Правильно

      Время до Нового года пролетело незаметно, и вот Гермиона уже провожала родителей. Как и было оговорено, они возвращались в Австралию, чтобы завершить там дела и переехать обратно в Лондон, в их прежний дом.       Несколько дней с тех пор, как они уехали, Грейнджер была грустной и немного потерянной. За эти три недели она привыкла к присутствию родителей рядом, словно и не было этих двух с половиной лет расставания. Было странно не ощущать их поддержку, осознавать, что теперь ты снова единственный взрослый в доме. Тедди тоже скучал по ним, оттого устраивал истерики и капризничал целую неделю.       Драко и Гарри как могли ободряли подругу, помогали ей, даже Джинни пару раз заходила. Правда присутствие Поттеров постепенно ощущалось все меньше, ведь подходил срок рожать. Колдомедики ставили предварительную дату уже на начало января, но миссис Поттер отказывалась собираться в больницу. Несмотря на волнение семьи и друзей, Джинни вовсе не чувствовала, что вот-вот должна родить. Ей, конечно, стало еще тяжелее передвигаться по дому, но деятельная и упрямая ведьма отказывалась по полдня торчать в Норе под присмотром матери.        Молли хотела было сама приходить и помогать дочке, но Джинни заупрямилась. Она не понимала, зачем все так носятся с ней, это всего лишь беременность, а не болезнь. Да, скоро роды, и ей было страшно, но это не повод так опекать ее и бросать из-за этого свои дела. Ведьма даже мужа выгоняла на пары каждый день, отчего Гарри сидел весь нервный и во время большого перерыва всегда срывался домой, проверить ее.       В один из таких дней, когда Поттера не было рядом, а Малфой по какой-то причине отсутствовал, Гермиона снова попала под прицел МакКинли.       Роберт не тратил зря время и за последний месяц скорректировал план завоевания Грейнджер. Отказаться от столь удобной партии он не мог, пусть и понял уже, что с наскока дело не решить. Эта грязнокровка-героиня, имеющая известность и влияние, стала наваждением. Он думал о ней все время, мечтал по ночам о том, как заберет ее себе и подчинит своим порядкам. Представлял, как ему будут завидовать остальные, каких высот он достигнет с ее помощью, как его все будут знать и уважать. Но для этого нужно было потрудиться еще.       МакКинли из раза в раз менял детали, придумывал стратегию, теперь уже учитывая частое присутствие друзей Грейнджер рядом с ней. Для него стал удачным стечением обстоятельств тот факт, что Поттер в последнее время слишком беспокоился о беременной жене. Стоило в первой же лекции упомянуть об особо опасных заклинаниях, воздействие которых чаще всего отражается именно на ребенке, как набивший оскомину герой все чаще начал исчезать из поля зрения подружки.       Как убрать с дороги Малфоя Роберт тоже придумал: выяснив через своих должников, что парень все еще обязан приносить свою палочку на проверку в Министерство раз в месяц, МакКинли надавил на проверяющего. Привычная и уже приевшаяся процедура в этот раз заняла вдвое дольше времени, к тому же, часы приема для Драко перенесли. Если раньше он приходил рано утром в первый понедельник месяца, а потом еще успевал на пары, то теперь ему нужно было быть там к двенадцати. Проверяющий почему-то вновь стал дотошным, как в первые полгода их встреч, и продержал Малфоя до двух дня. И когда Драко на следующий день пришел на курсы, был неприятно удивлен.       Оказалось, что пока его не было, всех студентов распределили между работниками ОМП, ведущими у них занятия. Теперь все должны были подготовить устный итоговый доклад и сдать практику в конце года, чтобы их наставники смогли выставить оценку. К его огромному неудовольствию Гермиона попала под руководство МакКинли, чего не случилось бы, будь он или Поттер вместе с ней на большой перемене в тот день. Кто-то из них мог бы занять ее место, чтобы Грейнджер оказалась у другого преподавателя, но теперь менять что-либо было уже поздно.        