ZUGZWANG

Сеул, Южная Корея       Можно сказать, что жизнь — это череда таких игр, где каждый из нас — лишь пешка в руках невидимого мастера. Мы сражаемся, мы боремся, мы надеемся, но в конечном итоге все наши усилия могут оказаться напрасными. И всё же, даже понимая это, мы продолжаем играть, надеясь на чудо, на то, что однажды сможем изменить правила этой игры.       Было верхом наивности полагать, что новый ход его искусного манипулятора в понятной лишь ему одному игре обойдёт его стороной? Наивно… Но разве не говорят, что надежда умирает последней? Угасает, словно последний луч заходящего солнца, оставляя после себя лишь тень. Уходит, забирая с собой и желание бороться.       Какой смысл в борьбе, если исход предопределён? Когда тупик и осознание неизбежности, словно давящая на горло петля, неотвратимо подводят к финалу, который был предрешён с самого начала?

˖˖˖

      Тэхён лежал на кровати в папиной комнате, пустым взглядом уставившись в потолок, и предавался воспоминаниям.       Каждый год, сколько он себя помнит, на праздники, такие как Чхусок и Соллаль, папа неизменно брал отпуск и увозил его в Корею, чтобы он, рождённый за сотни миль, смог проникнуться культурой и традициями его родины.       На Чхусок они надевали национальную одежду ханбок, проводили церемонию чеса и угощались традиционными блюдами, такими как рисовый пирог сонпхен и лепешки чжон. В первый день Соллали проводили генеральную уборку и готовили подарки. Во второй, что считался главным, переодевались в национальные костюмы и участвовали в церемониях чествования родителей и поминовения усопших. Третий день был посвящён досугу и развлечениям.       Тэхён никогда не был против этих непродолжительных поездок, сопровождаемых мучительными перелётами и резкой сменой времени, даже напротив — с нетерпением ждал каждую. Он жаждал времени, когда они с папой могли полностью посвятить себя друг другу, своей маленькой семье, и насладиться моментами, полными тепла и близости. И сейчас этого тепла катастрофически не хватало.       Не хватало рядом родного человека, которого просто взяли и вырвали из его жизни, оставив безразмерную дыру в сердце. Тэхён обвёл взглядом комнату. Здесь ничего не поменялось с тех пор. Он намеренно не трогал ничего, лишь поддерживал чистоту. Все вещи оставались на своих местах, как их оставил папа: махровый халат, небрежно висящий на спинке кресла-качалки, — Тэхён иногда надевал его, представляя, что это папа его обнимает; недочитанная книга на прикроватной тумбе, рядом с ней не убранные в футляр очки, тапочки, аккуратно стоящие возле кровати, и прочие мелочи.       Мелочи, что напоминали ему о родном человеке, создавая фантомное ощущение его присутствия; хранили в себе частичку его любви и заботы.       Тэхён не мог и не хотел мириться с мыслью, что папа не обнимет его снова и не расскажет одну из своих мудрых историй. Он верил, что однажды случится тот день, когда старший откроет глаза, очнувшись от глубокого сна, и их история продолжится с того самого места, где она была прервана. Это убеждение было для него как маяк в бушующем море горя. В нём он черпал силы, чтобы каждое утро вставать и продолжать жить.       Иногда Тэхён ловил себя на навязчивых мыслях о том альтернативном будущем, где он не попросил папу поехать с ним в Корею на те злополучные выходные, ставшие поворотным моментом в его судьбе. В тот момент он действительно нуждался в передышке — выпускные экзамены давили тяжким грузом, и смена обстановки казалась единственным спасением. Старший, как всегда, безоговорочно поддержал его идею.       Тот роковой вечер навсегда отпечатался в памяти.       Компания соседских ребят уговорила его пойти на поздний сеанс премьеры, о которой он так долго мечтал. После фильма он позвонил папе, чтобы тот забрал его. И вот тогда всё и случилось… Проливной дождь превратил дорогу в скользкое зеркало. Видимость была плохой, а тормозной путь — большим. На последнем повороте перед кинотеатром в машину папы на полной скорости влетел гружёный водой фургон. Водитель грузовика отделался лёгкими ушибами, а папу отбросило на дверь, и он сильно ударился головой.       Сколько раз Тэхён винил себя — не сосчитать. Если бы он добрался тогда на такси. Если бы вообще не пошёл на этот чёртов фильм. Если бы они остались в Штатах. И таких «если» было бесчисленное множество за прошедшие месяцы терзаний. И не было бы ничего, что сейчас происходит. Он поступил бы на переводчика, как и мечтал, открыл бы свою турфирму и путешествовал по разным странам. Забрал бы папу сюда, в Корею, ведь видел, как тот скучал по родной стране, но не мог уехать и бросить господина Мина. Говорил, что обязан ему. Но тогда бы и не встретил Чонгука.       Мысли вновь возвратились к альфе.       После того как Чонгук ушёл с террасы, они больше не виделись. Несколькими минутами позже на телефон пришло сообщение от Бонхвы с билетами на коммерческие рейсы. Тэхён тогда замер изваянием, растерянно пялясь в экран. Решение альфы лететь отдельно стало как удар под дых. Оно было личным, глубоким и абсолютно незаслуженным, отчего ещё более ранящим.       Вот чем чревато предательство: тебе не поверят, чтобы ты ни сказал. Каждое твоё действие и каждое слово будут подвергать сомнению, ведь вера уже утрачена. И он сам был в этом виноват. Знал, чем всё закончится, но не смог сдержаться. Поддался своим желаниям, не подумав о последствиях, и теперь пожинал плоды своего выбора. Доверие — это двусторонний процесс, и каким бы искренним Тэхён ни был, пока Чонгук не захочет, ничего не выйдет. А альфа не захочет, в этом омега был уверен. Ему просто незачем этого хотеть. Но самое обидное — дядю он простить смог, и словам его верил. А зря…       Тэхён не солгал, когда говорил, что ничего не знал. Он действительно не знал, лишь догадывался. И уже сотню раз успел пожалеть, что не удалил те фотографии, когда сидел в порту. Омега был абсолютно уверен, что пресса нехило так покормилась с рук господина Мина, но доказать ничего не мог. Чонгук бы ему всё равно не поверил, но он бы и так ничего не сказал. Молчал, повязанный по рукам и ногам, и боялся узнать о своей роли в этом спектакле. А она, как оказалось, была главной.       Все дни после выпуска новостей он с опаской смотрел на телефон при каждом звонке или оповещении из мессенджеров. Боялся встречи с господином Мином в отеле и выдохнул только после начала мероприятия — рано обрадовался.       В момент своего смятения на вопрос журналиста он четко осознал, что не сможет навредить Чонгуку. И после подтверждения слов альфы, ощутив прожигающий взгляд со спины, прекрасно понял, что собственноручно себя закопал. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы знать, что он увидит; не нужно было долго думать о том, что услышит.       Оповещение о новом сообщении заставило вздрогнуть. Тэхён достал смартфон из халата, который так и не переодел — сил не было ни на что. По возвращении домой он сходил в душ и вот уже битый час лежал и размышлял о жизни.

