В плену жестокого чувства

      Попрощавшись с Рейной, я расплатилась и вышла из ресторана. Пак стоял на парковке, опираясь на капот машины. Он помахал мне, увидев.       — Пак Сонхва, разве я не велела вам отправляться отдыхать?       В ответ я получила добрую усмешку, а затем он открыл для меня дверь машины.       — Я бы не был против отправиться восвояси, но меня остановил тот, кому я подчиняюсь чуть дольше, чем вам.       — Вы хотели сказать «чуть больше»? — улыбнулась я, присаживаясь на сиденье.       — Я сказал именно то, что собирался, — с улыбкой произнесли в ответ.       Пак закрыл за мной дверь и тут же сел за руль. Я не стала спрашивать, куда мы едем: если отец желал со мной встретиться без предупреждения, неприятное место для встречи он выбрать не мог. Поэтому я даже не следила за дорогой, в какой-то момент обнаружив, что за окном резко потемнело: мы заехали на подземную парковку.       Я вышла и стала оглядывать пустую парковку: на этом уровне было всего три-четыре машины. Сонхва продолжал стоять рядом, пока я не отошла от машины, а затем замкнул автомобиль. Высокий звук включения сигнализации разнёсся по пространству. Я вопросительно взглянула на водителя.       — Мне велели лично проводить вас, — пояснил Сонхва, указавший мне направление, куда идти.       Мы поднялись на четвёртый этаж здания, где располагался небольшой конференц-зал, в котором оказалось пусто. Однако именно здесь Пак оставил меня, закрыв дверь за моей спиной. Впереди была ещё одна дверь, которая открылась через несколько секунд, пропуская в помещение мужчину в светлом костюме, которого я от неожиданности даже не узнала в первое мгновение.       — Чон Уён! — выдохнула я, непроизвольно попятившись.       — Кан Суён, — непонимающе проговорил он, в несколько шагов оказавшись рядом, чтобы помочь мне присесть. — Что с тобой? Ты так побледнела…       Его ладонь аккуратно легла мне на лоб, затем на щёку, а глазами он словно бы обыскивал меня. Я вывернулась из его рук и отошла в сторону.       — Всё со мной в порядке, — с вызовом проговорила я, приглаживая ладонью смятый от чрезмерной «заботы» Чона рукав пиджака. — Что ты делаешь здесь?       — Странный вопрос, — Чон хмыкнул. — Куда, как ты думала, Сонхва тебя привезёт?       — На встречу с отцом… Ты знаешь, как зовут моего водителя? Откуда?       Внутри разворачивалось подозрение, и мне оно не нравилось. Однако неприятная усмешка на лице Чона, тут же сменившаяся серьёзным угрожающим выражением, была ещё хуже.       — Твой водитель — это мой человек. Лучший из всех, кому мне приходилось когда-либо доверять свою жизнь. Но ты, видимо, решила, что он работает на твоего отца?       — Не знала, что вы так дружны, — я хотела жёстко оборвать этот разговор, но интонация застряла где-то в груди и слова получились совершенно пресными. — Моему отцу не стоило обращаться к вам, господин Чон. Прошу прощения, больше вас такими просьбами не побеспокоят, — я вежливо поклонилась и развернулась, чтобы уйти.       — Он не просил меня ни о чём, — спокойно произнёс Чон.       Его слова заставили меня остановиться на секунду, но я не нашла в них причины оставаться здесь дольше и сделала ещё шаг.       — Он позвонил мне и спросил, не свёл ли я тебя с кем-то опасным. Он был так обеспокоен, сказал, что ты боишься за свою жизнь… Я сам предложил своего человека, — Чон усмехнулся как-то странно, как будто ему было горько произносить следующие слова. — Не думал, что это я вызываю у тебя страх за свою жизнь!       Я резко развернулась, чтобы увидеть его лицо в этот момент, раз уж я находилась на достаточном расстоянии, чтобы поднять на него взгляд. Обычный Чон Уён, только глаза опущены и в них нет привычного вызова ко всему сущему.       — А чего ты ожидал? Скажи мне, как я должна реагировать! — я всплеснула руками и отвернулась, увидев, что Чон поднял взгляд.       — Я действительно подверг тебя опасности недавно. Долго собираешься меня за это наказывать? Как будто я сам не жалею, что так вышло!       Чон повернулся и ногой опрокинул стул, на который всего минуту назад посадил меня. Бурная реакция заставила меня поёжиться, а сам Уён сначала возвёл руки к потолку, затем пригладил причёску, вновь поворачиваясь ко мне.       — Я всего раз пропустил возможность защитить тебя, и это не повторится. Теперь ты будешь находиться в окружении только доверенных лиц, или я буду защищать тебя сам, — Чон сделал шаг мне навстречу, но я попятилась, и он остановился.       — Защищать меня? С чего ты решил, что мне нужна твоя защита?       Уён зажмурился, словно ему предстояло сказать что-то очень серьёзное, и, возможно, в его лице я разглядела долю отвращения. Выражение изменилось в секунду, и я не была уверена, что ещё это могло быть.       — Ты ведь когда-то станешь частью моей семьи, Кан Суён, — наконец торжественно произнёс он.       — Не напоминай, — прошептала я, сжав зубы, а затем заговорила громче. — Знаешь, наша помолвка — это решённый вопрос. Так что ты не обязан мне нравиться, как и я — тебе.       — Не такой уж и сюрприз, что любви в браке по расчёту — не больше, чем в воде — золота, — Чон закатил глаза и скрестил руки на груди. — Но ты правда думаешь, что хотя бы без минимальной симпатии и уважения мы сможем быть рядом многие годы?       Мне не нравилось, что он пытался выставить меня идиоткой, давя на больное. Словно я могла забыть хоть на минуту, что мне придётся коротать дни, недели и года рядом с таким человеком.       — Да, я правда так считаю, Чон Уён. Это только называется «семья», но мы лишь будем соседями, живя в одном доме. Ещё — актёрами, которые играют роль счастливой пары на встречах. А для этого нам даже не нужно видеться до свадьбы, — на последнем слове мой голос дрогнул, выдавая настоящее отношение к происходящему между нами. Мне было тошно от мысли, что я действительно буду связана с ним.       — Если ты будешь считать меня врагом, то вместо соседей нас ждёт полноценный домашний ад, Кан Суён!       Чон сделал несколько шагов ко мне, заставив снова попятиться и упереться лопатками в закрытую дверь. Он остановился в метре от меня и с минуту молчал, несколько раз тяжело вздохнув.       — Не испытывать любви — нормально для таких разных людей, как ты и я. Но у нас есть ещё шанс стать хотя бы друзьями, — Чон сделал ещё полшага, заставив меня вжаться в дверь изо всех сил. — Я… Я понимаю, что мой образ жизни пугает, но… Тебе ничего не грозит и нечего бояться!       — Нечего бояться? — я собрала всю волю, чтобы взглянуть на него: как обычно, не сумела поднять взгляд выше подбородка. — Ты вызывал у меня ужас задолго до того, как стал преступником, Чон Уён!       Я сдвинулась в сторону, чтобы всё же открыть дверь и выйти. Он не последовал за мной.       Вернувшись домой на такси, я стала метаться из стороны в сторону, не находя себе место. Перед моими глазами ещё мелькали картинки из встречи с Уёном, а в ушах звенели его фразы.       — Он так искренне говорил, что мне ничего не грозит, — пробормотала я, присаживаясь. — Как будто это действительно важно! — я подумала ещё минуту. — Ну, да, конечно важно! Речь ведь о будущей госпоже Чон, о его имуществе, которое никто не смеет трогать!       