"This murder takes two"

      Мало кто знал — Ни Ксу родился в Пекине в обеспеченной семье, и именно это позволило ему учиться в престижном университете. Быть обычным, скучным, по его мнению, врачом он не хотел. А мануальные терапевты хорошо зарабатывали на денежных мешках. Он это хорошо знал благодаря своей матери. Та без конца шлялась по мануалам, диетологам и косметологам в погоне за молодостью и стройной фигурой.       К сожалению, семья молодого человека была консервативных взглядов и категорически не приветствовала однополые отношения. А их сын так и вовсе вел себя вызывающе, чуть ли не крича у каждого столба, что гей. Первой, конечно, узнала мать и старалась всячески выгородить сына. Уговаривала того вести себя скромнее или хотя бы не попадаться знакомым. Но Ксу словно впал в вечный пубертатный период с его духом вызова.       Не удивительно, что вскорости о проделках сына узнал и отец. После тяжелого разговора он в назидание сыну заблокировал счета, и теперь тот для получения денег должен был отчитываться, на что и куда собрался их тратить. Привыкший к достатку любитель сорить деньгами был вынужден соглашаться на подозрительные сделки, включая продажу своего тела. На удивление, данный образ жизни пришелся ему по вкусу. Молодой человек быстро нашел себе «папика» и съехал из родительского дома.       После чего у отца с сыном произошел очередной разговор на повышенных тонах, переросший в скандал вселенского масштаба. Один требовал вернуться домой и прекратить позорить честное имя Ни. Второй кричал, что хочет свободы и жить, как ему хочется. По итогу отец отрекся от сына и полностью перекрыл ему финансовые вливания. Мать первое время пыталась помогать сыну, но супруг пообещал перекрыть и ей все счета. Женщина сдалась и все, что могла — морально поддерживать сына.       К слову сказать, Ни Ксу не переживал вовсе.       «Папик» окрыленный тем, что теперь может полностью контролировать своего твинка, оплатил тому обучение до конца и повысил содержание. Единственным условием была верность. Это значило забыть всех своих приятелей, походы в бары и клубы. За исключением редких случаев, когда спонсор изъявлял желание похвастаться своим мальчиком.       Молодой человек, стиснув зубы, принял все условия, потому как образование получить он хотел. Ему нравилась выбранная специальность. Тем более она позволила бы в будущем не зависеть ни от кого. Не учел он только одного — ветреного сердца своего «папика».       Когда Ксу учился на последнем курсе, спонсор нашел себе мальчика помоложе и покладистее. Нынешний хоть и выполнял единственное условие, но строптивым быть не перестал. Частенько устраивал скандалы, требуя все больше и больше: денег, одежды, драгоценностей. Апеллируя тем, что отдал свои лучшие годы денежному мешку.       Требовать обратно деньги за обучение спонсор не стал, сказав, что это будут отступные, но сверху более ничего не подкинул. Так Ни Ксу остался без жилья и средств для существования. На его счастье, он никогда не отличался добродетелью и не чурался спать за бабки с кем попало. Первые пару месяцев так и делал.       В то тяжелое время к нему подошел человек, ставший его первым заказчиком. Он хотел проверить своего партнера на верность и заплатил Ни Ксу за то, чтобы тот попытался того соблазнить. А затем поступил еще подобный заказ, и еще, и еще. Судя по всему, первый клиент, довольный тем, что пассия не поддался, рассказал знакомым, и кто-то разнес весть о молодом человеке и его услугах.       А потом начали поступать заказы на более серьезные дела. Хотя суть их сводилась все к тому же соблазнению или отвлечению внимания, но цели у клиентов стали более противозаконными. Например, шантаж, отвлечение человека от происходящих за его спиной событий. А однажды его и вовсе попросили заманить цель на место ее убийства. Моральная сторона, как и прежде, не волновала Ни Ксу. Тем более что это позволило ему не только перестать торговать собой, но даже поднакопить приличную сумму, чтобы переехать после получения диплома врача в Макао, где он прошел ординатуру, и открыть затем свою клинику.       Каким-то образом слухи о выполненных им заказах распространились и на новом месте жительства, так что теперь заказы посыпались с новой силой. Молодой человек, впрочем, не был против. Привыкший к роскоши и испытавший не лучшие времена, он стал еще более жаден до денег. И даже спустя года, когда доход от собственного дела позволял жить безбедно, он брался за заказы, не взирая ни на что, наплевав на моральные аспекты.       Поэтому, когда пару недель назад ему предложили вывести на эмоции попытками соблазнить партнера некого Вэй Усяня, он согласился. Даже большая доля вероятности быть избитым им не отвратила маканца от выполнения заказа. Как и тот факт, что целью заказчика является попытка разгневать любовника исполнителя — Бешеного пса Чи. Об этом заказчик тоже рассказал, заявив, что молчание Ни Ксу о работе является обязательным, ему запрещается рассказывать кому бы то ни было.

