Питерлэнд

Санкт-Петербург. Рядом с финским заливом расположился «Piterland Hotel». Именно здесь и развернётся все действо (гейство).

***

      Ночью, по почти пустому шоссе ехал внедорожник. На водительском месте сидел мужчина, на вид чуть больше тридцати, под глазами пролегли тени, лицо было уставшим. У него была приятная внешность, дружелюбный взгляд голубых глаз. Лицо продолговатое, на скулах можно было увидеть россыпь мелких родинок, на глазах большие очки. Мужчина имел густые, черные волосы. Внимание привлекало кольцо-печатка, которое он носил на безымянном пальце правой руки. Он сидел в черных узких штанах и простой футболке, которая успела слегка помяться. Рядом с ним сидела женщина. Спокойный взгляд светло-зеленых глаз, чуть вздернутый нос. У неё были недлинные, пшеничные волосы, собранные в высокий хвост. Выглядела она богато: светлый брючный костюм, на руках множество различных украшений — браслеты и кольца, которые идеально дополняли её образ.       Женщину звали Майя. Она являлась владелицей одного из самых известных отелей в Санкт-Петербурге, а также располагала собственной сетью магазинов одежды. За рулем автомобиля находился Арсений Попов — её хороший друг, который недавно переехал в северную столицу. Они несколькими часами ранее заключили сделку. Теперь Арсений совладелец отеля, ему принадлежит пятьдесят процентов акций отеля. — Мы не можем поделить отель поровну, нужно какое-то третье лицо, которое будет располагать хотя бы одним процентом акций. Иначе кто будет принимать решения в критической ситуации? Мы же можем и не договориться. — Мужчина говорил тихо и спокойно, следил за дорогой. Сегодня они успели только обсудить все свои планы, но бумаги будут подписаны только завтра днем. — Арс, у меня к тебе есть деловое предложение. Я готова продать тебе еще пять процентов акций отеля и тогда решающее слово будет всегда за тобой.       Губ Майи коснулась победная улыбка, когда она увидела заинтересованность в глазах Попова. — Ну? — Знаешь, я в свое время решила дать сыну возможность поуправлять отелем. Он же это превратил в личный досуг и чуть не разорил его нахрен. Репутация отеля сейчас тоже под вопросом после всех этих гулянок. — Что девчонок водил? — Арсений улыбнулся, вспомнив отрывки своей бурной молодости. — Да если бы девчонок… — на выдохе почти шепотом проговорила женщина. — Суть не в этом. Я хочу, чтобы Антон остался в отеле, а ты за ним присмотрел. — Май, я в няньки не нанимался. — Арсений, я планирую сейчас поехать заграницу, заняться там одним отелем. Что мой сын тут один может вытворять, даже представить страшно. Я просто хочу, чтобы он остался работать в отеле, кем — решай сам. Если у меня получится с другим отелем, я продам тебе всю свою долю. Ну ты же так этого хотел. — Ох, загрузила ты меня. Как это будет на бумаге? Я сразу выкупаю у тебя пятьдесят пять процентов или же мы договариваемся на какой-то отчетный срок? — Сразу. Я тебе доверяю, Арс. — она посмотрела так доверительно, что у мужчины не было шансов. — Мне нужно переспать со всеми этими мыслями, завтра мы нормально все обсудим, — Арсений сжал переносицу пальцами, как при приступе головной боли, после чего снова вернул свое внимание к дороге.

***

      В лобби, посреди отеля стояли четверо. Майя Шастун — хозяйка отеля, её сын и двое статных мужчин, одним из которых был Арсений. — Антон, ты больше не совладелец отеля, — женщина спокойно и холодно сказала своё последнее слово. Она часто дышала от внезапно нахлынувшей злости, ее грудь вздымалась и опускалась. — Молча, в мой кабинет, — строго отчеканила родительница и на пятках (читай, на шпильках) развернулась к инвестору и будущему совладельцу отеля. Мужчины, несмотря на серьёзность своих статусов, чуть смягчились и с улыбкой посмотрели вслед пацану, который обреченно поплёлся к лифту. — Павел Алексеевич, Арсений Сергеевич, я ещё раз прошу прощения, давайте пройдём в ресторан, — она указала мужчинам рукой нужное направление, — и обсудим все за чашечкой кофе.       На самом деле это не совсем ресторан, а довольно уютный лобби-бар (с разнообразным количеством напитков и легких закусок), который расположен тут для удобства гостей. Отель известен тем, что находится на пятом этаже ТРЦ «Питерлэнд», где этажом ниже находится фуд-корт со множеством различных кафе и ресторанов, поэтому у постояльцев всегда есть огромный выбор.       Павел сразу уселся за стол, в то время как Арсений галантно отодвинул стул хозяйке. Майя Шастун благодарно улыбнулась, присаживаясь. Она выглядела, как всегда хорошо и намного моложе своих лет. Прямая осанка. Она чувствовала своё тело, была уверена в себе. Им принесли кофе и уже через несколько минут они принялись обсуждать насущные вопросы.

