Сердцу не прикажешь

      Субботний выходной мог бы остаться ничем не примечательным днём, если бы не одна деталь: с самого утра мне написал Нильсен с просьбой встретиться в парке в частном секторе, где мы живём. Он хотел отдать мне статью, ведь не видел смысла затягивать со вчерашней просьбой. Между нами не было никакого конструктивного диалога, как раньше. Мне был не известен и не понятен мотив Алекса. Возможно, он больше не собирался что-то обсуждать. Хотя сам ранее заявлял, что мы ещё не раз встретимся, и явно не для того, чтобы молча смотреть друг на друга. Но я точно собираюсь обговорить с ним ещё одну тему, вне зависимости от желания самого парня. Но перед этим решила прочитать статью — вдруг там будет что-то интересное и важное для меня.       Помимо этого, я решила встретиться с Сэмом. Возможно, это звучит странно, но я подумала, что встреча с лучшим другом Александра поможет мне окончательно во всем разобраться. Поэтому я списалась с Макото, и мы запланировали встречу после обеда, как раз в ресторане, где он работает. А до этого времени у меня есть возможность прочесть статью полностью.       Я достала из файла большое количество бумаг, скреплённых вместе. Первые страницы были не интересные — информация о том, кто писал и о ком, видимо, все подобные «анкеты» начинались так. Также упоминалось и то, кто же заказал статью. И как мне уже было известно — это Аннет.       На несколько секунд я отложила бумаги. Я задумалась: стоит ли мне звонить тётушке, чтобы узнать настоящую причину запроса статьи для меня, чтобы узнать, для чего она это сделала. Но почти сразу же вспомнила, Аннет — женщина, которая практически никогда не говорит о своих настоящих намерениях, кто бы у неё не спрашивал об этом. Поэтому не факт, что она скажет мне правду, как бы я не выпрашивала ее у тётушки.       Решив, что если будет большое желание узнать правду, сделаю это; если нет, то нет. Я откинула мысли о тётушке. Вновь взяла в руки бумаги, продолжая читать их.       Как я и предполагала ранее, Нильсен использовал официальный слог. И как бы не было обидно, но в статье и вправду описаны все наши диалоги, хорошо, что без личных подробностей. Ну хоть что-то радует! Хотя вряд ли Аннет было бы интересно читать описание наших поцелуев и тем более секса.       Но больше всего было обидно, что никакой нужной информации я так и не нашла. Я, конечно, не сильно на это надеялась, но всё же было бы неплохо прочесть хоть что-то, что могло бы приблизить меня к окончательному решению. Но что есть, то есть.       Как бы там ни было, но Александр и вправду написал неплохую статью, хоть практически и раскрыл всю мою подноготную, которую знал сам. Самое интересное было то, что теперь я не злилась на него так сильно, как раньше. И у меня есть на это несколько причин.       Во-первых, наш вчерашний разговор. Без него я бы вообще толком ничего не знала и всё так же продолжала думать об Алексе лишь с плохой стороны. Во-вторых, факт того, что он не продал статью. Соответственно, её читали только я и Нильсен, а это означает, что никто не знает её содержание, что опять же радует меня. Если, конечно, Александр не дал кому-то прочитать ее. Всё же надеюсь, что он так не поступил. Ну и в-третьих, покупателем статьи была Аннет. Так как она моя родственница, какой бы подлой ни была, я надеюсь, что у нее не было замысла продавать статью. А впрочем, сейчас это уже не так важно, достаточно и первых двух причин.       Сложив статью обратно в файл, я положила его на стол. Хоть она мне не помогла в том, что я хотела узнать, но была довольно интересной. Как бы странно ни звучало, но узнать мнение другого человека о себе в той или иной теме было познавательно. Александр писал так, как видел меня со стороны. И, конечно, это было важно для меня.       Хоть я не раз упоминала, что мнение других людей меня редко волнует, но сейчас речь идёт не о моем внешнем виде или историях, где я фигурирую как шлюха. Алекс написал очень много личных моментов, которые показывали меня с разной стороны, мне было важно, как он сам к этому относился. И если мне не изменяет память, Нильсен никогда не говорил в мою сторону чего-то плохого. Конечно, на это влияло то, что он являлся моим секретарем. На работе он бы не позволил себя так вести. А вне работы… Тут уже становится ясно, что он воспитанный. Да, парень не раз пускал различные шутки в мою сторону, но скажу честно, они никогда не были обидными, некоторые даже смешили. Поэтому я понимала, что он бы точно не написал ничего плохого обо мне. А сейчас я в этом окончательно убедилась.       Можно сказать, что помимо воспитания есть что-то ещё, что влияет на поведение Алекса. Но в данный момент я не собиралась об этом думать. Ведь сама прекрасно понимала, что все подобные мысли приходили лишь к одному итогу. А он, к сожалению, сейчас для меня не самый лучший.       Я встряхнула головой, пытаясь отогнать не прошенные думы куда подальше. Шумно выдохнув, я посмотрела на время. До встречи с Сэмом оставалось ещё около часа — как раз достаточно, чтобы собраться и доехать. Мне не хотелось думать о Нильсене до разговора с Макото. Почему-то казалось, что сейчас это явно лишнее. Лучше обговорить всё с другом Алекса, а потом думать и о нём. В частности, и о тех самых мыслях, которые пришли мне в голову несколько секунд назад.       Через час я уже была на месте, на удивление даже не опоздав. Я быстро нашла Сэма за одним из столиков. Есть ничего не хотелось, поэтому я заказала лишь зелёный чай, парень поддержал меня в выборе напитка и взял то же самое. Я подождала, пока принесут заказ, чтобы после этого начать диалог. Хотя на самом деле даже не знала, с чего. Я просто хотела поговорить об Александре.       — Я решила встретиться с тобой, чтобы поговорить о Нильсене, — я внимательно посмотрела на Сэма.       