Сᴋᴏᴩбнᴀя ᴨᴇᴄнь ᴏ бᴇɜʙᴩᴇʍᴇннᴏй ᴄʍᴇᴩᴛи

      Вся троица Ви на своём кровавом кабриалете благополучно, без пробок, просто потому что они всегда ездили с мигалкой, проезжали на последний финальный этап гастролей звёзд. Они не особо любили, так сказать, конкурентов по одному из своих увлечений, но в их компетентности было другое, тем более они обязаны присутствовать, как высшие лица на таких мероприятиях. Учитывая и то, что, по их мнению, Аластор сгинул, теперь они должны возникать среди себе подобных чаще и наглядно демонстрировать свою власть, чтобы завладеть большим охватом популярности и, соответственно, бабла. Им не нужно марать руки лично, чтобы стремительно поднимать дела. — Парковка переполнена… Придётся подождать. — их новый водитель не отличался умом, и если Вельветт и Воксу поебать на пару минут своей жизни, то Валентино точно нет. — Ты можешь подождать на бирже труда, а на помойке так тем более, уродец. — даже как-то вяло фыркнул Вал и достал небольшую пачку толстых купюр из кармана шубы и непренебрежительно бросил к демону в салон, не заботясь о том, как он будет собирать разлетевшиеся купюры со своих ног и пола с педалями. — Иди и заплати тем уродам, чтобы освободили сразу три порковочных места. Как будто всему надо учить…       Еле сдержавшись от того, чтобы не харкнуть от собственных слов, а точнее их вынужденного выхода изо рта, мотылёк пустил всю слюну на новые затяжки, выдыхая их, естественно, через окно, чтобы снять напряжение, так как и новое ему ни к чему, если двое партнёров и приятелей начнут кудахтать по типу «Вал, ты идиот», «Быстро съебись на улицу со своей дыханиной», «Ах ты, гондон, в окно кури».       И только сам сутенёр прекрасно знал и помнил причину своего настроения…       Тогда, Лине и Э… короче, этим ёбаным жалким шлюхам, которые не заслуживают и мысленного произношения своих имён в своей голове. Короче, им повезло. Один на миллиард, блять, что он их не пригондошил прямо в коридоре. Будь это он, застрелил бы обоих на месте и не жалел бы… но дело в том, что сначала он даже словил кайф от сочного поцелуя на фоне тупой драмы, а потом его тело оценепенело от смысла. Эти. Двое. Блять. Встречаются!!! В хуй не всраться, это его лучшие шлюхи и они обе встречаются??!!?!       На самом деле им бы стоило не благодарить, а упасть на колени от счастья. Нет, не ему, не благодаря его сдержанности, которой у него, естественно, нет. Вокс.       И прямо сейчас демон перевёл на него взгляд, совсем забыв, что в его рту скопился собственный дымчатый некатин и подстать разъярённому настрою быка вылетая из его ноздрей, когда он вспомнил, как эта микроволновка не вовремя появилась прямо у него за спиной. Он его зачем-то искал и потащил за собой так быстро, что ахуел конкретно сам Вал… Мужчина ещё бы понял, если партнёру не только по бизнесу, но и неоднократно по сексу захотелось быстренько пошпилиться и он решил вспомнить о невъебических способностях друга.       Нет, сука!!! Этот идиот там мчался его найти, чтобы обсудить какой-то так, к хуям собычьим, рейтинг и что-то про документы… Естественно, Валентино уже не вслушивался и не особо пытался вспомнить сейчас, о чём именно он тарахтел. Его голова что сейчас, что тогда была занята совершенно другим… Отчётливой прорисовкой возбуждающей и ненавистной до дрожи костей картины… засасывания этим ебёным Дастом и бессмертной в конец сучке Лины.       Вал очнулся, только когда они уже давно припарковывались сразу на два парковочных места и его компаньоны уже вышли, коротко трындя о том, где он там запропостился.       В конце концов, блять. Он здесь, чтобы отдохнуть. А не думать об этих обнаглевших шлюхах. Они получат своё завтра… на студии. А сейчас мотылёк принял более-менее довольный и сексуальный вид, как будто и не ехал с мысленными месячными сюда, и неспеша покинул салон дорогого автомобиля.       