Драко очень злился и был обеспокоен, даже немного поругался с Гермионой и Гарри. Правда конфликт быстро сошел на нет: он понимал, что у ведьмы не было выбора, а Поттер навещал Джинни и тоже не виноват. Видя такое его состояние, Грейнджер не стала рассказывать о том, что МакКинли успел поймать ее и устроить еще одну беседу за закрытыми дверьми аудитории.        В тот день Гермиона была расстроена и подавлена отъездом родителей и истериками сына, поэтому впервые огрызнулась и потребовала от профессора вести себя в рамках учитель-ученик. Причиной этому стало то, что Роберт приобнял ее за плечи, подводя к столу. А вот итогом ее эмоционального всплеска стало неожиданное признание МакКинли в том, она ему нравится.       Мягким тоном, волнуясь, он рассказал о зарождающихся чувствах, а потом как-то все свел к тому, что давить на нее не будет и уважает профессиональные рамки, но и вообще никак не реагировать на объект влюбленности не может. А потому Гермионе придется простить его нежные взгляды, иногда касания и желание позаботиться. В этом ведь нет ничего плохого? В итоге Грейнджер и сама не поняла, как оказалась в коридоре, сбитая с толку и смущенная таким признанием от взрослого мужчины.       Ей не было приятно его внимание, но и резко отвадить его она не смогла: Роберт задел ее своими словами о том, что она ведь не бесчувственная? А он так страдает, ему так больно от ее отказов и незаинтересованности. Растерянная ведьма попыталась было вежливо отказать снова, но он буквально не дал ей. Пообещал держать себя в руках, насколько сможет. Задурил голову, используя весь свой опыт и хорошо подвешенный язык, и вот она уже стоит одна, так и не сумев твердо сказать ему «нет».       Гермиона никогда не общалась с такими настойчивыми поклонниками, тем более теми, кто старше нее. Внутри кипело негодование на себя, за то, что не смогла отстоять свою позицию, но Грейнджер утешила себя: она просто и дальше будет придерживаться рамок, и все будет в порядке. А если он позволит себе лишнее, у нее всегда есть палочка.

_____

             Прошла первая неделя января, за ней вторая. Молли беспокоилась о дочери, колдомедики Мунго разводили руками, говоря о том, что с будущей матерью и плодом все в порядке. Между предполагаемой датой родов и самими родами чаще всего есть промежуток, в которой все и происходит, так что нет причин волноваться.        Миссис Уизли все равно не могла успокоиться, она сама рожала шесть раз, но прекрасно помнила свои первые роды: то, как было страшно и больно, ведь тогда специальное зелье, слегка обезболивающее процесс, еще не изобрели. Сейчас оно активно использовалось акушерами, чтобы женщины легче переживали активную фазу схваток, но сердце Молли Уизли было не на месте. Пытаясь заставить дочь серьезнее относиться к своему положению, женщина неосторожно сделала хуже.       У Джинни тоже сдавали нервы, разумеется, она тоже боялась, переживала, но всячески скрывала это от родных, чтобы не волновать больше. Хотелось уже поскорее родить, потому что сил уже не было таскать тяжеленный живот, что с каждым днем опускался все ниже и сильнее сдавливал органы, но каждая такая мысль сменялась вполне логичным страхом.       Возможно, в этом были виноваты гормоны, а может стресс, но в субботу утром 15 января Джинни разругалась с матерью. Молли в очередной раз пришла к ним с Гарри домой и своими переживаниями вывела ведьму из себя. Миссис Поттер оделась и вышла на улицу, хлопнув дверью. Сегодня у Гарри была назначена какая-то практика, но уже скоро она должна была закончиться. Пока его нет, Джинни решила, что возьмет такси и поедет к Грейнджер домой, а по пути как раз успокоится немного.       Внутри клокотало раздражение на все и сразу, какая-то непонятная обида, усталость. Ведьма тихо утирала слезы, радуясь, что магловский таксист, везущий ее, не лезет с расспросами. На подъезде к поселку, где жила Гермиона, Джинни немного отпустило. Она попросила водителя остановить у магазина, заплатила ему и вышла, решив, что медленным шагом прогуляется до дома подруги, только шоколадку бы надо купить… В этот момент раздался резкий, громкий звук двигателя, напугавший ее.       