***

      После получения заказа маканец первым делом отправился посмотреть на предмет своего заказа.       Он долго разглядывал бармена. Было обидно. Этот мальчишка был полностью в его вкусе. Молодой, красивый и по всему видно, тело у него мускулистое. Хозяйка заведения предпочитала классику, а потому работник был одет в черные прямые брюки, белую рубашку с черной же бабочкой и длинный фартук темно-серого цвета. Его длинные волосы, убранные в высокий хвост, сдерживались красивой заколкой из белого металла. Кажется, такие назывались гуанями. Не хватало только шпильки и можно сниматься в исторической дораме.       Заказчик сказал, что этот парень пассив. Что ж, он то сам универсал. Хотя предпочитал быть снизу. Ну, ради такого мальчика он был готов на многое. Только вот не судьба. Ему предстояло разыгрывать его соперника. Немного погрустив о несбыточных желаниях, маканец направился в Столичный медицинский университет.       Было приятно снова вернуться в стены родного ВУЗа. Нужного человека Ни Ксу нашел быстро. Его снабдили фотографией, именем и информацией, на каком факультете того можно найти. Лань Ванцзы выделялся и не только своим ростом метр восемьдесят шесть, но и внешностью, а особенно глазами. Маканец нашел его достаточно красивым, но не интересным для себя. Но раз заказ получен, надо выполнять.       Надев свою лучшую улыбку, Ни Ксу направился в сторону Лань Ванцзы. Чем ближе он подходил, тем больше понимал, что его отталкивает холодное и безразличное ко всему лицо. А подойдя ближе, мужчина заметил, что и красивого цвета глаза не выказывают тепла.       — Простите, молодой господин, — Ни Ксу, разыгравший нечаянное столкновение, ухватился мертвой хваткой за предплечье Ванцзы и мысленно присвистнул, ощутив крепкие мышцы под пальцами, — Я заностальгировал и не заметил вас.       — Ммм, ничего страшного, — буркнул гот, сверху вниз посмотрев на раздражитель.       Около метра семидесяти ростом, бледнокожий мужчина, одетый по последней моде, пахнущий дорогим парфюмом, запрокинув голову, лыбился лживой улыбкой. Молодой человек безошибочно разгадал игру человека напротив. Скосив взгляд на руку, сжимающую его бицепс, он вернулся глазами к лицу визави.       — Оу, какие мышцы, — Ни Ксу в упор не заметил взгляда Ванцзы, щупая чужой бицепс, — Оу, извините еще раз, — наконец «заметил» недовольство мужчина, отпуская руку, не забывая при этом провести ладонью по ней, — Красивые мускулы — моя слабость.       — Как вы можете видеть, красивые они или нет, — Лань Чжань не хотел разговаривать с незнакомцем, но вопрос сам слетел с губ.       — У меня хорошее воображение, да и руками я хорошо все чувствую, даром что мануальный терапевт. Я ведь учился в этом университете, закончил несколько лет назад. Вот вернулся на пару дней в Пекин, решил навестить своих профессоров. Гостинцев привез, — Ни Ксу поднял пакет, который держал в свободной руке, — Вы не знаете, профессор Кунь сегодня на месте?       — Я не знаю такого преподавателя…       — А видимо, таки вышел на пенсию, — не дослушав собеседника сделал вывод маканец.       — …Я только перевелся, — недоуменно смотрел на мужчину Ванцзы, заканчивая фразу. Тот явно его не слышал, так как ответы собеседника ему были явно не интересны.              — Перевелся? И где же ты учился? — Ни Ксу подхватив Ванцзы под руку уже тащил его куда-то в сторону административной части.       — Во Франции…       Лань Чжаню очень хотелось послать этого прилипалу куда подальше, но тот, похоже, знал преподавателей и был с ними на короткой ноге. Не хотелось бы прослыть между ними неблагодарным или не уважающим старших. Он только приступил к обучению и никого не знал. Точнее, его никто не знал. Его знаний, опыта и возможностей. Все, что они знали - это принадлежность к одному из самых знаменитых семейств, имеющих отношение к медицине. И это явно не то, чем он желал бы прославиться в учебном заведении.       А потому он покорно последовал за Ни Ксу, решив при этом более не произносить ни слова, дабы тот счел его скучным и потерял интерес. К сожалению, маканец и не планировал слушать чью-то болтовню, предпочитая потчевать всех своею. Чем успешно и занимался всю дорогу до кабинета, где преподаватели собирались между уроками. Воспользовавшись тем, что спутник отвлекся на приветствия, Ванцзы выскользнул из кабинета никем не замеченным (почти) отметив при этом, что нечаянного спутника и правда знают преподаватели, встретив его очень радушно.       Думать о произошедшем Лань Чжань перестал ровно тогда как переступил порог здания и оказался на улице.       А вот Ни Ксу ни на минуту не переставал о нем думать. Он заметил, как тот выскользнул из кабинета, но не был в обиде. Ему самому этот молодой человек показался невероятно скучным в пику своему партнеру. И как вообще они могли сойтись - недоумевал мужчина, вспоминая Ванцзы. Да, красив, и тело, судя по всему, хорошее, но это не могло перекрыть его холодность и даже некую молчаливую враждебность.       Порадовавшись, что ему не обязательно контактировать с этим Ванцзы, Ни Ксу решил вернуться в бар и с пользой использовать полученную в университете информацию как от общения с молодым человеком, так и от его преподавателей. Заказчик предоставил график смен Вэй Усяня, и к следующей вечерней маканец хорошо поразмышлял над своей тактикой.

