Алый лотос в волчьей пасти

Дорога в Лофу длинная, но если ехать с мигалкой, можно управиться значительно быстрее, чем на гражданском авто. Тем не менее Цзин Юань от бессмысленности происходящего готов уже считать минуты: он и поразмыслить над своим внезапным арестом успел, и подремать, смотря на проносящиеся мимо рисовые поля, и посчитать до трех тысяч. В какой-то момент ему это окончательно надоедает. — Так что там за новое дело с убитыми девушками в Лофу? — наконец, скучающе спрашивает он своего надсмотрщика. Моцзэ — Яньцин же так его назвал? — молчит. — Да ладно вам, нам еще ехать часа три. — Вы думаете, я буду делиться подробностями расследования с подозреваемым? — А я разве подозреваемый в этих убийствах? — Все может быть, — Моцзэ пожимает плечами, смотря на дорогу через лобовое стекло. — Да вы шутите, — Цзин Юань тихонько смеется. — Мне нужно обладать не иначе как способностями к телепортации, чтобы убивать кого-то в Лофу и возвращаться к ужину домой. Домой. Он даже не заметил, когда начал называть это место домом. — Смейтесь-смейтесь, — мрачно отвечает Моцзэ, — но если мы докажем, что вы отдавали приказы убийце, за решеткой вы окажетесь так же надолго, как и он. Интересно, с чего такие выводы… Кого могли убить, чтобы подозрение пало на него? Возможно, это кого-то из семьи Дань Фэна постигла незавидная учесть? — Любопытно. Получается, убийство женщин, живших когда-то в нашем интернате, как-то связано с доносом на меня. Я заинтригован. — Вы уже и про интернат в курсе? — вздыхает Моцзэ. — Ваш протеже совсем не умеет держать язык за зубами. — Вы же считаете, что это я стою за всеми преступлениями, разве нет? Тогда вполне логично, что я знаю их подробности. Моцзэ, не выдержав, оборачивается, сердито надвинув брови. — Имейте в виду, я использую это против вас. — Да как вам будет угодно, — Цзин Юань в ответ только улыбается. Не то чтобы ему доставляет удовольствие подтрунивать над новым следователем, но от скуки и не такое делать возьмешься. — Ненавижу эту работу, — Моцзэ отворачивается обратно к стеклу. — Почему тогда работаете? — Фэйсяо потребовался доверенный человек для вашего задержания, а так я вообще оперативный следователь. Мне не нравится вся эта болтовня, но и треснуть вас по шее пока не за что. — Никогда не любил бессмысленного насилия. При мне в участке полицейским и следователям настрого запрещалось избивать задержанных. — К сожалению, Фэйсяо пока что старается придерживаться этих принципов. Что же за человек эта Фэйсяо? Узнать предстоит довольно скоро, но прежде — еще несколько бессмысленных часов в дороге. В участке его, как и ожидалось, встречают отнюдь не как преступника, Юйкун даже, поддавшись эмоциям, слегка приобнимает и сразу отстраняется. Все вокруг галдят: господин Цзин Юань! Как вы? Что за досадное недоразумение? Все будет хорошо! Может, чаю? Да снимите же вы с него наручники, в конце-то концов! Вот он, где дом-то на самом деле. Вокруг родные лица, привычный и даже ласкающий слух шум, запах пыльных архивов, цветущей в окнах герани и неизмеримых литров кофе. — Допросная пока занята, — сообщает Юйкун, торопливо расстегивая наручники. Она как бы встает между Цзин Юанем и Моцзэ, с осуждающим видом передавая последнему еще теплые металлические браслеты. — Госпожа Фэйсяо просила отвести вас к ней в кабинет. Но прежде я хочу убедиться, что вы в порядке. Моцзэ становится как-то даже немножечко жалко, потому что такое явление как злая Юйкун — это худшее, с чем можно столкнуться в участке. Количество штрафов и наказаний, которые она может прописать, способны лишить провинившегося месячной зарплаты полностью и добавить столько часов дополнительной работы, что жилье можно даже не снимать. — Все в порядке, не бесп… — Я настаиваю. В такие моменты даже Цзин Юань лишний раз старается ей не перечить. К тому же ему интересно, кого там посадили на место судмедэксперта, а, значит, можно воспользоваться случаем и пройтись по