Нелепый, умный, влюбленный!

— Чонсок, как наши дела с отчётом? — заглянул после обеда в каморку к Гуку Тэхён, как всегда, сверкая бесподобной улыбкой. — Думаю, ближе к ночи закончу, — снова слегка залипнув на красоту начальника, ответил он. — Только я Чонгук. — Ой, прости! — смутился Тэ. — Никак не могу запомнить имя. Знаешь, столько дел с этим назначением, что всё в голове не умещается. — Я понимаю! Ничего страшного. Можете называть как хотите, — улыбнулся во все брекеты Гук. — Я обязательно запомню твоё имя, Чонгук, — наконец-то он правильно произнес его имя. — Я на показ ухожу, а ты работай. Увидимся после него. — Подмигнул он и вышел. У Гука сердце билось где-то в левой пятке. Он растёкся, как талое мороженое в кресле, с совершенно глупой влюблённой улыбкой на лице. «Президент Ким мне подмигнул!» — Чонгук блаженно прижал ладони к горящим щекам. ***** — Нет, Бо Гом! Ну, ты видел это чучело очкастое? — развалившись на диване в кабинете друга, сокрушался Джин. — Все что-то строчит и строчит в компе целый день. Глаза выпучит! Брекетами скрипит! Жуть! А одежда, это ж просто отвал башки. Мой утонченный вкус бьется в нервных конвульсиях, когда видит это. — Да уж! — выдохнул Бо Гом. — Я читал его резюме. Прекрасно понимаю, почему ТэТэ его нанял. Но, вот внешность! — он обречённо помотал головой. — Если кто-то из наших клиентов увидит, то позора не оберешься. Не зря он его в ту кладовку закрыл, подальше от людских глаз. — Я сегодня так устал! — изображая дикую усталость, вздохнул Джин. — Целый день на звонки отвечал, пока этот нелепый Гук там выслуживается перед твоим женихом. Наверняка уже влюбился в ТэТэ. Богом ядовито усмехнулся. — Джинушка, ну ты как что-нибудь ляпнешь. Лучше внимательно следи за моим будущим мужем и его другом Хосей. Эти двое явно собрались сегодня после показа слинять в клуб с моделями. А этим страшилищем я сам займусь. Попробую его завербовать. Если не получится, найду способ от него избавиться. Не люблю, когда ТэТэ мне противоречит. — Злобно сощурился он. **** Подготовка к показу шла полным ходом. Полуголые модели сновали туда-сюда, ловя на себе похотливые взгляды ТэТэ и Хоси. Главный дизайнер Юнги постоянно нервно покрикивал на них, периодически глотая успокоительное и угрожая увольнением. Демонстрационный зал уже был полон гостей и папарацци. Все ждали начала. Открывать показ по традиции должен был президент модного дома. Тэхёну эта роль выпала впервые и он жутко нервничал. Весь заученный текст приветствия махом вылетел из его головы. — Я ничего не помню! — сокрушался он. — Еще и текст в кармане другого пиджака оставил. Скоро начало. Я точно уже не успею за ним сходить. — Ну и чего ты разнервничался? Позвони своему секретарю, пусть принесет. Тем более, что у тебя их целых два. — Хосок был как всегда весел, спокоен и, широченно улыбаясь, пялился на моделей. — Точно! Чтобы я делал без твоих советов, дружище, — благодарно хлопая друга по плечу, Тэ немного успокоился. **** Чонгук уже почти доделал отчет, когда в его каморке зазвонил внутренний телефон. — Чонгуки! Это президент Ким. Там, в моем пиджаке на стуле, лежит листок с речью. Ты не мог бы мне его принести в демонстрационный зал? — услышал он знакомый приятный баритон начальника. — Конечно, я сейчас принесу, — ответил он, млея от того, как ласково к нему обратился Тэхён. Найдя в пиджаке, от которого так приятно пахло чем-то терпко возбуждающим, (именно так пахнет любовь) листок с речью, он бросился искать демонстрационный зал. Увидев в коридоре Джина, решил спросить у того, куда идти. — Не подскажешь, где проходит показ? Мне надо кое-что передать президенту Киму, — пытаясь отдышаться от торопливого шага, спросил он. — Ты хочешь распугать своим видом