Самый опасный враг

      Ещё не видя города, Эгрегори поняла, что она у цели. На дороге начали появляться люди, съезжавшиеся из окрестных деревень на городской рынок. Стояли первые дни осени – время сбора яблок, и телеги, нагруженные этими фруктами, встречались чаще всего. Реже попадались повозки с грушами, сливами или овощами – огурцами, помидорами, перцем и капустой. При виде такого изобилия девушка не могла оставаться равнодушной. Чтобы подобраться к какой-нибудь из повозок и раздобыть себе обед, ей хватило бы нескольких секунд, но сделать это было не так просто: некоторые телеги сопровождали всадники, в прочих сидели по нескольку крестьян, с подозрением смотревших на исхудавшую и явно голодную попутчицу. Приблизиться, не вызывая подозрений, было практически невозможно.       – Вам не жалко одного яблока, добрые люди? – Решилась, наконец, она обратиться к двум селянам, сидящим в повозке, загруженной фруктами. Один из них – тот, что сидел ближе – окинул её презрительным взглядом.       – А деньги у тебя имеются? – Тон вопроса не оставлял сомнений, что ответ для него очевиден.       – Прошу вас, всего одно яблоко! – Взмолилась Эгрегори. – Я уже несколько дней ничего не ела…       – Извини, дочка, – покачал головой второй крестьянин, старик лет семидесяти. – Урожай в этом году хуже, чем ожидалось, и мы не можем себе позволить разбрасываться тем немногим, что смогли собрать.       – Чего ты перед ней оправдываешься, отец, – раздражённо бросил первый. – Если мы будем бесплатно кормить всех нуждающихся, сами в конце концов протянем ноги. Задаром я могу разве что кнутом угостить. И так и сделаю, если не будешь держаться подальше отсюда!       Эгрегори сочла за лучшее послушаться и отойти в сторону, мысленно обещая себе найти этого грубияна на рынке; уж там-то он одним яблоком не отделается! Она пыталась выпросить что-нибудь ещё у нескольких торговцев, но также безуспешно. Кто-то с ругательствами прогонял её, кто-то смотрел на неё с жалостью, но не более того. Поняв, что помощи здесь она не получит, девушка смирилась и дальше побрела молча, надеясь, что в городе ей повезёт больше.       Ближе к городским воротам движение замедлилось. Стража исправно выполняла свою работу, проверяя тех, кто хотел попасть в Мидгард. По тому, насколько быстро движется очередь желающих войти, можно было судить, как обстоят дела в городе. Если останавливают всех без разбора, подолгу расспрашивают и осматривают каждую повозку – значит, произошло что-то серьёзное. Но в этот раз, похоже, всё было спокойно. Некоторых пропускали, не задерживая, повозки торговцев бегло осматривали, и лишь у тех, кто, по мнению стражников, мог доставить проблемы, подробно допытывались, кто они, откуда и зачем прибыли в Мидгард. Эгрегори оказалась в числе тех, кому беспрепятственно разрешили пройти. Дежурившие у ворот постовые проводили её внимательными взглядами, но задерживать не стали.       Пройдя несколько шагов, девушка остановилась, закрыла глаза и глубоко вдохнула, впитывая знакомую атмосферу. Когда-то ей уже приходилось бывать здесь – за годы своих скитаний она обошла весь Ферелден вдоль и поперёк, – но дело не в этом. Все крупные города чем-то похожи друг на друга. Те же запахи, тот же непрекращающийся гомон десятков голосов… Всё это было таким привычным и уютным – совсем не похожим на безлюдные пространства, которые она пересекала так часто в последнее время. На дороге её не оставляло ощущение собственной уязвимости: девушка, одиноко бредущая от одного поселения к другому, невольно обращает на себя внимание. Здесь же она могла с лёгкостью затеряться в толпе, исчезнуть, стать невидимой для других и спокойно заниматься привычным делом. В городах она чувствовала себя как дома – чудесное ощущение для девушки, успевшей забыть, что такое дом.       – Эгрегори! – Окликнул кто-то сзади. Она обернулась, вновь заставляя себя вернуться к реальности. Голос был незнакомым, да и не может быть у неё знакомых здесь, в Мидгарде. Кто-то из городской стражи? Но откуда они знают её имя?       