участку, посмотреть, что изменилось с новым руководством. Лаборатория встречает привычным запахом формальдегида и непривычным запахом каких-то благовоний, призванных заглушить сладковатый дух мертвой плоти. У стола стоит женщина, ее длинные русые волосы рассыпаны по спине, обтянутой белым халатом, а на макушке собраны и заколоты аккуратным пучком. Она поднимает взгляд на вошедших, отвлекаясь от своих записей и рассчетов, и удивленно смаргивает. — Господин Цзин Юань? Как неожиданно видеть вас в таком виде и… качестве. Женщина выразительно смотрит на его раскрасневшиеся запястья. — Дань Чжу, надо же. Давно не виделись. Мы словно поменялись местами: об этом вы думаете? Дань Чжу не отвечает, только щурит глаза и взгляд ее от того становится острее и резче. В прошлом до Дань Хэна именно она здесь и работала, но потом произошла одна крайне неприятная история, и ничего не оставалось, кроме как предложить ей написать заявление об увольнении по собственному желанию. Благо Дань Хэн тогда уже закончил обучение и смог ее заменить. Собственно, благодаря Дань Чжу он и стал заниматься помимо своих научных исследований так же судмедэкспертизой — родная тетка как никак, единственная родственница помимо Байлу, с которой Дань Хэн хорошо общался. — Так и зачем вы здесь? — Да так, поздороваться зашел. — Господин Цзин Юань, здесь вы можете говорить свободно. Если кто-то хоть пальцем вас тронул… — Юйкун, кажется, все еще кипит и готова на месте казнить любого обидчика своего прежнего начальника. — Они надели на вас наручники! Это же просто немыслимо! — Уверяю, все в порядке, хотя наручники меня изрядно позабавили. — Госпожа Юйкун, — Дань Чжу с легкой учтивой улыбкой протягивает Юйкун маленькую минзурку с каким-то настоем. Доносится терпкий запах валерьяны и ментола — успокоительное. Да, уж кому тут нужна медицинская помощь, так скорее и правда самой Юйкун, чем ее подневольному подопечному. — Спасибо, милая. — Что происходит? Наши скользкие друзья решили перевести стрелки на меня? — наконец, спрашивает Цзин Юань, когда Юйкун делает глоток. Та часто кивает, хмурясь. — Не думал, что Таожань соберется мстить мне. — Цзин Юань, прошу вас, будьте осторожны. Прошедшей ночью… — Ну, долго вы еще? — Моцзэ бесцеремонно заглядывает в лабораторию, не давая Юйкун договорить. — Фэйсяо уже заждалась. Они маленькой процессией отправляются в кабинет нового начальника следственного отдела. Даже Дань Чжу идет следом, неся в руках какие-то бумаги — не иначе как результаты экспертизы тела последней жертвы. Перешагивать порог своего кабинета в качестве подозреваемого — это так странно. Пожалуй, только сейчас, впервые за весь вечер и ночь Цзин Юань по-настоящему осознает, что он задержан и находится под следствием, что это не шутка, и не попытка вернуть его на работу через глупый розыгрыш, что это все происходит с ним и на самом деле. А еще кабинет изменился. Если раньше Цзин Юань сидел в одном помещении с Фу Сюань и Яньцином, то теперь это помещение разделили на два. Не слишком-то удобно — все же когда твои люди рядом, можно перекинуться парой слов во время работы, быстро отдать какие-то распоряжения, да и просто вместе веселее. Смысл так уединяться? — Фэйсяо, этот твой Моцзэ надел на господина Цзин Юаня наручники, — прямо с порога возмущается Юйкун, скрещивая руки под грудью. Довольно фамильярно. Несмотря на годы тесного сотрудничества, с Цзин Юанем она так не общается до сих пор. — Какой ужас. Моцзэ, как ты мог? Юйкун, не переживай, я немедленно сделаю ему выговор, — Фэйсяо с виноватой улыбкой поднимается со своего рабочего места. Стол и кресло тоже заменили, даже как-то… обидно. Интересно, прежние списали и выкинули или кто-то забрал себе домой? Кресло было такое качественное, кожаное, хоть и потертое за годы, а стол вообще ручной работы, из красного дерева. В новом же столе больше всяких ящичков и отделений, но по качеству ему не сравниться со старым, а кресло вовсе обычное офисное