"This murder takes two"

      Воодушевление стать полезным для старшего брата длилось ровно до тех пор, пока Сяо Шилин не ступил за порог родного дома. Там на него с претензиями налетела госпожа Сяо. Юноша был бы счастлив, если бы они были вызваны ее волнением за своего ребенка, но нет. Ее вопли, которые были слышны даже за пределами дома, сводились к тому, что Шилин своим побегом и тем, что не предупредил ее, поставил мать в неловкое положение. Выставив женщину отвратительным родителем и человеком.       Юноша сперва опешивший, пару мгновений ошарашенно смотрел на ту, что звалась его матерью, а затем, сжав зубы, направился в свою комнату.       — Куда пошел? Я с тобой еще не закончила, — Сяо Мэй схватила сына за руку, когда он проходил мимо.       — Отпусти, — процедил сквозь зубы Шилин.       Женщина вцепилась сильнее, и юноша с силой вырвал руку, отчего мать пошатнулась.       Теперь настал черед Сяо Мэй выпасть в осадок, и она минуту молчала. Никогда прежде сын не позволял себе подобные выходки. Он всегда вел себя тихо и в конфронтацию с ней никогда не вступал, учитывая его характер. Вероятно, дело было в том, что был жив его отец, и юноша боялся его? Придя в себя, госпожа Сяо принялась кричать с удвоенной силой:       — Думаешь, если отец умер, то я не могу на тебя повлиять?! Молокосос! Никаких тебе гулянок и карманных денег! И вообще твой счет заблокирую!       Последние ступеньки Сяо Шилин практически перелетел, перескакивая через одну-две. Так же быстро добравшись до своей комнаты, он с грохотом закрыл за собой дверь. Стоящие на стеллажах статуэтки божков из фарфора жалобно зазвенели.       — Стерва! — Шилин скинул с плеча рюкзак и бросил его в угол рядом с письменным столом, — Какая же она сука…       Упав на кровать, он перекатился на живот и уткнулся лицом в подушку, пытаясь сдержать слезы злости. Забыв о том, ради чего он вернулся, Шилин начал думать, как бы ему отомстить матери или хотя бы досадить. Захотелось снова сбежать, пусть мучается. А еще лучше умереть. Да, убить себя и написать письмо, в котором обвинить ее в своей смерти. Мол она отвратительная мать, которая не уделяла ему внимания. И после смерти отца не поддерживала, а он, несчастный, впал в депрессию. Погрузившись в эти размышления, юноша воодушевился, явно представляя состояние матери после подобного. Перевернувшись на спину, он довольно заулыбался.       Отвлек от радостных фантазий стук в дверь.       — Убирайся! — Шилин сел и схватил подушку, готовясь бросить ее в сторону двери, если она вдруг откроется.       — Господин Сяо, — послышался с другой стороны голос начальника охраны.       — Я не хочу ни с кем разговаривать, — Шилин был немного разочарован, он-то думал, что пришла мать.       — Я не займу много вашего времени, позвольте войти.       Хао Вужоу говорил почтительно и голоса не повышал. Это должно было успокаивать собеседника. Вот только те, кто его знал, чувствовали вовсе не спокойствие. За почтительностью скрывался буйный и жестокий человек, способный в мгновение ока выйти из себя и размозжить голову любому. И сделает он это с самым спокойным и любезным выражением лица. Знал об этом и Сяо Шилин. Однажды, во время своей «охоты» он услышал, а потом и увидел, как начальник охраны его отца с мягкой улыбкой превратил в фарш лицо своего подчиненного только за то, что, когда Сяо Тэн Дан посещал офис компаньона, он ехал в лифте с посторонними. Подобное было строго запрещено во избежание покушений, а тут такой прокол. И парню повезло, что там был только один человек.       — Войдите, — Шилин цокнул раздраженно языком, состряпав на лице соответствующее раздраженное выражение.       — Благодарю, — триадовец вошел, тихо прикрыв за собой дверь. Подошел поближе к кровати и, засунув руки в карманы, начал свой допрос, — Я должен задать эти вопросы, господин Сяо. Где вы были?       — Ездил развеяться, — отмахнулся юноша, вытаскивая из кармана смартфон, желая показать, что разговор, как собственно и собеседник, ему не интересны.       — Вроде бы никто никогда не запрещал вам куда-то ездить, — голос Хао Вужоу был спокоен, но его глаза впивались в лицо Шилина. На самом деле мужчина еле сдерживался, чтобы не наподдать тому хорошенько, — Стоило только предупредить. Я бы дал вам сопровождающего…       — Я хотел снять проститутку и лишиться девственности. Неужели вы думаете, что мне нужен сопровождающий для подобного? — ухмыльнулся Шилин, поднимая злорадный взгляд на триадовца.       Откуда у него появилась эта наглость и спесть юноша, и сам не понимал. Возможно, он стал храбрым после ночи в доме брата и его партнера? Дерзость сперва вылетела из его рта, а потом накрыло осознание, кому и что, а главное, как он говорит. Но сожалеть о сказанном было уже поздно, поэтому юноша не стал тушеваться и выдержал холодный, словно кинжалы, взгляд Хао Вужоу.       — Я вас понял, господин Сяо, — мужчина усмехнулся и наклонил голову, пряча гнев, который еле сдерживал, — Но на будущее, если вам снова приспичит, подойдите ко мне по-тихому. Мы оба мужчины, и я понимаю ваши потребности и желания, — триадовец быстро пришел в себя, поднимая лицо с уже дружелюбным выражением.       — Ну вы же понимаете, господин Хао, что для меня это очень смущающе — говорить о подобном. Учитывая, что все мои одноклассники уже давно попрощались со своей целомудренностью, — Шилин решил не сдавать позиции до конца, внутренне содрогаясь от ужаса.       — И почему же ваш хер понес вас в Пекин, позвольте полюбопытствовать? — в тоне Хао Вужоу начал проскальзывать злой сарказм.       — Кто-то из моих друзей сказал, что там классные бордели, — продолжал злорадствовать юноша.       Он снова уткнулся в смартфон и открыл аккаунт Вэй Усяня в Вейбо. Почему-то это успокаивало и придавало ему уверенности. Юноша уже не раз и не два просматривал посты с аккаунта брата и, кажется, знал уже все наизусть. Но сейчас все воспринималось иначе. После того, как он познакомился, так сказать, лично с Усянем и его парнем. Оказывается, Шилин уже видел Лань Ванцзы на фото, только вот ранее он был ему неинтересен, и юноша уделял внимание только брату. Теперь же, он разглядывал посты и намеренно искал те, где на фото присутствовал партнер Усяня. Все приобретало совершенно другой смысл.       — Когда ты перестал мне доверять, Сяо Шилин? Раньше мы ведь отлично ладили и проводили время вместе?       Хао Вужоу присел на край кровати, повернувшись лицом к хозяину комнаты. В его голосе снова послышались дружелюбие и даже теплота. Что, впрочем, не могло обмануть юношу.       — Господин Хао, если бы вы правда были обеспокоены мной и моим отношением к вам, заметили бы этот момент, — Шилин оторвался от экрана, только чтобы ехидно усмехнуться, — Как только понял, что для вас я только работа — перестал доверять.       — Это правда, что заботиться о вас моя работа, но и посторонним человеком вы мне не были, господин Сяо, — попытался вырулить в свою сторону начальник охраны.       — Ой ли? — Шилин шире ухмыльнулся и вернулся к просмотру экрана смартфона, — Вы так обо мне заботились, что если бы господин Хон не сообщил вам о моем возвращении, вы бы и не заметили моего отсутствия. Я так мог бы уже червей кормить где-нибудь, а вы ни сном ни духом.       — Когда это бар стал борделем? Уж не своего брата ты ездил снимать?       