От кого: Господин Мин

Ответь на звонок!

      Тэхён посмотрел на экран и поджал губы. Он игнорировал звонки альфы, который звонил ему весь вечер и продолжал это делать, несмотря на довольно поздний час. Омега же намеревался продолжать не отвечать.       Высветилась шторка входящего вызова, и телефон в руке завибрировал. Спустя непродолжительное время вызов прекратился, и новое уведомление о пропущенном звонке возникло на экране блокировки, а следом прилетело сообщение:

От кого: Господин Мин

Детка, не зли меня ещё больше.

      [+1 пропущенный]

От кого: Господин Мин

Клянусь, если ты не поднимешь…

      Тэхён вздохнул и, не став дочитывать очередное высветившееся сообщение, перевёл телефон на беззвучный режим, отшвырнув его куда-то в сторону, с удручающим стоном перевернулся набок, поджал колени к груди и, вжавшись носом в папину рубашку, давно утратившую его запах ванили, закрыл глаза.

˖♕˖

      Можно сказать, жизнь — это череда взлётов и падений. Оказавшись в тени, мы стремимся к вершине, верим в свои силы. Однако порой судьба беспощадно приносит нам суровые испытания, и кажется, что путь к свету будет бесконечным.       Бывало ли у вас такое ощущение, что вот-вот и выберешься из этой беспросветной чёрной полосы, что чувствуешь свободу каждой клеточкой своего существа, паришь в мечтах о прекрасном будущем? Как вдруг… словно кто-то обрубает тебе крылья одним махом… И снова падение на самое дно, мгновенное и очень болезненное.       Как собрать себя после такого крушения? Как удержать в своих руках ускользающую надежду? Где найти силы подняться и пройти этот тернистый путь сначала? И главное, где взять уверенность, что всё не повторится вновь?       Этими вопросами задавался Тэхён, пока давил педаль в пол, нарушая скоростной режим и мча по пока всё ещё свободной улице, умело лавируя между встречающихся машин. Как он вообще мог управлять автомобилем в таком состоянии, оставалось загадкой даже для него самого. Глаза застилала влажная пелена, сдерживаемые крики царапали горло. Где справедливость этого мира? Где тот, кто повинен в их судьбах? Куда прийти и спросить: «За что? Чем заслужили?»

