Львиный плов

      Великие начинания даже не надо обдумывать, надо взяться за дело, иначе, заметив трудность, отступишь.

      Гай Юлий Цезарь.

      Фортуна любит смелых       Спустя две недели после отъезда из Дарри мы прибыли в столицу. Находясь в пути, я смог добиться от короля позволения участвовать в заседаниях Совета в качестве наблюдателя и разрешения на тренировки с белыми плащами и Псом вопреки желанию королевы. Какой крик стоял тогда, даже страшно вспоминать. Но с помощью Роберта мне удалось убедить Серсею.       Сам король был только за тренировки, учитывая, как он отреагировал на смех Ренли, который, кстати, унизил своего племянника и самого Роберта. Он глава семьи, а его сын не умеет сражаться. Конечно, король воспринял это как унижение и насмешку, брошенную ему прямо в лицо. Единственное, что долгое время заставляло короля терпеть насмешки - это Серсея и сам Джоффри. Но когда я встал на сторону отца в этом вопросе, все ограничения были сняты.       Перед Эддардом я извинился за события на броде, уверяя, что во всём виновато вино, ударившее в голову. Он кивнул, принимая извинения, но также ловко поддел меня, признавая, что Арья переборщила с ударами по затылку, чем вызвал смех у Роберта. Король, приближаясь к замку, решил задержаться, путешествуя с сиром Селми по городу, чтобы не сориться с лордом Старком, которого он намеренно не оповестил о своём желании провести турнир.       На заседании Совета. Больше всего моему присутствию удивлялись Паук и Мизинец. Дядя лишь рассмеялся, когда услышал от меня, что Роберт разрешил своему сыну присутствовать на заседании Совета. Эддард Старк и так знал. Пицель же сторонник Ланнистеров. Он во всём поддерживал внука Тайвина.       Когда все наговорились, Мизинец оповестил совет о срочном поручении короля. Роберт приказал провести великий турнир, дабы почтить назначение королевского десницы. Сумма, прочитанная Старком из письма, внушала. Сорок тысяч золотых драконов победителю. Двадцать тысяч тому, кто будет вторым. Ещё двадцать победителю общей схватки и десять тысяч победителю среди стрелков. Итого девяносто тысяч золотых. Не говоря уже о прочих расходах.       Дальше речь зашла о казне и долгах. Мы должны лорду Тайвину три миллиона драконов. Корона в целом должна более шести миллионов золотых. В основном Ланнистерам, но также лорду Тиреллу, Железному банку Браавоса, нескольким Тирошийским торговым картелям и Верховному Септону.       Сидя в кресле у стола, я кашлянул, привлекая внимание. — Прошу прощения, я только наблюдатель, но боюсь, мне нужно ваше мнение. Как вы думаете, когда я унаследую королевство, смогу я продать кому-нибудь Железный трон как сувенир или кусок железа? Нужно будет чем-то кормить дочь лорда Старка.       Ренли и Бейлиш старались не рассмеяться, но Старк был ещё мрачнее обычного. — Но ведь после Эйриса Таргариена казна была выше краёв, полна золотом. Куда оно подевалось? — спросил он, сердито глядя на Бейлиша, который, как мастер над монетой, был ответственен за это.       Мизинец пожал плечами. — Мастер над монетой должен отыскать деньги. Тратят их король и десница.       — Не верю, чтобы Джон Аррен позволял Роберту такое мотовство! — с пылом проговорил Нед.       Великий мейстер Пицель качнул своей большой лысой головой, цепи негромко звякнули. — Покойный лорд Аррен был добродетельным человеком, но Его Величество, увы, не всегда прислушивался к его мудрым советам.       — Мой королевский брат обожает турниры и пиры, — ответил Ренли Баратеон, — И презирает низменные медяки. Брат всегда отмахивался от этой темы, называя её "пересчётом медяков". — он пожал плечами.       — Даже шесть миллионов медяков вместо золотых драконов - пугающая сумма! — прорычал Старк. — Я поговорю с Его Величеством. — пообещал он. — Страна не может себе позволить таких расходов.       — Говорите с ним, если угодно, — нахмурился лорд Ренли. — Но нам лучше составить план.       — В другой раз, — отмахнулся Старк, быть может, слишком резко, судя по тому, какими взглядами советники посмотрели на бедного северянина. Ему следует помнить, что теперь он не в Винтерфелле, где выше его был только король. Здесь он был всего лишь первым среди равных. — Простите меня, милорды, — сказал он более мягким тоном. — Я устал. Давайте сегодня закончим и возобновим заседание после некоторого отдыха.       — Могу ли я сопровождать вас, лорд Старк? У меня тоже есть на этот счёт мнение, и возможно, если король услышит его от друга и сына вместе, он захочет послушать.       — Конечно, принц Джоффри, — и, больше не желая слушать, он поднялся.       