Приближающиеся к ней двое мужчин походили на стражников не больше, чем орлы на воробьёв. Один из них – очевидно, тот, кто её позвал – крепкий, видный мужчина лет сорока с волосами цвета соломы и такого же цвета усами, верхом на породистой лошади. Держался он с видом человека, привыкшего командовать другими. Рядом с ним шагал парень лет двадцати пяти. Оба с мечами на поясе, у обоих на камзолах вышита эмблема эрлинга – паутина. Судя по всему, гвардейцы местного лорда, и пришли они сюда явно не для того, чтобы поговорить о погоде. Периферийным зрением девушка заметила ещё нескольких мужчин с такой же эмблемой на груди, заходящих ей за спину. Всего около десяти человек, в основном пешие. Похоже, её здесь ждали.       – Тебе придётся пойти с нами, – снова заговорил всадник с видом командира. – Приказ эрла Хайдена.       – И как поживает Паук? – Спросила Эгрегори с единственной целью – выиграть ещё несколько секунд и осмотреться. Собеседник понял её правильно.       – Эрл пребывает в добром здравии, хвала Создателю, и очень хочет тебя увидеть. А я намерен выполнить его приказ. Так что, не советую делать глупостей.       Нескольких мгновений девушке хватило, чтобы оценить ситуацию. Мимо двух гвардейцев слева от неё вполне можно проскользнуть. Один из них – совсем ещё мальчишка, на вид ему и шестнадцати не исполнилось. Хоть Эгрегори и валится с ног от усталости, если она оттолкнёт паренька – равновесие тот вряд ли удержит. Мужчина рядом с ним куда более крепок, но производит впечатление эдакого неуклюжего увальня; увернуться от него не составит труда. До ближайших жилых домов не больше ста метров; у окружающих её людей ни луков, ни арбалетов не видно, так что есть шанс добежать. Перемахнуть через забор, взобраться на крышу – и она уже, можно считать, в безопасности. Но что дальше? Если уж по какой-то причине её скромной персоной заинтересовался эрл – в покое её вряд ли оставят. А значит, придётся постоянно оглядываться, в любой момент ожидая новой встречи с гвардейцами. Это поставит крест на её планах – спокойно отсидеться в городе до лучших времён, промышляя мелкими кражами у торговцев и случайных прохожих. А если сбежать из Мидгарда прямо сейчас, до следующего населённого пункта она вряд ли дойдёт. Нет, город – её единственный шанс выжить.       – Хорошо, – девушка смирилась с неизбежным. – Дайте поесть – и я в вашем распоряжении.       Молодой гвардеец, стоявший рядом с командиром, достал из седельной сумки яблоко и бросил ей. Яблоко было маленькое и сморщенное, и Эгрегори разделалась с ним за два укуса, не оставив даже огрызка. Парень присвистнул от удивления и передал ей фрукт побольше, взятый из проезжавшей мимо телеги (Эгрегори отметила, что никто из ехавших в ней крестьян даже не заикнулся о деньгах). На это яблоко у неё ушло целых пять укусов. Кое-кто из стоявших вокруг гвардейцев рассмеялся.       – А ведь тебе ехать вместе с ней, Дейв, – с ехидной улыбкой обратился увалень к мальчишке, которого Эгрегори собиралась оттолкнуть, убегая. – Лучше возьми с собой еды побольше. До замка путь неблизкий, и если вдруг она по дороге проголодается… – Он многозначительно умолк.       Лицо паренька побелело, как мел.       – Может, её того… связать? – Нерешительно спросил он.       Смех вокруг усилился.       – Хочешь её разозлить? – Спросил один из гвардейцев. – Валяй, а мы посмотрим.       – Ставлю десять серебряных монет, – добавил другой вполголоса, но так, чтобы услышали все. – Живым он до замка не доедет!       Эгрегори пожалела юнца: судя по его виду, ещё немного – и он обделается от страха. Заметила это не только она.       – Всё, хватит! – Прикрикнул командир на своих подчинённых. – Тоже мне, цирк устроили. Возвращаемся!       По дороге в замок Эгрегори чувствовала себя едва ли не эрлессой. Её усадили в крытую повозку, туда же сел Дейв, на всякий случай отодвинувшись от девушки как можно дальше, остальные гвардейцы окружили их транспорт, и процессия двинулась вглубь города. Эгрегори попыталась разузнать у своего спутника, что эрлу понадобилось от неё, но мальчишка оказался не слишком разговорчивым – то ли от страха, то ли он и сам толком ничего не знал. Всё, что удалось из него выжать – эрл дал описание девушки и приказал доставить её к себе, по возможности, без применения силы. О том, кто она и чем знаменита, гвардейцы узнали от командира; энтузиазма им это не добавило, но их мнения, само собой, никто не спрашивал.       