Хакнуть систему образования

"Работай, коли нравится… чем же гордиться тут? Ежели людей по работе ценить… тогда лошадь лучше всякого человека… возит и – молчит!.." М. Горький "На дне"

Антон с приподнятой бровью поворачивал голову, рассматривая свою новую прическу в зеркале. Кажется, он переборщил с легкостью и безрассудностью, потому что из зеркала на него смотрел человек с короткими выбеленными волосами. Антон усмехнулся. Одногруппники и преподаватели, конечно же, охотно поверят, что он болел, когда он заявится на учебу загоревшим, отдохнувшим и с новым имиджем. Остается надеяться, что его не отчислят нахуй за такие выходки. Горько усмехнувшись, Шастун достал смартфон и сфотографировал парня со своим лицом и совершенно чужими волосами в отражении. — Ну как? — парня в зеркале окружили четыре улыбающихся лица, довольно разглядывая своего нового знакомого. — Ну-у-у… Выход из зоны комфорта, — признался Антон, пытаясь пальцами придать волосам привычную небрежность. — Когда ты показал барберу, как именно тебя надо постричь, мы сразу поняли, что ты безбашенный, — засмеялся Шевелев. — А уж когда ты объяснил, что хочешь белые волосы, стало очевидно, что ты вообще без тормозов. — Но нам нравится, — поддакнул Заяц, демонстративно игриво подергав бровями, чем вызвал на себя волну гейских шуток от всей компании.

***

Снег под ногами Арсения скрипел и превращался в грязное месиво. Психолог ненавидел эту погоду, когда вроде уже пахнет весной, но февраль не сдается и поднимает снежные бури, каких не было всю зиму. Порывистый ветер стремился напихать снега Арсению в уши и за шиворот. Как ни странно, холодно психологу не было. Хотя, что же в этом странного? Он ведь только что позволил себе выпить целую бутылку вина. Хуже вредных привычек может быть только бесконечное чувство вины за эти привычки. В качестве зависимости он выбрал трудоголизм. Он начал работать с 16 лет. Не то чтобы в этом была необходимость, ему просто хотелось работать. За годы учебы в медицинском университете он успел поработать вожатым, медиком в детском лагере, медбратом в нескольких больницах и коммерческих лабораториях, проводящих анализы. Во время прохождения ординатуры по психиатрии он работал в Кащенко, а также в частной наркологической клинике. Став психиатром, он стал обучаться психотерапии, а параллельно работать психиатром в поликлинике и психологом в школе. Получив заветный сертификат, он вдовесок стал принимать пациентов еще и как психотерапевт, а параллельно писал диссертацию по общей психологии. Успешно защитившись, он пошел работать преподавателем сначала в университет профсоюзов, а потом в ИТМО, по-прежнему работая психиатром на полставки и психотерапевтом по вечерам. Все это время ни разу не было такого, чтобы он работал 8 часов в день с выходными и праздниками. Нет. Он всегда совмещал либо работу с учебой, либо работу на нескольких должностях по внешнему совместительству. А все свободные вечера забивал психотерапией, разработкой методик или заполнением отчетов. На его счетах скопились миллионы. У него просто не было времени тратить все заработанные деньги. Да и никаких желаний не было. Не в деньгах счастье — Арсений очень хорошо понимал смысл этой поговорки. Он был женат на работе и, честно говоря, даже не верил, что сможет когда-либо построить семью. Максимальная длительность его отношений с девушками составляла 3 месяца. Самой простой частью обычно было знакомство: с его внешностью, имиджем, выбором тем для разговора, вежливостью, достатком и природной эмпатией было очень легко завоевывать расположение девушек. И всякий раз он даже искренне верил, что вот сейчас-то все будет иначе. Но потом наступали будни, он шел на свои 3 работы и просто не оставлял в своем графике время на отдых и совместный досуг с новой девушкой. Кто-то сдавался уже в первую неделю, кто-то тянул месяцами. Девушки пытались разговаривать с ним, просить внимания, жаловаться на его вечную занятость. Но Арсений не мог с собой ничего поделать. Трудоголизм въелся в него до основания, тек по венам и питал мозг. Он шел по улице, скрипел снегом под ногами и размышлял о жизни. Алкоголь в крови только подпитывал экзистенциальные мысли. Чем старше он становился, тем больше ему хотелось семью. Не обязательно образцово-показательную, как из рекламы майонеза, но самую обычную — любящую семью с двумя детишками и женой, лояльной к его трудоголизму. Арсений поежился от холода. Надо было надеть шарф. Ему вдруг стало грустно-грустно. Он вечно занят, вечно всем помогает, все время куда-то бежит, что-то делает, кого-то лечит, кого-то учит. Если бы к нему пришел пациент с запросом на избавление от трудоголизма, Арсений первым делом попросил бы его рассказать его цели. К чему он стремится, ради чего работает, куда бежит. Этот вопрос откроет ящик Пандоры, полный демонов — загонов, самокопания, самобичевания и самооправдания. Прекрасно это понимая, сам себе Арсений этот вопрос не задает. Впрочем, для себя, своего личного успокоения и для терапевтов, проводящих с ним личную терапию, он придумал себе цели, оправдывающие наличие трех работ — когда-нибудь на заработанные средства открыть свою собственную клинику. Достойная цель. Всех устраивает. О том, что собственная клиника позволит только работать в три раза больше, никто вслух не говорит. Про себя-то он знает. А вот что заставляет Антона быть трудоголиком? Какие цели преследует Антон, загоняя себя работой до потери пульса? Чего он стремится достичь? Арсений не сказал бы, что их семья остро нуждается в деньгах. Если Антону нужны карманные деньги, он мог бы выбрать работу, не требующую значительного умственного напряжения. Например, быть таксистом, который рассказывает клиентам, как нужно правильно управлять государством, при этом таксуя лишь для души. Чем не сброс напряжения после тяжелого учебного дня? Гораздо лучше, чем сочетать мозгодробительную учебу с мозгодробительной работой. Но Антон выбирает упарываться разработкой сложных систем в любую свободную минуту. От чего он бежит в работу? Смартфон завибрировал, уведомляя хозяина о сообщении в телеграм. Чертыхнувшись, Арсений снял перчатку и разблокировал экран. К его удивлению, к нему добавился новый контакт. На аватарке был улыбающийся Антон в деловом костюме с галстуком. Как же настоящий обросший лохматый Антон с синяками под глазами, каким его буквально вчера видел Арсений, был не похож на свою аватарку! Арсений усмехнулся и открыл сообщение. Shastoon: Арсений Сергеевич, здравствуйте. Я долетел, все хорошо. Извините, что сразу не написал — уснул. Вот балбес. Арсений так и знал. Он стал набирать дрожащими пальцами сообщение «Я волновался, но лучше поздно, чем никогда», но перед отправкой перечитал. Трезвеющий мозг раскусил в нем пассивную агрессию, и Арсений стер это сообщение полностью, написав и отправив новое.

