Фиолетовый блокнот

      Акико стояла так, как-будто находилась в каком-то другом мире, в другой вселенной, не здесь, не на похоронах самого дорогого для неё человека. Голова ужасно болела и кружилась, хотелось лечь в кровать и никого не видеть, ничего не чувствовать. Боль душила изнутри, хотелось проснуться от этого ужасного сна. Нет, Йосано не верит в это. Отец жив. Это просто ужасная шутка. Он не мог умереть. Оставить свою любимую дочь. Нет. Нет. Нет.       —Папа... — глаза снова стали слезиться, огромный и тяжеленный ком застрял в горле. Девочка посмотрела на рядом стоящую мать, та тоже пыталась сдерживать слезы, губы были сомкнуты в тонкую полоску, в глазах не читалось больше той радости, когда отец приходил с работы, а любимая жена его встречала, когда они гуляли всей семьёй по парку возле дома и устраивали пикники. Только отчаяние и такая-же боль, что и у Акико. Эта трагичная новость для подростка была слишком резкой. Родители не говорили ей, что отец болеет раком. Скрывали до последнего. До последнего дня этой жизни её любимого отца. Да, он переродится, по их вере, но, что сейчас будет с ней и матерью? Они одни. Совсем одни.       Хоть её мать и знала, что у её мужа рак, но врачи давали ещё несколько месяцев. Для неё это было потрясением - так быстро и так скоро. Она не могла нормально есть, спать. Всё что она делала - это сидела и пересматривала альбом их семьи, плача, раз за разом, настолько горькими слезами, что самой Акико приходилось успокаивать мать, но из этого мало, что выходило, как только она мимолётно смотрела на фото со счастливой улыбкой отца, который держит девочку дошкольного возраста, то начинала рыдать в захлёб с матерью.       Йосано промокнула слезы рукавом своего одеяния — чёрное кимоно. Ноги и руки предательски дрожали из-за всего стресса, что она испытала за последние пару дней. Знакомые отца и друзья семьи всё приходили и приходили, попрощаться с умершим. Каждый подходил и говорил пару слов женщине и подростку. Как же тошно. Акико тошнит от них. Какое право они имеют приходить сюда. Они никто для них. Пусть они оставят свои поддерживающие речи у себя. Отец жив. Почему они этого не понимают. Почему они всё говорят и говорят, что тот умер. Нет. Нет. Он живой. Просто уехал на пару дней в командировку по работе. Да. Верно. Уехал. Он с минуты на минуту зайдёт и скажет, что это не правда. Что он живой. Это просто страшный сон. Он обнимет дочь крепко, скажет, как он её любит, и они вместе вернутся домой. Да, всё так и будет...       Девочка посмотрела в сторону двери. Отец не заходил. Или же... Да, вот он. Знакомая фигура, чёрные волосы, походка... Это отец! Лица не было видно из-за шляпы, но это он точно он. Йосано побежала прямо к мужчине, и крепко обняла его за талию.       —Папа, я так скучала по тебе, — шепнула девочка, что услышали только она и мужчина. У девочки полились слезы.       —Акико... Я... — мужчина погладил девочку по голове, обнял в ответ, — Это я Огай. Твой отец... Он... Ты же знаешь... Он умер.       —Нет... Нет... Мори-сенсей... Папа... Он жив... Не обманывайте меня, зачем вы это делаете?! — Акико перешла на крик, оттолкнула Огая. Как-же она перепутала его со своим отцом. Да они были очень похожи, особенно их повадки и одежда, но это не странно, потому что они были лучшими друзьями со средней школы. Но... Но почему он оделся как отец в последний раз, как его видела девочка?! Зачем он её обнял?! Зачем он ей говорит, что отец мёртв?! Почему эти люди решили разыграть весь этот спектакль?!       —Акико, доченька, успокойся, пожалуйста, — к этим двум подбежала мать Йосано. Она пару раз сделала поклон и извинилась перед гостями, —Мори-кун, извини её, она ещё не до конца поняла, что... Кхм...       