Сказки на ночь

      Здравствуй, любимый.       Каким-то чудесным образом ты снова сумел приехать домой. Я очень переживала, когда ты решил принять участие в тех жестоких учениях, лишь бы получить несколько дней отпуска. Возможно, нам было бы легче не видеться теперь, не травить себе души ядом коротких встреч, от которых потом остаётся горечь на кончике языка, потому что этой горечью пропитаны прощальные поцелуи.       И всё же… Я легкомысленно счастлива, что ты был рядом пять коротких дней. Теперь у нас есть ещё немного таких необходимых нам воспоминаний.       Я обещала тебе каждый вечер записывать в тетрадь всё, что было в моей жизни без тебя. Любую малость, каждый вопрос, все свои мысли и чувства, что наполняют меня, пока ты не рядом. Чтобы ты потом смог узнать их, наверстать упущенное. А ты? Ты будешь делать тоже самое для меня? Ты обещал.       Знаешь, каждый раз ты приезжаешь немного чужим, и мне приходится заново узнавать тебя. Ты пахнешь не собой, ты выглядишь по-другому, ты скуп на слова, но жаден до моего тела. И я каждый раз задаюсь вопросом: а так ли уж я тебе необходима? Возможно, ты уже забыл, что значит любить и тебя интересует лишь секс? А потом я ловлю на себе твой нежный взгляд. И я готова ждать дальше ради твоих глаз, твоей улыбки, твоих губ и рук. Ради тебя. Тебя одного.       Чимин держал в руках третье по счету письмо. Ему уже казалось, что это вовсе не ошибки почтовой службы. Почему-то в этих письмах частенько описывались события, которые происходили с ним самим. И это уже не выглядело совпадением. Но он точно не знал ту, что писала эти письма.       Тогда почему он одним из первых шёл к вахтенному, раздающему солдатам белые конверты с такими желанными весточками? Зачем он ждал, когда ему в руки попадёт очередное письмо и жадно вглядывался в почерк на маленьком клочке бумаги? Неужели эта незнакомка, которую он начал рисовать себе в голове бессонными ночами, стала для него той самой, которую он так долго ждал?       Чимин ещё раз перечитал все три письма, что хранились в пластиковой коробке в его личном шкафчике, и вздохнул. Он снова попытался представить себе цветущую сирень, укрытую белым снегом. И ту, что писала такие короткие длинные письма.