Серая стрела

      Анару заглянул на кухню, его желудок урчал. Раннее пробуждение от голода выгнало его из теплой «собачьей кучи», и эльф сунулся в окошко, надеясь найти что-то оставленное с вечера. К его радости обнаружилась стопка галет.              Взяв довольно большую пригоршню и пожелав уже начавшей подготовку завтрака Юнгсу доброго утра, он вышел на палубу. Сегодня было облачно, возможно, пойдет дождь, но пока он просто наслаждался своим утром, до того момента, когда подойдет время выполнять обязанности.              Джуд помахал ему рукой и, положив в карман остатки своего завтрака, Анару решил помочь старому навту. Во время работы он насвистывал мелодию, эльф поймал себя на мысли, что так работа идет веселее, и после нескольких прослушиваний мелодии присоединился к свисту.       Его руки автоматически пролетели над веревками, связывая их с точностью, которая все еще заставляла Джуда недоверчиво качать головой, поскольку самый молодой из волков поразительно быстро схватывал любые премудрости работы со снастями.       Когда с веревками было покончено, Джуд спустился под палубу, оставив Анару бродить туда-сюда. Эльф поднялся на мостик к штурвалу, куда обычно не совался в присутствии старших.       Он закрыл глаза, ветер трепал ткань светлой рубашки.       — Ты, кажется, в хорошем настроении, — раздался голос Алека.       Парень подошел ближе, оперся на перила и они перекинулись несколькими фразами, обсуждая происходящее на борту и мелкие сплетни.       Алек откинулся назад, и Анару увидел, как слишком знакомый блеск осветил его глаза. Он знал этот взгляд: Алеку пришла в голову идея. Анару внутренне застонал, зная, что это приведет к неприятностям.       — Что бы ты ни придумал, — предупредил эльф, — не делай этого.       Товарищ проигнорировал его и подошел к штурвалу корабля. Сердце упало в нехорошем предчувствии.       — Алек, я сказал, не надо.       Парень развернулся.       — Расслабься, я просто хочу прикоснуться к нему, я не собираюсь пытаться его крутить.       В этот момент Джуд поднялся по лестнице, жуя кусочек сушеной рыбы. Он вопросительно посмотрел на Анару, затем выпучил глаза, увидев движения Алека.       — Юнга, не смей!       Но тот отмахнулся от него:       — Все в порядке, сэр, я не причиняю никакого вреда, клянусь. — Алек поднял один палец и прижал его к одной из рукоятей рулевого колеса.       Ничего не произошло.       Анару немного расслабился:       — Хорошо, ты прикоснулся к нему…       Перевертыш наклонился вперед, глядя на штурвал, который был высотой почти с него самого, переступил и…       Это действие вызвало странный стон, исходящий от системы канатов, а затем с невероятной скоростью колесо начало вращаться, резко накренив корабль влево.       Анару и Джуд прыгнули вперед, пытаясь остановить устройство. Крепкого эльфа приподняло и швырнуло на палубу с такой силой, что вышибло дыхание, а затем тяжелый и резкий удар пришелся ему в живот и грудь, когда одна из рукоятей прижала его к доскам. Раздался слышимый треск, за которым последовала мучительная волна боли. Весь его бок остро горел и болел, заставляя его разум онеметь. Анару был не в состоянии думать или едва ли мог дышать. Его первой мыслью был пульсирующий жар агонии, разливающийся по торсу. А второй — поток грязных ругательств, направленных на юнгу.

