Тяжело быть ангелом...

Блю перекидывала меня с места на место, когда моё ядро снова становилось пустым, а голубое оружие из благодати оказывалось в чужих бледных руках. Ну хоть мой уровень крыльев рос, как на дрожжах… Чем больше я ими пользовалась, тем больше у меня получалось создавать, и сестра явно была довольна таким поворотом, почему-то не ожидая его. В целом, сейчас у меня получалось создавать за раз двадцать мечей, три-четыре лука с несколькими колчанами стрел, и остаток уходил на метательные ножи или что-то достаточно мелкое, где-то в количестве пяти-шести штук. Не так много, как хотелось, но я всё ещё работала над распределением энергии, так что пока это было лучшим вариантом. Пару мечей я обязательно делала раскладывающимися кнутами, и их брали те обитатели Лимбо, что шли против заключённых в одиночку, оценив их удобство в толпе врагов. Другим плюсом было то, что я всегда знала, где моё оружие и в чьих руках оно находится. Каждый раз, когда заключённым удавалось положить на него руки по причине обездвиживания или убийства их соперников, я тут же рассыпала его благодатью. Ресурсы были проблемой с обеих сторон. Лимбо не имело поддержки Высших или Низших Сфер, а под осадой самых разных преступников они держались только за счёт Блю и её вылазок в самые разные измерения, которые приносили им минимальное количество еды, медицинских ящиков и тканей. Как оказалось, не все бессмертные могли обходиться без питания, как я изначально думала. Те, кто имел способности к созиданию, ценились здесь на вес золота, но я могла пересчитать их по пальцам одной руки. Мива, что могла лепить големов и управлять ими издалека, Римелос, отвечающий за еду, и я, клепающая оружие, как только в моём ядре было хоть что-то. Римелос сейчас лежал под присмотром тех немногих докторов Лимбо, получивший почти смертельное ранение при одной из атак. Когда я опустошала всё моё ядро, за час оно наполнялось достаточно, чтобы я могла создать ещё либо два меча, либо чуть больше метательных ножей. Чаще всего приходилось делать последнее — тут было слишком много существ, нуждающиеся в хоть каком-нибудь оружии для защиты. День начинался одинаково — Аку, тот подросток, что неофициально был моим помощником здесь, вёл меня к трупам ангелов, я глотала как можно больше их благодати, пытаясь впихнуть в моё ядро больше, чем в него влезало, и пока энергия ещё была в моём теле, уже готовясь утекать, рисовала дополнительный меч или другое лезвие в воздухе. Иногда везло, и получалось даже два, пока я не начинала трогать свои собственные запасы. Затем меня водили из лазарета в лазарет, к поварам, ткачам и даже одному молодому ученику артефактора, пока я держала свои крылья активированными, и давали по миллиону маленьких задач. Принести бинты и воду, подержать воющего в агонии раненого, пока его зашивали, отмыть где-то пол от слишком многой крови, помочь с готовкой, присмотреть за маленькими детьми… Блю не врала, когда говорила, что ей пригодятся руки. Сестру я видела часто, но практически не разговаривала с ней. Блю почти всегда держала меня в поле своего зрения, а когда не могла этого делать –вручала меня своим самым доверенным лицам. Я думаю, какой-то частью она всё ещё не слишком мне доверяла, ожидая, что я начну ершиться и саботировать её народ, но… нафига мне это делать? Поле боя было лучшим местом для непрерывного роста навыков; мне даже разрешали выходить в бой на вторую неделю, когда на одной из башен оказалось слишком мало защитников. Нагрузка на крылья и тело толкали меня на достижение более точного контроля своей энергии, и я собиралась использовать каждую секунду, если это могло хоть немного повысить мои шансы на победу Кэссиди. Плюс здесь никто не следил за душами. Каждый огонёк, что попадал в мои руки, был скормлен довольно урчащему Аагурану, и тут не было никого, кто мог бы дать мне за это по рукам. С мрачным удовольствием я раздавила чужой череп, влажно хрустнувший под моей ногой, и тело наконец-то замерло, уронив крылья падшего ангела на влажную землю. Несмотря на то, что кровь у нас была красной… Внутри мы были странно полыми. Ни органов, ни нервов, ни самого ядра. Просто концентрация энергии смешанная с жидкостью. Лезвие на моём запястье втянулось обратно в специальную конструкцию в рукаве. Мне как раз хватило энергии, чтобы сделать себе нечто такое, когда пришлось резко кидаться в бой. К тому же я всегда хотела почувствовать себя настоящим Ассассином! Аку подозрительно сузил глаза под капюшоном, смотря, как я брезгливо трясу ногой, отряхиваясь от