Мы кивнули всем советникам и отправились к двери. Снаружи поток фургонов и всадников всё так же тёк сквозь ворота в замок. Двор превратился в грязевую мешанину. Конская плоть соседствовала с галдящими людьми. Нам сообщили, что король ещё не прибыл. Поговаривали, что Роберт путешествовал по городу в кибитке и нередко бывал пьян.       Понимая, что короля ожидать сегодня не стоит, мы решили поговорить с ним попозже. На следующий день король принял нас у себя. Мы пытались убедить Роберта отменить турнир или уменьшить траты на него, но осёл оказался непрошибаем.       — Хватит! — король, восседая в собственном кресле, с хмуростью на лице, ударил кулаком об стол. — Не желаю ничего больше слышать! Всё будет, по-моему! Седьмое пекло! Я король!       Спорить с королём оказалось совершенно бесполезно, а ссориться на пустом месте желания не было ни у Старка, ни у меня. Днём я приступил к тренировкам. Перед их началом я решил попытаться подружиться с телохранителем, прекрасно осознавая, что становиться королём при неверном слуге очень опасно для здоровья.       — Пёс. — я позвал.       — Да? — спросил Клиган.       — Сансе не нравиться твоя кличка. Чтобы не обидеть пожелание моей невесты, я решил, что с этого дня будешь откликаться на своё собственное имя. Сандор, ты понял?       Он приподнял бровь на моё враньё, но ответил, как всегда, безэмоционально. — Да.       Пёс следил за мной и помогал правильно натренировать тело для местного вида боя. Для начала мне нужно было привыкнуть пользоваться левой рукой и натренировать тело. Правая всё ещё заживала. Её обработали и просмотрели несколько мейстеров по пути к столице. Да и сам Пицель по моей просьбе уделил время на проверку, после которой отклонил моё беспокойство по поводу заражения или ещё чего-нибудь. После отдыха тренировки продолжились.       Каждый последующий день я тратил с пользой, при этом наблюдая за обстановкой двора. Тренировки с Псом и белыми плащами, чтение книжек, взятых у удивлённого Пицеля, перекусы с Сансой в богороще Красного замка и заседания Малого Совета - всем этим мне приходилось заниматься, чтобы начинать реабилитироваться в глазах местной знати. Слухи о новом Джоффри постепенно начали распространяться, обеляя мою фигуру и настораживая игроков, следящих за изменениями принца. Но все они в итоге приняли то, что я хотел показать. Принц изменился из-за любви. Эти слухи стали часто обсуждаемы в Красном замке. Они отлично объясняли удивительные изменения в личности наследника трона. Как говориться, любовь туманит разум.       Единственной занозой в заднице, как всегда, выступала Серсея. Но моё терпение оказалось не безграничным, и я сорвался на постоянные попытки контроля с её стороны, чем заставил мать отступить. Крики и ругань меня доконали, и мне пришлось просто её игнорировать. Это помогло. Мать, видя, что истерикой дело не сдвинуть с мёртвой точки, изменила подход на более мягкий.       — Невероятно, ты снова читаешь? — обратилась Серсея, когда снова обнаружила, что я в своей комнате погрузился в книги.       Мне с трудом удалось подавить желание простонать при виде матери.       — Да. Ты хотела чего-то, матушка?       Серсея присела рядом. — Я хочу поговорить с тобой. Раньше ты никогда не был таким любителем чтения, а теперь делаешь много всего, чего тебе не свойственно, — она продолжила. — Другие тоже это заметили, многие, и теперь они об этом говорят.       Конечно, я уже давно ожидал этого разговора и, конечно же, успел подготовиться, чтобы заручиться поддержкой матери.       — И что обо мне говорят?       — Многое, не самое плохое, но разное из того, что ты делаешь, просто странно, — заметила Серсея. — Спрашиваешь имена у стражи, а потом приветствуешь их при следующей встрече, — начала она. — Принимаешь участие в заседаниях Малого Совета, — продолжала она. — И тренировки. Но самое страшное, что мне не нравится - это змея. Санса! Это она всё! Из-за неё у нас разногласия! Она манипулирует тобой!       — Я любопытный и не стыжусь признаться, что чего-то не знаю. Разве Санса является интриганкой? Мать! Она ребёнок! Как она может мной манипулировать?       — Это её отец, через...       — Хватит, — я посмотрел на мать, которая прикусила нижнею губу. — О Сансе ни слова более. Старки - наши союзники. Хочешь знать, почему я начал так себя вести?       — И почему? — раздражённо спросила Серсея.       — Потому что детали важны, матушка, — я ответил, успокоившись. — Истина состоит из множества взаимосвязанных фактов, и чтобы понять все целиком, следует понять то, из чего состоит целое.       