Ещё один блядский выход в свет для трёх Ви обязателен, и Вокса радовало, что никто из коллег, а особенно один конкретный неуравновешенный мотылёк не стал выёбываться по этому поводу. Пока они втроём сидели в их общем узнаваемом всеми кабриолете с закрытым верхом по требованию самого теледемона, можно не давить из себя светское высокомерие и обаятельную улыбку. Тонированные в круг стёкла надёжно скрывали Оверлордов от посторонних глаз, а заодно их в разной степени кислые рожи.       Вокс в очередной раз покосился на сидящего напротив Вала, незаметно открывая взгляд от планшета. Хотя, начни он сейчас хоть орать Валентино в уши, тот едва ли на это отреагирует. Вельветт молча сидела по правую руку и обновляла страницы в соц.сетях, покачивая ногой, тоже весьма недовольная. Ещё бы, Вал недавно успел вновь устроить бедлам в её студии, и теперь они все дружно держались на последней грани, чтобы не разосраться между собой, как бешенные псины.       У Вокса настроение не лучше. Он просто заебался сдерживать друга от накрывающего его временами кровожадного психоза. Но сейчас этот еблан, даже когда казался спокойным, мог вытворить что угодно. Например, утром Валентино застрелил официанта, который просто спросил у того, сколько ложек сахара насыпать ему в кофе, даже, сука, не посмотрев в его сторону. Просто достал свой блядский револьвер и хладнокровно спустил курок, засадив в грешника две золотые пули, и это не отрываясь от новостей в очередном новеньком телефоне. Вокс знал источник очередного психического обострения сутенёра, и его это, мягко говоря, поражало. Вал что, настолько помешался на его… на своей секретарше? Только не говорите, что впервые в жизни этот демон на кого-то запал. Скорее, Люцифера реабилитируют в Раю, чем Вокс в это поверит. Здесь, скорее, дело в обострённом чувстве собственничества и в ущемлённом нарциссизме. Как же так, две шлюшки, которые должны пускать слюни только на своего хозяина, вдруг увлеклись друг другом, а не им? Но, признаться, всё же увидеть Ойро не просто в объятиях Даста, а откровенно лижущейся с ним в коридоре, будто, блять, со своим женишком, было охуеть как неожиданно и, что особенно не понравилось Воксу, до зубного скрежета тошнотворно. Для него. Демона, которому вообще поебать на такие драмы. Вокс вообще в тот момент забыл, зачем искал Вала, потому что одного взгляда на друга хватило, чтобы осознать одну простую вещь: если его сейчас же не увести и не отвлечь, он выпустит в них всю обойму. Это был бы большой удар по бизнесу и репутации, так что Вокс сделал, что требовалось. Вал нихуя его, конечно, не слушал, что тогда, что потом, что сейчас. И он, и Вельветт подняли взгляды от экранов и красноречиво переглянулись, когда сутенёр нетерпеливо швырнул пачку денег водителю, а после в противовес впал в некое подобие транса, что даже не заметил, как они припарковались. Это настораживает, потому что после подобных припадков Валентино всегда вкидывает что-то такое, что Вокс месяцами разгребает, терпя недовольства остальных Оверлордов, и каждый раз красноречиво обещает внимательней следить за сутенёром. — Ты больше всех задницу рвал, чтобы мы побыстрее вышли из машины, а теперь не можешь её оторвать от дивана? — демон согнулся, вновь заглядывая в салон автомобиля, потому что уже даже Вел начала вскипать.       Их, как высших представителей круга, тут же обступили журналисты, и три Ви, как истинные звёзды и медийные личности, при своём появлении затопили обворожительной и неповторимой харизмой всё пространство вокруг себя. Вел, как единственная девочка в их троице, шла между Воксом и Валентино чуть впереди, кокетливо раздаривая свои приветствия камерам. Вокс по-голливудски улыбался, засунув одну руку в карман брюк, и высокомерно, по-мужски обаятельно бросал взгляды на окруживших их грешников и журналистов. А вот Вал, чёрт бы его побрал, хоть и сбивал с ног своими феромонами и сексуальностью каждого в радиусе видимости, конкретно так шугал своей персоной тех, кто оказывался к нему ближе других. Пусть для остальных не ясно, с чего бы могла у них появиться такая реакция на короля секс-индустрии, соблазнительно виляющего задницей и приманивающего камеры, как мух на мёд, но Вокс прекрасно знал, что мотылёк сегодня на редкость неуравновешен и опасен для окружающих, а демоны по природе очень чувствительны к подобной энергии.       