˖˖˖

      Пару часов назад омега проснулся с твёрдой уверенностью, что пора вернуть свою жизнь. Наконец-то набрался смелости и решился действовать, несмотря на все страхи перед возможными негативными последствиями неудачи.       В его голове давно зрел план отправить папу на лечение за границу. Он много читал об этом и нашёл несколько хороших клиник в Европе с большим процентным соотношением успешного вывода пациентов из комы и положительными отзывами, даже начал откладывать деньги, но всё боялся переходить к более серьёзным действиям.       Когда Тэхён ехал в «City Heart» по только начавшему просыпаться Сеулу, он всё ещё не верил, что намеревается сделать это. Лёгкое волнение, усиливавшееся по мере приближения к нужной улице, чувствовалось во всём теле.       Омега практически пролетел по заученному до каждой детали белому просторному коридору, наполненному смесью медицинских запахов, и замер у двери с табличкой «Заведующий». Он это сделает, сказал сам себе, зажмурившись, не позволит больше собой манипулировать, и дёрнул ручку вниз, предварительно ударив по полотну пару раз костяшками.       — Доброе утро, можно?       — Проходите, — прозвучал приглушённый голос сбоку, а после из-за дверцы открытого шкафа, показалась белоснежная макушка доктора Пака. — О, Тэхён, — голос заметно стал мягче, — доброе утро! Пришли навестить папу?       — М-гу.       — А я как раз намеревался вам позвонить, — улыбнулся доктор.       — Зачем? — напрягся Тэхён.       — Расслабьтесь, — рассмеялся Чимин и, взяв халат с соседней вешалки, накинул на себя. — Ничего из того, о чём вы могли подумать.       Тэхён потрепал рукав пиджака от неловкости. Он и не подумал о том, что омега наверняка уже видел новости. Стоит ли ему что-то сказать? Он ведь совершенно не знает, какие у них отношения с Чонгуком. Да и вероятно, что альфа уже всё объяснил.       Доктор Пак прошёл к своему столу, собрал разложенные бумаги в стопку и отложил её в сторону. Опустился в кожаное кресло и, подняв на него взгляд, махнул рукой в сторону стула, приглашая сесть.       — Я изучил историю болезни вашего папы, — начал доктор, а сердце Тэхёна вмиг сжалось. — Честно говоря, я не специалист в этой области, но отсутствие какой-либо динамики при таком интенсивном лечении показалось мне странным. Поэтому я обратился за консультацией к своему брату, чтобы получить его мнение. Он нейрохирург и работает в одном из лучших нейрореабилитационных центров в Швейцарии. Химчан был удивлён не меньше меня, сказав, что при поставленном диагнозе пациент уже должен был прийти в сознание.       Чимин, заметив замешательство на лице Тэхёна, спешно добавил:       — Моему брату случай показался необычным, поэтому он предложил попробовать экспериментальное лечение в их клинике. Он также упомянул, что, возможно, сможет получить финансирование на перевозку пациента, но предупредил, что в случае развития декомпенсации все дополнительные расходы лягут на ваши плечи, Тэхён.       Тэхён, пытаясь осознать услышанное, с открытым ртом смотрел на доктора и не верил собственному слуху.       — Я понимаю, что это довольно серьёзное решение, — мягко продолжил Чимин, видя, как омега борется с эмоциями. — Перевозка его в таком состоянии…       — Я согласен, — выпалил Тэхён, недослушав. Пак немного скептически приподнял бровь такому энтузиазму, а после нахмурился.       — Вы должны понимать все риски. Это серьёзный шаг, Тэхён, и решение должно быть взвешенным. Вам стоит обдумать все детали, обсудить с семьёй. Химчан готов предоставить более подробную информацию и ответить на все вопросы.       — Наша семья — это мы вдвоём, — с заметной грустью на лице проронил Тэхён. После глубоко вздохнул, чувствуя, как внутри вновь борются страх и надежда, и добавил: — Я знаю о рисках. Мне говорили об этом ещё после операций, и я консультировался с авиамедицинскими компаниями. — На лице доктора проскользнуло удивление, поэтому Тэхён пояснил: — Понимаете, я как раз шёл к вам обсудить этот вопрос. Уже давно задумывался попробовать лечение за границей, так что я согласен попробовать. Хуже ведь не будет? — уже с меньшей уверенностью задал последний вопрос.       — Вот как, — задумчиво протянул Чимин. — Что ж, в таком случае я сообщу об этом брату и, уточнив все нюансы, свяжусь с вами.       — Спасибо вам, — поблагодарил Тэхён, чувствуя, как его сердце наполняется смешанными чувствами, и посмотрел так благодарно своими большими глазами, что у Чимина вновь защемило где-то в груди.       Он давно так не проникался к пациентам, оставаясь достаточно равнодушным. Но не стоит думать, что Чимин не старался помочь своим подопечным — он всегда был готов сделать всё возможное, тем более в его области без этого никуда, просто научился отделять эти эмоции, оставляя их, как только закончится рабочий день. Однако этот кареглазый омега смог зацепить, периодически возвращаясь в мысли после их знакомства. А когда они встретились вновь в довольно пикантной обстановке, то стал ему ещё интереснее. И, конечно, в этом есть вина его скрытного друга.       Чимин улыбнулся своим мыслям и, заметив, как Тэхён перед ним тушевался, не зная, куда себя деть в образовавшейся тишине, откинул внезапную мысль расспросить об их отношениях с Чонгуком.       — Хотите подняться? — Тэхён кивнул.       Омеги прошли к выходу из кабинета. Пока доктор Пак закрывал его на ключ, Тэхён посмотрел вглубь коридора и, увидев знакомую фигуру, окликнул:       — Доктор Чхве!       Фигура замерла, и уже в следующую секунду омега увидел лицо альфы. Тэхён приблизился и поклонился в приветственном поклоне, а после поинтересовался его здоровьем, заметив, что тот был одет в больничную пижаму.       — Ничего серьёзного, — ответил альфа.       — Разве вам уже разрешено покидать палату? — спросил доктор Пак, остановившись рядом и внимательно посмотрев на коллегу. Он слегка нахмурил брови, словно о чём-то задумавшись.       — Вы собираетесь пожаловаться? — уточнил Хаджин, сощурившись.       Чимин тихо вздохнул и покачал головой. Как будто у него не было других дел, кроме как докладывать о своеволии взрослого альфы, который как никто другой был осведомлён о прописанных правилах. Но его наставник, а по совместительству главврач и владелец всего этого медицинского комплекса, просил его позаботиться о здоровье своего друга.       — Профессор Кан настоятельно просил не подпускать вас к делам, пока вы полностью не восстановитесь после операции.       — Тс-с, Кан, — недовольно цыкнул Чхве, скривившись. — Опять он за своё. Ну, теоретически я не нарушил запрета, просто прогуливался.       Чимин с грустью подумал о том, как же трудно порой бывает, когда взрослые ведут себя как маленькие дети. И ведь не один Чхве такой. Он почти ежедневно сталкивается с подобной безалаберностью к своему здоровью, что не может не огорчать.       — Идите к себе, доктор Чхве, — произнёс Чимин со вздохом. — Пока вас не хватился персонал.       Альфа кивнул, попрощался и быстро ушёл. Омеги продолжили свой путь к лифтам. Чимин нажал на нужный этаж, приложил карту сотрудника и с восхищением оглядел Тэхёна с головы до ног. Как всегда, омега прекрасно выглядел. Подумав, что обязательно поинтересуется, в каком магазине тот одевается, Пак неожиданно спросил:       — Ты что-то чувствуешь к нему?       — Что? — повернув голову к доктору.       — К Чонгуку, — уточнил Чимин. На лице, как и в глазах Тэхёна отразилась растерянность. — Не реагируй так остро, это просто вопрос, — как можно мягче произнёс доктор.       — Те фотографии были сделаны давно, а тот поцелуй… Сложно объяснить… В общем, так было проще заткнуть прессу и прекратить слухи, — начал оправдываться Тэхён, сам не зная зачем. — Вы не подумайте, он… не изменял вам, мы не вместе и…       — Остановись, — попросил Чимин. — Во-первых, давай опустим формальности и перейдём на «ты» раз уж мы заговорили на такие темы. Что скажешь? — Тэхён кивнул, и Пак с улыбкой продолжил: — Во-вторых, Чонгук не мог изменить мне, потому что я всего лишь его друг. И, опережая твой вопрос: нет, я не спал с ним в его гон, всего лишь заезжал отдать подавители. Между нами ничего нет, никогда не было и быть не может. Так что перестань на меня так смотреть каждый раз, когда видишь нас вместе, хорошо?       — Друзья? — переспросил Тэхён.       — Угу, — кивнул Чимин и, извиняясь, добавил: — Прости, что задаю такие личные вопросы сходу, но я не могу сдержать любопытство.       — Всё в порядке.       — Тогда, не сочти за наглость, но почему вы расстались? Вы ведь встречались в Греции, верно?       — Чонгук не говорил?       — Тс-с, как будто от него дождешься!       Тэхён невольно рассмеялся с такой реакции. Доктор выглядел довольно мило, когда возмущался, морща носик. Затем он вздохнул и тихо ответил:       — Я обманул его.       Заметив, как омега поджал губы и отвёл взгляд, Чимин больше не стал настаивать на продолжении разговора. Оставшийся путь они проделали в молчании.       Тэхён не мог долго находиться здесь: видеть родного человека в таком состоянии было слишком болезненно. Поэтому, сообщив новости и пообещав, что всё будет хорошо, омега ещё раз поблагодарил доктора и покинул здание.       Когда он вышел на улицу, яркое июньское солнце, вышедшее из-за облаков, ослепило глаза. Непривычный к такому свету, Тэхён слегка прищурился и надел солнечные очки. Так стало гораздо лучше. Бросив короткий взгляд на наручные часы, он решил немного прогуляться по территории и ещё раз всё обдумать. Время было ещё ранним, и до начала рабочего дня у него было в запасе ещё пару часов.       Мысли то и дело перебегали с одной на другую. Его сущность трепетала от приятного открытия, а слова и предложение доктора вызывали лёгкий мандраж. Неужели скоро всё закончится?       «Господин Мин…» — это ненавистное словосочетание, внезапно ворвавшееся в его размышления, заставило Тэхёна напрячься всем телом и навострить слух.       — Если мы сделаем это сейчас, то привлечём ненужное внимание.       Омега поднял взгляд к небольшой лестничной площадке запасного выхода на втором этаже, где сквозь просечно-вытяжной лист увидел доктора Чхве. Альфа всё ещё был в больничной пижаме и разговаривал по телефону. Тэхён быстро огляделся, осознав, что незаметно для себя оказался за основным зданием. Он уже хотел уйти, но, вспомнив о том, что услышал, прижался ближе к стене здания и прислушался.       «Напомню, что вы получаете значительную компенсацию за все риски. Или количество нулей на вашем счёте уже душат?» — ответил собеседник, заставив Чхве Хаджина скривиться. Он с опаской обернулся на дверь, затем подошёл ближе к перилам и едва различимым полушёпотом произнёс:       — Поймите же, пока доктор Пак замещает меня, мы должны быть предельно осторожны. Поддержание искусственной комы — это и так ресурсозатратная процедура, нам приходится ежедневно заменять ампулы. Если препарат будет введён не Ким Сокджину, а другому пациенту, всё моментально вскроется. Пожалуйста, подождите ещё семь дней — это минимальный срок, за который я смогу вернуться на свою должность, и тогда вы получите то, что хотите.       Ошеломлённый услышанным, Тэхён замотал головой и попятился вдоль стены, не веря собственным ушам.       «Значит… — пазл в голове составлялся без воли хозяина, — всё это время?..»       Удар о твёрдую поверхность заставил его вздрогнуть. В ушах стоял сильный шум, а сердце громко грохотало, отдаваясь в висках. Омега стал медленно оседать вниз, сползая по кирпичной стене технического помещения.       Падал на то самое дно.