***

      Константин сидел на кровати, зашнуровывая ботинки. Он уже надел штаны и застегнулся, но сбросил рубашку, в которой спал, не успев надеть свежую на день, когда внезапно по кораблю пронесся стон, и он обнаружил, что перекувырнулся в сторону ближайшей стены.       Айлин, в это время сладко потягивающуюся в кровати, заменившей кресло, резко оттуда вышвырнуло, и она, взвизгнув, отлетела в ту же сторону, что и капитан, ударившись плечом. Ширма поехала в сторону, зацепилась за комод и рухнула на еще сонную и ничего не понимающую девушку. Угол деревянного каркаса угодил ей прямо по лбу.       — Какого… То есть… Оййй! — пискнула она из-под ширмы.       Константин, ощутимо приложившись спиной выругался, его глаза метнулись к окну. Было еще сумрачно, но это определенно была не волна. Корабль накренился в другую сторону, но опыт помешал капитану снова покатиться кубарем по полу. Изрыгая череду проклятий, он рванулся вперед, поднял с пола куртку, накинул ее и выбежал на качающуюся палубу. Корабль развернуло против течения, его бросало из стороны в сторону.       Йен взбежал по ступенькам к штурвалу. Он видел, как старина Джуд пытается его удержать, а затем заметил фигуру, придавленную рукоятью, и его сердце упало. Он схватился за колесо. Недюжинная сила и умение правильно ее приложить позволили направить корабль обратно в поток, постепенно качка стихла.       Краем глаза он наблюдал, как Анару откатился от него, обхватив руками грудь и живот. Капитан бросил несколько беглых взглядов на паруса, прежде чем решил, что они вернулись в правильное русло. Рявкнув несколько команд дежурным, он поставил блокировку колеса и ощутил, как в нем закипает гнев.       После того как все затихло, Айлин, прижав ладонь ко лбу, по которому уже расползалась бордовая шишка вкупе с царапиной, выбралась из-под ширмы, нацепила сапоги и бросилась на палубу.

***

      Сладкое облегчение охватило эльфа. Боль притупилась на несколько секунд, когда он откатился в сторону, и смог вдохнуть, пока не достиг точки, где дыхание стало болезненным. Неглубоко дыша, он лежал, свернувшись калачиком. Болезненная пульсация пробегала по телу, боль пронизывала все его существо.       — Анару?! — болезненный и обеспокоенный голос раздался у его уха. Он застонал, узнав Алека.       Матрос ахнул и принял сидячее положение, хватая ртом воздух, неглубоко дыша.       — КАКОГО ХЕРА, ЕБИСЬ ОНО, ПРОИЗОШЛО?! — пророкотал растерявший все свое серебро голос, теперь он был подобен громовому раскату.       Анару почувствовал, как внутри все сжалось. Он поднял глаза на капитана и вздрогнул от злых искр голубых глаз.       Он услышал, как Алек заскулил рядом с ним, держась за руку. По его предплечьям расползались темные злые синяки: сначала его ударило штурвалом, а потом, когда двое бросились останавливать колесо, его оттолкнули, и легкий паренек налетел на перила, припечатавшись подбородком и прокусив себе губу до крови.       Надо было что-то делать, иначе юнге может достаться больше, чем он сможет унести. Анару застонал, встретившись взглядом с Йеном. Дышать становилось все труднее и труднее.       — Это… был я.       Три пары глаз смотрели на него.       — Я… хотел… — Он остановился, чувствуя, будто тонет. Конечности тяжелели, а мысли начинали путаться, только всплески боли в животе не давали ему расслабиться,              — Я… — рука юнги хлопнула его по плечу, посылая новую вспышку боли.       — Это был я. Я прикоснулся к колесу, хотел знать, на что это похоже… Анару пытался остановить меня, Джуд предупредил меня… но я продолжил.       