Как только они оказались в персональной вип-ложе, на несколько метров возвышающейся над толпами простых грешников вместе с такими же, выделенными для других высших, Вокс наконец выдохнул, сбросив улыбку, а Вельветт тут же воинственно тыкнула в Валентино телефоном. — Прекрати разбрызгиваться своим желанием кого-нибудь угандошить, Валентино! Закинься наркотой или выпей, блять, успокоительное, но не смей выкидывать свои фокусы сегодня! — Спокойно, Вел. — ласково протянул теледемон, приобнимая своих товарищей за талии и подталкивая к креслам, с которых их снова будет прекрасно видно толпе и репортёрам. — Наш обаятельный друг тоже дорожит своей репутацией, чтобы вот так по-идиотски спалить простым смертным свою психическую неуравновешенность. Да, Вал?       Вокс подтолкнул их в спины, сверкнув на порнорежиссёра покрасневшим глазом. И спустя пары секунд сверления физиономии мотылька, уверенно опустился в кресло, тут же улавливая на своей персоне взгляды демонов, стоящих снизу. — Ну же, не стойте, как простые грешники. — он упёр локоть в подлокотник и задумчиво уставился на сцену.       Вельветт фыркнула и уселась в соседнее кресло, принимая безразличный светский вид, вновь уставившись в телефон, чтобы снять видео. — Сядь, Вал, мне нужно снять нас для вокстаграмма. — демонесса подняла телефон и включила фронтальную камеру, выбирая ракурс получше.

***

      Абсурдное решение — согласиться на авантюру, предложенную Кирой. Лина ожидала, что рано или поздно новости о её персоне вызовут у подруги слишком много вопросов, которые как всегда одной сплошной прорванной плотиной обрушатся на её голову. Валентино выставил её не просто шлюшкой, а создал образ своей личной, персональной и неприкосновенной собствености. Все, кто её знал, знали и её характер, и это впервые сыграло с ней настолько злую шутку. Потому что создавалось впечатление, что только Валентино смог её укратить и усмирить.       Рассказав обо всём этом Рэйс, которая до рассказа казалась какой-то рассеянной, Лина получила в ответ весьма бурную реакцию и активное подбивание на бунтарские демонстрации. Сперва Ойро отнекивалась, но, когда Кира предложила спеть на последнем концерте её тура вместе с одним из звёздных певцов, да ещё и такую~ песню, демонесса согласилась. И не только чтобы продемонстрировать всему Аду, что она думает о своём боссе и их недоконтракте. Она думала и об Энджеле. То, как он тогда отреагировал на поцелуй, как прижал её к себе и зарылся в волосы, как уверенно и настойчиво мял её губы, будто сам только в тот момент осознал, как сильно этого хотел, до сих пор отзывалось в её теле дрожью и растягивало на лице неподвласную ей улыбку. Это стало откровением для них обоих, оставило неизгладимый след и многообещающее многоточие.       Но их общий босс стал для них жирной проблемой. Лина так и не выяснила, что у Энджела к Валентино, да и признаться, не сказать, что горела желанием выяснять, но вот она сама… если от Энджела внутри порхали бабочки, то нечаянные мысли о мотыльке остро бились током.       Да пошёл он, блять.       Так что да, сейчас пути назад уже не было, её давным давно вписали в программу, и подвести Киру отказом в последний момент Ойро просто не могла. Поэтому она смиренно сидела в гримёрной, рассматривая платье, которое должна была вот-вот надеть, и ждала отчего-то запаздывающую Киру. Смешно, но Лина еще даже не познакомилась лично с тем, с кем должна будет выступать. Но проблем быть не должно, всё-таки у него свой куплет, а у неё свой, плюс припевы. Руки вспотели, но глаза полны решимости и того самого бунтарства, которым её заразила подруга. Это должно будет быть громко. Лина хотела сейчас заранее попросить подругу подговорить нескольких журналистов снять Валентино крупным планом, когда она будет выступать. Чтобы это событие наверняка стало достоянием общественности. Чтобы он получил по заслугам и во всеуслышание получил эфемерную пощёчину за свои действия.

