Scars look like tattoos

      Ещё одна неделя бесполезного пребывания в школе. Бесполезного всего вокруг в этих четырёх стенах. Сынмин шумно втягивает носом воздух. Минхо ретировался, стоило компании выйти за ворота. Феликсу позвонили из детского садика с просьбой забрать сестру раньше, а Чан вообще без предупреждения отстал от друзей.       В салоне Лексуса стойкий аромат мяты и лайма, от него щиплет глаза. Сынмин переводит взгляд на здание школы, ему придётся вернуться сюда завтра и неважно, что смысла в этом никакого нет. Оценки парню выставляют откровенно говоря просто так. Присутствует на уроке — три, сказал несколько слов — четыре, и кому какое дело что они невпопад или вообще не к месту. А если на контрольной больше пятидесяти процентов ответов правильные — отлично.       Родители на славу постарались устроить жизнь единственного желанного ребёнка. Этому способствовало домашнее обучение в средней школе.       Учителя боятся и слово против сказать, все замечания, по поводу его поведения, стихают в самом начале. В восьмом классе Сынмин увлёкся спортом. Это была первая и последняя попытка проявить интерес к чему-то помимо учёбы. В секции по боксу к подростку буквально сразу стали относиться по-особенному. Спарринги в неравных весовых категориях, а победы на местных соревнованиях росли словно грибы после дождя. В трёхэтажном коттедже в гостиной целая полка отведена под трофеи, которые Сынмину по большому счету не принадлежали. Парень каждый раз кривится, когда проходит мимо. Он мог бы добиться успехов в спорте, но был ли какой-то смысл продолжать подыгрывать родителям?       Ким Сынмин сворачивает в спальный район, петляет между домами среднего класса, пока не выезжает на самую богатую улицу пригорода. Здесь даже воздух пропитан высокомерием и роскошью. За высокими заборами скрываются коттеджи, с идеально стриженными газонами и клумбами.       Белый Лексус останавливается возле железных ворот, те неспешно открываются. Сынмин оставляет машину на подъездной дорожке. Светло-серые стены возвращают в гнетущую реальность, слышно голоса родителей на втором этаже. Их разговор сквозит нервными нотками и раздражением, что пропитало дом и сознание подростка. Он бы с превеликим удовольствием провёл время в любимой автомастерской, но та была закрыта. Стив выкроил выходной посреди недели, запланировав культурно-развлекательную программу для любимой. Сынмин спорить не стал, друг и так слишком часто терпел его присутствие.       Парень стягивает челси, пиная их в угол прихожей. Свет не зажигает, ни к чему привлекать внимание к своей скромной персоне.       В комнате приторный ванильный аромат. Освежитель воздуха работает автоматически, поминутно распрыскивая содержимое. Горничная с завидной периодичностью убирает, сохраняя идеальный порядок в каждом уголке дома. Сынмина трясёт от окружающей его обстановки. Недолго думая, бросает рюкзак на заправленную постель и спускается в подвал, не сменив верхнюю одежду.       Просторное помещение умудрилось вместить в себе с десяток тренажёров, большую плазму на стене и импровизированную зону отдыха. Парень первым делом валится на кожаный диван, вытягивая ноги. Голова неприятно гудит, голоса родителей слышно достаточно громко. Очевидно, те решили переместить поле своих разборок на первый этаж. Мать срывается на крик и, кажется, какой-то предмет летит в стену, разбиваясь о твёрдую поверхность. В ответ на это отец глухо смеётся, с ноткой высокомерия. А Сынмин на всё это включает телевизор, делает музыку громче, до такой степени, чтобы перебить любой посторонний шум. Из верхнего ящика достаёт два красных бинта, и начинает обматывать ими кисти. Это успокаивает.       