но погибать с улыбкой на устах… Раздавшиеся аплодисменты вырвали меня из этих мыслей. Кто-то прокричал «бис», на мою голову… Пришлось ещё раз исполнить ту же песню. На счастье, строки я не успела забыть. А затем, как на зло, в памяти благополучно всплыли заученные в «гримёрной» тексты, так что дальше запланированная князем Комаровым программа прошла как нужно. И, самое главное — я смогла хорошо выступить. Фиаско в начале обернулось дальнейшим триумфом. Я была очень собой довольна — я смогла утереть нос всем тем, кто посмел презрительно смеяться надо мной! Вот только… Куда же подевался Граф? Как я ни старалась, он ни в какую не откликался. «Ладно, потом это выясним», — решила я, заметив приближающуюся ко мне Марию, чье чёрное платье и такого же цвета маска резко выделялись на фоне остальных. Как я и ожидала, девушка, не говоря ни слова, увела меня обратно в «гримёрную», куда уже вскоре прибыл сам князь Комаров. — Это было восхитительно! — воскликнул он, едва успев ступить за порог. — Просто великолепно! Конечно, в начале вы немного переволновалась, но оно и понятно — всё же это не ваше ремесло… Но то, что было дальше… М-м-м! Истинная услада для слуха. Какая же удача, что наша бедная певица не смогла сегодня выступить и именно вы заменили ее! Не зная, что на это говорить, я лишь краснела от удовольствия, попутно с наслаждением стянув с рук треклятые перчатки. Мария же не растерялась, с деловым видом произнеся: — Князь, лучше выразите даме свою благодарность в виде обещанных монет. — Ах, Мария, Мария… — усмехнулся тот, качая головой. — А вы, дорогая, как всегда об одном помышляете… — Уговор есть уговор — девочка выполнила вашу просьбу, и, как вы сами заметили, выполнила её прекрасно, — так что теперь ваша очередь выполнять свою часть. Не знаю почему, но мне стало как-то неловко… Конечно, справедливость слов Марии нельзя было отрицать, и всё же не покидало чувство, что брать эти деньги с моей стороны было бы неправильным. — Князь, позвольте вопрос? — произнесла я, когда он выудил из кармана толстый кожаный мешочек. — Конечно, моя очаровательная сирена, — тут же вернул себе улыбку Комаров. — Певица, вместо которой я сегодня выступала, осталась без оплаты? — Само собой! — даже маска не помешала мне увидеть изумление князя. — Так вот, — я решительно поднялась со своего стула, — я не могу принять эти деньги. Передайте награду той девушке, чьё место я сегодня заняла. — Хех, нормально… — тут же усмехнулась Мария. — А с чего бы это? — Как здесь только что справедливо заметили, пение — не моё ремесло. То, что я выступала этим вечером, не более чем стечение обстоятельств. Спела — и ушла. А девушка, чей голос кормит её, осталась ни с чем… Разве это справедливо? — Смотря с какой точки зрения рассуждать об этом, — Мария бросила косой взгляд на Комарова. — Но нельзя не согласиться с тобой, хотя я, как человек, добывающий себе пропитание исключительно своим трудом, взяла хотя бы часть суммы. — Бог мой, да о чём вообще речь! — всплеснул руками князь. — Сделаем так — я отправлю певице всю эту сумму, коль так желает наша нимфа — простите мне столь вольное обращение, сударыня, — а вам я заплачу ровно столько же. Вот и все проблемы. Но прежде… Примите от меня сей скромный дар. Умоляю вас, только не вздумайте отказываться! Подарочек этот предназначен только вам. С этими словами князь протянул мне тот самый мешочек, который он всё это время держал за верёвку, которой тот был перевязан. Я озадаченно переглянулись с Марией, уловив во взгляде девушки какой-то странный блеск… Нетерпения? Интересно, с чего бы это? Начинает злится, что мы попусту тратим время? Меня саму это не устраивало никак, к тому же мне хотелось как можно скорее разобраться, почему Граф вдруг перестал отвечать мне, и я совсем не ощущала его присутствия. Небольшая потеря, в целом… Но, чего уж отрицать, крохотная часть меня зачем-то успела привыкнуть к его присутствию. — Благодарю