Хао Вужоу поднялся на ноги и сменил тон на издевательский, снова засунув руки в карманы, пряча кулаки. А если быть точнее, исключая возможность их использовать. Карманы были для триадовца сродни кобуры для пистолета — чехлом.       Мужчина был на взводе, потому что щенок был прав. Он и правда не заметил его исчезновения и узнал о том, что Шилина нет в Шанхае от Хон Бэя, когда тот позвонил буквально за пару часов до нынешнего разговора и сказал прислать машину в аэропорт, чтобы забрать мальчишку. А затем велел вечером явиться к нему и предоставить отчет о том, какие действия были предприняты для поиска Сяо Шилина, когда тот четыре дня назад свалил из города. У Хао Вужоу холодный пот выступил на спине, пока он все выслушивал, а мозг отчаянно придумывал легенду.       Сразу после звонка триадовец вызвал к себе дежуривших в день побега пацана охранников и отмудохал до бессознательного состояния, отчего до сих пор ломило костяшки пальцев. Сейчас ему очень хотелось отпиздить причину своего раздражения, что игнорировала его, пялясь в свой смартфон. Вот бы иметь власть и возможность отобрать у него и телефон, и бабки. Хотя, вероятно, стоит поговорить с его матерью. Судя по ее крикам некоторое время назад, она сама не прочь наказать пацана.       — Не смейте так говорить о моем брате! — Шилин моментально взорвался. Оторвавшись от гаджета, он вскочил на колени и развернулся в сторону собеседника, сжимая кулаки.       — Воу-воу-воу. Как страшно, — Хао Вужоу замахал руками, прикрывая лицо, изображая страх, — Значит, я попал в точку. К братцу своему ездил. И на кой? Он был рад? Принял тебя с распростертыми объятиями? А чего нет-то, пососет из младшего баблишка, раз такое дело. Ему-то нет разницы, что жопу по указке отца подставить, что бабки с братца высосать…       Шилин уже было открыл рот, чтобы возмутиться, но сдержался. Сжав челюсти и кулаки так, что даже коротко остриженные ногти впились в ладони. Он, выпучив от злости глаза, тяжело дышал, раздувая крылья носа. Очень хотелось кричать, что Вэй Усянь не такой. И даже учитывая, что он не принял Шилина, все же был с ним честнее всех. Но внутренний голос говорил молчать. Не стоит перед этим человеком обелять брата, мало ли к какому исходу это придет, может и вовсе навредить ему. Кроме того, попытки оправдать можно было счесть как признание правоты триадовца, а это точно не было таковым.       — Вы посмотрите на него, — лицо Хао Вужоу расплылось в хищном оскале. Он подошел вплотную к кровати и схватил Шилина за нижнюю часть лица. Сжимая, что того сплющило. Но глаза юноши смотрели прямо, полные гнева и невысказанных слов, — Щенок, кусаться вздумал?       — Пока только рычу, — выдавил зло Шилин.       — Ха. Каков, — мужчина усмехнулся и разомкнул пальцы, отталкивая лицо пацана, опрокидывая его самого ничком, — Сиди дома и чтоб носа никуда не высовывал, понял? Тц.       Хао Вужоу вышел из комнаты, придержав дверь. Шилин перекатился на живот и уткнулся в покрывало, пытаясь сдержать слезы обиды и злости. Вгрызаясь зубами в ткань, юноша фантазировал, как бы избивал своего обидчика или даже убивал, чтобы отомстить за себя. Мысленно посылая тому разнообразные проклятия и злобные пожелания, он отвлекся только, когда смартфон издал писк, извещающий о сообщении в вичате. Шилин протянул руку и, нащупав гаджет, придвинул к себе, тапая на экран и поворачивая голову, чтобы увидеть от кого сообщение. А увидев — моментально вскочил, усаживаясь в позе лотоса, вводя пароль для разблокировки экрана. «Нормально добрался? Ты дома, надеюсь?»       Гласило сообщение, пришедшее от Лань Ванцзы, на аватарке которого стояла фотография держащихся рук с парными браслетами из красной нити.

