Тяжело быть ангелом...

Я постаралась подавить всхлип и вытерла глаза тыльной стороной ладони. — Зачем ты тут? — спросила я, отводя взгляд от странной, огромной головы божества, его острых плеч, спрятанных под накидкой из чистой темноты, которые выглядывали из трещины. Полностью оно в этот мир... ну, или в душевую кабинку, не пролезло. Я сжалась, попытавшись прикрыться хоть чем-то, крайне остро ощущая свою наготу перед существом, которое зачем-то явилось сюда. — Ты не дала мне шанса извиниться. — Его накидка на мгновение приоткрыла костлявое туловище, совсем не похожее на человеческое, и из-под неё ко мне потянулось что-то вроде щупальца, принимая вид огромной человеческой руки, словно сотканной из темноты. Я не сдержала дрожь. Мне не хотелось, чтобы меня трогали. Только не сейчас. Аагуран это, кажется, понял, потому что его рука замерла у моих волос, где всё ещё щелкала жвалами Кокс, пытаясь спугнуть нежеланного гостя. Его странная голова склонилась вправо, с почти не скрываемым любопытством осматривая меня щелями между переплетённых костяных корней. Я не видела у него глаз, как таковых, или подобия носа и рта, но ощущение чужого взгляда никуда не уходило. — Признаю, я хотел... восстановить эту вселенную так, как она была создана в твоём мире. Подумал, что на это будет интересно посмотреть. Я зажмурилась. Интересно. На это интересно смотреть? На то, как я чувствую себя так паршиво, словно распадаюсь на части? Один из огромных пальцев Аагурана всё-таки коснулся моей макушки и мой наркодилер тут же попыталась его куснуть. Вот настоящий друг в этой школе. Самый-самый лучший. Я подняла руки и спрятала Кокс в своих ладонях, снова прижав их к груди. Несмотря на то, что я была ей благодарна за такую поддержку, мне не хотелось, чтобы Аагуран отобрал её у меня. — Я не хочу тебе вредить. И мне жаль, что я не понял раньше, что создать точную копию вселенной, когда вводишь в неё что-то совершенно новое, невозможно. — Его голос почему-то заставлял мурашки бегать по моей коже. А может, это всё ещё было из-за ледяной воды, которая продолжала литься из душа - я не знала. Огромная чёрная ладонь погладила мою голову и спустилась ниже по лицу, вытирая большим пальцем мои слёзы. — Я чуть не сломал тебя, — слова были полны сожаления, и я снова почувствовала слёзы на глазах. — Ты бы встала на ноги снова, я знаю, но... Здесь я зашёл слишком далеко. Мне не нравится, когда тебе больно. Я не хочу, чтобы ты плакала. Из меня вырвался горький смешок. Я попыталась снова потереть глаза, чтобы убрать слёзы, но Аагуран успел это сделать раньше меня. — Ты как-то поздно спохватился. Кокс недовольно прожжужала что-то явно матерное в его сторону, пытаясь выскользнуть из моих ладоней, но я не позволила ей этого сделать. — Знаю. Прости. Передо мной извиняется божество. Насколько ещё этот мир сможет сойти с ума? Я посмотрела на Кокс в своих ладонях. Её крупное тело всё ещё крутилось и извивалось, пытаясь выбраться из моей хватки и надавать Аагурану лещей, и это почему-то заставило меня улыбнуться. Похоже, в этой вселенной будет на одно духовитое существо больше. Из-под его плаща вылезла ещё одна огромная ладонь, и я мельком заметила, что у него как-то поменялось туловище, очень-очень отдалённо начиная выглядеть так, будто у него появлялось подобие человеческого скелета. Аагуран прижал ладони друг к другу, а потом раскрыл их лодочкой, показывая темноту, клубившуюся в его руках. — Я поспрашивал у своих... Подумал, тебя это обрадует... — я не понимала о чём он, поэтому присмотрелась повнимательней в темноту, которая стекала между огромных пальцев — Пришлось чуть нарушить течение времени, чтобы её достать, всё же в твоём мире прошло три тысячи лет... Темнота продолжала течь вниз, на пол душевой кабинки, но я с удивлением заметила, что под ней начало что-то вырисовываться. — Это твоё. У меня перехватило дыхание. Я опустила Кокс и потянулась дрожащими пальцами в огромные ладони Аагурана, который сидел не двигаясь ни на миллиметр, будто боясь, что может спугнуть меня. С фотографии на меня смотрели три лица. И внезапно стало так без разницы на то, что я вообще-то тут совершенно голая, и на то, что у меня в душе целое божество, и на то, что буквально пару минут