Не найдя никакого более достойного занятия, я достала свой ноутбук и записала то, что произошло между мной и Чоном, надеясь, что, поселившись в тексте, эти события выселятся из моей головы. Я уже дописывала последние фразы, когда на почту пришло уведомление о новом письме. Оно было от декана моего факультета, который просил о встрече утром. Не найдя причин опасаться, я быстро набрала положительный ответ и закрыла ноутбук. Мысли уже переключились на перебор вариантов, что же такого мог хотеть от меня декан.       Утром я чувствовала себя усталой, словно ночью не спала вовсе. Мне явно что-то снилось, но я не запомнила ни одного сна, просыпаясь не меньше пяти раз за ночь. Встреча с деканом оказалась единственным весомым доводом в пользу выхода из комнаты, и я наконец сумела заставить себя это сделать.       — Госпожа Кан, я не буду ходить вокруг да около, так как у нас с вами обоих не много времени, чтобы решить вопрос, — мужчина потёр переносицу и вернул на лицо очки. — Как вы знаете, иногда мы посылаем лучших наших студентов «по обмену» в другие страны. И у нас появилась возможность организовать ваше участие в программе. Вы можете провести три месяца, обучаясь в Страсбургском Университете.       С минуту я не могла произнести ни звука, уже допустив мысль, что всё ещё спала. Прочистив горло, я немного подалась вперёд.       — Декан Ли, вы имеете в виду окончание семестра во Франции?       — А вы знаете какую-то другую страну, где есть город по названием «Страсбург»? — декан нервно улыбнулся. — Мне нужно знать, согласны ли вы на это предложение, как можно скорее, так как в ближайший понедельник я должен отправить уже оформленные документы, а в следующий…       Я перебила декана:       — …в следующий понедельник во Франции уже начало нового семестра. Я поняла вас, декан. Мне нужно переговорить с семьёй, но лично я всей душой согласна на ваше предложение! — я вежливо поклонилась декану и направилась к выходу.       — И вы сумеете подготовиться к отъезду в такие краткие сроки? — декан удивлённо поднял бровь.       — Я ждала такой возможности уже очень давно. Так что я была готова ещё до того, как вы предложили!       Разговор с родителями был больше данностью, ведь в своих мыслях я уже летела во Францию. Основным их аргументом против этого было то, что я и после учёбы в любой момент смогла бы посмотреть Францию, и для этого мне не нужно было бы на полгода покидать родной дом.       — Я не хочу видеть достопримечательности, папа. Я хочу прожить там немного, подышать их воздухом, узнать, как живут настоящие французы…       Отец долго испытующе вглядывался в моё лицо, но затем только покачал головой:       — Езжай, раз ты этого хочешь! Но как только затоскуешь по дому — приезжай обратно, — он обнял меня и тут же набрал номер секретаря, давая тому какие-то указания насчёт моих документов.       — Я сама скажу Чон Уёну, мама, — аккуратно начала я, стараясь говорить как можно более безразлично. — Думаю, будет лучше, если я поговорю с ним до того, как ты встретишься с госпожой Чон.       Мать ничего не ответила, только кивнула. Потратив на сборы не меньше полутора часов, я всё же вызвала водителя Пака.       — Куда поедем?       — Туда, где сейчас находится Чон Уён, — спокойно произнесла я, любуясь через зеркало заднего вида, как приветливая улыбка сползала с лица Пака. — Только не делайте вид, что не знаете, где он находится, Пак Сонхва.       — Я знаю, и потому не считаю это хорошей идеей, — Пак мялся, явно не желая ехать туда, куда мне нужно.       Я подалась вперёд, чтобы меня было хорошо слышно, и собрала всё своё высокомерие, чтобы сказать то, что собиралась:       — Если Чон Уён повысит вас до бухгалтера — будете считать, а пока просто делайте то, что говорят, водитель Пак, — я сделала особенный акцент на последних двух словах.       