𝘿𝙧𝙤𝙬𝙣𝙞𝙣𝙜 𝙞𝙣 𝘿𝙖𝙧𝙠𝙣𝙚𝙨𝙨

Птица билась в клетке,

Птица долго страдала,

Птица под гнётом упала.

Надежда у птицы пропала.

Однажды увидев впервые рассвет,

Расправив крылья свои и стремглав,

Птица пропала из виду на век.

***

      Кьёраку был в откровенном шоке, от того, что он увидел с порога. запыхавшегося Айзена, с тяжёлой сумкой, растрепанного, что так на него не похоже. Он вечно весь ухоженный, зализанный, а тут, волосы не убраны, рубашка слегка мятая, небрежно застегнутая.       Но самое главное...       Глядя в его лицо сейчас и тогда, Шунсуй определённо увидел кое что другое. Его глаза. Впервые за всё это время, после его исчезновения, в его глазах появилось хоть что-то живое; в них отражалась решительность, теплящаяся надежда и что-то ещё, что он пока ещё не понимал.       — Подожди, что? — резко дёрнулся Сакуроносуке, при упоминании своего бывшего опекуна.       Айзен был явно напряжен.       Что случилось, что привело его сюда? Что он задумал в конце концов?       — Яхве... — начал Сосуке. Он с трудом соображал — с чего ему стоит начать свой рассказ. Бессонные ночи дали о себе знать.       Бывший пьяница насторожился при упоминании нынешнего президента и ранее сказанной фразе: связи в политике...       — Яхве был замешан в перевороте девятнадцать лет назад... Ещё задолго до этого, он провернул аферу в США и скрылся в Японии с деньгами. Там у него были связи с кем-то, кто его прикрыл, но после сдал. Он отсидел в тюрьме пять лет, а потом переделал документы. После чего, Яхве начал ползти в политическую отрасль, поднимаясь с каждым годом выше и выше. Он был мошенником, аферистом и уголовником, у которого было две судимости, за массовое убийство в Америке, и за мошенничество в Японии. Он управлял прошлым правительством как кукловод, а после чего убил прошлого президента. Все думали что в этом был замешан брат близнец, но его вовсе не существовало, к этому был причастен Яхве. Устроив в стране хаос и разруху, он начал официально баллатироваться в президенты; словно боженька, пришёл с небес на землю с благими намерениями, чтобы спасти бедную страну, что он же развалил. Я не знаю что он преследует, чего добивается, но так дело не пойдёт, такой человек не имеет права быть на свободе, после всего этого что он совершил. Я просто не позволю ему, — в голосе Айзена читалась откровенная ярость и возмущение.       Открытие повергло и самого Кьёраку в шок: он уже догадывался, что в политике промышляют что-то не особо хорошее, но чтобы такое...       Картинка теперь сложилась воедино.       Яхве мошенник, страна под угрозой, остаточные связи в политике, друг из теневого правительства...       Бинго.       Осознание пришло крайне быстро.       — Как ты хочешь... Сместить его с поста? — сначала интересуется шатен для уточнения.       — Посадить, на пожизненно, — почти рычит аристократ.       — А каким образом ты собираешься продвинуть меня? — сразу к делу начал Кьёраку. Он понял к чему клонит Айзен, он это понял... Но осознание легко ему не даётся.       Совсем.       Он ещё не отошёл от потери старика Ямы, так ещё и Укитаке не поправился...       На лице появляется нервная улыбка, а руки начинают слегка дрожать.       Сосуке поднял свой янтарный взгляд на чужое лицо.       — Через связи. У нас есть полгода на то чтобы продвинуть тебя в кандидаты. Голоса наберём, у нас есть доказательства против Яхве как козырь в рукаве, — мужчина был в бешенстве, он даже не пытался скрыть своего негодования, но тяжелая рука, что легла на его плечо, слегка успокоила его пыл.       — Раз уж на то пошло, проходи, сделаю тебе кофе, поговорим и всё обсудим... — улыбается Кьёраку и проходит на кухню. Ему определённо спокойнее, от понимания того, что Айзен на его стороне. Дело действительно серьёзное, но у Шунсуй банально не может брать на себя ещё ответственность...       