всех гостей? — брезгливо смерил его взглядом тот. — Давай мне, я передам. Как раз направляюсь туда. — Я сам отнесу! — прижал к груди лист с докладом Гук. — Так что, не скажешь? — Давай хоть не через центральный вход. Туда иди! — он махнул в сторону двери, ведущей прямо на подиум. — Спасибо, — выкрикнул Гук, направляясь по указанному направлению. Джин злорадно улыбался, глядя в спину удаляющемуся Гуку. — Похоже, кого-то сегодня уволят? — довольный собой, пробормотал он. Гук зашел в дверь. Было очень темно. Пробираясь практически на ощупь, он зацепился и уронил очки, тут же наступив, услышал характерный хруст. Подняв и положив их в карман, он стал продвигаться дальше. Вдруг в глаза больно ударил яркий свет, заставив его сощуриться ещё больше. Немного привыкнув, но всё ещё плохо видя, (без очков он был похож на слепого крота), он заметил впереди знакомый силуэт президента Кима. Чонгук сделал несколько шагов вперёд. Музыка, до этого игравшая, почему-то стихла. — Президент Ким, я принес вашу речь! — громко крикнул он. Со всех сторон начал звучать громкий смех. Гук совершенно растерялся, не понимая, что происходит. — Чонгук, какого ты делаешь на подиуме? — схватил его за локоть Тэхён, отчаянно краснея перед собравшимися. — На подиуме? — Гук вынул из кармана разбитые очки и надел. От увиденного его чуть не хватил удар. Он и правда стоял в центре подиума, окруженного, как минимум, сотней гостей и кучей репортёров. Ноги подкосились и он, чтобы не упасть, буквально повис на Тэхене, чем вызвал у зала ещё больший смех. «Мне конец!» — губы сжались от понимания, что он больше не сможет переступить порог своего «рабочего кабинета» и, возможно, больше никогда не увидит эти чудесные глаза, которые навечно поселились в его любящем сердце. **** Сидя в своей каморке, Гук, уронив голову на стол, тихонько плакал. «И как можно было так облажаться на второй день работы?» — слёзы капали на, впитывающих их мгновенно, бумаги. «Теперь меня сто процентов уволят!» Внезапно ему на голову легла чья-то рука, слегка поглаживающая волосы. Он поднял заплаканное лицо в разбитых очках. На него смотрели обеспокоенные глаза президента Кима. — Чонгуки, ты что, плачешь? — спросил он, доставая из кармана белоснежный платок и протягивая ему. — Простите меня, президент! Я всё испортил, — всхлипнул он. — Вот! — он протянул ему папку с отчётом. — Я закончил, вещи тоже уже собрал. — Какие вещи? — непонимающе посмотрел на него Тэхён. — После такого вы же меня явно уволите? — снова всхлипнул он. — С чего ты это взял? Наоборот, я ещё и премию тебе должен выписать, — улыбнулся он. — Премию? — удивился Гук. — Ну, да! Гостям так понравился этот юмористический перформанс, что они были в полном восторге. По крайней мере, они так подумали. Оказывается, шутливое представление на показе хороший рекламный ход. Я даже пару выгодных контрактов заключил, благодаря тебе, — успокоил он Гука. — Правда? Так вы меня не уволите? — Чонгук вытирает заплаканные глаза платочком президента. — Конечно нет! — хмыкнул Тэхён. — Иди домой и хорошенько отдохни. А завтра с новыми силами на работу. И очки почини, до обеда у тебя выходной. — Ким покрутил пальцем перед своим лицом, изображая окуляры, и вышел из кабинета, оставив Гука сидеть с открытым от удивления ртом. **** «Дорогой дневник! Он такой невероятный! Добрый и очень заботливый. Я так сильно сегодня облажался, а он вместо того, чтобы отругать, похвалил. Он даже отдал свой платок и погладил по голове. Это было очень приятно и завораживающе. А то, как он зовет меня «Чонгуки», заставляет моё тело дрожать и покрываться мурашками. С каждым днём я влюбляюсь в него всё больше и больше. Что я буду делать, если когда-нибудь, не увижу этих глаз? .....»