Я: Я так и знал :) Отдохни там хорошо!

Мессенджер показывал, что Антон не в сети, но это даже хорошо: если бы он прочитал и ответил, Арсению пришлось бы переписываться на улице, а ему и без того было холодно. Кажется, гуляя на холодном ветру, он окончательно протрезвел и замерз, так что психолог решил вернуться домой.

***

Наконец Антон добрался до моря. Не то чтобы он давно его не видел, но уже успел соскучиться. К тому же, на Андаманском море он никогда не бывал. Благо, пляж Патонг располагался метрах в двустах от его отеля и недавно посещенных ресторана и барбершопа. Он стоял и умиротворенно вдыхал соленый теплый морской воздух, с удовольствием ощущая, как ласковые пенистые волны накатывают на его ноги, щедро снабжая сланцы песком. Маленькие крабики, шустро пробегающие по мокрому песку, в темноте казались пауками. Шелест прибрежных пальм смешивался с голосами туристов, прогуливающихся вдоль пляжа, и ласкал слух Шастуна. Антон почувствовал, что его наконец отпускают проблемы с работой и учебой. Все это где-то далеко. Первокурсники и второкурсники сами виноваты, что оказались в такой ситуации. Стас Шеминов может открыть квест и без некоторого функционала, ничего страшного. Серьезный разговор с Арсением состоится только через пару недель. Все это далеко и не скоро. Здесь и сейчас только он и море… — А ты еще не купался, когда приехал? … и «Минские». Пока Шастун наслаждался воздухом, его новые друзья пытались поймать среднего размера краба, ловко убегающего от них по песку. Антон искоса наблюдал, как краб с легкостью обошел все ловушки от четырех этичных хакеров, когда-то выигравших CTF. Тут вам не там. Тут даже крабы умнее хакеров. — Не, не купался еще, — лениво отозвался Антон. — И сейчас в темноте что-то не очень хочется. Я лучше завтра приду сюда прямо с утра. А вы уже вдоволь накупались, да? — А то, — Макс Заяц бросил бесперспективную ловлю краба голыми руками и подошел к нему. — Мы и снорклинг попробовали, и дайвинг. Знаешь, как прикольно погрузиться на дно? Позволь себе погрузиться на дно, — эхом пронеслись в голове Антона наставления психолога. А он послушный мальчик. Психолог велел погрузиться на дно — Антон погрузится. Завтра же найдет ближайший акваланг и погрузится. — Слушайте, а если вы купаться не будете, может, пойдем тусить? — предложил Артем. — А куда? — тут же навострил уши Антон. — Можем дойти до Бангла Роуд, — предложил Горох. — Это что-то типа местного Арбата, — подсказал Шевелев, в темноте разглядев непонимающее лицо Антона. — Там всегда есть, чем заняться. — «Есть, чем заняться», — засмеялся Заяц, изобразив кавычки в воздухе. — Макс просто под впечатлением от ледибоев, — смеясь, объяснил Гаус. — Но там не только они ведь. — Например, можно попасть на «Пинг-понг шоу», — предложил Гаус. — Что еще за «Пинг-понг шоу»? — не понял Антон. — Увидишь, — усмехнулись все четверо. — Идем. Антон прикрыл глаза, но через пару секунд внутренней борьбы просто пошел, куда повели.