Айзен молча кивнул ему. Совсем не помешает взбодриться после этого потрясения. Он сорвался с места как только узнал об этом, не поел, не попил, сразу же поехал к нему, так как вся надежда осталась лишь на него одного. Никто другой не будет баллотироваться, Яхве уже убрал потенциальных "врагов", некоторых просто запугал, ещё пару единиц убил... Не к кому обратиться, Кьёраку единственный.       Шатен скинул с себя обувь и наспех накинутое пальто, после чего прошёл вслед за своим бывшим лучшим другом, присаживаясь за стол, а сумку с доказательствами отложил на соседний пустующий стул, у него тут их четыре, ничего страшного если он займёт два.       — Выглядишь живее, — говорит Шунсуй и только хотел включить кофемашину, как Айзен остановил его.       — Чай, — говорит Сосуке и убирает свои волосы назад.       — Что это с тобой?       — Давно не пил, — пожал он плечами, — Какой есть, такой и наливай, — добавил после аристократ.       — Уж простите, дорогих сортов, а-ля франце-говнице у меня не припасено, поэтому довольствоваться придётся скудным ассортиментом, — шутливо отзывается Сакураносуке и ставит чайник, прежде чем залезть в шкаф с чаем.       — Да я и из пакетика попью.       — Ага, у меня их и нет, только рассыпной, он вкуснее и насыщеннее.       Приятно вот так сейчас болтать с ним ни о чём, приятно видеть, что он не такой скованный, что не огрызается, не мрачно молчит, он беззаботно отвечает на его вопросы или глупые фразы... Эта ситуация очень сильно повлияла на него, по Айзену это видно. Пусть Кьё и не знал, что за тёрки были у него с Яхве, как они познакомились и как Сосуке дополз до такой должности...       Кьёраку в принципе ничего не знает, от этого труднее всего. Но ему почему-то стало легче, словно камень упал с души и Айзен вновь решил открыться ему, как в старые-добрые...       Чай готов и уже остывал на столе, печенье и мандарины лежали рядом, мужчины сели друг напротив друга, а после чего Айзен достал из сумки ноутбук, открывая на нём папку с файлами, что собрал Гранц. Там было всё, фотографии бумажной версии, аудиозаписи, электронные статьи и газеты, старые выпуски новостей.       Пока Шунсуй изучал это всё, шатен потянулся к тарелке с печеньем. Взяв одну он поднёс её к носу — миндальное... Его любимое. Как давно он не ел сладкое и не пил чай...       Первый укус, второй... Оно тает во рту, не слишком сладкое, ореховый привкус, приятный хруст...       — Вау, ты ешь сладкое? — удивляется Кьё, выглядывая из-за ноутбука.       — Миндальное печенье исключение, — он делает глоток чая, запивая сладость.       — Возьму на заметку. Теперь буду тебя подкупать.       — Ага, разбежался.       Хах, а он всё такой же... Его маска холода и отстраненности сломалась, стоило ему понять, что Яхве скоро не будет ему препятствовать. Это безумно радует.       Чай давно остыл. Кьёраку давно так не общался с ним...       Он изучил всё досконально, выслушал все предположения Айзена, весь его план и последующие действия. Но ничего из этого пока не смогло переубедить его, как бы ему не хотелось помочь.       — Прости, Айзен, я не могу, — качает головой мужчина и закрывает ноутбук, что уже почти сел.       Шатен сощурился, явно принимая отказ с трудом, но ни слова не проронил.       — Я ещё не отошёл от потери Ямамото, состояния Укитаке, за которым нужен глаз да глаз, вдобавок ещё и новая должность директора.... — добавляет Шунсуй, понижая голос до виноватого хрипа.       Айзен поднял свой острый и проницательный взгляд на его лицо, как бы пытаясь прочитать его как открытую книгу. Сакураносуке и не сопротивлялся, не пытался скрыть от него что либо, отвечая откровенно честно, не утаивая ничего от него. Он действительно не готов к такой ответственности, совершенно...       — Я дам тебе время подумать, — лишь отвечает Сосуке и убирает ноутбук в сумку.       Кьёраку слегка помрачнел, словно от понимания того, что сейчас возможно лишил Айзена свободы от Яхве на ближайшие пять лет как минимум.       — Айзен...       — Я ожидал отказа, — спокойно отвечает он, — Никто не хочет брать на себя такую ответственность не обдумав всё как следует, а если кто и хочет, то он определённо не наделён умом. Я уважаю твой выбор, Кьёраку, но пожалуй, мое предложение будет актуально ещё три недели. Мой номер у тебя имеется, постараюсь ответить в ближайшее время.       Шунсуй опустил голову.       — Эй, почему мы резко скатились на такую черноту, — вздыхает он, — Лучше расскажи, каким образом вы с Урахарой встретились.       Да... Его сердце начало оттаивать спустя одиннадцать лет изоляции от всех. . . . .       Айзен вернулся домой ближе к обеду. После разговора со своим бывшим лучшим другом, его настроение стало намного лучше, и Эспада это заметила. Ну, не только они.       — Шеф, этот знакомый, согласился? — интересуется Гриммджо.       — Я дал ему время подумать. До выборов полгода, если мы три недели будем более детально продумывать план действий и правильно сливать доказательства против Яхве в сеть, дабы испортить его репутацию, ничего страшного не произойдёт. Главное чтобы он этого не заподозрил, — мужчина кладёт на плечо парня свою ладонь, как бы успокаивая. Он явно взвинчен, по нему это видно.       Синеволосый коротко кивнул.       — Шеф, шеф, почему вы сами не хотите баллотироваться?       — Ребята, — вздохнул шатен, — Я понимаю ваши настороженности, но ему правда можно доверять. А я не могу баллатироваться, так как по документам меня уже давно нет в живых, я мёртв, меня не существует, а притворяться другой личностью я снова не могу.       — Согнав старикашку с поста, Айзен может заявить о произошедшем публично, тем самым наконец-то разрушив миф о собственной смерти и жить нормальной жизнью, без тяжести этого бремени, что он носит вот уже одиннадцать лет, — вмешалась Кьеко.       Всё должно измениться. Главное не оступиться. Главное продолжать идти вперёд, главное не бояться сделать шаг. Главное....       Главное... . . . .       — Думаешь ты не облажаешься?       — Заткнись.       — Идёт уже вторая неделя, как ты ломаешь голову над тем, чего преследует Яхве. Не понимаю, ты мазохист? Морить себя недосыпом плохая идея, если ты не знал.       — Закрой свой рот.       — Какие мы злые, я ведь забочусь.       — Мне к херам не сдалась твоя забота, — рычит Сосуке и хватается за голову.       Что же преследует Яхве.... Чего добивается, кто был тот человек что прикрыл его, а потом и вовсе сдал...       Кто... Кто... Кто...       Мозг уже кипит, не соображает, совсем нету идей, он выжал из себя всё, стоит лечь спать. Совмещать работу и составление плана действий действительно утомляет....       Осталась неделя... Честно говоря, Айзен на нервах. Если Кьёраку откажется, придётся искать кого-то ещё, кто согласиться помочь или банально подпортить репутацию Баха...       Жутко, не хотелось, чтобы он отказался.... Но он уважает его решение, каким бы оно не было, поэтому пусть будет что будет... Из любой жопы найдётся выход, какой бы она не была. Выберутся, обязательно, обязательно пробьют себе путь в свет из этого адского мрака.       Он наконец-то выберется из оков темноты, наконец-то выберется из этой клетки и станет свободным... Его не будет сковывать контракт, не будет сковывать ничего, он станет птицей, парящей высоко-высоко в небесах.       Наконец-то...       Да...       Наконец-то...       Он снова заснул за столом. Она снова накрыла его пледом и улыбнулась.       Всё снова повторяется... Но теперь в его сердце зародилась надежда и цель. . . . .       Айзен зашёл в кабинет Яхве с отчётом после выполненного задания. Положив его на стол, мужчина взглянул на брюнета непроницаемым взглядом, дожидаясь его рутинных и заученных слов наизусть: Благодарю за работу. Но вместо этого, он услышал другое.       — Ты думаешь я не знаю, что ты промышляешь за моей спиной?       В этот момент, сердце Айзена пропустило удар, воздух выбило из лёгких, как будто ему дали под дых.       На лице Яхве расползлась ядовитая усмешка.

***

— Мне страшно, забери меня отсюда.