Другие 365 дней

      Ева испытывала иррациональный страх от одной только мысли, что Торичелли узнает где она находится. Уходя, ведь была уверена, что не пройдет и суток, как его демоны потребуют ее обратно, поэтому и решила воспользоваться паспортом, оставленным ей Андреа, снова стерев свое прошлое.       Какая ирония… тогда она бежала от ненависти, а теперь сбежала от любви, ведь и одно, и другое принесло ей лишь утрату и боль.       Однако судя по тому, что никто из ее прошлого пока не объявился, Фрост выполнил обещание.       Совсем свихнулась без секса, — умозаключила Ева, возвращаясь в тот момент, когда их пальцы соприкоснулись.       Хотя ведь секса, как такового, она-то и не хотела, тем не менее, подсознательно ждала появления британца, но Эдвард ее больше не беспокоил.       Через три недели девушка поехала на последнее шоу в Red Hot Chili Peppers с надеждой увидеть друга, однако он не появился на ее выступлении.       Поблагодарив всех сотрудников заведения, она в последний раз поднялась на крышу и оперевшись спиной о вентиляционную трубу, закурила, рассматривая, парящего в белом свете Иисуса. — Ты веришь в Бога?       Услышав, так хорошо знакомый голос, девушка улыбнулась. — Нет. Вряд ли бы он допустил, чтобы на земле проливалось столько невинной крови. А ты? — Я врач. — Но статуя все равно красивая, правда?       Мужчина кивнул и закинул в рот любимые мятные леденцы. — Тебя отвезти домой? — А кто привезет мой байк? — С этим я разберусь, не волнуйся. — Ну тогда с меня ужин. — Согласен на пиццу с Amarone. — Приготовлю тебе лазанью из баклажанов. — Извращенка, — а ведь прошлый раз ее холодильник был стерильно пуст, — подумал британец. — О господи, кто бы говорил! — засмеялась девушка. — Не поминай в суе, — мужчина деланно скосил глазами на статую. — Одним грехом больше, одним меньше… поехали!       Бросив, ничего для нее не значащую фразу, Ева не заметила его потемневшего взгляда, свидетельствующего о том, насколько сильно он был не прочь с ней согрешить.       Они готовили лазанью, шутили и дурачились как старые друзья. Такой легкости в общении Ева не испытывала уже давно.       Спустя несколько часов, Эдвард, снова сидя на полу рядом с ней, наслаждался прекрасным вином и оказавшейся безумно вкусной, лазаньей. — Твое вегетарианское извращение меня покорило, — он промокнул губы салфеткой и вытянул ноги, прислоняясь спиной к дивану. — Пойдем поплаваем, — подвыпившая Ева вскочила с пола и направилась в спальню. — С ума сошла! В темноте же не видно всю эту морскую нечисть. — Не будь снобом, Эдвард! — крикнула девушка из спальни.       Спустя пару минут, Ева выскочила в гостиную в микроскопическом черном бикини и покрутилась. — Твою ж мать! — уставился на нее мужчина. — Лорд, вы переигрываете!       Он конечно уже видел ее в белье, девушка была и правда красива, но такую реакцию британца вызвала татуировка. От левого плеча до ребер с противоположенной стороны и оттуда вдоль тазовой кости, скрываясь под кромкой трусиков бикини, по ее телу протянулись темные хаотичные трещины, камуфлировавшие все ее шрамы. А среди этих трещин, казалось был вырван кусок плоти, обнаживший потрясающую глубоких оттенков веселенную с созвездиями и метеоритами.       Ева внезапно стала серьезной, — я закрыла гештальт, доктор? — Безусловно, — Эдвард был поражен символизмом этой татуировки.       Пока девушка плавала, мужчина стоял по щиколотку в воде, наслаждаясь тем как океан лижет босые ступни, и размышляя о том, что она нашла способ стереть со своего тела напоминания о причиненной боли. И теперь он просто обязан попытаться сделать то же самое с ее разумом и сердцем.       Девушка вышла из воды, британец укутал ее в огромное пушистое полотенце, случайно коснувшись пальцами шеи и подбородка. И снова ее тело внутренним трепетом отозвалось на его прикосновения. Отказавшись слишком близко к его лицу, Ева привстала на носочки и потянулась к нему губами. — Ты все еще замужем. И он все еще мой друг, — остановил ее мужчина. — Я больше ничего не чувствую, Эдвард, только пустоту и одиночество… Я хочу почувствовать, хоть что-то! — с надрывом выкрикнула девушка, — пожалуйста, — добавила она уже шепотом. — Это не выход, Ева, а я не запасной аэродром. Я тоже… живой.       Британец поднял свою обувь и молча ушел к машине.