***

По дороге домой Арсений получил ответ от Антона. Shastoon: Спасибо! Я уже немного пьян :) Это сообщение навело психолога на размышления о том, как бы вывести Антона на разговор о его трудоголизме. Ведь если они оба немного подшофе, вероятно, сейчас для него подходящее время? К тому же, Антон может оказаться куда откровеннее в переписке, чем в кабинете психиатра. Уже в парадной в его голову пришла идея: очень часто люди, с которыми их друзья пытаются поделиться проблемами, переводят разговор на себя, вроде «да, это грустно, что у тебя умер попугай, а у меня вот недавно умерла кошка, а какая она хорошая была, а какая ласковая…». Возможно, в этот момент людям кажется, что подавленному собеседнику должно стать лучше от того, что у других тоже бывают проблемы. Не все понимают, что «радость, что у соседа сдохла корова» — это просто глупая старая поговорка, а не реальный способ взбодрить человека. Однако, вероятно, этот прием сработает с Антоном? Арсений вошел в квартиру, вымыл руки, переоделся и стал сочинять сообщение, которое положило бы хорошее начало их переписки.

Я: Я тоже :) Тяжелая рабочая неделька выдалась

Сказать по правде, он не рассчитывал на ответ. Но Шастун ответил быстрее, чем он мог надеяться. Shastoon: У вас тоже? А что случилось? Интересно, это просто вежливость, или Антону правда любопытно? Арсений не привык, что им хоть кто-то интересуется.

Я: Работать на двух работах тяжело…

Конечно, тяжело, Попов. Но если твоя цель — забить работой все свое свободное время, чтобы его не оставалось на самокопание, то ты пришел к успеху, поздравляю. Телефон завибрировал. Shastoon: :( Может, вам тоже в отпуск съездить? Арсений чуть не прослезился. Кто-то его отправляет в отпуск? Хоть кому-то в этом мире есть дело до него? Кто-то желает ему добра? То ли в нем говорили остатки алкоголя, то ли он просто с возрастом стал излишне сентиментален, но эти пара реплик Антона были восприняты Арсением как невероятная забота о его состоянии. Он потряс головой, чтобы вернуть ясность сознанию. Он планировал не растекаться лужицей от милоты, а попытаться разговорить Антона, чтобы выяснить, от чего тот бежит в работу.

Я: Спасибо за заботу, Антон. Но совмещать учебу и работу ничуть не легче, чем две работы. Это я точно знаю. Как тебе это удается?

Он отправил это сообщение и закусил кулак в ожидании ответа. Shastoon: С трудом. Кстати, зацените [ФОТО] Арсений не ожидал, что Антон пришлет ему фотографию. Но ее содержимое оказалось еще более неожиданным: на ней было селфи Антона в зеркале, но его волосы были короткими и белыми. Shastoon: Как думаете, мне поверят, что я был на больничном? :) Арсений был вынужден признать: разговор свернул не туда.