Он поднял брови, явно удивляясь моим словам. Я посчитала его реакцию странной. По какой же мне ещё причине с ним говорить? На тему работы? Тогда встреча должна была быть в офисе. Хотя в этом плане как раз к парню вопросов нет.       — О чём конкретно? — спросил Макото.       Я задумалась. Мне хотелось расспросить больше о поведении Александра во время написания статьи обо мне. Каким он был? Что мог рассказать другу? Но также я понимала, что Сэм элементарно мог ничего не знать о статье и в принципе о деятельности Нильсена как агента. Перед тем как задать вопросы, касающиеся статьи, я решила уточнить известно ли парню об этом хоть что-то.       — Ты знаешь о том, что Александр был агентом и писал обо мне статью?       Отвечать вопросом на вопрос не хотелось, но другого варианта не было. Сэм в течение нескольких секунд сверлил меня взглядом, а после лишь кивнул, опуская голову. Я предположила, что парень так среагировал, потому что я знала «секрет» Алекса. И, возможно, ему было неприятно от этого понимания.       Как бы мне не хотелось прямо говорить о статье, ведь Макото элементарно мог многое не знать, но, как назло, все, так называемые, ниточки начинались именно с этой темы. Я всё же решилась.       — Я хочу узнать больше о статье. Я догадываюсь, что тебе мало известно о ней. Но мне не нужно ее содержание. Я лишь хочу знать — как Александр вел себя во время ее написания? Возможно, было что-то странное?       Парень внимательно смотрел на меня, а после снова выдохнул. Повисло молчание, он точно обдумывал, что сказать. Мне же оставалось лишь ждать. Через некоторое время он ответил.       — Я и вправду многое не знаю. Лишь какие-то его мысли и переживания. Раньше, когда он писал статьи о других людях, он редко рассказывал мне что-то. Но когда начал о тебе… Было много моментов.       Сэм умолк. Его слова заинтересовали меня. Я снова не могла удержать свое любопытство. Хотелось узнать, что же это были за моменты. Долго не думая, я спросила:       — Какие именно моменты?       Он поднял голову, внимательно смотря на меня, и явно что-то обдумывая. Возможно, я была не права, задав такой вопрос. Но опять же, мне интересно, как вел себя Нильсен. А Сэм, так сказать, случайно проговорился об этом. Он шумно выдохнул, а после начал говорить:       — Он рассказывал мне о ваших диалогах. Без подробностей, но какие-то общие факты, по типу темы и итоги. Также были различные его переживания, — Макото остановился. Я подняла одну бровь, удивляясь, и стараясь без слов намекнуть, что стоить рассказать мне и это. И он продолжил. — Он хотел тебе всё рассказать. Но боялся твоей реакции.       — Я это знаю.       Я понимала, что нагло прервала Сэма. Но так как знала то, что он говорит, мне это не было интересно. Я хотела узнать что-то новое.       — Значит, он рассказал тебе, — я кивнула. — Тогда ясно. Он и вправду переживал и хотел все рассказать. Просто говорю, вдруг ты не уверена в этом. А так, кроме этого, каких-то больших и громких заявлений не было. Он был вполне обычным. Единственное…       Сэм умолк, опустив голову. Видимо, снова сказал что-то лишнее. Так как сегодня я очень любопытная, не могла упустить эту деталь.       — Что «единственное»?       — Сказал лишнее, признаюсь. Прости, но я не буду говорить то, что собирался изначально. Это слишком личное для Алекса, если он захочет, сам все расскажет.       Я кивнула, принимая его решение и не заставляя что-то мне говорить. Поступок парня в этом плане, лично для меня, достойный похвалы. Видно, что они с Алексом и вправду лучшие друзья, раз не смеют рассказывать секреты друг друга. Это однозначно впечатляет.       Я задумалась, стоить ли продолжать диалог или лучше уже расходиться. Скажу честно, никакой новой информации я так и не узнала. Но, возможно, это некий знак, что мне это и не нужно было, чтобы принять окончательное решение. На всякий случай я решила уточнить.       — Есть что-то ещё, что ты можешь мне рассказать?       — Да, кое-что ещё есть, хотя это больше мое мнение по поводу всей этой ситуации. Я соглашусь с тобой, если ты думаешь и скажешь, что Алекс вел себя отвратительно. Он был агентом и писал о тебе статью. Я не могу понять тебя полностью, то, что ты чувствуешь и как к нему относишься после всего. Но поверь, он не такой плохой человек, как ты можешь считать. Нильсен долго хотел тебе всё рассказать, как ты сама уже знаешь. И это не просто слова — он правда переживал за твою реакцию. Она была ему важна. Раньше я не видел, чтобы он так сильно волновался за человека, о котором пишет. И, помимо этого, он также много говорил о тебе. Как я сказал ранее, это личное, а в это я не смею лезть, пусть он и мой лучший друг. Это его жизнь, и его решение. Надеюсь, я как-то тебе помог.       Макото слабо улыбнулся, а на его щеках появились ямочки. Его слова, я бы даже сказала пламенная речь, удивили меня. Хоть они с Александром и друзья, но это не означает, что Сэм должен отзываться о нем лишь с хорошей стороны. Парень говорит то, что думает и считает нужным. И на мое же удивление, наше мнение с ним практически одинаковое. Я уважаю прямолинейных людей, которые не бояться сказать то, что думают. Мне точно неизвестно мнение Макото по поводу бывшей работы Алекса. Но судя по тому, что я сегодня услышала, его она не впечатляла и в целом не нравилась. Возможно, он не раз пытался доказать что-то Александру, но я этого знать не могу.       Вообще, Сэм изначально показался мне хорошим и приятным человеком. За все наши встречи он никогда не перегибал палку и не спрашивал о личном в отличие от его друга. Но при этом, как я уже успела заметить, парень ничего не скрывает. И в этом он схож с Нильсеном.       