Жажда

♱

      Вскоре весь интерес Ханджи переключился на пробирку, а остальное отошло на второй план. Эрену отчего-то вспомнилось, как его отчитывали в школе за невыученные уроки. Стало как-то некомфортно, но и злиться на Ханджи не получалось. Она ведь согласилась помочь, даже не наказала… Разве что оказалась слишком прямой в своих высказываниях. Правда, она права. Они были легкомысленны и не думали об опасности.       — И что теперь? Нам здесь и жить? — поинтересовался Эрен, когда они покинули кабинет.       — Вам точно есть чем заняться. — Пиксис провел их в библиотеку — просторная комната, заполненная различной литературой. Он подошел к небольшому, отличавшемуся от всех шкафу и вздохнул. — Тут все, что есть о вампирах. А Вы, юная леди… Будете учиться контролю. Думаю, вам можно уходить и приходить. Только внимательно, чтобы без слежки за вами. Завтра как раз будет на месте Жан. Он поможет тебе правильно прожить свои эмоции.       — Жан? — Эрен настороженно взглянул на Пиксиса, потом на Микасу. Что-то непонятное екнуло внутри, но быстро отстало, позволив переключить внимание на книги. Придется вспомнить годы подготовки к поступлению, когда он зарывался во все эти учебные материалы, впихивая в себя различную информацию. — Какой-то местный преподаватель основ вампиризма?       — Нет. — Пиксис едва сдержал смех, хотя Эрен ничего такого и не спрашивал. С чего вдруг такая реакция? — Он прошел через такое же и сейчас отлично себя контролирует. Микасе будет полезно с ним пообщаться.       — Если это мне поможет… — Аккерман недоверчиво взглянула на Дота. — То хорошо.       — Тогда… Мы побудем пока здесь, а потом вернемся в нашу квартиру. Или ты хочешь остаться здесь? — Эрен посмотрел на Микасу, хоть и надеялся, что она согласится с ним. Комфортнее было бы у себя, в привычной обстановке. Здесь каждый вызывал недоверие, казался подозрительным… Но, благо, в библиотеке еще никого особо не было. — Правда, я хочу сперва изучить некоторые книги.       — Давай почитаем и вернемся. — Микаса едва заметно улыбнулась, шепча дальше: — Мне пока некомфортно быть здесь долго.       — Конечно. Я совсем не против. Мы еще ведь не зашли в тот магазин… Помнишь? — Недолго думая, Эрен взял с полки книгу, с которой, как ему показалось, логичнее всего было начать погружаться в тему. Пока что его интересовал процесс обращения и влияние крови вампира на что-либо, кого-либо…       — Да, помню. — Микаса села на старый кожаный диван и скучающе подперла голову рукой. — Интересно?       — Немного… — протянул он в ответ, зарываясь в книгу. Сразу нахмурившись, Эрен быстро выискивал нужную информацию, которая подавалась довольно обрывисто и странно. Наверняка придется, чтобы составить общую картину, искать дополнения, противоречащие друг другу, в разных книгах и логически соединять все. Это точно не так быстро, как хотелось бы. — Я был прав, предположив, что тело при обращении исторгает человеческую кровь. А еще… Для вампира вкуснее и питательнее кровь той группы, которая у него была. Это я тоже знал. Поэтому и брал у Армина третью положительную чаще всего. Жаль, что я не оказался здесь раньше… Узнал бы многое, что облегчило бы мне жизнь.       — Где мне искать четвертую положительную? — обреченно протянула Микаса, хлопая себя по лбу. — Ее ведь почти не достать.       — Ханджи сказала, что подберут. — Эрен задумался, помня об обещании найти эту группу для нее. — Я попросил Армина… Но, когда заходил, он так и не нашел. Может, тебе попробовать первую положительную или вторую? Если бы тебе делали переливание, то могли бы взять любую, лишь бы положительную. А вот твоя… Твоя уникальна. Она никому не подойдет. Если так смотреть, то, может, поэтому и на меня… Ну, да. В общем, если тебе это поможет, я обязательно найду такую. Она должна быть хоть где-то.       — Как хорошо, что мне никогда не требовалось переливание крови. — Аккерман хмыкнула и взяла с полки какую-то книгу. — Вот бы сейчас булочку с вишневым джемом.       — Особенно, если сверху посыпка из сахарной пудры. — Эрен даже отвлекся от чтения, но быстро мотнул головой и, отложив книгу, подсел к Микасе, обнимая ее за плечи, притягивая к себе. Так стало сразу спокойнее. — Чисто теоретически… Можно использовать отдушки. Ароматизировать кровь. Тогда должен быть хотя бы привкус, и запах перебьет. Хочешь попробовать так сделать?       — Меня стошнит. Ничего не перебьет этот запах и вкус. — Она закатила глаза. — Уж лучше обычную кровь.       — Я обязательно что-нибудь придумаю, Мика, — прошептал он ей на ухо, увлекая в крепкие объятия.       Читать расхотелось. По крайней мере — на сегодня. А раз уж им никто не запрещал уходить и приходить, то они спокойно вернулись в квартиру. Правда, заскочили перед этим в круглосуточный магазинчик со всякими штучками для интерьера. Эрен вспомнил о нем совсем недавно, и они решили, что обязаны заглянуть сюда. Сейчас он располагал некоторыми финансами, поэтому и мог позволить себе такие шалости. Да и Микасу хотелось порадовать. Однако в итоге он и сам завис рядом с какими-то витиеватыми свечами в красивых подсвечниках из почерненного серебра. А уж когда дело дошло до маленьких ароматических подушечек, то Эрен и вовсе растерялся, не понимая, какую же лучше взять. В итоге в пакете лежало несколько видов этих «вонючек», как он сам их назвал. Еще разные вазочки, подставки, новый плед и две подушки.       — Кажется, мы забыли о времени… — Нет. Нельзя же вот так пойти и спустить все деньги за один раз. Пусть и на такие важные для комфорта вещи. Особенно была нужна мягкая игрушка черного кота с длинными усами из лески.       Да, они потратили больше, чем планировали. Зато Микаса смеялась, была счастлива, как и он сам. Жаль, что времени у них оставалось не так много. В другой раз они могли бы не ложиться, провести побольше времени за разговорами, сидя рядом и потягивая кровь. Но Мике нужно было заниматься… А для этого ей требовались силы. Поэтому Йегер не принял никаких возражений, завалившись пораньше обычного в кровать, сразу требуя объятий от Микасы. Он уже и не мог засыпать иначе. Привык, что под боком всегда лежала она. Та, которая принесла спокойствие и комфорт в его жизни. Та, которая так мило улыбается… которая смеется почти над любой его шуткой. А еще она все-таки очень классно целуется! Настолько, что голова могла пойти кругом.       Но сейчас голова у Эрена кружилась от обилия необходимых к прочтению книг. Он должен был узнать как можно больше, чтобы слепить общую картину мира вампиров. Каждый незначительный с первого взгляда нюанс в итоге мог стать самой важной деталью. Именно поэтому Йегер засел в библиотеке с пакетиками крови. Он даже отказался от предложения Ханджи попробовать что-то более живое и настоящее. А зачем? Вкуснее Микасы он точно не почувствует уже ничего, а для остального — у него есть с собой припасы. Пока что. Армин уехал к родственникам на праздники, и получить кровь от него не получилось бы в ближайшие недели.       Наверное, это все было немного неверным — так закрываться в библиотеке, когда Микасу отправили на тренировку. И все бы ничего. Но, завидев этого Жана еще издалека, почувствовав его кровь, Эрен так и хотел вспомнить парочку убийственных приемов, лишь бы рожу его наглую не видеть. И как он успел испытать к только что встреченному вампиру такой поток ненависти? Или же это ревность? Микасу будет учить кто-то другой. И не просто кто-то, а Жан, который больше походил на самовлюбленного придурка, уверенного, что способен затащить в постель любую, кто приглянется ему. Высокий, крепкий он стоял так спокойно, еще и добродушно улыбался, ждал, когда они подойдут к нему ближе. Смотреть дальше на этого уродца Йегеру не хотелось. Возможно, он просто устал. Или и впрямь завидовал, что кто-то вдруг будет удачно учить Микасу.       