Нелепый, умный, влюбленный!

Члены совета наконец собрались в конференц-зале. Приехал даже бывший глава дома, отец Тэхёна, старший господин Ким. Гук, разложив папки, сел на свое место, ожидая начала. Напротив уселся Бон, и с наглой ухмылкой уставился на него. Весь его вид говорил о том, что он готов взорвать информационную бомбу. Вот только Гуку было на это откровенно плевать. Наконец, дождавшись пока объявятся последние представители, а именно президент и его неизменный зам. Которые появились явно в хорошем расположении духа. Совет директоров начался. Старший Ким предложил изучить отчёт. Как только Тэ и Хосок открыли папки, радостные улыбки тут же сползли с их лиц. Ведь первым, что они увидели было то самое треклятое письмо. Нервно переглянувшись, они пытались заглянуть в папки к другим членам совета, не лежит ли в них то же самое. Но письма были только у них двоих. Непонимающе, они оба уставились на Гука, который смотрел на них с безразличием из-под своих огромных очков. Переиграл и уничтожил — вот что читалось на его лице. Члены совета стали нервничать, вглядываясь в цифры и графики предоставленного отчета, недовольный ропот прокатился по залу. Первым отошёл от шока отец Тэ. — Сынок! Я что-то не понял? Судя по тому, что я прочел, «Хайб» по уши в долгах. Не хочешь объяснить? — Ким-старший всем корпусом повернулся к виновнику сегодняшнего провала. — Ведь в прошлый совет всё было отлично, а судя по этим цифрам, долгами «Хайб» обзавелся довольно давно. Ты что, всё это время обманывал совет? — он в замешательстве смотрел на сына, что он упустил в воспитании сына, что он так легко пошел на обман и подлог документов? Только сейчас Тэхён понял, что отчет, лежавший перед ним, настоящий, — он нервно облизнул губы, не зная с чего начать оправдываться. И хотя он не ожидал такого удара в спину от Чонгука, но обвинять его у Тэ просто язык не поворачивался. — Позвольте я объясню! — подал голос Чонгук, вставая со своего места. — Президент Ким попал в очень щекотливую ситуацию с финансами, при решении которой ему пришлось пойти на некоторые ухищрения. — Он бросил на Тэ многозначительный взгляд, от которого у того по спине поползли холодные мурашки, а ладони мгновенно вспотели. — Но, если вы полистаете дальше, то убедитесь, что ситуация не так уж плачевна. Потребуется всего лишь полгода, чтобы полностью рассчитаться с заемщиками и не доводить дело до суда. — Голос Чонгука звучал ровно, ни что не выдавало его внутреннего волнения. — Я ничего не понимаю, — старший Ким листал документы. — По этим документам получается, что большая часть имущества в залоге у некой брокерской фирмы. А если они не захотят так долго ждать и потребуют свои деньги назад? — Захотят! Я вас уверяю. — Гук все-таки не стал окончательно топить Тэхёна, пусть он этого и заслуживал. — А вот тут, Чонгук, мне кажется ты лукавишь, — Бо вытаскивает из рукава козырную карту. — Ведь «СТБ» принадлежит тебе. Не так ли? — в конференц-зале повисла тишина. Все удивленно посмотрели сначала на Ким Бома, затем на Гука. — Не поэтому ли ты сейчас предал своего хозяина. Хочешь оттяпать себе «Хайб». Думали, я не узнаю? Помнишь, Бо, ты попросил меня выяснить всё о делах «Хайб» с брокерской фирмой, — обратился он к брату. — С помощью визитки жениха этого клоуна и своих связей, я и раскопал эту информацию. — Не с тем связались, Бо всех выведет на чистую воду. — Я ничего не собираюсь оттяпывать! — Гук протяжно выдыхает, кому он что тут хочет доказать, каждый меряет по себе. — А почему я так поступил с президентом Кимом, ему прекрасно известно. — Он покосился на, находившегося в полном ахуе от происходящего, Тэхёна. — Не лепи мне сказки, очкарик! — Бом вскочил со своего места, сжимая кулаки, его красивое лицо исказилось от злобы. — Ты всё это заранее спланировал вместе со своим сообщником верзилой. А наш глупый ТэТэ повелся. Он по жизни дурачок, способный руководить только детской песочницей. — Наконец-то он может указать Тэхёну его истинное место, это Бо должен сидеть в президентском кресле и руководить модным домом. — Заткнись, идиот! — наконец вышел из ступора Тэ. — Это ты, актеришка, ни хрена не знаешь. Всё, что делал Чонгук, было только по моему приказу. «СТБ» основана на мои деньги и по моему указанию, как