С его монологом я полностью согласна. Он и вправду сказал многое, о чем я сама думала. И даже то, что Алекс не такой. Я как минимум верю, что это правда. Ведь, по сути, всё наше знакомство он носил маску, и все его слова и поступки могли быть лишь целью добиться желаемого результата в написании статьи. Помимо этого, я была благодарна Сэму за его мнение, за то, что рассказал мне хоть что-то, ведь как выразился сам парень — в дела Алекса он старался не лезть.       — Спасибо за то, что рассказал хоть что-то и за уделённое время, — я улыбнулась Сэму в ответ.       Уже нужно было прощаться. Но перед тем, как уйти, я решила спросить ещё кое-что, не касающееся Нильсена, но то, что интересовало меня.       — Я поняла, что ты не лезешь в личную жизнь других людей. Но как у самого-то?       Я подняла бровь, стараясь намекнуть, кого конкретно я имею в виду. И парень явно осознал:       — Ты о Рейчел?       Я кивнула, слабо улыбаясь. Линд не раз рассказывала мне, что ей нравится Сэм, да и вроде как-то узнала от Алекса, что и парень к ней не безразличен. Но так как Рейч считает, что именно мужчина должен сделать первый шаг, она решила ничего ему не говорить, что лично я посчитала очень глупым поступком. Когда прошло достаточно времени, и я спросила, дождалась она ответа или нет, Рейчел лишь улыбнулась, ответив, что ещё рано что-то говорить. Поэтому я набралась наглости узнать у самого Сэма, встречаются они или нет.       — Да, мы с ней встречаемся. Странно, что она не сказала тебе об этом.       — Рейчел просто не рассказывает, пока не будет уверена до конца. Я искренне рада за вас.       Я вновь улыбнулась. Хоть у кого-то всё хорошо… Ну, а если честно, то я правда рада за них. Не знаю, какой Макото в отношениях, но точно знаю, какая Линд. Хоть другим она часто любит давать советы, правда не всегда они нужны и полезны, но сама редко пользуется ими. Рейчел не глупая, это точно. Но из-за того, что она доверчивая, ею легко пользоваться, по крайней мере так было раньше. Поэтому последние несколько лет тема отношений для неё была сложной. Конечно, не такой как для меня, но всё же.       Продолжать разговор я не видела смысла. Да и со стороны Макото инициативы не было. Поблагодарив его ещё раз за диалог, я попрощалась и ушла, заранее заплатив за заказ.       Всю дорогу я ехала и обдумывала диалог, а также решала, как мне поступить с Нильсеном. Это уже стало некой традицией — обдумывать всё во время дороги. Главное, сильно не отвлекаться.       О разговоре долго раздумывать не пришлось — большую часть я обдумала ещё в кафе. Хоть я и не смогла узнать то, что хотела изначально, но как минимум разговор помог мне принять окончательное решение — прощать Нильсена или же нет. А как максимум я узнала, что Рейчел и Сэм встречаются, что конечно же радует меня. Поэтому, не потратив много времени, я перешла к раздумьям об Алексе.       На самом деле, я ещё утром решила, что злиться на парня нету смысла. Я надеюсь, что он рассказал всё, что посчитал нужным. Судя по тому, что я смогла узнать от Макото, Алекс и вправду сожалел о содеянном, и о том, что не смог рассказать всё раньше. К тому же, он попросил прощения, что опять доказывает то, что ему и вправду было жаль. Поэтому я решила простить его.       Но так просто заявлять: «Я тебя прощаю, Александр», я не собираюсь. У меня есть ещё некоторые вопросы, ответы на которые я хочу получить. Недолго думая, я решила, что как только приеду домой, напишу ему с предложением встретиться у меня. Хотелось обсудить всё в спокойной обстановке, без лишних ушей.       Дома я сразу же написала парню о встрече, которую мы запланировали на ближайший час. Пока у меня было время, я решила в последний раз обдумать, что нужно спросить у Александра, чтобы закрыть вопрос со статьей раз и навсегда. Лишь на секунду в голове появились мысль, что это может быть наша последняя встреча.       Как говорил сам Нильсен, он все три недели не сидел в Лондоне. Поэтому сейчас его здесь ничего не держит. Он отдал мне статью. Через некоторое время я задам оставшиеся вопросы и скажу, что простила его. Он и вправду, видимо, поедет назад в Швецию.       От этих мыслей стало неприятно и даже грустно. Все три недели я чувствовала себя одиноко, ведь впервые за несколько лет рядом были не только друзья. Я и вправду к нему привыкла и привязалась?Понимание того, что он может уехать навсегда… От этого становилось очень досадно, об этом даже не хотелось думать.       Но также я понимала — мне нужно поговорить с ним о чувствах, если, конечно, у него они были, потому что в своих я уже совсем запуталась. Ещё я решила ему сказать о случайно услышанном диалоге с Оливией, который все ещё периодически напоминает, всплывая в голове не очень приятным воспоминанием. Также и о листочке стоить не забыть, фото которого все ещё хранится в галерее.       Мои раздумья прервал звук входного звонка — пришел Нильсен. Открыв дверь, я увидела его.       — Привет, — сказал Александр.       — Привет, проходи.       В каких бы, отношениях, мы не были, но приличия нужно соблюдать.       — Будешь что-то? — я обернулась в его сторону, задавая вопрос.       — Не откажусь от чая, — парень улыбнулся, проходя к кухне. Он внимательно посмотрел на меня, проговаривая: — Ты довольно быстро приняла решение.       Я подняла бровь, удивляясь его словам. Видимо, он думал, что я долго буду решать это. Я и сама раньше так предполагала. Но после вчерашнего нашего и сегодняшнего разговора с Сэмом, я поняла, что долго обдумывать не нужно. И так все практически понятно… Поэтому тянуть больше время я не видела смысла.       — Я знаю, что ты встречалась с Сэмом. Перемывали мне косточки? — усмехнулся Алекс.       Факт того, что он знает о моей встрече с Макото, не удивил меня. Это не странно для друзей — рассказывать, кто с кем виделся. Учитывая то, что говорили мы о Нильсене, что также ему известно, по фразе «перемывание косточек». Явно либо догадался, либо Сэм сказал.       — Поверь, ничего криминального я не узнала, Сэм молчал как настоящий партизан, — ну или же как настоящий друг.       