назад я позорно ревела, как маленькая девочка... Потому что я видела их. Я видела улыбающиеся лица своих родителей, видела брата, который каким-то образом вымахал выше всех в семье, видела, как они смотрели на меня с раскрасневшимися от холода щеками, на фоне многочисленных наряженных ёлок и сияющего в ночи здания мэрии Парижа. Я помню это рождество. Город был пуст и мама вытащила нас погулять. Рождество – семейный праздник, его все праздновали дома. Это в Новый Год все собирались около Эйфелевой башни или на Монмартре, отсчитывая последние секунды уходящего года. Поэтому практически никого и не было. А украшенная Парижская мэрия, которая и в обычные дни выглядела как этакий замок, казалась ещё более величественной. Мы просто не могли не сфотографироваться. У меня дрожали пальцы, когда я провела ими по родным лицам, вспоминая самые мелкие детали, которые успели стереться из моей памяти. А они продолжали смотреть на меня... Продолжали улыбаться. Вода в душе больше не текла, отключенная огромной ладонью Аагурана, и дрожала я уже не от холода. То, что происходило у меня внутри, походило на ломающуюся плотину. Я всхлипнула, и рыдания начались по новой, пока я улыбалась и жадно вглядывалась в фотографию, пытаясь запомнить как можно больше, если у меня её отберут. Наверное, я поэтому не поняла, когда огромные руки Аагурана с величайшей осторожностью обернулись вокруг моих плеч и притянули к телу, скрытому плащом, как-то неловко поглаживая, словно боясь, что я разобьюсь. — Я не отберу её у тебя. Она твоя. — Ещё раз повторил он и опять постарался вытереть мой водопад слёз. — Спасибо. — прошептала я, прижимая фотографию к груди. — Спасибо, правда, спасибо. Аагуран всё ещё неловко погладил меня по голове. Учитывая, что одна его ладонь была размером с мою голову... нет, кажется больше, со стороны это наверняка смотрелось очень странно. — Вы, люди, такие странные... — протянул он, задирая свою голову к потолку. Его касания ощущались странными. Я ожидала, что он будет холодным на ощупь, но от него как будто не исходило никакой температуры. Я осторожно потянулась к его плащу, попытавшись прикоснуться к нему. Мои пальцы словно увязли в темноте, но я совсем не чувствовала её. Это из-за того, что я сейчас ангел или из-за того, что он бог? — Моя оболочка изменчива. — Несмотря на то, что Аагуран был передо мной, он, видимо, не гнушался продолжать лезть мне в голову. — Её части меняются в зависимости от нужных мне особенностей. Я многозначительно хмыкнула, снова прижав руку к фотографии у груди. Вот она ощущалась тёплой. Словно единственная ниточка, связывавшая меня с семьёй. По сути, так и было. — Раф? — Робко поскреблись в дверь и я повернула голову в её сторону. — Всё в порядке? Аагуран продолжал держать руки на моих плечах в своеобразном объятии, кажется, совсем не волнуясь, что Ури может зайти и увидеть его. Впрочем, учитывая, что мои подруги были слишком совестливыми для этого... — Да, я скоро выйду! — крикнула я ей, и божество в душе любопытно наклонило голову к моему лицу, кажется, что-то проверяя. Он ещё раз провёл пальцами по моим щекам, и его касание ощущалось гладким, но достаточно мягким. — Твоих родителей в этом мире зовут Эзра и Сиф. Дедушку со стороны Эзры зовут Давид, — внезапно сказал он и стал понемногу пятиться, словно пытаясь вернуться в темноту мироздания через трещину. Меня подмывало спросить, не застрял ли он. — Не забудь. Тебе это понадобится. — Что, зачем? — Увидишь. С этими словами он полностью растворился в темноте, и, стоило мне моргнуть, как трещины уже не было в душевой и я оставалась сидеть на холодном полу абсолютно мокрой и голой. Я закинула фотографию в инвентарь и потянулась за полотенцем, на скорую руку пытаясь обсушиться. На нём осталась кровь и я чертыхнулась, пытаясь извернуться и посмотреть в зеркале, где я пропустила её. Пришлось ещё раз быстро залезать под воду, пытаясь вычистить кровь из волос и, когда Ури уже предупредила, что зайдёт внутрь, если я проведу там хоть одну минуту, я резко открыла дверь, едва не дав ей по носу. — Слава Высшим Сферам, я уже думала, что ты утопиться собралась, — она кинулась меня обнимать и я неловко погладила её по волосам. — Не, не дождёшься. Мне просто нужна