Предай меня, если сможешь

      — Какой же идиот, — выдохнула Далия, — нападайте все разом!       Дважды говорить не пришлось — враги окружили Шиён и одновременно напали. Она сумела отбить удар второго Д’харианца и успела задеть его горло, но Эйджилы Морд-Сит настигли её со всех сторон. Она взвыла от боли и повалилась на пол, истошно крича. Словно тысяча раскалённых до бела кинжалов единовременно вонзились в каждую клеточку её содрогающегося тела, нанесли смертельный урон, каждую секунду становясь всё болезненней и невыносимее. У неё успела промелькнуть мысль, что это точно конец, но боль очень скоро прекратилась. Она скрипнула зубами и подняла голову — в дверях появилась Минджи, которая упорно давала отпор застигнутым врасплох Морд-Сит. Шиён огляделась: двое Морд-Сит лежали на полу, в луже собственной крови, из их спин торчали кинжал и недлинный меч. Минджи сражалась с тремя оставшимися, в их числе была и Далия.       Шиён поднялась на ноги и попыталась взять себя в руки. Боли не было, но воспоминания о ней не давали собраться с мыслями. Она подняла свой кинжал, обратив его лезвие вперёд, и приготовилась к схватке. Её глаза расширились, а рот раскрылся в немом изумлении: именно в этот момент Минджи хватает за горло Далию, яростно прижимает к стене, а после происходит беззвучный гром… Ноги Шиён подкашиваются, она замирает в немом шоке, не в силах отвести от Минджи взгляд.       — Джию…       Далия падает на колени, и Шиён замечает двух других Морд-Сит, которые поддерживают друг друга за руки и смотрят в замешательстве на Минджи. Мать-Исповедница делает рывок, хватает одну из них за руку и испускает свою силу, лишая воли сразу двух врагов. Морд-Сит падают на колени, дышат тяжело. Шиён переводит взгляд на Минджи, бегло её осматривает, замечая измученный взгляд, и ловит в свои руки, когда та чуть не падает на пол от накатившего бессилия.       — Держись, ладно? — просит Шиён и смотрит на Морд-Сит. — Надо как можно скорее узнать у Далии, как они узнали о нас.       — Это не подождёт? — спрашивает Минджи, но замечает, как Далия валится на пол и словно бьётся в судорогах, из её рта тонкой бороздкой секает кровь.              — Времени мало, она скоро умрёт!       Минджи кивнула и приблизилась к Морд-Сит.       — Отвечай мне, — начала она, — как вы узнали, что Талия — Мать-Исповедница?       — Я подслушала… их разговор… с Гахён, — Далия сплюнула кровь и посмотрела на свою госпожу, в её глазах стояли слёзы. — Пожалуйста, простите меня, госпожа. Я сожалею…       — Для чего сюда направляется сам Даркен Рал? — вновь спрашивает Минджи.       — Это ложь. Мы хотели, чтобы… вы начинали действовать сегодня. Утром должны приехать… «Корпус Дракона» и несколько Морд-Сит из Главной Башни. Им о вас известно… Вам нужно уходить…       Шиён с Минджи переглянулись.       — Где остальные Морд-Сит? Почему вас так мало в Башне?       — Многие покинули её ещё до вашего приезда, пару дней назад… чтобы найти новых пленниц, госпожа. Остальные Морд-Сит некоторое время назад спустились к темницам, там появилась Искатель… Я отдала приказ задержать её и привести ко мне живой.       Далия вновь закашлялась, вдохнула в себя побольше воздуха и уставилась остекленевшим взглядом в потолок. Шиён поджала губы и стянула с неё нужную связку ключей.       — Нужно спешить.       Минджи кивнула и попыталась встать. Не с первого раза, но у неё получилось, благодаря поддержке Шиён. Голова кружилась, ноги не слушались — Минджи ощущала себя так, словно пробежала многие мили без остановки. Выходя из комнаты, краем глаза отметила, что исповеданные Шиён Морд-Сит также мертвы.       — Ты впервые за долгое время использовала на ком-то свою силу, верно? — спрашивает Шиён, спускаясь быстро вниз по винтовой лестнице.       — Впервые, — кивает Минджи.       Девушки бегут по коридорам, встречая на пути несколько недвижимых тел Морд-Сит, и достигают нужной секции. Шиён быстро находит нужную дверь и, не сразу найдя верный ключ, отпирает.       — Гахён! — зовёт Минджи. — Гахён, скорее сюда!       Девочка не заставляет себя долго ждать и вскоре высовывает удивлённое лицо из темноты. Узнав старшую сестру, широко улыбается и прыгает к той на руки. Минджи целует её в макушку, обхватывает руками и, прижав крепче к себе, бежит за Шиён к выходу.       — Как думаешь, Торсон справился?       — Думаю, справился, — кивает Шиён. — Все темницы открытые, пустые. Юци и Минни тоже нет. Ему удалось вывести всех.       — Надо спешить. Очень скоро здесь всё рванёт.       Девушки выбрались наверх и поспешили к выходу. Миновали пустые коридоры и отыскали дверь, ведущую к главному холлу. Вскоре оказались снаружи, вдыхая стылый ночной воздух. Неподалёку стояли Торсон, несколько маленьких девочек и Юци с Минни. Девочки уже сидели верхом на коне, Д’харианец держал под уздцы троих лошадей. К одной из них была приставлена повозка, где расположились все спасённые дети. Шиён прошлась по ним быстрым взглядом — всего их было семь.       — Ты уже должен был уехать, — упрекает его Шиён, седлая скакуна.       — Девочки попросили подождать ещё несколько минут, — оправдывается тот.       Торсон приблизился к главному входу Башни. Сухим щелчком он чиркнул спичкой, и на мгновение слабое пламя озарило его пальцы. Он наклонил спичку к пропитанному мазутом шнурку, и тот тут же ожил, ярко вспыхнув у его ног. Огонь с жадностью полз по фитилю, оставляя за собой чёрный след обугленного волокна. Искры поднимались в воздух, разлетаясь в тёмном холоде ночи, а языки пламени вскоре исчезли за тяжёлыми дверьми.       Шиён, сжав поводья, пустила лошадь в галоп, ведя свою группу на юго-запад — в сторону, куда отправились ранее Волшебница и Искатель. Остальная группа, подчиняясь её порыву, бросилась следом. Всего через несколько мгновений сзади раздался оглушительный взрыв — земля дрогнула под копытами лошадей, и столб густого дыма устремился в небо. Шиён лишь на мгновение оглянулась, чтобы увидеть клубы чёрного дыма, прежде чем вновь сосредоточиться на цели: нужно было догнать Юхён и Бору, убедиться, что Шкатулка в безопасности, и не допустить, чтобы Даркен Рал овладел её безграничной силой. Но ехать долго и без остановок не представлялось возможным — уже очень скоро чёрные тучи накрыли луну целиком, лишая спутников единственного источника света. Им пришлось сделать привал в негустом лесу, чтобы переждать беспросветную темень. Рассвет ещё далеко, но с его первыми лучами они вновь пустятся в погоню.       Разжигать костёр было опасно — по их следам наверняка выйдут Д’харианцы и Морд-Сит. Костюмы Морд-Сит были спешно сняты — Минджи надела потёртые штаны и рубашку, Шиён же облачилась в своё белое атласное платье. Девушки достали из подсумков найденные плащи и покрывала, укутали детей. Уселись поплотнее и сами закутались в них целиком. Очень скоро девочки заснули, Торсон отправился патрулировать территорию, Шиён с Минджи сидели рядом плечом к плечу.       В один момент Шиён оглядывается, убеждается, что девочки действительно спят, и неуверенно, но долгожданно, начинает неизбежный разговор:       — Не хочешь рассказать мне?       Минджи вздыхает и встречает усталый, но пристальный взгляд Исповедницы.       — Почему скрывала тот факт, что я твоя сестра? — осторожно уточняет Минджи. Шиён хмурится и кивает. — Я не хотела утаивать это от тебя, Шиён, но мы с Юхён решили, что так будет лучше. На кону стояло слишком многое, и нам ничего не могло помешать. Даже родственные узы.       — Вы с Юхён боялись, что я не возьму тебя с собой в Побочную Башню, если узнаю, кто ты на самом деле?       Минджи кивает.       — Я твоя сестра, да, но я ещё и неопытная. Тебя обучала наша мама, ты училась быть Исповедницей всю свою жизнь. Я же… познавала себя сама. Кто доверит такую миссию неопытной Исповеднице?       — Но ты очень хорошо справилась, — говорит Шиён, легко толкая её своим плечом.       — Да, но… я была так вымотана. И у меня было такое чувство, будто из меня выкачали все мои силы.       — Так устроен дар Исповедницы, — поясняет Шиён. — У всех Исповедниц по-разному, но после каждой исповеди нам требуется время, чтобы восстановить свои силы и использовать их вновь.       — Это означает, что я могу исповедать лишь раз? — удивляется Минджи.       — Да, — кивает Шиён. — Некоторым Исповедницам требуются дни, чтобы восстановиться. До тех пор они не смогут никого исповедать. Что ты чувствуешь сейчас?       — Я чувствую, что ещё не восстановилась, — с грустью говорит Минджи.       — Не переживай, силы обязательно вернутся.       — А сколько тебе требуется времени на восстановление?       — Пара часов.       — Неудивительно, что именно ты стала Матерью-Исповедницей, — с неприкрытой гордостью говорит Минджи. Она вдруг нахмурилась и спросила: — Почему Морд-Сит после Исповеди умерли?       — О, это одна из причин, почему главный враг всех Морд-Сит — Исповедница, — отвечает Шиён. — На них наша сила действует иначе, они умирают в мучительной агонии. Наверное, это как-то связано с их тёмной магией.       — Понятно.       — Скажи мне, — через некоторое время вновь начинает Шиён, — как так вышло, что ты сейчас здесь? Живая и невредимая. Пятнадцать лет назад…       — Все думали, что меня пытались убить, — кивает Минджи. — Точнее, думали, что меня действительно убили. Но всё было иначе.       — Я хочу услышать правду.       — Я слабо помню, да и понимала тогда мало, но, кажется, это как-то связано с пророчеством. Дословно не скажу, но там говорилось что-то о поражении Искателя из-за любви к своей Матери-Исповеднице. — Шиён молчала, услышанное застало её врасплох. — Искатель тогда уже родился. Но наперевес этому пророчеству было и второе: в один день, в Бренидоне, родится Истинный Искатель и, когда придёт время, свергнет навеки тирана. Даркен Рал тогда вырезал всех детей, родившихся в тот самый день, но, очевидно, у него не вышло отвести второе пророчество. Искатель выжил.       — Но при чём здесь ты? — не понимала Шиён.       — Совет Срединных Земель отчего-то решил, что в пророчестве об Искателе и Исповеднице говорится именно обо мне. Я была довольно сильной для своих лет, уже использовала исповедь во благо Эйдиндрила. Мне порочили титул Матери-Исповедницы.       — И они решили убить тебя?! — не поверив своим ушам, сказала Шиён.       — Не убить, — качнула головой Минджи, — а отправить от Искателя подальше, сымитировав мою смерть.       — И они отправили тебя прямиком в дом Искателя?       — Они не знали, где он находится, — усмехнулась Минджи. — Они думали, что он спрятан где-то в Срединных Землях, ведь тогда ещё люди не знали, что Границу, отделяющую Срединные Земли с Вестландией, можно было пересечь. Мой названный отец, Джордж, тогда находился в Эйдиндриле. Наша мама отдала ему какую-то книгу и велела мне идти с ним. Вытирала мои слёзы, молила не плакать, а сама рыдала, явно не желая меня отдавать. Но сделала это.       Минджи размазала рукавом слёзы на щеках и продолжила:       — Как оказалось, Искатель, Ким Бора, всё это время уже жила в Вестландии. Ей было три, как и тебе, когда я появилась в их доме. Джордж и Мэри приняли меня как родную и растили все эти годы в любви и заботе. Мне очень повезло.       — Ты знала, что она — Искатель?       — Знала, — кивнула Минджи. — Юхён однажды проболталась, забыв, что находится в избе не одна. Я к ней часто бегала.       Шиён усмехнулась.       — Как я позже узнала, именно Юхён пронесла маленькую Бору через Границу, — продолжила Минджи, — тем самым спасая Искателя от гибели. А дальше… ты всё знаешь.       Шиён кивнула и плотнее закуталась в плащ.       — Я рада, что ты жива, Джию, — пробубнила она, кладя голову на плечо сестры. — И у меня снова появилась семья.       Минджи улыбнулась, почувствовала невероятное тепло в груди, когда сестра назвала её настоящим именем.       — Выходит, Юхён спасла и Бору, и Гахён, — еле слышно размышляет вслух Шиён. — И Бора родилась в Срединных Землях, в Бренидоне. Кто её настоящие родители?       — Этого я, к сожалению, не знаю, — вздыхает Минджи. — Пыталась узнать у Юхён, но она отмахивалась, была крайне осторожной с ответом. Говорила, что я буду целее, если никогда не узнаю правду о Боре.       Шиён нахмурилась. Юхён — единственная, кто знает правду о происхождении Искателя, и ей в обязательном порядке необходимо с ней поговорить. Мать-Исповедница ещё при первой встрече почувствовала, что Ким Бора — не обычная охотница или лесная проводница, было в ней что-то ещё… неизведанное, необузданное. Словно пребывающее в спячке и ожидающее своего долгожданного часа. Шиён мысленно вернулась в тот день, когда она отпустила Ша, Мерцающую в Ночи, домой. Ша сказала ей тогда напоследок, что Искатель — девушка не обычная, а с даром. Исповедница не придала этому значения и вскоре забыла, но сейчас, зная правду о рождении Боры, задумалась об этом вновь. Её давняя догадка неприятно кольнула в груди, но Шиён проигнорировала — никаких выводов она делать не станет, пока не поговорит с Волшебницей лично.       Вскоре девушки заснули. Казалось, прошло всего несколько минут, но вот уже Торсон их торопливо будит, а лучи солнца жадно пытаются ослепить их глаза. Минджи их не сразу разлепила и огляделась: девочки уже не спали, сминая и убирая в подсумки плащи; Шиён копалась в рюкзаке, доставая и разделяя на всех сухпаек и воду.       — Тише! — вдруг шепчет Торсон, к чему-то прислушиваясь. Спутники послушно замолчали и прекратили копошения. Очень скоро до их слуха дошёл треск хвороста, за ним ещё и ещё — кто-то явно ступил в лес, и этот кто-то явно не боялся быть услышанным.       — Выводим лошадей! — как можно тише говорит Шиён, беря своего коня под уздцы. — Здесь нам на них не проехать.       Путники обменялись быстрыми кивками и последовали за Шиён. Они двигались осторожно, но быстро. Лес вскоре закончился, и путники замерли. Перед ними открылось просторное поле, на котором под утренними лучами возвышались стройные ряды «Корпуса Дракона». Лошади тревожно фыркнули, почувствовав гнетущую угрозу, и Шиён с силой сжала поводья. Её сердце, казалось, пропустило удар, когда она узнала лик полководца, главнокомандующего армией самого Даркена Рала. Известный каждому, он стоял чуть впереди, оставляя войско позади себя, его тяжелые красно-чёрные доспехи словно сияли тьмой, искрились небывалой мощью.       — Деммин Насс, — стиснув зубы, злобно говорит Шиён.       — И с ним ещё около тридцати воинов, — кивает Минджи, доставая подаренный Шиён кинжал.       — Тридцать лучших воинов, — подчёркивает Шиён. — Даркен Рал самолично выбирал каждого.       Вдруг двое Д’харианцев отделяются от основных сил и мчатся на их небольшую группу. Шиён жестом показала Минджи и Торсону не вмешиваться. В воздухе свистнул кинжал, пущенный сильной рукой Матери-Исповедницы, и по рукоять врезался в нагрудник Д’харианца. Шиён отбила атакующий меч второго мужчины, резво извернулась и, коснувшись открытого горла, испустила свою силу. Беззвучный гром пронёсся над полем, весь «Корпус Дракона», за исключением Деммина Насса, невольно сделал шаг назад.       Шиён часто задышала и свирепо посмотрела на главнокомандующего. Тот отчего-то ухмылялся. Шиён приняла предложенный исповеданным Д’харианцем кинжал и приказала ему занять место рядом с Торсоном. Они встали в одну линию, заведя детей за их спины, и приготовились к атаке. Шансы выжить ничтожно малы, но без боя они точно не сдадутся.       Из леса, за их спинами, показались ещё несколько Д’харианцев. Они обогнули группу и, разделившись, встали по бокам.       — Нам нужна мелкая девчонка, — подаёт голос Деммин Насс. — Отдайте её нам, и я вам обещаю, вы умрёте быстро и почти безболезненно.       Его ухмылка на лице вызывала поток ярости и гнева, и Шиён хотелось как можно быстрее согнать с этой рожи надменность и высокомерие.       — Мои ребята уже очень давно не ощущали женского тепла, — продолжал Деммин, сверля взглядом Мать-Исповедницу. — Расскажу, как всё будет: парни заберут у вас девчонку, остальных поделят между собой и будут развлекаться с ними, пока те не сдохнут от прилива удовольствия.       