Правда, я вообще практически ничего не узнала, но об этом Алексу лучше не знать.       — Сэм и вправду ничего не говорит о ком-либо другим, иногда даже друзьям, — ответил Алекс, слабо улыбаясь. — А что ты вообще хотела узнать у него?       Я хмыкнула, разливая горячую воду по чашкам с чайными пакетиками. Все же Александр очень любопытный. Так иногда и хочется засунуть его любопытство куда подальше… Ведь это просто невыносимо!       Подойдя к столу, я опустилась перед парнем, ставя чашку на стол, и проговаривая ему прямо в лицо:       — Если ты вдруг не знаешь, то я тебе открою большую тайну, — я медленно провела рукой по плечу парня, смахивая невидимую пыль, — неприлично интересоваться подробностями диалогов других людей.       Я выпрямилась и села на свое место. Алекс хмыкнул, на его лице появилась фирменная ухмылка. Я пыталась его удивить и, думаю, у меня это получилось.       — Но ты ведь явно рассказывала Рейчел о наших диалогах. Разве не так? — он по-лисьи улыбнулся.       Я шумно выдохнула, принимая маленькое поражение. На его слова мне нечего было ответить, кроме правды. Сдаваться не хотелось, но и вести странный диалог тоже не было желания.       — Даже если и так, это что-то меняет? Раз ты знаешь, о чем мы говорили, зачем спрашиваешь?       Я сложила руки на груди, ожидая хоть какого-то ответа. Алекс лишь пожал плечами. Что ж, ему явно нечего сказать. Не желая больше говорить об этом, я перевела тему.       — Вообще, я не поэтому позвала тебя.       Я немного смягчилась, осознавая, что последние минуты разговора мой тон голоса был немного выше обычного. А всё потому, что данный диалог начался не совсем так, как я предполагала изначально.       — Да, ты права. Насколько я понимаю, ты позвала меня, чтобы объявить о своём решении.       Я хмыкнула, удивляясь проницательности Александра. Как будто могла быть другая причина. Так как данный диалог я не хотела начинать со своего решения, что, кстати, у меня получилось не без помощи Алекса, я решила предупредить парня, что в считанные секунды он не услышит того, за чем пришел.       — Перед тем как сказать прощаю я тебя или нет, я хочу задать пару вопросов. Так сказать, пришла моя очередь устраивать допрос.       Я слабо улыбнулась, понимая, как странно и абсурдно это звучит. Но сейчас мы и вправду как будто поменялись ролями: я задаю вопросы, Алекс отвечает на них. Я как раз задумалась — что же спросить у него в первую очередь? Статью мы обсудили ещё вчера. Плюс я сама её прочитала, поэтому на счёт неё вопросов больше не было. Говорить сразу про чувства я не хотела. Слишком рано, нужно ещё прощупать почву.       Из всего, что меня волновало, больше всего я хотела узнать о диалоге и о листочке. Я решила начать с разговора Алекса и Оливии. Честное слово, пока не узнаю, к чему была фраза мамы Александра, я не усну. И сейчас мне было плевать, что он обо мне подумает — он вел себя все время не лучше. Прокрутив ещё раз всё в голове, я начала говорить:       — Я как-то случайно подслушала ваш с матерью разговор, когда она была у тебя. Тогда она сказала, что ты должен ей всё рассказать. Это ведь касалось меня? Рассказать мне о статье?       Буквально в последние секунды я предположила, что те слова были о статье. Мне не было известно, знала ли мама Александра о том, что он писал на меня анкету. Но ей точно было известно, чем занимался её сын. Поэтому возможно, речь шла именно об этом.       — Ну, во-первых, ты подслушала наш диалог, что не очень правильно.       Он остановился, снова ухмыляясь. Александр явно намекал на мои ранние слова и прямо говорил о моей оплошности. Как только я хотела возразить, он продолжил.       — Во-вторых, неприлично рассказывать другим о сути диалога, — снова подметил Алекс, во второй раз намекая на мои сегодняшние слова, что уже начинало бесить. Я даже не пыталась возразить, пусть скажет всё: — Но знаешь, я — не ты, поэтому отвечу.       На время он остановился, я же решила подержать язык за зубами, а то зная характер Нильсена, если скажу что-то лишнее, то вообще могу ничего не узнать.       — Что ж, ты оказалась права. Слова мамы и вправду были о тебе и касались статьи.       Он остановился, отпивая немного чая. Меня данная информация не как не удивила. Я приняла ее как факт. Но всё же на душе стало спокойнее. Я не буду больше мучить себя догадками на счет этого. Можно выдохнуть спокойно, пусть для этого и было достаточно лишь пары слов. Неожиданно Александр продолжил говорить.       — А как ты вообще услышала этот разговор? — он внимательно посмотрел на меня.       Вопрос был немного странный. Либо он уже не помнил того диалога, либо считал, что его никто не слышал.       — Вы громко разговаривали, а я как раз пришла с работы, — я пожала плечами.       — Странно, я не помню, чтобы тогда слышал какие-то звуки, — он положил пальцы на подборок, отводя взгляд в сторону. А через несколько секунд снова посмотрел на меня, вскидывая одну бровь и задавая вопрос. — Даже не будешь интересоваться, о чем мы разговаривали?       Я закатила глаза от очередного намека. Скажу честно, это даже забавляло меня. Я предполагала, что данный диалог будет сложный, так как хотела поднять важные для себя вопросы. Но то, как мы начали разговор с подколов друг друга — атмосфера не такая напряжённая, какой была вчера. И мне это нравится. Хотя иногда и раздражает, что большая часть подколов направлена именно в мою сторону.       Но я всё же решила вернуться к вопросу. Смотря прямо в его глаза, я ответила:       — Нет, — ладно, я нагло вру.       Ну, а если честно, было любопытно, что же конкретно они обсуждали. Но боюсь, если стану расспрашивать, Нильсен снова начнет пускать шутки в мою сторону. Поэтому лучше унять свое любопытство, и соврать, нежели попасться под его горячую руку. Хотя тут больше язык, как бы это не звучало.       