˖♕˖

От кого: Детка Где?

Кому: Детка

L’Escape, №15

˖˖˖

      Слушая своего заместителя, который остался в компании вместо него, Юнги откинулся на диван и мысленно пытался успокоиться, чтобы не сорваться и не наорать на сотрудника, который не смог справиться с элементарным подписанием договора с новыми инвесторами. Те в свою очередь, видимо, решили поиграть на его нервах, выдвинув новые условия, и ему бы стоило лично присутствовать на встрече, если бы не одно «но».       «Но», что стало причиной, по которой ему пришлось скоропостижно отложить все дела и лететь в Корею вместе с племянником, а не днём позже, как планировалось. «Но», что наконец-то соизволило выйти на связь, а то он уже сам намеревался заявиться к омеге прямо домой.       Его пальцы нервно барабанили по подлокотнику дивана, пока из динамика продолжали сыпаться неуместные оправдания чужой некомпетентности. В это время раздался настойчивый стук в дверь, который не прекращался. Усмехнувшись, Юнги посмотрел в сторону входа и, рявкнув, что перезвонит, сбросил вызов и направился к двери.       — Выглядишь не очень, детка, — вымолвил он, открыв дверь, и приподнял брови, слегка удивившись внешнему виду омеги.       При виде ненавистного лица, злость с новой силой вспыхнула в венах. Омега бросился вперёд, толкнул старшего в грудь, и попытался ударить, выкрикивая оскорбления и бранные ругательства.       — Замолчи! — с глухим рычанием Юнги схватил буянящего за запястье и резко дернул на себя.       — Как вы могли? — со слезами на глазах воскликнул Тэхён. — Мой папа столько времени заботился о вас, а вы… Вы!       Так вот в чём дело… До Юнги быстро дошла причина истерики омеги. Он тихо рассмеялся, отпустил руки Тэхёна и шагнул, чтобы закрыть дверь.       — Твой любимый папочка, — развернувшись, начал альфа, — обычная шлюшка, которого выгнали из дома за отказ делать аборт, — с презрением усмехнулся он.       Омега замахнулся и оставил яркий след от ладони на щеке старшего.       — Сука! — выругался Юнги в ответ на пощёчину. А после уже его скулу обожгло вспышкой боли, а во рту появился металлический привкус крови. Но Тэхён лишь рассмеялся, подняв взгляд.       — Вот вы и показали своё истинное лицо. Хотя я уже давно понял, насколько вы омерзительны.       Альфа схватил его за шею и, слегка приподняв, придавил к стене позади.       — Я дал твоему папаше шанс начать всё с чистого листа! — не сдерживая выплеск давящих феромонов. — Обеспечил его крышей над головой и работой, а потом принял тебя и относился как к собственному сыну, неблагодарное ты отродье. — Тэхён стоял на носочках, вцепившись в руку, обвившую его горло, и натурально задыхался от терпкого мускатного шалфея, забившегося в носоглотку. Однако, несмотря на своё положение, глазами он источал чистую ненависть, что не могло не забавлять Юнги. — Твои милые попытки противостоять мне даже забавны, — с усмешкой. — Ваши жизни принадлежат мне! — прошипел он, сильнее сжимая пальцами хрупкую шею.       Голова начала кружиться от нехватки кислорода. Но новый удар затылком вернул ясность поплывшему сознанию. Его перестали душить, тем не менее держали всё так же крепко.       — Решил сбежать от меня? Похвально… Наверняка уже думал над тем, как послать меня на хуй, так? Но знаешь, даже хорошо, что ты всё узнал, может быть, теперь подумаешь своими извилинами и наконец воспримешь мои слова всерьёз. Запомни раз и навсегда: твой папочка не очнётся, пока я не позволю, пока ты не выполнишь отведённую тебе роль. Игры закончились, детка. Видит бог, я не хотел марать руки, но ты вынуждаешь. Это моё последнее предупреждение: ещё хоть раз посмеешь взбрыкнуть, откроешь свой рот против или, сука, — пальцы вновь стиснули горло, — посмеешь болтать, и я не сдержусь. Моё недовольство очень дорого тебе обойдётся. Ты меня понял? — Карие глаза продолжали ненавистно сверлить в ответ. — Я спросил, понял? — Омега кивнул, и Юнги отпустил.       Тэхён тут же зашёлся в кашле.       — Знаешь, как это бывает, — продолжил альфа будничным тоном. — Один маленький пузырёк воздуха в шприце, не то лекарство… — Он выдержал театральную паузу и, склонив голову набок, добавил: — Авария. — Тэхён расширил глаза, встретив его взгляд, а Юнги ухмыльнулся. Шагнув ближе, он подцепил его подбородок и, проведя большим пальцем по нижней губе, стёр с неё начавшую запекаться кровь. — Если будешь хорошим мальчиком, всё обойдётся. Пока ты меня слушаешь, твоему папе ничего не угрожает, за ним ведут тщательное наблюдение. Не зря же я плачу столько денег.       Тэхён дёрнул подбородком, и Юнги, ухмыльнувшись, опустил руку.       — А теперь слушай внимательно. Этот мелкий ублюдок в лице моего дорогого племянника слишком много анализирует, и мне это не нравится. Раз уж ты не смог додуматься своим крошечным мозгом, что нужно было ответить на заданный тебе вопрос, то пойдёшь к нему и сделаешь так, чтобы он перестал меня подозревать. Сознаешься в том, что слил фотки прессе, а после заплатил за нужные вопросы. Сделаешь всё, чтобы у него не осталось ни капли сомнения в моей причастности к этому. Мне плевать, как, но ты это сделаешь. Можешь хоть на коленях ползать и умолять, что влюбился и хотел внимания. Всё понял?       — Да, — сухо.       — Вот и умница! Приведи себя в порядок, поезжай в офис и сыграй свою роль красиво.

˖♕˖

      Правда не всегда освобождает, иногда она лишь добавляет цепей, затягивая их всё туже на нашем сознании. Редко когда правда оказывается светом в конце тоннеля, чаще это лишь новый поворот в лабиринте, из которого, кажется, нет выхода. Она может развеять иллюзии, но вместе с этим способна приковать нас к реальности, от которой мы предпочли бы сбежать. Тэхён бы и сбежал, если бы мог. Если бы только реальность не сжалась вокруг него тисками, превратив весь мир в тесную и глухую клетку, где в тщетной попытке вырваться на свободу он лишь бился о её прутья.       В этом и заключается парадокс правды — она может быть одновременно и освобождением, и тюрьмой, и ключом от неё, и замком. Всё зависит от того, кто её открывает и готов ли он принять эту неизвестность. Для омеги открытие истины стало подобно открытию ящика Пандоры. Теперь же каждая секунда казалась вечностью, а каждый вздох — борьбой с невидимым противником, который уже одержал победу.       Возможно, именно поэтому люди так часто предпочитают жить во лжи — потому что правда, как колючая проволока, может порезать не только тело, но и душу, превратив жизнь из рая в ад, из ада — в ещё больший ад. Иногда неведение — это не просто благо, а единственный способ сохранить рассудок в мире, где истина может стать самым страшным наказанием. И тогда действительно лучше не знать, чем пытаться жить с этим знанием.

