Карточный долг

Рокэ оглянулся и понял, что стоит возле запертой двери в его комнату. Он понимал, что спит — но в то же время был абсолютно точно уверен, что это происходит на самом деле. — Очевидно, жду тебя, — сказал он, борясь с желанием то ли заплакать, то ли засмеяться. — Не знаю, как я сюда пришел. В чем-то прав был Марсель. Ричард Окделл — кто угодно, но не человек. — Тебя привело твое сердце? — мягко улыбнулся то. — Что же, входи. Во сне Ричард был моложе. Возможно, моложе даже, чем на момент их первой встречи. — Я все ждал, решишься ты или нет. — Я пришел, — глухо проговорил Рокэ. — Зачем ты приехал? Чтобы поиздеваться? — Кажется, ты сам меня пригласил, — пожал плечами Ричард. Он лежал на кровати, растянувшись под одеялом, как большой грациозный хищник. Рокэ мог поспорить, что на нем нет даже белья. — И разве я когда-нибудь причинял тебе вред? Рокэ было, что ему припомнить. И тот проклятый вечер, когда он, стуча зубами, перешагнул порог чужого гостиничного номера. И одинокие вечера. И прощание — которого не было, потому что Ричард не посчитал нужным тратить время на прощание. — Нет смысла вспоминать старое, — твердо сказал он, отгораживаясь от горьких воспоминаний. И все вместе, и по отдельности, они не перевешивали на весах жизни все счастливые моменты вместе. — Я был другим человеком. Тому себе я и сам бы врезал. — Думаешь, ты сильно изменился? Рокэ поджал губы. — Да. И ты тоже. — Что мне оковы бренной плоти? — рассмеялся Ричард. — Я приехал, потому что ты позвал, Рокэ. Ты сам не знаешь, какую надо мной имеешь власть. И еще — потому что соскучился. Услышать это… было приятно. Словно услышать, спустя долгие годы разлуки, первое и единственное признание в любви. — Что же, — он шагнул ближе, потянулся к пуговицам на домашней рубашке, — не будем терять время. Ричард и не пошевелился. — Какой ты нетерпеливый, — протянул он. — Я ведь и правда соскучился. Расскажи хоть, как идут твои дела. — Тебя это не интересовало и в лучшие времена. — А тебя, помнится, это всегда обижало. — Ты решил исправиться? Тот засмеялся и заложил руки за спину, словно возлегал где-нибудь на пляже, а не в гостевой спальне дома, где он не хозяин. — Старого пса поздно учить новым трюкам, дружочек. Это вечное «дружочек», будто по-прежнему Рокэ был запуганным несовершеннолетним парнишкой без никого в этом мире, переключило тумблер у него в голове. Он оказался у кровати, толкнул Ричарда в грудь с такой силой, что тот опрокинулся на спину, вскочил сверху, оседлал бедра. — Помнится, некоторые трюки у тебя раньше отлично получались, — прошипел Рокэ, наклонившись прямо к Ричардову лицу. — Не покажешь ли? Чужие пальцы мазнули по его ключице, замерли у яремной ямки, а потом спустились ниже, погладили грудь и бока. Рокэ резко выдохнул, чувствуя, как все внутри затрепетало от этой простой ласки. — Какой ты настойчивый. И очень неудовлетворенный, похоже. Видно, дора Гвен не знает, что нужно делать, чтобы ты стал шелковым? — Зачем бы мне жениться на такой, которая знает? — Рокэ рассмеялся и лизнул влажный висок. — Она удовольствие другого сорта. Ричард фыркнул, подставляясь под ласку. — Отрадно, что ты помнишь мои уроки. — Ты не очень-то старался их в меня вложить. — Я предпочитал вкладывать в тебя другое, — тот похабно улыбнулся, перехватил Рокэ за подбородок и притянул к себе для поцелуя. От того, как правильно и привычно это ощущалось, у Рокэ мурашки по спине побежали. — Пошляк, — выдохнул он, когда они расцепились. — В моих интересах было, чтобы ты оставался красивым, а не умным, — нежно улыбаясь, сказал Ричард. — Умным ты мог становиться сам, если бы захотел. Иногда ты хотел, как я вижу. - Но чаще мне нравилось, что ты вкладываешь в меня что-то другое, - понятливо закончил Рокэ. – Ты знаешь, пожалуй, ничего особо не изменилось с тех пор. Он чувствовал своей задницей: во что бы Ричард сейчас с ним не играл, члену его очень даже нравилось все происходящее. Рокэ был желанным. Он наконец-то стянул с себя рубашку, тут же зябко повел плечами, и Ричард понял намек – положил свои огромные теплые ладони на плечи, принялся гладить и зацеловывать, что мог достать. - Давай в кои-то веки не будем ебать друг другу мозги, - улыбнулся Рокэ. – Я сплю, это все даже не по-настоящему. Мы можем просто доставить удовольствие друг другу. Без нервотрепки и обязательств. - Четверо, столько лет мечтал услышать эти слова… - простонал Ричард. - Заткнись. Он наклонился для следующего поцелуя и больше не дал Ричарду возможность заговорить. Когда губы начали болеть, а в легких перестало хватать кислорода, он отстранился, но только для того, чтобы стащить с Ричарда изрядно надоевшую простыню. Белья не было. Разумеется. Он провел рукой по дорожке волос от пупка до паха. Член уже стоял и истекал смазкой. - Привет, старый друг, - усмехнулся он. - О, Рокэ, - Ричард легко и весело рассмеялся, спрятав лицо в сгибе локтя. - С этим красавчиком нас столько всего связывает, - продолжил дурачиться Рокэ, привстав, чтобы стащить с себя штаны с бельем. Он сел так, чтобы два ствола оказались рядом друг с другом, и принялся надрачивать. - Руки помнят, да, дружо…чек, - голос у Ричарда сорвался, скулы покраснели. Рокэ было… хорошо. Не так, может быть, хорошо, как могло бы стать, заберись он на Окделла по-настоящему, но и этого хватало с головой. Это тело, сильное и красивое, распростертое под ним, содрогающееся от его действий, распаленное и желанное. Его завораживала эта власть. Возможность отдаваться и брать взамен, чувствовать себя нужным и особенные. Глаза Ричарда под ним потеряли осознанность, он рассеянно глядел в потолок, по лицу его то и дело пробегали судороги удовольствия. - Смотри на меня, - приказал Рокэ. – Хочу видеть, как тебе хорошо. - Мое… маленькое… ах… злое… чудовище, - простонал тот, сделав, что велено. От одного этого голоса Рокэ испытывал больше удовольствия, чем от руки на своем члене. - Уже не маленькое, - хрипло сказал он, сжимая пальцы сильнее. Окделл кончил первым.