Сердце ухнуло вниз, все сжалось, Джинни резко развернулась — мимо пролетел мотоцикл, а парень на нем выхватил из ее рук сумочку, дернув очень сильно. Руку обожгло болью, было слышно, как смещается кость, и ведьма машинально отметила вывих, пока в шоке и ужасе смотрела вслед уезжающему вору.       Все смешалось в голове: мысли об украденной палочке, попытки успокоиться и дышать, панические размышления о том, что же делать теперь. Не успела Джинни вздохнуть, как низ живота резануло, и она согнулась и осела, громко вскрикнув. По ногам текла горячая жидкость, что отчетливо ощущалось на морозе — и ведьма поняла, что роды начались.       Новый спазм скрутил все внизу, и миссис Поттер, и без того напуганная и трясущаяся, осознала: что-то пошло не так. Вокруг давно раздавались голоса прохожих, кто-то вызывал скорую, кричали о полиции — все это не волновало, паника захлестывала с головой. Какой-то мужчина, заявивший всем, что он бывший доктор, протиснулся к ней и расстегнул куртку, задрал свитер и стал ощупывать живот. От боли Джинни ничего не видела перед глазами, ничего не понимала. Единственной мыслью было позвать Гарри, сказать, что ей надо в Мунго, но ее тихий полубессознательный лепет никто не слышал.        Не обратив внимания на сопротивление, мужчина подхватил ее на руки и понес к своей машине, объясняя кому-то, что самому довезти будет быстрее, чем ждать скорую, ведь роды скоротечные. Неизвестный неудачно надавил на вывихнутую руку, и Джинни заорала в голос, не в силах сдерживаться. Сознание стало уплывать, пока в мыслях плескался страх за ребенка и себя, потому что ее явно собирались везти в обычную магловскую больницу.       — Что тут происходит? — услышала она знакомый голос, и сделав неимоверное усилие, заставила себя открыть глаза. — Кто вы такой? Куда вы ее тащите? — с беспокойством спрашивал Малфой, не позволяя мужчине сесть в машину.       Пока бывший доктор объяснял, что надо срочно в больницу, а также причины, по которым он так думает, блондин забрался на заднее сиденье и заявил, что поедет со своей подругой.       — Джинни, ты меня слышишь? Что случилось? Давай же, не закрывай глаза, не засыпай, — со страхом просил Драко, осторожно перекладывая ее голову себе на колени.       — Вырвали сумочку… палочки… нет, — на выдохах прошептала волшебница и вскрикнула сквозь стиснутые зубы. — Драко, что-то не так… Все слишком быстро… — всхлипнула Джинни.       — Все будет хорошо, не волнуйся, — бледный и напуганный, Малфой судорожно думал, что делать.       — Мне надо в Мунго, — пытаясь держаться в сознании, пробормотала миссис Поттер.       Она повторяла это раз за разом, даже не понимая этого, утопая в боли и страхе. Но часть нее все же чувствовала — раз Малфой здесь, то сможет помочь ей. Главное, чтобы она попала в Мунго.       — В Мунго… А-а-а-а-а! — взвизгнула Джинни, ощутив очередной режущий спазм.       — Тише-тише, я что-нибудь придумаю, — Драко погладил ее по голове, убирая волосы с лица.       Ведьма смутно слышала, что он о чем-то говорил с мужчиной. Кажется, пытался уговорить его отвезти их к подруге, (откуда они могли бы переместить камином), а потом, когда не получилось, просил направиться в другую больницу. Но упрямый бывший доктор стоял на своем и, в принципе, был прав: роженице срочно надо было в роддом, и он ехал в ближайший.       — Нельзя, — с отчаянием, плача от боли, произнесла миссис Поттер. — Сделай что-нибудь, пожалуйста, Драко, мне надо в Мун… А-а-а-а, Мерли-и-ин! — провыла ведьма, сжимаясь и хватаясь за живот.       — Ладно. Ладно, я… — Малфой закрыл глаза, собираясь с мыслями, а потом достал палочку. — Конфундус, — он отправил заклинание в водителя и приказал остановиться.       