***

      Шастун младший тем временем уселся в кабинете, зло хмыкнул, закинув ноги на рабочий стол будущего управляющего и расслабленно устроился в огромном кожаном кресле. Кабинет был довольно просторным, большой стол в виде буквы «Т», а рядом множество стульев, за которым обычно сидели сотрудники отеля во время так называемой «летучки». За парнем располагалось огромное панорамное окно с видом на финский залив и Лахту.       На столе хаотично валялись канцелярские принадлежности — ножницы, карандаши, ручка и несколько ярких скрепок — которые были небрежно разбросаны юношей. Антон в руках вертел пустую карандашницу и задумчиво буравил взглядом дверь. Терпение матери кончилось и что ждёт его, когда она сюда зайдёт — пока не ясно. Его почему-то это все тревожит. Он глубоко вздохнул, сцепил руки за головой и сильно откинулся, так, что мог наблюдать перевернутый пейзаж за окном. Шастун щурился от осеннего солнца, пока в другом конце кабинета не хлопнула дверь. На пороге стояла его мама, злая, а следом за ней аккуратно зашёл Арсений, тихо прикрыв за собой дверь. Кажется, Антон расселся как раз в его кресле, ой.       Шастун старшая быстро пересекла расстояние, встав над сыном, жёстко схватила того за лодыжку, дёрнула на себя, резко отпустив. Антон, не ожидавший такого, сразу опустил и вторую, выпрямился, чуть не навернувшись с кресла. В правой руке у него до сих пор была пустая карандашница, он положил её на стол, с опаской посмотрев на родительницу. — Антон, сядь по-человечески, — женщина ударила гневно ладонью по дубовой поверхности стола.       Юноша уселся ровнее, придвинувшись ближе к столу и сложил руки, как самый ответственный первоклашка. Он поднял взгляд на взрослых, свел бровки домиком и посмотрел так невинно, как будто ничего и не было, и это не он подрался этим утром с вип-гостем, не он стащил пистолет у охранника, который в итоге оказался у его пьяного друга, неспособного контролировать свои действия в таком состоянии. И вообще он молодец.       Мужчина присел на край стола в полутора метрах от Шастунов, скрестив ноги и уложив руки по обе стороны от себя, сжимая ими деревянную поверхность. Взгляд его был устремлён на противоположную стену, сам он чему-то задумчиво улыбался. Мальчишка смешной, хоть и балбес тот еще. — Арсений, ты меня прости за это всё, — женщина развела руками, извинившись этим жестом, на что Арс одарил её снисходительной улыбкой. — Брось, — Попов развернулся корпусом, сделав шаг к Майе, но его взгляд, внимательно сосредоточенный, был прикован к виновнику сегодняшнего торжества. — Че пялишься? — продерзил младший, выпустив наружу все иголки. Майя пораженно ахнула, напомнив сыну, чтобы тот следил за языком, после чего прогнала его с удобного насиженного кресла.

***

      Антон встал в начале кабинета, рядом с дверью, как нерадивый родственник. Его мать сидела в том самом кресле и активно перебирала какие-то важные бумажки. Мужчина подошёл к ней и встал сбоку, одной рукой уперевшись в край стола. Арсений, взяв со стола одну из распечаток сравнил её с каким-то документом, что-то пробубнив на экономическом, непонятном парню, языке, хозяйка только утвердительно кивнула, согласившись с мужчиной. Антону бы уйти, но его так-то должны были поругать за его «проказы» и уже потом отпустить восвояси. А то, что он больше не совладелец, это точно шутка была.

Точно.

      Наконец, закончив со всей документацией, Майя одобрительно хлопнула в ладоши и поднялась, Арсений следом тоже выпрямился, продемонстрировав свою безупречную осанку. — Теперь разберёмся с тобой, гадёныш, — родительница посмотрела зло, с прищуром, жестом указав на стул подле неё.       Мальчишка только фыркнул, закатив глаза. Но все равно подошел и плюхнулся на близстоящий стул. Арсений оказался прямо между матерью и её сыном, он стоял над душой парня, в строгом дорогом костюме, а его руки привычно лежали в карманах тёмных выглаженных брюк. Смотрел так, что пробирало неприятными мурашками.

Ну бесит.

      Мужчина самодовольно ухмыльнулся, на то, как парень вздрогнул и демонстративно отвернулся.       Женщина обогнула стол, обойдя и Арсения, и Антона, на лицо спадала светлая прядь волос, которую она убрала нервным жестом. Майя подошла к столу со стороны Антона, оперевшись о спинку свободного стула руками. — Антон, — говорила она выжато, — я так от тебя устала. — Ну мам, — подумал было возразить Антон, потому что ну зачем эти семейные разборки при постороннем человеке.