дополнительная страховка. А значит, по сути, принадлежит «Хайб». — Как бы не поступил Чон по отношению к Тэхёну, он не позволит ни кому безосновательно обвинять и оскорблять Чонгука. — Мне не нужна ваша фирма. Более того, как только «Хайб» рассчитается с долгами, я ее закрою навсегда, верну вам все её активы. В отличие от некоторых, мы с Намджуном честные люди и нам чужого не нужно. Я уже сто раз пожалел, что влез во всё это, — Гука снова накрывала обида. — И ещё, в папке президента Кима моё заявление об уходе. По некоторым причинам я больше не хочу здесь работать. — Горло сжимали спазмы, грудь ходила ходуном и ему приходилось прикладывать усилия, чтобы не сорваться на крик. — Успокоились все! — старший Ким стукнул по столу кулаком, привлекая внимание, и все моментально замолчали. — До завтра я изучу все документы и посоветуюсь с юристами. Вашу отставку, Чонгук, совет примет. Вы можете быть свободны. А с тобой! — он разочарованно взглянул на сына. — Я хочу побеседовать наедине. Гук, поклонившись, вышел. Тэхён подорвался, чтобы пойти за ним, но отец его остановил. — Собрание ещё не закончено. Будь любезен, сядь на место. Или ты ещё не понял, что только что потерял свое место президента и доверие всего совета. Нужно побыстрее назначить нового исполняющего обязанности. — Я скоро вернусь. Обещаю! Мне очень нужно! — умоляюще посмотрел на него Тэ. — Потом можете линчевать, как хотите. - Тэхёну было не важно, что с ним будет потом, как поступит с ним отец, единственная цель — это успеть поговорить, объясниться с зайчонком, пока не поздно, пока окончательно не потерял его. Хотя где-то там, глубоко в душе, он уже знал, что спасти отношения навряд ли удастся. Одно злосчастное письмо Хосока перечеркнуло все надежды и чаяния. — У тебя пять минут, — отмахнул от сына старший Ким. **** Гук швырял подарки Тэ в пакет, абсолютно не жалея ни в чём неповинных пушистиков. Теперь их ждала незавидная участь прозябания в ближайшей мусорке. Остальные свои вещи он собрал ещё днём. Ему очень хотелось побыстрее покинуть это место и больше никогда не возвращаться. Здесь он встретил свою большую любовь и здесь же она сгорела, осыпавшись пеплом у ног любимого альфы с холодным расчётливым сердцем. — Почему ты не сказал, что видел это дурацкое письмо? — Тэхён буквально влетел в каморку. Его взгляд лихорадочно скользил по лицу Чонгука, ища хоть искорку былой любви и не находил. — Дурацкое? По-твоему, оно дурацкое, Тэ? Это письмо сожгло меня, уничтожило. Ты уничтожил меня, — зашипел на него Гук, он держался из последних сил. — Ты всё неправильно понял. Я правда люблю тебя! Просто позволь тебе всё объяснить! — он схватил Гука за плечи, пытаясь остановить его. — Я не хочу слушать тебя. И верить тоже не хочу. Ты спрашиваешь, почему я не сказал? Хотел увидеть, как далеко вы с Хосоком сможете зайти. И сегодня был апогей этого спектакля. Можете теперь не волноваться. Вам не придётся отправлять меня в Сибирь, танцевать с медведями. Я уйду сам, — он вырвался из удерживающих его рук, рук, которые дарили ему незабываемые ласки и нежность, и которые окончательно разбили его. Чонгук забрал вещи и направился к выход. Но у дверей остановился и, повернувшись, с горечью посмотрел на Тэ. — Я так хотел, чтобы ты всё это прекратил. Я ведь рассказал тебе о себе всё. Ты с самого начала знал, что так будет. Знал, что это может меня убить, знал, что я рассыплюсь и не смогу собрать себя заново. Ты чудовище, Ким Тэхён! Я никогда больше не хочу тебя видеть и слышать! — он снова развернулся на выход. Слёзы скапливались в уголках глаз и непрошено скатывались по бледным щекам. Тэ схватил его за рукав рубашки и резко притянул в свои объятия. — Ты не прав, Гук. Ты всё не так услышал. Я бы вернул тебя назад, когда разобрался бы с этой бессмысленной ненужной свадьбой. Я люблю тебя, зайчонок! Слышишь? Я не смогу без тебя, если ты уйдешь, — он хаотично целовал лицо Чонгука, глотая его слёзы, и непрестанно повторял. — Не бросай меня, не бросай. — И носом уткнулся в шею, вдыхая любимый аромат. — Сможешь! Не унижайся, Тэхён. Найдешь себе нового помощника и можешь ему лгать, так же как и мне. — Гук попытался вырваться, но тот держал крепко, боялся, если отпустит руки он исчезнет, растворится как дым. Появление Бо Гома