для клерков, но зато крутится и катается по полу — для кого-то это, может, и плюс. Цзин Юань едва заметно вздыхает. — Хорошо. Тогда я вас оставлю, — Юйкун, кивнув, разворачивается и выходит, а Дань Чжу подает Фэйсяо документы. — Спасибо, госпожа Линша. Вы так быстро работаете, — Фэйсяо и Дань Чжу обмениваются вежливыми улыбками, пока Цзин Юань недоумевает. — Линша? — переспрашивает он. — Да, Линша, — Дань Чжу оборачивается к нему на одно мгновение. На губах все еще улыбка, но судя по взгляду, она сердится. — Зовите меня Линшей, если вам что-то будет нужно. Имя, что ли, сменила? Цзин Юань не стал предавать огласке то, что произошло в участке, чтобы не портить ей репутацию, так что менять имя уж точно не было необходимости. Впрочем, у всех свои тараканы в голове. Наконец, в кабинете остается только он, Фэйсяо и Моцзэ. — Вас видели репортеры? — понизив голос, Фэйсяо спрашивает у Моцзэ. — Парочка дежурила во дворе, еще один успел сунуться к машине, но его отогнали полицейские. — Плохо. Думаешь, кто-нибудь успел сделать фотографии? — Возможно. Утром будет видно. Если кто-то успел их снять, утром это будет во всех газетах страны. Впрочем, новость об аресте бывшего начальника полиции Лофу в любом случае и без фото окажется на первой полосе каждого уважающего себя издания. Фэйсяо задумчиво кивает головой, а потом добавляет: — Моцзэ, последи, чтобы никто не подходил к моему кабинету. Господин Цзин Юань мой старый знакомый, мне бы хотелось поговорить с ним без лишних ушей. — Как будет угодно, — Моцзэ поспешно выходит, и, наконец, Цзин Юань остается наедине со своей «преемницей». — Старый знакомый? — Он улыбается и садится в кресло напротив рабочего стола. А вот тут изменение в положительную сторону — новое кресло для посетителей удобнее, чем то, что стояло тут раньше. — Заочный, скажем так, — Фэйсяо улыбается в ответ. — Я много читала о вас, в юности вы вдохновляли меня своим примером. Ваш ум и находчивость всегда имели большую ценность для полиции Сяньчжоу. Чай будете? В юности? У них вроде не должно быть большой разницы в возрасте. Хотя с другой стороны… Молодых полицейских вполне мог вдохновлять очень по тем временам рано ставший следователем сверстник, неоднократно светивший лицом в газетах. — Нет, спасибо. И что же вы хотите от меня сейчас? — Сразу к делу? Мне это нравится. Что ж… прошедшей ночью была убита в своей камере ваша бывшая секретарша — госпожа Цинцзу, — так вот о чем пыталась сказать Юйкун. — А буквально вчера поступили сведения, что она вступила с вами в сговор, чтобы опорочить доброе имя господина Таожаня, и что взамен вы покрывали ее, более того… У нас есть так же доказательства того, что у вас была сексуальная связь в прошлом. Она молча протягивает руки к его свободно лежащей на столе руке, чтобы сочувственно похлопать. Для виду. На самом деле — вкладывает туда сильно сложенную записку. Как только Цзин Юань опускает голову, чтобы посмотреть, что там, Фэйсяо предупредительно качает головой. Они смотрят друг другу в глаза. Настороженно и напряженно. Похоже, в кабинете где-то может быть камера. Кто-то следит за этой женщиной? Ей нужна помощь? И как она себе представляет помощь от арестованного? — Я буду говорить только в присутствии адвоката, — подумав, решает сказать Цзин Юань. — Как пожелаете. Я дам вам время подумать до завтрашнего утра. Все равно мы не можем держать вас под стражей больше сорока восьми часов — не думаю, что обнаженные фотографии госпожи Цинцзу в переписке с вами сойдут за достаточное доказательство преступления, — Фэйсяо смеется. — Но при дальнейшем расследовании, если вы не будете сотрудничать, кто знает — что мы сможем найти? И вот думай: это реальная угроза, или же просто игра на возможную скрытую публику? — Мне скрывать нечего. — Не бывает людей без тайн, господин Цзин Юань. А теперь пройдемте за мной, я отведу вас в ваши «апартаменты». Юйкун сейчас, наверное, взорвется, когда услышит, что его отправили