Dun Corporation

      Монотонно и темно.       И снова панорама, открывающая вид на звёздно-густое небо.       Снова тихое, мелодичное сопение в затылок, и снова мягкие пальцы покрывают смуглое бедро.       Дом Джоша особенный. Тайлер зачастил сюда в последнее время. Он ловит себя на мысли, что ему нравится в этом доме абсолютно всё. Начиная с ванны и заканчивая кроватью. И не потому что тут всё дорого и эстетично, а потому что всё это сделано руками Джоша. Теперь Тайлер знает, что миллионы Дана свалились ему не с неба, ему пришлось изрядно попотеть за своё состояние и статус.       Тайлер переворачивается на другой бок, утыкаясь своим носом в мягкую кожу шеи, и невесомо пробегается пальцами по позвоночнику, оставляя ладонь где-то в районе поясницы. Джош ворочается, реагируя на прикосновения, но из своих объятий Тайлера не выпускает.       Разговор о том, каким образом Тайлер оказался знаком с Эбигейл, и почему он вообще связал свою жизнь с древней профессией, оказался весьма неинформативным для Джоша:       — Я тоже учился на нейрохирурга, — Тайлер крутил между пальцев сигарету, но не прикуривал, сидя на ступеньках крыльца дома Эбигейл, — представь себе.       В тот день они так и остались на дистанции, общаясь, как только что познакомившиеся люди, не считая произошедшего за беседкой.       Когда гости разошлись, а усталая Эб вырубилась на диване в гостиной, Джош осмелился предложить Тайлеру продолжить незаконченный разговор.       — Это несложно представить, — Джош провёл горлышком бутылки по нижней губе, делая глоток уже теплого пива, — но я тогда вообще не понимаю, почему ты…       — Тебе и не нужно понимать.       Дан не стал настаивать на дальнейших объяснениях. В конце концов на тот момент они были знакомы два дня. И Тайлер в своей голове был благодарен ему за это.       Джош больше не заказывает Тайлера. Он находится здесь по своей воле и общему желанию, но обслуживать других клиентов Джозеф не перестал. Чаще всего он приезжает к Джошу истрепанный и утомлённый, принимает душ и засыпает под ласковыми руками. А когда настает утро, он будит хозяина дома шёлковым минетом и всем остальным из этого вытекающим.       Так продолжалось примерно с месяц. Никто из них не заводил тему о том, кто они друг другу, и к чему всё это идёт. Но каждый из них понимал, что происходящее между ними похоже на отношения пары. И об этих «отношениях — непонятно что» знал очень узкий круг людей.       Тайлер так и продолжал ненавидеть каждого своего клиента. Джош так и продолжал молчать о том, что работа Тайлера его теперь в корне не устраивает.       Дана переворачивало каждый раз, когда Тайлер сообщал о позднем приезде, ведь у него заказ. И Джош не мог ничего с этим сделать. Не мог ничего спросить, узнать. Хоть и пытался. Но Тайлер на любое упоминание о его работе и прошлом дёргал бровями и выкидывал что-то из рода: «Не заморачивайся на этот счёт».       А как не заморачиваться? Как можно спокойно воспринимать такую действительность?       В один из вечеров, когда Тайлер приехал менее замученный, Джош заканчивал работу над своим проектом, который выполнял от руки. Он стал чаще брать работу на дом, поскольку теперь засиживаться в офисе до поздней ночи нет надобности. Параллельно чертежу он прокручивал в голове предстоящий диалог с Джозефом. Джош задумал серьёзный разговор.       Тайлер любил наблюдать за работающим Джошем. Вот и сейчас он тихонько облокотился на косяк двери в кабинет, которая была распахнута. Его голова на автомате склонилась, а губа закусилась сама по себе. Джош такой уверенный, сексуальный: хмурится, потирает лоб, прикусывает кончик карандаша. На его руках видно слегка выступающие вены, когда он слишком сильно упирается ими о стол, нависая над ватманом. Статный. Красивый.       Его чертёж готов. Он отходит от рабочего стола, полностью рассматривая план, оставаясь стоять спиной к Тайлеру. Слишком увлечён, чтобы заметить его.       Тайлер мог бы простоять и дольше, дожидаясь, пока Джош повернётся, но желание обнять его со спины пересиливает:       — Привет.       Руки переплетаются на торсе, а подбородок ложится на плечо. Тайлер оставляет нежный поцелуй у него за ухом, приглаживая кожу кончиком носа:       — Ты закончил?       