Взгляд в зеркале стал жёстче. Он отъехал от моего дома, произнеся фразу:       — Главное, помните, что я предупредил.       Мы ехали молча, и время в пути начало казаться вечностью. Мне хотелось быть достаточно жёсткой сегодня, но я трижды успела пожалеть о том, как грубо говорила с Паком, и также трижды снова убедить себя, что он не достоин моего доверия.       Припарковавшись у служебного входа ресторана, Пак вышел, чтобы открыть мне дверь, но с минуту не отходил от неё, мешая мне покинуть машину.       — Кан Суён, что произошло вчера?       Я закатила глаза и сложила руки на груди:       — Не твоё дело, — бросила я, тут же ругая себя за то, что сама перешла на неофициальную речь.       — Вот, я именно об этом! — Сонхва поднял руку так, словно хотел ударить по машине, но лишь крепче сжал кулак. — Три недели мы общаемся как приятели, вечером — беседуем и становимся добрыми друзьями, а утром госпожа Кан примеряет рога и хвост! Чему из этого я должен верить?       — О, да ладно, мы заговорили о доверии? — я резко вышла из машины, попутно толкнув в грудь Сонхва, но он едва на полшага отодвинулся. — А тебе можно верить, Пак Сонхва?! Если тому, что говорит один из нас, не стоит верить, значит, мы в том же балансе, что и раньше!       Я смотрела на него снизу вверх, попутно осознавая, насколько на самом деле обижена на этого парня. С чего бы мне вообще обижаться на него?       Челюсть Сонхва едва заметно дрожала, словно он был в ярости и вот-вот готов был сорваться, но вместо ожидаемого крика направил на меня указательный палец:       — Мне не стоит удивляться презрительному отношению от кого-то вроде тебя, я это понимаю. Знаю своё место. Я — «парень с района», которого когда-то вытащили с улиц и приодели, чтобы не стыдно было таскать по поручениям богатых семей. Мне не трудно быть тупым и услужливым, Кан Суён, но, возвращаясь в привычное положение, я всё же задаюсь вопросом: «Зачем было вести себя со мной как с равным?»       — Мы и так равны, Сонхва! — я чувствовала, как гнев рвался изнутри, едва сдерживаясь, чтобы не закричать. — Равны до тех пор, пока никто никому не лжёт! Зачем ты убедил меня, что работаешь на моего отца, когда на самом деле работал на Чон Уёна?       — Я тебе врал? — Пак нервно вскинул руки. — А ты хоть раз спрашивала, на кого я работаю?       — Мы говорили об отце тогда в кафе, и ты сказал, что «он — отличный начальник и мудрый управленец»! Или это не в счёт?       — Да, мне приходилось несколько раз с ним встречаться. Я проверял системы безопасности, когда открывали его новый офис, и ещё несколько раз мне приходилось на него работать по поручению господина Чона. Я ни разу тебе не соврал, потому что мне казалось, что мы действительно становимся друзьями, Кан Суён! — Сонхва смотрел прямо мне в глаза, произнося каждую фразу так, что в его искренности не оставалось сомнений.       Видимо, осознав, что находился слишком близко, он сделал шаг назад, пропуская меня. Я осталась стоять там же, не спуская глаз с его лица. Ища подвоха, которого нет.       — Прости, — наконец произнесла я, почти чувствуя физически, как уязвлена этим словом моя гордость. — Я правда хотела бы, чтобы мы были друзьями, Пак Сонхва. Если это возможно…       Он едва заметно кивнул и, становясь чуть менее серьёзным, произнёс:       — Мне точно не удастся отговорить тебя сейчас идти к жениху? — он с надеждой приподнял брови.       — Боюсь, у меня просто нет выбора… Будь неподалёку на случай, если мне понадобится сбежать, ладно?       Пак как-то печально улыбнулся, кивая мне в ответ. Отойдя в сторону, он пропустил меня к нужной двери. Мысли о предыдущем конфликте уступили место опасениям грядущего.       Три, два, один. Я захожу.