Scars look like tattoos

      Од воспринял слова своего парня слишком буквально.              «Нам нельзя сейчас общаться. Я не могу, извини.» — крутилось в голове на повторе. За это «сейчас» Сынмин цеплялся, как за спасательную соломинку, и терпел всю неделю, последовавшую после их скомканного разговора. Отстранённость Чонсу, его холодность. Он избегал любого физического контакта, даже от самого незначительно прикосновения, дёргался будто от огня. Для Ода это словно лезвием по коже. Но он понимал, знал, что родители его парня слишком дотошные и при желании легко могут перекрыть кислород собственному сыну.              Утро субботы выдалось невзрачным. Родители, как и планировали, уехали в загородный дом, им нужно навести там порядок и оставить его до следующего летнего сезона. Конечно у них была традиция на зимние праздники туда приезжать, но оставлять коттедж в полном беспорядке на ближайшие пару месяцев не хотелось.              Од лежит, сверлит взглядом белоснежный потолок с мелкими лампочками по периметру. В любой другой день, он уже давно бы позавтракал, написал Чонсу и получил в ответ порцию необходимых эмоций. Вот только сейчас уже около полудня, сил совсем нет, а телефон, который лежит на подушке, без единого непрочитанного оповещения. Сынмин пристраивает подушку к стене, сам садится, облокачиваясь на неё, и открывает список контактов. Заносит палец над любимым, единственным, номер которого знал наизусть. Стоит ли ему звонить? Он оправдывает себя лишь тем, что сейчас это и правда необходимо. Иконка с зелёным значком предательски нажимается, а сам парень поднимается на ноги от волнения и начинает нарезать круги по комнате. Девять долгих гудков и на звонок отвечают.              — Да? — совершенно отстранённо и без капли эмоций отзывается Чонсу.              — Доброе утро, — Од замирает на месте, одна рука сжимает телефон, прислоняя его ближе к уху, а вторая сминает домашнюю футболку. Он не отвечал ему две недели. Да, пусть последнюю они и пересекались в школе, но это ни в какое сравнение не идёт с их прежним общением. — Как ты? — зажмуриваясь спрашивает парень.              — Нормально, — коротко отвечает Чонсу, по ту сторону телефонного разговора слышно голос его родителей и Од бессознательно теряет из головы всевозможные варианты продолжения диалога. — Ты что-то хотел? — всё тем же безликим голосом.              — Эм, да… — заминается на долю секунды и наконец вспоминает предлог, из-за которого он собственно и совершил звонок. — У Чонина завтра день рождения. Мы вместе хотели купить ему подарок, может сегодня? Когда ты сможешь? — Сынмин слышит своё сердцебиение так отчётливо, что, кажется, голова сейчас кругом пойдёт.              — Подожди минуту, — в трубке раздаётся шуршание, а после хлопок балконной двери. — Прости, Од, наверно я недостаточно правильно сформулировал свои слова в прошлый раз. Мы не можем быть вместе, больше нет.              Твёрдость в голосе Чонсу пугает Сынмина, он нервно улыбается сам себе, когда пытается переварить услышанное.              — А как же Чонин и его праздник? — с надеждой спрашивает парень. Глупо. Очень глупо цепляться за такие призрачные аргументы.              — Езжай в книжный магазин, я тебе скину название книги, про которую мы тогда говорили.              — Хорошо, — моментально откликается Од. — А как же мы…              Ему не дают закончить, быстро обрывая.              — Больше нет никаких мы, Сынмин.              Вновь слышно точно такой же звук уже закрывающейся двери. Звонок сбрасывается, а самого Чонсу на пороге балкона встречает мать.              — С кем разговаривал? — женщина упирается ладонями в бока, смеряя сына пристальным взглядом.              — Одноклассник, — он блокирует смартфон и прячет его в карман домашних спортивных штанов. — Уточнял тему доклада по истории.              Чонсу не дожидается ответной реакции и молча уходит в комнату, плотно прикрывая за собой дверь.              