К этому времени сюда же поднялось еще несколько матросов и Маата, в поисках ответов. Некоторые из них смотрели на Анару с беспокойством. Он попытался улыбнуться им, чтобы показать, что он в порядке. Эльф наклонился вперед, упираясь руками в колени, и закашлялся. На этот раз толстая струйка темно-красной крови разбрызгалась по всей палубе перед ним. Анару устало поднял взгляд… Так много заинтересованных глаз…       — Мне… жаль… Я уберу это… — удалось ему выдавить из себя.       — Ты не сделаешь этого, — зарычал Константин. — Юнга Алек, ты проведешь весь день, надраивая всю палубу вручную, без перерывов, без еды, пока я не сочту это достаточным. Молча, понятно? — он помолчал, пока перевертыш не кивнул. — Кто-нибудь, убедитесь, что у него есть щетка и вода. Маата, забери Анару и проводи его к Сен…       — Капитан. Вам не кажется, что это слишком жестоко? — раздался напряженный голос у Йена за спиной. Айлин, оказавшись наверху, цепко окинула всех взглядом, оценивая ситуацию. Нервы натянулись как струна.       Маата бросил на девушку недоуменный взгляд, но Йен показал взглядом на Анару. Красноволосый аккуратно помог подняться кашляющему кровью сородичу и повел его вниз.       — Все свободны! — гаркнул капитан. — Шоу окончено! — и только потом он обернулся к девушке. — Слишком жестоко, ты говоришь?       — Алек и сам пострадал. Вы же видите, — настаивала на своем девушка. — Я уверена, что он не нарочно. К тому же, он знает, что виноват в случившемся.       — Этого недостаточно, — капитан на секунду скосил взгляд к юнге. — Нарочно или нет, но это произошло потому, что он нарушил прямой запрет. Намеренно. И он будет наказан.       Айлин тоже глянула на юнгу.       — Отправьте его хотя бы к Сэн. С такими синяками… Если сейчас начнет работать, потом рук не сможет согнуть.       — К Сэн он отправится не раньше, чем она закончит с Анару! — он рыкнул на девушку, — из-за него боец кашляет кровью, а синяки это всего лишь синяки.       Алек посчитал лучшим слиться, пока капитан занят Айлин и, подхватив ведро и швабру, убежать к самому носу корабля, начав работу оттуда.       Злость Йена ее не испугала. Наоборот. Что-то щелкнуло внутри. Врожденное упрямство, которое столько дней приходилось держать в себе, вырвалась наружу. Она шагнула ему навстречу.       — Брось, Йен. Сэн умелый лекарь. Она вполне способна позаботиться об обоих сразу. Алек напуган больше остальных, ты же знаешь. Он теперь побоится подойти к штурвалу. К тому же… В тот раз, ты не стал его наказывать.       — В тот раз это была случайность, а в этот раз его предупреждали не лезть. И ему придется подойти к штурвалу рано или поздно. Нельзя воспитывать страх. Но он должен понимать, что если умышленно нарушил правила и получил за это, то это не значит что так он избежит положенного наказания.       Девушка упрямо настаивала на своем.       — Некоторых наказание отпугивает еще больше. Алек из этого числа. Даже Анару это понимает. Так почему ты не можешь? Неужели дело лишь в том, что ты капитан?       — Да, дело в том, что я капитан, — парень взмахнул рукой, указывая на паруса, — И я отвечаю за это. За корабль и два десятка жизней на нем. И если жалеть тех, кто нарушает правила, написанные кровью, то все будут в опасности, — он вздернул подбородок. — Хочешь справедливости?! Хочешь быть полезной! Валяй! Помоги Алеку. Только сначала спустись в лазарет, возьми лекарства и обработай раны всем, кто ударился, поранился, порезался или оказался придавлен грузом из-за того что корабль болтало как хуй в стакане. И про свою шишку не забудь.       — Ты… — девушка сжала кулаки. Два солнца больше не были ласковыми. Они буквально обжигали гневом. — Что ж, ладно. Я все сделаю.       Она отвернулась и зашагала в сторону лестницы.       — Бе-бе-бе, — полушепотом выдал парень ей вслед, потом болезненно сморщился и потер лицо руками. — Вот вам и «доброе утро»… Да что ж такое-то?

