322

      Завтракать двое решили вместе, так как будильник с надоедливой вибрацией не пощадил. Хенджин должен был уехать в офис, вернуться вечером к сладким брауни, о чем предупредил Феликса. Тот уплетал омлет с беконом, что взял в продуктовом по рекомендации ментора проектной группы — Бан Чана, и переписывался. Левая рука не отпускала телефон, большой палец быстро печатал ответы на полученные сообщения. Хенджин усмехнулся.       — Кто так донимает тебя? — Феликс наконец-то отвлекся от чата. — Мне стоит ревновать?       — Только разве что к компьютеру, — ответил он на шутку, тяжело вздохнув, — клянусь, мой зад станет квадратным.       — Много работы?       Хенджин знал, что истинный был студентом последнего курса университета, который сам недавно окончил. Парень учился на направлении компьютерных наук, удивительно, не так ли? Он буквально жил технологиями и всем, что как-то было связанно с ними: киберспорт тот же. Да куда там, первое, что сказал Феликс, как только узнал об истинности с Хенджином, было:       «Черт, он же экономист».       Не то что бы это оскорбило, но едких подкалываний Минхо с Сынмином не обошло. Мем пожизненный. Напишут на надгробии золотыми буквами.       — Ага, Чанбин-хен умоляет прийти на сегодняшний турнир, — недовольный взгляд врезался в морщинку между задумчиво нахмуренными бровями. — Их мидер заболел.       Со Чанбин.       Лицо застыло в безразличной гримасе, от которой так и веяло холодом. Несчастная вилка, кажется, погнулась в кулаке. Даже слепой и глухой могли почувствовать резкую смену настроения.       — М-м-м, — саркастично промычал Хенджин. С трудом скрываемые раздражение и презрение виднелись в приподнятой брови, Феликсу стало неудобно, — Чанбин-хен, говоришь? Меня ты «хеном» не называешь.       — С тобой мы встречаемся, не?       — А, — затормозил Хенджин, — тогда ладно, — признать ревность равноценно поражению.       — И он просто мой друг.       — I know, — почему-то обиженно буркнул. — Это будет слишком тупо и нагло, если я тебя попрошу перестать с ним общаться?       — Да, это будет очень тупо и нагло, — и получил слабый пинок под столом по ноге. — Почему он тебе так не нравится?       Потому что умный, сука. Вот почему.       Но в ответ лишь неопределенно пожал плечами.       Руки Феликса дрожали, когда тот сел в машину Хенджина, что любезно решил подвести к университету по дороге на работу. Несчастные рукава терзались пальцами, растягивались. Не получится избежать голодных до сплетен взглядов, разрывающих плоть тисками, в попытках заглянуть тебе внутрь — болезненно и бесцеремонно.       Хенджин плавно припарковался возле входа к зданию и посмотрел в глаза истинного через внутрисалонное зеркало, улыбнувшись приободряюще. Пока Феликс в машине — он в безопасности. Оттого не хотелось прикасаться к ручке двери и терять из виду взгляд глаз, в которых отражалась морская пучина. Сглотнув, он покинул салон автомобиля и направился к дверям университета.       Раз взгляд. Второй. Уже группа студентов сморит. Шепот пошел.       Да пошел к черту Хенджин. Чтоб еще раз он подвозил. Бесит.       Феликс не просил судьбу об истинном, не вздыхал ночами по любви и не плакал в подушку от несправедливости, что у всех знакомых есть пара, а у него — нет. Природа решила сделать сюрприз. Как неожиданно и «приятно».       В аудитории он сел за парту, встретившись с таким же недовольным, как и у него, лицом, не хватает синяков под глазами. Джисон безразлично отбил кулак и пробубнил привычное «йоу», подминая под свою голову мягкий рюкзак.       — Что у нас сейчас?       — Физика.       — А я-то думаю, почему так клонит в сон.       — Потому что ты не спишь ночью.       — Завидуй, — фыркнул Джисон, уловив намек. — С Хенджином ты такой не swag.       Почему-то умолчали факт того, что именно верный друг свел парней вместе. Феликс не поехал бы в паб к незнакомым выпускникам в тот день. Он не сфотографировался бы с красавчиком, который непонятно откуда нарисовался в компании, где есть, как минимум, такой, как Джисон.       