Боксёрская груша - единственный тренажёр, который с завидной периодичностью попадает во внимание парня. Он выпускает пар и остужает эмоции, ритмично выбивая из кожаного предмета несуществующую душу. Сынмин ловит себя на мысли, что каким-то образом его удары попадают в такт музыке. Он переводит дыхание, капли пота стекают по шее. Басы из динамиков до боли пульсируют в висках. В тренажёрной становится тихо, отец спустился, оставшись незамеченным.       — Для приличия мог снять куртку, — Ким Дэгон скрещивает руки на груди.       — У нас здесь всё только ради приличия.       — Следи за словами, — мужчина прикрывает недовольство снисходительной улыбкой. — Мама весь вечер убила за готовкой, не будем её расстраивать.       Сынмин не может сдержать усмешки, хотя, если говорить на чистоту, он и не пытается. Снимает бинты, кидая их неоформленной кучей себе под ноги на блестящий лакированный пол.       — Потом уберу, — уточняет парень, следя за строгим взглядом отца, — ну или наша горничная.       Дэгон уходит первым, его сын успевает провести сухим полотенцем по влажным волосам, выключить свет в подвале и подняться на первый этаж. Он идёт в столовую, что находилась возле просторной кухни. Под ногами хрустит разбитое стекло. Сынмин переступает через лужу, оставшуюся от дорогой вазы и развалившиеся бутоны бордовых роз. На столе накрыт ужин из четырёх блюд, Ким Саён расставляет последний набор столовых приборов и оборачивается к сыну покрасневшими глазами. Женщина всячески скрывает минувшую ссору с мужем, она уже успела подправить макияж. Сынмину осточертела эта идеально выбеленная картинка. Для всех друзей и соседей у них образцовая семья. Любящие родители и примерный сын. Для всех, кроме них самих.       — Дорогой, — Саён начинает привычную беседу, — как тебе мясо?       — Изумительно, — сквозь натянутую улыбку, отвечает мужчина.       Сынмин ковыряет вилкой в тарелке, превращая премиальный кусок говядины в фарш самого низкого качества. Его подташнивает, есть не хочется и вовсе не из-за отсутствия аппетита. За ужином он постарался запихнуть и почти полностью съел брускетту с томатами. Разговор родителей не вязался, а сын стал невольным свидетелем неловких попыток наладить отношения. Отец был владельцем крупной риэлтерской фирмы, а мать директором финансового отдела. Когда они только познакомились на первом курсе университета, Дэгон подрабатывал официантом в дешёвом кафе, а Саён была постоянным посетителем этого заведения. Они полюбили друг друга, по крайней мере так всегда говорила мама, вспоминала первые пять лет совместной жизни, как свою личную сказку. На чистом энтузиазме и скудных сбережениях, основали собственную фирму, которая меньше чем за десять лет стала ведущей в стране. Говорят, отношения на работе неправильно и неважно, что они начались задолго до этого. Сынмин же скажет, что отношения вообще дерьмо. Он помнит своё по-настоящему счастливое детство, тогда у родителей было больше времени, чтобы проводить его с сыном и больше чувств к друг другу. Как из такого, всё обернулось подобным образом. Вынужденное общение, натянутые улыбки, за которыми скрывается многолетняя обида и постоянные скандалы. Из размышлений вырывает спокойный голос матери.       — Как дела на учёбе?       — Нормально, — Сынмин накалывает на вилку стручок фасоли.       — У тебя скоро день рождения, — родители не вдаются в подробности, им достаточно и такого ответа сына. Отец отодвигает пустую тарелку к центру стола. — Какой подарок хочешь?       — Нууу, — будто бы размышляет парень. Он знает, что может просить практически всё, а родителям легче откупиться. — Машина у меня есть. В университет меня уже взяли. Может устроите мне двухмесячные каникулы в Европе.       — Я не отпущу тебя бог знает куда на такое время, — наконец-то Саён проявляет беспокойство.       — Тогда квартиру хочу, — даже не настаивает на предыдущей просьбе Сынмин.       — Квартира так квартира, — быстро соглашается отец. — Любимая, в новом жилом комплексе ещё осталось несколько апартаментов для продажи. Выбери что-нибудь подходящее.       