В торговом центре уйма народу. Все куда-то спешат, не смотря на то, что сейчас выходной и следовало бы расслабиться, откинуть все проблемы и просто отдохнуть. Од поднимается на эскалаторе до нужного этажа, где располагался необходимый ему магазин. Парень совсем не помнит, как после короткого разговора, со своим уже получается бывшим парнем, пошёл одеваться. Где-то в груди неприятно скребёт от такого словосочетания. Наверно первая любовь всегда вот так нелепо обрывается, остаётся в воспоминании чем-то прекрасным и нетронутым, а по факту хочется вырвать себе сердце и выплюнуть все чувства. Вот только они въелись глубоко и, как ты не пытайся, останутся с тобой до конца жизни.              Од отказывается принимать реальность. Понимает что это необходимо, но ради всего святого, дайте ему время. Время, перевести любимого человека снова в статус близкого друга, а не того, с кем хотелось провести всю оставшуюся жизнь. Юношеский максимализм? Возможно. Вот только ты можешь никогда не встретить столь близкого и родного человека, а Од его нашёл и терять, это словно оторвать часть себя и жить теперь неполноценно.              Телефон отдаётся двумя короткими вибрациями. Первая это сообщение с названием книги, а вторая — перевод половины её стоимости. Сынмин усмехается слишком громко, на него оборачивается продавец-консультант.              — Здравствуйте, могу я вам помочь? — девушка дежурно улыбается.              — Мне нужна эта книга, — парень разворачивает экран смартфона.              — У нас осталось пара экземпляров.              Она ведёт его в противоположный конец магазина, где все стеллажи выглядят гармонично, словно книги на них размещали не по имени автора, а по цветовой гамме.              Сынмин берёт с полки ту, что в красивом чёрно-белом переплёте и протягивает её девушке.              — Упакуйте, пожалуйста, — в ответ вежливая отстранённая улыбка и он уже идёт к кассе, в надежде поскорее покинуть магазин, в который должен был пойти со своим Чонсу.       Первым, что слышит Чонин утром своего дня рождения, это голос старшего брата. Следом чувствует удар чего-то твёрдого о спину.       — С днём рождения, Нини, — Хёнджин излучает тонну энергии и позитива. Ему бы поспать ещё так часика два, но его будят раньше времени. Он готов кинуть в ответ подушкой, но с неё падает подарочная коробочка и Ян теряет весь свой запал. — Разворачивай моё скромное подношение и поднимай свою задницу с постели. Папа скоро приедет.              От последних слов у Чонина непроизвольно мороз по коже пробегает, но он быстро скидывает с себя остатки сна и понимает, что брат говорит о своём отце.       Ленточка легко поддаётся, падает на синие простыни, как и обёрточная бумага.              — Джинни, ты, блять, серьёзно? — неверяще спрашивает Чонин.              — Попрошу без выражений, — осекает его Хёнджин. — Пусть тебе восемнадцать, но держи язык за зубами, — почти что строго. — С днём рождения, — повторяет он и сжимает брата в объятиях, заваливая обратно на постель. — Вставай или я стяну тебя с кровати и всё равно сколько ты получишь травм, у меня парень будущий адвокат, — Хван замирает, держа в руках чужую лодыжку, кажется он сказал лишнее.              Чонин на слова брата лишь громко смеётся и скидывает с себя одеяло.              — Иду, иду, только отпусти меня, — он не выпускает подаренный Хёнджином палароидный фотоаппарат и готов сейчас согласиться на любое, лишь бы ему дали спокойно встать с кровати.       Брат прищуривается, но всё же размыкает пальцы. Чонин, не долго думая, наводит на него объектив, раздаётся щелчок и выезжает готовый снимок.       — Отлично, первый в моём портфолио, — гордо заявляет Ян и трясёт в воздухе, ускоряя высыхание чернил.              — Ты в курсе, что фотографировать людей без согласия противозаконно?       — Это тебе тоже твой парень рассказал?              Хоть до этого брат не выражал никакого недовольства и осуждения, сказать что он встречается, да ещё и не с девушкой, Хёнджин хотел в более подходящий момент.              — Вставай, — повторяет Хван и выходит из спальни.              Чонин позволяет себе проваляться в постели лишних пять минут, раскидывая конечности в форме звёздочки. Его первый день рождения без вечно пьяного отца и с самым настоящим ощущением праздника.       