Мир Пламени: Пламя Последствий

Назначенная от нетерпения, из желания побыстрее разделаться уже с этим делом, полночь со среды на четверг наступила удивительно быстро. Вот уж правда, время бежит быстрее, когда есть цель и обозримый конец. Есть за что ухватиться. Подготовка получилась совсем небольшой или так казалось в сравнении с огромным снедающим нетерпением. Всего-то взять с собой зелье Акако и ею же созданный кулон, противостоящие влиянию на разум. Остальная подготовка к собственно похищению камня прошла как-то незаметно. Предпринятые предосторожности дадут шанс вырваться из-под влияния Паука, а большего Кайто и не надо: вряд ли тот знает, что делает с обладателем второго облика соприкосновение с чужим пламенем. Думается, если бы знал, то не подносил бы своё собственное так близко к гипнотизируемым жертвам. Просто везло, что никто не разглядел тончайший волосок, а если и разглядел, то не додумался коснуться свей силой. На этом и строился весь расчёт. А ещё на том, что Голдберг далеко не дурак и не станет похищать Кида прямо с представления. Затем и нужно такое место, посреди района заброшек, чтобы перехватить улетающего вора-фантома над каким-нибудь зданием. После того, как внушение подействует, ему просто велят приземлиться в нужном месте. Кайто собирался сделать вид, что всё идёт по плану Паука и в самый неожиданный момент схватить чужой огонь своим. Раз – и готово. Один неспособный сопротивляться и вообще связно мыслить в ближайшие несколько часов сородич – получите, распишитесь. Даже планировать больше нечего, прочее отдано на откуп противнику. Оттого и совсем недавно летевшее время снова тянулось как резинка. Только и оставалось развлекаться, что придумыванием способа как можно сильнее и изощрённее оглушить Голдберга. Но и это занятие быстро кончилось: после перебора воспоминаний, он остановился на случае, подарившем ему самому переживания предельной силы. Жажда неба в её крайнем проявлении, в превосходной степени – мгновение, когда он собирался убить в себе то, что столь настойчиво требовало летать. Тот день перед своим первым полётом в горах Англии он не забудет никогда. Брал сразу мощнейшее, на всякий случай. Вдруг Паук всё же знаком с этой особенностью обладателей второго облика и тоже тренировался? Тогда его не вырубит, но по крайней мере собьёт с толку хотя бы ещё на одно мгновение. Это уже хуже, но на подобный случай имелся запасной план. Тоже несложный: развернуть ауру и надавить всей своей мощью на сородича. Раз сработало на том чистильщике, которого он «прижал», когда искал виновных в «устранении» Шиничи, то и на этом должно сработать. Насколько понимал Кайто, да и родительница косвенно подтвердила, сила ауры завязана на силу пламени её обладателя: объём, температуру… Ни тем, ни другим Голдберг похвастаться не мог. Ни по официальным документам, ни по наблюдениям. Значит, должен подчиниться, как и чистильщик тогда – по праву сильнейшего. Бить такой козырь противнику будет просто нечем, тем более, что расчёт оного строится на иллюзии, которая будет работать в ослабленном варианте, а сопротивление и вовсе станет полной неожиданностью. Наступившее время действа едва не заставило прыгать от радости. Из чистой предосторожности попросил никого из друзей не приходить на представление – испытав чистое удовольствие от того, что больше не нужно врать никому из близких. Оставался ещё инспектор, но готовности прямо сейчас объясняться с отцом своей предначертанной, тем более накануне ограбления Кида, где злой мужчина даже случайно может его выдать – не ощущалось. Лучше отложить этот разговор на потом. Накамори-сан и так не в духе, ведь его не пустили охранять драгоценность, ни к чему нервировать его ещё больше. Владелец камня так и не согласился сотрудничать с полицией, предпочтя честно отработать перечисленные ему деньги. «Кидать» людей, которые организовали такую многоходовку, попросту опасно для здоровья – так и сказал тот человек в качестве объяснения. Явно знал что-то ещё, но предъявить нечего, а «просто свидетели» не обязаны сотрудничать с полицией. Сагуру пытался что-то сделать и пропадал в