Поняв, что до приезда в замок она больше ничего полезного не узнает, Эгрегори отвернулась и прикрыла глаза, пользуясь возможностью немного расслабиться и привести в порядок мысли. С эрлом Хайденом, лордом Мидгарда и близлежащих земель, она прежде не встречалась – всё-таки, они принадлежат к совершенно разным слоям общества, у которых редко находятся точки соприкосновения, – но слышала о нём достаточно. Роланд и его люди, к числу которых с некоторых пор принадлежала и сама Эгрегори, в каждом городе, куда им случалось приходить, первым делом старались как можно больше разузнать о характере местного лорда. «Пока мы здесь, – говорил обычно Роланд, – может так случиться, что от воли этого человека будет зависеть наша жизнь. Я должен знать, чего он не прощает, а на что, возможно, посмотрит сквозь пальцы». Девушка улыбнулась, подумав, что эрл, к которому её везут, наверняка одобрил бы такой подход.       Пожалуй, самой примечательной чертой эрла Хайдена было стремление быть в курсе всего, что происходит в его владениях. Почти никогда не покидая пределов Мидгарда (злые языки утверждали, что это связано с его избыточным весом), он, тем не менее, одним из первых узнавал обо всех мало-мальски значимых событиях. Говорили, что на личную гвардию и городскую стражу он тратит в разы меньше, чем на осведомителей и шпионов, которые, по слухам, имелись в каждом, даже самом малолюдном поселении эрлинга, и кое-где за его пределами. Сам эрл эти слухи не опровергал. «Хороший телохранитель не позволит тебя убить, – любил говорить он. – А хороший шпион не позволит на тебя напасть». По-видимому, резон в его словах был: во всяком случае, за двадцать с лишним лет правления эрла Хайдена не было известно ни об одном случае покушения на него или сколько-нибудь заметном выражении недовольства со стороны его подданных.       Желание контролировать всё происходящее в эрлинге не раз становилось предметом пересудов среди других землевладельцев, и даже простых людей. В самом начале правления эрла появились юмористические куплеты, авторство которых приписывали себе многие барды, где он представал в виде паука, сидящего в центре сплетённой им сети и следящего за малейшими её колебаниями. Сочинение быстро распространилось вначале по эрлингу, а затем и по всему Ферелдену. Со временем прозвище «паук» намертво приклеилось к лорду, а сам он сделал изображение паутины новым фамильным гербом. *******       Должно быть, Эгрегори задремала, убаюканная равномерным стуком лошадиных копыт по брусчатке и негромким поскрипыванием колёс. Мидгард – один из крупнейших городов королевства, и по численности населения, и по занимаемой площади ненамного уступающий Денериму. Путь к замку, расположенному в центре города, должен был занять не меньше получаса, но девушке показалось, что прошло всего несколько минут, прежде чем повозка остановилась и один из гвардейцев протянул ей руку, помогая спуститься.       Эрла Хайдена они нашли во дворе замка, у одной из хозяйственных построек, где он разговаривал с каким-то человеком в грязно-сером плаще с капюшоном, полностью закрывавшим лицо. Заметив вновь прибывших, лорд жестом отпустил собеседника. Позже Эгрегори не смогла вспомнить, в каком направлении тот ушёл; за несколько секунд, пока внимание девушки было сосредоточено на эрле, второй мужчина (если это действительно был мужчина) словно растворился в воздухе. Зато хозяина замка она рассмотрела хорошо, и поначалу не поверила, что перед ней действительно тот самый человек, о котором она слышала. Отец эрла был известен в первую очередь не как правитель, а как отважный воин, а мать была потомственной аристократкой из Орлея. Мужчина же, приближавшийся к Эгрегори и сопровождавшим её гвардейцам, не производил впечатления человека, способного проявлять чудеса доблести на поле боя, равно как и блистать на светских приёмах. Упитанный – хоть и далеко не такой толстый, каким его описывали сплетники, – с непропорционально длинными руками и ногами, внешне он, в самом деле, походил на паука. Сходство с насекомым дополняли глаза: маленькие, чёрные, не выражающие никаких эмоций, они внимательно изучали девушку, словно их обладатель старался понять, что она из себя представляет, отыскать её наиболее уязвимые места, через которые можно впрыснуть яд в свою жертву, а потом высосать внутренности.       Подойдя ближе, эрл остановился в метре от Эгрегори. Возможно, его отпугнул внешний вид девушки или исходивший от неё запах; в любом случае, лицо его по-прежнему не выражало ничего, кроме холодной учтивости.       – Рад, что ты согласилась принять моё предложение и приехать сюда, – произнёс он так, словно у неё был выбор. – Полагаю, ты захочешь отдохнуть с дороги. Я приказал приготовить для тебя комнату. Идём, я провожу, – не дожидаясь ответа, эрл повернулся и неторопливо зашагал к главному строению замка – круглой трёхэтажной башне, возвышавшейся в центре двора. Девушке оставалось лишь следовать за ним.       – Я и не думала, что Вы знаете о моём существовании, – Эгрегори решила подыграть самолюбию эрла, гордившегося своей информированностью. Тот довольно улыбнулся.       – Несколько недель назад мне донесли о том, что некая девушка, напившись в таверне одного небольшого городка, устроила дебош. Она кричала, что стёрла с лица земли одну из деревень в Морозных горах, и угрожала проделать это снова, если её не будут кормить и поить бесплатно. – Лорд с любопытством посмотрел на собеседницу. – От той деревни действительно ничего не осталось?       – Может, какие-то развалины, – мрачно отозвалась Эгрегори. – И много жареного мяса.       – Услышав об этом, я сразу понял, кого занесло в мои земли, – продолжал Хайден, как ни в чём ни бывало. – И распорядился не выпускать тебя из виду. С тех пор мне докладывали обо всех твоих перемещениях – где тебя видели, по какой дороге ты шла, куда направлялась. И о том, чем ты промышляла между делом, – эрл снисходительно улыбнулся, давая понять, что он в курсе даже таких пустяков, как мелкие кражи, совершённые его гостьей. – Когда стало ясно, что ты не пройдёшь мимо Мидгарда, я не смог устоять перед искушением познакомиться с тобой лично.       Эгрегори закусила губу от досады. Если услышанное ею правда, получается, несколько недель за ней следили в каждом городе и каждой деревне, в которую она заходила. Местные жители постоянно глазели на неё, но девушка была уверена, что столь пристальное внимание вызвано сплетнями, звучавшими едва ли не в каждой таверне в этой части Ферелдена. Эгрегори и не подозревала, что в любой момент её могли схватить, уличив в воровстве. Куда подевалось чутьё, на которое она полагалась когда-то, и которое раньше её не подводило? Хотя, если учесть, что по вечерам она часто напивалась до беспамятства, а утром в первую очередь искала, чем бы опохмелиться, – такая невнимательность вполне объяснима.       – Вы поручили своим людям несколько недель шпионить за мной, теперь послали гвардейцев, чтобы привести меня сюда – и всё это лишь для того, чтобы удовлетворить своё любопытство? – Девушке казалось, что главного она ещё не услышала.       – Нет, – тон лорда мгновенно изменился, став более жёстким. – Скажу прямо, я не в восторге от твоего пребывания в эрлинге. Места здесь спокойные, как ты сама, наверное, заметила, и я хочу, чтобы такими они и оставались. А о каком спокойствии может идти речь, когда в моих владениях безнаказанно орудует воровка, да ещё и угрожает сжечь пару деревень?       – Если Вам нужны гарантии… – Начала было Эгрегори, но эрл нетерпеливо махнул рукой, делая ей знак замолчать.       – Что толку от твоих обещаний? Слова – они и есть слова.       «Обещаний ему мало… Что тогда? Отправит на плаху, или сначала в темницу? – Гадала девушка. – Нет, вряд ли. Он человек осторожный, и не станет пытаться причинить мне вред, тем более здесь, в своём замке». – Это был один из редких случаев, когда Эгрегори была рада разошедшимся о ней слухам. Сейчас они служили ей защитой, позволяя чувствовать себя уверенно даже перед лицом столь влиятельного человека. Хотя, расслабляться тоже не стоило. Схватить её, может, и побоятся, но откуда ей знать, что по знаку лорда на замковой стене не появится отряд арбалетчиков и не нашпигует её болтами прежде, чем она успеет дёрнуться? Девушка опасливо оглянулась на возвышавшуюся за спиной стену, не увидела там никого, кроме пары часовых, стоящих спиной к ней, но на всякий случай постаралась держаться поближе к эрлу.       – Тогда что Вам нужно? – Спросила она, войдя в башню вслед за Пауком. Не удостоив её ответом, он начал подниматься по лестнице. Поравнявшись с одной из массивных дверей верхнего этажа, у которой дежурили два стражника, лорд, наконец, остановился.       – Как раз сейчас у меня гостит один уважаемый человек, который нуждается в твоих услугах. Это хорошая возможность для всех нас: у тебя появится шанс хоть раз в своей никчёмной жизни принести пользу обществу, а возможно, ещё и заработать. Я же буду спокоен, зная, что ты находишься под присмотром, а главное – за пределами эрлинга.       Эгрегори давно понимала, что рано или поздно такой момент наступит, но надеялась, что произойдёт это как можно позже. У большинства людей слухи о ней вызывают страх, но всякий раз, когда дело касается сверхъестественных способностей, находятся желающие воспользоваться ими для достижения собственных целей.       – Я могу отказаться? – Спросила она.       Эрл пожал плечами.       – Можешь. Но и я кое-что могу. Для начала, развесить твои портреты по всему Мидгарду. Так что, о планах затеряться в городе можешь забыть. Если же этого окажется недостаточно – у меня есть ещё несколько идей в запасе. Понимаешь, мой гость – не последний человек в королевстве, и мне бы не хотелось его огорчать. Но зачем сейчас об этом говорить? – Более миролюбивым тоном продолжил он. – Глупо было бы отказываться от предложения, даже не узнав, в чём оно заключается. Прошу, будь моей гостьей сегодня. А завтра утром мы соберёмся в главном зале, всё обсудим, и ты примешь решение.       Предложение провести ночь под крышей, ничем при этом не рискуя, звучало заманчиво, а когда Эгрегори, заглянув в приоткрытую дверь комнаты, которую приготовил для неё эрл Хайден, увидела кровать – не тощий соломенный тюфяк на полу, какие часто встречались на постоялых дворах, а настоящую кровать с периной и подушками – то поняла, что просто не сможет сказать «нет». Сама комната тоже выглядела уютно, несмотря на небольшие размеры и скромную обстановку: кровать, сундук для одежды, стол и стул занимали большую её часть. Впечатление не портило даже единственное окно, настолько маленькое, что пролезть в него могла бы разве что кошка. Эгрегори предположила, что жилище самого Паука выглядит куда лучше, но ей и на такие условия грех жаловаться. Забота же, которой её окружили слуги эрла, заставила девушку отбросить все тревоги и просто наслаждаться. Прежде всего, в комнату притащили большую дубовую бочку, которую одна из служанок наполнила горячей водой, да ещё и помогла забравшейся туда Эгрегори смыть грязь, въевшуюся за многие недели в кожу и волосы. Это было так непривычно – видеть, как кто-то ухаживает за тобой, словно за хозяйкой замка, что у неё защипало в глазах, и пришлось долго убеждать себя, что это из-за мыльной воды, а не от избытка чувств. Поглощённая купанием, Эгрегори даже не заметила, как унесли её грязную одежду, положив на её место новую: льняная рубаха, штаны из тонкой кожи, прочные кожаные сапоги – как раз то, что нужно для долгих путешествий. Верхняя одежда оказалась немного великовата, зато обувь сидела на ногах идеально. Когда же дверь в очередной раз открылась и вошедшая служанка поставила на стол поднос с едой, Эгрегори почувствовала себя, словно в раю. Обед оказался скромным, но сытным: свежайший хлеб, ещё не успевший остыть, и миска мясного бульона, на поверхности которого только-только начала появляться плёнка жира. Девушка честно пыталась сдерживаться, напоминая себе, что после долгого голодания нельзя тут же набрасываться на еду, но её выдержки с трудом хватило, чтобы дождаться, пока за служанкой закроется дверь. Уже через несколько мгновений её зубы вонзились в краюху хлеба, и девушка зажмурилась от наслаждения, думая, что никогда в жизни не ела ничего вкуснее.       Покончив с обедом (много времени это не заняло), Эгрегори блаженно откинулась на спинку стула. Дик Зверобой когда-то рассказывал, что змеи и ящерицы, наевшись, впадают в полусонное состояние, и именно в это время они наиболее уязвимы. Сейчас она тоже испытывала нечто подобное. В голове крутилась мысль о том, что надо бы пообщаться с дежурившими за дверью стражниками – как минимум, узнать, можно ли ей покидать комнату, а если повезёт, выведать какую-нибудь полезную информацию. Но от ощущения сытости, появившегося впервые за очень долгое время, её стало клонить в сон. Не в силах сопротивляться, девушка поднялась из-за стола, подошла к кровати и присела на её край. «Меня могут поймать, словно ящерицу, – успела подумать она. – Ну и ладно».       Эгрегори уснула ещё до того, как её голова коснулась подушки.