в обезьянник. Но правила для всех, да и, по правде говоря, Цзин Юань не видит проблемы в том, чтобы переночевать в камере, даже более того… Несколько месяцев назад он сам отправил в камеру человека, которого любил больше всего на свете. Это была вынужденная мера, но Цзин Юань до сих пор корит себя за все, что сделал тогда. Он знает, Цзинлю на его месте поступила бы так же, но сажать ее в тюрьму в таком тяжелом состоянии, чтобы поймать преступника «на живца» — это все еще слишком жестоко. Из допросной, мимо которой ведут Цзин Юаня, выходит мужчина. Где-то он его уже видел… Следом появляется госпожа Тинъюнь. Ах, точно! Это же ее доверенный человек. Как его там звали? Цзяоцю? Лично побеседовать им не доводилось, допрос оба раза проводил Яньцин, но заочно они, можно сказать, тоже знакомы. — Господин Цзин Юань, что происходит? Я слышала, вас арестовали? — в привычной кокетливо-насмешливой манере спрашивает Тинъюнь. Фэйсяо приходится остановиться. — Так и есть. Полагаю, стараниями одного вашего знакомого. — Нужно было думать, прежде чем нападать, господин Цзин Юань. Если выбрать добычу себе не по зубам, можно самому стать добычей, — Тинъюнь качает головой. — Хотите, расследование сегодня же закончится? Мне стоит только замолвить словечко. Она повторяет свою старую шутку, и Цзин Юань смеется. Это почти как говорить со старым врагом, который после всего пережитого стал уже кем-то вроде приятеля. — Вынужден снова отклонить ваше предложение. Меня ждет деревянная постель и шерстяное одеяло, день был трудным, а дорога из Яоцина долгой, так что давайте не будем… задерживать следствие. Даже Фэйсяо хмыкает, после чего они проходят мимо Тинъюнь. И тогда Цзин Юань замечает кое-что странное. Взгляд. Один долгий болезненный взгляд глаза в глаза — от Фэйсяо к телохранителю Тинъюнь. Фэйсяо почти сразу смаргивает, отворачиваясь, и они расходятся, не сказав друг другу ни слова, но после этой мимолетной встречи она становится мрачной и какой-то даже… подавленной? Старый знакомый? Враг? Друг? Бывший? Вряд ли это что-то важное, но Цзин Юань на всякий случай решает запомнить. — А что здесь делает госпожа Тинъюнь? — как бы мимоходом спрашивает он, когда Фэйсяо с приглашающим жестом отворяет камеру. — Свидетельствует в вашу защиту. — Что, простите? — Цзин Юань проходит внутрь и сразу оборачивается, недоверчиво смотря на свою собеседницу. — Мы были вынуждены связаться со всеми свидетелями из вашего последнего расследования, чтобы восстановить картину событий. Госпожа Тинъюнь одна из тех, кто рьяно защищает вас, — она усмехается. — Конечно, ей не тягаться с господином Таожанем, но, думаю, если бы вы воспользовались ее расположением, она бы дошла и до президента. Вот это уже совсем подозрительно. Цзин Юань попортил ей немало нервов в том расследовании, с чего бы Тинъюнь вступаться за него?.. Она вообще почти до последнего была одной из главных подозреваемых. Эта женщина хоть и молода, но никогда не действует без личной выгоды. Если она поможет ему, то явно захочет получить что-то взамен. — Что ж, благодарю за беседу, — Цзин Юань покрепче сжимает в ладони бумажку, думая, как незаметно прочитать ее. — Кстати, не думаете, что если кто-то убил Цинцзу, могут прийти и за мной? Он садится на деревянную лавку и опирается спиной о шершавую стену. — Конечно, думаю. Поэтому компанию вам этой ночью составит Моцзэ. Не беспокойтесь, с ним вы будете в полной безопасности. Радость-то какая. В особенности для этого Моцзэ. Из коридора доносится какой-то шум, Цзин Юань прислушивается вместе с Фэйсяо — вот она, старая добрая рутина полицейского участка. Опять что-то случилось. — Как-то уж слишком быстро, — шутит Цзин Юань. — Где там ваш Моцзэ? — Он должен подойти сейчас, — Фэйсяо хмурится и смотрит вглубь коридора, а потом начинает торопливо набирать сообщение. — Ох, где же он опять прячется… Когда вдалеке слышится чей-то плач, становится уже не до шуток. И кто же погиб на сей раз?