Шторм

ㅤㅤС того судного дня для «Бесконечности» прошло около полугода. Я становился всё мрачнее и неохотно выходил на службу. Каждое «Доброе утро» или «До завтрашнего дня» становились пустыми и ненужными. Разве утро может быть добрым, когда ты не знаешь, ради чего встаёшь каждое утро? Разве ждёшь ли ты завтра, если ты с трудом пережил новый день? Я задавался этим вопросом всё чаще, и всё чаще я хотел отказаться от всего: от работы, от желаний, от себя. Но не мог, потому что думал о семье. Что будет, если я оставлю их? Я не мог дать слабины. Потому мне в голову взбрела лишь одна мысль: если есть что-то, что делает мою жизнь хуже, то нужно избавиться от этой вещи. В моём же случае... от дела, ставшей моей уже достигнутой целью по жизни. Иронично, правда? Но иного выбора не было. Иначе я мог бы кончить всё убитым в хлам в какой-нибудь грязной подворотне с бутылкой виски, спившись под истории какого-нибудь не особо чистоплотного деда о пиратах. Честно признаться, этот пример не столь уж нереальный... ㅤㅤГето прошёл в местную пьяньчужку у его дома, заранее переодевшись из официальной формы в простые одежды, и сел к столику ближе у самого бара. Выражение лица было поникшим и уставшим. Он заказал бутылку крепкого алкоголя и, скрестив руки на столе, положил на них голову, будто вот-вот собираясь уснуть. Увидь его любой его знакомый со стороны, ни за что бы не поверил, что перед ним Сугуру. Истинное лицо своего состояния он мог проявить лишь наедине с собой или в месте, где его точно никто не узнает. В такое захолустье никто из его приятелей уж точно не забредёт, потому оно более чем было идеальным... У Гето так же не было в привычке пить, но она стала поглощать его, когда он впервые попробовал запивать это самое горе. Пробовал сигареты — неплохо, однако не для него, не помогает так сильно. ㅤㅤ— А ты, юнец, дороговато смотришься для забрёдших сюда душ, ха-ха! — донеслось до его ушей старческим и весёлым от рома голосом. Неизвестный подсел к нему за один стол. — Чего-с пожаловал сюда? Не уж то прекрасная дева променяла? ㅤㅤГето поднял голову и помотал головой, дальше положив её на руки вновь. Однако в тот же момент принесли виски! он открыл бутылку и жадно выпил четверть, закрывая ладонью правую половину лица. Наконец Сугуру рассмотрел говорящего с ним: пьяный старец, ничего удивительного для такого-то места. Знал бы он Гето лично, точно вскрикнул бы с ужаса с его поведения... Горе с людьми делает во истину страшные вещи. ㅤㅤ— Тревожат мысли? На кого работаешь? Просто так молодняк нынче не пьёт, значит проблема-с есть. Коли не дама, то наверняка со службой, м? ㅤㅤ— С чего бы Вам помогать мне, сэр... — отозвался Сугуру, всё же пристыдив себя в мыслях за неуважение и поборов нежелание разговаривать с кем-либо. ㅤㅤ— А с чего бы не помочь? — дед посмеялся, — Ну, расскажи хоть мне. Иначе застрелишься где-то по дороге домой, не откажи мне. Я, вон, видел уже одного такого: красотой неотразим, всех женщин этого мира мог бы покорить, но, вот незадача, не выдержал и выстрелил себе в висок. Эх-х, жаль паренька! ㅤㅤ— Работаю на Корсарском судне... ㅤㅤ— Ага, — приговорил дед, кивая, в ожидании продолжения, а сам подлил из бутылки, купленной Сугуру, в свою чашу виски. ㅤㅤ— Всё детство я хотел оказаться на море, но теперь моя служба приносит мне лишь тоску. Может, я ошибся с выбором, и мои мечты были наивны... ㅤㅤ— А ты желал работать на Корону иль, так, бороздить на корабле? ㅤㅤ— В каком смысле? ㅤㅤ— Ну, знаешь ли, есть разница великая между корсарами и пиратами. Может, ты просто выбрал неподходящую себе сторону. ㅤㅤ— Но я ведь пиратов... ㅤㅤ— Знаю, знаю. Твоя работа их убивать. Но убивал ли ты? — дед словно что-то знал, но Сугуру ранее никогда не встречал его. ㅤㅤ— Нет. ㅤㅤ— Почему? ㅤㅤ— Я не мог. Не мог решиться. Потому, что не считал их достойными смерти. ㅤㅤ— А хотел ли ты стать одним из них? ㅤㅤ«Хотел ли я стать одним из них?» И тогда на меня снизошло всё осознание. Воспоминания пронеслись из моего детства и юности: сказки, несчётное количество кораблей, истории и мифы... Я всё время желал быть пиратом. Я до конца понял, что в моём выборе стало неверным. Тогда я выбрал следовать указанию отца, а не зову сердца. Да, я по-прежнему неистово любил просторы океанов и морей, всё, что с ними связано, однако я до сих пор не был тем, к кому стремился внутренним зовом. После этого случайного разговора (или, если вы веруете в судьбу, неслучайного) всё встало на свои места — всё стало решено. Я должен покинуть Токийский Корабль и отправиться в собственное независимое плавание. Я стану свободным от службы. Я стану вольным человеком, ищущим неизведанное, — пиратом. ㅤㅤВ качестве благодарности я заказал ещё один бутыль, пожелал незнакомцу здравия и с озарением и приливом бодрости отправился домой. Ночь предстояла быть длинной: за ней стояло придумывание плана побега. Зачем бежать, если я мог просто не прийти на следующий день на службу? Спросите меня тогдашнего — сейчас я не смогу ответить, я стал старше и мудрее. Впрочем, наверняка хотел доказать, что мои намерения серьёзны. Доказать себе и всем вокруг. ㅤㅤПоследнее, что я помню с того дня, это крик капитана:«Сугуру, ты что, мать твою, творишь?!» Это был первый и единственный раз, когда я слышал, как Масамичи ругается бранью. Его можно было понять. Как и тех, кто недоумевал с моего поступка. Помимо побега не было ни краж, ни побоев. Я не переступал через эту грань и не переступаю до сих пор, только по самой необходимой нужде. В тот день я скрылся, слившись с толпой под рваным по подолу плащом. ㅤㅤПрощай, служба. Прощай, Токийский Экипаж.