Мерцающая нить судьбы

Ровно через неделю, Ким Тэхён, к концу тяжёлой смены мечтавший лишь о горячем рамёне и тишине, мчался сквозь сеульские пробки на срочный вызов. — Ну вот, опять! — пробормотал он, выходя из пожарной машины, только что припарковавшейся возле дорогого ресторана. Ресторан горел. Вернее, в нём разгорелась… кулинарная драма. Шеф-повар с красным лицом бегал по кухне, держа в руках обгоревшего омара и орал какие-то ругательства на французском, а официанты откровенно паниковали от этого безумия. Дым валил из окон, но вызов оказался ложным: кто-то на кухне решил устроить шоу с фламбе*, а вместо гастрономического спектакля получил пожарную тревогу. — Подумаешь, чуть переборщили с ромом, — бурчал мэнеджер, пока Тэхён с коллегами проверяли помещение. — Все только раздувают из мухи слона! Тэхён сказал коллегам, что сам оформит документы за ложный вызов, а они могут возвращаться в часть; сказал, что отсюда ему ближе добираться домой, а бумаги привезёт завтра. Это был его последний за сегодня вызов, и под униформой уже были надеты обычные джинсы и водолазка. Оверсайз-куртку он тоже прихватил с собой из части. Сбросив униформу в пожарной машине и забрав куртку, он, попрощавшись с коллегами, вернулся в ресторан разбираться с бумажной волокитой. Бюрократические процедуры заняли не так много времени, и Тэхён с чистой совестью направился к дверям. Но перед выходом из ресторана, его нос вдруг уловил необычный аромат: смесь дорогого виски, древесного дыма и табака. Повернувшись, он увидел мужчину в безупречном костюме, сидящего у барной стойки с сигарой в руках. — Надеюсь, вы не собираетесь арестовывать меня за это, — сказал незнакомец, ухмыльнувшись. — Здесь разрешено курить. — Нет, но если вы продолжите сидеть здесь, пока кухня горит, могу предложить вам место в нашем пожарном депо, — парировал Тэхён. — О, я отлично разбираюсь в оттенках дыма. Мин Юнги, фумелье, к вашим услугам, — представился мужчина, изящно стряхнув пепел. — Подбираю напитки к сигарам. А вы, как я понял, подбираете мыльную воду к огню? — Очень смешно, — фыркнул Тэ, но взгляд Юнги не давал ему отвлечься. — Ким Тэхён, пожарная служба Сеула, 4 округ. — Значит, мой дом тоже в вашей зоне ответственности, — Юнги чуть наклонил голову, уголки его губ дрогнули в едва заметной улыбке. — Надеюсь, если у меня однажды «заполыхает», вы не оставите меня без внимания. — Только если до того будете хорошо себя вести, — парировал Тэхён, скрестив руки на груди. — А я думал, мы сразу договоримся об «огненных» встречах, — Юнги слегка наклонился ближе, подчеркивая двойной смысл своей фразы. — А я думал только о том, как бы побыстрее отсюда свалить и нормально поужинать, — пробурчал Тэхён, и его желудок предательски заурчал. — Отлично! Я знаю место, где тебя накормят, даже если там нечего тушить, — Юнги подмигнул и, не дожидаясь ответа, потянул его за собой. — Переходим на «ты», значит? Уверен, что хочешь так быстро? — прищурился Тэхён, но весь его вид выдавал заинтересованность. — Почему бы и нет? — ответил Юнги. — Не люблю долгих прелюдий — ни в разговорах, ни в постели. Мин засмеялся, и они оба поняли, к чему всё идёт. И обоих такой вариант вполне устраивал. — Я угощаю ужином, — продолжил Мин, блеснув десенной улыбкой. — И ты позволишь мне научить тебя правильно курить. Идёт? Когда Юнги вывел Тэхёна из ресторана, тот автоматически шагнул чуть ближе, чем следовало бы, чтобы избежать толпы, сплошным потоком разливавшейся по тротуару. Его рука на мгновение задела кисть Юнги, тот обернулся, и их взгляды встретились снова — напряжённо, долго. Контакт казался