Он широко улыбается, когда раздаётся звонок и, не глядя на имя звонящего, отвечает.              — С днем рождения, Нини, — сколько ещё раз он за сегодня это услышит? Чонсу пытается казаться весёлым, но от друга не скрывается тень грусти.              — Спасибо, — Чонин садится и наконец-то ставит ноги на пол. — Не обязательно было звонить, мог как и все поздравить лично. Ты ведь помнишь, что сегодня в пять у меня?              Часы показывают полдень и Ян понимает насколько насыщенным будет день.              — Я не приду, — совсем тихо отвечает Чонсу.              Ни от кого не ускользнуло странное поведение Кима, Од это никак не комментировал, стараясь примириться с происходящим. Чанбин в свою очередь запретил Чонину расспрашивать их и просто дать им время. После вызова в школу матери Чонсу следовало ожидать последствий, но каких именно никто из друзей не знал. Ровно до того момента, пока парень не вышел с вынужденного больничного.              — Всё в порядке? — осторожно спрашивает Ян, в голове он держит просьбу Чанбина и докапываться не собирается.              — Да, у меня репетитор сегодня, отменить не получится, — ложь звучит даже правдоподобно.              — Ничего страшного. Тогда до завтра? — на самом деле хочется верить словам друга. Надеяться, что самое плохое не случится.              — Конечно, повеселись сегодня обязательно. И за меня в том числе, — Чонсу скидывает вызов, чтобы голос предательски не дрогнул и не пришлось выдумывать этому ещё одну нелепую причину.              Чонин слушает два коротких гудка, а уголки губ ползут вниз. Нельзя сегодня грустить, но как иначе, если одного из близких друзей не будет. Он кидает телефон в складки одеяла и надевает домашнюю футболку, висевшую на спинке стула.              Хёнджин суетится, в попытках навести порядок в их скромной квартирке. Делает всё, чтобы гостиная была меньше похожа на его спальню. У Чонина в принципе бардака никогда не было, поэтому столь неприятное занятие ему не грозило.              — Ну и зачем ты поднял меня в такую рань, — Ян приглаживает растрёпанные волосы и смотрит на брата, который стоя на корточках пытается выудить что-то из-под дивана. — Что мне делать?              Хван выглядывает из-за спинки, его лицо раскраснелось, а на руках следы пыли и мятая тетрадь.              — Торт, — на выдохе произносит Хёнджин.              — Это шутка? Какой ещё торт?              — Искренне надеюсь, что вкусный, — брат поднимается, отряхивает колени и как ни в чём не бывало идёт на кухню. — Мука, яйца, сахар, взбитые сливки, какао, шоколад, — выставляет он один за одним продукты на кухонный стол. — Воду думаю сам найдёшь.              Чонин закатывает глаза, пытаясь выразить недовольство, а самому страшно первый раз в жизни готовить что-то сложнее яичницы.              — Укрась всё клубникой, её любит Ёнми, — заканчивает Хёнджин и направляется в ванную за шваброй и ведром.              — Да, да, я помню, — бубнит под нос Чонин и открывает пакет муки, при чём так не аккуратно, что в воздух поднимается белое облако. — А как тесто готовить?              Брат издаёт красочный вздох, когда проходит мимо.              — Мы же делали пиццу. Почти тоже самое, муки поменьше, сахара побольше и яйца взбей.              Инструкции брата какие-то уж больно расплывчатые. Чонин с радостью бы посмотрел в интернете самый простенький рецепт, но руки все перепачканы в муке, хоть готовить он ещё и не начал, а телефон валяется в комнате. На глаза попадается напечатанный рецепт бисквитного теста на обороте раскрытой упаковки.              Парень следует чётким указаниям, добавляет необходимое количество ингредиентов. Каким-то чудом он смог отыскать мерный стаканчик, пустую миску и подходящую форму для выпекания. Следующие два часа Ян предпочёл бы забыть, как страшный сон. Сухие ингредиенты оказались почему-то на всех доступных им поверхностях. Только когда Чонин замесил несчастное тесто, смог облегчённо выдохнуть и присесть на корточки возле духовки, смотря на неё практически не моргая.       Таймер пищит на всю квартиру, Чонин, всё так же следуя инструкции, протыкает бисквит зубочисткой и с удивлением отмечает, что тот готов. Ему остаётся только нарезать клубнику и всё красиво (по возможности) собрать и украсить.              — Ни х… чего себе, — на кухне появляется Хёнджин, он на носочках проходит к раковине, чтобы набрать себе воды. Опирается поясницей о столешницу и делает жадные глотки, рукой утирая капли скатившиеся из уголков губ. — Я прям как будто на месте преступления.              У Чонина глаз дёргается от ехидного голоса брата.              — Это ты о чём? — спрашивает он, пытаясь убить одним взглядом.              — Ну вот смотри, — Хёнджин ставит пустую кружку в раковину, — тут ты очевидно чей-то труп обвёл.              — Я муку рассыпал и пытался вытереть, — чеканит парень, аккуратно раскладывая порезанную кое-как клубнику.              — А здесь даже остались следы крови, — шепчет Хёнджин, указывая на раздавленную клубнику под ногами брата.              Их шуточную перепалку прерывает звонок в дверь. Чонин отряхивает руки и пытается привести свою одежду в божеский вид. Пальцы липкие от сливок и ягодного сока, он быстро моет их под струёй тёплой воды.              — Иди, переоденься, — подгоняет брата Хёнджин, а сам начинает вытирать кухонный стол.              Яну дважды повторять не требуется, предстать перед мистером Хваном и его дочкой в костюме снеговика особого желания нет. Вместо футболки и домашних штанов, парень надевает лёгкую рубашку в клетку и джинсы. Он слышит вибрацию телефона и мелодию, приглушённую одеялом. Не успевает ответить на вызов и видит шестнадцать пропущенных от Бан Чана. Только берёт смартфон в ладонь, как раздаётся следующий по счёту звонок.              — Привет, малыш, — Чан и слова вставить не даёт. Его голос звучит натянуто, а на лице, по ощущениям Чонина, ухмылка. — Не сильно отвлекаю именинника?              — Привет, — Ян пытается говорить спокойно, он знает, как его парень может завестись на пустом месте. — Если честно, да, я немного занят.              — Оу, — повисает секундная пауза. — Может всё-таки выделишь мне пару минут. Я у твоего дома уже час стою и жду ответа на грёбаный звонок.              — Чани, извини. Приехал отец Хёнджина с Ёнми, — в коридоре слышно громкие радостные голоса, особенно выделялась девочка, она уже во всю повторяла имя Чонина и напевала песню.              — Хорошо, — Бан Чан шумно выдыхает в трубку, — я приду позже.              — Не получится, я уже пригласил Чанбина и Ода.              Чан издаёт нервный смешок и от злости начинает покусывать внутреннюю сторону щеки. Он нарезает круги вокруг лавочки у подъезда и с силой пинает металлический мусорный бак, тот не падает, отвечая резкой болью в ноге.              — Ты мог сказать, что хочешь увидеться сегодня.              — Разве это не очевидно, — Чан переходит на крик, — у моего парня день рождения, неужели я такое пропущу?!              — Ты последние два дня делал вид, что меня не существует. Игнорировал в школе, на сообщения отвечал ночью, — спокойно говорит Чонин, но понимает, что все его доводы окажутся неуслышанными.              — Я был занят.       — Хорошо, Чани, но сейчас занят я.              Вновь повисает молчание. Если Ян не выйдет из комнаты, то Хёнджин непременно позовёт его и станет свидетелем такого личного разговора, чего Чонину не очень то хотелось.       — Я позвоню, когда гости уйдут. Это не последний мой день рождения, следующий проведём вместе.              — Зайду позже, — сквозь стиснутые зубы выдавливает Бан Чан.       — Нет. Извини, но нет, — решительность в тоне Чонина ещё больше распаляет злость парня. — Я не готов знакомить тебя со своей семьёй и уж тем более с друзьями. Ты со своими меня не знакомишь.              — Знаешь что, малыш, иди ты к чёрту!              Звонок сбрасывается. Бан Чан падает на скамью, достаёт пачку сигарет из кармана ветровки и подкуривает первую. Никотин наполняет лёгкие, он не позволяет себе думать о том, что сказал. Наверно парень пожалеет о своих словах, но определённо точно не сегодня.              