Серсея вопросительно уставилась на меня. — Я не понимаю, о чем ты говоришь.       — Возможно, потому, что ты упускаешь детали. — я насмешливо ответил, заслужив за это сердитый взгляд.       — Просто скажи мне, что с тобой происходит. — настаивала Серсея.       Я закрыл книгу. — Случился, отец.       Растерянная, Серсея поджала губы. — И это значит?       — Это значит, что мой отец - не самый лучший король. И обжорством, пьянством и блудом он роет себе раннюю могилу. А значит, я могу унаследовать корону и начать разбирать его беспорядок в любую минуту. — я ответил со вздохом. — Одно пьяное падение с лестницы, и я неожиданно оказываюсь на Железном троне, имея представление о том, что делать, не больше, чем отец.       Её взгляд стал чуть одобрительней, и она сказала. — Так ты считаешь, чтение всех этих книг поможет тебе править Вестеросом, когда придёт время.       — Надеюсь на это, а то раньше я действительно очень походил на отца.       — Да, походил на отца, — согласилась Серсея, кивая головой, но я заметил её странный взгляд, когда она это сказала.       Я еле сдержался, чтобы не усмехнуться, зная секрет. — Думаю, все вопросы исчерпаны? Тогда до завтра.       — Да, — ответила Серсея.       На этом наш диалог закончился, и я продолжил читать в тишине.       Каждый наш с ней последующий разговор вёл её к мысли об устранении Бейлиша, но не слишком прямолинейно. Подводил я маленькими шажочками, обрабатывая мать насчёт казнокрада, потихоньку усиливая накал. Я постоянно жаловался матери на слежку, не забывая говорить, что мне кажется, что за мной все наблюдают. Вдруг кто-то хочет меня убить? Мозг Серсеи начинал потихоньку дорабатывать информацию, сея зёрна раздора в её черепушку. Если я желаю выжить, у меня на всё про всё примерно год. И начинать действовать надо уже сейчас. Нельзя медлить, враги не простят мне слабости.       Новые дни протекали всё так же. Единственное, мне надо было начинать помогать бедному северянину, пока ему не промыли мозги. Первым, кого стоило проведать, оказался блядский любитель потрахаться Пицель.       К полуночи замок погасил огни и затих. Несколько золотых плащей, конечно, видели, но голоса никто не подал. Я сын короля, и это моё дело, куда мне идти. Охранял меня лишь Пёс. Мы постучались в дверь. Тонкая деревянная дверь приоткрылась. Женщина с удивлением ахнула, когда рука Пса оттолкнула её в сторону, и мы вошли. Пёс закрыл дверь.       Вломившись в комнату, мы рассматривали её содержимое. Угли в очаге едва тлели, и спальню наполнял мрак. Я отдёрнул тяжёлые занавески кровати, и ещё одна голая служанка уставилась на нас круглыми глазами.       — Не трогайте меня, милорды. — взмолилась она. — Ваше Величество, прошу вас. — она съёжилась под взглядом Пса, пытаясь прикрыться руками.       — Ступай, ты нам без надобности. И забери с собой ту, вторую. Я надеюсь, вы сохраните это вторжение в тайне?       — Да-да, спасибо, Ваше Величество.       Пёс глянул на них. — Посмейте только вякнуть, и вы трупы. — они закивали, все в слезах, и Клиган вывел их без грубостей.       Когда дверь закрылась, я откинул одеяло, под которым обнаружился Великий мейстер Пицель. — Что сказала бы Цитадель на ваши шашни со служаночками, мейстер?       Старик был гол, как и девушка, хотя далеко не столь соблазнителен. Его глаза с тяжёлыми веками, вопреки привычке, были распахнуты во всю ширь. — Ч-то это значит? Я старый человек и верный слуга...       — Да, а я пришёл, чтобы запугать вас, мейстер Пицель. Оденьтесь.       — Что? — переспросил Пицель. — Я расскажу всё Её Величеству!       Обнажив новый кинжал, я приставил его к любимой пушистой белой бороде старика. Он, заметил, что я не шучу, и поспешно согласился одеться. Когда он закончил, я всмотрелся на него с недовольством.       — Не думаешь ли ты, Сандор, что наш друг станет сговорчивей без этой бороды? И его причиндала? — Клиган лишь хмыкнул, соглашаясь. Пицель, всё ещё не понимая, что происходит, упал на колени, моля пощадить его бороду и то, что пониже.       — Тихо, мейстер. — я предостерёг. — Никто вам вреда не причинит. Мне нужно лишь, чтобы вы помогли мне убедить лорда Старка в кое чём, — я склонился к его уху так, чтобы только мы друг друга слышали. — Рано или поздно Старк придёт к вам, расследуя смерть старика. Вы вольны отдать ему книгу родословных. Но запомните, вы должны навести его на мысль, что Ланнистеры не могли отравить десницу. — он удивился от того, что я знал. — Не признавайте, но и не отрицайте отравление. Вы должны обратить внимание на Мизинца и Лизу Талли.       — Что? — с шоком от осознания промямлил запуганный старик.       — Яд - оружие не только евнухов. Прадед Бейлиша - браавосский наёмник. Его сын взял в качестве герба голову Титана. Потом этот герб сменили. Петир Бейлиш провёл детство в окружении Кейтилин, Лизы и Эдмара Талли. Намекните о близости Лизы и Бейлиша. Наведите Старка на мысль, что Мизинец хочет мести за Кейтилин Талли, которую он когда-то желал. Перескажите слухи, которые он распускал о жене Старка. Не забудьте сказать о последних словах Аррена. — он кивал, и я отошёл от него. — Старки нам не враги, Пицель. Идём, Сандор. — мы спокойно вышли, оставив мейстера одного в задумчивом режиме.       Столица полнилась от наплыва народа, желающего попасть на турнир Десницы. Этим же утром на совете, посвящённому этой проблеме, лорд Эддард передал двадцать своих людей в городскую стражу. Я молча наблюдал, решая, как поступить дальше, чтобы не спугнуть или спровоцировать Бейлиша раньше времени.       Около полудня Пицель известил меня о доставке книги. Решаясь, всё же рискнуть, я навестил лорда в его палатах. У двери караулил северный страж, который впустил меня одного. Псу я приказал оставаться у двери.       Старк принял меня в собственном кабинете, и у него на столе я увидел раскрытую книгу на разделе, посвящённому дому Ланнистеров. Видя мой взгляд, он закрыл книгу и предложил присесть. Я начал с того, что попросил у него разрешения для проведения проверки документаций лорда Бейлиша на следующем заседании Совета после турнира. На что получил согласие.       По его словам, он и сам начал подозревать неладное с финансами короны. К тому же, учитывая, что его дочь будет следующей королевой и расторжения помолвки пока не предвидеться, ему тоже придётся ознакомиться с документацией мастера над монетой.       Обратив внимание на книгу, я спросил дозволения. — Можно, милорд?       — Конечно, принц.       — Интересно. Происхождение и история Великих Домов Семи Королевств с жизнеописаниями многих высоких лордов, благородных дам и их детей, написанными мейстером Маллеоном. — томик оказался весьма увесистым.       — Что же вас заинтересовало в этой книге?       — Наверное, то, чем интересовался лорд Джон. — он заинтересовался.       — Раздел дома Арренов. — я принялся медленно листать страницы, пока не остановился на членах этого дома. — Джаспер Аррен - голубые глаза и светлые волосы. Джон Аррен - голубые глаза и светлые волосы. Лиза Аррен - голубые глаза и рыжие волосы. Роберт Аррен - голубые глаза и каштановые волосы.       Я прочитал и посмотрел на застывшего Старка, который, казалось, застрял в мыслях после услышанного. — Странное у леди Лизы поведение, вы не находите? — он молчал. — Возможно, сир Хью, бывший оруженосец лорда Аррена, прольёт свет истины на этот вопрос? Кстати, она вам никаких писем не писала? — глаза Неда сузились. — Чего-нибудь, что может показаться странным?       Интересно, он понял намёк, что она вполне способна бросить тень подозрения на других, чтобы они не пали на неё. Не желая оставаться надолго, я поблагодарил всё ещё застывшего лорда и попрощался. — До завтрашнего утра, милорд.       Он успел прийти в себя под конец и ответил. — До завтрашнего утра, принц.       Выйдя, я пересёкся с Джори Касселем, который направлялся к лорду. Я понимал, что Старк не станет спешить с обвинением в сторону Лизы, а начнёт копать во все стороны. Скорее всего, он узнает о Серсее, но я не позволю ей признавать, что она наделала бастардов. И если никто ничего не признаёт, и сам наследник кажется достаточно нормальным, Нед не станет создавать проблем.       С этими мыслями я пришёл к матери. Но не стал слишком прямо, трясти своими знаниями, перед гадюкой. Я просто выразил обеспокоенность слухами о моей предполагаемой непохожести на Роберта.       Серсея, сама того не ведая, разговорилась и случайно проговорилась о брате. Я выставил себя сильно взволнованным данной перспективой, конечно, напоказ, специально для неё. После чего стал молить мать никогда и ни перед кем эти отношения не подтверждать, чтобы всем троим её детям, не пришёл конец.       Она, как любящая мать, прониклась и торжественно поклялась держать язык за зубами и обещала, что Джейме болтать тоже не позволит. Я поблагодарил её, после чего эта тема больше не поднималась.       Когда настал день турнира, одетый в темно-синий дублет, который блестел двойным рядом вышитых золотых оленьих голов и с волосами, отливавшими золотом, я улыбнулся Сансе и поцеловал её руку. Она уже привыкла к такой любезности, но всё так же с восторгом реагировала на мои действия, представляя себе принца из сказок.       