участке, куда отец вернул ему доступ в обмен на обещание «вести себя хорошо». Привычной тяжести плаща на плечах и цилиндра на голове Кайто рад. В один миг все переживания отходят на второй план, он перевоплощается в свой сценический образ, становиться Кидом, испытывая звенящее счастье и предвкушение от начала своего представления. Так происходит всегда: удивительное, светлое, сладкое чувство, за которое, в числе прочего, он и любит свою «работу». Тело будто само сжимается пружиной, готовой к действию. Исчезают все посторонние мысли. Время, выход! Само похищение драгоценности отложилось в памяти урывками. Блеск граней в подсвеченной витрине. Ликование на лицах фанатов, сумевших оказаться ближе всех. Камень в руках и на просвет на луну. Привычное небольшое разочарование. Ошеломлённый возвращением владелец, «И что, это всё?!» – в выражении его лица. Поклон, дым, ступеньки, крыша. Файер-шоу, отработанное как-то механически и без изюминки. На тот момент восторг уже улёгся, заменившись беспокойством. Вот-вот всё произойдёт, каждым миг приближает встречу с сородичем. Окончание, прыжок, недолгое чувство свободного падения, прерванное раскрытием дельтаплана. Неприятно отзывается птица, ей не нравятся такие «неправильные полёты», к тому же она давно не получала свободы и возможности размять крылья, о чём тут же напомнила. Думать об этом некогда, Кайто просто отмахивается и недовольство второго облика отступает, оставаясь на границе сознания, но уже не требуя внимания. Всё внимание отдано зрению в попытке вовремя заметить тончайшую ниточку золотистого пламени. И всё же миг начала иллюзии оказывается упущен. Зато он отлично чувствует, как затуманивается сознание и, оставаясь «на плаву», позволяет телу следовать чужим указаниям. Свернуть, отклоняясь от прежнего курса, влететь в окно одной из заброшек, ничем не отличающейся от других, приземлиться… Тело справляется на отлично, филигранно размещаясь на сравнительно небольшом месте вместе с крыльями дельтаплана. Удивительно, что гипнотические иллюзии подавляют только сознательную часть разума, остальное продолжает работать. То, что тоже контролировало полёт, выбирало лучший угол для «входа» в помещение… Только увидев Паука собственной персоной, Кайто напрягается. Тот мало похож на свой сценический образ эдакого красавчика-мачо. Весь в чёрном и обтягивающем – что за стереотипы про злодеев? Впрочем, с темнотой подобный костюм сливался бы просто отлично, если бы не маска, полностью закрывающая лицо. А на маске три красных глаза, расположенные правильным треугольником. При виде этих глаз внутри что-то ёкает. А в следующий миг эти глаза проворачиваются по часовой стрелке. Мир поплыл. Не смотря на все прилагаемые усилия с каждым мгновением тело подчинялось всё меньше. Если раньше внутри жила уверенность, что он сможет вернуть власть над собой, стоит только захотеть и сделать волевое усилие, то теперь контроль утекал как песок сквозь пальцы: как не старайся ухватить, а всё равно останешься с пустыми руками. Происходило то, что прежде казалось невозможным. Ничего из предпринятых мер не помогало. Помощи от выпитого перед началом выступления зелья не ощущалось вообще никакой, а кулон, казалось, сейчас прожжёт кожу, но и это не работало. Три вращающихся глаза как-то усиливали гипноз… Моргнув, Кайто пришёл в себя. На груди, чуть ниже яремной впадинки, будет знатный ожог, но главное – он свободен! Радость сменилась ужасом, при виде того, что отвлекло Паука настолько, что тот ослабил свою власть над иллюзией. Иначе наваждение сбросить невозможно, кто-то сильно недооценил противника и переоценил предпринятые меры… Но главным сейчас было то, что у дверного проёма стоял Сагуру с пистолетом в руке. Не нужно даже видеть лица товарища, чтобы понять: захвачен иллюзией. Достаточно видеть движение – заноза никогда не стал бы приставлять дуло к собственной голове. Медленно, с невероятной силой сопротивляясь внушению, но движение продолжалось. Так вот на что так отвлёкся Голдберг! И вот что планировал один излишне заботливый детектив… снизу смотреть за его полётом, чтобы быстро прийти на помощь, когда