крови. — Что? — спросила я его, и он махнул рукой. Мы друг друга не понимали, но в этом случае снова помогла моя телепатия. Может слов я не знала, но я могла толкать мысленные образы в виде картинок, чтобы передать свои вопросы или ответы. Аку подумал об ангеле, потом о многих, стоявших в белых одеждах ровными рядами с закрытыми глазами. Картинка крови, белый цвет, снова ангельские крылья… А затем я, точнее то, как я наверняка выглядела сейчас со стороны. Хм, мне даже на подбородок брызнуло… А, так вот он о чём! Я толкнула в его сторону образ Рейны как огромного Кракена с пастью, что не вмещалась на её монструозном лице, потом то, как её магия едва не оторвала мне крыло, а затем и Кэссиди с копьём в руке. Последнюю картинку пришлось рисовать воображением, потому что я никогда не видела Серафимшу с оружием в руках. По крайней мере оправдаться, почему я не похожа на обычного ангела, было легче, когда я винила в этом то, что представляло для меня угрозу, чем объяснять, что это просто моя голова так устроена. Аку склонил голову. Как я видела, он не был ни ангелом, ни демоном, ни даже нейтралом. Я подозревала, что он один из тех, кто был рождён с частью магии Теней в их крови, так как иногда его кожа странно мерцала, становясь темнее, просвечивая ткань капюшона. Он что-то прошипел на своём языке и указал мне на одного заключённого демона, что медленно подбирался к нам. Я развела руками. — Извини, друг, — Вето. Я тут тебе не помощник. Аку кивнул. С тем, как часто я использовала это слово, подросток выучил его первым, точно также и я наконец поняла их аналог на языке Лимбо. Повторять звуки друг друга мы не могли, и в тот единственный раз, когда я попробовала, мой «гид» по Лимбо смеялся так, что едва не потерял свой капюшон. Скорее всего, я непроизвольно сказала какой-то мат. Что ещё могло заставить так смеяться подростков? Он мотнул головой, и мы отступили. Если я не могла сражаться, Аку всегда вёл меня обратно за стены осаждённой крепости. Он никогда не принимал участие в боях, беспрекословно следуя приказам Блю, что запрещала детям выходить в город, и у меня сложилось подозрение, что он был кем-то вроде разведчика. По крайней мере, кроме него ни один подросток никак не помогал, когда нужно было выходить за пределы крепости. У него должны быть какие-то силы, которые могли бы помочь ему сбежать в плохих ситуациях, раз его приставили ко мне… Кстати о детях. Блю ведь тоже была ещё фактически ребёнком по бессмертным меркам! Ага, и я, кстати, тоже. Сколько мне там сейчас было? Я открыла систему и с удивлением обнаружила, что в строке возраст было написано семнадцать звёзд, вместо шестнадцати. Это когда мне стукнуть-то успело..? Оставив такие мысли на потом, я показала средний палец демону и взлетела на стены крепости, смотря, как он начинает скалиться и угрожающе поигрывать отломанным куском металлических перил. За нами он не пошёл — никто из демонов не пытался узнать, что будет, если нарушить Вето. А я при всём желании не могла рисковать своей вменяемостью только для того, чтобы доказать свою силу. Ну и жизнью тоже. С высоты стен крепости та улица, на которой мы были, казалась доро́гой в бледно-зелёный туман, окрашенной красным. Так как мы стояли на возвышенности, кровь текла вниз, и где-то внутри себя я даже находила это красивым. Вслух об этом я признаться, конечно, не могла, но и врать себе не собиралась. Смерть других меня не пугала и не вызывала отголосков совести, — а я даже не могла понять почему. Аагуран говорил, что я меняюсь, но разве это должно происходить так быстро? Или дело в том, что почувствовав, каково это, – умирать, ты перестаёшь смотреть на это как на что-то необычное? Кстати… А от чего я… Аку ударил меня по плечу и указал на другую улицу, по которой пробиралась группа заключённых. Несколько рас, которых я не знала, двое демонов, трое падших ангелов. У некоторых были странные крылья, что указывало на использование каких-то сил, и я прищурилась. Значит их выбиваем первыми. Как всегда, моё ядро было пустым, но на кое-что очень маленькое мне должно хватить. И раз уж я решила сегодня побыть в качестве ассасина… Под любопытным взглядом Аку в моей руке сформировался небольшой кусок металла, похожий на наконечник копья, и длинная верёвка, что свисала с его конца. Подросток склонил голову, и я улыбнулась ему, вздёрнув нос в немом жесте «смотри-и-учись». Крылья легко подняли меня в воздух, немного неловко хлопая за спиной, ещё не имея достаточного размера, чтобы это движение ощущалось естественно, пока я раскручивала верёвку