Чонин смотрит в потухший экран, глаза щиплет, он растирает их пальцами и выходит из комнаты. На него тут же налетает Ёнми, обвивая талию парня руками и чуть не сбивает с ног. Мистер Хван уже сидит на диване, а творение Чонина успело занять место на не высоком столике. Они ему улыбаются и все хором начинают петь пресловутую «Happy Birthday to You».              В груди Яна разливается тепло. Он всего-то месяц назад успел познакомиться с семьёй Хван и это вторая их полноценная встреча. Джисок теперь не мог приезжать каждые выходные, как только начался учебный год и куча дополнительных кружков у Ёнми. Мужчина продолжал помогать своему старшему ребёнку, ежедневно звонил и донимал вопросами, всё ли у них в порядке. Сегодня они перенесли все дополнительные занятия и приехали вместе, чтобы поздравить по сути чужого им человека.       Ему неловко, когда он подходит ближе, когда Ёнми протягивает большую коробку в подарочной обертке, к которой вместо банта приколот плюшевый брелок в виде котёнка. Девочка нетерпеливо переступает с ноги на ногу, ожидая, когда новый старший брат откроет подарок.              — Это я выбирала, — не удерживается от комментария Ёнми, она тыкает пальчиком в игрушку на верёвочке.              — Спасибо, — Чонин обнимает её и треплет по волосам, на такой жест сестрёнка Хёнджина смеётся и щипает Яна в ответ. — Повешу его на рюкзак и он всегда будет со мной.              — Давай дальше, — брату кажется интереснее самого Чонина содержимое коробки.              Чонин аккуратно разворачивает упаковку и на минуту замирает. Он открывает рот чтобы произнести хоть что-то, но тут же останавливается.              — Пожалуйста, только цензурные слова, а не как утром, — предостерегает Хёнджин.              На коленях Яна лежит новенький ноутбук и ему не верится, что это реально.              — Спасибо, но это слишком дорого и я не могу принять его, — он как-то неловко берёт коробку и пытается отдать обратно.       Джисок останавливает и мотает головой. Ёнми вообще потеряла какой-либо интерес, после того как её презент был подарен. Она вилкой накалывает кусочки клубники с торта, пытаясь подцепить сразу несколько штук. По телевизору транслируют диснеевский мультик и всё внимание девочки перешло к нему.              — В следующем году ты поступаешь в университет и поверь он тебе очень пригодится, — мужчина настойчиво смотрит и не позволяет больше сдвинуть коробку с места.              — Спасибо, — мямлит Чонин, а самому уже не терпится включить и опробовать технику в деле. Он не знает, что ему следует сделать, ещё раз поблагодарить или руку там пожать. Джисок прерывает мыслительный процесс парня, крепко обнимает, похлопывая по спине.       Они сидят так примерно два часа. Ёнми съедает половину приготовленного Чонином десерта. Торт, между прочим, получился безумно вкусным. Выпивают по паре чашек чая и неспешно начинают прощаться. Им ещё нужно заехать в торговый центр, а потом домой, дорога до которого займёт большую часть оставшегося дня.              В подъезде они пересекаются с друзьями Чонина. Последний представляет всех друг другу и день медленно перетекает в вечер.              — С днем рождения…              — Меня! Да, спасибо, — Ян заканчивает за Чанбином поздравление, опасаясь, что его громкий голос вызовет недовольство соседей.              — Пиццу принесли? — ловит на пороге парней Хёнджин.              — Обижаешь, — Од протягивает стопку коробок в большом полиэтиленовом пакете. От них исходит соблазнительный аромат и у всех моментально скапливается слюна во рту.              — Никогда не видел этого придурка таким злым, — Чанбин стягивает кроссовки, ногой отодвигая их с прохода.              — Ты уже надоел об одном и том же, — закатывает глаза Сынмин и следует примеру друга. Бомбер водружает на вешалку и первым проходит в глубь квартиры.              — Вы о ком? — желая влиться в суть диалога, спрашивает Чонин и забирает пакет у Со, в том по ощущениям газировка или что-то вроде этого.              — Мы зашли в супермаркет, а там Бан Чан, злой как собака с бутылкой водки и колы.              У Яна дыхание перехватывает, он замирает на месте, не решаясь сделать шаг.              — Интересно посмотреть кто довёл его до такого, думаю я бы с ним подружился, — парень смеётся и легко толкает Чонина в плечо. — Чего завис?              — Пиццу сейчас будем? — из кухни высовывается голова брата. Он открывает верхнюю коробку и, не дожидаясь ответа, первым берёт кусок итальянского деликатеса.              — Нет, подождём, когда ты всё съешь, — язвит Од. — Но сначала подарки.              Диснеевские мультики сменяются громкой музыкой, такой что поднимает настроение, но не превышающей порога децибел для вызова полиции. Хёнджин приносит пиво, предварительно убирая тарелку, на которой часом ранее были остатки торта. Сынмин ставит на стол ещё тёплую пиццу.              — А вам восемнадцать есть? — с прищуром спрашивает Хёнджин, когда видит, как все трое синхронно тянутся за алкоголем. — Тебе ладно, — он указывает на Чонина, — я твой паспорт утром специально перепроверил. А вам?              — Есть, — одновременно отвечают парни и с характерным щипением открывают банки.       — Я первый, — Од делает глоток не дешёвого пива. — Это от нас с Чонсу.              Чонин достаёт из подарочного пакета, в разноцветную полоску, книгу. «Анри Картье-Брессон. Диалоги.»              — Охуеть, — шепчет Ян, проводя пальцами одной руки по красивой обложке, а вторую направляет на брата, чтобы тот в очередной раз его не одёрнул. — Извини, Джинни, но сейчас можно ругаться.              Хёнджин яростно прожевывает, запивает и не без труда проглатывает комок теста. Чонин первый раз пробует алкоголь и кривится от его вкуса.              — Отлично сочетается с моим подарком, — наконец-то выносит вердикт старший из их компании. — Кстати, сфоткайте нас. Нини, тащи фотоаппарат.              Через минуту Хван подсаживается к брату, убирает из будущего кадра алкоголь и корочки от пиццы, чтобы не портить общую картину. Чанбин делает первый снимок. Чонин смешно щурится, когда Хёнджин тыкает ему пальцем в щёку. Ян не остаётся в стороне и фотографирует друзей вместе с братом. Он убирает полароиды в комнату, они останутся для него чем-то личным, тем, что он всегда будет трепетно хранить.              — Итак, — Чанбин хлопает себя по коленями, — настала моя очередь. Расскажу небольшую предысторию. Сначала я хотел подарить Xbox, но, — выразительно выделяет парень, — не будем тыкать пальцами в Чонина, он меня отговорил. Но потом я вспомнил, как ты загорелся желанием попробовать сыграть в Dungeons & Dragons, поэтому держи, — он выуживает откуда-то из-за спины коробку, размером точь-в-точь как из-под ноутбука. — Коллекционное издание.              — Не удержался? — улыбается Чонин, он быстро распоковывает подарок, осматривая многогранные кубики ручной работы и великолепно выполненные карты.              — Порадовать друга это святое, — гордо заявляет парень.              — Отлично, впятером играть идеально. Один ведущий, четыре игрока, — Хёнджин не замечает, как все притихли. — А где Чонсу? Он задерживается?              Од, под общие пристальные взгляды, уходит на кухню.              — Мне не следовало этого спрашивать? — Хёнджин смотрит на брата, ищет поддержки, но тот лишь молча пожимает плечами и идёт за другом.              Чанбин меняет свою позу из расслабленной на напряжённую. Он опирается локтями о колени, а руки складывает в замок. Ногти впиваются в кожу, как же его раздражает вся эта ситуация.              — Что случилось? У Ода с Чонсу проблемы? — по одному тону понятно, Хван вполне себе догадывается в каких отношениях находятся эти двое.              — Компания гомофобов в нашей школе, — до последнего Чанбин пытался не раздувать из произошедшего проблему больших масштабов, чем она есть. Надеялся, что эмоции друзей поутихнут, но, кажется, следовало поступить иначе. Хотя к чему бы привёл открытый конфликт в школе? Родителей Кима снова вызвали бы к школьному психологу или того лучше к директору. В этом случае обычным разговором бы не обошлось.              — Насколько всё серьёзно?              — Их отношения они как минимум подпортили. Чонсу и так было нелегко. Он всегда тяжелее справлялся с косыми взглядами в их сторону, — откровенничает Со, отпивает из жестяной банки тёплое пиво и морщится.              — А к Чонину они не лезут? — страх за брата не даёт Хёнджину покоя.       — У них нет причин, — последнее слово Чанбин выделяет, — цепляться к Нини.              Ян находит Ода, забившегося в самый дальний угол кухни так, чтобы его никак нельзя было увидеть из гостиной. В руках зажата банка пива, по ней стекает конденсат. Он выпивает её сразу наполовину и дрожащим голосом спрашивает.              — У вас нет чего-то покрепче?       — Джинни не пьёт, да и мне алкоголь не особо нравится, как оказывается, — Чонин встаёт рядом касаясь чужого плеча своим. — Рассказывай, — едва слышно произносит парень.              — Мы расстались, — на выдохе произносит Од и припадает губами к банке.              Новость почему-то не удивляет, эта неделя наталкивала на подобные мысли, но все отгоняли их как невозможное.              — Чонсу тебя бросил? — Ян забирает алкоголь, в таком состоянии пить не лучший вариант наверное.       — Нет, — по кухне разносится первый всхлип, — не говори так. Это слышать невыносимо, — Сынмин мотает головой, а перед глазами всё плывёт.              — Что если всё наладится? Его мать успокоится и тогда…              — Чонин, умоляю, не надо, — Од смотрит на него словно загнанный в клетку зверь. В место, где есть лишь его переживания и никого вокруг. — Я уже настоял один раз, убедил Чонсу в том, что у этих отношений есть счастливый финал. Слепо верил, что мы справимся с чужим осуждением и его родителями, если они узнают.              Слов больше не находится, ни одного подходящего, которые хоть как-то могли бы уменьшить переживания друга. Чонин разворачивается, обнимает Ода за плечи. Сынмин даёт волю эмоциям, пропитывая рубашку друга слезами.              Самое плохое всё-таки произошло.

***

      В кафетерии торгового центра девушкам с трудом удалось найти свободный столик. Подруга Николь вытащила её на шопинг, но любимое занятие отчего-то не принесло ожидаемой радости. С десяток бумажных пакетов, с брендовыми логотипами, опускаются у их ног. Перед собой они ставят молочные коктейли в пластиковых стаканах и десерт.       — Никки, — Наоми тянет через трубочку клубничный напиток, — может оторвёшься от телефона? — с лёгким упрёком говорит девушка, хотя сама не выпускает гаджет из рук.       — Чанбин не отвечает, — Николь блокирует смартфон и без аппетита начинает есть шоколадный чизкейк.       — Поссорились?       — Нет, — пожимает та плечами, — но…       — Так, — Наоми кладёт телефон на стол и всем корпусом поворачивается к подруге, пристально смотрит, словно диплом психолога у неё в кармане. — Выкладывай.       Николь немного сомневается, стоит ли рассказывать о своих переживаниях, но всё же не выдерживает и выпаливает всё как на духу.              — Ты же знаешь, какой он хороший, заботливый, нежный…       — Слава богу нет, — усмехается девушка и тут же принимает виноватый вид. — Извини, продолжай.       — Чанбин стал каким-то отстранённым в последнее время. Не отвечает на сообщения. Сейчас вот к другу на день рождения пошёл, мол когда вернусь не знаю, — передразнивает своего парня с такой интонацией, которой явно не было. — Мог меня с собой взять, познакомить. Но понимаешь, когда я намекнула на это, он сделал вид, что не услышал. Я не понимаю почему.       — Ну, а в постели у вас как? — осторожно, слегка понижая голос, спрашивает Наоми.       Николь изгибает бровь, щёки покрываются румянцем и она спешит занять руки стаканом с напитком.       — Мы ещё не спали, — наконец признаётся девушка.       Наоми фыркает, откидывается на спинку стула.       — Чего ты ждёшь?       — Бинни как-то не спешит с этим, а я…       — Может он девственник? — в пустоту спрашивает Наоми и продолжает. — Просто возьми инициативу на себя. Он мужик, Никки, они все одним местом думают, — девушка не двусмысленно указывает под стол. Видит как на лице подруги отображается тяжёлый мыслительный процесс. — Ладно, тут нужна артиллерия посерьёзнее, — она быстро хватает телефон и набирает номер. — Кайла, собирай девчонок, через два часа у меня. Алкоголь, музыка, будем Никки на путь истинный наставлять, — воодушевлённо проговаривает и, не дожидаясь вопросов, сбрасывает вызов. — Что? — Наоми разводит руками. — Мартини и подруги ещё никогда не подводили, — девушка весело подмигивает.       