Он лишь спустя мгновение кивнул, опираясь о спинку стула. Как раз в этот момент я припомнила, что хотела ответить на его ранние слова, а также сказать, на всякий случай, что их разговор услышал совсем случайно.       — Ваш диалог я услышала случайно. Я правда не хотела… — я не успела договорить свое оправдание, как меня перебил Алекс.       — Ты просто всунула свой любопытный нос, тебя ведь явно заинтересовала эта фраза? Почему раньше не узнала подробности?       Что ж, и здесь он меня обогнал, но ещё не победил!       Я задумалась, стоит ли говорить что-то или попытаться пропустить этот вопрос. За время нашего знакомства я поняла, если Нильсен хочет получить какую-то информацию, он её получит. Взять во внимание ту же статью! От воспоминаний о ней по коже прошел неприятный холодок. Недолго думая, решила рассказать.       — Я много раз хотела обсудить это, но всегда находила разные отговорки. Сначала думала, что вы обсуждали не меня, поэтому решила не лезть. Потом, когда предположила, что речь могла идти обо мне, начала размышлять как буду выглядеть со стороны, что ты обо мне подумаешь. А когда наконец решалась завести диалог, всегда возникали какие-то проблемы. То завал на работе, то звонок Эдварда про статью. Не успела.       Я шумно вздохнула, понимая, что сказала ему о всех причинах и тех мыслях, которые терзали меня последние недели. Но это даже к лучшему. Проще сказать правду, нежели врать или молчат, решив, что это уже не так важно. Я подняла голову, замечая удивлённое лицо Нильсена.       — Про статью тебе рассказал Эдвард? — спросил он.       Только сейчас я поняла, почему он так удивился. Он не знал, что доказательства предоставил Кадоган. Я ему не говорила об этом. Также я успела заметить, что парня ничего не заинтересовало, кроме Эдварда. Плохо это или хорошо? Непонятно.       — Да, это был он. Он дал мне доказательства о статье, — пояснила я.       Насколько я помнила, в день, когда узнала о статье, я даже не задумывалась о том, чтобы рассказать Нильсену об этом. Настолько сильно новость шокировала меня, что я даже не могла думать об этом. Но сейчас можно все рассказать, больше не было смысла скрывать это от него. Если ему интересно, то пусть сам и задаёт вопросы. Как это было раньше. Я бы сказала, в старые добрые времена, но увы это не так… Неожиданно мои мысли прервал голос Нильсена:       — Откуда он узнал о ней? — парень внимательно посмотрел на меня.       Я шумно выдохнула, понимая, что так и не узнала это у Эдварда. Тогда — во время диалога, он не стал уточнять, а мне было совсем не до этого. Но даже посла диалога с Нильсеном я совсем забыла об Кадогане, не хотела с ним связываться, поэтому и знать не знала, откуда ему известно о статье. Я пожала плечами, отвечая:       — Я точно не знаю. Он лишь сказал, что узнал случайно. Искал другую информацию, но узнал о статье.       — Насколько мне известно, о нем тоже писали статью. Возможно, он как-то догадался об этом, поэтому начал копать на нашу компанию, но случайно узнал и о тебе, — проговорил парень, отпивая чай.       Я посмотрела на него и уверена — мои глаза явно были по пять копеек, если не больше. Кто-то, возможно, и смеет предположить, что после моей истории со статьей, я уже ничему не должна удивляться. Но увы это не так. Неужели эта компания пишет статьи о таких популярных людях? Ведь после всех событий, связанных с замужеством, я узнала, что его семья, а конкретно отец, не самый последний бизнесмен в Лондоне и самой Англии. И сейчас, сопоставив все эти факты, я совсем не удивляюсь тому, что Кадоган узнал о статье. Но, честно говоря, в данный момент меня это уже не так сильно волновало. Были другие вещи, которые интересовали меня, хотя я и понимала, что на свои вопросы вряд ли получу ответ. Но рискнуть все же хотелось.       — Но кто и зачем?       — Кто точно говорить не буду, но не последний человек в компании, довольно успешные статьи у него получались. Но вот зачем, мне уже неизвестно. Такие данные не всем разглашаются.       Я кивнула, принимая и эту довольно короткую информацию. Больше мне и не нужно, да и не смогу узнать. Между нами повисло молчание. Тягучее. Неприятное. Я несколько раз бросала короткие взгляды на парня, но он и вовсе не обращал на меня внимания. Смотрел перед собой, точно о чём-то думая, пока у меня в голове не было ни одной мысли. Я, конечно, могу заговорить о том, ради чего Александр пришел, но понимаю, что ещё рано. Нужно поговорить о чем-нибудь ещё. Нужно настроиться.       — Ты читала статью? – прервал тишину Алекс. И я была рада этому, а то она уже начала действовать на нервы, аж неприятно. Хотя я и привыкла к такой тишине в доме. Но не когда я нахожусь здесь с кем-то.       — А… Да, прочитала, — ответила я, отпивая уже немного остывший чай.       И когда он только успел остыть, только недавно заварила же. Неужто так быстро время летит. Или же это я его оттягиваю?       — Что-то нашла интересное для себя?       — Ничего нового не узнала. Но было интересно, полезно и… Странно. Да, странно, — повтора я свои мысли.       Мне хотелось добавить — странно читать о себе, но я не решилась. Хотя, смею предположить, что Александр и сам прекрасно понимает это. Ну или догадывается.       — Да, не каждый день о тебе пишут, — он горько усмехнулся.       Я подумала, что либо парень и вправду экстрасенс, как бы фантастично и глупо это не звучало, либо же мои догадки про Алекса оказались правдивы. Но вот что я совсем не поняла — что Нильсен вложил в свои слова больше: горя и боли, или же, наоборот, какой-то странной радости. Мол: «Харрис, ты должна гордиться, что о тебе пишут и интересуются». Но мне было все равно. Даже больше обидно из-за этой ситуации. Хотя нет, обидно — это ещё мягко сказано. Я не могла гордиться этим. Но пока я всё ещё полностью не понимала своих эмоций, их было слишком много одновременно. Единственное, мне стало интересно, как бы отнёсся сам Александр, если бы про него кто-то написал. Это я и решила спросить:       — А как бы ты отнёсся, если бы кто-то написал о тебе?       