Не замерло бы дыхание при виде Хенджина. Не застучало бы бешено сердце, как при тахикардии. Не появились бы в голове глупые, но красочные фантазии. Не хватило бы смелости подойти к принцу, иначе не скажешь, заговорить с ним, обменяться контактами и сделать селфи.       Но он поехал.       Спасибо уговорам Джисона.       А после узнал, что принц из компании — его истинный и их общий цвет глаз — зеленый.       Спасибо внимательности Джисона.       — После пары в «Зерна». Мне нужен американо.       Феликс не заходил никогда в кофейни до знакомства с Хенджином, даже когда упрашивал Джисон. Он терпеть не мог кофе, особенно без молока. Горькая гадость, от которой вяжет язык. Но в последнее время деньги со счета уходили на колд брю с выдержкой в восемнадцать часов. Напиток напоминал вино ввиду терпкости — больше ничего общего. Ни ягодных ноток, ни приятной усталости и покалываний в мышцах после глотка.       Лишь желание забыться в ненавистном вкусе. Феликс видел в ритуале отголоски селфхарма. В алкоголе не было столько боли, сколько в кофе. На дне стакана он искал умиротворение.       — Как скажешь.       Желудок Хенджина тем временем сокращался в неприятных спазмах от аромата мятной жвачки в офисе «Trigger». Неприкрытые алые следы на шее никак не смущали Минхо, в прочем, как и запах. Подчиненный цокнул. «Сам развлекался ночью, а мне и поспать не дал», — пронеслась мысль.       — Черт, ну, открой окно, прошу. Я не хочу чувствовать твоего омегу, — Хенджин вальяжно расселся на кожаном диване.       — Так не дыши.       Полезный совет, спасибо.       Жалюзи пропускали свет с улицы, потому помещение казалось менее мрачным. Стены, одну из которых украшал одинокий кондиционер, покрыты графитовым цветом. На стеллаже в виде соединенных кубов переливались золотом кубки, стояли грамоты в рамках, эксклюзивный мерч от компании: шарфы, лайт стики, фигурки котов.       — Надеюсь, звонить мне в три часа ночи было обосновано, Председатель.       — Получил вчера вечером, — Ли проигнорировал едкое обращение и пультом включил проектор. — «322» намечается.       Хенджин быстро пробежался глазами по сообщению на полотне за спиной Председателя, цепляясь за ключевые фразы: название команды, турнир, дата. Задумчиво прикусив губу, он откинулся на спинку дивана и поправил рукой челку. Предложение о сотрудничестве звучало заманчиво и просто: выиграть сегодняшний матч без лишних вопросов. Будто бы его парни собирались отступать.       — Соглашайся.       — Не знаю. «Thunderous» не связывались до этого никогда с букмекерами.       — Они не выйдут в основной этап, а сколько продержатся на квалификационном — вопрос времени, —Хенджин искал статистику игроков в нынешнем сезоне на сайте турнира.       — Я проверял уже, — Минхо вырвал из рук юноши телефон и положил его на стол экраном вниз, — наши показатели равны. В честной борьбе вероятность выигрыша один к одному.       — В честной, — глаза лукаво заблестели. — Если они выиграют сейчас, то на следующей катке с «KQ» сольют.       — Хотят получить хоть какую-то выгоду, — разочарованно вздохнул Председатель, словно заключая приговор.       Пар исходил от кружки горячего кофе, что стоял под его рукой. Парень нервно сделал пару глотков, постукивая каблуком. От него так и веяло напряжением, колющим и режущим по нервным клеткам. Их и так мало в связи с подобной работой — больно все зависит от непостоянных людей. Его пахучие железы стали выделять аромат горького шоколада.       — Чонин не тупой — чуйка у него на это, — стиснутые клыки не сдержали рыка в голосе.       Хенджин усмехнулся на знакомое имя. Молодой букмекер. Выскочка. Выходец из сливок общества, резко заявивший о себе на арене киберспорта. Затычка в любом обсуждении. Всегда выигрывает, даже если ставщик получает свои деньги. Математика, анализ, теория вероятности и никакой магии. Наглая лисья сущность.       Чонин никогда не ставил коэффициенты там, где не был уверен, где не было согласованного плана. Ему не выгодно рисковать, что иронично, ведь вся его работа — сплошная удача и вероятность событий. Были прецеденты, когда он с командой просекал подставные матчи и не публиковал ставки, а остальные конторы-конкуренты повторяли за ним.       