Николь передаётся задор подруги и она так же быстро подхватив пакеты с обновками, забывает про десерт в предвкушении незапланированного девичника.       Со Чанбин трёт уставшие глаза. Он только что закончил делать оставшиеся домашние задания, которые не успел вчера. День, что начинался так хорошо, заканчивается мягко говоря… не очень. Настроение ещё больше скатилось к отрицательному. Лёгкость, от выпитого пива, прошла, а душ, кажется, смыл даже воспоминание об этом.       Практически во всём доме горит свет, чтобы отсутствие родителей и пустота комнат не ощущались так остро. Чанбин, шаркая тапочками, бредёт на кухню за каким-нибудь перекусом, попутно раздумывая, посмотреть фильм или поиграть в Xbox. И когда он уже нашёл пачку домашнего попкорна и был готов положить её в микроволновку, раздался настойчивый звонок в дверь. Это странно, ведь он никого не ждёт.       На пороге оказывается Николь. Её вид слегка небрежен, но это никак не портит красоту девушки. Она опирается рукой о дверной косяк, глаза сверкают пьяным блеском.       — Никки? — Со не успевает задать логичный вопрос, о её присутвии здесь. Всё-таки время уже действительно позднее, впору бы ложиться спать. Начало учебной недели никто её отменял.       Девушка переступает порог, заключая Чанбина в объятия. Припадает к его губам. От неё сильно пахнет алкоголем и мятной жвачкой, которую Никки языком перекатывает в чужой рот. Со сжимает руки на стройной талии, отстраняя от себя. Во взгляде полное недоумение. Он вынимает жвачку, сминает в плотный шарик.       — Сегодня какой-то праздник? — Чанбин ведёт девушку на кухню. Выбрасывает резинку и включает кофеварку.       Пьяная Никки не лучшая компания, но она его девушка. Он чувствует ответственность и навряд ли её родителям понравится такое состояние дочери.       — Праздник должен быть в душе, — заявляет та и широко улыбается. Каштановые волосы, волнами ложатся на плечи.       — Но не когда завтра понедельник, — мягко говорит Со, подставляя чашку с кофе.       — Бинни, — тянет Николь. Она обходит стол, проводя пальцами по столешнице. Прижимается всем телом к Чанбину, явно давая понять, что пришла не кофе пить. Девушка залезает руками под футболку парня и развязно целует.       — Ты пьяна, Никки, — сквозь поцелуи протестует Со. Он мягко отодвигает её от себя, но Николь не поддаётся.       — Разве ты не хочешь меня? — и вновь череда мокрых поцелуев.       — Не в таком состоянии, — Чанбину всё же удаётся вырваться из цепких объятий.       — Сам не предлагаешь, и меня отталкиваешь, — Николь выглядит очень оскорблённой.       — Приготовлю гостевую. Тебе нельзя в таком виде домой, — Со замечает, что с того момента, как она пришла её развезло ещё больше. Парень идёт из кухни в сторону лестницы.       — Или ты просто не можешь, — звучит совсем тихо.       Волна негодования и злости разливается по телу, обдавая жаром. Он резко разворачивается, Николь уже сидит за столом уткнувшись в руки. Лицо скрыто за волосами.       — Повтори, — на автомате произносит парень, хотя он отчётливо слышал каждое слово.       — Я не… я ничего не сказала, — Николь в растерянности подскакивает с места, хочет подойти, но Чанбин зло хмыкает и это заставляет девушку прирасти к полу.       — Значит мне показалось?       — Я не это имела в виду. Бинни, не злись, — предпринимает попытку загладить вину лаской, но ей не позволяют даже прикоснуться.       Со вынимает телефон из заднего кармана, находит приложение для вызова такси.       — Поедешь домой, — от его холодного тона Николь будто трезвеет.       — Милый, прости, я не…       — Не это имела ввиду, конечно, — прерывает парень, водит пальцем по экрану, а спустя мгновение поднимает глаза. — Пока машина не приехала, можешь допить кофе.       Со забывает про попкорн, фильм и Xbox. Когда за Николь закрылась дверь его дома, парень, погасив свет, ушёл в свою комнату. Спать не хочется, пытаться хоть как-то поднять себе настроение смысла нет. Поэтому Чанбин открывает ноутбук и принимается составлять список с данными участников к предстоящим соревнованиям по тхэквондо.