Нильсен сложил ладони перед собой, пожимая плечами. Не знал. Или же просто думал. Скорее всего, из-за моего вопроса он предположит, что таким способом я пытаюсь намекнуть ему о своих же чувствах и эмоциях. И я могу сказать, что это правда, но по большей части мне просто было интересно его мнение.       — Мне было бы обидно, больно и горько. Видимо, как и тебе, — он внимательно посмотрел на меня. На его лице не было привычной усмешки, губы прямые, он был серьёзен.       И вправду подумал, что я намекаю на свои эмоции. А ещё я, похоже, ввела его в лёгкий ступор. Спорить с ним не было смысла, как и что-то говорить. Он был прав, поэтому я лишь кивнула, понимая, что мой вопрос был ни к чему. Я бы могла уже сказать о своем решении на счёт статьи — как раз мы максимально близко подошли к этому. Но была еще одна вещь, которая волновала меня — листочек. В моей галерее уже больше месяца хранилось его фото. После того как я уволила Нильсена, я на протяжении недели часто смотрела на него — обдумывала, был ли это от него намек на статью. И скажу с чистой совестью, я пришла к выводу, что да. Однозначно да. Но мне хотелось услышать подтверждение от самого парня. Поэтому пока он не успел заговорить, я сказала:       — Есть ещё кое-что, что меня интересует, — я остановилась, попутно доставая телефон из кармана на всякий случай. Нильсен лишь кивнул, внимательно смотря на меня. — Листочек.       — Какой листочек?       Либо он делает вид, что не помнит, либо же и вправду забыл. Я показала фото в галерее. Алекс несколько секунд внимательно рассматривал экран, а после повернув мне телефон, шумно и как-то тяжело выдохнул.       — Я понял, о чем ты, — он остановился, смотря куда-то в сторону.       Чтобы не тянуть ни свое, ни его время, я спросила о своей догадке:       — Ты ведь специально оставил его тогда? Пытался намекнуть мне о всем? — я сказала это громче обычного, даже как-то стало неприятно.       Я сглотнула вязкую слюну. Главное не начать злиться, а ещё хуже, плакать. Просто не хотелось чувствовать то, что было вчера, но это чертовски сложно. Теперь у меня появилось ещё большее желание закончить поскорее этот диалог и разойтись. Как бы грустно это не звучало.       Я попыталась откинуть эти мысли. Сейчас явно не время, чтобы об этом думать. Да и вообще, мне не хотелось задумываться о том, что нам рано или поздно придется попрощаться. Как раз мой маленький мозговой штурм прервал собеседник:       — Если говорит честно, то да, я сделал это нарочно. Уже тогда мне было сложно скрывать всё. Я хотел рассказать тебе обо всем, но просто не получалось. Я думал, что листочек заставит тебя задуматься и, возможно, ты решишь поинтересоваться, что это такое. Но увы, этого не случилось, — он шумно выдохнул, даже как-то отчаянно.       В мыслях всплыл вчерашний диалог. Он также говорил, что уже не мог скрывать от меня статью. И вот здесь опять упомянул. Значит и вправду тяжело было. Но меня заинтересовало не только это. Александр оставил листочек намеренно, хотел, чтобы я заметила и пришла к нему с вопросами. А я ведь и правда хотела так сделать. Вот только боялась, как и он. А вообще, я не догадывалась о статье, сколько бы не было намеков от самого Нильсена, и каких-то догадок, которые я всегда привязывала к интересу со стороны парня. Но мыслей о статье не было. Ни одной. Я ведь даже не знала, что такое может быть, чтобы о ком-то писать статью.       — Я увидела его случайно на столе на кухне, — для чего-то решила сказать ему об этом, а после продолжила. — Я не догадалась, что это. Лишь поняла, что написано обо мне, и явно тобою, язык-то шведский. Но спросить не решилась. Как и ты — боялась, — я горько усмехнулась, а в голове промелькнула мысль, которую я сразу же решила озвучить. — Мы оба боялись заговорить, правда каждый о своем, и в итоге все так вышло.       Я прикрыла глаза. Не знаю как Нильсен, но я понимаю, что мои слова были не только о статье, но и обо всем, что с ней связано. Это что-то я очень сильно хотела спросить у парня, но мне было страшно.       Сколько можно бояться? Наш страх довел до того, что вышло. И ладно я. Со мной ясно, почему я боюсь. Но Алекс… Ох, снова я думаю о том, что я ему небезразлична, ведь просто так, даже со многими отговорками, не мог он бояться.       — А ведь и вправду так, — Александр прервал тишину. — Ты права, мы боялись сказать, что хотели. Но знаешь, сейчас уже не страшно.       Его голос был уверенный, и выглядел он смелым. Мне показалось, что сейчас он решится сказать что-то важное для себя. И, возможно, для меня.       — Я хочу рассказать тебе две очень важные вещи. Но перед тем, как озвучить их, я попрошу сказать о своем решении. Ты простила меня и нет?       Он вмиг поменялся. Его взгляд смягчился. Он выглядел так, как будто снова просил прощения. Или просто думал, что я не простила его. Хотя с его стороны глупо так считать. Зачем же я тогда пригласила его? Но я решила откинуть эти мысли. Мне хотелось поскорее услышать его слова, что же он такого хочет мне сказать. Так ещё и супер важные две вещи. Поэтому, не задумываясь больше ни на секунду, я ответила:       — Да, я простила тебя, — я слабо улыбнулась, замечая такую же лёгкую улыбку напротив.       — Я рад, — он слабо улыбнулся, а после продолжил. — Скажу честно, аж камень с души упал.       Нильсен слабо и тихо засмеялся. Я тоже не осталась в стороне, тихо хихикая. Снова он говорит эти шуточки. И снова мне это нравится. Рассказывать, почему же я решила простить парня, я не собиралась. Это было ни к чему, да и он не спрашивал. Может быть потом, даже, к примеру, сегодня, если ему будет интересно. А сейчас мне хочется услышать то, что он собирался рассказать ранее.       — Что ты хотел мне сказать?       