в своей руке, наслаждаясь получаемым свистом. Выбрав одного из падших ангелов, который вытягивал руки словно готовился что-то намагичить, я спикировала вниз, чуть припустила верёвку и тут же начала резко набирать высоту. Снизу послышались крики, и веса на верёвке стало больше. Кусок металла проткнул моей жертве горло, и я протащила его по улицам перед тем, как начать поднимать в воздух. Падший ангел что-то зло хрипел, цеплялся за шею, но, к моему сожалению, не был достаточно сбит с толку, чтобы не вспомнить о своих крыльях. Такое оружие было создано для того, чтобы душить, но с тем как у каждого второго тут был метод летать, оно не всегда срабатывало. Только вот душить можно несколькими способами, и мне не составило бы труда начать петлять, чтобы верёвка обернулась вокруг тонкого горла и чужих пальцев. Жаль, что бессмертным не нужен воздух, — было бы красивое движение. Вместо этого я подлетела ближе, довольно вцепившись в чужие крылья. Ангел издал какой-то булькающий звук, не сумев заставить своё горло работать с моим оружием в нём, и попытался меня пнуть. Я мстительно повыдёргивала перья, пользуясь чувствительностью крыльев, и потянула те места, где хрупкие кости легко чувствовались под пальцами. Думать о странной анатомии было лень, поэтому я просто поломала оба основания и дёрнула верёвку, упираясь ногой в чужую спину. Метал разодрал шею, снова обрызгал меня кровью, и я оставила тело падать на землю, снова раскручивая верёвку. Понадобилось ещё одно мёртвое тело, прежде чем в меня, наконец, начали стрелять непонятными сгустками энергии, и я вернулась обратно на стену, завершив свою демонстрацию. Аку мне даже похлопал. В отличии от остальных детей в крепости, ни кровь, ни трупы его не пугали, пусть он и не очень любил находиться с ними рядом. Справедливости ради, кто любит? С шелестом крыльев, Блю опустилась рядом, всё также принося с собой ощущение наэлектризованного воздуха, обозначающего её соединение с энергией Лимбо. Она осмотрела подростка, затем меня, и выглянула за стены. Она что-то прошипела, и Аку ответил ей коротким статическим звуком. — Развлекаешься? — спросила она, как-то странно на меня смотря. Я пожала плечами, не зная, что ей ответить. — Идём, пройдёмся. — Блю махнула рукой, и я встряхнула крыльями, вытирая подбородок. Ну что ж, пройдёмся, посмотрим, что ей есть мне сказать. Аку с небольшим поклоном остался на стене, присоединяясь к следящим за ситуацией внизу. — Ты крайне нелюбопытна. Хах, дежавю. Аагуран мне тоже как-то такое говорил. — Ты не искала выход, не покидала назначенных мною границ и придерживалась правил. Нууууу… вообще-то, кое-какую информацию я собирала, но делала это настолько незаметно, что меня аж гордость брала. И это не потому, что тут было настолько мало возможностей найти что-либо, что этого даже не было заметно. Я пыталась найти хоть что-то о Рейне. Где её держат, можно ли её увидеть, кто за ней следит… И каждый раз получала совершенно ничего. Мне удалось узнать только то, что её держат где-то в северной части Лимбо, но это выяснилось больше благодаря Потустороннему Взгляду. Магию Чёрной Сферы было легко отследить. И пока что это всё. — А должна была? — Учитывая твой характер — ещё как, — прикрыла глаза Блю и недовольно сдула прядь волос с лица. — Я никак не могу понять… такая хладнокровность перед убийством… Это не похоже на первый раз. Хорошо хоть не про души спросила. Столько раз оправдываться случайностью при том, сколько я скармливала их моему божку, будет абсурдно. — Мой дедушка солдат. А этим летом я пошла по его стопам и записалась на боевые тренировки. Блю прищёлкнула языком и скосила на меня серьёзный взгляд. — Мне мало в это верится. Тренировки — это порезы и синяки. Реальные битвы — это трупы и украденное дыхание. И перед тем, как ты соврёшь, я знаю, что Кэссиди не давала тебе забрать ни одну жизнь. Я хмыкнула и улыбнулась. — Меня закинуло в другое дьявольское измерение, где жители в вечной войне, когда я искала вход в Лимбо. Пришлось импровизировать и привыкать. Сестра схватила меня за плечи настолько резко, что я чуть не споткнулась, рискнув разбить себе нос об каменные стены крепости. — В том-то и дело, Раф. У ангелов, привыкших к послушанию, бывают проблемы с импровизацией. Особенно с такой. Улыбаемся и машем, улыбаемся и машем. Блю прищурилась. — Даже если ты мне ничего не скажешь, я всё равно тебя разгадаю рано или поздно. Боюсь, разгадывать нечего, но всегда приятно, когда тебе приписывают ауру мистичности. Особенно когда я пытаюсь попробовать себя в роли ассасина.