Двойное дно

«Вернуть домой» — как много таит в себе это слово. «Стань покорным моей воле». Вернуться домой, значит просто поставить крест на своей жизни. Отказаться от всего, что у него сейчас есть. — Что ж, — говорит чуть позже адвокат, выслушав Сяо Чжаня, — к счастью, сейчас упечь кого-то в психушку или признать его недееспособным не так просто, как кажется. Для этого требуется пройти слишком много проверок, для которых ещё нужно найти основание. Ваши книги не основание, господин Сяо. Иначе им придётся проверять на вменяемость не только господина Лю, но и все комиссии, которые проходили книги. Да и всех читателей тоже. Ван Ичжоу добродушно смеётся. Они сидят в неформальной атмосфере. У адвоката расстегнут пиджак и пара верхних пуговиц на рубашке. Левой рукой он прижимает к колену свой блокнот с ручкой. В правой — держит чай. — Однако, будет лучше, если вы сможете записать его угрозы. Переписка, разговоры. Это не особо поможет в суде, если до этого дойдёт, но явно не будет лишним. Чжань кивает. Эта встреча принесла некоторое облегчение. Посерьёзнев, Ван Ичжоу говорит: — Мне прекрасно известно, что в мире, где крутятся большие деньги и невозможное возможно. Но вы тоже не так просты, господин Сяо. Как и ваш друг, — он смотрит на Лю Хайкуаня. Сяо Чжань кивает. Что ж, он вполне может вообразить, как дядя подкупает всех, кого только можно, чтобы только получить то, чего он хочет. — Если я однажды просто уеду… Если даже я оставлю записку, а пришлю лишь сообщение… Его голос ломается. Лю Хайкуань хмурится. — Вы должны знать, что не я. Это не моё решение. — Чжань, не думаю, что Сяо Лицзянь решится на похищение. — Извини, Хайкуань, — говорит адвокат, — но я могу допустить и такую возможность. Пусть это на грани фантастики, но мы не должны сбрасывать этот вариант со счетов. Тем более, раз господин Сяо сам говорит об этом. Я думаю, он лучше нас знает, на что способен господин Сяо Лицзянь. — Мне это совсем не нравится, — высказывает своё мнение Лю Хайкуань. — Но я буду иметь это в виду, так что будь уверен, я точно всё проверю, если начну получать от тебя подозрительные сообщения. Сяо Чжань кивает, пряча глаза, которые увлажнились. Они ещё немного обсуждают их дальнейшую стратегию, и его отпускают. Лю Хайкуань внезапно обнимает его перед тем, как Чжань выйдет из его кабинета. Его объятия крепкие, а сам он пахнет теми благовониями, которые часто зажигает. Сяо Чжань немного позволяет себе понежиться в чужой заботе, а потом отстраняется. — Спасибо. Внизу его ждёт машина от агентства, что не позволяет ему заставить ждать себя сколько угодно: Чжаню не хочется задерживать водителя. По приходе домой Чжань обнаруживает Ибо у себя в квартире. Он почему-то удивляется, так как не ожидал, что Ибо будет сидеть тут без него. Он не стал утаивать от Ибо, что едет в «ЛюБуксИн» встретиться с Лю Хайкуанем и адвокатом на счёт своего наследства. Это же не совсем ложь, так? Однако он чувствует волнение и некую напряжённость. Он не может понять: это его чувства или же отголоски того, что ощущает Ибо. Теперь это так путает. Он хочет пройти мимо Ибо, чтобы попасть в спальню и попытаться провести остаток дня более спокойно. Он хочет снять одежду, принять душ, выпить чаю и завалиться спать. Или же просто поваляться в постели. Однако рука Ибо преграждает ему путь. В удивлении Чжань вскидывает бровь. Ибо стоит близко и серьёзно смотрит на него. Настолько близко, что начинает обнюхивать его. Под рёбрами тут же загорается ревность, достаточно сильная даже для отголоска чужих эмоций. Чжань хочет убрать от себя чужую руку, но Ибо стена. Устало взглянув, он спрашивает: — Что? Он видит, как в глазах Ибо собирается гроза. — На тебе чужой запах. На одежде и на коже. Сяо Чжаню не хочется сейчас устраивать разборки, особенно, когда он ещё не умеет отделять чужие эмоции от своих. Он совершенно точно знает: он не должен сейчас ощущать ревность. Ибо ничего не сделал. Но он чувствует. Чувствует, потому что у них с Ибо стало слишком много общего. Слишком много нитей окутывают их. Он говорит: — Меня обнял Лю Хайкуань. В знак поддержки. Ибо сощуривает глаза. Его ревность не становится меньше. Чжань начинает ощущать тщательно подавленную злость. — Ты можешь унять это чувство соперничества? — не выдерживает Сяо Чжань. Если Ибо не справляется с собственными эмоциями, то почему он должен делать это? — Тебя так расстроил разговор о наследстве? — Ибо продолжает удерживать его. Чжань закатывает глаза. — Я устал. Я не хочу сейчас выяснять отношения из-за того, что ты что-то унюхал. Ибо издаёт такой странный звук. То ли тяжелый выдох, то ли рык. У Чжаня бегут мурашки по телу. Он словно забыл, кем Ибо является на самом деле. Нет, он по-прежнему верит: Ибо никогда не причинит ему вреда. Однако у него есть свои особенности, которые точно нужно учитывать. Можно приручить тигра, и тот будет тереться о ноги, но не стоит забывать, что опасно вытаскивать из его пасти кость. — Отпусти меня, чтобы