***

      Валентино умел выглядеть бесподобно, иначе бы попросту не существовал в Аду. Он бы не принял образ жизни отброса, неудачника или урода, уж лучше бы покончил собой. Но он восхитителен и сексуален… и отлично демонстрировал эти лучшие черты своего существования толпе журналистов и прессы, фотографирующих его и его дружную двоицу со всех сторон. Вал всегда раскрепощался на таких мероприятиях и подставлял свою задницу и не только для более интригующих интересных ракурсов… признаться, ему и сейчас хотелось это сделать, однако засевшие напрочь мразотные воспоминания не позволили ему значительно оголить своё превосходство, хотя обнажать что своё тело, что свою власть у него никогда не составляло проблем.       Он отчётливо заметил, как Вокс косится на него до самой уединённой для такой идиенции, как они, ложи, особенно обнажая кровыве, а точнее помешанные проблески в одном глазу, на что сутенёр лишь вдохнул побольше дыма и, окрашивая его в соблазнительный цвет с эффектом личного некатина собственной слюной, гордо выдохнул прямо ему в экран, зная, что это только ещё больше разозлит его.       Пусть бесится… как будто других чувств у него нет. Как жаль, что на микроволновку не действовал его яд, было бы куда проще. Во многих ситуациях. — А то что? Сама не накочаешься и не выложишь в уборной после шоу цветочки на своих трусиках? — наклонившись к любимой подруге, произнёс с неспадающей ухмылкой мотылёк, не выдыхая на неё никакие порывы дыма, а только продолжая ухмыляться ей в накрашенную милую рожицу и показушно прокрутив перед ней привлекательными движениями своих пальцев излюбленный мундштук, как будто только что угрожал пистолетом и просто перепутал оружие.       Он знал, как её бесили подобные напоминания. Ведь Вельветт сама любила нахуяриваться, будь здоров, что потом самой же приходилось ещё долго не смыкать глаз за маленьким экраном, чтобы почистить все последствия и их копии содеянного под собственной неприсущей невменяемости. Вот та временно неуравновешанная Вет нравилась ему больше. В таком состоянии он воспринимал её рядом с собой хотя бы на равне. Ну или когда они оба соблазняли друг друга на трезвую голову в целях порочной игры…       Теледемон, уже как их опекающая мамашка, чем лучший друг, прижал их за сасные талии к себе якобы в примирительном жесте и опять что-то там плёл в его сторону… — Если вы не перестанете, блять, не воспринимать меня всерьёз, ВАС ждут последствия, а не меня. Я уже говорил об этом. — он не шутил тогда в кабинете, когда обозначал то, что они друзья друг другу, но нисколько не правители или командиры.       Они на равне друг с другом и ему плевать, сука, кто больше вменяем и рассудителен. — Так трусики-то выложишь? — спросил с всё ещё никуда не испарившейся улыбкой мужчина, опуская свою сексуальную и ахуенную задницу на заранее забронированное кожаное кресло.       Это фраза вовсе не служила продолжением конфликта, и они это знали. Потому что если он продолжительно помешанно шутит про трусы, партнёры по бизнесу уже давно усвоили, что этим ответом он не держит на них зла и, так сказать, зарубил топор мимолётной войны.       Когда Ви наконец-то настроила нужный ракурс и состроила с Вокси привычные рожи, Валентино продолжал эстетично ухмыляться с мундшутуком в руках, сосредоточенно ожидая, и как только ухоженный пальчик подруги упал на нужную кнопку снимка, он тут же специально напряг все мышцы лица и в итоге попал на снимок с недовольно ржачной рожей, незамедлительно с неё же и заливаясь стрекотным смехом следом за остальными, в то время как одна из его пар рук накрыло плечо Вокса и талию Вельветт.       Стоит расслабиться… Именно в таких местах он это и делает. Потому как сюрпризов больше не ожидалось. По крайне мере, к его персоне.