Вытащив дезориентированного мужчину, Драко пересадил его на пассажирское, наложил сонные чары и сам сел за руль. Руки немного тряслись, но уроки вождения, которые он брал, чтобы на всякий случай уметь ездить, не прошли даром. Малфой вдавил педаль газа в пол и помчал вперед, сворачивая в сторону города. Ехать приходилось быстро, используя палочку как компас пути к Мунго, потому что Драко никогда не был там с магловской стороны. Сзади от боли стонала Джинни, и ему пришлось использовать окклюменцию, чтобы самому не запаниковать.       Неведомо какой удачей они доехали до входа за тридцать минут, и Малфой бросил машину со спящим водителем, унося ведьму. Он не успел дойти до приемной, как Джинни у него уже забрали и увезли в операционную, и все, что ему оставалось — это ждать. Понимая, что уже нарушил правила, Драко сходил и разобрался с памятью водителя, внушив ему, что тот все же довез их до больницы, получил благодарности и поехал по делам.       В коридоре в тревожном ожидании вестей были все Уизли, Гермиона вместе с Тедди и Гарри Поттер. Проходящие мимо колдомедики и редкие пациенты косились на него каждый раз, но Избранный ни на кого не обращал внимания. С тех пор как Малфой прислал ему смс о том, что Джинни в Мунго, в операционной, Поттер не мог думать ни о чем, кроме жены и их сына. Волнение и беспокойство не давали дышать, он не мог перестать ходить туда-сюда перед дверью, периодически запуская руку в давно растрепанные волосы.        Никто не знал, что случилось, Малфоя не было, когда Гарри появился на месте. Единственное, что все понимали: что-то пошло не так. Наконец дверь операционной распахнулась, и оттуда выкатили кувез с ребенком. Детский колдомедик быстро увез его, а хирург-акушер переключил внимание бледного Поттера на себя.       Объяснив, что это были немного травматичные скоротечные роды, врач успокоил мужа и родственников волшебницы. Джинни была уже в порядке, ее по максимуму восстановили и вправили вывихнутое плечо тоже, а ребенка нужно немного подержать под кислородом, но в целом он здоров.       — Благодарите Мерлина, что ваша жена попала к нам вовремя, — сказал акушер. — Еще полчаса — и нам пришлось бы выбирать, кого спасать: мать или ребенка. Но главное, что все живы, все хорошо. С рождением сына, мистер Поттер.       Молли разрыдалась на плече Артура, Джордж обнял их обоих, немного побледневшая Гермиона выдохнула и слабо улыбнулась другу, Рон тоже облегченно похлопал Гарри по плечу. Поттеру одному разрешили ненадолго зайти в послеоперационную палату, чтобы увидеть жену. Он зашел осторожно, тихо, тут же находя взглядом измученную Джинни. Она выглядела плохо, но открыла глаза сразу же, как он присел рядом и взял ее за руку.       — Как ты, милая? — переживая, спросил Гарри.       — Нормально, — тихо прохрипела ведьма. — А где Малфой? — неожиданно поинтересовалась она.       — И это первое, что ты хочешь услышать? — нервно хохотнул Поттер, немного хмурясь.       — Он спас жизнь нашего сына, — слабым голосом огрызнулась Джинни.       — Что? О чем ты? — не понял Гарри.       — Гарри, я такая дура, — прошептала волшебница, и глаза ее наполнились слезами.       Сквозь всхлипы Поттер разобрал только «потеряла палочку», «испугалась», «надо было слушать маму», «Драко довез» и «будут проблемы».       — Тише, хорошая моя, тише. Успокойся и расскажи мне всё по порядку, — постарался смягчить тон Гарри, совсем запустившись. — Где твоя палочка?       — Украли, — проревела Джинни. — Магл какой-то. Сумку вырвал из рук, плечо вывихнул.       — Ясно, — хмуро ответил волшебник. — Найдем мы ее, не плачь. Где это случилось?       — У магазина. Я с мамой поругалась, психанула и поехала к Гермионе, — шмыгнула носом девушка. — Вышла купить шоколадку, а тут этот.       Джинни вздохнула, чтобы снова не заплакать, к тому же ей все еще было немного больно.       — Я испугалась, а потом воды отошли, и сразу боль дикая. Я даже не понимала почти ничего. Потом мужик какой-то сказал, что он врач магловский, что мне в больницу срочно надо, иначе умру и я, и малыш, — на этих словах ведьма все же всхлипнула. — Мне было так страшно, Гарри, ужасно страшно.       — А потом? — напряженно спросил Поттер, обнимая и поглаживая любимую.       — Мужик этот решил меня на своей машине отвезти, а я даже сделать ничего не могла. Думала только о том, что мне нельзя в обычную больницу. И вдруг услышала Драко. Он наверно не смог без магии заставить того мужика передать меня ему, так что Малфой со мной поехал. По пути пытался уговорить отвезти к Гермионе, ведь там мы могли бы камином отправиться в Мунго. Я плохо помню, но кажется тот мужик упрямо вез меня в ближайшую магловскую больницу, и тогда Драко вырубил его и отвез меня сам.       — Теперь понимаешь? Он применил магию на магле, а ему же нельзя, его палочка еще под надзором! У него проблемы будут. Из-за меня, — всхлипнула Джинни. — Надо же еще память тому мужику изменить. Что теперь делать? — шепнула расстроенная ведьма.       — Ни о чем не волнуйся, я разберусь. Если что, использую свое имя, чтобы все решить. Главное, что вы в порядке, — вздохнул Гарри. — Судя по тому, что его не было, когда я пришел, Малфоя уже забрали в отдел по Контролю за Неправомерным Использованием Магии в магловском мире.       — Так иди скорее! — чуть повысив голос, сказала Джинни.       — Хорошо.       Поттер встал, поцеловал ее в лоб и поспешил на выход. Его жена и ребенок в порядке, и чтобы она не волновалась, ему срочно нужно было решить этот вопрос.       — Гарри! — молодой мужчина обернулся. — Возможно, ты будешь против, но я хочу сделать крестным нашего сына Драко.       — Но… мы ведь хотели Рона… — растерянно произнес Поттер.       — Я знаю, — вздохнула Джинни. — Но он действительно спас нас с маленьким Джеймсом, ты не можешь этого отрицать.       — Да, но… — Гарри помедлил немного, потом кивнул. — Хорошо. И… Джеймс, да? Ты вроде не очень хотела так его называть.       — Я подумала, что только у него могла быть такая удача, как у тебя и твоего отца, — чуть улыбнулась молодая мама.       Поттер быстро приблизился, еще раз поцеловал жену и вышел. За порогом его закидали вопросами, и он кратко ответил:       — Все хорошо, они оба в порядке. У Джинни украли сумочку вместе с палочкой, при этом вывихнули ей руку, и от испуга все это и произошло, — объяснил Гарри причину такого состояния девушки и быстрых родов. — Дайте минуту, я должен кое-что сделать.       Отойдя чуть в сторону, Поттер сосредоточился и вызывал Патронус. А потом удивил всех тем, что сказал:       — Кингсли, у меня к вам важная просьба. Час назад в отдел по борьбе с неправомерным использованием магии должны были привести Драко Малфоя, — сзади ахнула Гермиона, зашептались остальные, но Гарри продолжил. — Так вот, я хочу, чтобы его отпустили без обвинений. Малфой использовал магию на магле, чтобы помочь Джинни: она рожала, и им срочно надо было в Мунго. Кстати, ее палочку украли, и неплохо было бы найти того, кто это сделал.       Поттер на пару секунд замолчал, потом серьезно, даже с легкой угрозой сказал:       — Малфой спас моих жену и сына, и если моей просьбы вам будет недостаточно, чтобы снять с него обвинения, я займусь этим вопросом лично, используя свое имя и привилегии Героя. Надеюсь, до этого не дойдет, мы ведь в хороших отношениях с вами.       Едва он закончил, как Гермиона обеспокоенно спросила:       — Что произошло?       И Гарри рассказал всем то, о чем ему сообщила Джинни.       Когда на следующий день всем разрешили повидаться с роженицей и малышом, появившегося Драко обнимал и благодарил почти каждый из Уизли. Почти, потому что Рон обошелся молчаливым рукопожатием, ведь он был расстроен тем, что пока крестным не станет. Но в то же время он понимал, что у сестры и друга есть все основания так сделать — у них был долг жизни перед Малфоем, который надо было хотя бы так выплатить.       