Я медленным шагом шёл под руку с Сансой, направляясь на турнир в честь её отца. Леди следовала за хозяйкой, практически не привлекая внимания. Мы шагали в обществе красных плащей, Септы Мордейн и Джейни Пуль.       За городскими стенами устроили целые сотни павильонов, и простой люд собирался тысячами, чтобы посмотреть на турнир. Санса была одета великолепно, зелёное платье подчёркивало осеннее золото её волос. Многие осмеливались глядеть на двенадцатилетнею невесту принца, и она это знала, что на неё глядят, и улыбалась. Ей нравилось внимание, но, когда она заметила, как местные леди глядели на её принца, ей, стало не столь легко удерживать улыбку на лице.       Её ревность поднимало мне настроение, и уголки моих губ слабо приподнимались. Мы отыскали выделенные места среди прочих высокородных лордов и леди. Чуть ниже от приподнятого помоста, на котором рядом с королевой восседал король. Я должен был восседать по правую руку от матери, но решил побыть рядом с невестой.       — Начинайте! — король поднял руку.       Звонко пропели серебряные трубы, и на поле начали выезжать рыцари, вёл их сир Барристан Отважный, за ним, парами, вышагивали кони королевских гвардейцев, среди которых внимание привлекал Цареубийца.       Санса прислонилась к моему лицу и прошептала. — Это лорд Джон Ройс. Его бронзовой броне тысячи и тысячи лет, на ней выгравированы магические руны, ограждающие его от всякого зла.       На её слова я кивнул, и она улыбнулась. Санса продолжила шептаться, но уже со своей подругой, наблюдая за неизвестными рыцарями. А я со скукой наблюдал за турниром, мысленно проклиная трату времени и денег на это зрелище.       Мне запомнились из неизвестных лишь потенциальные заложники в лице Бейлона Сванна и близнецов Редвинов. Пёс тоже значился в списках турнира, как и северяне Старка. Поединки продолжались весь день до сумерек, копыта огромных боевых коней терзали траву, и поле скоро сделалось похожим на выбитую пустошь.       Дюжину раз, девочки дружно вскрикивали, когда всадники съезжались, в щепу, разбивая пики, а простонародье криками подбадривало своего фаворита. Когда падали рыцари, дочь стюарда закрывала глаза, а Санса оказалась сработана из более крепкого материала. Увидев её смелость, я прошептал ей, что она показала себя настоящей знатной дамой, умеющей вести себя на турнирах, чем получил от неё поцелуй в щёку и прекрасное смущение после.       Джейме выступал блестяще, но с трудом вырвал победу у Барристана, выигравшего первые две схватки у рыцарей, которые были моложе его. Сандор и его устрашающий брат Гора тоже казались неудержимыми, они побеждали одного врага за другим самым жестоким образом. Сир Хью, кстати, не участвовал в поединках. Его даже не видели в последнее дни до турнира. Сам рыцарь являлся человеком, знающим очень многое. И, скорее всего, по моему намёку лорд Старк всё же докопался до сути дела.       Сир Бейлон уступил Горе, а лорд Ренли проиграл Псу. Ренли вылетел в воздух из седла буквально вверх ногами. Голова брата короля ударилась о землю с громким треском, и толпа охнула. Однако это всего лишь отломился золотой рог с его шлема.       Поднявшегося на ноги Ренли, простонародье встретило радостными криками. Народ любил брата короля. С изящным поклоном он вручил отломанный отросток победителю. Пёс фыркнул и забросил обломок в толпу, где люди принялись толкаться над куском золота. В конце концов на поле остались четверо.       Пёс и его чудовищный брат Григор, Джейме и юный сир Лорас Тирелл, которого звали Рыцарем Цветов.       Сир Лорас - младший сын Мейса Тирелла, лорда Хайгардена, Хранителя Юга.       В свои шестнадцать лет он оказался на поле самым молодым среди рыцарей, но в первых же поединках выбил из седла поочерёдно троих королевских гвардейцев. Панцирь его был украшен причудливым узором, изображавшим букет из тысячи различных цветов, а снежно-белого жеребца покрывала попона, сплетённая из красных и белых роз. После каждой победы сир снимал шлем и медленно объезжал поле, увидев в толпе прекрасную деву, он вынимал из покрывала белую розу и бросал ей.       В своём последнем поединке он съехался с молодым Ройсом. Древние руны сира Робара не смогли защитить его, Лорас с жутким грохотом расколол щит своего противника и выбил его из седла в грязь. Робар остался стонать на земле, а молодой победитель отправился объезжать поле. Наконец кликнули носилки, и недвижимого Робара унесли в шатёр. Пройдоха Лорас на белом коне остановился перед Сансой и выбрал для неё красную розу.       — Милая леди, — проговорил юноша, — Ни одна победа не может быть прекраснее вас! — Санса застенчиво приняла цветок, онемев от подобной галантности, или позёрства, кому как нравиться больше.       Голову сира Лораса украшала копна каштановых кудрей, глаза светились, как расплавленное золото. Санса вдохнула слабый аромат цветка, но не стала бросать взгляды на юношу, чтобы не обидеть меня. Когда луна уже поднялась, и толпа устала, король объявил, что последние три поединка состоятся на следующее утро перед общим турниром. Простолюдины разошлись по домам, обсуждая схватки минувшего дня, придворные отправились на берег реки, где их ждал пир. Шесть громадных зубров жарились на кострах уже несколько часов, туши медленно поворачивались на деревянных вертелах, поварята старательно обмазывали их маслом и травами до тех пор, пока мясо не запеклось и не начало истекать соком. Возле павильонов поставили скамьи и разложили столы, уставили их сладкими травами, клубникой и свежевыпеченным хлебом.       Мать приказала вернуться на своё место. Сансу и септу Мордейн разместили на почётном месте, слева от приподнятого помоста, на котором рядом с королевой восседал король. Моё место было по правую руку от матери. Но по большей части я проводил время с невестой. Санса с улыбкой поинтересовалась. — Джофф, как ты думаешь, сир Лорас победит завтра?       — Возможно, но я ставлю на Сандора. — Санса кивнула. Перед павильоном короля сидели певцы, заполнявшие сумерки музыкой. Жонглёры подкидывали в воздух горящие дубинки. Собственный шут короля, Лунатик, простак, лицо пирожком, выплясывал на ходулях и без умолку вышучивал всех и каждого с откровенной жестокостью.       Я весь вечер разговаривал с Сансой, осыпал её комплиментами, развлекал, делился дворцовыми сплетнями и объяснял выходки Лунатика. Санса внимательно слушала меня, практически позабыв о септе, сидевшей слева от неё.       Тем временем блюда приносили и уносили. Густой суп из ячменя и оленины, салаты из сладкотравья, шпината и слив, посыпанные толчёными орехами. Улитки под мёдом и чесноком. Санса ещё никогда не ела улиток, и я показал ей, как надо извлекать моллюска из раковины, и сам подал ей первый сладкий кусочек. Леди под столом ела с её рук.       За этим последовала запечённая в глине форель, только что выловленная в реке, и я помог Сансе разбить хрупкую корочку, под которой таилась волокнистая белая мякоть. Затем начались мясные блюда, и я опять позаботился о ней, отрезав от ноги зубра прекрасный кусок и с улыбкой положив на её тарелку. Моя правая рука ещё беспокоила меня, однако я не жаловался.       Король Роберт становился всё говорливее с каждым блюдом. Время от времени мы слышали, как он смеётся или выкрикивает распоряжения, заглушая музыку, стук тарелок и утвари. Но мы сидели слишком далеко от него, чтобы разобрать слова. Но через какое-то время Роберта стало слышно всем.       — Нет! — прогрохотал он, заглушая все разговоры.       Все видели, что король поднялся на ноги, шатаясь и побагровев. В руке Роберт держал кубок с вином, хотя уже был пьян. — Не приказывай мне, женщина! — рявкнул он, обращаясь к Серсее. — Король здесь я, понимаешь? Я правлю в этой стране, и если я сказал, что выеду завтра на турнир, то выеду! — все только глядели, разинув рты.       Я заметил Сира Барристана, Ренли и Мизинца. Но никто не сделал попытки вмешаться. Лицо королевы скрывала бескровная маска, настолько белая, что её, пожалуй, можно было бы вылепить из снега. Серсея поднялась из-за стола и, собрав свои юбки, молча бросилась к выходу. Челядь направилась следом.       Джейме положил ладонь на плечо короля, но король оттолкнул его в сторону. Ланнистер споткнулся и упал. Король расхохотался. — Тоже мне великий рыцарь! Я легко сумею втоптать тебя в грязь… Помни это, Цареубийца! — он ударил в грудь украшенным драгоценными камнями кубком, расплёскивая вино по атласной рубахе.       — Давайте мне мой молот, и ни один рыцарь в королевство не выстоит против меня!       Джейме поднялся и отряхнулся. — Как вам угодно, Ваше Величество, — ответил он напряженным голосом.       Ренли с улыбкой шагнул вперёд. — Ты пролил вино, Роберт. Позволь мне подать тебе новый кубок.       Я повернулся к невесте и спросил.       — Становится поздновато. Хочешь, я проведу до замка? — Санса согласилась, и я выкрикнул. — Сандор!       Клиган словно бы мгновенно соткался из тьмы, так быстро он появился. Он уже успел заменить панцирь красной шерстяной туникой, на груди которой была нашита кожаная собачья голова. Факелы заливали его обгорелое лицо тусклым светом.       — Да? — проговорил он.       — Отнеси септу в её комнаты и смотри, чтобы с ней ничего не случилось. — я спокойно приказал.       Пёс кивнул и забросил спящею септу себе на плечо, унося.       Король Роберт направился прочь, и половина скамей разом опустела. Пир закончился. Мы последовали к замку. Красные плащи следовали за нами. Они несли несколько факелов, чтобы освещать наш путь.       Почва была каменистой и неровной. Санса шла, держась за мою левую руку, старательно выбирая место, чтобы не упасть. Мы проходили между павильонами, перед каждым из которых высилось знамя и висела броня.       Пройдя к повозкам, я приказал возницам отвезти нас в Красный замок. Мы в одной из возниц уселись рядом. Леди запрыгнула к нам. Клиган так же уселся в одну из возниц, с пьяной септой.       Мы въехали через Королевские ворота, миновали не освещённые факелами городские улицы, вошли через заднюю калитку в замок и поднялись по лестнице в башню. Я проводил Сансу до коридора, ведущего в её опочивальню.       — Благодарю вас, мой принц, — счастливо проговорила Санса и чмокнула меня в губы. После чего она, вся красная, извинилась и вошла с Леди в опочивальню. А потом настало время турнира. Мать не смогла поймать Роберта в ловушку на турнире и решила сегодня просто не появляться, делая вид, что обиделась.       Я наблюдал, сидя рядом с Сансой и Недом. Септа Мордейн, как выяснилось, прихворнула. С нами же находился и Тирион, который наконец-то вернулся из путешествия. Затрубили трубы, объявляя о первой схватке. Санса увлечённо наблюдала.       Первым выехал Сандор в оливково-зелёном плаще, прикрывающем серо-пепельный панцирь. Лишь шлем в виде собачьей головы украшал доспех. — Сотня золотых драконов на Цареубийцу! — объявил громко Мизинец, когда появился Джейме на элегантном чистокровном гнедом. Конь покрыт позолоченной кольчужной попоной. Джейме сверкал с головы до ног. Даже пика его была изготовлена из золотого дерева, доставленного с Летних островов.       — Сотня золотых драконов на Джейме, — поддержал Тирион.       — По рукам, — отвечал лорд Ренли. — Нынешним утром Пёс кажется мне голодным.       — Всякий голодный пёс знает, что лучше не кусать руку, которая кормит его. — сухо отозвался Мизинец.       — Сотня золотых на Сандора, — мой голос застал врасплох дядей и Мизинца.       — Племянник, ты уверен? — спросил Тирион, я кивнул, и он пожал плечами. Ставку приняли.       Сандор с громким лязгом уронил забрало и занял своё место. Сир Джейме послал воздушный поцелуй какой-то женщине среди простонародья, мягко опустил забрало и выехал на конец дорожки. Оба рыцаря опустили копья. Сооружённая на скорую руку галерея затряслась, когда лошади перешли в галоп.       Пёс наклонился вперёд, копье его ровно покачивалось, но Джейме чуть изменил положение в мгновение, предшествующее удару. Острие копья Клигана лишь скользнуло по золотому щиту с изображением льва, а сам Ланнистер точно попал в щит Пса. Дерево треснуло, Клиган пошатнулся, пытаясь удержаться в седле. Санса охнула. Неровный ропот пробежал по толпе.       — На что мне лучше потратить ваши деньги, милорды? — обратился Мизинец к Ренли и ко мне. Пёс ухитрился усидеть в седле. Он развернул своего коня и направился к загородке для второй схватки. Дядя бросил сломанное копье и подхватил новое. Пёс бросился вперёд жёстким галопом, Лев спокойно скакал навстречу.       На этот раз, когда дядя изменил позу, Сандор повторил его движение. Пики разлетелись в щепки, и когда обломки опустились на землю, лишившийся ездока кровный гнедой отправился пощипать травку, а Джейме повалился в грязь в своей золотой, но уже помятой броне. — Пёс победил. — сказал я с улыбкой.       Мизинец немного обеднел, как и Тирион. Ренли и я получили своё золото. А после я решил добить. — Весь выигрыш на Сандора. — это удивило всех, но после они стали улыбаться, наверняка думая, что два раза повести не может.       Джейме был уже на ногах, но при падении пышный львиный шлем его повернулся, смялся и не желал сниматься с головы. Простолюдины улюлюкали и тыкали пальцами, но я слышал громовой хохот Роберта, заглушавший все прочие голоса. В конце концов, слепому и спотыкавшемуся дяде пришлось отправиться к кузнецу.       К этому времени Григор уже оказался в своём углу ограждения.       В нем футов восемь, руки казались стволами небольших деревьев. Рослый верховой конь превратился в пони между его облачённых в железо ног, пика в его руках напоминала ручку метлы. В отличие от своего брата сир жил не при дворе. Он вёл уединённую жизнь и оставлял собственные земли разве что ради войн и турниров.       Когда рыцарь Цветов появился у входа, по толпе пробежал шум.       