простым, но на уровне, который невозможно было почувствовать, между ними натянулась тонкая, как шёлковая нить, связь. Она одновременно притягивала и заставляла обоих двигаться чуть осторожнее, как будто они боялись порвать её. В лифте, когда кабина плавно начала подниматься на верхний этаж высотного здания, куда их привёл Юнги, напряжение стало почти невыносимым. Металлические стены отражали их силуэты, заполняя маленькое пространство эхом молчания. Юнги, стоявший слишком близко, коснулся пальцами запястья Тэхёна, будто случайно. — Холодные руки, — негромко заметил он, на мгновение удерживая пальцы Кима, прежде чем отпустить. — Я работаю с огнём, — хмыкнул Тэхён, чувствуя, как даже это короткое касание вызывает дрожь. — Какими ещё они могут быть? — Точно, — Юнги задумчиво посмотрел на него, и опять его взгляд задержался чуть дольше, чем того требовалось, на его губах. Каждая мелочь — короткий вздох, медленный поворот головы, даже лёгкий наклон Юнги в его сторону — всё свидетельствовало о том, что эта ночь будет особенной Первой особенной ночью Тэхёна в Сеуле. Когда двери лифта открылись, Тэхён выдохнул, словно пытаясь сбросить часть напряжения, но Юнги, кивнув в сторону бара, лишь тихо проговорил: — Расслабься. Я не кусаюсь. Если не попросишь. Ким лишь неопределённо хмыкнул в ответ, но внутри себя был готов к продолжению. В конце концов, секса ему хотелось даже больше, чем еды — ел он каждый день, а вот секс последнее время был редкостью. Последний раз случился больше двух месяцев назад ещё в Тэгу, да и тот не оставил ни особых воспоминаний. Юнги с его светлой кожей, почти фарфоровой, карими лисьими глазами и темными волосами, уложенными с лёгкой небрежностью, напоминал персонажа из старых фильмов — он был не просто привлекательным человеком — он был тем, кто манит. Особенно сложно было игнорировать факт, что каждое движение Юнги заставляло его сердце биться быстрее. Всё, что Юнги делал, — даже лёгкое прикосновение к его руке в лифте — было слишком «на грани». Это было не совсем флиртом, но игра с огнём, где Тэхён всё больше и больше ощущал, что вот-вот сгорит. Он вдруг понял, что в этот момент ему нужно нечто простое, яркое и мимолётное — он хотел отпустить контроль, позволить другому взять бразды правления, полностью утонуть в каждом жесте и каждом взгляде, которые, не требуя слов, словно кричали: «Я знаю, чего хочу. И сегодня я хочу тебя». Юнги был воплощением уверенности, которая одновременно манила и бросала вызов. Он действовал с лёгкостью, будто каждое движение было заранее продумано. Чуть затянувшийся взгляд, игра слов, ненавязчивые намёки — всё это будоражило кровь Тэхёна. В этом мужчине не было нерешительности. Он не спрашивал — он брал. И это волновало. Они оба знали, к чему всё идёт. Никаких обещаний, никаких сложностей — лишь одна ночь. One night stand, но такая, что останется в памяти надолго. Высокие стеклянные окна скайбара, куда они пришли, открывали вид на ночной Сеул, а минималистичный интерьер с хромированными элементами и геометрическими формами создавал ощущение, что это дизайнерский проект будущего. Потолок был подсвечен мягким золотистым светом, отражающимся в зеркальных панелях, а барная стойка, вырезанная из цельного куска мрамора с подсветкой снизу, выглядела как произведение искусства. На полках за стойкой стояли бутылки виски и вина, настолько дорогие, что одних только этикеток хватило бы, чтобы попасть в список Форбс. Медитативная музыка с глубоким басом, идеально вписывающаяся в модный формат лофта, создавала фоновую атмосферу. Официанты, одетые в строгие тёмные костюмы, двигались