˖˖˖

      Тэхён преодолел холл быстрыми шагами, чувствуя, что если не поторопится, то снова поддастся истерике, беспощадно давящей на горло. Каждый шаг давался ему с трудом, словно под ногами был не пол, а зыбучие пески.       — Думал, вы уже не появитесь, заместитель Ким, — заметил Чонгук, не отрываясь от работы. Он сидел на своём обычном месте в переговорной и обсуждал с архитекторами чертежи. Его голос звучал холодно, а взгляд, поднятый на вошедшего омегу, был пронизывающим. — Знаете, в цивилизованном обществе принято сообщать о своём отсутствии на рабочем месте. — В его словах слышалось явное недовольство: — Особенно когда это отсутствие затягивается на полдня.       Тэхён действительно сильно задержался, появившись только к полудню. Он сидел в своей машине у офиса, пытаясь собраться с мыслями и придумать «оправдание», но его то и дело одолевали рыдания.       — Прошу прощения, директор Чон… Возникли… эмм… — Голос дрожал, а пальцы нервно теребили края свободно выправленной рубашки. «Только бы не разреветься», — крутилось в голове на повторе. Тэхён бросил короткий взгляд на господина Мина, который внимательно следил за происходящим, и невнятно пробормотал: — непредвиденные обстоятельства, — а потом виновато опустил глаза, избегая прямого взгляда.       — «Непредвиденные обстоятельства»… — протянул Чонгук, саркастично повторив его слова с явным раздражением в голосе. — В последнее время такие «обстоятельства» возникают у вас с пугающей регулярностью. — Он откинулся в кресле и сложил руки на груди, а Тэхён поёжился под его пристальным взглядом и нервно сжал руки перед собой.       Архитекторы, сидевшие за столом, неловко переглянулись, явно чувствуя себя не в своей тарелке от развернувшейся сцены. Один из них, пожилой омега с седыми висками, кашлянул, как бы невзначай напоминая о своём присутствии, теребя в руках карандаш.       — Пожалуй, — проронил Юнги, вставая и разглаживая свои безупречные брюки, — сделаем небольшой перерыв и вернёмся к обсуждению.       — Да, конечно, — кивнул Чонгук, не сводя пристального взгляда с Тэхёна, его брови были нахмурены.       Сотрудники спешно стали покидать переговорную, перешёптываясь между собой. Юнги пошёл следом и остановился у двери, обернувшись с напущенным недовольством:       — Разберитесь уже между собой, то аж искры летят.       Как только они остались наедине, Тэхён кивнул подбородком на кабинет альфы, зная, что тот на него смотрит, и, не дождавшись ответа, направился к поворотной двери, чувствуя, как сердце в груди отбивает чечётку. От острого взгляда в спину ему показалось, что пол под его ногами вдруг заходил ходуном. Колени предательски задрожали.       Чонгук устало выдохнул, проводя рукой по волосам, поднялся и решительно пошёл следом.       — Тэхён, — повернув омегу к себе за рукав, как только они оказались в кабинете. — Я не хочу слышать очередные оправдания. Хватит! — Его голос звучал твёрдо и решительно. — Честно, уже заебался думать и пытаться понять тебя и всё происходящее в целом.       — Выслушай меня, — тихо попросил Тэхён, смотря в глаза. Его голос заметно дрожал, а на глаза предательски наворачивались слёзы. Он совершенно не представлял, как сможет сказать всю ту ложь, что намеревается выдать за правду, но на этот раз подчиниться чужой воле было единственным выходом, что он видел. Но выход ли это? Он не знал. Уже ничего не знал и терял себя всё больше, чувствуя, как все внутренности сжимаются от безысходности.       Чонгук несколько секунд молча смотрел в его глаза в ответ и не мог не заметить, что те были покрасневшими и припухшими от слёз, хоть омега и попытался прикрыть следы макияжем. Устало выдохнув, он указал рукой на стул в пригласительном жесте присесть и прошёл к своему месту.       Тэхён смотрел в окно за его спиной уже с минуту, его пальцы нервно теребили край рубашки. Чонгук молча ждал, не отказывая себе в желании рассмотреть его. Подметил, как он нервничал, в привычной ему манере кусая губы.       — Я… — наконец начал Тэхён и, затаив дыхание, поймал взгляд альфы. — Влюбился в тебя.       Чонгук, не сдержавшись, фыркнул и дёрнул челюстью. Другого и не ожидалось. Он толкнул язык в щеку и окинул омегу оценивающим взглядом: в глазах испуг, на щеках лёгкий румянец, а пальцы крепко стиснули ткань. Неужели всё же правда?       — Я понимаю, как это звучит, — продолжил Тэхён. — Но ты действительно стал мне небезразличен. — Он замолчал, сглатывая ком в горле. — Увы, понял я это уже после того, как ушёл.       Чонгук скрестил руки на груди, а его взгляд стал ещё более пронзительным, отчего Тэхён нервно стал мять свои руки, пытаясь унять внутреннее волнение. Ощущение, что альфа видит его насквозь, не покидало.              — Вначале я думал, что справлюсь с возникшими чувствами. Старался вести себя холодно, работал и делал вид, что ты меня совсем не волнуешь. Однако твой запах не давал покоя, преследовал в каждом уголке офиса, возвращая к дням, что мы провели вместе… — Омега пытался уловить в глазах альфы хоть одну трогающую его эмоцию, но взгляд оставался стеклянным. — С каждым днём становилось только хуже, а тот вечер перевернул всё. Не знаю, помнишь ли ты, что я тогда сказал…       Чонгук нахмурился, и Тэхён понял, что он не помнит.       — В общем, — он опустил глаза на свои руки, не выдерживая, — лгать в глаза альфы было выше его сил. — После я хотел признаться тебе и попросить о втором шансе. Надеялся, что ты поймёшь, что простишь… — Тэхён запнулся, делая вид, что подбирает слова к отточенной речи. — Я не знал, куда себя деть, когда увидел тебя с другим. И в порыве ревности… — Дрожь из голоса никак не уходила, и омега глубоко вздохнул. — «Удачно» оставил свой телефон в кафе «Hongdae», где любят перекусить репортёры. Предварительно поставил на заставку наше фото и убрал пароль.       Чонгук слегка наклонил голову набок, словно пытаясь понять, правду ли ему говорят. Его брови сдвинулись к переносице, выдавая внутреннюю борьбу.       — Это было глупо! Ведь я наивно думал, что находчик ограничится просмотром галереи! В реальности всё оказалось не так… Увидев заголовки новостей, я понял, что телефон был исследован куда глубже.       Тэхён, почувствовав напряжение в выпущенном альфой феромоне, с тревогой вскинул на него быстрый взгляд. Чонгук медленно выдохнул сквозь плотно сжатые челюсти. Его взгляд стал ещё более колючим.       — П-п-после, — заикаясь, — твоей реакции на статьи мне было страшно сознаться в содеянном. А когда ты озвучил комментарий, что мы должны были дать прессе, то решил, что так будет лучше. И я даже не предполагал, что на пресс-конференции объявится тот журналист и начнёт задавать те вопросы. Не знаю, какой разговор ты тогда слышал, но собеседником был не я.       Чонгук слушал омегу и не мог избавиться от стойкого ощущения, что ему врут. Всё звучало логично, но внутреннее чутьё не давало покоя.       — Сейчас, оглядываясь назад, мне ужасно стыдно за свой легкомысленный поступок и ложь. Я совершенно не хотел нанести ущерб твоей репутации или вред проекту. Пожалуйста, прими мои искренние извинения.       Чонгук молчал, явно не торопясь с ответом.       — Я гарантирую, что подобного больше не случится, — не в силах выдержать его молчание, добавил Тэхён.       — Подними глаза, — потребовал альфа, прищурившись.       Тэхён медленно поднял голову и посмотрел в ответ. Пол точно уходил из-под его ног.       «Прости меня, Чонгук», — взмолился он про себя.       — Значит, влюбился… — протянул альфа, постукивая пальцами по столу. Тэхён кивнул. Чонгук цокнул языком и встал со своего места, повернувшись к нему спиной, и устремил взгляд в окно. На той террасе, когда омега чуть ли не умолял его в своей невиновности, искренности в его глазах было во сто крат больше. Чонгук шумно выдохнул, а спустя несколько секунд молчания добавил: — Когда любят, не лгут. — Голос был твёрд, как сталь, а каждое слово упало, словно удар молота.       Тэхён закрыл глаза, чувствуя, как его сердце готово выскочить из груди от противоречий. Когда любят, не лгут. Верно. Но иногда жизнь ставит нас перед моральной дилеммой, где нет правильных ответов, только менее болезненные решения. Моральные весы могут склониться в пользу лжи, когда она становится не столько выбором, сколько вынужденной мерой, попыткой смягчить неизбежную боль. Однако, независимо от причин, ложь есть ложь.       — Допустим, всё так и было. — Чонгук повернул голову через плечо: — Что дальше?       — Рабочие отношения? — Тэхён горько усмехнулся. — Впредь я не подниму эту тему. Не стану лезть в твою личную жизнь. Буду придерживаться линии руководитель-подчинённый, а по завершении проекта уйду… «Но перед этим причиню ещё одну боль…» — осознание этого накрыло с новой силой, и он с трудом удержал лицо.       Чонгук отвернулся, постоял ещё с минуту, молча обдумывая услышанное, а потом вздохнул и отдал указание:       — Свяжись с питомником и согласуй дату поставки, подрядчик по благоустройству парковых зон готов будет приступить к работе со следующей недели. После нужно съездить в патентное бюро, у них возникли какие-то вопросы — реши.       — Понял, — кивнул Тэхён и пошёл к выходу, но остановился у самой двери, тихо добавив: — Мне жаль, что всё так вышло между нами. Прости.       А вот этому хотелось верить.