Глаза Минджи полыхали гневом и ненавистью, и если бы не удержавшая её Шиён — та без раздумий бросилась бы на Д’харианца.       — Вас двоих мы поделим между командирами, — продолжал Насс, пройдясь жадным взглядом по телам Исповедниц. — Ты, Ли Шиён, ближайшие два часа будешь раздвигать свои длинные ножки перед моими ребятами и наконец узнаешь, каково это — быть с мужчиной и не бояться его исповедать.       Шиён сжала кулаки до побелевших костяшек, судорожно пытаясь придумать, как им выйти из этой ситуации. Очевидно, те двое Д’харианцев — жертва от Насса, чтобы Шиён, истратив на них свою силу, какое-то время более не была для них опасна. Про способности Минджи они не знают, но та ещё восстанавливается от предыдущего раза и сейчас так же уязвима.       «Чёрт возьми, думай, Шиён!»       Деммин Насс сделал несколько шагов вперёд, замирая в нескольких футах от них. Обнажил свой длинный меч и направил в сторону Шиён.       — Знаешь ли ты, где сейчас Искатель?       Шиён ухмыльнулась — Деммин Насс ведь не настолько глуп, чтобы требовать от них ответа?       — А я вот знаю, — вернув ухмылку, сказал Насс. — Искатель, Волшебница и двое детей были пойманы на пути к Вестландии.       Сердце Шиён пропускает удар.       — Это блеф, — с надеждой выкрикивает она.       — Да ну? — выгибает бровь Насс. — Ким Бора была поймана Морд-Сит вместе со Шкатулкой Одена и на данный момент проходит у них обучение. Очень скоро Искатель приклонит колени перед Магистром Ралом и поклянётся ему в вечной верности.       Деммину Нассу удалось произвести должный эффект — Мать-Исповедница опустила руки и смотрела на него остекленевшим взглядом. Вторая — та, что рыжая — сжала её плечо, в её глазах читались безнадёжность и боль от утраты. Насс усмехнулся, довольный собой, и поднял меч воздух, выкрикивая:       — К бою!       «Корпус дракона» двинулся с места, наступая с двух сторон на упавших духом путников. Шиён стояла неподвижно, слова Деммина Насса набатом снова и снова проносились в её голове, вызывая невыносимую боль. Искатель у Морд-Сит… это не просто слова, это приговор. Её Бора прямо сейчас подвергается жесточайшим пыткам и мучениям, её воля и разум подвергаются нескончаемым испытаниям, которые сломают её и в конечном итоге погубят. Шиён оставила её… позволила уйти, оставив Искателя без защиты, без её Исповедницы, которая была обязана быть рядом всегда.       Шиён не хотела. Была против, когда Юхён предложила тот план по спасению Гахён из Башни Морд-Сит. Но всё поменялось, стоило Юхён раскрыть правду об одном пророчестве: «Искатель Истины закончит кровопролитную войну, одержит верх над Властителем всего мира, но падёт в конце и сам, навсегда утратив своё истинное «я», позволив Матери-Исповеднице к себе прикоснуться». Шиён не хотелось верить, не хотелось поддаваться панике, но пророчества никогда не лгут. Юхён убедила Шиён — будет лучше, если Исповедница и Искатель будут порознь, по крайней мере, пока всё не закончится. И Шиён согласилась. Бора отпустила её, подарив тот прощальный поцелуй.       Шиён затрясло. Судорожная волна прошлась по всему телу, она зажмурилась и с силой сжала кулаки. Что-то неизвестное разжигалось внутри: сильное, яростное и жестокое. Оно жаждало крови, требуя не сдерживаться и дать волю гневу. Позволить мести заполонить собой затуманенный разум и всё её существо.       И она уступила.       Деммин Насс вдруг замер и выставил руку, вынуждая остановиться и «Корпус Дракона». Он вглядывался в Мать-Исповедницу и был точно уверен — в ней что-то изменилось. От неё исходила аура небывалой мощи и ярости, а через мгновение её окружили яркие всполохи молний. Насс сделал шаг назад, когда Мать-Исповедница открыла глаза: его прожигали кроваво-красные очи, тёмные круги под её глазами добавляли общей жути и всеобщего страха. Деммин Насс вдруг всё понял.       — Уходим! Немедленно!       