так плавно и профессионально, что их почти не замечали. Тэхёну подали стейк medium rare, выложенный на чёрной керамической тарелке, с минималистичным гарниром и соусом, словно мазком кисти на холсте. Мясо было так себе, но «лучше, чем рамён, однозначно», — подумал про себя Тэхён. А после ужина — бокал ирландского виски — явно из тех, что дороже, чем месячная аренда квартиры, — и кубинскую сигару. Юнги ничего не ел, только потягивал всю дорогу виски. Всё это в каком-то странном контексте только усиливало притяжение, витавшее между ними. — Ты серьёзно? — спросил Ким, глядя на не распечатанную сигару. — Открой, вдохни аромат сигары и потом сделай глоток виски. Доверься мне! Курить не объязательно пока. Тэхён послушно вдохнул аромат сигары, затем сделал глоток виски. Едва жидкость коснулась его горла, он закашлялся так, что пришлось схватиться за столик, чтобы не уронить бокал. — Господи, это как пить жидкий огонь! — простонал он, приходя в себя. Мин медленно поднял бровь, его губы изогнулись в насмешливой улыбке: — Ну ты дуб! Как ты вообще до сих пор не сгорел на работе? — Потому что я не таскаю с собой зажжённые сигары. В отличие от тебя, — парировал Тэхён, указывая на виновницу его мучений. Взгляд Юнги задержался на губах Тэхёна чуть дольше, чем следовало. — Твоим губам пойдет сигара. Уверен, они ещё эффектнее смотрятся на... других продолговатых предметах, — Юнги сказал это ровным, почти ленивым тоном, но искра в его глазах была слишком очевидной. Тэхён почувствовал, как жар поднимается к щекам, и поспешно отвёл взгляд: — Ты всегда такой? Или это я тебя вдохновляю? — Вдохновение — это искусство. Скажем так, ты стоишь моих усилий, — Юнги усмехнулся, и эта улыбка была почти убийственной. Тэхён не собирался так просто сдаваться. Он взял сигару в руки, твёрдо намереваясь показать, что тоже способен играть по правилам Юнги. Но что-то пошло не так: сигара неожиданно выскользнула из пальцев и с тихим всплеском плюхнулась прямо в бокал с виски. Юнги замер, разглядывая последствия, а затем чуть приподнял бровь, с трудом сдерживая улыбку. — Поздравляю. Ты первый человек, кто хотел зажечь сигару с помощью... виски. — Ну, считай, что я спас тебя от этой гадости, — отрезал Тэхён, чувствуя, как его лицо предательски краснеет. Чтобы скрыть это, он подмигнул: — И теперь ты мне должен. — Спас? — Юнги прищурился, но выглядел скорее заинтригованным, чем возмущённым. — И что ты хочешь взамен, герой? — Нормальную выпивку, — Мин только рассмеялся, нажав на кнопку вызова официанта в их уединённую кабинку. Через пару минут им принесли новую сигару, и обновили бокалы. Со словами «Я не дам тебе и эту сигару испортить», Юнги пересел на диванчик Тэхёна. И тут всё изменилось, атмосферу лёгкого флирта резко смело волнами обоюдного вожделения. Тэхён почувствовал, как его сердце учащённо забилось, когда Юнги наклонился немного, и его дыхание почувствовалось у самого уха Тэхёна — он аккуратно взял сигару и стал показывать, как правильно её держать и раскуривать. В этот момент, словно случайно, его нога коснулась ноги Тэхёна. Младший напрягся, почувствовав, как его член дернулся в ответ, но он старательно делал вид, что с интересом наблюдает за движениями Юнги. — Ты не можешь быть таким неаккуратным с сигарами, — сказал Юнги, не отрывая взгляда от его глаз. Он видел, как на дне зрачков Кима разгорается пламя, и чувствовал своё собственное ответное желание, которое становилось всё более очевидным. Его рука скользнула вниз, погладив внутреннюю сторону бедра Тэхёна, и этого было достаточно, чтобы Тэхёна повело. Глубокий вдох, который