Александр снова поменялся а лице — стал серьезным. Это меня настораживало, но я не могла понять, почему именно. Я даже предположить не могла, что же он такого скажет. Хотя нет, вру, была одна мысль. Но я упорно пыталась её откинуть, потому что просто не могло быть такого! Как только я хотела ещё что-то обдумать, услышала слова парня:       — Я остаюсь в Лондоне, — он посмотрел прямо в мои глаза.       Ладно, это не то, что я предполагала услышать. Но данная новость удивила меня не меньше. Признаюсь, я думала, что после всех событий он вернётся на родину. По сути его здесь больше ничего не держало. А в Швеции у него мама, да и с друзьями, думаю, он держит связь, как минимум с Сэмом. А я… Вряд ли он бы остался из-за меня.       И снова я начинала думать, что Александр может что-то ко мне чувствовать. Я всегда пыталась откинуть эти мысли, как только они посещали мою голову. Но сейчас это сделать крайне сложно, когда вот он сидит перед тобой, у меня есть возможность спросить обо всем, но я решила подождать его слов.       — Зачем остаешься? — поинтересовалась я, пытаясь унять дрожь в руках, которая возникла из-за нахлынувших мыслей.       — Я знаю, что тебе требуется заместитель, — он отпил чай, а я уже начала понимать, к чему он ведёт. — И я хочу им стать.       Я выпучила на него глаза. Не знаю, что удивило меня больше — его предложение о работе, или же самоуверенность в том, что он точно устроится. Ему придется пройти испытательный срок, и не абы как, а очень достойно. Пусть, так сказать, конкурентов у него не было, но это в два раза сложнее, чем на секретаря. Но все же это его решение. Против я не буду, даже с учётом всей истории со статьей.       — Как хочешь, — уверенно проговорила я.       Мешать я и вправду не буду. Всё же ему нужно как-то зарабатывать на жизнь. Парень лишь кивнул, сразу же продолжая говорить:       — И вторая вещь, о которой я хотел сказать.       Он снова остановился, отпивая чай, а после поднял на меня свои голубые глаза. Я заметила в его взгляде еле видное беспокойство и в то же время озорство. Я даже удивилась такому сочетанию. А ещё больше молчанию с его стороны. Как только я хотела задать ему вопрос, он продолжил, как будто почувствовал.       — Ты мне нравишься.       Я застыла, приоткрыв рот и широко раскрыв глаза. Мне кажется, что на несколько секунд я даже перестала дышать. Сказать, что я удивилась, ничего не сказать! Я была в шоке. Хоть раньше я не однократно задумывалась о том, что парень небезразличен ко мне. Но одно дело думать и предполагать это самой, а совсем другое услышать это от Нильсена. Это было очень неожиданно и необычно.       Чувства человека — это то, что очень сложно контролировать, как бы ты не пытался. Они либо есть, либо их нет.       И это чистая правда. Если так подумать, то я тоже не безразлична к Александру. Правда, не факт, что я открыто скажу ему об этом. По крайней мере сейчас. И на это был ряд причин, думать о которых в данный момент я не собиралась, хотя ещё каких-то пару часов назад горела желанием ему все рассказать. Но его откровению я настолько сильно удивилась, что и вовсе подзабыла про это. Но все же что-то сказать нужно. Вместо того, чтобы ответить что-то нормальное, я лишь глупо выплюнула:       — Что?       Меня удивляло, что я нравлюсь Нильсену — человеку, который писал обо мне статью, которая, в буквальном смысле связала нас. Конечно, я не могу решать за него — влюбляться ему в меня или нет. Как я уже подумала ранее, с чувствами, тем более своими, иногда даже сам человек не может разобраться. За свои двадцать шесть лет я лишь второй раз слышу эти слова. Моя самооценка от этого не упала, у меня был ряд причин не встречаться на протяжении нескольких лет. А без отношений и слов любви нету. Просто это очень неожиданно, тем более, осознавать какие же эти два человека. Первый был Джейкоб — он принес в мою жизнь много боли, но до этого было очень много радости и вещей, которые я пробовала впервые. Ну, а второй — Александр. И как же становится неприятно от мысли, что первый мне изменил, а второй врал большую часть нашего знакомства. Конечно, поступок Нильсена не сравнится с Брауном, но все же. Мои раздумья прервал Алекс.       — Вполне нормально, что я чувствую что-то к тебе, даже после всех событий. Это естественно, и увы, я ничего не могу с этим поделать, — на последних словах, по моему телу прошла волна мурашек, мне показалось, что мои щеки даже немного покраснели, судя по наглой ухмылке Алекса.       Сейчас он говорил практически так же, как и я думала раньше. А ещё, как будто я ему не просто нравилась, а он любил меня. Вот только этого не хватало. Хотя понятие: нравится как девушка и любить как девушку каждый воспринимает по-разному. Для кого-то они практически одинаковые, а для кого-то совсем разные. Все же мне льстило, каким искренним был парень, как открыто он говорил об этом. Александр и вправду часто говорит то, что думает и чувствует. Статьи это не касается…       Я мотнула головой, решая допить чай. На его слова мне нечего было сказать. Я вроде бы узнала все, что хотела, да и Нильсен молчал, можно уже было заканчивать диалог, вот только седьмое чувство подсказывало, что это не конец. Я посмотрела на парня, который вновь отпил чай, а после отдал мне пустую кружку. Я встала, решая помыть посуду. Не люблю, когда она остаётся на столе. Да и продолжение диалога не клеилось.       Я услышала скрипучий звук — однозначно стул, а после шаги, которые приближались ко мне. Парень подошёл практически вплотную — я чувствовала его дыхание на шее. А после начал говорить шепотом:       — Если ты не чувствуешь ко мне того же, я не разозлюсь и даже не обижусь. Я подожду, не переживай.       