я смыл с себя это. Чжань говорит твёрдо, почти приказывает. Смотрит в карие глаза Ибо, давая тому так необходимый якорь. Ибо же тоже не виноват, что такой. — Я приму душ, и мы полежим вместе. Хорошо? Через мучительно долгую минуту Ибо моргает и словно приходит в себя. Он делает шаг назад, освобождая Чжаню дорогу. — Умница. Он не уверен, нуждается ли Ибо в похвале, но получается беспрепятственно уйти в ванную. Он так устал. Мысли выматывают его. Он чувствует такое давление от ожидания следующего шага Сяо Лицзяня. Он сейчас совершенно не способен заботиться ещё и о комфорте Ибо и его эмоциональном состоянии. Из головы никак не уходит предложение Лю Хайкуаня. Даже немного грустно, что теперь это не то, что ему нужно. Означает ли это, что Чжань попал в новую зависимость? Ибо ждёт его в спальне. Его взгляд напряжён. Смотрит так, словно Сяо Чжань представляет для него опасность. Его можно понять. Если он чувствует, а он чувствует, какая сейчас неразбериха в голове писателя, его это точно должно напрягать. Странно, что он до сих пор не задаёт вопросов. Хотя бы про то, как так получилось, что на оглашении завещания он получил паническую атаку. На Ибо это не похоже. Он никогда не откладывает на потом разговоры, которые его волнуют. Ничего не говоря, Чжань подходит к постели, ложится под одеяло, и тут же оказывается притянутым к Ибо. Ибо трётся носом о его волосы у виска, потом у уха. — Прости, — его голос низко проникает, кажется, в самую душу. По шее ползут мурашки, приподнимая волоски. — Наступает не самое лучшее время в этом месяце. — М? Ибо молчит какое-то время, а Чжань даёт ему время собраться с мыслями. Однако он не может не приготовиться услышать очередные плохие новости. — Ты же помнишь, что я каждый месяц уезжал домой на какое-то время? — издали начинает Ибо. Чжань кивает. — Дело не в том, что мои родственники не могут прожить без меня и месяц. Фазы Луны немного влияют на меня. «Немного», как догадывается Чжань, несколько приуменьшено. Он помнит, каким Ибо возвращался с таких поездок. Что с ним там происходило? — Луна? Как на оборотня? — он не знает, говорит ли он это серьёзно или же хочет просто подшутить над Ибо. Ибо не смеётся. Сяо Чжань открывает глаза, изворачивается, чтобы посмотреть на Ибо. Тот серьёзен. И эта складка между бровей Ибо ему совсем не нравится. — Не совсем так, — Ибо задумывается. — Скорее я просто становлюсь более раздражительным. И немного навязчивым. — Навязчивым? — В этом месяце мы впервые будем вместе в это время. Я не могу, да и не хочу ехать домой. — Эм, хорошо. Я могу что-то сделать для тебя? — Я пока не знаю, как это отразится на тебе. — Сцена в коридоре, это из-за этого, да? — догадывается Чжань. — Мне бы хотелось всё спихнуть на это, — честно отвечает Ибо, — но это не будет правильным. Мои чувства несколько усилены. Меня бесит чужой запах на тебе. Но обычно я могу это скрывать. И раньше ты не мог этого чувствовать. Как я и говорил, родственные души — неизведанная территория. Мы можем набить много шишек, пока разберёмся. — Хорошо. Мы просто должны быть снисходительными друг к другу, так? Делать поправки на твоём состоянии, которое будет передаваться и мне. — Я пока не знаю, стоит ли мне куда-то уехать на время. Как я сказал, я буду несколько навязчив. Сяо Чжань непонимающе смотрит. Ибо прикрывает глаза, явно не желая озвучивать следующее, но делает это: — Секс. Я про секс, Чжань. Что ж, это звучит разумно. Всё, что читал Чжань про тянь гоу, всегда содержало информацию про половое сношение. И даже ритуал заключения контракта основан на сексе. Обмен энергиями и всё такое. — Я не хочу навредить тебе, — совсем тихо заканчивает Ибо. Чжань думает, что будет совсем неплохо расстаться на какое-то время. Он сможет разобраться со своими проблемами, не боясь обнаружить себя перед Ибо. — Если ты считаешь это необходимым. — Не хочу навредить, — продолжает Ибо. — Боишься затрахать меня до смерти? — усмехается Сяо Чжань. Ибо напрягается. — Я бы никогда не сделал ничего подобного. Чжаню приходится примирительно погладить его по предплечью. — Прости. Я знаю. Это просто очень неудачная шутка. — Как ты справлялся с этим дома? — внезапно это очень начинает волновать Чжаня. — На природе это даётся легче. Плюс медитации. Отвары. Я ни с кем не трахался, если ты об этом. Мы не животные. Это просто наследие наших предков, с которым мы научились справляться. — Однако ты в такие периоды можешь быть очень навязчивым. — Я боюсь не услышать «нет», если ты вдруг скажешь. — Или применить приказ? Ибо кивает. У него широко открыты глаза, и он виновато смотрит на Сяо Чжаня, словно уже совершил что-то плохое. Ну почему Ибо такой замечательный? Не выдержав, Чжань коротко целует его. А ещё Чжаня мутит от того, что он мудак, хранящий важные моменты своей жизни в секрете. Пусть это на благо Ибо, потому что, узнай тот, что сейчас происходит, на одного трупа с седыми волосами станет больше. И тогда Ван Чжочэн с Чжаня точно не слезет.