˖♕˖

      — Чёрт возьми, Чонгук! — «радушно» поприветствовал Чимин, открыв дверь незваному гостю.       — Ты чего трубку не берёшь? — возмутился альфа. — Спишь, что ли? — предположил, внимательно оглядев омегу и подметив помятый вид.       — Угу, — устало зевнув, подтвердил Пак и, поправляя съехавшую с плеча домашнюю футболку, добавил: — После ночной отработал на замене.       — Тс-с… — Чонгук театрально закатил глаза. — И он ещё говорит, что это я много работаю! — Чимин на шпильку цокнул языком. Альфа поднял пакет из алкомаркета на уровень глаз: — Выпьем?       От неожиданности поворота событий, Пак даже рот открыл. Зажмурившись, он мотнул головой и вновь посмотрел на друга. Тот всё также стоял в дверях и держал пакет с выпивкой.       — Не сплю, — сказал сам себе омега.       Чонгук усмехнулся с реакции и перешагнул порог, не дожидаясь приглашения. Чимин вздохнул, понимая — этот вечер будет совсем не таким, как он планировал, развернулся и пошёл в комнату.       Квартира омеги представляла собой уютную однокомнатную квартиру с совмещённой кухней в минималистичном дизайне. В комнате у входа располагался небольшой диван, где на тонком матраце было организовано спальное место. У противоположной стены стояла компактная кухня, и ближе к ней — кухонный стол. На стене слева от входа находилась мебельная стенка и телевизор, а справа — окно, ведущее на балкон.       Загнув расправленную постель, Чимин устроился на диване, сложив ноги по-турецки, и принялся наблюдать, как друг раскладывает покупки: четыре банки пива и несколько пакетиков с закусками появились на столе. Затем Чонгук по-хозяйски достал тарелки из кухонного шкафчика и стал методично рассортировывать снеки.       Обычно сдержанный и рассудительный Чонгук никогда не приходил с таким предложением просто так. А раз пришёл, да ещё и в понедельник, заставило любопытство смешиваться с беспокойством. Что-то явно случилось, понял омега и только подтвердил свою догадку, заметив, что движения рук альфы были немного резче обычного, выдавая его внутреннее напряжение.