Поэтому Эрен хмыкнул, нахмурился и на прощанье чмокнул Мику в щеку, обняв за талию. Пройдясь взглядом по Жану, он хотел было пожелать тому держать свои руки и кое-что еще подальше от Микасы, но лишь прошептал ей на ухо:       — Будь осторожна, пожалуйста. И, если что, найди меня в библиотеке. Наскучит, дай мне знать. — Понимая, что он долго выдерживать вид Жана не сможет, поспешил уйти прочь, бубня себе под нос недовольства.       — Он всегда такой недовольный? — Теперь уже Жан подошел ближе к Микасе и протянул ей руку, чтобы пожать, а после галантно оставить совсем невесомый поцелуй на внешней стороне ее ладони. — Жан Кирштейн. Будем с тобой, значит, проходить основы самоконтроля.       — Да. Он бы мне не помешал уж точно. — Микаса улыбнулась, игнорируя ремарку о недовольстве Эрена. Йегер, находясь еще в пределах слышимости, остановился, старательно усмиряя внутри недовольство. — Микаса Аккерман.       — Красивое имя, — заметил Жан с улыбкой, Эрен закатил глаза. — С таким именем в жизни просто обязана присутствовать удача. Но комплименты потом, сейчас посмотрим, насколько ты терпеливая.       Щелкнув пальцами, Жан дал сигнал какому-то парню, и тот подвел девушку немного старше Микасы. Она не выглядела измученной, не казалась какой-то рабыней. Судя по тому, как спокойно она вела себя, действовала точно по своей воле.       — Это — Хитч. Она сама захотела помочь, поэтому… — Жан осторожно сделал надрез на ее плече, внимательно наблюдая за Микасой. — Постарайся не кидаться на Хитч, чтобы не пугать ее.       — Ты что, совсем с ума сошел?! — зашипела Микаса, моментально отлетая в сторону. Манящий запах теплой крови вскружил голову. Заострившиеся зубы порезали губу, из-за чего Аккерман зажала рот рукой. — Убери ее…       Хитч покосилась на Жана, но тот успокаивающе кивнул, давая понять, что все в порядке. Однако подошел ближе к Микасе, взял ее под локоть, смотря прямо в глаза. Он был серьезен, точно знал что делал и заряжал своей уверенностью.       — Посмотри, Хитч не боится тебя, потому что знает, что ты ей не причинишь вреда. Она даже готова поделиться с тобой своей кровью, чтобы тебе полегчало. Но для этого ты должна сейчас собраться, стать сильной. — Голос Кирштейна звучал ровно, спокойно, словно он даже и не думал о негативном исходе. — Прислушайся к себе, найди внутри то, на что можешь опереться — любое воспоминание, мысль, предмет… Что угодно, что способно задержать одну-единственную мысль в твоей голове: ты сильная, ты знаешь границы, ты сможешь остановиться.       — Не могу… — прохрипела Мика, ощущая, как сильно горло начинало гореть. Микаса еле сдерживала себя от того, чтобы не накинуться на несчастную. — Я хочу ее съесть.       — Конечно же хочешь. Это инстинкт, и его невозможно отключить полностью, ты права, и это не так-то просто. То, что я сейчас прошу у тебя — принять эту свою сторону, согласиться с тем фактом, что ты такая, как есть. Кровь для нас — источник пищи, наша жизнь, и сейчас ты хочешь жить, поэтому и борешься за себя. Повторюсь, что это все нормально, Микаса. — Жан все-таки махнул рукой, веля увести Хитч. Та, казалось, даже немного расстроилась. — Расскажи, каким был твой первый человек? Ты ведь убила его, не так ли?       — Я… — Микаса вдруг смутилась. — Я ни разу не пила из человека. Кровь в принципе мерзкая на вкус, я не могу ее пить.       — Погоди… — Жан крепко задумался, свел брови к переносице и указав на два стула в стороне, повел Микасу в их направлении, придерживая аккуратно за талию. Только там он продолжил уже тише: — Что же ты тогда пила? Как ты вообще выживала? Над тобой издевались?       — Нет, не издевались. — Микаса недовольно выгнула бровь, смотря на своего учителя. — Я пила донорскую кровь, спала… Да и половину времени мне было плохо.       — Звучит как-то немного даже печально, если уж говорить начистоту. Донорская кровь почти всегда мерзкая на вкус, поэтому я совершенно не удивлен, что тебе не понравилось. Меня ею вырвало, когда как-то раз решил попробовать. Мы ведь не падальщики. Но даже так, учитывая все эти нюансы, которые сейчас только усилили твою тягу к свежей крови, ты сдержалась. А это значит, что ты — настоящая молодец! Горжусь. — Он повернулся к ней, мирно улыбаясь, и пригладил свои волосы. Все его слова, фразы были пропитаны уверенностью, словно он мог знать все на свете. — Ты ведь голодная, верно понимаю? Мы можем прогуляться до комнаты с донорами, выберешь себе любого.       — Не думаю, что это хорошая идея. — Аккерман нахмурилась и неуверенно переступила с ноги на ногу. — Мне кажется, что я не смогу остановиться. Не хочу убивать человека вот так.       — Я буду рядом и одерну тебя, если увижу, что ты теряешь контроль. Не волнуйся, люди, находящиеся здесь, считают за честь делиться своей кровью, даже готовы умереть. Они знают все риски, готовы на все, считают нас высшими созданиями, а еще регулярно проходят медицинские обследования. — Жан поднялся и протянул ей руку, приглашая ее пройтись с ним. — Ты никому не навредишь, Микаса, я верю в это.       — Ну, не знаю стоит ли. — Микаса бросила взгляд в сторону библиотеки, где сейчас находился Эрен. — Думаю, мне нужно научиться больше контролировать себя.       — При голоде это делать труднее, — вздохнул Кирштейн, убирая руки в карманы. Казалось, он чем-то был немного раздосадован. — Не хочу, чтобы ты упала в какой-нибудь обморок от недоедания, уж точно не в мою смену. Я буду долго ругать себя, что позволил такой девушке, как ты, находиться в столь дискомфортном положении. И не переживай за него — пусть копается в своих книгах, а мы займемся другими важными делами.       — Он тоже занимается важным делом, — настояла она, по-странному взглянув на Жана. — И я сама решу когда мне есть. Не нужно заставлять.       — Конечно, я ничуть не спорил, что и его дела важные. Но жаль, что он не видит, как ты сейчас старалась совладать со своими инстинктами. Я бы такое не смог пропустить. — Он пожал плечами, будто сказал это совершенно без какого-либо намека. — Можем повторить с Хитч, или хочешь немного передохнуть?       — Повторим, — устало прошептала она, понимая, что это нужно сделать. И нужно переступить через себя, чтобы находиться спокойно в обществе. — У меня получится в этот раз.       — Обязательно, — согласился он и ободряюще сжал ее плечо. — Помни, тебя никто не заругает, не причинит вреда, если что-то вдруг пойдет не так. Но если справишься, то я точно буду горд за тебя.       Вновь вышла Хитч, кивнула Микасе и даже улыбнулась. Ее рана все так же кровоточила. Или же это была уже новая… Но Жан с интересом наблюдал за Аккерман. Микаса вздрогнула. Горло снова зажгло, из-за чего ее пробила мелкая дрожь. Хотелось вцепиться в несчастную и выпить из нее всю жизнь. Зубы резали полость рта изнутри, заставляя Аккерман глотать вместо слюны кровь.       — Это невыносимо! — прохрипела она, отворачиваясь. — Все горит…       — Ты держишься даже лучше, чем я в свое время. Молодец, Микаса. Продолжай. — Едва заметный кивок, и Хитч подошла к Аккерман, положила руку на ее плечо, все так же улыбаясь. — Попробуй теперь так. Слушай себя.       Не выдержав такого близкого соседства с кровью, Аккерман моментально вцепилась клыками в женское предплечье и сильно сжала руку визжащей от боли Хитч. Жан среагировал не сразу, словно сперва растерялся из-за такой скорости Микасы. Но в итоге, когда она выпила достаточно, он сумел оттянуть ее от Хитч, которую тут же увел парнишка.       — Ты контролировала себя долго, ты ее не убила. Это очень хороший результат для первого раза, учитывая, что ты никогда этого не делала. Слышишь? Микаса, ты настоящая умница. — Он помог ей сесть на стул и, расположившись перед ней, осторожно начал вытирать кровь с ее лица платком.       — Я чудовище, — прошептала Микаса, глядя в его янтарные глаза, и начала плакать. Кровавые слезы неприятно стягивали кожу щек. — Как вы живете с этим?! Я ведь… О, боже, я чуть кого-то не съела! Отвратительно… Я отвратительное создание.       — Когда принимаешь свою сущность, становится легче. — Он прижал ладонь к ее щеке, слегка улыбнулся. — Научиться останавливаться сложно, но ты делаешь успехи уже сейчас. Ты ведь живешь с Эреном, верно? Он должен был показать тебе это, дать попробовать человека. Тогда тебе стало бы сейчас в разы легче. Конечно, он не знал об этом наверняка… Поэтому мы с тобой все исправим, проработаем. И ты научишься пить свежую кровь, не причиняя вреда людям, не убивая никого.       — Разве это возможно? Не причинять вред людям во время этого… — Она удивленно уставилась на него и стерла слезы салфеткой, которую предложил он. — Почему вообще люди согласны на такое?       — Возможно. Когда научишься контролировать себя, то увидишь, что это легче, чем тебе кажется. — Жан с улыбкой чуть отстранился, но все равно находился достаточно близко, чтобы она могла его коснуться при желании. — Ты слышишь их сердце, слышишь шум крови… И понимаешь, когда доходишь до возможной границы. Дальше — смерть. Можешь тренироваться и дальше на Хитч, если тебе понравилась ее кровь. И можешь даже поговорить с ней, если захочешь. Она здесь по собственной воли, ее никто не держит, не мучает, людям здесь хорошо. Единственная плата за кров и еду — их кровь. Но многие идут из личных соображений, считая нас едва ли не богами.       — Не думаю, что это будет гуманно. Я сделала ей больно, разве ты не слышал, как она кричала? — Микаса сникла. — Хочу передохнуть.       — Не переживай, она говорит, что таким образом искупает грехи перед всеми вампирами, ведь люди истребляют нас. Тем, что отказываешься от ее дара, ты обижаешь ее, потому что она знает, на что идет, повторю. — Сел рядом и осторожно приобнял Аккерман за плечи, чтобы помочь успокоиться. — Ты научишься пить кровь так, что она не будет даже ничего чувствовать. Скажи, чтобы я знал, тебе понравился ее вкус? Какой он?       — Он был сладкий, — на выдохе прошептала Микаса, сдаваясь. Отрицать очевидное уже не было никакого смысла. Жан был прав. — Как шоколад, но немного другой. Это странно.       — Видишь? Это тебе не пакетики с холодной жижей, от которой потом несварение неделями. — Жан усмехнулся и потрепал ее за плечо. — Ты вообще присмотрела себе здесь место? Если бы ты осталась, то появилось бы больше времени для тренировок, я бы показал тебе куда больше, чем за то время, которое у нас сейчас есть.       — Мне здесь не нравится. В квартире удобнее. — Микаса отстранилась от него и нахмурилась. Его настырность отталкивала ее. — Времени хватит.       — Решать, конечно, тебе, но я могу показать, что у нас есть, и ты… — Жан оборвал сам себя на полуслове, вмиг собравшись и натянув приветственную, но такую неживую улыбку.       — Мика, пойдем домой. Уже скоро утро, надо отдохнуть. — Оглядев Кирштейна с ног до головы, вцепившись в него взглядом, Эрен всем своим видом дал понять, что абсолютно не разделял такой метод успокоения ни от кого, кроме него самого. И Жан отнял руку, отстранился, словно по собственному желанию, а не потому, что Йегер мысленно уже успел выпотрошить его кишки.       