она потребуется. Как знал, что он не справится сам… но теперь уже детективу нужна помощь! И лучший способ её оказать… На каких-то рефлексах развернулась аура и будто по своей воле надавила на врага. Наверное, от испуга за близкого человека. Умнее было бы сразу воплотить план с касанием пламени, но мозг будто отключился. Паук издал недоумённый возглас и развернулся обратно. Тут бы и сделать как собирался, но взгляд притянулся к товарищу. Как он там, в порядке ли? Увиденного за миг хватило для облегчения – воздействие полностью слетело, тот опустил пистолет и недоумённо оглядывался. Что совершил непростительную ошибку, отвлёкшись от противостояния с Пауком, Кайто понял, как только его снова стало затягивать в иллюзию. Научился замечать это ощущение, за столько раз-то… Ещё немного управляя собой, надавил аурой сильнее. Противник глухо застонал, но своего давления, влияния иллюзии не ослабил. Смотрел в глаза – это чувствовалось, и пытался пересилить. Установился паритет, но… извивающиеся перед глазами волоски золотого огня продолжали своё разрушающее влияние. Подтачивали волю, утомляли… Нет, он не уступал, но чувствовал, что долго так не продержится. Стоит допустить малейшую слабину – и его сопротивление будет сломлено очень быстро. А Голдберг, уже знающий о Сагуру, больше не допустит такой промашки и не ослабит влияние на захваченного в плен иллюзий Кида. И всем им придёт конец, детективу – так уж точно: пистолет, направленный в висок, достаточно чётко дал понять намерения сородича. И что делать, если не удаётся высвободить даже малую толику внимания, необходимую для воплощения пламени? Оставалось только одно и Кайто, с некоторым усилием оторвав взгляд от трёхглазой маски, уставился на друга. Тот уже пришёл в себя и сейчас силился понять, что происходит и как помочь. Чувства ничего не могли ему сказать, там сейчас одно только напряжение. Глядя то на своё оружие, то на Голдберга, явно раздумывал над тем, чтобы выстрелить. Это не понадобится, но как дать понять?.. Есть только один способ. Просто поступиться равновесной позицией в наметившимся паритете и крикнуть: «Бей!» – оказалось очень сложно Не сразу поняв, Сагуру долгие несколько мгновений ничего не делал, а тем временем Паук пользовался возможностью и всё сильнее давил иллюзией на разум добровольно лишившегося преимущества вора-фантома. Ожесточённое сопротивление ничего не давало, только чуть замедляло вторжение. Зато уж когда друг понял!.. Увиденному объёму белого огня, внезапно возникшему в тёмном помещении, удивились все, даже сам заноза. В последнее время они не так уж часто соединяли пламя, как оно могло продолжать расти, да ещё настолько?.. Может, связь так действует? Сейчас совершенно не время об этом думать! Отвлёкшийся на новую угрозу, Паук ослабил давление, чем тут же воспользовался Кайто, чтобы сильнее надавить аурой. Вернул равновесное положение в противостоянии и заодно заставил сосредоточиться на себе. Не сомневался, что выдержит, теперь-то уж точно, а друг – человек, которому хватит и небольшой доли, чтобы потерять контроль над собой. Сработало – Кида Голдберг явно боялся больше, вернув полную мощь иллюзии. И Сагуру тут же сделал свой ход, сосредоточившись и ударив всей волной своего пламени. Товарищ всё понял верно. В случае прямой угрозы жизни пламенные рефлекторно высвобождают свою силу, как правило, в виде волны в сторону опасности. Это непроизвольное. Как оказалось, не только у людей, но и у обладателей второго облика. Увидев движущуюся в его сторону белую стену, Паук на голых инстинктах выбросил в ответ своё действительно небольшое золотое облачко. Что должно случиться дальше Кайто осознал только за миг до. Вспомнил, что упустил из внимания, о чём забыл. Материальность пламени, возможно, этим качеством наделены все его сородичи, а даже если и нет, то ожоги другу всё равно обеспечены. Прикрыть бы, но… Его собственное пламя банально не успевало. Приказ мгновенен, но на реагирование силе всё же нужны какие-то доли секунды. Ничтожные, но порой решающие. Касание белого и золотого, крик Паука, хватающегося за голову и падающего на