***

— С кем ты там все переписываешься? С девушкой? — Горох ткнул Антона локтем в плечо, пока тот задумчиво набирал сообщение. — Если бы, — отвлекся от смартфона Антон. — С преподавателем. — Ой, боже, ужас, — замахал руками Горох и отошел от Шастуна, как от прокаженного. — Ты же на отдыхе, какой преподаватель еще? — напомнил Шевелев. — Ну… — Антон не знал, как объяснить. — Мне ему еще экзамен сдавать… — нашелся он. — Да какой экзамен? До экзаменов еще несколько месяцев, — прищурился Заяц. — Ну нафиг этих преподов. Ты в отпуске. Чтобы полноценно отдохнуть, лучше вообще не заходить в мессенджеры во время отдыха. Антон задумался. Как ни крути, Макс прав. И вообще эти алкогольные коктейли подействовали странно: он вдруг стал откровенным и раскрепощенным, и даже отправил фото психологу! Немыслимо! И столько времени прошло, а алкоголь будто и не думал выветриваться из него. Антон всегда был в меру скрытным. Отмахивался от вопросов, отшучивался, ловко переводил разговор на собеседника. А тут вдруг разоткровенничался. Ему стало страшно, что он разболтает что-то, чего не хотелось бы разбалтывать в нормальном состоянии. В конце концов, дофаминовый детокс — тоже важная часть отдыха. Шастун вновь открыл диалог и написал всего одно сообщение.

Я: Арсений Сергеевич, я хочу побыть без связи во время отпуска.

После этого он удалил приложение мессенджера со своего телефона.

***

Получив последнее сообщение от Антона, Арсений досадливо чертыхнулся. Такой удобный момент для откровенного разговора был упущен! Арсений прикрыл глаза, потер виски и еще раз прокрутил в голове день перед отъездом Антона. Нападение на кофе-автомат, рыдания от усталости в машине, чаепитие в квартире Шастунов, комната Антона, заваленная хламом и пылью, Майя... Глаза Арсения резко распахнулись. Он так невовремя вспомнил Майю. Какой же она стала цветущей и красивой! Совершенно не похожей на ту Майю, какой он увидел ее у себя на приеме впервые. Тогда она была напуганной, измученной, не верящей в результат и, кажется, готовой вот-вот сбежать, отвернись он на мгновение. И у Арсения, конечно, до сих пор есть ее номер. Арсений поколебался, посмотрел на время, рассудил, что еще не слишком поздно, и приличные люди еще не спят. Дрожащим пальцем он нашел номер и нажал на вызов, не дав себе время передумать. Два гудка прервались тишиной. Казалось, абонент на другом конце провода лишился дара речи от неожиданного звонка. Арсений поборол робость и взял инициативу в свои руки: — Алло, Майя?

***

— Мы еще даже не дошли до Бангла Роуд, — посетовал Шевелев, когда местный житель подошел к ним с пригласительной листовкой, на которой было написано, что вход на «Пинг-понг шоу» бесплатен, достаточно внутри купить коктейль. — Честно говоря, я не уверен, что мне сегодня нужен еще один алкогольный коктейль, — сказал Антон со смешком. — Тебе вовсе не обязательно его пить, — объяснил Горох, когда они шли к зданию, на которое указал таец. — Это просто такая косвенная оплата за шоу. Ты вроде как платишь за коктейль, а не за то, что ты там увидишь. — А что я там увижу? — с волнением в голосе поинтересовался Антон. — Тебе понравится, — усмехнулся Шевелев. — Не будем портить сюрприз. Мы почти пришли. — Окей, — напряженно ответил Антон. Они прошли куда-то в подвал, освещенный неоновым светом. На входе их предупредили, что снимать происходящее на камеру строго запрещено, и надо купить коктейль. Тревожность Антона пробила верхнюю отметку. Он просто молился внутри себя, чтобы новые друзья не продали его в рабство или не вырезали его почку. Их рассадили за стол рядом со сценой и принесли купленные ими коктейли. Пульс Антона бил где-то на уровне 150 ударов в минуту. И лишь когда началось шоу, Антон понял, почему ему не рассказывали, куда его ведут. Он бы и сам о таком постыдился рассказывать. Да и лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Когда на сцену одна за другой стали выходить голые женщины и на потеху публике засовывать в свои вагины и доставать из них совершенно не приспособленные для этого вещи, Антон понял, что ему не нужен акваланг, чтобы погрузиться на дно. Он уже на моральном дне.