Правильно

      Гарри Поттер понимал, что ссору пора заканчивать. В конце концов, выход из ситуации был только один: ему нужно уступить. Он любит Джинни, ей важна определенность в будущем, а его идеальная картина семейной жизни не стоит того, чтобы все терять. И пусть ему не хотелось отказываться от этого, любимая женщина была все же на первом месте.       Когда Гарри решил поговорить, Джинни в Хогвартсе не оказалось. Немного взволнованный, Поттер больше часа следил за картой Мародеров, и отметил появление на ней Уизли вместе с неожиданными спутниками. Впрочем, компания слизеринца и Тедди не показалась такой уж странной. Ну сидят они на одной лавочке, и что? Они и раньше так делали, правда, в присутствии его и Гермионы.       Джинни выглядела плохо и говорить отказалась. Гарри даже показалось, что она просто сбежала от него, а в глазах ее сверкали слезы и вина. Это очень напрягало.       За следующую неделю Поттер понял, что его специально избегают. Гермиона проговорилась ему, что Джинни собиралась в Мунго, потому что плохо себя чувствовала, но вроде ничего страшного не нашли. Гарри пытался поговорить об этом с самой Уизли, он переживал за нее, но девушка на что-то сильно злилась, рычала на него и не сказала ни слова.       К концу недели Поттер четко осознал две вещи: Джинни почему-то не хочет мириться, и Малфой подозрительно часто оказывается в ее компании, а она не против.       Нехорошие мысли наряду с непониманием и ревностью заглушили все желание поскорее помириться. Гарри несколько раз видел издалека, как Драко подходит к Джинни в коридорах, они некоторое время стоят в стороне от потока учеников и, видимо, разговаривают. Два раза Малфой подхватывал девушку под руку, словно пытался удержать от падения. По крайней мере, так хотелось верить Поттеру, потому что со стороны выглядело иначе, словно слизеринец заботится о ней.       Неужели решил воспользоваться их ссорой? Но зачем? Она нравится ему? Гарри раньше не замечал за Малфоем особого внимания к Джинни, но ведь это ничего не значит. Он стал приглядываться и заметил взгляды Драко в сторону Уизли и в свою. Малфой будто приглядывал за ведьмой, беспокоился, зато на него смотрел очень недовольно и почему-то насмешливо. И Джинни ведь тоже вела себя странно, не отстранялась, выглядела недовольной при разговоре с блондином, но его некую заботу принимала.       В субботу Поттер не выдержал и решил расставить уже все точки над «и». Он специально дождался момента, когда Уизли была у Гермионы, а Драко у себя. Первым делом Гарри заявился к Малфою.       — Надо поговорить, — пронизывая блондина холодным взглядом, произнес Избранный.       — Тебе не со мной надо говорить, а с Джинни, — хмыкнул блондин, с легкостью называя девушку по имени, чем вызвал недобрый прищур.       — Вот сейчас все вместе и поговорим, — удерживая ледяное спокойствие, сообщил Гарри. — Пошли.       Малфой ощутил мурашки от такого непривычно опасного поведения Поттера. Казалось, его аура подавляла, а сам он с легкостью может еще раз уничтожить Темного Лорда, пока в таком настроении.       — Ну, в конце концов, это и правда пора заканчивать, — согласился Драко. У дверей Грейнджер он сказал:       — Только одна просьба: сначала дай ей объясниться, а не кричи. Иначе я тебе врежу.       Гарри с огромным трудом подавил волну гнева и ревности. Его подозрения, которым он не хотел верить, снова сжали сердце отвратительными тисками. Когда Гермиона открыла и впустила их, она бросила немного напряженный взгляд на Драко, потом на Джинни. И это тоже добавило уверенности в правильности выводов.       Его, возможно, бывшая девушка испуганно подорвалась с ковра, на котором играла с Тедди, потом вдруг пошатнулась и стала падать. Гарри не успел дернуться, как ощутил толчок в сторону, и Малфой бросился вперед, подхватывая Джинни и помогая ей сесть в кресло. Гермиона поджала губы и нахмурилась, увидев это, потом перевела взгляд на друга. Поттер глубоко вдохнул, посмотрел на Уизли и прорычал:       — Может быть, объяснишь мне, что происходит?       Он увидел, как Джинни немного сжалась от страха и со слезами на глазах посмотрела на Драко, который все еще стоял рядом.       — Расскажи ему, — уверенно сказал блондин.       Потом поднял с ковра Тедди, на ходу захватил его кофту, взял за руку Гермиону и повел к выходу.       — Им надо поговорить, — услышал Гарри, когда дверь за ними закрывалась.       — Да что происходит? — не понимала Грейнджер.       — Скоро узнаешь. Не волнуйся, ничего плохого.       Когда Гарри узнал о беременности, он был в натуральном шоке, даже вымолвить ничего не мог. Хотелось задать дурацкий вопрос: «Как так получилось?», — но его задавило шквалом совершенно других чувств. Гнев, отчаяние и ярость вспыхнули с такой силой, что в глазах на мгновение потемнело.       Поттер не верил, что Джинни, его Джинни, могла опуститься до интрижки во время их ссоры. Неужели она такая? Или это он настолько все испортил, что это конец? А главное, с кем? С этим!..       Видя, как Гарри замирает, а на его лице образуется маска холодности и отчужденности, Уизли горестно всхлипнула. В обычно мягких и добрых зеленых глазах сейчас пылали отнюдь не светлые чувства. Тяжелую тишину нарушил звук открываемой двери и веселый голос.       — Надеюсь, вы тут не увлеклись примирением? — спросил Малфой, занося Теодора на вытянутых руках. — А то мы вышли без подгузника, и случился небольшой конфуз.       То, что что-то пошло не так, стало ясно сразу же. Драко посмотрел на стоящего истуканом Поттера, который явно был не в себе, и тихо рыдающую Джинни.       — Мерлин, что случилось? — взволнованно воскликнула Гермиона за его спиной.       Малфой сунул ей мальчика, останавливая продвижение к друзьям, и немного грозно спросил:       — Уизли, ты рассказала ему или нет? Или вы опять поцапались?       — Рас-сказала, — уже в голос заревела девушка, закрывая лицо руками.       — И вот это его реакция? — с отвращением уточнил слизеринец. — Да уж, Поттер, а я считал тебя лучшим человеком.       — Да как ты!.. Как ты смеешь!.. — натурально зашипел Гарри, сжимая кулаки и вскидывая полыхающий ненавистью взгляд.       Вокруг задрожали предметы, лопнули чашки и лампа. Гермиона тут же укрыла их с Тедди защитным барьером, ничего не понимая. Было страшно. Гарри двинулся на Драко, совершенно себя не контролируя, и Грейнджер покрепче сжала палочку, в панике думая над тем, как его остановить, и что вообще происходит? Неужели глупое предположение, в которое она не хотела верить, все же правда? Она ведь тоже видела, что в последнее время отношение Малфоя к Джинни изменилось.       — Это ты как смеешь, придурок! — разозлено процедил Драко, делая шаг вперед.       Неуловимый выпад — и Поттер летит через плечо, сильно ударяясь об пол. Малфой заломил ему руки, выбивая палочку, и нажал коленом на лопатки, чтобы не поднялся.       Гарри, из которого весь дух выбили, дернулся и обессилено расслабился, глаза потухли, принимая поражение. Что он может сделать в этой ситуации? Кулаками проблему тут не решить. Ничего не изменить уже.        Но как же больно.       Джинни охнула, Гермиона тоже, обе растерянно стояли посреди комнаты, не ожидая такого. А Малфой тем временем прорычал:       — Твоя девушка от тебя беременна, какого хера я не вижу радости на твоем тупом лице? Видит Мерлин, я действительно думал, что такой правильный гриффиндорец до мозга костей будет рад подобной новости.       Драко поднялся с Поттера и сурово приказал:       — Поднимайся! Я обещал врезать тебе, если ты не дашь ей объясниться. Очевидно, это и произошло!       — От … меня? — в прострации пробормотал Поттер, словно оживая на глазах.       Он посмотрел на Джинни, беспомощно глядящую на все это, потом на слизеринца.       — Ну не от меня же! — раздраженно и зло процедил Драко. — Встал быстро!       Гарри подобрал под себя колени и приподнялся, но не встал. Он нащупал слетевшие очки, надел их и посмотрел прямо на любимую девушку, не обращая внимания на ожидающего его слизеринца.       — Это правда? — хрипло спросил Поттер.       — Конечно правда, ты, идиот! — всхлипнула Джинни, пытаясь вытереть слезы.       — Прости меня, — с раскаянием попросил Гарри, так и не встав с колен. — Пожалуйста, прости. Я уже давно помириться хотел, а ты избегать меня начала, ругалась, ничего не говорила. Этот еще постоянно рядом терся, — он не глядя махнул в сторону блондина. — Я ужасно ревновал, места себе не находил! До последнего мысли неправильные отбрасывал, а потом Малфой мне заявляет, что врежет за тебя, ловить тебя кидается, ты говоришь, что беременна, — на одном дыхании вывалил Поттер. — У меня перед глазами аж все помутилось, — Гарри зажмурился и склонил голову, еще раз попросив:       — Прости меня. Я тебя очень люблю.       — Гарри Поттер, — глухо произнесла Уизли. — Посмотри на меня.       Гриффиндорец сделал это, и тишину нарушил звук звонкой пощечины.       — Это тебе за то, что допустил даже мысль об измене, — холодно заявила рыжая ведьма, потом наклонилась, обхватила ладонями лицо и поцеловала. — А это за то, что я тоже люблю тебя, идиота такого.       Пока примирение происходило, Малфой тихо прошел позади Гарри и забрал мальчика из рук растерянной Грейнджер. Он натянул малышу сухие штанишки, подхватил на руки и уселся на кровать Гермионы, чтобы не мельтешить перед глазами мирящихся. Их подруга тоже села рядом, посылая робкую, немного ошеломленную улыбку. Малфой тихо усмехнулся ей в ответ.       Поттер поднялся и крепко обнял Джинни, что-то шепча ей на ухо. Грейнджер не часто видела такое их проявление чувств, поэтому смущено отвела взгляд. Гарри тем временем сел в кресло и усадил на свои колени девушку, прижимая к себе. Потом с прищуром посмотрел на слегка улыбающегося блондина, который, не стесняясь, следил за ними.       — Не надо так подозрительно на меня смотреть, — фыркнул Драко, привлекая внимание Гермионы, тут же повернувшейся к ним. — Уизли вроде как мой друг теперь, и нет ничего странного в том, что я приглядывал за ней, пока ты тупил. Согласись, было бы плохо, если бы она в своем положении свалилась где-нибудь на лестнице или на каменный пол коридора.       — У меня из-за стресса и гормонов голова часто кружится, — подхватила его оправдания Джинни. — Если бы не он, давно бы себе шею сломала. На этих лестницах теперь так мутит, что ужас какой-то, — пожаловалась она.       — И почему о твоем положении первым узнал он, а не я? — с упреком вздохнул Поттер. — Уверен, этого всего бы не было, скажи ты сразу. Сколько уже?       — Шесть недель, — буркнула Уизли. — Он первым узнал, потому что в тот день ходил с Тедди в Мунго на обследование. А я, когда узнала о беременности, не в себе была немного. Это же из-за моей ошибки с зельем случилось, мы ведь и жениться не планировали, поссорились, а тут такое. Я очень боялась твоей реакции.       — Вот же глупая, — недовольно произнес Поттер. — Мне в пору снова на тебя обидеться. Я что, похож на человека, который мог бы бросить тебя из-за незапланированного ребенка?       — Ну, так и выглядело, — вставил Малфой, чем заслужил раздраженный взгляд.       — Говорит человек, который спит с девушками только ради секса, — фыркнул Гарри. — Посмотрел бы я на твое лицо, если бы одна из них заявила о беременности, учитывая, что, в отличие от меня, ты бы ее не любил.       Поттер послал извиняющийся взор покрасневшей подруге, которая всегда ужасно смущалась таких тем.       — Я, в отличие от тебя, знаю нужные чары, — ухмыльнулся слизеринец. — Так что вопрос безопасности в этом плане под моим контролем. К тому же, существуют постоянные контрацептивные чары, которые наносятся на мошонку в виде руны и обновляются раз в год. И на мне такие тоже есть, потому что никогда не знаешь, что может случиться. Я-то готов взять ответственность, если что, но вот готова ли будет девушка столкнуться с реальностью? В том плане, что я не откажусь от ребенка и буду присутствовать в его жизни, дам ему свою фамилию, наследство и всё, что он захочет. Но вот на ней не женюсь, и она останется очень богатой матерью-одиночкой, а надежды заполучить титул леди Малфой рухнут, как карточный домик. Других причин, по которым кто-то решит забеременеть от меня, просто нет, — спокойно пожал плечами блондин.       — Хочешь сказать, что тебя никто не полюбит? — нарушила немного ошарашенную тишину Гермиона, сидящая с ужасно красным лицом.       — Пока что не встретил никого, кто хотел бы меня, а не мой дом, деньги, власть, титул или хотя бы похвастаться тем, что моя пара, — фыркнул Малфой и посмотрел на нее. — Ты такая красная от гнева на мои размышления или мои слова тебя настолько смутили? — непонимающе уточнил он. — Я вроде ничего такого не сказал.       — Мы говорили на тему секса, — хихикнула Джинни, и Гермиона покраснела еще сильнее, услышав это слово.       — Грейнджер, нельзя быть такой зажатой в твоем возрасте, — добродушно пожурил Драко.       — Я не виновата, что так краснею! — защищаясь, возмутилась девушка, и все засмеялись.       Гермиона подхватила давно играющего Тедди и протопала к двери, надувшись. Гарри и Джинни остались, зная, что она не по-настоящему обиделась и просто смущена, а вот Малфой подскочил. Уже на выходе он положил руку ей на плечо, останавливая, заглянул в глаза и искренне произнес:       — Прости, я не хотел как-то задеть тебя.       — Да все нормально, — еще больше смутилась Грейнджер. — Я просто … я всегда так реагирую, не обращай внимания. Мы с Тедди гулять, а вы поговорите обо всем, только ничего лишнего на моей кровати не делать, — пригрозила ведьма под смех друзей. — И я очень за вас рада, хотя немного в шоке еще, — сообщила она и закрыла за собой дверь.       Малфой не вернулся, а потом Поттер и Уизли увидели его вместе с Гермионой на улице. Светило солнце, но довольно сильный ветер трепал волосы. Гарри, развеивая сомнения своей девушки насчет будущего, успел заметить, как через десять минут Драко снял свободную кофту и заставил Гермиону надеть ее. На нем осталась футболка с длинным рукавом, которую явно продувало, но он активно играл с Тедди в мячик, согреваясь.       Лежа вечером в кровати и осмысливая все произошедшее за этот день, Поттер быстро перешел от своей жизни к жизни Гермионы и Тедди. Он для себя все решил, и в душе наконец стало спокойно. Пусть и неожиданный, но этот ребенок устранил все проблемы выбора будущих действий. Теперь они с Джинни поженятся сразу после школы, а он вместо Аврората просто пойдет на те же курсы при ОМП, что и Гермиона. И тогда у него будут выходные, свободная вторая половина дня, чтобы проводить время с любимой, а проблем с деньгами не предвиделось даже с учетом новых расходов. Потом заработает еще.       А вот Малфой, плотно влившийся в жизнь не только Гермионы и Тедди, но и Джинни, смущал. Он невероятно изменился, и изменились его взгляды, и Грейнджер с крестником сыграли в этом не последнюю роль. Гарри давно собирал непонятные кусочки, которые потихоньку складывались в общую картину. Сегодня добавились еще два, выбивающихся своей странностью.       Во-первых, Малфой извинился. Да, он делал это еще после суда, и они с Гермионой друзья, но… Наблюдая за ним, Гарри видел сильную привязанность к Тедди, и это можно отнести к чувству вины, сподвигнувшему позаботиться о племяннике. От остальных Малфой несколько дистанцировался в силу своих внутренних изменений. И даже хорошее отношение к Грейнджер и Джинни не гарантировало, что он извинится перед кем-то из них вот так искренне и легко.       Обычно его слова были просто этикетными фразами, формальностью, но в этот раз, обращаясь к Гермионе, они были наполнены смыслом. Они с ней стали лучшими друзьями? Он настолько доверяет ей и боится потерять? В чем причина? Это и пытался долгое время понять Гарри.       А еще было сложно понять, почему же Гермиона пустила слизеринца в свою жизнь? Мотивов могло быть сколько угодно, даже нежелание ограничивать общение сына с дядей, но… Что-то было еще.       Во-вторых, когда сегодня Джинни сказала, что встретила Малфоя в Мунго после осмотра Тедди, это смутило. Сразу вспомнилось, как в детстве после побоев Дадли Гарри иной раз возили в больницу с переломом. Разве это не должен делать кто-то из родителей или опекунов? В волшебном мире такого малыша может принести и двоюродный дядя? И Гермиона, всегда контролирующая каждое передвижение сына, вот так просто разрешила? Хотя, она с самого начала позволяла Малфою больше. Почему?       Поттер собрал свою головоломку уже в понедельник и был обескуражен правдой.