Мужчина поднимается со стула, поправляет рубашку и уходит в свой кабинет. Он любит делать работу во внеурочное время.       — Я тоже пойду, уроков много, — нелепая отговорка, для матери звучит вполне естественно.       Сынмин бежит от въевшегося аромата освежителя, скрываясь на балконе. Опускается в плетёное кресло, ноги закидывает на подлокотник. У стены небольшой кофейный столик, там любимая книга и разноцветные закладки. Парень заменяет стандартные домашние задания чтением. Электронные издания он терпеть не мог, поэтому раз в месяц, иногда реже, заглядывал в книжный магазин, чтобы пополнить свою скромную библиотеку, которая умещалась на одной полке и в верхнем ящике компьютерного стола.       Ему нравилась классика, но никому из друзей он никогда не говорил об этом увлечении. Портить свой образ, что с таким трудом выстраивался последние пару лет, не хотелось. Любовь на страницах книг не такая как в жизни, она нереальная, но именно поэтому хочется в неё верить. Хочется прочувствовать хотя бы десятую часть того, что испытывают главные герои. Парень подходит к самой развязке сюжета. Цветные бумажки пестрят по периметру, свет из окон комнаты не справляется со своей задачей. Сколько Сынмин просидел на улице, неизвестно. Становится темно и заметно холодает. Он неохотно поднимается, закладывает ляссе между нужными страницами и убирает книгу на законное место.       В гостиной приятный полумрак, её освещает локальный свет. Сынмин уже сходил в душ перед сном, ему непривычно ночевать дома. Родители не обращали должного внимания на отсутствие сына.       Мама сидит на длинном кремовом диване, подминая под себя ноги. Торшер возле неё очерчивает силуэт женщины. На коленях плед и стопка бумаг, а в руках смартфон. Она улыбается и прячет эмоции, прикрывая лицо ладонью, не слышит чужих шагов, что останавливаются за спиной. Сынмин читает высвечивающиеся сообщения, внутри всё леденеет.       — Хм, — срывается с губ сына громче обычного.       Саён резко поднимает голову, оборачиваясь назад, в глазах неприкрытая паника. Рука, которая сжимает телефон, прячет тот в складках пледа.       — Надеюсь, отец не против твоих увлечений, — Сынмин резко отталкивается от спинки дивана и уходит к себе, напрочь забывая, что спускался на первый этаж за стаканом воды.

***

      Класс английского языка понемногу заполняется учениками. Преподавателя Алекса Тёрнера нет в кабинете и школьники позволяют себе громкие разговоры и смех. Ли Минхо вполоборота садится за свою парту. Цепи на штанах звонко бьются о металлический каркас стула.       — Кто придумал после нудной литературы ставить ещё более тухлый английский? — Трейси Адамс без спроса присаживается на колено Минхо. Накручивает на тонкий пальчик рыжий локон.       Ли встречается взглядом с Сынмином, выражая явное раздражение. Ким уселся на парту и, пренебрегая манерами, поставил ноги на стул. Подружки Трейси: Руби Брукс и Сон Юджин стоят рядом.       — Жаль, не все преподаватели такие же, как мистер Хан, — Руби мечтательно вздыхает, облокачивается на парту Феликса.       — Всё ещё не можешь найти его в соцсетях? — Юджин смеётся, в то время, как её подруга закатывает глаза.       Разговор, к счастью, переходит в новое русло. Бан Чан не следит за глупым трёпом девушек, его взгляд направлен в другой конец класса. Од забрался на подоконник рядом с местом, где сидит Чонсу.       — Давайте на выходные в кино? — Чанбин занял чужой стул, перекинув через него ногу и опираясь локтями о деревянную спинку, пока одноклассница по имени Кимберли Бишоп не пришла в кабинет.       — Может лучше в компьютерный клуб? — Од лениво болтает ногой.       — Чонин, можно тебя на минуту? — Лилиан Одли привлекает внимание парня. Он поднимается на ноги, смотрит на девушку немного склонив голову. — Мистер Хан спрашивал кого можно назначить старостой вместо меня. Я сказала про тебя, — Лилиан робко улыбается. — Если ты не против, конечно? А я помогу.       