он сделал, не помог ему избавиться от растущего ощущения возбуждения, которое только усиливалось, когда Юнги не спешил сдвигаться. — Ты что, не чувствуешь себя комфортно? — с легким вызовом поинтересовался Мин, но его голос звучал мягко, как будто он наслаждался каждым моментом. Его ладонь оставалась на месте, а взгляд с интересом фиксировал, как Тэхён пытается контролировать своё дыхание. Юнги медленно сдвинул руку, но оставил её в опасной близости к члену Тэхёна, играя с его разумом. — Просто, доверься мне, — сказал он тихо, с таким напором, что Тэхён не смог бы ему отказать. Тэхён почувствовал, как чужая ладонь поднялась выше, и пальцы Юнги скользнули чуть напористее вверх-вниз по выпирающей ширинке, оставляя после себя пылающий след. Его сердце застучало быстрее, но он не отводил глаз от Мина, пытаясь не выдать себя. Юнги продолжал поглаживать его ладонью через брюки: — Не сдерживай себя. Ты же этого хочешь, да? Тэхён не ответил сразу. Вместо этого он залпом выпил весь виски в своем бокале, чувствуя, как алкоголь наполняет его огнём и согревает внутренности. — Мне нужно... — начал Тэхён, и его голос снова сорвался, как будто он не был уверен в своих словах. Юнги наклонился ближе, настолько, что их дыхание смешалось, а горячий шёпот мог легко стать поцелуем. Пальцы мягко скользнули по шее Тэхёна — едва ощутимое движение, но оно подорвало все его попытки сохранять самообладание. — Я знаю, что тебе нужно, — прошептал Юнги, его голос звучал уверенно и низко, почти обволакивая. Эти слова разорвали внутренний голос Тэхёна, тот, что до этого кричал о необходимости сохранять контроль. — Ты хочешь, чтобы я показал тебе, как это — отпустить контроль. Каждое слово проникало под кожу, заставляя тело откликаться на этот вызов. Дыхание Тэхёна стало быстрым, почти рваным, и он не мог игнорировать напряжение, стягивающее низ живота. Он чувствовал, как желание накрывает его волной, готовое захватить полностью. Но в тот самый момент, когда Тэхён почти сорвался, Юнги откинулся назад. Его глаза всё ещё прожигали взглядом, откровенно разглядывая каждую деталь: вспыхнувшие щеки, губы, которые едва не шевельнулись в молчаливой просьбе, и голодное пламя, пожирающее тело Тэхёна, прорывающееся яркими сполохами в его взгляде. Он был безумно хорош в этой игре. Юнги не торопился — он знал, что ещё чуть-чуть, и Тэхён сам сделает первый шаг. Юнги лениво откинулся назад, его голос звучал так, будто он рассказывает что-то крайне личное, доверительное, но с явным оттенком провокации: — Раскури её правильно, — сказал он, глядя на Тэхёна с такой сосредоточенной внимательностью, что воздух между ними стал почти осязаемым. Тэхён попытался взять сигару, но его пальцы едва заметно дрожали. Юнги поднёс ему зажжённую спичку, и в этом действии было что-то странно интимное, как будто каждое движение вело к чему-то неизбежному, чему Тэхён уже не мог и не хотел сопротивляться. Он сделал первую затяжку, чувствуя, как тёплый, густой дым наполняет лёгкие. Юнги склонился ближе, и Тэхён почувствовал его дыхание у самого уха. — Держишь неправильно, — сказал он мягко, но с лёгким вызовом. — Позволь, я покажу. Юнги протянул руку, направляя пальцы Тэхёна, и провёл сигару обратно к его губам, чуть медленнее, чем было необходимо. Тэхён попытался сосредоточиться, но жар от руки Юнги, касающейся его, и взгляд, которым тот прожигал его, не давали ни единого шанса. — Это не просто сигара, — шепнул Юнги, голос звучал так, будто он подбирался всё ближе, но не спешил. — Это искусство. Ты должен чувствовать её. Он скользнул пальцами чуть ниже, вдоль руки Тэхёна, а