***

      Айлин забрала у Сэн сумку с лекарствами. Обработав сначала синяки и губу Алека, прошлась по всему кораблю, помогая остальным. А после вернулась к юнге выполнять его наказание вместе.       — Зачем ты это делаешь? Ты не должна мне помогать, — проговорил Алек, когда она, притащив ведро, принялась драить палубу, ползая рядом с ним на четвереньках. Айлин грустно улыбнулась.       — Знаю. Просто… Я не могу видеть, когда кого-то наказывают. Особенно, если этому кому-то искренне жаль, и он понимает, что виноват. Я знаю, что таковы правила, но… Меня это все равно задевает.       — Почему?       Девушка ничего не ответила. Только нахмурилась и продолжила тереть щеткой доски.       Днем и правда пошел мелкий дождь. Но несмотря на это ни Алек, ни Айлин не прекратили работу. Девушка только собрала волосы в пучок, чтобы не мешались, закатала рукава и продолжила еще усерднее.       — Я думаю, достаточно, — Константин подошел к паре со щетками во второй половине дня. К вечеру дождь грозил усилиться, и заставлять их делать откровенно бесполезную работу он не собирался. — На сегодня можете отдыхать. Оба. Алек, ты освобожден от обязанностей до утра, поэтому займись изучением систем блокировки штурвала и канатного привода. Где книги брать, знаешь, — парень говорил спокойно, а закончив, просто развернулся на пятках и пошел обратно на мостик.       — Да, капитан, — юнга поднялся и вылил ведро за борт, а потом бросил в него щетку.       Только Айлин с места не поднялась.       — А ты чего? Можно же не делать, — Алек озадаченно посмотрел на нее.       — Я доделаю. Я привыкла выполнять работу до конца, — холодно отозвалась Айлин, не поднимая глаз.       — Тогда ты останешься тут жить навсегда, — парень присел напротив и положил свои ладони на ее, — Закончить с палубой можно только в сухом доке. Когда на корабле никого нет.       Юнга был прав, это занятие стало бессмысленным. Но Айлин была слишком рассержена и вымещала свою злость на мокрые палубные доски.       — Не волнуйся за меня. Иди.       Алек огорченно вздохнул, но ничего не ответил. Нужно было переодеться и браться за книги. Чем он и поспешил заняться, оставив девушку наедине с собой, своими мыслями и злостью.       Постепенно дождь усилился, но даже тогда Айлин не остановилась. Оставалась на палубе до тех пор, пока не вымокла до нитки и пока холод окончательно не остудил ее эмоции.       Убрав ведра, девушка устало направилась в сторону нижней палубы, глядя себе под ноги.       Константин передал штурвал помощнику и спустился навстречу девушке.       — Айлин, ты куда? Тебе нужно переодеться в сухое и согреться, идем, — он приобнял ее за плечи, уводя в свою каюту.       Ответ на вопрос, почему он не подошёл к ней раньше и не пытался оторвать, нашелся когда они зашли. За небольшим столиком в кресле сидел Алек и конспектировал что-то из большого тома с чертежами. Йен кивнул ему, и парень, хмыкнув что-то о том, что впечатлен ее упорством, вернулся к учебе. Константин завел девушку в спальню и отвел к ванной.       — Я сейчас найду, во что тебе переодеться. У меня больше барахла, чем у остальных, так что это не проблема       — Твои вещи не надену, — бесцветным тоном отозвалась Айлин, все это время хранившая молчание. — Сэн давно отдала мне кое-что на смену. Сейчас заберу их и согреюсь в общей ванной. Капитан может не беспокоиться. Сама со всем справлюсь.       — Я уважаю твое упрямство, — парень поднял и поставил ширму. — Серьезно. Но я считаю себя виновным в твоем нынешнем состоянии. Позволь мне попытаться что-то исправить.       Айлин нахмурилась и тут же поморщилась от боли. Она позаботилась обо всех пострадавших, кроме себя, и теперь синяк на ее бледном лбу ярко выделялся фиолетово-бордовыми красками.       — Капитан не должен отвлекаться на такие пустяки, у тебя полно других забот. Если я сказала, что все в порядке и я справлюсь сама, значит, так оно и есть, — Айлин подошла к ящику, который ей выделили, и достала оттуда сменную одежду.       — Ты не пустяк, и ты тоже моя забота. Пока ты здесь, по крайней мере, — он поджал губы в улыбке. — И спасибо за то, что ты сегодня сделала для команды, они это оценили. Я тоже. Позволь сделать это же для тебя.       Она слишком устала и замерзла, чтобы препираться дальше. Мокрая одежда неприятно липла к телу. Хотелось поскорее ее снять, затем согреться и заснуть. Айлин вздохнула и повернулась к Йену.       — Что ж, ладно… Если тебе так хочется. И раз уж на то пошло, может попросишь кого-нибудь принести мазь? Я забыла обработать ушиб… — и тут же кольнула его взглядом. — Но после этого мы в расчете.       — Мазь около твоей постели. Я подумал, что она пригодится, — жестом указал капитан. — В ванной есть горячая вода. Не буду мешать, — он попятился и вышел из кабинета, предоставив девушке привести себя в порядок в уединении.       Айлин постояла немного, прислушиваясь. Затем наполнила ванну и начала стаскивать с себя одежду. Бросив ее на пол, опустилась в горячую воду, распустила волосы и пару раз окунулась с головой, а после облокотилась на край и расслабленно закрыла глаза. Холод постепенно отступал, навалилась сонливость. Поняв, что еще немного и она уснет прямо в ванной, Айлин заставила себя быстро искупаться, переодеться в сухое и поплелась к кровати. Взяла в руки баночку с мазью и невольно улыбнулась, вспомнив слова Йена.       — Все. Спать. — сказала себе Айлин, после того, как густо намазала лоб пахнущим травами лекарством. Забралась в постель и натянула одеяло до самого носа. В тишине было слышно, как Константин мягко разговаривает с Алеком, объясняя премудрости конструкции корабля. Кроме наказания он избрал путь пояснить юнге, что и как работает. В конце концов, уже Алек рассказывал своему капитану, что он сделал, какой блокировщик отключил и почему корабль так мотнуло. Голоса и смешки убаюкивали. Тело будто налилось свинцом, утаскивая разум девушки в сон…