«Нормально, спасибо. Мня с самолета как забрал господин Хао, так под конвоем до дома и сопроводили.»

      Шилин добавил пару грустных смайликов и, немного помедлив, вдогонку отправил гневный и принялся ждать ответ, не выпуская смартфон из рук. Прошло минуты три, ответа так и не последовало. Юноша, изобразив вселенскую печаль на лице, страдальчески вздохнул и отбросил гаджет, следом падая на бок, головой на подушку.       — Конечно, зачем ему читать и отвечать на мои сообщения, когда сегодня выходной у него и вторая смена у брата. Небось отправились куда-нибудь гулять, — Шилин забрыкал ногами, присовокупив и руки, — Аааа! Бесит! Почему я один должен торчать дома? Не в этом хотя бы доме, — успокоившись, он свернулся калачиком и закрыл глаза.

***

      Начальник Отдела по борьбе с организованной преступностью Китая только вступил в должность. Благодаря бюрократической машине его перевод затянулся на несколько месяцев, и из-за этого он был практически ослеплен и оглушен. На старом месте его власти уже не было, а на новом он еще не смог найти «своих» людей. А потому информацию обо всех делах он получал в лучшем случае из общих чатов и бесед или же из новостей по телевизору. Вот уже неделя, как он наконец-то сидит в своем кресле, за своим столом и у него появился помощник, судя по первому впечатлению, оказавшийся довольно смышлёным.       — Господин Не, это отчет наших агентов в Шанхае, Гонконге и Пекине. На данный момент это самые активные места, — капитан Лю Шань положил на стол Не Миндзюэ две папки и отошел от стола. Принял стойку «смирно» и застыл с руками по швам.       — Вольно, капитан, — Не Миндзюэ не спешил отпускать помощника, сперва решив пробежаться глазами по отчетам и в случае чего задать интересующие его вопросы.       Видимо, ностальгия взяла верх, и мужчина первым открыл отчет от шанхайского агента. Первые страницы были скучными данными, которые повторялись из отчета в отчет и по сути надоели Миндзюэ еще в бытность начальника ОПБОП в Шанхае. Мужчина мысленно зевнул, читая их. Но ближе к середине глаза его широко раскрылись, заметив знакомую фамилию. Возможно, он бы и не вспомнил ее и не заметил неделю назад, но как раз на выходных, когда встречался со своим младшеньким, и вспоминали его школьных товарищей. А самыми главными товарищами у него, как известно, были Вэй Усянь да его дружок — Цзян Чен. Вспомнили братья и Лань Ванцзы.       Не Хуайсан рассказал своему дагэ историю расставания этих двух. Не Миндзюэ слышал от Лань Сиченя о том, как Ванцзы переехал в Европу несколько лет назад и о расставании с партнером. Но о том, что произошло на самом деле не знали ни тот, ни другой.       И вот сейчас младший Не поведал всю правду. Как оказалось, он с Вэй Усянем не прекратили общение, и о тупости своего бывшего главаря Хуайсан узнал практически сразу. Молодой человек не раз интересовался у друга почему тот рассказал все именно ему, а не своему другу детства — Цзян Чену, но тот лишь пожимал плечами, сам не понимая своего поступка. Так же как еще ранее не рассказал ему о том, что они с Лань Чжанем начали встречаться, держа того в неведении несколько месяцев.        — Это че? Мать Вэй Усяня? — вырвалось у Не Миндзюэ, когда он прочел отчет о нападении на мадам Вэй Цансэ в Шанхае.       — Вы знаете господина Вэй Усяня? — удивился капитан Лю, отчего его узкие глаза открылись шире, — Сейчас он на слуху в каждом углу не только Китая, но и за его пределами. А бар «Красная камелия» так вообще место поломничества…       — Че? Что за бар? Я что-то пропустил? — Не Миндзюэ отбросил папку с отчетом из Шанхая и принялся за пекинский.