***

      Возьми. Себя. В руки. — Я в порядке. — спокойно ответила Лина на вопрос подруги, но только она знала, чего ей стоило вот так выровнять голос ради короткого ответа.       Лина не тактильная, и в целом на любые чужие прикосновения к себе без разрешения реагирует остро и достаточно грубо. Но Кира для неё не посторонняя. Ойро смотрела на подругу в зеркало, не только позволяя себя обнимать, но и сжимая её руку ладонью в ответ.       Эта поддержка от Киры ей, оказалось, очень нужна. Демонесса ни за что бы не рискнула и даже скорее всего не додумалась бы до такого, если бы не она.       Она улыбается ей в зеркало в ответ и тоже обнимает перед тем, как Кира полетит на встречу своей стихии. — Хорошо. Спасибо. И удачи! — успела выкрикнуть Лина, когда дверь за подругой уже почти закрылась.       Джерри… да, надо прогнать песню хотя бы раз. Они успеют. Наверное. Насколько девушка знала, у него сперва будет собственная сольная песня, а потом он должен будет объявить о «сюрпризе». Этот демон очень популярен, как выяснилось, хоть сама Ойро не особо интересовалась тем жанром музыки, которую он обычно исполняет. Так что их совместная песня должна будет произвести неизгладимое впечатление.       Джерри нашёл её сам, когда демонесса уже переоделась и теперь без конца вытирала потные ладони о платье, напряжённо глядя на своё отражение. Он предложил ей таблетку. Колесо, чтобы расслабиться. И впервые в жизни она заколебалась с ответом. В конце концов, она отказалась и выпила лишь простое успокоительное в смехотворной дозе.       Дуэт у них вышел, и вправду, слаженным. Это радовало, но спокойствия ни капли не добавляло. Певец ухмыльнулся, успокаивающе погладив её по плечу перед тем, как выскочить из выделенной ей гримёрной и помчаться готовиться к выходу на сцену. Он был следующим. Концерт подходил к кульминации. — Чёрт. Чёрт. Чёрт. Блять.       Лина ходила по гримёрной из стороны в сторону, натирая виски, пока в дверь не постучали, оповещая о том, что ей пора готовиться к выходу. — Блять…       Последний раз взглянув на себя в зеркало и убедившись, что в образе нет ни одного изъяна, демонесса медленно выдохнула, собирая в кулак всё, что копилось в ней всё это время, и уверенно вышла наружу.       Джерри, потряхивая розовыми волосами, сводил с ума всех приближённых к сцене грешниц обворожительной улыбкой и быстрым, игривым текстом своей песни. Когда музыка доиграла финальный аккорд, а певец поднял микрофон вверх под громкие визги и аплодисменты, сердце Лины ушло куда-то в пятки и, кажется, на несколько секунд перестало биться. — Прошу внимания, мои сладкие! — вдруг сахарно протянул Джерри, вызывая новые писки молодых демонесс. — Сегодня, в последний день нашего тура, мы подготовили для вас сюрприз. Это бонусная песня, и исполню я её дуэтом с обворожительной, горячей и очень колючей штучкой. Не обожгитесь…       Последние слова Джерри соблазнительно прошептал в микрофон под затухающий свет и сумасшедшие овации. Как только сцена погрузилась во тьму, Лина вышла на середину сцены, но ближе к заднику, и повернулась к зрителям спиной.       