˖˖˖

      — Вот скажи мне, — серьёзно посмотрел Чимин, — ты идиот? — Он с трудом сдержался и не прервал рассказ альфы на моменте «а я взял и ответил ему встать».       — Давай без оскорблений и твоих этих речей, — отставив пустую банку на стол. Он и без поучений друга знал, что не от здорового ума повёл себя так. Совсем погряз в обиде и не желал что-либо видеть. И вот увидел… Прозрел!       — Я бы на месте Тэхёна не на колени опустился, а влепил бы тебе хорошую пощёчину. Ты её заслужил. — Брови Чонгука удивлённо поползли вверх, и он не смог сдержать смешка. — Ещё скажи, что нет? Я надеюсь, билеты хотя бы были не эконом-класса?       — Первый. — Чимин одобряюще хмыкнул, а после зевнул. — Теперь я не верю в его правду. — Чонгук поднялся с пола, где удобно сидел, откинувшись спиной на диван, и принялся мерить шагами комнату. — Понимаешь… Он невиновность мне свою доказывал искреннее, чем рассказывал всю эту историю с ревностью к тебе. Правдоподобно, но нет. — В его голове никак не могло состыковаться различие в поведении Тэхёна.       — То есть ты на полном серьёзе спросил контакт Намджуна? — Видя решимость в глазах альфы, Чимин усмехнулся: — Ещё скажи, что следить за ним удумал?       — Пфф… Я что, ревнивый муж, чтобы обращаться с таким к частному детективу?       — Ну, влюблённый дурак и в Африке дурак, так что кто тебя знает… О нет! — Вытянув руку в протесте и покачав указательным пальцем из стороны в сторону. — Даже не смей отрицать, ни за что не поверю в обратное. Влюблённый, — твёрдо так, что спорить бесполезно, его друга не пронять. — И дурак. Потому что вместо того, чтобы пойти к нему и всё выяснить, ерунду какую-то удумал.       Чонгук вздохнул и, взяв третью банку пива, от которой отказался Чимин, открыл её и сделал два больших глотка, поморщившись от вкуса теплого алкоголя.       — Надо было поставить в холодильник, — заметил, занимая прежнее место. — Не мог он так поступить. Не его это стиль. Не такой он. Понимаешь? — Повернув голову вбок и посмотрев на омегу.       — А какой же? — уперевшись локтями в свои колени, спросил тот.       — Чуткий, ранимый, чувственный… — немного задумавшись, выдал Чонгук и сделал ещё глоток. — Очень внимателен к мелочам… — Брови альфы сдвинулись к переносице. Озвучивая всё это, он будто сам себе глаза раскрывал. — Такой, кто любит всем сердцем и лбом об стенку расшибётся от невзаимности, но не опустится до подобного.       — Гу-ук… — позвал Чимин елейным голоском. Его уши сегодня получали один слуховой оргазм за другим: такой откровенности от друга он давно не слышал. И как же он наконец-то был рад узнать о том, чем же Чонгук жил за границей, что даже времени ему особо не уделял.       — М-м? — отозвался альфа, а увидев, как омега улыбался ему и играл бровями, отмахнулся: — Да иди ты!       — Мой друг наконец-то влюбился! — вдохновлённо произнёс Чимин и упал на диван, раскинув руки в стороны.       Чонгук уставился в ножку стола и нырнул в свои размышления. Влюбился? Определённо! Но в омегу, что он знал в Греции. А сейчас… Сейчас он чувствовал лишь огромную дыру на месте своего сердца. В придачу к ней ещё злость, презрение, обиду и ещё с десяток негативных чувств, самым огромным из которых было непонимание.       Почему? Почему же Тэхён поступил так… подло. Так не свойственно своей натуре. Почему сменил решение и солгал? Теперь Чонгук был просто уверен, что дай он шанс омеге высказаться на террасе, услышал бы другую версию. Ему нужно всё узнать. И даже если он вновь расшибётся от несбывшегося ожидания верности своих суждений — пусть. Зато будет знать, а не вариться в догадках.       — Что он делал в «City Heart»? — вдруг спросил альфа, обернувшись. — Вы ведь с ним там познакомились? — осторожно уточнил и тут же добавил: — Он так мне сказал.       — Там, — подтвердил Чимин, видя, как друг уже решил обвинить Тэхёна в новой лжи. — Да обычно, — пожав плечами. — В мою смену в НХО он приходил навестить пациента.       — Пациента? — заинтересованно переспросил Чонгук. — Кого? Что с ним?       — Я не должен об этом говорить, врачебная тайна и всё такое… — Пак запнулся, вспомнив размер счётов в их центре и сопоставив их с диагнозом Кима. Вздохнул, посмотрел на Чонгука и сощурился: — Ты же не станешь трепаться? — Альфа кивнул. — Его папа находится в коме после автомобильной аварии уже больше четырёх с половиной лет, и динамика остаётся нулевой. Но я не думаю, что это та переменная, которую ты ищешь. Хотя, если посмотреть на финансовую сторону его горя, то всё возможно.       — Дорого?       — Около 20 тысяч долларов ежемесячно.       — Любопытно, — протянул Чонгук и сделал ещё глоток. — Так ты дашь контакты?       Чимин нахмурился.       — Обещаю не творить всякую дичь, просто хочу кое-что прояснить.       — Ладно, — поднимаясь, чтобы взять телефон с мебельной стенки. — Но если ты посмеешь обещать ему свидание со мной, я тебя придушу. Понял?       — Но он же тебе понравился.       — И что с того? — хмыкнул омега. — Тот, кто забывает предупредить о том, что не собирается приходить на свидание, идёт лесом. — Чувствуя, как в нём начинает закипать раздражение, он взял из рук друга банку и сделал три больших глотка. — У меня, между прочим, тоже есть работа, и я нашёл способ вырваться.       — Стервозностью попахивает…       — А ну-ка повтори, — стрельнув колючим взглядом.       Чонгук поднял руки в знак поражения, и Чимин хмыкнул — туше.