вас, — улыбаясь как можно милее, я протянула руки за презентом. — Это очень приятно. — Не откажитесь открыть его прямо сейчас? — попросил Комаров. — Доставьте мне эту маленькую радость, сударыня, мне очень хочется лицезреть вашу первую реакцию на него. — Почему бы и нет? — пожала я плечами, продолжая улыбаться, и принялась развязывать узелок. Провозившись с ним немного, правда едва не сломав ноготь, я под жгучими взглядами двух пар глаз вытряхнула содержимое мешочка себе на ладонь. Это оказался прекрасный прозрачный, как слеза, камень овальной формы. Идеально гладкий… И тёплый, как янтарь. Причём очень приятно тёплый… Словно держишь в руках миниатюрное солнышко. — Что это? — поинтересовалась я, с неподдельным интересом разглядывая камень. Но, к моему удивлению, князь замялся, и, взглянув на него, я заметила как дрожащей рукой мужчина стянул со своего лица маску, глядя на меня со смесью изумления, ужаса, и… благоговения?! — Что происходит? — уже с напрягом спросила я, переведя взгляд на Марию, которая в свою очередь едва сдерживала ликование. — Лучше я покажу, — сказала девушка, подобно фокуснику вытащив из рукава… мышь? Не успела я ничего спросить, как она в один миг оказалась возле меня и коснулась камня этой мышью, после чего тут же отбросила её на пол, где та прямо на моих глазах… окаменела. Прошло несколько минут, прежде чем ко мне вернулся дар речи, а вместе с ним и способность мыслить. А уже следом по телу разлилась кипящая волна ярости… — Смерти моей захотели? — процедив сквозь зубы, я обернулась сперва на князя, затем на Марию. — Подсунули прямо в руки этот чу́дный камень!.. Вы вообще в своём уме?! — Тише, не нужно так кричать. Да, определенный риск был, но он вполне оправдал себя, — проговорила Мария так, словно речь шла о выращивании цветочка. — Зато теперь нам известна правда, о которой прежде мы все могли только догадываться, — добавил Комаров, дыша так глубоко и часто, что у меня при виде этого едва не закружилась голова. Или дело было в охватившем меня ужасе осознания, чего я только что избежала?.. И эта мысль повлекла за собой закономерный вопрос: — Но… почему же я осталась… собой? Не… окаменела? — Вот мы и подошли к самому интересному, — Мария, сняв с себя маску, отбросила её в сторону, после чего, окончательно удивив меня, опустилась на одно колено, склонив голову. То же проделал и князь Комаров. Наверное по всему дому было слышно, как щёлкало у меня в мозгу, пока я пыталась осмыслить происходящее. И единственный верный вывод поразил меня подобно молнии. — Не хотите же вы сказать, что я — та самая великая ведьма прошлого, потерявшая возлюбленного, потому убившая саму себя? — Ты упустила самое главное — и наложившая заклинание на свою и его души… — …Чтобы они возродились, я помню, Мария. Но… — я положила, как оказалось, сильнейший артефакт на стол, и со стоном, вперемешку с нервным смехом, запустила пальцы в волосы, принявшись расхаживать по комнате. — Немыслимо… Бред полный… Быть того не может! — Вы видели, что стало с мышью, — подал голос князь Комаров. — Та же участью ждёт любого, кто коснётся камня, какой бы амулет его не защищал. Беда не грозит только самой королеве и её возлюбленному. Перерожденным, имеется ввиду. — Но… Вы же как-то держали его у себя? — Тут всё дело в нём, — мужчина продемонстрировал мешочек. — Это — тысячелетняя кожа адского пса, вымоченная в… крови чёрта. Единственное, что могло защитить при касании камня, но только через него. Так что лежавшая в этом мешке «Слеза Великой Королевы» была безопасна для меня. Ох, боги, кто мог подумать, что наш род, столько веков хранивший эту реликвию, всё-таки дождется возрождения королевы именно в то время, когда я буду его хранителем?.. — Вот значит как… — хмыкнула я, чувствуя, как силы окончательно покинули меня, и поэтому опустилась обратно на стул. — Выходит, никакой кражи ты не планировала, Мария… — Это единственное, в чём я соврала тебе — не