затем неожиданно отпустил, заставив того нервно вздрогнуть. И всё же Юнги не ушёл далеко: его пальцы теперь медленно, почти лениво, скользнули вниз, к ремню. Лёгкое, обманчиво невинное движение, которое обожгло Тэхёна сильнее любого пламени. — Ты… нервничаешь? — спросил Юнги с игривой усмешкой, его голос стал ниже, более хриплым. Тэхён вскинул на него взгляд, но вместо того чтобы ответить, крепче сжал сигару, делая очередную затяжку. Он попытался подавить дрожь в теле, но не мог игнорировать того, как пальцы Юнги застыли в миллиметрах от его члена, угрожающе близко. — Вот так. Смотри. Не спеши, — Юнги наклонился, его губы едва заметно тронули ухо Тэхёна. — И прочувствуй всё до конца. Не просто вдыхай дым, постарайся уловить самые тонкие нотки. Тэхён никаких нот не чувствовал, да и плевать ему было – он на три жизни вперёд надышался дыма, а сейчас все его чувства были сконцентрированы в одной точки, и она была точно не во рту. Юнги пристально наблюдал за каждым движением Тэхёна, он видел, как зрачки Тэхёна расширились, как его губы стали темнее, чуть припухли от прилившей крови, и как по ключицам проступили тонкие багровые следы — свидетельство предательства тела, поддавшегося волне желания. Тэхён пытался держать себя в руках, глубоко дышал, но его грудь поднималась и опускалась с видимым усилием, выдавая то, что он пытался спрятать. Юнги усмехнулся, не скрывая удовольствия от того, как Тэхён терял контроль. Он плавно потянулся вперёд, словно хотел коснуться его, но остановился в опасной близости, не оставляя пространства для отступления. — Ты ведь понимаешь, что уже проиграл? — тихо сказал он, и в его голосе было что-то гипнотическое. Тэхён поднял на него взгляд, но вместо слов лишь молча сглотнул, чувствуя, как воздух между ними густеет. Его губы приоткрылись, но Юнги не дал ему шанса оправдаться или выговориться. — Ты не можешь скрыть это, — прошептал Юнги. Он наклонился ближе, так что их лица разделяли лишь миллиметры. Его дыхание обжигало кожу, а взгляд проникал глубже, чем это было возможно. — Но это и не нужно, — добавил он, позволяя своим словам плавно обволакивать Тэхёна. Юнги поднял руку, его пальцы, едва касаясь, пробежались вдоль шеи Тэхёна, до самой ключицы, где проступили красные следы. Легчайшее движение, но его было достаточно, чтобы напряжение в теле Тэхёна достигло своего предела. Это уже было больше, чем игра. Это было настоящее, бесконтрольное желание, от которого у обоих перехватывало дыхание, и они знали: остановиться уже невозможно. Тэхён закрыл глаза, чувствуя, как тонкая грань между их телами и желаниями тает. Юнги двигался, как будто владел не только моментом, но и самим Тэхёном. Его пальцы, прохладные и осторожные, подняли водолазку, и их прикосновение к коже живота было электрическим. Мышцы Тэхёна напряглись, желая большего, выдавая его неспособность оставаться спокойным. Тело уже отвечало без его согласия — горячей дрожью, учащённым дыханием, ощущением, будто мир сжался до этого мгновения. Юнги не останавливался, но двигался так медленно, как будто наслаждался каждой секундой, каждым напряжённым вдохом Тэхёна. Его пальцы, наслаждающиеся атласной кожей, скользнули вниз, найдя пряжку ремня. Секунда. Две. Щелчок. Тэхён открыл глаза в тот момент, когда Юнги начал расстёгивать ремень, его взгляд встретился с жадным взглядом Мина. Кожа Тэхёна горела под пальцами Юнги, как будто от их касания исходило пламя, пожирающее его остатки контроля. Каждый сантиметр ткани, который исчезал, убирая границы между ними, становился всё более откровенным. И когда ремень, наконец, был расстёгнут, Юнги