Женщина закусила губу и отвела взгляд, обнимая дочь. Врач кивнул, дав понять, что всё понимает и женщине не нужно произносить болезненных слов. Он отошёл в сторону, поздороваться со знакомыми.       —Мама... Папа... Он... Умер, да? — Акико обняла за шею мать, шмыгая носом. Голова начинала всё сильнее болеть и кружиться.       —Да, милая. Пожалуйста, живи дальше, я знаю, как тебе трудно и, что ты чувствуешь, у меня тоже самое. Но мы сильные с тобой, мы справимся. Папа будет нами гордиться. Давай покажем ему, что мы сможем справиться, чтобы он ушёл без сожалений, пожалуйста, доченька.       Девушка ничего не ответила. Только отстранилась и наклонила голову вниз, шмыгнула носом. Они вернулись, где стояли с самого начала, к ним присоединился Мори так, как был очень близким другом семьи. После того, как все гости пришли, они уселись за столики и помянули умершего. Акико пару раз чуть не упала в обморок, но Огай успевал её словить и привести в чувства с помощью нашатыря.       Всё закончилось через полтора часа. Мать и Огай попрощались со всеми и вызвали такси, после того как знакомые отца ушли. Ехали они в полной тишине до самого дома Йосано. Подросток уснула на плече Мори, он накинул на неё свой пиджак. Девочка спала неспокойно, её мучали кошмары, каждый раз она вздрагивала от них...

***

      "Прошёл год и несколько месяцев со дня смерти отца... Мне так тяжело. Хочу умереть. Мама трудиться каждый день, чтобы я не нуждалась ни в чем. Я учусь усердно, чтобы поступить хоть куда-нибудь. Хочу в медицинский университет, чтобы мама прожила дольше... Хочу, чтобы другие не чувствовали то, что у меня внутри. Это так тяжело... Папа бы сейчас меня поддержал..." Подросток кинула ручку в стенку и захлопнула тетрадь — свой личный дневник с золотыми бабочками. Слезы подступили и покатились по бледным щекам. Она вся дрожала, хваталась за волосы, рвала их на голове, тяжело дыша.       —Папа, папа, когда ты вернёшься?! Папа, папа! Приезжай скорей, я же жду тебя! Папа! — девочка задыхалась от слез, от волос она перешла к лицу. Стала его царапать, зовя отца, который всё никак не приходил.

***

      —Акико, почему ты спишь на полу? — в комнату зашла женщина с уставшим видом, она выглядела очень обеспокоенно. Она нежно погладила дочь по волосам, осмотрела её, тяжело вздохнула. Опять у Акико был припадок. Девочка до сих пор не до конца осознаёт, что отец умер, так сильно он был ей важен.       —Мм? Мама, ты уже пришла? — брюнетка открыла немного глаза. Получив кивок, она стала садиться из лежачего положения: —Надо было мне позвонить, я бы приготовила ужин.       —Всё хорошо, ты устаёшь в школе, скоро экзамены же, верно? Тем более сегодня мы закажем доставку. Немного сделаем себе подарок... Всё-же у меня и Огая для тебя новость.       Женщина улыбнулась и встала с пола потому, что раздался звонок в дверь. Это был Мори Огай. Акико тоже быстренько встала и побежала в ванную, чтобы привести себя в более-менее опрятный вид. Волосы все были запутаны. Глаза и в принципе всё лицо было опухшим, были красные линии на щеках от ногтей. Подросток умылась холодной водой, расчесалась и вышла к гостю. Он довольно часто к ним приходил, как и раньше. С его стороны это было очень любезно, потому что он не забыл про них, навещал, помогал иногда в каких-то домашних делах, как отец...       Школьница зашла на кухню, там уже за столом сидели мама и врач. Она поздоровалась со вторым и села на против него. Взрослые о чём-то мило беседовали, Акико не прислушивалась. В голове гудело, а уши заложило, половину она бы и не разобрала, если и хотела послушать их разговор. Она уставилась на столовые приборы мужчины и не моргала.       —Йосано-кун, ауу! — хирург помахал ей перед глазами. Девушка вздрогнула, проморгалась пару раз и посмотрела на Огая, — Мы заказываем суши, ты же будешь?       —Да, — дрожащим голосом ответила и глубоко вдохнула, чтобы немного отпустило, —Так какую новость вы хотели мне сообщить?       —Акико, доченька... Мы решили тебе объявить, что мы с Ринтаро-куном встречаемся и он переезжает к нам...       —Ну или вы ко мне, мы с твоей мамой ещё не решили, —он поставил локти на стол, кисти рук соединил между собой.       —Вы что... Ахуеть, — от такой новости подросток сразу пришла в трезвое состояние.       —Акико!       —Ну, а как тут ещё выразиться, мам? — девочка несколько раз похлопала глазами и переводила взгляд то на мать, то на Мори, —Ээ, я даже не знаю, что сказать. Ну, если вы уверены... В своих чувствах? То я не могу вам как-то запрещать... Или мешать...       Её глаза становились всё грустнее и грустнее от осознания, что происходит. Нет, она не может запрещать матери, встречаться или любить кого-то, но какое-то неприятное чувство обиды пожирало. Она думала, что отец единственный для неё. Но нет... Даже если и не единственный, то начинать встречаться с его лучшим другом — звучит не очень. Это звучит на самом деле отвратительно. Это настоящий пиздец. Она не знала, что и думать. Есть семейная пара, муж умирает, а его лучший друг меньше, чем через год начинает отношения с его женой! Это никак не могло сложиться в голове. Но она не может запрещать. Если мама хоть немного станет от этого счастливей, то почему бы и нет? Тем более Мори Огай был добр и к ней, и к её матери. Какая же дилемма. Как-же отвратно на душе. Ещё хуже, чем было. Просто хочется забыть, как страшный сон…

***

      —Послушайте, пациентов можно навещать, только с понедельника по пятницу с 10:00 до 18:00, сегодня суббота! Вам нельзя сюда! — младшая медсестра преградила дорогу в сторону палат пациентов мужчине и женщине средних лет.       —Моя дочь здесь лежит после операции и не отвечает на звонки! Мне нужно её увидеть! Пустите нас! — женщина с рыжими волосами нахмурилась.       —Простите, но нам не положено пускать в не рабочее для этого время. Я могу только сказать её состояние. Как её зовут? — медсестра повела пару к стойке регистратуры.       —Озаки Коë, 28 лет, — медработница стала искать карточку пациентки по алфавиту.       —Хм, карты нет, видимо ещё у её врача. Давайте посмотрим через компьютер.       —Девушка быстрее, не видите что-ли, что моя жена волнуется. Что за несносная девчонка даже позвонить не может родителям, всё приходится узнавать через Чую, — седой мужчина оскалился и постучал нервно пальцами по столу.       —Озаки Коë... Так, — медсестра несколько раз щелкнула на кнопку мышки, поправила очки, съехавшие с носа, — с ней всё хорошо. Она перенесла операцию по удалению аппендицита. Её здоровье в полной безопасности, не волнуйтесь.       —Коë, бедняжка моя, — женщина схватилась за сердце, седоволосый ещё сильнее нахмурился и приобнял за плечи жену, они стояли молча пару секунд.       —Почему на этаже посторонние? Сегодня пациентов не навещают, удалитесь, пожалуйста, а иначе я вызову охрану, — из своего кабинета вышла Наоми и не сразу поняла почему возле стойки регистратуры стоят люди, которые явно не лечились здесь.       —Доктор, пожалуйста, помогите нам пройти к нашей дочери, мы заплатим, нам бы одним глазком её увидеть, — рыжеволосая молящим взглядом смотрела, подходя к Танидзаки, она держалась рукой за одежду возле сердца, немного её скомкав.       —Нет, это запрещено, приходите в понедельник, — Она пропустила мимо ушей слова про деньги, она слишком устала, чтобы начинать скандал и говорить про то, как им не стыдно вообще такое предлагать!       —Дорогая, пойдём, вернёмся в понедельник, врачи здесь совсем не понимающие и бессовестные, — мужчина положил свою широкую руку на плечо жене, сжал немного. Им ничего не оставалось делать, как послушаться врача и уйти. Так они и сделали. Мужчина всё ещё бормотал, что-то плохое про персонал, пока они не дошли до лифта с рыжеволосой.       —Если такие люди приходят, сразу угрожай охраной, пациенты у нас на этаже все в стабильном состоянии, могут и подождать, пф, — указательным пальцем черноволосая постучала по стойке, она закатила глаза, — я понимаю, что тебе хочется им сказать, как состояние их близкого человека, но не стоит нарушать правила конфиденциальности. Запомни это. Последний раз такое, хорошо? Озаки уже не ребёнок и сама отвечает за себя.       Медсестра кивнула, голову она не поднимала. Ей было стыдно. Её довольно часто отчитывают, потому что она новенькая и много косячит. Хотя есть и другие новенькие, которые сразу влились в коллектив и их особо не ругают. Возможно, она действительно, что-то не так делает.       —Не расстраивай сильно из-за этого, все мы совершаем ошибки, просто старайся их запоминать и исправлять, Харуно.       —Хорошо, Наоми-сан, — шатенка неловко улыбнулась и слегка поклонившись, ушла в сторону туалета.       —Эх, штраф бы ей, она вообще не должна была им что-то говорить, мало того она явно выполняла не свои обязанности. Хотя, её могли попросить посидеть другие медсестры и посторожить... Всё-же вечер, дел у них многовато, — Подумала про себя Наоми, идя к кофейному автомату. Сейчас бы домой в кровать, поспать, а не сидеть на дежурстве, проверять пациентов, ещё и операция должна быть через час. Всё же она выбрала эту профессию помогать людям и быть в достатке, иметь социальный статус в обществе. У неё уже это всё есть в среднем достатке, для выживания в мире хватит.

***

      —Я тебе говорила, чтобы ты звонила и докладывала, что и как у тебя. Ты мало того, что забыла про семью, так ещё и в больницу попадаешь, — женщина махала руками в палате, ходя из стороны в сторону.       —Я не забывала про семью, не нужно тут пиздеть. Я вам не сказала, чтобы вы не волновались. И не звонила, потому что занята была на работе! — Коë оскалилась и отвернулась к окну.       —Молодая леди, выражайся прилично, тут вообще-то твой младший брат! — отчим Озаки встал со стула и кивнул в сторону сына, стоящего возле койки девушки.       —Он уже не маленький, чтобы не материться при нём, — Озаки хмыкнула, смахивая чёлку с глаз.       —Ты вообще мне не звонишь! Я узнаю о тебе только через Чую! Я же мать твоя, почему ты не можешь хоть раз в неделю позвонить и рассказать, как у тебя дела?! Я же волнуюсь о тебе! — рыжеволосая подошла к дочери, пытаясь взять её за руку, но та отдернула.       —Раньше надо было волноваться, когда меня из школы хотели выгнать, когда ты не верила мне! Вот тогда нужно было спрашивать, как у меня дела, как я себя чувствую! Нужно было поддерживать меня! А не говорить, что я бесстыжая девчонка, что крадёт всё. Ты даже не пыталась разобраться тогда. Хочешь, чтобы я после того рассказывала тебе всё? Да тебе всё равно, денег просто хочешь, чтобы долги своего дорогого мужа закрыть! Ты вообще думала о Чуе? Ему нужны деньги на обучение! Я их дам, но только потому, что он мой брат, который действительно волнуется и любит меня, — глаза девушки наполнялись слезами, она перешла на крик, указывая указательным палец то на младшего, то на старшего Накахару.       —Да как ты вообще смеешь такое говорить, лгунья! — седоволосый подошёл к Коë, замахнулся.       —Папа, не надо! — паренёк встал между сидячей Озаки и отцом, — Мы же в больнице... И... И не поднимай на неё руку!       —Ах, ты мелкий сучёныш, а ну ушёл от сюда! — на лбу мужчины появились глубокие складки, челюсть была напряжена, а взгляд был безумен.       —Уйдите от сюда все! Вон! Как же вы меня задолбали! Просто оставьте меня! — Озаки не выдержала, она подскочила с кровати, держась за шов. От злости её дыхание участилось, а лицо покраснело.       —Доченька, тебе нужно лежать, — Накахара взяла парикмахера за руку, но вторая снова отдернула её.       —Уйдите, ещё раз повторяю. Или я позову врачей, чтобы они вас вывели, — рявкнула и показала на дверь.       —Тц, никаких манер у этой молодёжи, что за дурость, никакого уважения к старшим, — мужчина вышел, хлопнув дверью. Женщина поспешила за ним, попрощавшись с дочерью.       —Я сам доберусь, мам! — обеспокоенно крикнул рыжеволосый.       —Суки, чтобы их...! — Озаки металась из стороны в сторону, пытаясь успокоить. Каждый раз их разговор этим и заканчивается. Мало того, что денег хотят от неё, чтобы выплатить долги отчима, которые он наиграл в каком-то казино. Так ещё и хотят уважения в ответ, которое не заслуживают вообще.       —Анэ-сан, прости. Я им правда не говорил, я не знаю, каким образом они узнали... Возможно... Возможно они подслушали, когда я говорил Осаму, чтоб его, что ты в больницу попала. Прости, пожалуйста.       —Чу, я не злюсь. Всё хорошо, просто... Ах, меня действительно, задолбало, как этот идиот относится ко мне и тебе. И мама опять с её: "позвони-позвони", — аловолосая подошла к брату и потеребила волосы, мягко улыбнулась. Она понемногу начинала успокаиваться.       Сестра и брат сели на больничную койку. Чуя обнял сестру.       —Как поступишь в универ, полностью переезжай ко мне. Хм, или, —она игриво улыбнулась, — ты переедешь к Дазаю?       —Анэ-сан! Он меня бесит, ни за что к нему не перееду! Он вообще в последнее время больше обычного пристаёт! Всё время звонит и каждую перемену ходит ко мне в класс! Ещё и на те же дополнительные, что и я хожу стал ходить, — Накахара цыкнул, нахмурившись. Его "друг" с параллельного класса слишком хочет с ним дружить. А Чуя не видит в этом смысла, потому что они очень разные. А ещё его очень раздражает, что Дазай всё время упоминает про маленький рост Чуи. Он ещё вырастет. Вот он ему докажет! Перерастёт эту ходячую мумию.       —Кажется, ты ему нравишься, —Озаки хихикнула. Чуя надулся и толкнул её немного в бок. Они ещё немного пообсуждали сплетни и Чуя ушёл домой, всё же экзамены и поступление никто не отменял. Пару месяцев пролетят незаметно так, что подготовка важна.       Коë улеглась на кровать и взяла телефон, проверить сообщения. Ничего, никто ей не писал, так что она его отложила и стала сверлить взглядом стенку, прокручивая в голове очередную беседу с роднëй. Были бы бабушка и дедушка живы было бы легче. Сейчас самый родной её человек - это Чуя, о котором она старается очень заботиться и дать столько любви, сколько и она, и он не получили от родителей.       —Кхм, можно? — в дверь постучали пару раз. Брюнетка заглянула, мягко улыбаясь.       Настроение Коë сразу поднялось, она кивнула и села в позу лотоса, освобождая место для Акико, с интересом её рассматривая.       —Как ты себя чувствуешь? Одна из медсестëр, сказала, что здесь были крики около часа назад. Они такие сплетницы, иногда подбешивают, —Акико закатила глаза, аловолосая улыбнулась, немного откидываясь назад.       —Да так, родители приходили. Я в норме, не волнуйся. Здорова, как бык, — директор похлопала себя по груди, поднимая подбородок вверх. Йосано тихонько посмеялась в ладошку.       —Это хорошо, значит скоро будем тебя выписывать. Если станет что-то болеть или тревожить по состоянию здоровья, то сразу же обращайся в больницу... Тем более она рядом с твоей работой. Не доводи себя до такого состояния, пожалуйста, а то может закончиться ужасными последствиями, — хирург обеспокоенно на неё посмотрела, закусывая щеку. Их взгляды встретились. Озаки смотрела на Йосано с таким интересом и обожанием, что казалось сейчас её съест. Хотелось прикоснуться к прекраснейшему и милому лицу, к великолепной девушке, что сейчас сидит прям перед ней, рядом. Хотелось просто обнять и сказать благодарственные слова за то, что так беспокоится и помогает ей. Врач же пыталась прочесть по глазам, какая она. Эта хрупкая роза с шипами. Она настолько разная. Настолько изящная. Коë сильная и колючая это так, но в тоже время, так страшно прикоснуться и сломать её. Действительно роза. Хочется оберегать и касаться, рассматривать.       