было совсем не ко времени. — ТэТэ, хватит возиться с этим предателем. Тебя уже заждались на совете, — но, увидев секретаря в объятиях Тэхёна, застыл на месте, пораженный. — Что тут происходит? — Выйди отсюда, Бо! — рыкнул на него Тэхён, ещё крепче прижимая к себе Гука. — Тэ, отпусти его! Что ты делаешь? — Бо Гом в шоке непонимающе хлопал глазами. — Я сказал, выйди! Я скоро вернусь. — Снова прикрикнул на него Тэхён. Бо, бросив обиженный взгляд, громко хлопнул дверью, покидая кабинет. — Отпустите меня, президент Ким! — Гуку всё-таки удалось вырваться из цепкой хватки. — Вас ждут на совете. Ждет жених, в конце концов. — Я должен пойти на совет, но мне абсолютно плевать, что они там нарешают. Главное, чтобы ты меня выслушал. Не уходи, пожалуйста! Дождись меня тут. Я вернусь, и всё-всё объясню, — он умоляюще посмотрел на Гука и, постоянно оглядываясь на него, вышел за дверь. — Я не буду тебя больше слушать, я не буду тебя ждать. Нечего тут объяснять и так всё понятно. Прощай! — тихо прошептал тот, когда быстрые шаги Тэ затихли в гулких коридорах офиса. Взглянув в последний раз на место, где он был безумно счастлив и так подло растоптан, уходил прочь, оставляя здесь останки разбитого сердца, которое уже не билось любовью. **** Подходя к лифту, он столкнулся с Бо, который шел в конференц-зал вместе со своим другом секретарем. — Ну что, очкарик, допрыгался? — глаза Джина вспыхнули неприкрытым злорадством. Увидев в руках Гука подозрительный пакет, он зашептал на ухо Бо. — Надо его проверить. Вдруг он вынес какие-нибудь важные документы, — он был бы счастлив обвинить Чонгука ещё и в воровстве, отыграться за свою некомпетентность в работе на Чонгуке, что доставило бы ему особую радость. Бо Гом согласно кивнул. — Зайдите ко мне в кабинет, Чонгук. Надо поговорить, — он схватил опешившего Гука за локоть и потащил к себе. — Откройте пакет! — в приказном тоне потребовал он, когда они остались вдвоём в кабинете. — Хочу убедиться, что вы не забрали из «Хайб» ничего лишнего. — Увиденная картина всё ещё стояла перед глазами и увеличивала неприязнь к Чонгуку многократно. Гук крепче прижал пакет к себе. — Я не думаю, что вам нужно видеть то, что внутри! — из-за пресловутой «омежьей солидарности» он не хотел, чтобы Бо Гом увидел подтверждение измены своего жениха. В душе Чонгука даже зашевелилась жалость к обманутому омеге. — Показывай, говорю! — злость закипает в Бо и он уже не может контролировать свои поступки. Подойдя, он дернул пакет на себя, тот порвался и всё содержимое выпало на пол. Бо не понимающе уставился на разбросанные игрушки и шоколадки. Он извиняюще посмотрел на Гука и, присев на корточки, стал собирать рассыпанное на полу. Внезапно его взгляд зацепился за утреннюю открытку. Он, внимательно вчитавшись в текст, медленно осел на пол. — Это точно почерк Тэ! Он написал это тебе? Вы с ним… — его стал разбирать истеричный смех. — Вы с ним что, любовники? Нет! Нет! Я в это не верю! Он не мог. Кто ты, а кто он? Тэ, он такой … — Бо Гом не договаривает, он открывает и закрывает рот, не в силах произнести больше ни слова. — Какой такой? — горько усмехнулся Гук. — Даже такой может наступить себе на горло ради дела. — Да, ради какого дела? Что может быть между вами общего? — непонимающе смотрел на него Бо. — Не переживайте, господин Богом, эта связь не доставляла ему никакого удовольствия. Всё было игрой из-за денег. — Гука душили слезы, когда он доставал из кармана злосчастное письмо и отдавал его в руки Бо. — Здесь все ответы на ваши вопросы. Бо Гом осторожно развернул протянутый ему листок. По мере прочтения, на его лице эмоции сменяли одна за другой. Он не мог поверить, что всё это о его благородном возлюбленном. Из его глаз тоже покатились слезы. Воспользовавшись замешательством Бо, Гук выскочил из кабинета. Выйдя на улицу, он напоследок оглянулся на здание «Хайб», смахивая с глаз слезы. Затем направился прямиком в аэропорт, где его уже ждал Намджун с вещами. Впереди его ждал Милан и новая жизнь, без всей этой грязи. Жизнь без Тэхёна. Сев в самолет, он достал планшет, открыл дневник и сделал в нем короткую прощальную запись. «Прощай, моя любовь! Как жаль, что ты была только лишь плодом моего воображения. Прощай, наивный Гуки! Сегодня ты умер навсегда!» -