пол… Продолжающее движение пламя, прошедшее сквозь огонь Сагуру и летящее ему в грудь… Дальнейшее как-то размазывается в пространстве, в памяти сохраняются только обрывки мыслей и отдельные картинки, будто кадры из старого фильма. Удар – и детектива отбрасывает в стену. У Голдберга всё же есть материальность пламени, а вот жара оказывается недостаточно, чтобы даже оплавить официальный костюм Сагуру. Скорость полёта в стену сама рассчитывается в голове и полученное значение оказывается несовместимо с жизнью. Собственное синее пламя, изо всех сил тянущееся поймать друга уже своей материальностью… Время, растянувшееся уже не как резинка, а как что-то на порядок более тягучее… Медленно-медленно огонь обхватывает оказавшиеся ближе всего ноги, поднимается выше: бёдра, живот, грудь… Попытка потянуть на себя, уменьшить скорость и силу удара, которого не избежать… Удар. Головой, затылком. В следующее мгновение огнь укрывает тело детектива целиком и немного сжимается, ощупывая. Осязать пламенем – Кайто никогда не думал умеет ли ещё кто-то из его сородичей так же, а вот сейчас эта мысль настойчиво лезла в голову. С трудом избавившись от неё, сосредоточился на «показаниях». Шея цела – уже хорошо. Пульс тоже есть. Казалось бы, можно выдохнуть, но голова… голова всё же пострадала. Выпустив товарища из цельного кокона своей силы, оставил пламя только снизу, создав удобное ложе. Всё это делал, оставаясь на месте и сосредоточившись. Подойдя вплотную, увидел кровь. Света синего огня хватало… чтобы разглядеть небольшую лужицу успевшую образоваться из капель, покидающих голову товарища. Из ниоткуда появилась совершенно неуместная мысль о странной избирательности материальности его пламени: кровь, капающую с затылка, пропускает, а тело – нет… Из глотки вырвался какой-то не совсем человеческий звук. Не то стон, не то крик, чем-то напоминающий соколиный клёкот. Боль, которой горло отозвалось на подобное издевательство не имела никакого значения. Вероятно, и в глазах осталось мало разумного, благо, сейчас его никто не мог видеть. Ещё один странный вопль, которого не удалось сдержать, на этот раз дольше и заставивший закашляться под конец. Откуда всё это? Откуда боль, скорбь, сожаление, тоска и злость, соединившиеся в этом звуке? Друг ведь жив, совершенно точно… Впервые Кайто совсем не понимал переживаний своего второго облика. Впрочем, это быстро прекратилось. В любом случае занозе нужно в больницу и срочно. Травмы головы, тем более такие, когда идёт кровь – это не шутки! Оставив того лежать поверх своего пламени, метнулся закончить неотложные дела. Во-первых: сковать Паука, чтобы никуда не делся до его возвращения. Пусть и ошеломлённый, а вспоминая себя – мог остаться способен на некоторые осмысленные действия. Осторожность не помешает. Думая только о друге, машинально воспользовался пламенем и отломил кусок арматуры, тут и там торчащей из стен. Нагрев до мягкости, попросту завернул вокруг запястий врага. После того, что сделала эта тварь, думать иначе просто не получалось. Раздавшемуся крику даже обрадовался, хотелось причинить ещё больше боли в отместку за товарища, но не сейчас. У него ещё будет возможность, много возможностей… но сейчас он спешит. Подумаешь, проплавило ткань костюма и впилось в плоть! Такие повреждения – ничто для обладателя второго облика. Просто больно, а через полсуток и следа не останется. Взяв ещё один кусок арматуры, раскалил и продел в оставленное отверстие, вторым концом «заякорив» к торчащей из стены петле. Подёргал – прочно. Затем скоростное переодевание и можно наконец заняться товарищем. Остро чувствуя ценность утекающего сквозь пальцы времени, Кайто уже не думал, что делает и как это будет выглядеть, просто подхватил безвольное тело на руки и не чувствуя веса помчался в ближайшую больницу, не чуя ног под собой. Хорошо, что изучал этот район, пригодилось… Так, на бегу, и провалился в то состояние, прежде возникавшее только на угрозу Аоко. В нём были доступны все знания и умения «генетической памяти предков». Воспользовавшись возможностью, осмотрел голову друга «изнутри». В районе затылка определённо не