      Постороннем же? Или кто это?

      Майя снова взглянула строго, понизив голос. — Антон, если ты думаешь, что я несерьёзно, то ты ошибаешься. Я уже однажды пыталась тебя вразумить, но потом пожалела. И зря! — И что? Опять лишишь меня карточки? — Да, и не только. Но, — родительница сделала паузу, отодвинула стул с характерным скрипом и села рядом, Шаст развернулся вполоборота и их коленки почти соприкоснулись, — я тебе кое-что оставлю, с одним только условием.       Арсений тем временем заскучав, отошёл к окну. Парень окинул его взглядом, ощутив движение у себя за спиной, а затем вновь вернулся к матери, которая так и не закончила свою мысль. И это молчание уже давило своей тяжестью, отчего он не выдержал: — Ну и при каком? — бросил обманчиво небрежно и нервно начал теребить один из множества браслетов на своём запястье (кольца и браслеты, похоже, у них семейное, хотя колец у Шастуна-младшего явно было побольше). — Этот отель, — сказала она спокойно, но продолжила, когда в глазах сына застыл вопрос, — я имею в виду работу в этом отеле. Не управляющим, как ты понимаешь. — И кем? Поломойкой? Нет уж, спасибо, — пацан фыркнул и снова отвернулся к окну. Арсений к этому моменту уже внимательно за ними наблюдал. Когда их взгляды пересеклись, Антон сильно смутился и вернулся к матери. — Ну тут уж выбор за тобой. На что способен, — она скептически посмотрела на свой маникюр, мысленно поставив заметку: сходить в ближайшее время к своему мастеру. — И что ты мне оставишь? — Про кредитку или карточку можешь забыть, у тебя будет одна зарплатная карта. Машина тебе, я думаю, тоже ни к чему. Так что, по сути, у тебя есть только этот отель, — Майя обвела рукой кабинет, посмотрев на парня, который напрасно ломался, потому что тут уже без вариантов. — Жить мне тоже тут? Ну если в люксе, я в принципе не против. Или даже в президентском — с джакузи на балконе, — ухмыльнулся, найдя это не таким и плохим вариантом. — Размечтался, — осадила она парня. — Но я могу предложить переехать в квартиру на Мебельной. — В однушку-то?! — слишком резко спросил парень, вызвав у Попова за своей спиной искреннюю улыбку. Вот же бедненький мамин сыночек. — Можешь снять за свои деньги такую, какую твоей душе угодно.       Шастун хотел ещё сказать что-то, но родительница долго препираться не планировала. — Итак, итог: ты исправно работаешь здесь, я тебе оставляю квартиру, которая, между прочим, находится всего в тридцати минутах ходьбы от отеля. Также передаю тебя на попечение Арсения. И если к концу этого года ему удастся восстановить рентабельность отеля, а из тебя получится нормальный человек, только тогда мы можем обсудить всё конструктивно, как взрослые люди. Ну а Арсений просто получает отель, как мы и договаривались. — Кого? Этого-то? — Шаст повел бровью, указав большим пальцем руки на Арсения позади себя. Вмиг прилетела пощечина от матери, несильная, но обидная. — Язык прикуси, а?       Арсений решил вернуться обратно к столу, сложил руки на груди. — Ну что, со всем разобрались?       Женщина, увидев попытку сына опять что-то возразить, пресекла её на корню: — Всё, Антон, всё! Даже не пытайся что-то сказать, я сильно устала. Так что знакомьтесь, мальчики.       Майя встала, забрав свою сумочку-клатч с какой-то тумбочки у стены и покинула кабинет.

      Все? Ты прям пошла? Серьёзно?

      Антон развернулся на стуле в сторону мужчины. Попов был не слишком довольным таким раскладом, что ему подкинули какого-то избалованного мальчишку. А что поделать? Работа — есть работа. А этот отель — его маленькая давняя мечта, к которой он как никогда близок. Подумаешь, парень резкий-дерзкий. И не к таким подход находили. — Будем знакомы? — мужчина протянул ладонь для рукопожатия. — Иди нахуй.       Подход к Шастуну? Ну да, хуй там плавал. Арсений в тот момент решил для себя, что с таким человеком иногда нужно включать плохого полицейского. — Антошка, — говорил тихо и обманчиво сладко, склонившись ближе и положив руки на стол по обе стороны от парня, тем самым заключив того в ловушку, — не дерзи, — строгие стальные нотки в голосе вызвали табун мурашек, кадык парня чуть дернулся.       Старший, удовлетворившись такой реакцией, выпрямился и как ни в чем не бывало сел в кресло управляющего. В своё кресло.