чуть склонил голову, как будто искал подтверждения тому, что Тэхён готов. И хотя он всё ещё медлил, внутри Тэхёна уже бушевало желание, настолько сильное, что от него сносило все преграды. — Давай... — Тэхён выдохнул, его голос был одновременно неуверенным и отчаянно жаждущим. Он не знал, о чём просил, но знал, что хочет продолжения. Юнги слегка улыбнулся, его глаза стали настойчивыми, с характерной для него властной искоркой. Он ловко высвободил член Тэхёна, пальцы заключили его в плотное кольцо и заскользили вверх-вниз по стволу. Юнги наклонился ближе, его губы оказались всего в нескольких миллиметрах от шеи Тэхёна. Он мягко, с едва уловимым прикосновением, коснулся губами его кожи, и Тэхён не мог больше сдерживать стон. Каждое его движение казалось лишённым спешки, словно Юнги наслаждался контролем, который он установил. Он не был грубым — напротив, он словно изучал его тело, заставляя Тэхёна быть в полном подчинении. — Не сопротивляйся, — прошептал Юнги, его дыхание стало ещё более глубоким, и Тэхён почувствовал, как его член дернулся, отчаянно наслаждаясь прикосновениями. Юнги, ощущая, как тело Тэхёна откликается на его прикосновения, нежно постукивал подушечками пальцев по головке и крепко сжимал ствол, создавая тот мучительно сладкий контраст, от которого Тэхён едва не терял рассудок. — Ты ведь не хочешь меня разочаровать, правда? Всё, что тебе нужно, — это поддаться. Позволь мне довести тебя до конца. Тэхён закрыл глаза, его дыхание сбивалось, казалось, ещё немного — и он полностью утратит контроль. Его тело предало его, горячее, податливое, полностью реагирующее на каждое движение рук Юнги. — Не разочарую, — прохрипел он, голос низкий, пропитанный желанием, и вместе с этими словами его тело проговорило всё остальное, что он не мог произнести. Юнги хмыкнул, его смех был лёгким, как будто он знал всё наперёд, знал, что Тэхён сдастся. Его пальцы двигались так, будто он играл на сложном инструменте. Он наслаждался этим контролем, этим моментом, когда Тэхён был полностью в его власти. Тэхён жадно хватал ртом воздух, его грудь вздымалась, а мышцы напрягались, как натянутая тетива. Но с каждым новым движением Юнги эта тетива дрожала всё сильнее, готовая вот-вот лопнуть. — Расслабься, — прошептал Юнги, его губы прошлись вдоль линии шеи Тэхёна, оставляя за собой горячие, обжигающие следы. — Ты ведь знаешь, что тебе это нравится. Просто отдайся моменту. Словно по команде, тело Тэхёна подчинилось. Он больше не пытался сопротивляться, не пытался держать себя в руках. Его стоны, тихие и хриплые, сорвались с губ, и этот звук стал для Юнги подтверждением, что он победил. — Тихо, — мягко накрывая губы Тэхёна ладонью, шепнул Юнги, но его голос звучал так, словно он уговаривал его поддаться ещё больше. Тэхён чувствовал тепло руки на своих губах, пальцы, которые казались почти небрежными, но держали его так, что у него не оставалось выбора. Внутри всё горело, волны желания накатывали одна за другой. Тэхён попытался оторваться от ладони, чтобы вдохнуть, но Юнги лишь сильнее прижал его голову к спинке диванчика, заставляя его почувствовать полную зависимость. Юнги не спешил, а наоборот, продолжал аккуратно направлять его, словно знал, как именно сделать этот момент невыносимо долгим, интенсивным и приятным. Он не торопился довести его до конца, но его действия, его прикосновения были настолько мастерскими, что Тэхён уже не мог остановиться, не мог сдерживать взрыв, который был неизбежен. Наконец и Юнги перестал оттягивать момент и Тэхён почувствовал, как его мышцы затряслись от возбуждения, когда старший обхватил