могла же я, в самом деле, честно признаться, что мы намерены проверить достоверность слухов, догадок и выводов на основе наблюдений? — Мне это могло стоить жизни! — выкрикнула я, заметив, как помутнел воздух в комнате. — Великие силы, возьми себя в руки! — с долей испуга, но властно велела Мария. — Ты сейчас опять кого-нибудь обезглавишь! — Хотелось бы сделать это намерено с вами обоими, — прорычала я, прикрывая глаза и снова начав считать мысленно в обратном направлении, попутно концентрируясь на пульсе в кончиках пальцев. Помогло… Хотя руки так и продолжали трястись. — Так, у неё шок никак не пройдёт, — Мария ткнула локтём князя. — Давайте, распорядитесь о комнате для неё, да чаю горячего принесите со сладостями. — Да-да, сию минутку, — засуетился Комаров, покидая комнату под моим хмурым взглядом. — А я пока сбегаю за твоим Графом, — прибавила Мария. — Ты уж извини, но пришлось временно отобрать его у тебя — был риск, что негодяй поймёт, что происходит, и предупредит тебя. «Что б он тебе лицо расцарапал!» — со злостью подумала я. Видимо, эта мысль столь ярко отразилась на лице, что Мария, присев возле меня на корточки, серьёзно проговорила: — Прости меня. Знаю, я поступила очень подло. В случае ошибки тебя ничто не смогло бы защитить от воздействия камня, только если бы ты касалась его через этот мешочек… Но тогда во всём этом не было бы никакого смысла. Не прошу понимания, но постарайся представить, что ради достижения своей цели тебе тоже нужно совершить подобное. Причём уверенность в успехе превышает девяносто процентов. Тем более в таком деле!.. Ты бы тоже пошла на этот шаг. — Ты не подумала, что я могла бы согласиться рискнуть и по собственному желанию? — я холодно посмотрела в её зелёные глаза. — Зная, ради чего я это делаю. Но вот так, обманывая… Теперь понятно, почему ты ничего не говорила о своём плане. Только не пойму никак… Кому могло понадобиться устраивать эту проверку? Не говори, что это твоя инициатива, не поверю. — Вскоре ты встретишься со всеми, кто так ждал твоего возвращения, — Мария попыталась коснуться моей руки, но я отдернула её. Вздохнув, девушка сказала: — Пожалуйста, постарайся однажды простить меня. Клянусь… — откуда-то в руках у неё возникла игла, которой девушка уколола каждый палец на руках. — Клянусь своей кровью, что отныне больше никогда не солгу тебе, не предам тебя, и не подвергну опасности по своему желанию! Если нарушу эту клятву, заживо сгорю в ту же минуту! Примешь ли ты мою клятву, Агния? «Что?» — хотела я спросить первым делом, но осеклась — не ответит она прямо сейчас. Подумав немного, я решила кивнуть: — Я принимаю твою клятву, Марья. — Да, всё верно, — с облегчением улыбнулась девушка. — Правильно, что настоящее имя назвала. — Стало быть, и ты назвала моё настоящее имя? — я испытывающе взглянула на неё. — Скажи, меня зовут Агния, да? — Да. Ты — Агния. Прости, сейчас я тебя оставлю не надолго, за Графом сбегаю — пришлось его упрятать в один из ларцов Комарова. А после, обещаю, я отвечу на всё, о чём спросишь, и чём я сама знаю. — Ладно, — нехотя согласилась я. — Могу подождать ещё немного. Мария исчезла в ту же секунду. Я же со стоном уронила голову на руки… «Как такое может быть? Я — переродившаяся ведьма! Мало того — сильнейшая ведьма прошлого! Смех какой-то… Особенно с учётом того, как мне «подвластна» моя сила. Ну, Мария… Даже не знаю, как относиться к тебе после всего, что только что произошло здесь». Мои мысли прервал короткий стук в дверь. Решив, что это может быть кто-то из слуг Комарова, я крикнула, чтобы они вошли. Но, к моему изумлению, это оказался какой-то мужчина в тёмно-синем бархатном костюме, с треуголкой на голове. Прежде, чем я успела спросить о чём-либо, он снял с лица позолоченную маску и с усмешкой заметил: — А вы, как я погляжу, любите скрывать своё истинное лицо, госпожа — всё ещё пребываете в своей маске! — Никита?.. — сглотнув ком в горле прошептала я.