Девушки покраснели. Они смотрели друг на друга, наверное, минуту. Смотрели бы и дальше, если бы не их мысли, который повели не в то русло. Первой взгляд отвела Озаки, теперь она смотрела на свои пальцы, которые теребили пододеяльник. Йосано тоже обратила на них внимание.       —Как думаешь, плохо ли, что я не хочу общаться с мамой и... отчимом? — шепнула пациентка. Акико подняла на неё глаза и снова опустила, тоже стала мучать пододеяльник.       —Если они как-то ранили тебя или тревожат, как-то докучают, то думаю... Это нормально. Не каждый способен сохранять более-менее хорошие отношения с родственниками, если тебя травмировали. Да и если не травмировали... Не знаю правильно ли я думаю. Но ты не обязана делать, то, что они говорят и тревожиться по этому поводу, только потому, что это родители. Им может и будет хорошо, что ты бегаешь, как собачка, только, чтобы они жили роскошно, но если тебе плохо самой от этого, то не стоит... Ты должна заботиться о себе и брате, — девушка замолчала, тяжело вздохнув.       —Значит ты слышала нашу ссору с ними? Не медсестра сказала? — Озаки усмехнулась.       —Да, слышала... Хотела зайти проведать тебя, но крики были очень громкие... Не только я слышала так, что от части, я не соврала, — девушка встала с койки, собираясь уйти.       —Аки... Акико, подожди, — Озаки схватила её за запястье, потянула на себя, успев сесть из позы лотоса в нормальное сидячие положение. Йосано приземлилась прямо к ней на бёдра, приобняла её за шею. От такого положения она сразу же покраснела.       —Коë, что ты..?       —Давай так посидим пару минут, пожалуйста, — она обняла её за талию, голову положила на плечо второй. Акико стала гладить её по мягким волосам, постепенно переходя на легкий массаж головы.       Коë было это необходимо, почему-то именно сейчас ей было тяжело перенести ссору с родителями. Хотелось просто забыть об этом, ощутить какие-то объятья и поддержку. Да, они не были сильно знакомы с Йосано. Но она словно солнышко после грозы. Тёплое, такое светлое и любимое. Хотелось раствориться в её объятьях. Так спокойно сейчас в них. Нет тревоги, как ни в чем не бывало...       —Спасибо, что позаботилась обо мне, — пробубнила Коë, крепче сжимая халат второй.       —Пожалуйста, это же моя работа, — не прекращая массаж ответила врач. В груди пациентки стало немного колоть от ответа. Верно, это её работа, Коë, кажется, слишком много надумала на счёт Йосано, что та, как врач, со всеми своими пациентами добра. Это её работа — помогать людям. Но не у всех же она сидит на коленях и так сближается?       —Какие тебе нравится фильмы..? — Озаки повернула голову, чтобы смотреть в стенку и глубоко вздохнула, вдыхая побольше аромат духов Акико.       —Мм... Ну, я уже несколько лет ничего особо не смотрела, но в детстве и будучи подростком очень любила Человека паука. А тебе нравится что-то? — брюнетка прекратила двигать руками, опустила их на плечи аловолосой.       —У меня довольно много дорам и фильмов, которые мне нравятся. Чего-то конкретного нет на самом деле. У меня в салоне крутят всё подряд, если что-то нравится, то дома смотрю полностью после работы. Иногда Чуя, что-то рекомендует, но это по большей части аниме.       —Ого, а я дома обычно просто питаюсь, сплю и изучаю что-то новое в медицинской сфере. Домашняя рутина у меня действительно не очень, — в голосе появилась какая-то грусть. Акико одна в семье, к ней даже никто прийти не может, и она особо не общается с кем-то.       —Ну, некоторые люди даже ничем не занимаются. А ты же на оборот что-то изучаешь. Разве это плохо? — Парикмахер подняла голову и вопросительно на неё посмотрела.       —Да, наверное, ты в чём-то права, — она нахмурилась. Ей хотела бы заниматься и другими делами, но она действительно, настолько была к себе строга в последние годы, что отказалась даже от просмотров пару развлекательных видео на YouTube. Уже много лет она жила одна и считала это более чем нормой. Никого не было, чтобы отвлечь её от работы. Да и ей особо не хотелось. Зачем? Лучше потратить время на то, чтобы вспомнить знания или получить новые, а не тратить впустую. Эта мысль касалась только её. Она была рада и, возможно, даже завидовала некоторым людям, которые и развивались в какой-то сфере и могли расслабиться за просмотром кинофильмов.       —Давай, сходим в кино или поужинаем, как меня выпишут? Ты не против? — Озаки убрала чёлку с глаз Йосано.       —Не против, но мне нужно будет посмотреть, что у меня по графику работы... Кхм, — обе перевели взгляд на звонящий телефон на тумбе. Коë взяла его.       —Здравствуй, Гин, что-то случилось? — девушка немного отстранилась от Акико, чтобы лучше было видно её лицо, она внимательно посмотрела в её карие глаза, которые не солнце отливали немного фиолетовым оттенком.       —Коë-сан, простите, что отвлекаю, вы все-таки на больничном. Я не хотела вас тревожить по этому вопросу, но это правда уже все границы переходит! — на той стороне трубки был очень обеспокоенный и в тоже время очень раздражённый голос.       —Ближе к делу...       —Та, клиентка.... Ах, которой не понравилась ваша работа... Точнее понравилась, а потом оказалось, что нет...       —Я поняла про кого ты, что она опять сделала? — Брови сводились домиком, а ладонь сильнее сжимала телефон. Акико внимательно прислушивалась к разговору.       —Она уже пару дней сидит с табличкой возле салона, где написано, что у нас плохое качество обслуживания, мастера грубят и не выполняют свою работу должным образом и всё по типу такого. Я и другие думали, что она день или два так посидит и ей надоест. Но нет! Эта дура! Написала баллончиком обзывательства в вашу сторону и сторону салона на тротуаре прямо на против входа.       —Что?! Она совсём что-ли уже?! — она громко вздохнула от раздражения, глаза бегали по палате.       —Мы хотели вызвать полицию, но вы же говорили, чтобы не было шумихи и, она сама успокоится. Я не знаю, что делать. Поток людей слишком снизился за эти пару дней, что вас не было, — девушка сделала голос тише. Акико наблюдала за Коë, та уставилась в одну точку пытаясь, что-то придумать, но видимо ничего не шло, челюсть всё больше и больше напрягалась.       —Озаки, можно я попробую? Я не уверена, что помогу... Хотя может и сработать...— девушка потянулась за её телефоном, та кивнула и шепнула как зовут администратора.       —Кхм, Гин-сан, здравствуй, я Йосано Акико, я пару дней назад приходила к вам, — хирург встала с колен директора, немного краснея, — ты можешь мне организовать парик из натуральных волос, но, чтобы он был ужасно подстрижен... Как-будто это делал никудышный мастер? Кажется, у меня есть план как справиться с ней, чтобы она к вам не лезла, да ещё и заплатила за это всё.       —Да... Думаю это возможно. Как скоро вам надо?       —Желательно как можно скорее. У меня смена заканчивается через час. Думаю, к тому времени будет как раз. И ещё попроси сотрудников, чтобы они каким-то образом сказали, что у вас появился новый хейтер, который пишет гневные комментарии и требует вернуть деньги за работу, — Йосано посмотрела на удивлённую Озаки, подошла к ней и села рядом.       —Хорошо, как всё будет готово я дам знать Коë-сан, она вам сообщит.       —Хорошо, до встречи, — улыбнулась, попрощавшись, выключила звонок, —Не волнуйся, я постараюсь помочь. И... Бля, нужно было с начала у тебя спросить. Ты готова с ней судиться?       —Угу, на этот раз она меня вывела из себя. Спасибо тебе, — Коë взяла за руку вторую, легонько сжимая, неловко улыбнулась, всё ещё злясь, —Я правда не знаю, почему ты это делаешь и какие цели преследуешь, но спасибо, правда.       —Просто считай, что я тебя благодарю за тот случай в кабинете.       —Мгм, —девушка кивнула, медленно отпуская руку брюнетки, —Если нужна будет ещё какая-то подобная помощь, то ты знаешь где меня можно найти...       —Ага, — лучи солнца попали в глаза, девушка немного нахмурила брови. Волосы на солнце блестели золотом, подаренная бабочка маленькими солнечными зайчиками играла на больничных стенах, —Кхм, я пойду, а то ещё есть дела. Не скучай здесь, я зайду перед концом смены.       Хирург вышла и сразу же направилась в свой кабинет, попутно читая очередное сообщение от матери. Старшая Йосано очень злилась на неё, что дочь не отвечает на её звонки и даже не перезванивает. Но что же Акико отвечать на очередное:       —Найди мужа, тебе уже пора рожать, почему же ты не хочешь семью? Ты подумала, о том, кто тебе подаст стакан воды в старости?! Что значит ты хочешь карьеру?! Ты обязана создать семью. Ты же девушка тебе нужно сидеть и воспитывать детей!       Боже, как-же её злило. Старая школа. Врач пыталась пару раз поговорить и убедить мать в том, что, если ей нужна будет семья, она её построит, сейчас же она просто хочет сосредоточиться на достижении своих целей. Ну, или Акико просто было страшно думать даже об отношениях, потому что она не хотела повторить горький опыт своей матери и себя подростка. Остаться одной с разбитым сердцем, ребенок останется без второго, скорее любящего родителя, конечно же нет. Да, именно любящего человека и родителя. Девушке нужен партнер, в котором она будет уверенна на все сто процентов, который будет готов нести ответственность и за себя, и за ребенка. Таких пока людей она не встречала.       Девушка отключила звук на телефоне, чтобы её не отвлекало пиликанье от сообщений и звонков. Стала изучать анализы своих старых и новых пациентов, назначать им лечение.       —С завтрашнего дня ставьте капельницу пациентке из 810, гентамицин, —Йосано отдала список поручений для старшей медсестры, заходя в её кабинет, —И ещё, проверяйте её жизненные показатели, что-то они мне не очень нравится.       —Хорошо, Йосано-сан, —женщина средних лет, сортирующая таблетки, поправила очки, —Уже уходите?       —Да, появились срочные дела, так что не буду задерживаться сегодня. Удачной смены, до завтра.       Девушка вышла из кабинета, направляясь в палату к Коë. Вторая лежала, листая ленту TikTok.       —Я всё. Как там дела в салоне? — брюнетка стала копошиться в своей чёрной сумочке.       —Гин всё подготовила, она будет ждать тебя у чёрного входа, — девушка перевела на неё взгляд, обеспокоено смотря, —Ты мне скажешь, что задумала?       —Думаю, да. Но после того, как эта дамочка заглотит мой крючок, — уверено ответила хирург. Из сумочки она достала маленький серебряный прибор, показывая директору.       —Это то, о чем я думаю? — выгнула бровь аловолосая. Та кивнула и убрала его обратно, —И как нам это поможет?       —Я её немного разболтаю. Люди многое рассказывают своим товарищам по несчастью. Если только она не психопатка, которая никому недоверяет, хотя думаю это вряд ли, — пожала плечами кареглазая. Озаки посмотрела на неё немного недоверчиво, но ссылаясь на то, что, возможно, Йосано — тот человек, который любит рассказывать свои планы уже после их совершения, успокоилась. Они попрощались, Акико обещала отправить сообщение или позвонить, когда всё пройдёт. Коë оставалось только ждать.