Мать-Исповедница была не согласна. Она выставила руку вперёд и пронзила спину убегающего Насса ослепительной синеватой молнией. Мужчина не успел опомниться и даже почувствовать боль — лишь горстка пепла опустилась на землю. На «Корпус Дракона» это произвело немалое впечатление, и они бросились врассыпную. Шиён холодно улыбнулась, подняла и вторую руку и выпустила всю мощь своей силы. Все Д’харианцы замерли, и вновь беззвучный гром накрыл всех целиком. Глаза Шиён на мгновение почернели и вновь вернули свой красный цвет.       — Убейте друг друга! — крикнула Шиён. — Каждый из вас должен страдать!       Д’харианцы бросились друг на друга, безжалостно изрубая плоть и кости своих некогда товарищей. Выкалывали глаза, отрубали конечности и головы. Минджи закрыла глаза Гахён руками, не позволяя той видеть кровожадную резню. Юци отвернулась сама, Минни же, не сдержавшись, стошнило на примятую траву. Ей не уступали и остальные девочки, которые, забившись в плотную кучку, отвернулись и сжимали крепко руки друг друга.       — Шиён! Минджи!       Мать-Исповедница резко поворачивает голову на голос и выставляет руку в знак предупреждения. Вскоре стало ясно — к ним приближались Юхён, Чимин и Чонгук. Приблизившись, Юхён пришпорила коня и замерла, жестом остановила и мальчиков. Она невольно затаила дыхание, когда кровавый взгляд Шиён вперился в её ореховые глаза.       — Шиён, мы на твоей стороне, — осторожно сказала Юхён.       Шиён ответила холодным взглядом и перестала обращать внимания на всех присутствующих. Она оглядела поле, усыпанное трупами, и направилась к своему коню. Оседлала его и пустила галопом вдоль леса, намереваясь его обойти и сменить маршрут на Д’хару.       — Что здесь, во имя Создателя, произошло? — спрашивает Юхён, глядя на стремительно отдаляющуюся спину Исповедницы.       — Я не знаю, Шиён вдруг обезумела, — отвечает ей Минджи.       Торсон и второй Д’харианец оседлали лошадей и пустили их вслед за Шиён.       — Она узнала про Бору? — догадывается Волшебница, глядя в упор на Минджи.       — Как ты узнала? И что с ней такое?       — Она во власти Кон-Дара. Это бесконтрольная магия Исповедниц, где обратная сторона любви — ярость. Только самые могущественные Исповедницы могут входить в Кон-Дар.       — Но почему она вошла в него?       — Тут и кроется ответ на твой первый вопрос, — поясняет Юхён, — очевидно, она стала одержимой из-за Искателя. Её любимая попала в смертельную беду, и она, не смерившись с этим, призвала всю свою ярость и гнев.       — И как же нам её остановить? — понимая масштабы всей катастрофы, безнадёжно спрашивает Минджи.       — Нам — никак. Она либо сама выйдет из него, либо с помощью Боры.       — Сама выйдет, когда дойдёт до Рала?       — Возможно, раньше, — задумавшись, говорит Юхён. — Гораздо раньше.       — А почему у нас не получится остановить её? — вновь спрашивает Минджи, помогая Юци и Минни оседлать их скакуна.       — Она целиком и полностью во власти Кон-Дара, Минджи, отныне для неё существует лишь месть. Она уберёт любого, кто встанет на её пути. Будь то близкие или же обычные мирные люди. Ты ведь видела — она не узнала меня. Видела лишь потенциального врага.       — О Создатель…       — Нам нужно поспешить за Шиён, — говорит Юхён, готовя своего скакуна к долгому бегу. — Первый день осени через две недели.       — Как быть со спасёнными девочками? — спрашивает Минджи, оглядываясь на бывших пленниц.       Юхён нахмурилась — казалось, он заметила их только сейчас.       — Впереди, по пути, располагается небольшой городок, оставим девочек там и передадим констеблю. Их отправят в родные дома.       Минджи кивает. Они рассаживают девочек в повозку и наконец пускают своих лошадей вдогонку за Шиён. Неизвестно, на что была способна Мать-Исповедница во власти Кон-Дара, и сколько ни в чём не повинных людей она могла погубить — они обязательно её нагонят и, несмотря на опасность, будут сопровождать до самого конца пути. Пути на земли их злейшего врага, самого могущественного волшебника и повелителя всей Д’хары — Даркена Рала.