была минутка, чтобы собраться. — Что там произошло? — Аккуратно спросила она, и я прикрыла глаза, чувствуя, что Аагуран каким-то образом сумел заполнить мою пустую душу. Я была готова снова гореть от злости при одной мысли о Сульфусе. Однозначно, хорошо ощущать контроль над ситуацией и собственными ощущениями! Надо будет поблагодарить его за поддержку. Внутри прошлась тёплая волна и я поняла, что мою благодарность услышали. — Произошла фигня, — я вывернулась из её объятий, придерживая полотенце и прошла к шкафу, надевая вырвиглазную одежду бывшей Раф, к которой уже успела привыкнуть. По-любому, другого выбора у меня сейчас нет. Я даже обычные предметы с горем пополам достаю, приходится вечно у демонов таскать ручки, а у ангелов вечно выпрашивать бумагу для уроков. — Нас заперли в симуляции, — я скривилась и добавила, — Опять. Ури осторожно подошла ближе и села на мою кровать, смотря, как я переодеваюсь и тщетно пытаюсь натянуть шорты хоть немного ниже. — Там были какие-то иллюзии ангела Тайко, ну, помнишь, тот, о котором нам Аркан рассказывал, и его противника. Они о чём-то там базарили, кажется, демон была в него влюблена, а Сульфус почти взбесился, когда на это посмотрел. Я посмотрела в зеркало на дверце шкафа, поправляя нимб над головой на манер шляпы, и наклонилась, натягивая высокие сапоги. Эх, где вы, мои любименькие кеды из прошлой жизни... — Подумал, что этот Тайко трус и врун, начал и меня называть лгуньей, а потом потребовал, чтобы я его поцеловала. Ури округлила глаза и затаила дыхание. — Ну, я отказалась, мы там слегка подрались... — Слегка? – Желтопузик скептично подняла бровь. — Ты вся в крови появилась на арене, а Сульфус чуть ли не без единой царапинки! — Сначала я хотела продырявить ему мозги, — к чести Ури, она уже даже не удивилась, всего лишь подперев голову рукой и продолжая слушать, – потом опомнилась, но, как оказалось, зря. Этот... — у меня вырвалось нецензурное слово, но моя подруга не знала французского, чтобы отругать меня за него, – в общем, он оказался сильнее, и я упала с непонятно какой высоты. Оттуда и кровь. Возможно я говорила сбивчиво, но мне не хотелось пускаться в детали. Иначе был риск того, что я снова потеряю контроль над эмоциями и просто забьюсь куда-то в тёмное место, пока всё не вернётся в норму. — Потом у него проявились способности к исцелению, и он меня... — я слегка задумалась и снова посмотрела в зеркало, отмечая покрасневшие глаза. — ... вылечил. Я разозлилась и поцеловала его, чтобы он отстал. А потом земля задрожала, и мы оказались здесь. Ури в зеркале склонила голову и поднялась с кровати, поставив мне руку на плечо. — Раф... Я закрыла глаза и взмахнула руками. — Если они все так боялись, что мы с ним поцелуемся, почему никто не сказал нам, что будет, если мы это сделаем? Они разделили нас, приставили нянек, но просто объяснить, в чём дело, никто из них не догадался?! Желтопузик обняла меня со спины, молчаливо прижимаясь щекой к плечу, кажется, понимая больше, чем я хотела, чтобы она знала. Моя кожа сразу же покрылась мурашками. Мы стояли в тишине пару минут. — Насколько всё плохо? — тихо спросила я. Ури открыла свои фиолетовые глаза, смотря на меня через отражение в зеркале. — Кое-где обвалился потолок в школе, но мы успели вывести всех смертных. В городе повыбивало стёкла, есть пара жертв, но не в критичном состоянии. Эпицентр был именно здесь. В Золотой Академии. Я многозначительно промычала. — Мы переживали, когда вы исчезли. — Ури всё ещё следила за моим выражением лица через отражение. — Уже собирались начать склеивать Сферу судьбы, чтобы вас вернуть. Ты же знаешь, что мы бы тебя не бросили? Когда я ничего не сказала, она нахмурилась. — Раф. Мы не оставим тебя. Ты моя лучшая подруга и не важно, что ты там сама о себе стала думать, мы всегда придём к тебе на помощь. Доверься нам. Мои голубые глаза в зеркале встретились с ярко-фиолетовыми, и я отвела взгляд через пару секунд. — Что со мной сделают? Какие могут быть последствия для меня? Я стану падшим ангелом? У желтопузика перехватило дыхание, и она сжала меня в своих объятиях сильней. — Мы не позволим, – она уткнулась в моё плечо. — Не позволим. На душе скребли кошки от того, что... я не совсем ей верила.