Забавный Дюма: мушкетёрская трилогия

Дюма Александр (отец) «Три мушкетёра» Дюма Александр (отец) "Двадцать лет спустя" Дюма Александр (отец) "Виконт де Бражелон или Десять лет спустя"
Джен
В процессе
PG-13
Забавный Дюма: мушкетёрская трилогия
Не начинающий писатель
автор
Описание
Великий и могучий Александр Дюма-отец в своё время создал одну из самых известных (по-первой книге, на остальные большинству всё-равно, если они вообще о них знают) трилогий - мушкетёрскую. Настало время разобрать каждую главу данной трилогии и проанализировать её, поняв секрет успеха (первой книги, непопулярные вторые две скорее из принципа)
Примечания
Максимальный сарказм, ирония и субъективность
Посвящение
Огюсту Маке как забытому всеми помощнику Дюма-отца, и тем неизвестным личностям, которые помогали ему писать следующие книги трилогии, если помогали конечно
Поделиться
Содержание Вперед

Забавные двадцать лет спустя: Часть 1, глава 5 - гасконец + итальянец = ...

Глава начинается с того, что Мазарини, вернувшись к себе, направился будить д'Артаньяна, который с возрастом получил жизненный опыт, заключающийся в том, что можно спокойно спать в ожидании второго лица в государстве, и всем будет плевать. Впрочем, кардиналу тоже было плевать - после двух попыток позвать спящего лейтенанта вкрадчивым голосом, он перешёл в режим будящего школьника родителя, дотронувшись до гасконца. Главный герой, видимо имея особые счёты с прикосновениями, тут же проснулся и вскочил на ноги. Джулио любезно проводил д'Артаньяна в кабинет, пока тот, обрадованный услугой Рошфора, со всей своей смекалкой не смог сообразить, прячется ли тот под столом или в шкафу. Мазарини включил режим собеседования при приёме на работу, говоря что давно заметил качества д'Артаньяна, всегда ценил его и вообще главный фанат. Гасконец, увидев что итальянцы рискуют превзойти его соотечественников, включился в эту театральную игру. В итоге случилась словесная перестрелка между первым министром и д'Артаньяном, где Мазарини как мог намекал на историю с подвесками и нужде в д'Артаньяне и его трёх друзьях, а гасконец корчил дурачка. Закончилось это призывом от Мазарини к д'Артаньяну не разгрывать комедию, поскольку тот говорит от имени Анны Австрийской, поручившей кардиналу показать кольцо с алмазом д'Артаньяну. Лейтенант, понявший что его комедийная карьера была побита новой восходящей звездой, соглашается говорить. Правда обнаруживается новая проблема: оказывается, эти 20 лет четыре лучших друга так хорошо дружили, что теперь д'Артаньян не имеет ни малейшего понятия, где они находятся (хотя откуда-то знает, что они живы). Даже Мазарини был шокирован такой интересной интерпретацией слова "дружба"... Однако в итоге наступает уже очередь главного героя разочароваться - Мазарини, дав указание найти трёх друзей для службы ему, с большим трудом согласился на выдачу мешочка с деньгами, убеждённый только аргументом, что д'Артаньяну не платят зарплату уже третий месяц, а найти хороших людей, работающих даже не за еду, а за бесплатно - редкая удача. Зато Дюма-отец был доволен, так как под этим предлогом озвучил читателям настоящие имена (на самом деле фамилии) друзей д'Артаньяна, из которых в прошлой книге удосужился упомянуть лишь Атоса. Вот они, слева направо: "Граф де Ла Фер, иначе Атос; Господин дю Валлон, или Портос; Шевалье д’Эрбле, теперь аббат д’Эрбле, иначе Арамис" Мазарини, обрадованный тем, что гасконец знает хотя бы имена своих лучших друзей, лично подписывает ему отпуск, получив в ответ скромные обещания от д'Артаньяна, что вчетвером они повергнут весь мир к ногам Джулио. Правда при выходе на улицу д'Артаньян понял, что его нашутили, дав на путешествие серебро. Мазарини у себя в кабинете оценил эту шутку, радуясь что за 100 пистолей купил тайну, "за которую Ришелье заплатил бы двадцать тысяч экю! Не считая этого алмаза (...) который стоит самое меньшее десять тысяч ливров". Джулио ушёл к себе наслаждаться выгодной транзакцией, а д'Артаньян пошёл пешком на Тиктонскую улицу в гостиницу «Козочка», имея возможность радоваться разве что тому, что получил 100 пистолей и отпуск за то, что 20 лет никому не был нужен (не считая кредиторов, как он сам упомянул).
Вперед