Стройное, как тростник, тело Лораса прикрывала сказочная серебряная броня, отполированная до зеркального блеска и украшенная переплетёнными виноградными лозами и крохотными голубыми незабудками. Чернь успела заметить, что лепестки цветов выложены сапфирами и вздох вырвался из тысячи глоток. На плечах юноши висел тяжёлый плащ, сотканный тоже из незабудок на этот раз настоящих сотни свежих цветов были нашиты на плотную шерстяную материю. Лошадь его была стройна, как и сам наездник; это была прекрасная серая кобыла, словно созданная для быстрой езды. Почуяв её запах, огромный жеребец Григора заржал. Лорас шевельнул ногами, и его лошадь метнулась вперёд лёгкая, как плясунья.       Санса вцепилась в мою руку. Григор с трудом управлялся с конём. Жеребец ржал, бил копытом и тряс головой. Гора лягнул животное кованым сапогом - лошадь взвилась и едва не сбросила его. Рыцарь Цветов отдал салют королю, направился в дальний конец арены и взял копье на изготовку. Григор вывел жеребца на линию, пытаясь сдержать его уздой.       Тут все началось. Конь Горы сорвался в тяжёлый галоп, навстречу ему потоком шелка текла кобыла. Григор выставил вперёд щит и копье, одновременно стараясь удержать непокорного коня, и вдруг Лорас Тирелл оказался рядом, острие его копья ударило именно в нужное место, и в мгновение ока Гора рухнул на землю, повалив и коня, грудой стали и плоти.       Послышались аплодисменты, восторженные крики, свист, восклицания, взволнованный шёпот, но громче всего скрежетал хриплый хохот Пса. Рыцарь Цветов отправился на конец арены. Пика его даже не расщепилась. Сапфиры мерцали на солнце, и он, улыбаясь, поднял своё забрало. Простонародье обезумело. Григор Клиган выбрался посреди поля из-под коня и, кипя яростью, вскочил на ноги. Сорвав шлем, он хлопнул им о землю. Лицо его потемнело от гнева, а волосы посыпались на глаза.       — Меч! — крикнул он сквайру, и мальчишка подбежал к нему с оружием. К этому времени конь Григора тоже поднялся на ноги. Григор убил коня одним ударом - настолько мощным, что наполовину перерубил шею животного.       Крики восторга в одно сердцебиение превратились в панические вопли. Жеребец упал на колени и, заржав, умер. К этому времени Григор уже шагал по дорожке в сторону сира Лораса Тирелла, зажав в руке окровавленный меч.       Я спокойно наблюдал.       Нед закричал. — Остановите его!       Все вокруг вопили, Санса плакала. Все случилось так быстро… Рыцарь Цветов ещё только крикнул, чтобы ему подали меч, когда Григор отбросил в сторону его сквайра и схватил за поводья. Кобыла почуяла кровь и взвилась на дыбы… Лорас удержался в седле, но с трудом. Размахнувшись двуручным мечом, Григор нанёс жестокий удар, угодивший юноше в грудь и выбросивший его из седла. Лошадь в панике бросилась в сторону, а оглушённый Лорас повалился в грязь.       Но когда Григор занёс свой меч для убийственного удара, скрежещущий голос остановил его.       — Пусть живёт! — и облачённая в сталь рука отвела меч от Лораса. Гора повернулся в безмолвной ярости и замахнулся уже со всей своей силой, но Пёс перехватил удар и отвёл его. Тут два брата схватились и, казалось, целую вечность молотили друг друга, пока ошеломлённому Лорасу помогали уйти в безопасное место. Трижды Григор направлял свирепые удары в шлем с пёсьей головой, а Сандор оставил не один порез на незащищённом лице брата.       Прекратил драку голос короля. Голос короля и двадцать мечей. Он прогремел: — Прекратите это безумие. Именем короля!       И Пёс преклонил колено. Удар Григора вспорол воздух, и он наконец пришёл в себя. Григор выронил меч, яростно поглядел на Роберта, окружённого Королевской гвардией и дюжиной рыцарей и стражников. Не говоря более ни слова, он направился прочь, оттолкнув с пути Барристана Селми.       — Пусть уходит, — проговорил Роберт, и все сразу закончилось.       — Так, значит, Сандор теперь чемпион? — спросила у меня Санса.       — Да.       Её отец же решил вставить свои пять копеек. — Нет. Будет ещё один финальный поединок между Псом и Рыцарем Цветов.       Тем не менее, я и Санса оказались правы. Несколько мгновений спустя сир Лорас вышел на поле в простом льняном дублете и сказал Сандору. — Я обязан вам жизнью. День принадлежит вам, сир!       — Я не сир, — ответил Пёс, но тем не менее принял победу и чемпионскую награду и, быть может, впервые за свою жизнь, признание народа. Пса приветствовали, когда он оставил арену, чтобы возвратиться в свой павильон. Ну а я с честной улыбкой на лице приказал слугам отнести мою награду. Золото никогда не бывает лишним...