Чонин округляет глаза. Он не думал, что может быть старостой класса и совсем не знает, что на это ответить.       — Ну, ты хотя-бы подумай, — девушка в умоляющем жесте складывает руки. Ян кивает, а Лилиан, широко улыбнувшись, становится на носочки, чтобы обнять его за шею.       — Будущий староста класса, — Чанбин тихонько присвистывает.       — Я не согласился.       — Ой, да ладно тебе, — Од спрыгивает с подоконника, чтобы сесть за свою парту. — Согласишься.       — Это хорошая рекомендация перед поступлением, а мы поможем, — уверенно заявляет Чонсу.       Ян задумывается над словами друга. Разворачивается к своему месту, взгляд неосознанно скользит в конец класса. Улыбается, смотрящему на него Бан Чану. Ждёт ответную улыбку, еле заметную, но непременно ласковую. Чан стоит, скрестив руки на груди. Взгляд жёсткий, холодный. Чонину кажется, он видит, как у того ходят желваки.       Со звонком на урок все рассаживаются за свои парты. Чан больше не взглянул на него.       — Мистер Хан, — Ян окликает преподавателя. Тот бросает на него быстрый взгляд, добродушно улыбнувшись, и вновь возвращается к своей работе. Джисон вытирает исписанную маркером доску. — Я не уверен, что смогу быть старостой.       — Почему? — непринуждённо спрашивает учитель. Кивает в ответ на приветствия школьников.       — Не думаю, что у меня получится, — парень мнётся, теребя лямку от рюкзака. — Это сложно… наверное.       «Не сложнее, чем быть классным руководителем» — думает Джисон, но вместо этого всем корпусом поворачивается к парню, чтобы сказать:       — Я не настаиваю, Чонин, — обрывает фразу, когда в кабинет тяжёлой походкой заходит Ли Минхо, двусмысленно подмигивая ему. Хан отводит глаза, убирает невидимые пылинки со своей рубашки. Бледно-зелёного цвета ткань с мелким, более яркого оттенка горохом, аккуратно очерчивает накаченные мышцы на руках и груди.       — Мистер Хан? — говорит Ян, когда молчание учителя затянулось.       — У старосты не так много обязанностей, как кажется на первый взгляд. Большую часть из того, что делала Лилиан я возьму на себя, пока ты не втянешься. Ну разумеется, при условии, что ты согласишься, — преподаватель неловко улыбается. — К тому же ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь.       — Я могу подумать?       — Конечно. Скажешь на следующем уроке, что решил.       Застенчивое «спасибо» сливается с шумом школьного звонка. Чонин направляется к своей парте.       — О чём говорили? — любопытно шепчет Чонсу, когда Ян подходит ближе.       — Рассаживайтесь по местам. Урок начался, — преподаватель осаждает ученический гомон. Отточенным движением надевает очки в прямоугольной оправе и разворачивается к доске. — Тема урока…       — Нам нужно поторопиться, если хотим есть сидя, — Од закидывает руку на плечо вставшего со стула Чонсу.       — Нини, ты чего загрузился?       Голос Чанбина возвращает парня в реальность. Он быстро застёгивает рюкзак, мотает головой, мол ничего не случилось и идёт за друзьями к выходу из класса. Почти у самой двери сталкивается с Сынмином.       — Смотри куда прёшься, — Ким пренебрежительно косится и толкает его в бок.       — За собой следи, придурок! — в спину орёт Со.       — Со Чанбин, — парень оборачивается на строгий тон преподавателя.       — Что?! — возмущается он. Хан Джисон поднимает одну бровь. — Извините, — бурчит Чанбин. Опускает голову и засовывает руки в карманы. Он не считает себя виноватым, ведь Ким Сынмин и правда придурок.       — У меня идея! — Чонсу хлопает в ладоши. Рядом сидящий Од давится едой от испуга и начинает кашлять.       — Если ты так будешь делать, смерть разлучит нас очень скоро, — парень жадно пьёт сок, чтобы смягчить першащее горло.       — Прости милый, — Чонсу строит жалостливые глазки. — Так вот, — обращается к друзьям с былым воодушевлением, — как насчёт посвятить целый выпуск газеты конкурсу талантов?       — Что можно рассказать про малышню? — без злости спрашивает Со, с аппетитом вгрызаясь в бургер.       — Возьмём интервью у участников.       — А я фотки сделаю, как они готовятся, — Чонин подхватывает энтузиазм Чонсу. — Можно задать пару вопросов прошлым победителям.       — Или преподавателям, — заговорчески шепчет Од. — Мистер Хан! — парень машет рукой учителю.       — Ты что делаешь? — шипит Ян и сразу же замолкает, стоит Хан Джисону подойти к их столу. Он заинтересованно оглядывает ребят.       — Мы хотим взять интервью у преподавателей о предстоящем конкурсе, — Од поддерживает инициативу своего парня.       — Похвально, но я к этому никак не причастен.       — Расскажете, что думаете с точки зрения новичка.       Чанбин прикрывает глаза рукой, а Ян делает вид, что очень увлечён едой в своей тарелке.       — Что ж, с этим я справлюсь, — Джисон улыбается, обнажая белоснежные зубы.       — Зачем? — стонет Чонин, когда учитель отходит на пару метров.       — Это будет самый популярный номер, поверьте, — Од подмигивает друзьям.       Ли Феликс вытирает руки бумажной салфеткой, сминает её в комок и бросает в кучу мусора на подносе. Большая перемена подходит к концу, им с Бан Чаном пора идти на факультатив по баскетболу. Сынмин и Минхо само собой собираются слинять домой.       — Может сходим с ними? — Ким со скучающим видом допивает свой чай.       — Мне нравоучений Донована и на уроках хватает. Лучше на выходных соберёмся и поиграем. Валим? — обращается к Сынмину, поднимаясь со стула.       — Уже идёте на факультатив? — на плечо Минхо опускается рука Хан Джисона. Парень замирает в смешной позе и под тяжестью чужой ладони, словно та весит тонну, садится обратно. Джисон сжимает его плечо, смотря прямо на Сынмина. — Я вас провожу, мне как раз в ту сторону, — в голосе проскальзывают стальные нотки и парни не решаются возражать.       — Мы кажется опаздываем, — Феликс подгоняет Чана, забывая убрать поднос с грязной посудой.       — Удачи, — нарочито вежливо говорит Хан в спины стремительно удаляющихся учеников. — Ну что, идём? — разворачивается в сторону выхода из столовой. Перехватывает документы в другую руку, оглядывается назад. — Не будем заставлять миссис Остин ждать, — под пристальным взглядом учителя школьники переглядываются между собой, нехотя встают со своих мест. — Подносы, — напоминает Джисон.       Ким и Ли плетутся на расстоянии от своего учителя, уныло опустив головы.       — В следующий раз сматываемся сразу после урока, — шепчет Минхо, кидая гневные взгляды на преподавателя. Тот непринуждённо здоровается с проходящими мимо учениками.       — Мы теперь каждый раз будем ходить как под конвоем, — мрачно замечает Сынмин.       Актовый зал встречает их всё тем же приглушённым освещением. Миссис Остин стоит на сцене перед школьниками. Женщина раздаёт им листы со сценарием, комментируя предстоящие на сегодняшнее занятие задачи.       — Миссис Остин, прошу прощения за опоздание, — низкий приятный голос Джисона разливается по помещению.       — Не стоило, — сдавленно отвечает его коллега, — все роли уже распределены, — женщина пытается уцепиться за малейшую возможность избавиться от Минхо и Сынмина.       — Ну, вот, — Ли подыгрывает ей, — мы здесь не нужны. Очень жаль, — притворно сокрушается парень.       — Как насчёт дублёров? Вдруг понадобится кого-то заменить? — Хан будто упивается своей властью.       — Им придётся выучить реплики всех актёров.       — Ну, раз это так необходимо, — Джисон отыгрывает досаду не хуже голливудского актёра и садится в первом ряду, раскрывая на коленях папку с докладами.       — Вы будете сидеть здесь? — миссис Остин борется внутри себя с желанием прогнать нерадивых учеников и нежеланием работать под присмотром их классного руководителя.       — Не обращайте на меня внимания, — он дарит женщине свою самую невинную улыбку и утыкается в бумаги.