Под первые аккорды свет медленно осветил лишь середину сцены, где стоял Джерри, так что всем виден лишь её силуэт, плотно обтянутый платьем в пол. Грешница закрыла глаза и поднесла микрофон к губам. — You don't own me…       Ещё пара ударов барабанов. — You don't own me…       Весь куплет Джерри она продолжала стоять спиной и не шевелиться, подрагивая в мондраже от захлеснувших эмоций. Благо, они не вылились в голос. Демон фактически пел о ней, о девушке, которую хотел бы подкупить, которой хотел бы хвастать рядом с собой, но затем обратился к слушателю. «Если ты не понял, она никогда не поведётся на деньги».       Ойро ухмыльнулась, наконец понимая, где она и зачем. Как только музыка замедлилась, она вновь поднесла микрофон к губам, двинув бёдрами и соблазнительно подняв одну руку вверх, отступив не к свету, а наоборот во тьму, чтобы развернуться и под собственный голос медленно выплыть на свет. Глядя прямо перед собой. Прямо в ложу Ви. — You don't own me. — I'm not just one of your many toys. — рука поднялась, указывая прямо на силуэт мотылька. — You don't own me. — Don't say I can't go with other boys. — она обернулась к Джерри, укладывая руку на его плечи, и вновь посмотрела на Валентино. — And don't tell me what to do! — Лина отступила от ухмыляющегося певца и сделала несколько шагов к краю сцены. And don't tell me what to say! And please, when I go out with you, Don't put me on display!       Демонесса вновь отступила назад и развернулась, расслабленной походкой прогуляваясь к середине сцены, спиной к зрителям, разворачиваясь лишь оказавшись под прямым прожектором. You don't own me. — Don't try to change me in any way — на губах расцвела ядовитая ухмылка. You don't own me Don't tie me down 'cause I'd never stay! And don't tell me what to do! And don't tell me what to say! Please, when I go out with you Don't put me on display!       Лина становится за Джерри и обвивает его сзади за плечи одной рукой, пока он читает свой куплет о том, как героиня их песни не ведётся, не подкупается и, оставаясь самой манящей и независимой, обещает, что никогда не будет чьей-то собственностью. Демонесса вновь отходит от певца и встаёт перед ним, неотрывно глядя в одно единственное место, слишком эмоционально и показательно обращаясь лишь к одному слушателю. I don't tell you what to say! I don't tell you what to do! So, just let me be myself! That's all I ask of you! I'm young and I love to be young I'm free and I love to be free To live my life the way I want, To say and do whatever I please!       Она запела самые громкие и высокие ноты, соблазнительно обняв себя свободной рукой и огладив шею. — You don't own me! — Easy~ — сладко усмехнулся Джереми, приблизившись к Лине и пальцем дотронувшись до её подбородка. А демонесса на это лишь усмехнулась, глянув на певца.       Финальный аккорд, и Лина вновь поднимает руку, указывая на Валентино, недовольно щурясь. — You don't own me…

***

      Ви уже откровенно скучали, и если в начале они попеременно слушали исполнителей и развлекали сами себя, то под конец концерта уже просто зависли в своих телефонах, изредка переговариваясь. — Блять, долго там ещё? — пробубнила Вел, подпирая щёку кулаком. — Кажется, этот покоритель малолеток допевает, и на этом всё. — О, ну неужели.       Демонесса подтягивается и выгибает ножки, а Вокс всё так же неотрывно смотрит в планшет, дочитывая новый отчёт. Когда вдруг этот чмошник объявляет о ещё одной песне. — Да блять… — бубнит Вокс, но так же безэмоционально перелистывает текст на другую страницу, не отрываясь от чтения.       Пока не слышит голос той, кто составлял дуэт слащавому певцу.       Он замер. Ему же показалось, да?       