в порядке, но лезть не стал. Слишком важен ему этот человек, чтобы пытаться что-то сделать без точного знания что и как. Почему-то на этот счёт ничего в «базе знаний» на нашлось. Будто предки никогда не ударялись головой… все их знания и умения оказались бесполезны в тот момент, когда в них остро нуждались. Значит есть и такое – удивительно бесполезная мысль, явно попытка разума отвлечься от накатывающего ужаса. Что если Акако тогда хотела предупредить именно об этом? Что, если… все серьёзнее, чем просто травма головы? Что если?.. Одно хорошо, до больницы добрался раньше, чем успел накрутить себя до такой степени, что совсем перестал бы думать. Так, в последний миг придержал язык и сообщил врачам только личность пострадавшего и обстоятельства получения им травмы. В современной медицине всегда сначала проводят сканирование и только потом предпринимают какие-либо действия, они и сами увидят, что случилось с мозгом, не надо раскрывать информацию, источник которой не удастся объяснить. Кажется, удалось себя убедить. Просто сидеть здесь и волноваться, не в силах ничем помочь – глупо, да и Паук ждёт… эта тварь, которая!.. К тому же не стоило столь явно показывать их связь посторонним. Назвавшись другом и оставив свой номер телефона и просьбой позвонить сразу, как только что-то прояснится, не взирая на время, Кайто заставил себя выйти из больницы. Надо, надо вернуться в ту заброшку! Заноза пострадал, чтобы дать ему захватить врага, никак нельзя позволить его жертве пропасть даром! По наитию не шёл, а бежал. Только потому и успел вовремя. Едва способный мыслить – всё же хорошо его детектив приложил, наверняка тем же, чем и он сам собирался – Голдберг пытался что-то тыкать скованными руками в своём телефоне. И как только достал? Разжать тиски металла даже не пытался, сразу стал кому-то звонить. а это сложно, когда голова соображает с пятого на десятое. Раз пальцы шевелятся, значит ничего не передавлено, хорошо. Было бы неправильно причинить непоправимый вред – всколыхнулась совесть. Раньше времени – дополнила мстительность. Кайто снова плохо себя понимал. Что-то как под руку толкало на жестокость к этому существу. Но позволить тому связаться с кем бы то ни было в любом случае в планы не входило. Клокотавшая внутри ярость требовала выхода и, уступив своей разозлённой части, он выбил мобильный и попросту наступил на экран, брызнувший осколками с невероятно приятным звоном. Сверхсовременное устройство обратилось грудой бесполезного хлама. А потом и лужицей, когда в него прилетел сгусток синего пламени – в довершение, так сказать. – Как причудливо меняются роли, а, Паук? – прохрипел, с трудом контролируя голос. В больнице говорил более-менее нормально, горло относительно спокойно отнеслось к родному голосу, сейчас же напомнили о себе те, непредназначенные для человеческих связок звуки, которые оно издавало немногим ранее. А ещё наложилась удушающая злость, захлёстывающая приливной волной. Злился на всех. На этого гадского паука. На тех, кто его нанял, кто бы это ни был. На товарища. На себя, что не догадался, на что ради него готов пойти один излишне озабоченный его безопасностью детектив. И снова на себя, что не осилил поставленную цель сам, вынудив вмешаться, спасать себя, рисковать жизнью… Сердце ёкнуло. Не об этом ли хотела, но не смогла предупредить Акако? Нет – сказал сам себе. Нет, не может быть. И правда не может – понял, что повторяет себе не пустое утешение. Произошедшее с Шиничи доказывает – он бы почувствовал. Старательно прислушался к себе – точно нет. Ничего тревожного не ощущается. Но всё же. – Если окажется, что Сагуру пострадал сильнее, чем… Если это что-то серьёзное… – не получалось сформулировать. Хотелось уже что-то сделать, а не разговаривать, но он заставил себя закончить. Пусть враг сейчас и не особо понимает, потом вспомнит. – Я не знаю, что с тобой сделаю! Клянусь, ты пожалеешь, что не оказался на его месте! – слова сопроводил низким угрожающим рычанием. Снова что-то новое и непонятное. А вот аурой придавил уже сознательно. Без сопротивления иллюзии Паук испытал на себе полную мощь такого