Он не бесил Хенджина, нет. Наоборот, вызывал уважение. В его годы Хенджин часто засиживался в танцевальном зале университета, не смея мечтать о каких-то деньгах. Просто так вышло, что руководящий состав «Trigger» и его спортсмены узнали слабость Чонина под градусом и дымовой завесой танцпола на афтепати. Оттого и смешно.       — Ты так переживаешь из-за мелкого? Пусть Бан Чан разберется.       — Я его уже направил. Но не скажу, что справедливому лидеру эта затея понравилась, — кружка кофе продолжала опустошаться. — Пришлось идти на уступки.       — Отпуск, надеюсь? У него такие мешки под глазами, мне жаль и его, и стилистов. Так еще и взялся быть ментором в СНУ, безумец.       Минхо тихо посмеялся, опустив голову. Он согласен с тем, что без Хенджина работа стала бы в разы скучнее. Улыбка на лице исчезла так же быстро, как и появилась.       — Я согласен просто выиграть, но не за деньги. Зря мы тренировались? Парни солидарны со мной.       — Минхо, скажу, как думаю. Цифры не врут, поэтому если у нас показатели с «Thunderous» равны, то мы так же, как и они, вскоре вылетим. Нам предлагают победу, так еще и часть выигрыша от букмекера. Решение за тобой.       Хенджин наклонил голову в бок, оценивающе заглянув в глаза Председателя. Он не собирается уговаривать друга, если ему так безразлично мнение эксперта. Минхо отступал назад, так как никогда не лез в «322». Между альфами образовалось напряжение — каждый считал, что правда за ним.        Если Чонина не уговорят публиковать коэффициенты и брать ставки, то все заподозрят неладное. В худшем случае обличат заговор, не так сложно определить, кто, когда и откуда переводил деньги букмекеру. Падение репутации и возможная дисквалификация со всех турниров на неопределенный срок.       В лучше случае молодому букмекеру будет все равно, ведь он заранее будет знать исход матча, соответственно, может сделать вид, что все идет как надо. Вот только хитрый лис навряд ли удержится перед продажей секретной информации каким-нибудь вип-клиентам. Лишний шум только поднимет, свидетели в таком деле не нужны.       — Ты считаешь, что я обесцениваю тебя, Хенджин? — утробный голос Минхо и сверлящий взгляд могли довести до дрожи в коленях.       — Я считаю, что ты трусишь, — аромат лайма ударил по носу Председателя.       Громкий хлопок по столу отдался вибрацией в стенах, кажется, секретарь услышал странный звук из кабинета своего начальника. Не менее странное сочетание запахов донеслось до работника через закрытую дверь, потому он вышел в туалет проветриться.       — Трушу? Ты осознаешь, с кем разговариваешь сейчас, Хван? — Минхо вышел из-за стола и притянул к себе Хенджина за галстук. — Хочешь поговорить про трусость? Чего-то я не припомню, что ты рассказал про работу своему парню. Думаю, тебе стоит признать свою глупость.       — Признаю, когда пойму, что вся затея с «322» была зря, — Директор прошипел прямо в лицо. Задело.       Волки скалились, навострив уши. Они были готовы растерзать друг друга до потери сознания. Дело уже было не в деньгах, проигрыше или выигрыше. Принципиальность давила на горло, душа металлической удавкой. Отступать бесполезно — Хенджин соткал себе паутину лжи и застрял в ней. Порвет нитку — вся конструкция осыплется.       Он бы рад показать офис и рассказать об обязанностях, если бы не паника от мысли об этом. Не готов он раскрываться так быстро незнакомому парню, свалившемуся, как снег на голову, в жизнь Хенджина. Вторгаться в чужое пространство — допустимо, но никак не наоборот. Противоречиво, зато удобно.       — Хорошо. Если все идет хорошо, то я признаю свою ошибку, Хван. А ты рассказываешь правду Феликсу.       Зрачки Председателя сузились. Он крепче сжал галстук, захватив воротник белоснежной рубашки, сильнее перекрывая воздух. В кабинет постучался разволновавшийся секретарь, что спросил о самочувствии глав компании.       — Простите, но ваши… Феромоны… Они теперь на всем этаже.       — Вот же сука, — проскулил Хенджин и вовсе не из-за запаха.       Только теперь до него дошло, во что он ввязался, начав игру с Минхо.