***

      Хёнджин заканчивает приготовление нехитрого ужина, пока Чонин делает домашнее задание в своей комнате. С переездом брата, в жизни словно появился новый смысл. Если раньше парень стремился забрать его от отца, то теперь целью стало окружить заботой и любовью, которой им так не хватало в детстве.       — Нини! — кричит Хван, — Давай есть, домашка подождёт! — Хёнджин накладывает мясо с гарниром, разливает сок в высокие стаканы. — Что в школе интересного? — дует на горячую еду, остужая и сразу отправляет в рот. — У меня определённо талант, — хвалит сам себя, отчего Чонин улыбается.       — Мне предложили стать старостой, — наконец он может поговорить с тем, кто даст дельный совет. Старший брат всегда был его надёжной опорой.       — Здорово! Или не здорово? — Хёнджин замечает сомнение на чужом лице.       — А вдруг не получится? — Ян ковыряется в тарелке, хотя есть очень хочется. Ужин выглядит аппетитно и пахнет вкусно.       — Что там староста должен делать? Помогай преподу, отмечай кто в школу не пришёл, — Чонин от этих слов вздыхает и Хван меняет беззаботное настроение, становясь чуточку серьёзней, — Ну, ладно, давай подумаем. Во-первых, это, — загибает пальцы, — плюсик к характеристике и поступлению, во-вторых, ты сможешь отказаться, если поймёшь, что тебе это не подходит, в-третьих, и в основных — у тебя самый лучший в мире брат, который всегда поддержит.       Ян подпирает щёку, наблюдая за Хёнджином.       — Всё равно, я боюсь, что не справлюсь.       — Не попробуешь — не узнаешь, — изрекает Хван. — Жуй, пока не остыло.       Чонин понимает, что у него есть время до понедельника принять окончательное решение. Набрасывается на еду, отодвигая переживания на задний план. Вот бы ещё поговорить с Чаном, но он так и не написал.

***

      Me:       «А ты деспот»       Сяо Чжань отправляет сообщение новому преподавателю.       Негласные, но очевидные отношения с директором школы поставили границу между психологом и другими коллегами. Те держатся отстранённо, хоть и почтительно. И тем не менее это напрягает. Джисон же либо не знает о слухах, либо ему всё равно. Чжань не собирается поднимать эту тему.       Ещё раз перечитывает длинное сообщение, в котором Хан подробно описал прошедшее занятие в театральном кружке и тихо посмеивается, представляя школьных дебоширов на сцене. Обещает себе в следующий раз лично насладиться этой картиной. В ответ приходят злобные смайлики. Он рад, что смог сдружиться с Хан Джисоном.       — Малыш, я дома, — ключи со звоном приземляются на тумбу в коридоре.       Ван Ибо включает яркий свет, разувается, попутно принюхиваясь к приятному аромату, исходящему со стороны кухни. Сяо Чжань встречает его с широкой улыбкой и тёплыми объятиями.       — Отец задержал на совещании. Не понимаю, зачем я там, если они готовятся к открытию спортивного комплекса. — Ибо утыкается носом в изгиб шеи Чжаня, крепко прижимает к себе.       — Ты поэтому весь вечер скидывал смешные видео с котиками? — немного отстраняется, перекладывает ладони на щёки Ван Ибо и ласково целует. — Иди, мой руки, — Чжань легко толкает мужчину в грудь.       — Пошли со мной, — сокращает образовавшееся между ними расстояние, подхватывает под бедра, на что Сяо Чжань наигранно возмущается, не в силах скрыть улыбку.       — Заниматься сексом в душе — расточительство, — Чжань вытирает волосы полотенцем, надев только штаны. Ибо идёт попятам в одних боксёрах и не пряча своего довольного вида.       — Так вот из-за чего мы свет выключаем, — мужчина ехидно смеётся, когда ловит полетевшее в него полотенце. Садится за обеденный стол, подперев подбородок. — Что ты делаешь в выходные? — загадочно тянет он.       — В субботу у нас еженедельный поход в магазин и уборка, а в воскресенье обед с моей сестрой, если ты не забыл, — Сяо Чжань расставляет тарелки с горячим ужином. Слышит протяжный вздох.       — А я хотел пригласить тебя на свидание, — Ибо берёт вилку, накручивает пасту и отправляет себе в рот. — Сходим на сопливую мелодраму, потом в ресторан, — говорит с набитыми щеками, не сводя глаз со своего мужчины. Тот посылает в ответ строгий взгляд. Молча занимает место напротив.       — В субботу. Уборка не отменяется и фильм выбираю я, — всё-таки соглашается Чжань спустя минуту раздумий, добавляя игривое подмигивание.