его член двумя руками и стал круговыми движениями доводить его до оргазма. Тэхён терялся в ощущениях, не мог контролировать свою реакцию — его тело полностью отдалось в руки доминирующего мужчины. Тэхён чувствовал, как спираль возбуждения всё туже скручивается внизу живота, как его голова мотается от одного плеча к другому, а мышцы напряжённо подёргиваются от нетерпения, как сводит пальцы ног от подступающего оргазма. Он прикусил нижнюю губу, пытаясь сдержать стон, зная, что не может позволить себе быть слишком громким. Когда Юнги, левой рукой пульсирующими движениями сжимая ствол члена, правой ладонью куполом накрыл головку и стал быстрыми поворотами ласкать атлас этой нежной кожи, спираль, скрутившая внутренние органы Тэхёна, наконец, распрямилась, и весь мир взорвался, пронзив его тело неистовым блаженством. Горячая сперма толчками потекла по пальцам Юнги. Каждое волнующее сокращение отдавалось в теле с такой интенсивностью, что Тэхён, не в силах себя контролировать, издал громкий стон, но Юнги в ту же секунду накрыл его губы ладонью, с которой стекала сперма. Это было настолько грязно и настолько возбуждающе, что как только Тэхён замер, Юнги потянулся к своему ремню, и быстро высвободив свой член, чуть ли не в два движения, кончил, смешав на своей ладони семя Тэхёна и своё. Уткнувшись в шею Кима, он тоже почти отключился от того, как вибрировало его тело, заполняясь бесконечной эйфорией, которая текла по венам, как огонь. Спустя бесконечность, Тэхён приоткрыл глаза, его взгляд встретился с расфокусированным взглядом Юнги, и он почувствовал, как в его сердце бьётся желание удержать этот момент навсегда. Всё вокруг было рассеянным и размытым, единственно четко он видел губы Юнги и его расслабленный взгляд. Тэхён уже почти забыл, какого это кончать с такой силой, но вот этот взгляд — этот по-настоящему проникающий взгляд — сделал его снова живым, и он почувствовал, как внутри него растёт желание, чтобы так о нём заботились всегда. Юнги тихо выдохнул, возвращая себе трезвость мысли, и, не теряя времени, взял салфетки, чтобы осторожно привести всё в порядок. Его движения были спокойными, почти медитативными, как если бы ничего особенного не произошло. Он поправил одежду на обоих, пригладил волосы, потушил забытую сигару, и бросив последний взгляд на Тэхёна, кивнул, как бы говоря, что все сделано, что он аккуратно убрал все следы их действий. После этого он вызвал официанта, расплатился и, повернувшись к Тэхёну, спокойно сказал: — Можем идти? Тэхён немного приподнял голову, его лицо слегка порозовело: — Обними меня, — попросил он. — Минут пять и пойдём. Юнги смотрел на Тэхёна, его взгляд становился всё глубже, сосредоточеннее. Он чувствовал, как напряжение, оставшееся после того, что произошло между ними, витает в воздухе. В глазах Тэхёна, всё ещё полных эйфории и недосказанного желания, Юнги увидел страх. Страх, который был скрыт за лёгким румянцем на щеках и нервной попыткой вернуть себя в реальность. Юнги знал этот страх — когда ты не готов отпускать то, что оставляет в тебе ощущение бесконечности, чего-то невыразимо важного и болезненно краткосрочного. Юнги мог бы оставить его и уйти, но он не хотел. Не говоря ни слова, он вернулся к нему, и осторожно, как будто боясь нарушить хрупкость момента, обвил Тэхёна руками. Тот сразу потянулся к нему, почти инстинктивно прижимаясь, вдыхая его запах — крепкий, немного табачный, оставшийся после сигары, — как если бы этот запах был единственным, что он хотел бы чувствовать в этот момент. Тэхён зажмурил глаза, чувствуя, что страх отступает. Юнги был рядом, и это