Вокс медленно поднимает глаза на сцену, но певица стоит спиной и в относительной темноте. Да не может этого, блять быть, наверное, голоса похожи. Но глянув на Вельветт, он понял, что показалось не ему одному. Демонесса тоже напряглась и выпрямилась в кресле. Они напряжённо ждали, когда парень дочитает свой грёбаный куплет. И в пали в откровенный ахуй, когда увидели на сцене, блять, Лину собственной персоной. — Сука… — Вокс опасливо повернулся на Вала, в то время когда Вельветт начала откровенно посмеиваться, доставая камеру, чтобы снять происходящее и особенно лица приятелей. — Вал… Слышишь меня? Вал! Только попробуй…       Разделяя не только мнение, но и «ярый интерес» приятелей по бизнесу к всему происходящему, Валентино ждал, когда этот грёбанный концертишка закончится, занимая себя не менее надоедливым времяпровождением в телефоне или попутным коротким ворчанием с матерными словечками на официантов, которые как будто в последнюю очередь раздавили напитки Овердордам и высшей знати. — Убери это нахуй, гондон! Я попросил выдержанный каньяк, блять. — небрежно, и почти не прикладывая усилий, Вал одним взмахом руки опрокинул поднос одного из роботических бесов копии Физзаролли, тем самым беззаботно разливая по поверхности ковра элитное, на самом деле в хуй не вдутое и не достойное шампанское, пока пиздатая машина лишь ухмылялась и кивала, без единого слова удаляясь прочь.       Привычно фыркнув и надув губы, мотылёк закинул ногу на ногу и вернулся в мир интернета, который, на удивление, сегодня ни чем не мог удивить или порадовать. Попутно словам Вокса и Вельветт он мельком посмотрел на смазливого певца с розовыми волосишками, от которого пищат девчонки, и бросил что-то в роде «хуй-недоносник».       Чёрт~… Ему уже хотелось конкретно выть от скуки, поэтому сутенёр всё-таки убрал телефон в карман, чтобы облокотиться на подлокотник рукой и уронить, соответственно, на неё голову, глядя на последнее выступление не более, чем сонливо и лениво.       На сцену вышла незнакомая, точнее сказать, ещё никем не увиденная девушка, скрывшаяся во тьме за несносным пареньком. — А вот теперь любопытно… — как будто его здесь и не было, с глухостью в слышымости произнёс сутенёр, по-настоящему пытаясь всмотреться в чёрный привлекательный силуэт, чем-то напоминающий…       БЛЯТЬ. БЛЯТЬ. БЛЯТЬ! ДА ЭТО ПРОСТО… БЛЯТЬ!!! Ах она…       На сцене, сука, Лина или ему показалось? Его чувствительные глаза его обманывают?       Под неразборчивый, по крайне мере, для него гундёж Вокса, Ви смертоносно приподнимает оправу солнечных очков в форме сердец, дабы убедиться, что он, блять, не рихнулся головой, однако он быстро вернул очки на место… и остался при совершенно невозмутимом виде, поражая не только своих друзей с расширенными ртами, напоминающие их недурственные способности в минете… но и поражая множество камер, которые так же незапланированно направлены и на его персону. По этой причине мужчина и оставался спокойным и твёрдым, как камень, одно из сравнених которых прежде не было ему свойственно.       Как только робочлен наконец принёс ему, сука, именно в этот момент каньяк Remy Martin XO, Валентино по-прежнему сосредоточенно, как обычно ведёт себя Вокс, не обнажая лишних эмоций, берёт наполовину полный стакан с многогранным кубиком льда и неспеша осушает его, однако так и не глотает, неотрывно наблюдая за происходящем на сцене… и на то, как эта бессмертная, хуй не стоит, совсем потерявшая страх сучка указывает на него, он однозначно и холодно словил её взгляд, даже не нахмурившись… … и только теперь вслушиваясь в слова песни.       