Джош вздрогнул от неожиданности, но в то же время улыбнулся:       — Закончил, — Дан укладывает свои руки поверх рук Тайлера, машинально раскачивая их тела. — Давно пришёл?       — Минут пятнадцать назад, — робко вздыхает Тайлер, кусая ткань рубашки возле ворота, — просто наблюдал за тобой и, кажется, возбудился.       Джош развернулся, теперь встречаясь с лицом своего наблюдателя. Он прикоснулся губами к губам Тайлера, неторопливо зазывая его в поцелуй. Мягкие движения языком очень чувственные, а затем короткий чмок, останавливаясь, на что Тайлер скорчил плаксивую гримасу, лишившись ощущения его уст.       — Нам нужно поговорить, — как можно беззаботно проговорил Джош, уводя Тайлера за собой на открытую лоджию.       Он усадил Джозефа в плетёное кресло, а сам опустился на корточки перед ним, складывая руки на его колени. Тайлер рефлекторно зарылся пальцами в кудрявые пряди Джоша, когда глаза были устремлены только в глаза напротив.       Джош широко втянул воздух через ноздри, настраиваясь:       — Я хочу, чтобы ты перестал заниматься этим.       Тайлер предполагал, что этот момент когда-нибудь настанет, отчего даже не удивился:       — Это моя работа. Мне нужны деньги. Много денег. И я их добываю, как могу. Я шлюха, Джош, и прекрасно это осознаю. И также прекрасно осознаю то, что мне не место рядом с тобой. У нас слишком разный социальный статус.       — Не говори так, — Дан чертыхнулся, резко выпрямляясь. Он отошёл к ограждению лоджии, хватаясь за него пальцами с такой силой, что костяшки побелели. — Я могу взять тебя на содержание. Это же возможно, да? И тогда тебе не придётся спать с другими, а доход будет такой же.       — Нет, не можешь, — резко оборвал, Тайлер, подпрыгивая с кресла и равняясь с Джошем своим плечом, — ты не сделаешь этого.       — Почему? — Джош словно разбивается внутри, и его глаза полностью это выражают, когда он вновь смотрит на Тайлера. Он однозначно что-то чувствует к этому парню и хочет знать о нём всё. Хочет помочь ему. Вытащить его.       Но не может. Тайлер блокирует любые попытки вторжения Джоша в свой маленький, покрытый мраком мирок.       — Потому что, — отрезает Джозеф.       Потому что Тайлер влюблён.       Потому что Тайлеру будет легче больше никогда не увидеть эти глаза и не почувствовать свеже-цитрусовый запах, не ощутить эти манящие, бархатные губы и сильные, обходительные руки, чем позволить себе стать содержанкой Мистера Дана. В содержании нет никаких чувств, и нет никакой любви. Содержание — это покупка всего этого. А Тайлер продаёт лишь своё тело, но не любовь. И вовсе опрометчиво думать о том, что Тайлер вообще достоин взаимности. Он всего-то обычная, никчёмная шлюха. Поэтому Тайлер не скажет ему о своих чувствах.       — Если бы тебе предложил это кто-то другой, не я, ты бы согласился? — Джош смотрит пристально куда-то вглубь сознания Тайлера, но ничего там не видит. Пустота и чернота.       — Да, — коротко. Сухо.       — Почему? — тот же вопрос встаёт поперёк горла и не даёт нормально вздохнуть.       — Потому что, — тот же ответ, который пульсирует болью в висках и скребёт грудную клетку, — переночую сегодня дома.       Джош не стал останавливать. Он знает, что может связаться с Брендоном, и Тайлера даже никто спрашивать не будет. Заставят. Он не имеет каких-либо привилегий. Он эскортник. У него контракт. Он будет обязан стать содержанкой Дана.       Но… Джош этого не сделает. Никогда не делал что-то против воли, неважно своей или чьей-то. Дан попробует узнать про Тайлера через свои источники, не зря он всё же достаточно влиятельный, и у него полно нужных знакомых.       Сейчас он хочет тишины. И вроде думать не над чем, всё предельно ясно, но почему Тайлер отказался, Джош не понимает. Он тотально иссяк, анализируя этот разговор, так ни к чему и не придя.       Целый месяц между ними что-то происходило. Что-то нежное, обволакивающее. Похожее на цветущую сакуру. Такое же светлое. Благоухающее. Такое же лёгкое и тёплое.       А теперь все их отношения похожи на сонную лощину*.       Кто-то неизведанный, потусторонний просто порвал на куски двух человек и выплюнул, оставляя каждого наедине с собой. Оставляя каждого в нелепом молчании. В нелепом укрывательстве таин. В нелепом отдалении друг от друга.