Пережив толпу Уизли у входа в палату, Драко все же смог протиснуться внутрь.       — Привет, — поздоровался блондин, отмечая радость миссис Поттер, Гермионы и Теодора и благодарность на лице Поттера.       — Длако! — довольно громко воскликнул Тедди и как обычно попросил поставить его на пол, чтобы он мог забраться на руки дяди.       — Потише, милый, маленький Джеймс спит, — напомнила Грейнджер, опуская ребенка.       Едва Малфой подхватил племянника, Гарри протянул ему руку, чтобы пожать.       — Спасибо. Джинни рассказала, что ты для нас сделал, — с искренней благодарностью произнес Гарри.       — Да ничего такого в общем-то. Тебе спасибо, что потом разобрался с моей ситуацией, — неловко отмахнулся Драко и подошел ближе к сидящей в кровати ведьме. — Ты как?       — Живая, как видишь. Спасибо, Драко, — поблагодарила Джинни. — Не знаю, что бы я делала, если бы не ты. Надеюсь, у тебя не было больших проблем? — виновато спросила она.       — Ничего серьезного, — повторил Малфой. — Но вчера я знатно испугался конечно. Давно мне так страшно не было, — поделился он, мазнув взглядом по Гермионе.       Крики боли рыжей ведьмы напомнили ему о том ужасном дне в Мэноре, когда пытали Грейнджер.       — И тем не менее, ты сумел помочь мне. Не знала, что ты умеешь водить машину, кстати, — Джинни посмотрела на Гарри и сказала:       — Вообще не представляю, как он справился. Везти кого-то, кто кричит от боли, наверное, сложно. Признаюсь, пришлось воспользоваться окклюменцией, — вздохнул Малфой. — Я и так впервые самостоятельно за рулем ехал, еще и по городу.       — И когда ты успел научиться? — удивленно спросила Гермиона. — Это потрясающе, на самом деле.       — Да неделю назад курс закончил, на всякий случай, вдруг тебе помощь нужна будет с Теодором. Но сам еще не ездил, не хочу пока машину покупать, — сказал Драко.       — И все он умеет, все успевает, — вздохнул Гарри, тоже до сих пор не веря в это. А ведь если бы не это умение Малфоя, неизвестно, как бы они добрались до Мунго вовремя.       — Ты очень хороший друг, — улыбнулась Джинни.       — Действительно? — фыркнул блондин, немного веселясь над такой реакцией. Он же просто хотел уметь то, что умеет Гермиона, чтобы при необходимости помочь ей. Кто бы знал, что пригодится в такой ситуации и так рано. — Ну, раз хороший, то… — он достал палочку и вернул принесенному букету нормальный размер.       Тедди радостно восхитился красивой магии и захлопал в ладошки.       — Не знал, что принести, чтобы не приходить с пустыми руками, — усмехнулся Драко, передавая подруге объемный и яркий подарок, от которого в палате тут же стало приятно пахнуть. — Это просто знак внимания, так что не надо так на меня смотреть, Поттер.       Гарри закатил глаза и трансфигурировал еще одну вазу, забрал у жены букет и поставил к тем, что уже стояли на тумбе.       — Спасибо, — поблагодарила Джинни.       — Ого, это же волшебные цветы, да? — догадалась Гермиона, ближе разглядывая их. — Здесь даже дышать легче стало.       — Да, — кивнул Малфой.       — Что в них такого? — не понял Гарри.       — Они будут долго стоять, не увядая, очистят воздух, и здесь все время будет приятно пахнуть, — ответила Грейнджер. — Это очень дорогие цветы на самом деле, и их трудно купить, нужно делать предзаказ за месяц.       — Спасибо, — немного удивленная, но польщенная, еще раз поблагодарила миссис Поттер.       — Не стоит, — отозвался Драко. — Это из сада в Мэноре, так что мне было не сложно достать их.       — Кстати, у нас к тебе просьба или даже предложение, — почему-то волнуясь, произнесла Джинни.              — Что такое? — подозрительно оглядев всех, спросил Малфой.       Гарри просто молчал, а вот Гермиона едва сдерживала улыбку.       — Ты будешь не против стать крестным отцом для Джеймса? — огорошила его бывшая Уизли.       