Не дожидаясь четкого ответа, он помог Микасе подняться, чтобы дальше, не оборачиваясь, не проронив ни одного слова, добраться до квартиры. Конечно, Эрен был зол. Очень зол. За его спиной какой-то левый вампир вдруг принялся уговаривать Мику остаться спать здесь — в бункере! Еще бы свою кровать уступил. Вообще класс. Йегер не понимал, как мог упустить такие детали, винил себя, что зарылся в книгах настолько. Он должен был оставаться рядом с Микасой, должен был помогать ей. Но как можно разорваться, чтобы быть в двух местах одновременно? Это ведь невозможно. А без знаний, получаемых из книг, он совершенно беспомощен в мире вампиров. Ведь до этого момента он и не догадывался, что, например, если два вампира живут вместе, они готовы убить друг за друга. И это объясняло их поведение. А еще им хочется создать именно свое место, где они были бы способны наслаждаться друг другом. Эрен не узнал бы еще много всего, не открой он хотя бы одну книгу. Но теперь он злился, хоть и не выдавал себя. Все так же аккуратно держал пальцы Микасы в своих. Все так же заботливо пропустил ее в квартиру и расправил кровать, чтобы она могла лечь. Он даже волосы помог ей расчесать. Отчего-то это ему очень даже нравилось. Как лишний повод коснуться их. Такие мягкие, шелковые, гладкие… Они струились по ее телу и закрывали плечи, вот только былой блеск исчез. Наверное, когда Аккерман была человеком, они были еще красивее.       — Все прошло хорошо сегодня? — Сев рядом, успокоившись, Эрен оставил этого Жана на сегодня в стороне от своих мыслей. — Ты сильно устала, наверное…       — Ты, наверное, теперь убьешь меня за то, что случилось, — прошептала Микаса, накручивая длинные пряди на палец. — Хотя, наверное, я бы убила себя, если бы могла.       — Почему ты вдруг считаешь, что я должен убить тебя? — Он выделил крайнее слово, совершенно не понимая сути услышанного. Его выражение лица наверняка сейчас было максимально удивленным. Йегер даже растерялся, поэтому нервно посмеялся, стараясь сгладить неловкость. — Ты считаешь меня каким-то монстром?       — Я чуть не убила человека сегодня, — сказала она, продолжая смотреть в пол. — Я не выдержала! Это невозможно терпеть! Горло жжет, все болит. Она еще подошла близко и пахла так привлекательно…       — Но ты ведь не убила, все нормально. — Эрен улыбнулся, провел ладонью по ее волосам и поправил их. Да, он говорил ей, что ему придется ее убить, если вдруг она слетит с катушек и начнет уничтожать людей. Но сейчас… Сейчас он очень сомневался, что вообще окажется способен на подобное. А она все продолжала так думать? Йегер зажмурился, понимая, что в глазах Микасы он все еще мог принести ей опасность. — Расскажешь, как все было?       — У нее шла кровь. Все было хорошо, пока она была далеко. Было плохо, конечно… Но я не нападала. А потом… — Микаса вздохнула, и Эрен напрягся, приготовившись услышать то, что не особо хотел. — Кажется, он сделал это специально. Чтобы я попробовала кровь из нее. Она такая теплая, сладкая… Меня даже не тошнило.       Он молчал. Молчал не меньше минуты, обрабатывая всю информацию. Убивать Микасу точно не за что. Она всего лишь попробовала то, что должна была — свежую кровь. Ей ведь нужно это для того, чтобы выжить, чтобы меньше мучила агония обращения. И Эрен совсем не был бы против ничего подобного, если этого требовало ее состояние, но… Он хотел быть рядом в этот момент. Хотел бы поддержать, сказать верные слова. Он должен был держать ее за руку, успокоить. А не этот Жан. И уж точно не преподнести все в таком виде. Урод. Хитрый и мерзкий. Вот кого следовало бы убить. Будь только у Эрена такая возможность… Он взглянул на Микасу, хлопнул пару раз ее по плечу и постарался улыбнуться, хоть и вышло наверняка криво.       — Ясно, — произнес он с небольшой хрипотцой. Теперь он разобрал и запах ее крови, ее самой. От нее пахло человеческой кровью и наверняка Жаном. — Отдыхай.       Чтобы не беспокоить ее, не подвергать потоку яростных высказываний, которые успели накопиться внутри, Йегер поднялся и занял кресло. Включив телевизор пультом, он принялся искать хоть что-то, способное сейчас его отвлечь, пусть и немного. Как на зло, некоторые каналы пестрили рябью, либо не имели звука, поэтому пришлось остановиться на новостях, в которых всегда всплывали либо сводки преступлений, либо мелькали богачи из правления.       — Ты злишься… — жалобно протянула она, вставая на пороге в гостиную. Микасе было неловко, из-за чего она переступила с ноги на ногу, поджала губы и нервно теребила заусенец на пальце. — Я одна замерзну совсем. И не усну.       — Ложись пока, хорошо? — Отрицать и так очевидные вещи Эрен не стал, но и не подтвердил. Еще не хватало срываться на Мике, пугать ее еще больше. И так наверняка считает его злодеем, запугавшим ее, способным убить любого. — Скоро будет светать, а у тебя завтра тяжелый день. Опять. Я приду позже.       Он хотел добавить: когда успокоюсь, чтобы суметь, как и раньше, крепко обнять, отпустив эту ночь. Но лишь нахмурился, подняв плечи. Она не стала спорить. Лишь разочарованно закрыла дверь в спальню и плюхнулась на неудобную, грубую кровать. Чувство вины начинало медленно, но верно поражать ее мозг. Чувство вины за что? За то, что не зависело от нее? Микаса хмыкнула. Будь ее воля, она бы питалась чем угодно, но не кровью. Перевернувшись на бок, она зажмурилась и вскоре уснула.       Теперь большую часть мыслей Эрена занимал Жан. И то, как он вообще посмел посягнуть на Микасу. С этим определенно следовало что-то делать. И срочно. Очень срочно. Просидев перед телевизором достаточно долго, Йегер все же вернулся в спальню и обнял спящую Микасу, прижавшись носом к ее плечу. Стало легче, спокойнее. Вот бы так и продолжать жить дальше — вдвоем в этой квартире. Они бы никого не трогали. Только бы подальше от всех этих вампиров. А уж про смерть родителей он как-нибудь узнает и от Пиксиса. Дот обещал ему разговор, как только вернется с какого-то задания, выданного ему Ханджи.       Когда же бункер вновь встретил их своей специфичной атмосферой, Эрен больше не засиживался в самой библиотеке. Взяв несколько книг сразу, он организовал для себя место в общем зале, откуда спокойно мог наблюдать за тренировками Микасы. Постепенно у нее все начинало получаться, и Эрен гордился ее успехами, даже улыбался, когда она смотрела на него. Но все равно что-то рвалось внутри при виде, как Кирштейн пытался обхаживать Мику, как он смотрел на нее… Такой взгляд нельзя ни с чем спутать — слишком очевидный. Так смотрели парни на понравившуюся им девушку. И это бесило. Особенно все эти лишние касания, разговоры на ухо… Йегера не покидало ощущение, что Жан вытворял это намеренно — лишь бы позлить его, спровоцировать. Однако больше не было никаких попыток выкинуть что-то ужасное или неуместное. Микаса медленно, но научилась менее болезненно пить кровь из человека. В такие моменты Эрену очень хотелось присоединиться, попробовать этот свежий вкус, ощутить, как постепенно замедляется человеческое сердце… В какие-то моменты он не выдерживал, и тогда и приходилось на время возвращаться в библиотеку.       Информация отвлекала. Он даже умудрился прочесть про отношения вампиров и оборотней, узнав, что такое встречалось крайне редко. Почти никогда. А еще убедился в своих некоторых предположениях.       Только вот с Микасой Эрен никак не мог заставить себя разговаривать, когда они возвращались домой. Все тревоги наваливались на него скопом, и единственное, на что его хватало — лечь спать вместе, пожелав приятных снов. Когда он обнимал ее, легчало, он убеждался, что она все еще рядом с ним, не сбежала, не решила променять его на кого-либо… Она рядом. Но слишком сильно было желание попросить ее остаться хоть раз с ним. Взять выходной, чтобы просто прогуляться вместе, зайти в тот самый магазинчик и спустить к чертям все оставшиеся деньги. Но привитая с детства ответственность перед собственным выбором и начатым делом не позволяла отойти от плана и расслабиться. Как ни крути, но все он делал только ради их блага. Ради Микасы.