было всё, что было нужно сейчас. — Подожди... — едва слышно произнёс Тэхён. Он чуть глубже вдохнул, зарывшись лицом в шею Юнги, пытаясь скрыть слабость, которая не была чем-то привычным для него. Но этот момент был без всяких масок. Он не мог не чувствовать, что теперь, после всего, что произошло, всё будет иначе. Он не был готов к прощанию, не был готов отпустить Юнги. А что, если они никогда больше не увидятся? Юнги слегка сжал его плечо и тихо сказал: — Не думай так громко. Всё будет хорошо, — он скользнул пальцами по спине Тэхёна, как бы утешая, но и удерживая. А Тэхён, в ответ, прильнул ближе, словно боялся, что если разожмет объятия, всё исчезнет, словно сон. Время остановилось, но реальность всё же настигла их. Постепенно ощущение острого, плотского восторга смягчилось, уступив место теплу — другому, не менее сильному. Тэхён отстранился первым, его глаза задержались на Юнги на долю секунды дольше, чем нужно, прежде чем он поднялся, подавая руку. Они покинули скайбар молча, без лишних слов, но их взгляды всё ещё искрились тем же напряжением. Лифт плавно скользил вниз, отражая их силуэты в зеркалах. Оба были как будто прежними — всё тот же дерзкий флирт в полуулыбках, тот же игривый взгляд украдкой. Но в их телах теперь было что-то другое. Глубокое, тёплое, необратимое. Что-то, что невозможно спрятать, даже если они не скажут об этом вслух. Выйдя на улицу, Тэхён, как будто что-то предчувствуя, не задумываясь, вдруг схватил Юнги за руку. В этой простоте была какая-то отчаянная потребность в связи, в чём-то, что могло бы удержать его от разрыва на куски, от того, чтобы исчезнуть в пустоте, которая так часто бывает после подобных встреч. — Ты куда меня тащишь? — спросил Юнги лениво приподняв бровь, но не вырывался из хватки Тэхёна. Его рука в его ладони ощущалась как знакомая тяжесть. — Там, кажется, кое-что интересное, — Тэхён кивнул в сторону неоновой вывески, сверкавшей на противоположной стороне улицы, ближе к дальнему перекрестку. Он не мог объяснить, почему именно это место привлекло его внимание. Быть может, в этом было что-то на грани безумия, не дающее покоя. — Интересное? — Юнги позволил ему вести себя дальше, но голос его был пропитан лёгкой насмешкой, как если бы это всё было какой-то игрой. А может, даже проверкой на грани. — Надеюсь, не пожар? — Это зависит от тебя, — парировал Тэхён, не отпуская его руку. Он почувствовал, как между ними, несмотря крышесносные оргазмы, пережитые буквально минут 20 назад, опять растёт сексуальное напряжение. Когда они подошли к входу в чимчильбан**, Юнги окинул яркую вывеску скептическим взглядом, как будто перед ним открылся портал в совершенно другую реальность, не имеющую ничего общего с тем миром, который они оставили в баре. — Это что, общественная баня? — его голос звучал как сочетание удивления и лёгкой насмешки, будто это был самый нелепый анекдот, который он когда-либо слышал. Тэхён не сдержал улыбки. Он посмотрел на вывеску, потом на Юнги, который выглядел так, будто совсем не готов к такому повороту событий. ------------------------- ПРИМЕЧАНИЯ * Шоу с фламбе — кулинарное представление, в котором блюда или напитки поджигают перед гостями. Этот эффектный процесс называется "фламбирование" и обычно используется для создания зрелищности, придания пище или напитку особого аромата, и, конечно, для привлечения внимания публики. ** Чимчильбан (찜질방) — традиционная корейская общественная баня, сочетающая в себе сауны, зоны отдыха, и различные оздоровительные услуги. Это популярное место для отдыха и расслабления как среди местных жителей, так и туристов.