***

      Вэй Усянь никогда не страдал излишним терпением, но в этот раз терпел.       Несколько дней он терпел болтовню манерного гея, который взял моду приходить в бар по вечерам. Молодой человек не знал, возможно, тот приходил, когда у него были выходные, но что-то подсказывало, что нет. Этот пидорас приходил в его смены и исключительно в вечерние. В это время было больше всего народа, и значительную часть посетителей представляли бандиты и члены триад.       Вэй Усянь терпел, потому что предполагал. Нет, на девяносто процентов был уверен, что этот громкий твинк приходил с определенной и понятной молодому человеку целью.

***

      — Мики, малыш, как ты? — мужчина двадцати семи лет, принял звонок и своим манерным голосом сразу привлек внимание всего бара, так как говорил он громко и специфично, — Я то? Ой, я сейчас в Пекине… Да, решил навестить родину… Нет конечно, на кой они мне нужны. Выкинули сына из своей жизни, что я бегать за ними буду? У меня все есть…       Усянь отодвинулся подальше от посетителя, чтобы тот, не дай бог, тот не подумал, что он подслушивает. Хотя спрятаться от разговора было невозможно. Казалось, все заведение уже поставлено в известность, что он приехал в Пекин, что навестил своих преподавателей и что учился в медицинском. Но это оказалось не все. Подробности о его сексуальных предпочтениях тоже стали известны всем вокруг.       — Мики, я тебе сейчас такое расскажу… — посетитель прикрылся рукой, будто старается сохранить тайну, но голос при этом тише не стал, — Я в универе встретился с таким красавчиком… Да-да-да, все как я люблю… Высокий, красивый, а какие у него глаза… Такой необычный цвет у китайцев я не встречал. Желтый. Я бы назвал его янтарным.       Усянь, подающий бокал с виски, застыл с ошарашенным видом. Совпадение? Медленно он повернул голову в сторону говорившего и встретился с ним взглядом. Тот, ничуть не стесняясь, подмигнул молодому человеку и кокетливо улыбнулся. Усянь вовремя спохватился, прежде чем расслабить руку и выронить бокал.