Сова и Жаворонок

      У детектива Норвуда в понедельник с утра шумело в голове. Язык неприятно прилипал к нëбу, и он то и дело ходил подливать себе водички в стакан под язвительные насмешки Сьюзен; «что такое, Тодди, плохо себя чувствуешь? Ай-яй-яй!», «всё-таки тридцать восемь это уже не восемнадцать!..». Насколько же разумным казался сейчас пример доктора, который вчера символически потягивал слабенькую наливку миссис Манч; он-то наверняка так не страдал. Ну а Тодд, расстроившись в очередной раз из-за мыслей о своей разобщенной семье, прикончил тогда с Манчем остатки бренди, о чём сильно сожалел сейчас.       — Ты же детектив, Норвуд! — зудела противная Сьюзен, стол которой, как на зло, находился рядом с кулером. — Какой пример ты подаëшь молодым офицерам? От тебя разит за километр!       — Каким молодым, что ты несёшь, мы в отделе убийств, — мрачно сказал Норвуд, у которого пока не было настроения поставить Милкбоун на место. — Никто, кроме тебя, не чует, Сью. А пока ты тут не запищала, то никто и не знал, что я вчера немного выпил.       — Как каким? Мне хотя бы! Я же тебя младше, — издевательски хихикая, сказала Сьюзен.       — Ах ты? Ах младше? Ну ладно. Тогда ты должна слушаться старших, малышка! Ну-ка, быстренько смоталась в хранилище для улик, куколка! И принесла мне те ключи, — нагло ухмыляясь, заявил Тодд, в голове его стало приятно проясняться. — Я иду допрашивать девицу, на которую настучал доносчик Кабреры.       — Сам неси! — возмутилась Сьюзен. — Я тебе не «малышка» и не «куколка»! И я не обязана тебе что-то приносить, я не болонка с тапками в зубах! Сексист сраный!       Тодд увернулся от пустого стаканчика из-под кофе, а затем от степлера, запущенных рассвирепевшей Сьюзен, и тихо заржал — как известно, выводить Сью из себя было его одним из любимых развлечений. Он бы ещё чуток позадирал её, но рядом возникла Кабрера с убийственным взглядом.       — В каком тоне ты общаешься с коллегой, детектив Норвуд?! А ну-ка, малыш, быстро ушёл на допрос! Пупсик, тебя заждались! И сам ключи возьмёшь, не развалишься, — нехорошим голосом сказала она, и Сью злорадно заулыбалась. Норвуд профыркал уязвленно:       — М'ма, да она всегда сама первая лезет, — и ускользнул, незаметно показав Милкбоун неприличный жест издалека; она ответила тем же.       — Вот видишь, М'ма, вот видишь? Ну я ему отомщу ещё, я ещё так поподлизываюсь к кэпу, что все мои общие дела с Норвудом будут только когда я — первая детективка!.. — распалялась Сьюзен, боксируя невидимого лиса в воздухе перед собой.       — Как дети... Ты мне хобби придумала, кстати? — вдруг спросила Кабрера, усаживаясь напротив и сладко улыбаясь подружке.       — Ой. Хобби-и-и. Ой! Я думала, ты уже выбросила этот бред из головы, — удивилась Милкбоун. Но увидев вытянувшееся лицо подруги, поспешно добавила. — Но я — да! Да, конечно, набросала парочку вариантов!       — Слушаю, — довольно кивнув головой, сказала Кабрера и открыла свой новенький блокнот; она деловито пощëлкала ручкой в предвкушении.       — Как насчёт фигурного катания? — невинно хлопая светлыми ресницами, поинтересовалась Сьюзен.       — Сьюзен Милкбоун. Ты ничего не придумала, да?..       Тодд, расслабленно помахивая своим лисьим пушистым хвостом, зашёл в комнату для допросов и цепко ухватился взглядом за подозреваемую. Та ответила ему тем же, но с той разницей, что она смотрела с вызовом. Даже нагловато: в её жёлтых презрительных глазах сверкнула насмешка. Одета она была неприметно — светло-серая рубашка, поверх светло-бирюзовая жилетка, серые брюки. Но вот лицо было выразительным и запоминающимся. Чуть хищные совиные черты и очень острый, внимательный взгляд.       — Добрый день, мисс Грин, я детектив...       — ГРИН! Просто Грин, — грубо перебила его юная леди, поправив на клюве свои очки в тонкой прямоугольной оправе.       — Как скажете, Грин. Я детектив Норвуд, — кисло усмехнулся Тодд, присаживаясь напротив неё и откидываясь на спинку стула. Он небрежно кинул на стол перед собой прозрачный пластиковый пакет с ключами и тонкую папку с какими-то бумагами. Из кармана достал маленькую записную книжку в чёрном переплёте и ручку.       — Я ничего не знаю, — быстро ответила девушка и демонстративно уставилась в стенку, нервно дëрнув головой. Пряди её тёмных волос с ядовито-зелëными кончиками недовольно взметнулись.       — То, что вы ничего не знаете, это мы поняли. Я вам сам сейчас всё расскажу, — Норвуд вдруг отложил записную книжечку с ручкой в сторону. Девушка, пожелавшая называться «просто Грин», устало вздохнула.       — Мне неинтересно слушать ваши рассказы, — скучающим тоном ответила Грин. Тодд как будто бы сочувственно покивал.       — Однако придётся. Возможно, вы слышали о так называемом «офисном маньяке», отравителе?       — Ничего не слышала, — Грин сощурила глаза. — Я сижу в своей мастерской днём и ночью и никого не трогаю. Работаю.       — Мы расследуем дело о нём. Он или, возможно, она дважды отравили воду в кулерах, в разных офисах. Один человек погиб, остальные пострадали. Возможно, кто-то будет иметь проблемы со здоровьем.       — Супер. А я при чëм? — огрызнулась Грин.       — Бутыли с отравленной водой стояли в кладовках офиса. Так называемые складские помещения. И они всегда были закрыты. Ключи были лишь у завхозов, практически в открытом доступе, собственно говоря, они у них и остались. Но кто-то сделал с них слепки, а затем копии ключиков. Мы выяснили, что склады с водой были открыты с помощью этих копий.       — Неужели? И что? Типа... Я их сделала, по-вашему? — Грин сложила руки на груди.       — Возможно. У нас появилась информация, что вы славитесь своей профессией в определённых кругах, Грин, — Норвуд говорил мягко, деловито, словно собирался договариваться о деловом предложении, и по девушке было видно, что из мрачной, ощетинившейся и несговорчивой совушки она становилась чуть более расслабленной. Во взгляде даже промелькнуло любопытство.       — Ну я делаю ключи. Знаете ли, всем нужны ключи. Про определённые круги не очень понимаю, о чëм вы. Не знаю никаких определённых кругов. Кроме тех, что постоянно вижу в зеркале под моими глазами, от недосыпа, — Грин ухмыльнулась, довольная своей шуткой.       — Вот смотрите, Грин. Преступления бывают разной категории — например кража или вооружённый грабёж. Чувствуется разница, не так ли?.. А бывает убийство. Это уже разряд тяжких преступлений. И срок, соответственно, разный.       — Ну, я не ворую и не убиваю, — зло проговорила Грин. Тодд очень вежливо улыбнулся и продолжил как ни в чëм ни бывало.       — Весьма разумно с вашей стороны. Но ведь есть ещё пособничество преступникам. И вот одна история помогать клепать ключи и отмычки для мелких воришек, которые, к примеру, таскают фермерские урожаи свеклы и капустки у братцев-кроликов с их складов... — вкрадчиво заметил Тодд и, тут же перестав улыбаться, хмуро закончил. — ...И совсем другое — оказать услугу убийце.       — Я не понимаю. Вы что, меня обвиняете в пособничестве убийце, детектив Норвуд?       — Это ваша работа? — задал встречный вопрос Тодд, небрежно подвинув к девушке пальцем пакетик с ключами. Грин осторожно взяла его в руки, по её лицу пробежала тень.       — Не знаю... Может быть. Я делаю много ключей каждый день, — сдержанно сказала она и положила пакетик обратно.       — А вы всё-таки посмотрите хорошенько, Грин. Присмотритесь. И дайте мне точный ответ. Скажем... Ну, через десять минут? И в случае вашего максимально правдивого ответа я даю вам слово, что дакбургская полиция в лице восьмого участка и отдела убийств закроет глаза на ваши прошлые шалости с другими делами, ключиками и отмычками. Мало этого, по нашему расследованию об убийстве вы будете проходить как свидетельница, которая просто делала ключи. Ведь есть ещё такое понятие как помощь следствию...       Грин молча посмотрела на ключи, а потом неуверенно кивнула. Норвуд снова мягко заулыбался.       — Вот и славно. Оставлю вас наедине с ключами ненадолго. Ровно десять минут. А я пока схожу, принесу нам водички.       Норвуд вышел, оставив девушку одну наедине со своими мыслями. Ключи она рассматривать не стала. Грин узнала бы их из тысячи — свою работу она знала хорошо. Тодд же совсем и не торопился уложиться в десять минут: он успел сходить в туалет, покурить с Манчем, обсудить кое-что по работе с М'ма и Сью, и прошло уже почти как полчаса, когда он вернулся к Грин. По её нетерпеливому лицу он понял, что она приняла решение. Норвуд протянул ей пластиковый стаканчик с водой.       — Я вас слушаю, — в этот раз он принёс диктофон и ещё одну толстую папку.       — Это я сделала эти ключи. По слепку.       — Так-так. Секундочку, — лис нажал кнопку диктофона. — Повторите, пожалуйста. Так что же, Грин, вы узнаёте эти ключи?       — Да. Это я сделала эти ключи по слепкам. В начале прошлого месяца.       — Кто вам принёс слепок?       — Девушка одна. Я её не знаю, не видела раньше. Пуля. Кликуху такую назвала. Настоящего имени я не знаю. Ярко-рыжая, крашеная. С жёлтым оперением, как ваша секретарша сидит там. Жёлтая. Только Пуля очень мелкая и тощая. Ошейник у неё был с шипами и высокие ботинки на шнуровке, с тракторной подошвой.       — Посмотрите, такие ботинки? Похожи? — спросил Норвуд, ловко достав фото сделанное с записи видеонаблюдения. Грин утвердительно кивнула.       — Да. Похожи, по крайней мере.       — Эта Пуля, она вам рассказала, для чего ей нужны копии ключей?       — Нет. Я никогда не спрашиваю. Я называю цену и срок изготовления. Слепок был не очень. Тяп-ляп. Но я взялась, она нормально заплатила.       — Вы сможете её узнать по фото среди других?       — Конечно, — кивнула Грин, и Норвуд принялся деловито раскладывать фотографии сотрудников обоих офисов из толстой папки на столе. Девушка вдруг вскинула на него жёлтые глаза.       — Скажите только, детектив Норвуд, кто меня сдал вам? Это же... Кто-то из моих клиентов, верно?       — Эту информацию я вам не могу сообщить, — равнодушным тоном сказал Норвуд.       Дни быстро мелькали, и очередная неделя почти подошла к концу. У доктора Скайларка не было никаких особенных происшествий, но вот история, которую ему поведал Тодд, очень сильно разволновала его. Погибшая Дана Митчелл из Фокстауна засела в голове доктора. Он хмурился чаще обычно, время от времени что-то бормотал себе под клюв, задумчиво смотрел куда-то вдаль и был так рассеян, что по несколько раз на дню сталкивался с Бернадетт, которая однажды едва не затоптала его. Апогеем его невнимательности стал эпизод с чайником за обедом — Питер сидел напротив Берни и Элис и, подливая заварку Элис, он так ушёл в себя, что не заметил, как перелил через край.       — Доктор! — жалобно вскрикнула Элис, когда горячая заварка полилась ей на пальцы; Бернадетт выхватила у него чайник.       — Док, вы чего? — с лёгким укором спросила Берни.       — Ох, простите, девочки! Прости, Элис, солнышко... Я что-то вообще не в форме. Ты не обожглась? — беспокойно спросил Питер у Элис. Та отрицательно помотала головой.       — Не, всё нормально, не кипяток, уже остыл. У вас всё хорошо? Ничего не случилось?       — Нет-нет, всё нормально. То есть случилось... Но когда-то давно. Да, это было давно. Просто мне случайно напомнили об одном... Происшествии. И я немного... Как говорит моя Мэдди, «загрузился».       — Что за происшествие и кто напомнил? — со свойственным ей прямодушием спросила в лоб Бернадетт, закидывая в рот имбирные печеньки. Питер снова нахмурился.       — Не могу это рассказать. Простите. Зря я вообще... Это было давно и всё закончилось. К счастью.       Питер яростно помотал головой, словно хотел выгнать вон все плохие мысли. Элис и Берни удивлённо посмотрели на него. Элис чуть обиженно пожала плечами.       — Если не хотите, можете не говорить. Хотя нам с Берни можно доверять, мы ведь не какие-нибудь болтушки. Верно, Берн?       — Верно, Элис. Но, наверно, у дока есть причины не рассказывать. Может, это была какая-то неприятная ситуация в его прошлом, да, док?       — Девочки, я вам доверяю, поверьте. Дело не в этом, просто воспоминания грустные, и... Давайте я лучше расскажу вам что-то позитивное? — доктор Скайларк вдруг внезапно натянуто заулыбался. — М-м, вот, например, в прошлое воскресенье я ходил играть в покер!       — Да-а ладно, док! И чё, выиграли чё-нить? — скептически улыбнулась Бернадетт.       — Ни цента! — просиял Питер. — Я всё профукал. Мы играли по мелочи, так что ерунда. Зато я получил бесценный опыт и было весело.       — О, ну класс. Моя тётка Трикси, кстати, неплохо играет в покер, однажды нас с Сашей пыталась научить, когда мы ночевали у моих предков в деревне. Это была такая умора! Короче, мы ни фига не запомнили и ни фига не выиграли, — махнула рукой Бернадетт, хихикнув.       — А вы-то с кем играли, доктор Скайларк? — спросила Элис.       — С детективами из убойного, — признался Питер.       — О боже. Кабрера с Милкбоун играли в покер и обчистили вас?! — ахнула Элис под смех Бернадетт и Питера.       — Нет же, детективы Норвуд и Манч! Аха-ха!.. И ещё из их участка двое. У нас была чисто мужская компания. Поближе познакомился с Тоддом и Максом, они отличные ребята. И никто меня не обчищал, Элис. Но я с удовольствием сыграл бы во что-нибудь и с детективкой Кабрерой... Наверняка бы и ей продул, — мечтательно вздохнул Питер; при воспоминании о Кабрере он наконец немного расслабился впервые за сегодняшний день и пришёл в себя.       — Кстати, доктор, насчёт Кабреры и вообще, — заметила Элис, подскочив с диванчика. — Сегодня же утром пришли по вашему запросу результаты анализов тех пострадавших, кто отравился водой!       — Ох, что же ты молчишь, солнце моё?! Это же очень важно для нашей экспертизы и этого расследования! Нам надо обязательно сравнить! Ну конечно, они и затянули с этим, а наша строгая детективка не терпит проволочек, — Питер взволнованно взял распечатанные ассистенткой листы и принялся изучать. Берни, чтобы не мешать, стала переписываться с подружкой по телефону, а Элис встала рядом с Питером, заглядывая любимому начальству через плечо. Прошло минут пятнадцать, на протяжении которых Питер время от времени восклицал «обалдеть», «вот те раз» и «матушка моя гусыня».       — Элис! Ты понимаешь, что это значит? — наконец очень громко завопил Питер, и Элис неуверенно пожала плечами. Берни недовольно оторвалась от телефона.       — Чего вы орёте, что там?              — Я поняла, что показатели по многим титрам расходятся, — робко заметила Элис, снова присаживаясь к Берни на диванчик.       — Ну вот! Мистер Перкинс умер вовсе не от того, что выпил на пару стаканов больше и не от большей концентрации вещества в крови. Это вообще разные вещества со схожим эффектом, только то, что выпил Перкинс, было смертельно опасно. Остальные же отравились совершенно другой пакостью, судя по всему, намного безобидней той. Удивительно! Да что там у них произошло в этих офисах?..       — Добрый день всем. Доктор, я бы и сама очень хотела это знать, — раздался уставший голос офицерки. На пороге стояли слегка вымотанная М'ма и сияющая Мэделайн — док, Берни и Элис не услышали, как те зашли, так как дверь была приоткрыта.       — Добрый день. Это вот сейчас неожиданно было, — Питер заулыбался. М'ма тоже улыбнулась.       — Я поняла, что это ваша дочь, доктор, лишь взглянув на глаза. Вы удивительно похожи.       — Привет, пап, привет всем. Мы столкнулись и познакомились только что, внизу в холле. Детективке Кабрере очень понравились мои ботинки, она их даже сфотографировала и спросила, где купить. Я поделилась ссылкой онлайн-магазина «Опасная Птичка», — радостно сообщила Мэделайн. У Питера, Элис и Берни глаза полезли на лоб — представить Кабреру в таких ботинках было сложно.       — Вот как! Вы меня не перестаëте удивлять, Мария, — сказал смеясь Питер, а Берни задумчиво уставилась на тощие ножки-палочки Мэдди, торчащие из ботинок.       — М'ма, мне кажется, это немного не твой стиль, нет?       — Как ты меня хорошо изучила, надо же. Берни, лапушка, подвинься, — недовольно сказала М'ма, пытаясь втиснуться на диван между ней и Элис, но в итоге вытеснила своими широкими бёдрами миниатюрную Элис, которая, ойкая, едва вылезла, примостившись на подлокотник дивана.       — А что, по-моему, офицеру полиции очень подойдут такие ботинки. Они очень крутые, — весело заявила Мэделайн.              — Такие же ботинки были на записи камеры видеонаблюдения, — сказала М'ма. — А мы не смогли найти никого из сотрудников с такими ботинками. И кстати, никого, у кого были бы успехи в химии. Хотя Сью и Макс практически случайно словили моего старого информатора Феликса, gato, который нашёл ключи рядом с лестницей, и он же отыскал нам девушку, что мастерски делает отмычки и любые ключи для всех воришек Дакбурга... Но из сотрудников по фото она не опознала никого. Составили фоторобот, будем искать.       — Вау, у преступника были такие же ботинки? — восхитилась Мэделайн, которой Питер уже протянул сэндвич и чашку чая. — Спасибо, пап, вот как ты понял, что я умираю с голоду?..       — У подозреваемого, — поправила её Кабрера. — Да. В точности. Я помню уже наизусть эти ботинки, они мне снятся. Каждая бороздка, каждый стежок. Я скинула нашим название интернет-магазина и примерный размер. Думаю, это тоже девушка, но размер ноги у неё намного меньше, чем у Мэделайн. Скорее всего, это не утиная лапка...       — Конечно это девушка, офицер. Ведь ботинки женские, я же знаю. Кстати, из-за них мы с мамой посра-... Ой, простите, поругались. Они ей не понравились почему-то. У неё случился, э-э... Шок. Когда она узнала, что я потратила на них часть денег, которые папа дал мне на репетитора по математике, — жуя сэндвич, виновато призналась Мэдди. Питер скорчил болезненную гримасу, но промолчал. В душе он всецело поддерживал свою бывшую супругу во взглядах на импульсивные траты их ребёнка, но упрекнуть любимую и единственную дочь в покупке каких-то там ботинок не мог.       — Они так дорого стоят? — спросила М'ма с сомнением. — Неужели надо искать среди уволившихся сотрудников с зарплатой не ниже, чем у твоего отца, детка?       — Видимо, — пожала плечами Мэдди и деловито подтащила один из стульев, садясь рядом с отцом; Питер машинально погладил свою дочь по мягким волосам, обращаясь к Кабрере:       — Кофе нет. Хочешь чаю? Он не для похудения, девочки подтвердят. Миссис Шелдакс пока не обещает кофеварку, — Питер поставил на столик ещё чашку для М'ма, та усмехнулась.       — Спасибо. Кстати, что вы там говорили, когда мы зашли, насчёт офиса?       — Я так понимаю, ты пришла узнать насчёт экспертизы и сравнительных анализов? — спросил Питер, очень внимательно глядя ей глаза, и этот взгляд не остался незамеченным. Мэделайн подозрительно прищурилась.       — Ну да. Сравнительный анализ и экспертиза - это совершенно точно то, о чем я думала, проезжая мимо, - рассеянно заметила М'ма, размешивая сахар в чашке с чаем.       — Э-эм, да... В общем, такой интересный факт обнаружился. Я буквально только что всё посмотрел, что пришло сегодня из лаборатории и больницы, и рискну предположить, что мистер Перкинс был отравлен иным веществом, в отличие от других выживших пострадавших. Я ещё посоветуюсь с коллегами, но, по-моему, теперь всё очень явно.       — Вот те раз, — чашка замерла в её руке, Кабрера сделала глоток и нахмурилась. — Интересная штука. А не был ли в таком случае Перкинс единственной запланированной жертвой среди всех?..       — Вот этого я уже не знаю, — развёл руками Питер. Они стали стали строить версии и обсуждать причины смерти Перкинса, Элис внимательно слушала обоих, в то время как Мэдди, доев сэндвич, юркнула поближе к скучающей Бернадетт, которая заинтересовалась её фенечками. Они тут же стали делиться друг с другом схемами и какими-то ссылками, как вдруг Мэделайн вспомнила, что она так торопилась рассказать отцу.       — Ой, пап! А я же сдала этот тест! Не высший балл, но всё же! Представляешь? Мистера Хаббарда аж перекосило! От счастья, наверно.       — А?.. Да ты что, умничка моя! Нисколько в тебе не сомневался, — умилился Питер, оторвавшись от беседы с М'ма.       — Это всё Шедоу! Она так классно объясняет химию, что даже я поняла. Мне было с ней интересно; не то, что этот зануда Хаббард, а Шедоу классная. Всего пару раз позанимались онлайн, и я сдала тест!..       Все принялись поздравлять Мэдди, а Кабрера снова изменилась в лице.       — Шедоу. Шедоу? Это имя такое?       — Да. Её так зовут. Это моя репетиторка по химии. Я нашла её сама по объявлению на сайте репетиторов, она офигенно...       — А фамилию знаешь? — перебила девочку Кабрера.       — Самди... Нет. Садами..? Нет.       — Шедоу Самади? — подсказала Кабрера, и Мэделайн растерянно кивнула.       — Да. Шедоу Самади, точно! А что? Вы её знаете?       — О да. Я её знаю. Теперь, надеюсь, узнаю ещё лучше. Так говоришь, Мэделайн, она блестяще объясняет химию? Этого я не знала, например. Интересное совпадение выходит. Всего ещё одна Скайларк, и неужели ещё одна разгаданная загадка, м-м? — задумчиво проговорила М'ма.       Не прошло и нескольких часов с момента разговора между М'ма и Питером, как четверо детективов наведались «в гости» к Шедоу Самади. Правда, по собственному почину они не успели — их направили туда на вызов. Кабрера, Манч, Норвуд и Милкбоун стояли в раздумьях вокруг хрупкой девичьей фигурки, лежащей навзничь на полу своей комнаты. Они зашли в небольшой светло-серый дом в самом конце Ривер-Лэйн, шестьдесят два буквально минуту назад. Молодой врач скорой помощи, выдав всхлипывающему и причитающему родственнику погибшей успокоительное, поспешил выйти прочь из комнаты, заявив, что констатировал смерть. Мужчину лет пятидесяти звали Чхамсэ — как оказалось, это был дядя Шедоу, — они жили вместе полтора года после переезда племянницы в Дакбург, и вот сегодня, вернувшись с работы, он нашёл её бездыханной.       — Неужели самоубийство? — тихо проговорила Сьюзен — она ненавидела самоубийства. Это её ужасно нервировало и огорчало с первых дней работы в отделе убийств. Манч невозмутимо закурил трубку: как самого старшего среди детективов, его уже давно не могла впечатлить чья-то смерть, даже столь юного создания. Норвуд с криминалистками принялись осматривать небольшую комнатку девушки. Здесь был самый настоящий бардак: постель смята, плед на полу, на рабочем столе беспорядок, ноутбук прикрыт не до конца. Грязные кружки с недопитым кофе опрокинуты, какие-то листы с бесконечными рядами формул, книжные полки заставлены колбами и коробками вперемешку с книгами и тетрадями.       — Как ты и говорила, М'ма, девчонка у нас экспертка по химии оказалась, спец по отраве! Эх, чуть-чуть её не сцапали, наглоталась, видимо, каких-то своих дерьмовых порошков... — рассуждал Норвуд вслух, осторожно пинцетом складывая для Люси в пакет какой-то волос. — Такое ощущение, что здесь была борьба, а не самоубийство... Так, записка здесь, ребят, — вдруг быстро сказал Тодд, открыв ноутбук и погрузившись в чтение.       — Что там? — отозвалась М'ма. Она сидела на корточках, осторожно переворачивая тело, а Элизабет принялась делать фото погибшей.       — Берёт вину за отравления в офисах на себя, — сказал лис. В комнату быстро вошёл слегка запыхавшийся Питер.       — Ох, простите за задержку, — он натянул перчатки на ходу и стремительно присел рядом с М'ма. — Уже можно?       — Да, посмотри, пожалуйста... Репетиторка твоей дочурки, Пит. И наша главная подозреваемая, как оказалось. Тут и скорая была, и мы сделали снимки. Видимых повреждений не вижу...       — Мда, а моя дочь, оказывается, обладает удивительной способностью знакомиться с весьма оригинальными личностями. Так. Так, так, так... — Питер вдруг нахмурился. Он внезапно стянул перчатки, и Кабрера недоуменно уставилась на него. Доктор Скайларк вдруг принялся как-то странно проводить осмотр — он приоткрыл ей веко и тихонько охнул; пощупал пульс, очень близко наклонил голову к щеке и клюву неподвижной девушки.       — Что ты делаешь? Медики уже констатировали смерть... — чуть испуганно проговорила М'ма — она и сама имела привычку проверять пульс у жертв, которые выглядели слишком «живыми», но в этот раз ничего не почувствовала.       — Скорую помощь, скорее! Реанимобиль! Что же вы... Меня... К живым! — воскликнул Питер и тут же вокруг началась невероятная суета: машина скорой уже спешно уехала, скрывшись за поворотом. Норвуд, бросив ноутбук, принялся вызывать новых медиков, дядюшка Шедоу снова схватился за сердце в приступе паники, заметавшись у входа в комнату, а Питер уже вовсю делал массаж сердца. — Мария, делай искусственное дыхание, так мне будет проще, только через платок!.. У меня в кармане пиджака!.. — выкрикнул отрывисто Скайларк.       Но М'ма пребывала в лёгком ступоре, замешкавшись, хотя обычно действовала в подобных ситуациях оперативно, как и положено сотруднице полиции. Зато Сьюзен не растерялась, подлетев с криком «у меня высший балл по оказанию первой помощи!», достала растянутую и потрëпаную салфетку из кармашка своего жилета. Она запрокинула Шедоу голову и, плотно прижав салфетку к приоткрытому клюву, стала делать искусственное дыхание, пока Питер усердно пытался завести сердце. И видит бог, если он существует, они вдвоём очень старались, потому что сердце несчастной забилось спустя несколько минут, как раз к приезду новой бригады скорой помощи. — Я после такого стресса опрокинул бы стаканчик виски, — пожаловался Манч, разглядывая меню бургерной, куда слегка обескураженные детективы и судмедэксперт свернули после своей нервной работы.       — Макс, у тебя-то какой стресс, дедулечка, ты ничего не делал, — сказала Сьюзен. — Два хот-дога, цезарь и большую колу! Без сахара, пожалуйста...       — Никакого почтения к старшим. Я болел за тебя и Пита, Сью, — важно возразил Манч. — Мне чизбургер, картошку и большой латте, благодарю.       — У меня точно стресс, ребят. Я в последний раз делал массаж сердца ещё в медакадемии, да и то на манекене и до того, как выбрал своей специализацией судебку. Впервые за всю мою практику меня вызвали к живому в составе оперативной группы... Простите, у вас есть что-нибудь с морепродуктами?.. О, ну тогда давайте этот салат с кальмарами и минеральную воду с лимоном, спасибо. Мария, а что ты бу-.. .       — Я сама закажу, доктор. Капучино и чизкейк пожалуйста, — хмуро перебила Питера Кабрера. Она явно была недовольна своим промедлением в доме Самади и сейчас была слегка не в духе.       — Американо, рыбные палочки и бобы, будьте добры, барышня, — подытожил Норвуд, с удовольствием заглядывая в глаза фигуристой симпатичной официантке с пушистым хвостом; та явно польщенно заулыбалась ему в ответ, старательно хлопая подкрашенными ресничками. — Ну Пит, ты радуйся, что девочка не очнулась у тебя на секционном столе. Вот представь ситуацию, ты бы там и наложил в штаны — пардон, дамы. Боже, с селезнями без брюк даже нельзя пошутить такую простую шуточку...       — Я думаю, навряд ли бы мисс Шедоу выжила, если ей ещё пришлось бы ждать своей транспортировки в морг, Тодд, — заметил Питер спокойно.       — Как ты вообще понял, что она живая? — спросила Кабрера.       — Уж поверь, живого от мёртвого я отличаю, — нервно рассмеялся Питер. — По реакции зрачков, в первую очередь. Я просто в шоке от того, как врач мог признать её мёртвой и уйти. Ладно вы, но врач скорой помощи? Наверно, парень вчера диплом получил. Надо непременно сообщить об этом в больницу. И чудо, что мы со Сьюзен завели сердечко.       — Мы с тобой крутая команда, бро! Спасатели, вперёд! — радостно засмеялась Сьюзен, приобняв Питера за плечи.       — Да, Сьюзи, правда неизвестно, чем это в итоге обернётся для девушки. Очнётся ли она? Скорее всего, нет, — печально покачал головой Питер. — Моя Мэделайн будет огорчена, узнав всю историю, ей так понравились занятия с этой Шедоу.       — Не будь пессимистом, Питер. Ещё очнётся, вот увидишь, скажет нам спасибо и спокойно отправится отбывать свой пожизненный срок в уютной камере. Хех, будет давать уроки твоей дочке онлайн из тюрьмы! Но будь у меня дочь, Питер, я бы не доверила её образование преступнице. По всей видимости, из-за неё Перкинс из отдела статистики отдал богу душу.       — С чего вдруг пожизненный? Во-первых, куколка, степень её вины ещё не доказана, несмотря на массу улик, — фыркнул Норвуд. — Записка с признанием на ноуте есть, но нужно во всём разобраться. Во-вторых, у неё была сообщница со второго офиса с отравлениями. Как мы вчера, наконец, вычислили, некая Эрин Ганн, которую сейчас ищет вся полиция Дакбурга, её бы найти поскорее...       — Я помню, Тодди, пупсик!..       — Ещё раз назовешь меня «Тодди, пупсик»...       — Ещё раз назовешь меня «куколка»...       — Basta. Успокойтесь, — грозно шикнула на Тодда и Сью Кабрера. — Эрин Ганн со своими ботинками уже в печёнках у меня. Как ей удалось выкрасть своё личное дело, стереть всю информацию о себе с сайта и уволиться прямо в тот день, когда произошёл второй инцидент? Даже по фотороботу с такой яркой внешностью её никто не узнал, а ведь с ней в офисе работало столько людей! Как так? У неё что, плащ-невидимка?.. При этом её работодатель и ухом не повёл и даже не сообщил в полицию о исчезнувшей сотруднице! Это уже сверхнаглость, так действовать под клювом дакбургской полиции. Я этого так не оставлю.       — Может ходила в офис в другом прикиде и не с кем не общалась? М'ма, они же просто снимали офис в этом здании. Типичные мошенники со своими микрозаймами, только легальные. У них нет ничего святого, им до фени наше расследование и на полицию в целом плевать, — ворчливо хмыкнул Манч.       — Вполне возможно, эта Эрин Ганн и хотела убить сообщницу, обстряпав всё под самоубийство Самади. Записочку напечатала от её имени. У нас внушительный ассортимент следов ДНК, криминалисты сделают анализ — небось найдётся что-то и от Ганн, хоть крошечное пёрышко. Да и она никуда от нас теперь не денется, — заметила М'ма.       — Меня ещё интересует, куда делся телефон Шедоу. Мы там всё обшарили — его нет. И дядюшка её не в курсе, — озадаченно проговорил Норвуд и тут же переменил тон, увидев официантку со своим заказом. — О, спасибо, красавица, так быстро! Чудесно выглядите, кстати, мисс...       Тодд взял поднос из рук женщины, медово улыбаясь, и подмигивая ей; дама захихикала и скрылась за другим заказом. Сьюзен сделала лицо кирпичом и демонстративно закрыла глаза руками, бормоча «отвратительно, Тодди, какой ты мерзкий тип»       — Чего такое, Милкбоун? — с набитым ртом спросил Норвуд. — Не нравится, когда я уфыбаюсь женщинам, я не пойму, фем фы опять недовольна? Я фе тебе нифево не гоффорю, когда ты флифтуешь... с нофыми патрульными кобелями!       — Тодд, прекращай, старик. Не тронь Сьюзи, некрасиво. И не надо называть наших парней кобелями, — сурово осадил его Манч, недовольно подняв вверх свои огромные косматые брови.       — Ну фот опять. Ей мофно, а мне нельфя, — огрызнулся, как всегда, Норвуд.       — Ой, проехали, — брезгливо сморщила нос Сьюзен, давая понять, что больше не собирается опускаться до бессмысленной ругани с тем, кто играл в «гляделки» с официанткой, чтобы ему принесли заказ первым. Однако бесцеремонно утащила у него с тарелки рыбную палочку.       — Эй, ты совсем офиге-... — хотел было возмутиться Норвуд, но М'ма и Макс хором грозно сказали:       — ДАЙ ПОЕСТЬ ДЕВОЧКЕ! — Сьюзен, пользуясь моментом поддержки старших коллег и друзей, издевательски улыбнулась сердито пыхтящему Тодду, и взяла ещё одну палочку.       Следующий заказ был принесён доктору, затем Манчу, а уж потом М'ма и Сьюзен. Доктор мученически глядел на салат и согласился его отведать только после обнюхивания Сью — «да нормально, бро, он не протухший, клык даю». Кабрера не преминула насмешливо напомнить, что, пробуя продукцию Сэйбл в разваленной забегаловке, Питер аж причмокивал, а тут испугался салата. На это Скайларк вежливо ответил, что не привык спорить с преступницами и проба мёда была вынужденной мерой в сложившейся ситуации. Встряхивая белокурыми кудряшками длинных ушей, детективка Милкбоун долго ворчала, что официантка притащила «девочкам» еду последними, а «парням с дедулей» первыми, так что она больше никогда сюда не придёт и оставит жалобу. М'ма уже не обращала внимания на ворчание подруги и болтовню мужчин — она мечтала поскорее добраться до дома и принять горизонтальное положение на любимом диване. Её слегка беспокоил ласковый взгляд Питера, устремлённый на неё: если бы это было наедине, она была бы не против, но тут снисходительные ухмылочки и переглядки Манча с Норвудом, также заметивших это, выводили из себя. Допив свой кофе, она хотела было уже позвать официантку рассчитаться, но внезапно замерла. Её взгляд зацепился за ботинки. Чёртовы ботинки, такие же, как у дочери дока, и такие же, как у Эрин Ганн. По ним в первую очередь они и вычислили её, эту вëрткую личность — по интернет-базе «Опасной птички» постоянных покупателей найти Ганн оказалось проще, чем в базе личных дел офиса. Хрупкая девушка стояла спиной к ним в очереди среди других людей и рассчитывалась с кассиром за объëмный бумажный пакет со своим заказом. На мгновение ярко-рыжий локон выбился из-под капюшона, а рука с жёлтым оперением нырнула в карман чёрной куртки за деньгами. Кабрера схватила за плечо сидящую рядом Сьюзен и, приподняв ей ухо, быстро прошептала:       — Сью, мне кажется, там в очереди Эрин Ганн... Сними значок и проверь, она или нет. Если она, обнюхай и запомни запах.       Милкбоун дважды повторять было не надо — она отцепила жетон и, засунув во внутренний карман, быстро юркнула из-за стола. Подойдя к девушке, она кинулась её обнимать.       — Лорейн, родная, привет, как дела?       Норвуд, Манч и док обернулись — они сидели спиной к прилавку с заказами.       — Что там у Милкбоун?..       — Тихо, просто помолчите. Не смотрите туда пока, — зашипела Кабрера. — Сью работает.       Тем временам знатно обалдевшая девушка испуганно запищала:       — Мисс, вы меня с кем-то путаете!.. — капюшон спал, и стало очевидно — её ни с кем не спутали, это была Эрин Ганн без всяких сомнений. Рыжеволосая канарейка, уволившаяся и затем словно провалившаяся сквозь землю, сотрудница из второго офиса, вероятная сообщница Шедоу по массовому отравлению людей.       — Лори, ну ты чего? Да это же я, Сьюзи, мы же учились вместе в колледже, ну? — Сьюзен буквально бросилась с объятиями на обескураженную маленькую Эрин, зажав в своих руках и тыкаясь розовым носом ей то в волосы, то в шею, то в плечо.       — Ненормальная, отвали! Я не училась ни в каком колледже, я и школу-то едва закончила, ты, дура!..— возмутилась щуплая канарейка, едва вывернувшись из рук Милкбоун. Она схватила свой пакет с едой и метнулась вон из кафе. Люди стоявшие в очереди, молча уставились на Сьюзен.       — Как грубо... Так, покупаем свои пирожки, не отвлекаемся! Что смотрим? Ну не узнала она меня, не узнала, — проговорила им Милкбоун и подскочила к своим напарникам, которым уже всё разъяснила М'ма. Они торопливо встали и также собрались к выходу — Питер шустро поднялся со всеми, но Кабрера выставила ладонь вперёд и, прижав ту к его груди, изумлённо спросила:       — А ты куда собрался, красавчик? Сиди и ешь свой салат, док! С ума сойти!..       — А, я... - начал было Питер, недоуменно хлопая глазами, но Кабрера железным тоном повторила:       — Сиди и ешь свой салат. А потом иди домой. Adiós.       Они вчетвером поспешно ушли следить за девушкой в ботинках, а Питер остался один. Он чувствовал лёгкую досаду, что его так осадила дама сердца, а ещё большую досаду испытал, когда к нему подошла официантка и потребовала оплатить счёт за всех пятерых — в спешке никто так и не рассчитался. К счастью, он с трудом наскрëб нужную сумму наличными; карточки с собой у него не оказалось.       — И телефон, — заявила официантка.       — Какой телефон? — опешил Питер, непонимающе подняв глаза.       — Того чернявого лисëнка, — пояснила дама, уперев руки в бока.       — Что, чернявого лисëнка?.. О боже. Ну что вы, мисс! Мне очень жаль, но я не могу вот так без согласия раздавать чужие телефонные номера! Это неправильно. И вообще, он женат, у него дети, — заспорил Питер.       — Сама разберусь без советов всяких гусей, — самоуверенно хмыкнула официантка, положив перед ним карандаш и салфетку, — Телефон, ну-ка быстро, мистер гусь! Или никуда не уйдёте. Со мной шутки плохи, поверьте, я с семнадцати лет работаю в ресторанах быстрого питания.       — Да что же это такое... Я вообще не гусь, я утка, я — селезень... Никогда сюда больше не приду, что за смешные угрозы, — беспомощно шептал Питер, наспех царапая номер на салфетке простым карандашом. — Я вас предупредил, мисс.       Он с облегчением откинулся на спинку диванчика, когда дама с пушистым хвостом наконец отстала от него и ушла, победно помахивая салфеткой в руке с номером Норвуда.       — Ну и дурацкий же день сегодня... Ой, — его рука вдруг нащупала на гладком сиденье дивана какой-то шершавый, прямоугольный предмет. Питер поднёс к глазам штуковину и просиял. — Ах, да это же, наверно, блокнот Марии? Какое упущение, моя дорогая детективка, ай-яй-яй. Как настоящий джентльмен, я обязан его вернуть немедленно. Вдруг там что-то важное? Ох уж эта наша привычка поколения из семидесятых всё писать в блокнотик, по старинке... Хех.       Доктор аккуратно спрятал блокнот к себе во внутренний карман пиджака, схватил пальто и поспешил прочь из кафе. Он ещё не знал, что его «дурацкий день» не закончился. Возможно, только начинался.       У четвёрки копов из отдела убийств так уж точно дурацкий день никак не мог закончиться. Детективы предположили, что вместе с Ганн могла быть целая банда, а то и организованная преступная группировка, поэтому приняли решение сначала проследить за ней. После недолгих споров они всë-таки решили немного выждать, чтобы не спугнуть канарейку и её возможных сообщников, и поехать уже вдогонку на машине. За руль служебного серого «кречета» сел Макс: сначала Сьюзи уверенно показала направление, в котором отправилась Эрин — «вот точно, запах — он там». Затем детективы, дабы убедиться, не выходя из авто поинтересовались у пожилой дамы с велосипедом, в каком направлении ушла девушка в чёрной куртке с бумажным пакетом. Но далеко на машине уехать им не удалось; уже за следующим поворотом их ждало несколько вариантов, куда могла бы пойти эта наглая преступница.       — Ерунда вопрос, я же её всю обнюхала, если она тут шла, точно возьму след. Прошло времени всего ничего, запах ещё не выветрился, — успокоила своих напарников Сьюзен. Она выпрыгнула из машины и принялась обнюхивать всё вокруг: и воздух, и фонарные столбы, и даже возмущённых прохожих. Наконец, пройдя немного вперёд и припав к старому дощатому забору, Сью действительно снова взяла след. Она радостно помахала им и села обратно в авто.       — Туда поехали! Вдоль забора, — скомандовала Милкбоун. Макс резво дал газу. Однако стоило им доехать до конца забора, как внезапно они оказались в тупике — никакого видимого входа, ворот или дверей не было, только забор. Норвуд лениво хмыкнул.       — И что дальше, Милкбоун?       — Да подожди ты, — отмахнулась она. Сью снова вылезла из машины и припала к забору, к пышному кустарнику с жёлтой листвой, который рос вокруг. В этот раз вышла и Кабрера.       — Ну как, Сьюзен?       — Подожди! Я чую, чую, здесь, здесь она была, буквально вот-вот... Опа! — Сьюзи радостно схватила одну из расхлябанных досок и отвела в сторону, показывая вход. Норвуд и Макс тоже вылезли. Очень грустное лицо Манча красноречиво говорило о том, что он туда лезть не хочет. Норвуд тоже не горел желанием, но, тихо ругаясь, полез первым; на его чёрное пальто тут же гроздьями налип репейник.       — Чтоб тебя с твоим вездесущим носом. Куда ты нас притащила, Сьюзен?       — Не ной, Тодди, пупсик, я вот кучу заноз с забора всадила в нос и подушечки пальцев и не ною! — ответила она напарнику и шустро полезла за ним. Её красная ветровка жалобно затрещала, зацепившись за гвоздь. — Ай!       — Я вас прикрою с тыла, сеньора полицейская, — великодушно проговорил Макс Кабрере, пропуская её вперёд и любезно придерживая доску. М'ма, протискиваясь внутрь, насмешливо проговорила:       — Gracias, señor policía.       Пыхтя и сокрушенно вздыхая «надо было всë-таки идти на пенсию», с большим трудом следом за Кабрерой полез и Манч. Его круглый живот едва не застрял между досок. Очутившись по ту сторону изгороди, детективы оглянулись — они оказались в каком-то заброшенном и заросшем парке. Пределы этого парка, видимо, и были обозначены шатким дощатым забором. Дело шло к вечеру, но ещё было светло. Кое-где виднелись холмики и едва торчащие из них замшелые верхушки каменных плит. Манч подошёл к одному из них и, убрав ладонью ворох жухлой осоки, испуганно заявил:       — Ребятки. Это же кладбище.       — Спасибо, дорогая Сьюзен. Ты привела нас на кладбище. Всегда мечтал побродить ночью на кладбище, — иронично сказал Норвуд и, шмыгнув носом, опасливо уставился на один из холмиков. М'ма пожала плечами.       — Кладбище и кладбище. Нам это без разницы. Кажется, тут давно всё заброшено.       — Неплохое местечко, чтобы затаиться, кстати. Не переживай, Тодд, мертвецы не укусят тебя за задницу, — беспечно сказала Милкбоун. То, что слегка демотивировало Манча и Норвуда, совершенно точно не вызвало никаких особенных эмоций у Сью и М'ма. Сьюзен уверенно вела напарников — она бежала первой, — впрочем, это уже особо и не требовалось; оказалось, там даже была узенькая заросшая тропинка. Но Норвуд, как всегда, не мог обойтись без комментариев в сторону Сьюзи.       — Милкбоун, а ты уверена, что она здесь шла? Может, тебе показалось, носик свой занозила, носик бо-бо...       — Уверенна, Тодд, — стоически проговорила Сьюзи, продираясь сквозь плотно растущие кусты шиповника.       — Ты же говорила, что нюх вернулся не полностью, верно? А может, сейчас насморк схватила? Носик-то дышит?..       — Я вполне чую, очень даже хорошо чую! Намного лучше тебя. Это моя супер-способность, смирись. И нет у меня никакого насморка, сроду его не было.       — А ты не могла ошибиться? Вот что этой Эрин Ганн здесь делать, дело к ночи идёт! Она что, тут есть будет свою еду? На кладбище? Она что, совсем отбитая? Девчонка испугается здесь бродить. Здесь даже интернет не ловит!       — Прячется, что же ещё. Её ведь все ищут, ориентировки всюду. Вышла из укрытия зёрнышки поклевать и обратно, — заметила Сьюзи.       — Она наверняка сидит где-то у друзей или мотеле, в тепле. И ест свой ужин, пока мы тут слоняемся по холоду, по сырости! Ползаем здесь по прихоти твоей якобы супер-способности... — скептически продолжил вещать Тодд. Сьюзен, не выдержав нападок, резко повернулась к нему, зло выкрикивая:       — Как же ты меня достал! Ты себе не представляешь! Закрой свой рот, Тодд, или я... — она говорила и одновременно продолжала идти, пятясь задом.       — Эй, смотри вперёд, иди нормально, а не то свалишься!.. — успел вставить Норвуд, насмешливо сверкая глазами.       — ... тебя укушу за нос, за хвост и двину тебе по печени, ты, невыносимая лисья морда... АЙ! — пророчество Норвуда сбылось: Сьюзен рухнула, наступив на какое-то скользкое брёвнышко. Тодд шёл за ней чуть поодаль, поэтому подхватить её не смог.       — Я ЖЕ ТЕБЕ ГОВОРИЛ! — испуганно воскликнул он, подскочив к напарнице.       — Ненавижу тебя, Тодд, — прохныкала Сьюзи сквозь слёзы, держась руками за левую ногу. М'ма подбежала и присела на корточки рядом с подругой, взволнованно спросив:       — Ты ж моя дорогая, сильно ушиблась?!       — Нога, нога, очень больно... Вывих, наверно... Он меня дёргал, отвлекал, как всегда издевался. Помыкал! — всхипывала Сьюзи, из её глаз ручьём шли слëзы.       — Прости, пожалуйста, я не хотел, чтобы ты свалилась, — виновато проговорил Норвуд.       — Норвуд! Чёрт бы тебя побрал! Я напишу на тебя докладную! Тебе что, пять лет?! — грозно зашипела на него Кабрера. — Чего ты к ней лезешь?! Как будто в детском саду работаю, а не в полиции! Навязали вас на мою голову!       — Мне тридцать восемь, — сокрушённо признался Тодд. — Ну не хотел я, Сью, прости, клянусь, больше ни слова! Давай руку...       — Ладно, пока я тут лежу, эта Эрин куда-нибудь свалит, и ты потом скажешь, что я неправильно взяла след, — Сьюзи, пыхтя и обливаясь слезами, милостиво приняла помощь от Тодда, взяв его за руку, и попыталась встать. — Ай! Ай, мне очень больно! Я не могу наступить на ногу! Всё из-за тебя! Лисья ты морда...       — Где болит? — спросил Тодд, хмурясь, и попытался пощупать ей сначала колено, а потом схватился пальцами за лодыжку. — У-у-у, это какая-то жесть, всё плохо...       — Не трогай мою ногу! — заорала Сьюзен от боли, схватив Тодда за уши. — Не лапай меня!       — Какая же ты дурочка! — в сердцах сказал Норвуд. — Надо было идти нормально, я говорил! Жесть! Опухает на глазах!       Подоспевший наконец Макс, пытаясь отдышаться, грозно проговорил:       — Ну что? Пришли, значит? А ну, пошли обратно, пока не стемнело. Довëл-таки девчонку, Норвуд! Сью идти теперь не сможет, ей срочно надо в больницу, про себя я вообще молчу...       — Пусть он несёт меня туда и обратно, — заявила Сьюзен, тыкая пальцем в Норвуда.       — Ещё чего. Я тебя не дотащу. Вы с М'ма столько пончиков едите в последнее время — не, ну она хотя бы утка, её я бы донёс! Но ты, прости, конечно, не пушинка, а у меня спина больная. Это всё док, он откормил вас, — возмутился Тодд.       — Оскорбляет, — словно подвела черту жалобным тоном Сьюзи. — У тебя все кругом виноваты, даже Питу досталось за пончики, только ты у нас один хороший, да, Тодди? Бравый офицер и супер-напарник!       — Так, — мрачно сказала Кабрера. — Вы трое, идите обратно и ждите меня в машине. Я дойду до конца тропинки, никого не найду — вернусь назад. Если найду, сброшу вам на сотовый, вызовете подкрепление, если что.       — Да ты шутишь, М'ма! Пусть Макс и Сьюзи идут к машине, мы с тобой пойдём вместе... — хотел было возразить Тодд, но глянул на двух своих несчастных исцарапанных напарников: один всё ещё не мог отдышаться, вторая едва стояла на одной ноге, цепляясь за него. — Боже, ладно-ладно!       Норвуд чертыхнулся и, ухнув, подхватил Сьюзен на руки. Та тут же заверещала:       — Ты как транспортируешь пострадавшую с травмой ноги?! Как ты вообще сдал экзамен по оказанию первой помощи?!       — Молчи, — простонал Тодд сквозь зубы, качнувшись под тяжестью Сьюзен. — Или я оставлю тебя здесь, под кустом у могилки...       — Не урони её, Норвуд, иначе я оторву тебе голову!.. Я без вас быстрее доберусь, — проворчала М'ма им на прощание и поспешила вглубь парка.       Кабрера почувствовала облегчение, оставив напарников позади. Толку от них было немного, только вечная суета и шум, мешавшие ей сосредоточиться. Ей ужасно надоели вечные склоки Норвуда и Сьюзен, и она размышляла, что будет разумнее: давать им больше совместных дел или же наоборот не ставить их на одни дела без крайней необходимости. Но то, что она будет жаловаться Почарду и Пинтейлу на Норвуда и напишет докладную, это уже вопрос решённый. Пусть держит свой противный характер в узде!..       Спустя минут десять после того, как голоса её бедовых напарников стихли, она увидела среди деревьев большую полуразваленную деревянную беседку-ротонду. Она замерла, а затем осторожно подошла к ней. Беседка была как попало заколочена старыми досками, даже вверху, где предполагалось по замыслу пустое пространство. Однако щели между досками были всюду, и заглянуть во внутрь было несложно, что она и собиралась сделать. Кабрера никогда не недооценивала преступников, даже если с виду они выглядели безобидными лапушками; поэтому её рука привычным жестом нырнула под пальто и пиджак на оружие в кобуре. Кольт в руках, его приятная тяжесть всегда придавали ей уверенность и хладнокровие — с ним она точно знала, что всё пойдёт по плану. Стоило М'ма заглянуть в одну из щëлок, как стало ясно: Норвуд напрасно насмехался над Сьюзи. Эрин, несчастная и голодная, сидела внутри, и на большую удачу совершенно одна. Кабрера могла бы с лёгкостью обойти беседку и взять юную преступницу на мушку, но увидев, что та кому-то звонит, решила выждать и подслушать разговор. Тем более, что девушка явно никуда не торопилась, — она уже достала из пакета бургер, картошку и колу; видимо, планировала трапезничать прямо во время телефонного разговора.       — Привет, я соскучилась!.. — дрожащим от холода голосом проговорила канарейка, одновременно жуя. М'ма не слышала, кто ей отвечал и что говорил, но и без этого по разговору ей стало многое понятно. Звонила она своему другу и жаловалась, что не может никуда выйти, как и, собственно, вылететь или уехать из Дакбурга, что её всюду ищут и что сегодня она уже не могла дожидаться, пока он вернётся с работы и принесёт ей поесть, и на свой страх и риск вышла купить бургер. Но самое ценное, что услышала офицерка, — та поделилась с другом, что сегодня ей написала, а затем, спустя некоторое время, почему-то удалила сообщение Шедоу Самади. В сообщении Шедоу писала, что знает, кто убил Перкинса, и что они с ней совсем не виноваты в его смерти, и надо бы вместе пойти в полицию и всё там рассказать, чтобы во всём разобраться.       — ... Прикинь? Я чë ей, сумасшедшая? Ага, пошла в полицию и всё рассказала!.. Пусть сама идёт... Да мне плевать!.. Меня всё равно засадят, меня ищут, я вообще не знаю, что делать... Ну. Ну я жду, пока ты что-то придумаешь... Ага... Ага...       Ганн так долго болтала, что М'ма уже стала уставать, а руки, держащие кольт, замерзать. Наконец Эрин попрощалась и, отложив телефон, меланхолично принялась дожёвывать картошку фри. М'ма, как кошка, бесшумно пошла вдоль беседки, чтобы арестовать Ганн и прекратить её бессмысленные мытарства, как внезапно услышала горячий шёпот прямо рядом со своим ухом.       — Привет!..       Двадцать с лишним лет работы в полиции не прошли даром — Кабрера одним рывком уложила незнакомца на лопатки.       — Питер? — изумлённо воскликнула она, увидев знакомое лицо и наивный взгляд голубых глаз. — Ты ненормальный?! Что ты тут делаешь?!       — Я тебя напугал? Прости, пожалуйста... — прошептал он в полнейшем восторге от этого трюка — Питер даже не понял, как он оказался на земле. — С ума сойти, ты такая сильная! Как ты это сделала?..       — Скажи спасибо, что не выпустила пулю в тебя! — зашипела Кабрера, слезая с него и подавая руку своему ещё одному непутëвому коллеге. — Я что сказала?! Ешь салат и иди домой! Ты что, попробовал тогда приключений на свой зад и тебе понравилось?!       — Спасибо, что не выпустила пулю в меня, — радостно прошептал он в ответ и протянул ей блокнот. — Ты забыла, а я принёс...       — Во-первых, это не мой. Во-вторых, ты единственный, кто вызывал у меня хоть каплю уверенности в своём благоразумии, но оказалось, ты начисто лишён здравого смысла и инстинкта самосохранения, — раздосадованно качая головой пробурчала Кабрера.       — Прости, я хотел быть тебе полезным...       — Ты мне и так очень полезный, прям до чёртиков полезен, прям самый-самый полезный, но только не здесь и не сейчас! — в отчаянии воскликнула она, в очередной раз удивляясь мужской твëрдолобости. — Всё, посиди здесь тихо десять минут! Только умоляю, никуда не уходи и ничего не делай!       — Хорошо-хорошо! — покорно проговорил Питер, преданно хлопая глазами и усаживаясь на траву. М'ма, наконец обогнув беседку, нырнула внутрь, но издала вопль отчаяния — конечно же их возня и разговор снаружи спугнул подозреваемую; её уже и след простыл. И Питер снова не послушал её и тут же объявился на звуки ругательств на испанском.       — Что случилось?       — Эта маленькая засранка сбежала! Да что же это такое, надо было брать её сразу там! И Сьюзи нет, она травмировала ногу, без неё и её нюха толку тут мало! Dios mío, вот как теперь найти здесь эту Ганн — солнце уже почти село!..       — У Сьюзи сломана лодыжка, видимо неудачно подвернула стопу, когда поскользнулась, так что она теперь ещё как минимум два месяца будет на больничном — я встретил их по дороге сюда, у авто, наложил ей фиксирующую повязку.       — Да ладно? Два месяца?! Два месяца! Ну почему?! Что за невезение! Чëртов Норвуд! Чёртова канарейка, куда делась опять, она же была совсем рядом!.. А-а-а!..        — Давай попробуем догнать? — предложил Питер и, как волшебник, словно из ниоткуда поднял велосипед из травы. — Я за рулём, а у тебя пистолет. Идёт?       — Ты и правда сумасшедший, — с сомнением качая головой проговорила Кабрера. Питер улыбнулся и задорно звякнул велосипедным звонком.       Они мчались по кочкам — М'ма просила прощения у усопших и надеялась, что эти кочки не могилы или хотя бы не все, — и скользкой мокрой земле, пытаясь кое-как ориентироваться по смятым кустам и растениям. Кабрера доверила руль Питеру только потому, что сама не ездила на велосипеде тысячу лет. Ей пришло в голову, что, наверно, со стороны они выглядят весьма комично: вдвоём, на небольшом хлипком велосипеде; М'ма вцепилась в Питера, боясь свалиться, а он изо всех сил усердно крутил педали, с трудом продираясь сквозь ветки и кусты. Но она не смогла отказаться от соблазна этой авантюры, так как адреналин захлестнул Кабреру с головой, — всегда, когда она была так близка к цели, свернуть назад было выше её сил.       — Как ты нашёл нас? — громко спросила М'ма.       — Спрашивал у прохожих, а потом и сам заметил ваш «кречет» у забора! Как раз ребята вылезли, я помог Сью, Норвуд отправил её и Манча в больницу, а сам, наверно, тоже теперь бродит тут, нас ищет!       — А велосипед откуда?       — Велосипед позаимствовал у одной любознательной пожилой леди! Ей стало интересно, что происходит, куда все едут и спрашивают дорогу, и она сама заглянула в этот тупик! И любезно предложила мне свой транспорт, я и взял. Я всегда нравился женщинам, пожилым в том числе!..       — Да, да. Я уже это слы-... — насмешливо начала Кабрера, но договорить не успела: на какой-то кочке (или могиле) они подскочили, и Питер вместе с М'ма и дребезжащим велосипедом кубарем повалились вниз, в какие-то очередные мокрые кусты. Они попытались встать, но снова свалились, держась друг за друга. М'ма хихикнула, а затем расхохоталась. Питер тоже неуверенно рассмеялся.       — Прости. Вот уже и стемнело. Я помешал сегодня поймать тебе преступницу. Это была плохая идея, — сказал Питер виновато, когда они отсмеялись.       — А, к чëрту. Сегодня вот такой день. Пигалицу эту мы всё равно поймаем. Сегодня, завтра, послезавтра — неважно, — устало проговорила М'ма, смирившись и внимательно разглядывая его лицо в сумерках.       — В последнее время меня и правда тянет на странные поступки, ты права. Совершенно не знаю, что я за чудак такой. Зачем я действительно пошёл за вами?.. — неловко проговорил он, не выдержав её пристального взгляда и виновато опустив глаза.       — Не знаю, Питер... Я вижу выход из этого кладбища, давай выберемся отсюда, я ужасно устала от этой нелепицы, — обречённо вздохнула М'ма. Питер обернулся — вдали и правда виднелся выход, сломанная кованая калитка, висевшая на одной петле, а за ней огни города и шум машин. Они наконец добрались до конца заброшенного кладбища. Питер и М'ма поднялись и направились к калитке. Питер катил велосипед, держа за руль, и смотрел под ноги.       — Ты помнишь, что мы завтра идём на оперу? Ты... Ты ведь не передумала идти со мной?       — Угу... Помню. Нет. С чего бы мне передумать? — слегка улыбаясь сказала она. — Конечно, ты сегодня вёл себя очень глупо, но зато помог спас...       — ПОМОГИТЕ!.. — раздался откуда-то неподалёку глухой отчаянный вопль. — Помогите, на помощь, прошу!..       Кабрера замерла буквально на мгновение, прислушиваясь, и тут же метнулась на звуки крика, на ходу доставая оружие. Она успела только коротко рявкнуть «стой здесь!» и скрыться. После этого короткого приказа Питер, конечно же, бросил жалобно звякнувший велосипед на землю и помчался за ней.       Картина, которая открылась взору Кабреры, повергла её если не в шок, то в высшую степень крайнего удивления уж точно. На помощь звала Эрин Ганн: у её виска был приставлен пистолет, который держал... Даниэль Рук. Только вот выглядел он совсем не так, когда его допрашивал Норвуд и она. Это был уже не испуганный заполошный директор первого офиса на Ред Коаст в деловом костюмчике, о нет. Его прямые чёрные всклокоченные волосы развевались от порывов ветра, а серые глаза злобно и затравленно мерцали.       — Что вы делаете, мистер Рук? — холодно сказала офицерка полиции и взвела курок своего кольта. Тот неприятно дёрнулся и криво усмехнулся.       — Если вы не бросите свой кольт, офицер, я выстрелю в голову этой юной очаровательной девушке, — заявил Рук и плотнее прижал дуло к виску Эрин; она ещё шире распахнула глаза, полные ужаса.       — Спокойно. Спокойно, мистер Рук. Офицер полиции задала вам вопрос, будьте любезны, ответьте: что вы делаете? — М'ма решила тянуть время, насколько могла, пытаясь лихорадочно найти решение в своей голове. Она не знала, что в этот момент доктор Скайларк стоял неподалёку за одним из деревьев, замерев от страха, и тоже отчаянно хотел что-то придумать. Сердце гулко билось в его груди, и он с трудом пытался унять панику. Тем временем Рук неторопливо ответил, издав смешок:       — Что за глупый вопрос? Как видите, сделал за вас вашу работу — поймал главную подозреваемую!       — Неужели? Это же прекрасно. У меня как раз наручники с собой. Отпустите девушку, и я доставлю её в наш участок, как и положено. Обычно у нас такого не бывает, чтобы свидетели по делу приводили подозреваемых с дулом у виска, но... Допустим, — Кабрера всё ещё крепко держала в вытянутых руках оружие, целясь прямиком между глаз Даниэлю Руку. Тот коротко и фальшиво рассмеялся.       — Допустим, вы сейчас блефуете, детектив Кабрера!       — Я просто хочу разобраться в ситуации. Хочу узнать, что происходит. Вы, в некотором смысле, были сообщником Шедоу Самади и Эрин Ганн?       — Аха-ха! Я бы сроду не выбрал себе в сообщники таких глупеньких соплюх, как эта Самади и Ганн, но да, очевидно, в некотором смысле, как вы выразились, так и произошло! Хотя я бы назвал это «использовать», а не «сотрудничать». Ваши догадки, офицер? Ну, ну, удивите меня! Блесните умом! — тон Рука стал вовсе издевательским.       — Вы убили Джека Перкинса, не так ли? Он вам чем-то насолил? А девочки что-то добавили в воду с другой целью, не зная вашего замысла, верно? — проговорила М'ма, и Рук расхохотался, а Эрин жалобно всхлипнула.       — Ай молодец, наконец-то! Долго вы соображали, ну да слава богу, дошло!..       — Я бы на вашем месте не упоминала бога, мистер Рук. Вы уже убили одного, и вторая ваша жертва — Шедоу, которая, видимо, как-то узнала, что это вы настоящий убийца. Записку предсметную даже любезно оставили, а мы решили, что, возможно, это Эрин разыграла спектакль... Вы понимаете, что вы натворили?..       — Да! Я предлагал ей деньги, надо было лишь заткнуть свой воробьиный клюв! Она стала подозревать меня, выследила нас, подслушала наш разговор со Спаркс о Перкинсе! Спаркс всегда была та ещё истеричка, и тут ей опять, как на зло, приспичило поплакать и порассуждать, смакуя подробности наших дел! — на мгновение Рук растерянно моргнул. Эрин снова всхлипнула, бормоча:       — Ты убил мою подругу! Шедоу, нет, нет... Козёл сраный, грязный падальщик, ты убил мою единственную подругу!..       — Заткнись, может, тебе повезёт и отправишься к ней в гости сегодня! — взвизгнул Рук.       — Дженнифер Спаркс? Вы с ней вместе спланировали убийство Перкинса? Чем же он так вас вывел из себя? — поинтересовалась М'ма.       — Да! Это был я, Спаркс и Моралес! Мы все вместе, втроём были заинтересованы в том, чтобы убрать Джека! Он узнал о наших махинациях в бухгалтерии и готовился настучать в департамент! У них у всех кишка всегда тонка была делать грязную работу, всё пришлось придумать и воплощать мне, а эти две пташечки-дурëхи так кстати подвернулись. Шедоу частенько переписывалась и созванивалась со своей подружкой, играли в игрушки онлайн прямо на работе! И она как-то забыла закрыть и почистить свои диалоги на рабочем компьютере; тоже мне сисадмин! А дальше дело техники — небольшая слежка, и я узнал их чудесный план. Мне осталось только подсыпать в кружку Перкинса немного яда перед тем, как он решил хлебнуть из кулера. Эту кружку я потом так изящно крутил в своих руках под вездесущими носами ваших коллег, думал, что мне тогда уже крышка! Но пронесло! Я знал, какие бутыли с порошочком Шедоу и когда та самая была установлена, я всё-всё просчитал... Птички просто хотели не работать и получить страховочку, так ведь, мисс?.. Правда они не знали, что страховочный фонд нашей фирмы уже как несколько лет опустошëн, и Самади всё равно ничего не получила бы! Да и мисс Ганн, получив свои выплаты, не успела ими толком воспользоваться — порой трудно тратить деньги, которые ты получаешь нечестным путём, не так ли, Эрин? Особенно когда полиция сидит на хвосте, аха-ха!.. Уж я-то знаю!       Эрин беспомощно заморгала. Кабрера, которой теперь стало всё более-менее понятно, сурово нахмурила брови.       — Отпустите мисс Ганн, будьте благоразумны. Не ухудшайте своего положения. Даже если скроетесь сейчас, вас всё равно найдут.       — НЕТ! Я не такой дурак, как вы могли вообразить себе, у меня ЕСТЬ СВЯЗИ! Бросьте пистолет, или я вынесу ей мозги, — заявил Рук. Его тон явно говорил о том, что именно так он и поступит.       — Я прошу вас, немедленно от-...       — Я хотел ей влить в глотку того прекрасного яда, что отведали Перкинс и Самади, но, видимо, у неё другая судьба, если вы так этого желаете, офицер Кабрера! Я считаю до трёх! РАЗ!.. ДВА!..       — Хорошо! — произнесла М'ма. — Я убираю оружие, видите? — она стала медленно опускать руки, всё ещё держа кольт, но Рук взвизгнул:       — Нет! Бросьте на землю перед собой как можно дальше, к моим ногам!..,       В его голосе явно чувствовалась истерика, и Кабрера знала, что в таком состоянии люди могут сделать всё, что угодно, даже если изначально этого не планировали. Она не стала рисковать и, молясь про себя всем возможным богам, святым и деве Марии, как её учила когда-то совсем малышкой древняя прабабушка, бросила кольт перед собой, прямо к ногам опасного преступника. И тут со временем и пространством стали происходит странные вещи: словно в замедленной съёмке Рук наклонился, жадно схватив кольт Кабреры, при этом всё ещё сжимая одной рукой Эрин и держа свой пистолет прижатым к ней. И вдруг — р-р-раз! — словно земля ушла из-под ног Рука! Раздался выстрел в воздух, и Эрин, почуяв возможность улизнуть, метнулась к М'ма, которая даже ахнуть не успела от происходящего. Она увидела, что её интеллигентный и милый доктор Скайларк катался в одном клубке с Руком — только их чёрные и белые перья летели во все стороны. Питер изо всех сил держал сжатую руку преступника с пистолетом, пока тот беспорядочно нажимал курок; пули летели куда попало. Кабрера бросилась к ним, и клубок из двух птиц превратился в клубок из трёх. М'ма где-то в глубине своего сознания никак не могла понять, ну откуда в этом граче такая неистовая, отчаянная сила, что две утки не могут его усмирить? При том, что у неё самой физическая подготовка была на уровне, да и Питера не то чтобы можно было с виду назвать немощным. Хотя возможно, что сама эта возня, которая на самом деле длилась не больше пары минут, только из-за стресса казалась бесконечной. Мистер Рук сопротивлялся и крутился как какой-то вечный двигатель, как вдруг...       — Да какой же ты вертлявый! — донёсся удивлённый и раздосадованный голос Норвуда. Одним чётким ударом по макушке рукояткой своего кольта детектив Тодд вырубил Даниэля Рука. М'ма и Питер облегченно выдохнули, ослабив хватку, — грач неприятно обмяк прямо у них в руках. Норвуд быстро щёлкнул наручниками и небрежно отбросил пистолет Рука в сторону носком своей туфли. Вокруг уже сияли приятные огни синего и красного цветов проблесковых маячков полицейских машин.       — А где же Эрин Ганн?! — вдруг опомнилась М'ма, озираясь вокруг. Но девушки и след простыл.       Кабрера, Норвуд и Манч сидели в коридоре приёмного покоя госпиталя, ожидая Сьюзен и Питера. Из-за огромной очереди Милкбоун только сейчас наложили гипс на ногу. У Питера же обнаружилась неприятность на плече — одна из пуль Рука прошла по касательной, задев его и оставив небольшую рваную рану. Причём сам он это обнаружил только когда почувствовал, что кровь уже пропитала и рукав пиджака, и тонкого пальто. Сейчас пальто покоилось на коленях Кабреры.       — М'ма, смотри, что мне скинули из больницы, где лежит Самади, — проговорил Норвуд, показывая Кабрере свой телефон. Та непонимающе уставилась в экран. Она увидела там фото листа, прикреплённого к планшетке, а на нём ручкой накарябанную очень кривую надпись «Грач охотится канарейка».       — Что это? Откуда?       — Шедоу очнулась и потребовала листок и, написав это, отключилась снова. Медсестра сфотографировала и отправила в полицию, а они нам. Кстати, её жизнь сейчас вне опасности. Так что поправится и даст показания, — сказал Норвуд, снова пряча телефон в карман.       — Было бы славно. Потому что наша канарейка опять выпорхнула из клетки, точнее кладбища, и улетела в неизвестном направлении, — вздохнула Кабрера. Спящий рядом Манч мощно всхрапнул.       — Ох уж эта Эрин Ганн! — фыркнул Норвуд.       — Так ты поэтому вернулся за нами? Понял, что Рук — убийца? — спросила М'ма, и Норвуд болезненно поморщил нос.       — Плохо же ты обо мне думаешь, Кабрера. Я бы в любом случае вернулся и нашёл бы тебя и дока.       Одна из дверей больничного коридора распахнулась, и медсестра выкатила коляску. На ней, как королева на троне, восседала Сьюзен со скорбным выражением лица.       — Кто у нас родственник Милкбоун? — спросила медсестра.       — Я! — хором воскликнули Кабрера, Норвуд и проснувшийся Макс.       — Ну забирайте тогда свою девочку, — проговорила ошарашенная медсестра, разглядывая растрёпанных утку, лиса и пса, и передала Сьюзен костыли. — Обезболивающее мы поставили, гипс наложили. Все рекомендации доктор написал. Выздоравливайте, мисс Милкбоун.       — Спасибо, мисс, — трагичным голосом едва проговорила Сьюзен ей на прощание.       — Ну, как ты? — неловко виляя хвостом словно не лис, а дворняжка, спросил Норвуд.       — Я даже не участвовала в поимке преступников. Пропустила всё самое интересное, и вот что теперь? Отправили на больничный. Два месяца, — тут Сьюзен молча заплакала. Её не так сильно испугал сам перелом, как перспектива отсидки в квартире два месяца взаперти и в полном одиночестве.       — Сью, ну что ты расклеилась! Не реви! Я искуплю свою вину, клянусь тебе! Буду навещать каждый день, а недели через две отвозить на работу в участок, туда и обратно, обещаю! — горячо тараторил Норвуд, стыдливо прижав острые уши к голове. — Мне очень, очень жаль...       — Обещаешь?.. — подозрительно спросила Сьюзен, вытирая тыльной стороной ладони набежавшие слëзы. — И больше не будешь называть меня обидными словами типа «куколка», помыкать мной и критиковать мой нюх?       — Обещаю, клянусь! Никогда больше!.. — выпалил Норвуд.       — Конечно, лапушка! Он обещает, — ласково подтвердила М'ма, строго глянув на Норвуда и повысив голос. — И пусть только попробует нарушить своё обещание!       — Я и М'ма тоже будем приходить к тебе, — кивнул Макс, ласково потрепав Сьюзен кудрявую чёлку. Та неуверенно заулыбалась сквозь слёзы.       — Ну ладно. Спасибо, М'ма, дедуль. Тогда не всё так плохо, верно, Тодди? Будем играть в настолки и слушать DTS, моих любимых корейских собачек? Верно?       — Верно, Сьюзи, конечно, — облегченно вздохнул Тодд, хотя лицо его слегка обеспокоенно вытянулось при упоминании настолок и прослушивания DTS. В этот момент другая дверь распахнулась, и оттуда вышел Питер. На плече у него прямо под закатанным рукавом рубашки с засохшей кровью красовался большой прямоугольник пластыря. Питер, в отличии от Сьюзен, даже жизнерадостно улыбался. Кабрера встрепенулась, быстро подошла к доку и заботливо накинула ему на плечи пальто.       — Ах ты-ы, — ахнула Сьюзен, выпучив глаза на приятеля. — Пите-ер, а с тобой что случилось-то?.. Норвуд! Норву-уд, лисья ты морда-а, Пита-то за что?! Это всё из-за пончиков, да?!..       Глаза М'ма слипались, а голова приятно кружилась. Её разум, колеблясь между сном и явью, уже не различал этой границы. Казалось, голосящие оперные певицы и певцы, там, внизу на сцене, парят вокруг неё как в тумане, на облаках, совсем рядом. Ни грохот живой музыки, ни мощные голоса — ничто не могло помешать детективке спать, когда она этого хотела. Конечно, М'ма могла бы забеспокоиться о том, что подумает её спутник, но, кажется, он так увлечён оперой, что и не заметит, если та сомкнëт глаза на пару минут. И она действительно уснула. Питер это понял лишь в тот момент, когда её голова опустилась на его плечо, к счастью, здоровое, — от неожиданности он чуть было не вздрогнул. «Какая прелесть. Просто уснула. Ну и болван же я. Надо было лучше сходить на ужин в хороший ресторан. Она же совершенно вымотана, бедняжка, не высыпается, какие ей сейчас четыре часа оперы», — раздосадованно думал Питер. С другой стороны, было ужасно приятно чувствовать, как щекочут ему щеку её густые кудри, вдыхать их лёгкий аромат простых цветочных духов и шампуня, слушать, как она тихонько и безмятежно сопит, ощущать приятное давление на своём плече. Он совершенно размяк, ему ужасно захотелось невесомо поцеловать её в макушку — и она бы даже не заметила этого, но Питер не посмел. Плечо затекло, он терпел и даже специально слегка придвинулся к ней поближе и сполз в кресле вниз, чтобы М'ма было удобнее. Кабрера проснулась, когда уже гремели аплодисменты, — все встали, а Питер продолжил сидеть, чтобы не побеспокоить её.       — А что, уже всё?.. — сонно спросила она, с трудом открывая глаза. Внезапно М'ма сообразила, что прижимается щекой к плечу Питера, и резко выпрямилась.       Уже когда они сели в его автомобиль, она, чуть хмурясь, требовательно спросила:       — Почему не разбудил меня?       — Зачем? — умиротворённо спросил в ответ Питер, заводя машину. — Ты так сладко спала. Сон — это важно.       — Мне правда очень понравилось, просто прошлой ночью удалось поспать всего несколько часов, — неловко оправдалась М'ма. — Вот меня и вырубило.       — Всё нормально. Ты думаешь, что я расстроился из-за этого? Ничуть. Ерунда. Подумаешь, спала. Ты же не храпела.       Кабрера непонимающе моргнула, а затем громко расхохоталась, и Питер тоже засмеялся.       — А могла бы! А-ха-ха! — проговорила М'ма сквозь смех.       — Ничего страшного! Я сам ужасно храплю! Аха-ха! По крайней мере так Мэдди утверждает, якобы мой храп стоит на весь дом. Думаю, привирает.       — Преувеличивает, — подсказала М'ма. — Мда. Неловко получилось с оперой. Мне жаль, но, наверно, у меня нет никаких особенных увлечений или хобби, как у тебя...       — Каких хобби? Это ты о чëм? — откликнулся Питер.       — Знаешь, я просто очень скучная. Ничего не смыслю в опере и остальном, что тебе нравится, — вдруг мрачно призналась М'ма.       — Да? Я тоже очень скучный. И тоже ничего не смыслю в опере, уж поверь. И храплю, и очень скучный. Мы с тобой удивительно похожи, не находишь? — снова рассмеялся он.       — Да уж. Удивительно похожи... Я ведь даже просила Сьюзен придумать мне хобби, но эта плохая девочка сказала, что я и без хобби очень хороша, — усмехнулась М'ма.       — И она была чертовски права, — пробормотал Питер, оторвавшись от дороги и быстро метнув на неё нежный взгляд. Взгляд, полный обожания.