***

      Темнота, такая спокойная и густая, окружавшая со всех сторон. Но вскоре далеко впереди загорелся маленький огонек. Быстро приближаясь, яркая точка увеличивалась, приобретая очертания ребенка. Маленькая детская ручка, объятая огнем, потянулась вперед и схватила Айлин за плечо.       Девушка вскрикнула, резко проснувшись. Села в кровати и прижала к груди руки, пытаясь успокоить колотившееся о ребра сердце. Через секунду дверь в спальню распахнулась, впуская луч света, в котором выросла фигура Константина.       За окном была глубокая ночь и шумел ливень, а корабль плавно раскачивался.       — Что случилось? — он говорил негромко, но обеспокоено. — Айлин?       — Сон, — выдавила она из себя. — Ты слишком… далеко       — О, милая… — он быстро подошел к ней и сел на край кровати, — я заработался. Мы встали на якорь раньше, и я засиделся с документами.       Парень подвинулся чуть ближе и обнял ее вместе с одеялом, кутая в теплый кокон.       Но Айлин высвободила одну руку и ухватилась за ворот его рубашки. Ей казалось, что если она вцепится в него, будет как можно ближе, он сможет прогнать кошмары насовсем. И тогда, покинув корабль, ей больше не придётся бояться их.       — Очень эгоистично просить о таком, но пожалуйста… Пока я здесь, будь рядом, насколько это возможно, — прошептала она, прижавшись к Йену.       — Я здесь, — он забрал ее на руки и баюкал, покачиваясь из стороны в сторону, — Все хорошо. Я перенесу рабочий стол сюда и такое, как сейчас, больше не повторится.       — Что? Нет, не надо стол. Ты что? — она сконфуженно рассмеялась. — Где это видано, чтобы капитан корабля, еще и принц к тому же, прихотям какой-то девицы потакал… — затем подумала и добавила — Да он сюда и не поместится. Если только мою кровать убирать…       На руках у Йена Айлин почти сразу успокоилась. Его тихий, полный заботы голос, и тепло, дарили ощущение безопасности. Было так приятно чувствовать все это, что она не заметила, как начала поглаживать его по плечу в такт покачиванию.       — Как минимум, я могу тут заниматься заполнением журналов, — он поцеловал ее в висок и прижался щекой. — Не могу же я заставлять тебя спасть на кушетке с Маатой, пока я залипаю над бумагами?       — Даа, Маата — это уже перебор.       Айлин улыбнулась, прикрыв глаза. Капитан ее убаюкивал, и голос девушки превратился в шепот.       — Спасибо, что настоял на своей заботе. На самом деле это… очень мило. Просто я бываю чересчур упрямой. Иногда во вред себе.       — Быть упрямым это достоинство, а не недостаток, — девушка не видела его лица, но в голосе звучала улыбка. — Хочешь я останусь сейчас тут, пока ты не уснешь? Не буду уходить и отпускать тебя.       — Ты взрослый дядька, но и я не маленькая девочка, — улыбнулась она в ответ. — просто… Да. Посиди вот так.       — Я об этом и спрашивал, — Йен снова поцеловал ее в висок. — Ты уже почти спишь.       Он обнял ее чуть крепче, чувствуя, как в тело проникает ее тепло, расползаясь от груди и живота, постепенно добираясь и до конечностей.       Айлин, устраиваясь поудобнее у парня на руках, уткнулась носом ему в шею. Ее теплые пальцы проскользили по плечу вверх и мягко легли ему на затылок.       Он наклонил голову, прижавшись щекой к ее голове, и стал тихо мычать спокойную мелодию, которая смешивалась с шумом дождя за окном.       В соседней комнате зашелестели бумаги и послышались тихие шаги. В пятне света мелькнул Маата и прикрыл дверь в спальню.       Вскоре дыхание Айлин стало медленным и глубоким, а тело расслабилось. Капитан почувствовал, что девушка крепко спит и надо переложить ее на кровать. Он аккуратно уложил ее, поправил подушку, сдвинул ширму и улегся с краю своей постели, не раздеваясь и просто глядя в потолок.       Парень боролся с собой, но в конце концов не справился. Он только разулся, перебрался на узкую постель и обнял Айлин со спины, уткнувшись носом ей в затылок.