влияния. Скрутился в дрожащий комок и заскулил… мерзость! Хотелось сделать этой твари очень-очень больно. Сейчас, пока она так уязвима и не может причинить вреда кому-то ещё… Удержала мысль, что Сагуру не одобрил бы. И данная клятва. Только если с другом что-то серьёзное. Уж чем-чем, а клятвами никак нельзя разбрасываться. Раз пообещал – держи слово. Поэтому связывал снова лишившегося чувств врага почти осторожно. И металл «оков» прогревал до нижней границы мягкости, только чтобы суметь разогнуть, а не до пластилинового состояния. Худощавость пленника и гибкость его суставов позволила без труда – и травм – упаковать не сопротивляющееся тело в большой туристический рюкзак. О периодических походах Кайто с друзьями знает вся улица, пусть и судачат, что в странное время, совсем не сезон. Но с сумкой ночью он будет выглядеть менее подозрительно, чем с безликой фигурой в чёрном на плечах, а то и сразу с известным иллюзионистом. Добравшись до дома, занялся обустройством нового жильца своего подвала. Хоть и устал порядком, а делать надо. Выгрузил сородича из сумки, даже развязал – никакая верёвка не удержит обладателя второго облика, владеющего материальностью пламени. Даже если жара недостаточно, чтобы справиться с пропиткой волокон, всегда можно сжать свою силу в лезвие. Нет смысла, а снова оборачивать чужие запястья в металл не хотелось. Ожоги от предыдущего раза выглядели… неприятно. Ну вот, снова перепады настроения, теперь Паука стало жалко. И тут же вернулась злость. Решив игнорировать все эти странности, Кайто занялся делом, постаравшись очистить голову. Выбрал уголок, взял свои запасы металлов и принялся плавить и собирать из готовых деталей клетку. Совсем не нужно, чтобы этот гад порылся в ящиках и нашёл что использовать против хозяина дома или просто переломал всё, до чего дотянется. Закончив, переложил бессознательного сородича внутрь и заделал остававшееся отверстие. Оставить на самом видном месте такую большую уязвимость как замок? Нет уж, увольте. Как вор-фантом он лучше всех знал, что прочность клетки ничего не значит при слабом замке, а что для него все замки были слабыми – это уже детали. Так врагу будет не сбежать, жара золотого пламени не хватит расплавить металл, даже размягчить. А чтобы тот не попытался до чего-нибудь добраться при помощи материальности своего пламени… На клетку полилось масло с одной любопытной добавкой. Подожжённое, оно горело долго, а главное по цвету было неотличимо от глубокого синего цвета огня Кида. После произошедшего Голдберг не захочет даже приближаться, не то, что пробовать прикоснуться. Вот и всё, можно идти отдыхать, но, конечно, Кайто пошёл не в кровать. Вялый полночный перекус – вообще не запомнил, что ел – и томительное ожидание звонка. Всё прояснится завтра, до него просто нужно дожить. Завтра к Пауку вернётся разум и способность отвечать на вопросы. Завтра он увидит занозу и они вместе посмеются над его сегодняшними страхами – вот бы так и вышло… А сегодня нужно хоть немного поспать. Но только после того, как позвонят из больницы. Что друг не умирает ещё не значит, что он в порядке. Долгожданный звонок прозвучал около трёх часов ночи. Или уже утра? Молодой женский голос бодро поведал, что у детектива черепно-мозговая травма средней тяжести, но его жизни ничто не угрожает, его, мол, очень вовремя доставили в больницу. Предложили прийти навестить утром, чтобы быть рядом, когда тот очнётся. Именно то, чего он и хотел. Поблагодарив дрогнувшим от облегчения голосом, отключился. До этого казалось, что сна ни в одном глазу, а как услышал хорошие новости – испытал такое облегчение, что сразу уснул. Просто на миг закрыл глаза и отключился. Правда, не стоило делать этого сидя за столом, но так ждать звонка было проще. Может, от неудобства, а может и от переживаний накануне, приснилось что-то похожее на кошмар – хотя собственно кошмаров ему никогда не снилось – как друг уходит, а он не может остановить. Но это просто дурной сон. Заноза жив и в порядке… будет, через какое-то время. Всего лишь сон. Сагуру его не оставит, ни за что на свете. У них связь, это попросту невозможно!