Драко моргнул, потом обернулся к Грейнджер, взглядом как бы спрашивая, не ослышался ли он, и снова посмотрел на Поттеров. Гарри подошел к жене и положил ладонь ей на плечо, поддерживая.       — Вы хотите, чтобы я?.. — безмерно удивленный, переспросил блондин, и увидел кивок Избранного. — Но разве у вас нет кого-нибудь более подходящего? Уизли там, например, или второй Уизли, который старше, или… Вы же понимаете, кого собираетесь взять ему в отцы по магии? — немного нахмуренно уточнил Драко, пытаясь понять, что чувствует.       Ему было лестно получить такое предложение, но в то же время он не считал себя достойным такого доверия. В конце концов, он все еще был под присмотром Министерства, да и вообще…       — Малфой, — прервала его внутренние метания Джинни. — Я бы хотела, чтобы это был ты. Я вижу, как ты привязан к Тедди, как ты ведешь себя с ним.       — Ты будешь отличным крестным отцом, — подхватила мысль подруги Гермиона.       — Вчера ты спас жизнь моему сыну, так что я тоже не против, — заметил Гарри, — хоть изначально мы действительно хотели обратиться к Рону.       — Ну, а кто крестная мать? — сомневаясь, спросил Малфой.       — Я, — радостно улыбнулась ему Гермиона.       Прикусив губу, Драко минуту думал, но ему слишком нравилась идея иметь общего с Грейнджер крестного сына.       — Хорошо, — в итоге согласился он.       В этот момент малыш закряхтел, и Джинни попросила мужа передать его ей. У Поттера немного тряслись пальцы, но он смог медленно и осторожно поднять сына и принести матери. Недовольный комочек заплакал, и Тедди, уже лазающий по палате, поспешил к Гермионе, чтобы с ее рук посмотреть на кроху.       — Хочешь подержать? — с интересом спросила Джинни у Малфоя.       — Не очень, — честно признался струхнувший парень. — Как-то страшно.              — А как же Тедди? Ты с ним возился же, — хмыкнула ведьма.       — Он был намного больше, когда я его впервые увидел! — возразил Драко, немного бледнея и замирая — Джинни без предисловий положила сына в его руки.       — Вот так, голову придерживай, — она ловко уместила ребенка, и Малфой остался напряженно сидеть, боясь пошевелиться.       Обе девушки хихикнули, а Поттер выглядел двояко: он сочувствовал блондину, потому что и сам боялся пока, и в то же время опасался вот так передавать крошку неопытному человеку.       — Такой маленький, — глядя широко раскрытыми глазами, пробормотал Драко.       — Смотри, затих. Кажется, ты всем детям нравишься, — тихо сказала Гермиона, подходя ближе.       Она склонилась над ребенком, рассматривая его снова, и Драко заметил, что ее ресницы слегка влажные. Он присмотрелся внимательнее, наконец отмечая небольшую бледность девушки, нервные движения и то, с какой силой она обнимала Тедди каждый раз, когда мальчик подходил к ней. Грейнджер явно переживала какую-то боль внутри себя, и Малфой догадывался, какую.       — И что они во мне находят? — слабо усмехнулся Драко.       Гермиона улыбнулась и позвала сына:       — Побудешь тут, пока я схожу и куплю нам чего-то вкусного? Время перекусить.       — Да! — важно ответил Теодор и вернулся к тумбе, где что-то чиркал ручкой на листке.       Грейнджер быстро вышла, и Малфой, чувствуя необходимость, поспешил следом. Он нагнал ее на лестничной площадке, и вместе они поднялись на крышу. Ведьма подошла к перилам, устремляя взгляд вдаль, а уже через пару секунд стирала первые слезинки. Драко без слов обнял ее сзади, накладывая согревающее на них обоих.       — Я так счастлива за них, — сдавленно прошептала Гермиона. — Но почему-то мне так больно. Стоит только подумать, что я… никогда не смогу…       — Зато у тебя есть и будет Теодор. Для него ты единственная и самая настоящая мама, — через минуту тихо ответил Малфой, желая поддержать, хотя у самого сердце сжималось при виде ее горя.       — Да, ты прав, — Грейнджер глубоко вдохнула и выдохнула, успокаиваясь, магией убрала следы слез.       Вместе они спустились обратно, купили булочки и сок в буфете и вернулись в палату.