В один миг мои эмоции изменились. Если ещё пару секунд назад я не понимала его слов и действий, то сейчас я была немного зла из-за его уверенности. Но я все ещё была удивлена. Парень настолько сильно был убеждён, что в будущем я что-то к нему почувствую, что от этого начинаю злиться ещё больше. Хотя я должна была привыкнуть к такому его поведению. Я обернулась к нему, замечая все ту же лёгкую ухмылку. Мы стояли слишком близко друг к другу. Но сейчас это совсем не смущало. Недолго думая, я проговорила:       — Неужели ты думаешь, что я буду что-то к тебе чувствовать?       Я нагло врала себе, ведь ещё давно заметила и поняла, хоть долго и отрицала это — Александр мне не безразличен. Пока мне сложно это понять, но у меня точно есть какие-то чувства к нему. Но поставить его на место мне хотелось больше, чем признаться в этом. Звучит глупо, но увы такая у меня натура.       — У меня будет достаточно времени, чтобы исправить это, — на его лице все также красовалась ухмылка.       Я тихо сказала «пффф» в сторону, не решаясь посмотреть ему в глаза. Меня не смущала наша близость, но было некомфортно. Тем более после всего. Информация о статье нехило пошатнула моё доверие к нему. Но после того, как я его простила и услышала слова о симпатии, все как будто испарилось, куда-то делось в ту же секунду. Мне показалось, что мы вернулись к тем взаимоотношениям, которые были между нами, до истории со статьей. Меня это радовало и одновременно настораживало. Но все же я решила не обращать на это внимание. Если и вправду после всего я буду нормально относиться к Нильсену, значит либо я изменилась после расставания с Джейкобом, и мое доверия к людям не столь печально как раньше; либо же я просто влюбилась в Алекса. И честно я верю в обе версии. Думать об этом сейчас не хотелось.       — Ты ещё не устроился, чтобы так уверенно говорить.       Помимо того, что я не хотела оставлять последнее слово за ним, я также желала поставить его на место, а еще хоть немного усмирить его самоуверенность. Ибо уж слишком ею прёт от него. Я услышала тихий хмык. Решилась поднять на него взгляд, замечая лёгкую улыбку. Да, теперь это была улыбка.       — Ты же знаешь, какой я самоуверенный. Да и я уже один раз смог устроиться к тебе работать. Думаю, второй тоже повезет.       Я улыбнулась уголками губ. Мне нравилась идея того, что Александр может стать моим заместителем. Он и вправду был умен и опытен. А ещё мы будем чаще видеться. И у парня появится возможность изменить мое отношение к нему. Правда, ничего менять не придется. Неожиданно мои мысли прервал Алекс:       — Я приеду к тебе завтра на работу.       Не задумываясь, я кивнула. С пол минуты Нильсен внимательно смотрел на меня, а после развернулся и пошел к выходу. Не думая, я остановила его:       — Подожди!       Алекс, стоявший на пол пути ко входу, обернулся, внимательно смотря на меня. Он приподнял брови, задавая немой вопрос. Правда вот ответа не было — я даже не понимала, зачем остановила его. Мне нечего было ему говорить, но почему-то хотелось ещё побыть с ним. Хоть секунду, хоть небольшое мгновение. Ещё немного.       Я начала перебирать варианты в голове. Резко вспомнились его слова о чувствах и том, что он может исправить это. Мне стало интересно, а что будет дальше? Не думая, я поинтересовалась:       — А что будет потом, когда ты заставишь, как сам выразился, влюбиться в тебя?       Конечно, меня не так сильно это волновало, ведь я предполагала, что может быть дальше. Но что-то сказать нужно было. А то выглядела бы какой-то дурой. Хотя, можно сказать, что влюбленной дурой…       — Мы будем встречаться, — Алекс тепло улыбнулся.       Прямолинейность парня меня бесила и одновременно нравилась. Пусть он ещё ничего не знает, но говорить такое очень смело.       — Очень смело. Посмотрим, посмотрим, — я ухмыльнулся.       — Да, посмотрим.       Нильсен приблизился ко мне, но все ещё держал дистанцию. Я опешила от его действий. Зачем он подошёл, собирался же уходить?! Алекс смотрел прямо в глаза, а после робко начал говорить:       — Можно, я…       — Нет! — остановила я его.       Я догадывалась, что двигало мною в эту секунду, поэтому остановила его, даже выставила руку вперед, чтобы не подошёл ближе. Хоть Нильсен даже не двигался. Уже один раз он задал такой же вопрос о поцелуе… Вот я и подумала, что вновь собирается это сделать. И вновь спрашивает, как будто боясь меня напугать. Правда в том, что я была не против. Наоборот, даже рада.       До конца не понимая, и тем более не зная, что Александр планировал сказать, но я решила сделать то, что хотела уже довольно давно, правда всегда отталкивала данную мысль. Все равно, что он будет думать.       Я убрала руку, подходя к нему ближе, смотря прямо в глаза, замечая в них недопонимание. Удивлён! Не только же мне быть весь вечер такой! Я задумалась лишь на секунду. Но вскоре решила плюнуть на все. Моя жизнь, мое решение.       Одной рукой я прикоснулась к его щеке, чувствуя тепло кожи. Второй же слабо обвила шею. Посмотрела в его глаза, в которых сразу же изменился взгляд с удивленного на довольный. В них загорелся интерес. Алекс ничего не делал, не приближался и не касался. Видимо решил, что я должна взять все в свои руки.       А я ведь так и поступила. Я прикоснулась к его губам, замечая, что они изогнулись в ухмылке. Недолго думая, углубила поцелуй. Александр опустил обе руки на талию, притягивая меня ближе.       Всего лишь несколько секунд, и он отстранился первый. Я подняла бровь, не понимая, почему он остановился. Честное слово, самый короткий наш поцелуй! И да это важно!       — Зачем? —тяжело дыша, спросил он.       Я хитро улыбнулась. Скажу глупость, которую ещё несколько минут назад обещала не рассказывать Алексу. Но не могу, просто не могу остановиться!       — Считай это моим ответом.       Я слабо улыбнулась, замечая удаленное лицо парня. Пока он был в недоумении, я решила не ждать от него ни слов, ни действий, снова поцеловала его. Пусть думает, что хочет, для себя я уже все решила.