В᧐ᴛ κᥲκ, ᤋнᥲчᥙᴛ?       Вал слушал до победного конца, и как только из их мерзких обнаглевших ртов вырвалась последняя протяжная нота, он резко встаёт и неспеша валяжно пошагал в сторону выхода, так и не сглотнув весь запас терпкого напитка у себя во рту.       Он выплюнул его уже невкусным и прослюнявленным потоком на какого-то мимо проходящего работника… — Ну вот, блять, я и говорю… — руководство вместе с «кукловодами» технического происхождения сидели в вип-комнате для персонала и с чего-то бурно ржали, совсем не интересуясь, что происходит на сцене, так как этот сюрприз не был запланирован, да и Джерри с привлекательной брюнеткой предупредили их, что много спецэффектов не понадобится и они сами всё возьмут в свои руки. — Куда тебе ещё качать? Я, конечно, люблю большие формы и губки у тебя подвешаны, что надо, но это- — Я хочу вывести это на экран. — бесцеремонно ворвавшись в комнату без какого-либо приглашения и по-прежнему выглядя просто-напросто недовольным, Валентино приближается к кучке руководства и бестактно швыряет флешку с записью на их стол, сначала наблюдая за их ошалелыми лицами и дождавшись их осознания, таким же не снисходительным движением кидает на их колени по пять пачек обмотанных купюр. — Этого хватит?       Даже, а точнее тем более для него было глупо такое спрашивать, однако сутенёр сейчас и так невозможно себя контролировал, и это стоило учесть всем, кто смел на него всё это время смотреть и щёлкать с мерзотной вспышкой камеры.       Менеджер подобрал все пять пачек с колен подчинённых и, деловито облизнув палец, принялся медленно считать, хотя он дал свой ответ сразу же, не посчитав и треть предложенного. — Сделаем всё в лучшем виде. — с лёгким присвистом и расплывающейся ухмылкой от лёгкого бабла ответил демон. — Сейчас. Выводите на экран сейчас. Живо. — ему не пришлось повышать и без того непривычно стальной и стрекотный тон своего голоса, чтобы двое недоделанных хакера засуетились и, вставив флешку в систему, принялись поспешно, несколько нервозно стучать по поверхности клавиатуры и щёлкать мышкой.       Мотылёк остался здесь. Остался здесь, чтобы любезные и понимающие партнёры по бизнесу не бухтели ему под руку, чтобы камеры не снимали его реакцию… ну и чтобы он крупным планом наблюдал за глазами этой шавки, пока она уже не имеет преимущество петь НЕочевидное и при этом так нагло улыбаться своими стервозными губами.       Полминуты… и под конец песни, не позволив Джерри порадовать множество женских сердец своим голосом из сложенной речи напоследок, затихла музыка, угас свет, а экран подсветился так ярко, что даже самым последним рядям не составляло труда разглядеть в полной красе, что происходило на видеозаписи. ░П░о░ ░с░ъ░ё░м░о░ч░н░о░й░ ░п░л░о░щ░а░д░к░е░ ░р░а░з░н░ё░с░с░я░ ░н░е░ ░ж░е░н░с░к░и░й░ ░с░м░е░х░, ░ ░а░ ░ж░е░н░с░к░и░й░ ░м░у░ч░и░т░е░л░ь░н░ы░й░ ░к░р░и░к░, ░ ░п░р░и░н░а░д░л░е░ж░а░щ░и░й░.░.░ ░Н░е░ ░Л░и░н░е░.░ ░И░м░е░н░н░о░ ░т░р░е░н░е░р░у░ ░п░о░ ░т░а░н░ц░а░м░ ░н░а░ ░ш░е░с░т░е░, ░ ░у░п░в░ш░е░м░у░ ░н░а░ ░к░л░а░с░с░н░у░ю░ ░з░а░д░н░и░ц░у░, ░ ░в░ ░и░с░т░е░р░и░ч░н░ы░х░ ░с░л░е░з░а░х░ ░х░в░а░т░а░ю░щ░у░ю░с░я░ ░з░а░ ░с░в░о░й░ ░р░о░т░ ░и░ ░п░ы░т░а░я░с░ь░ ░п░р░и░о░с░т░а░н░о░в░и░т░ь░ ░х░л░ы░н░у░в░ш░у░ю░ ░к░р░о░в░ь░.░.░.░в░ ░т░о░ ░в░р░е░м░я░, ░ ░к░а░к░ ░к░а░к░ ░р░а░з░ ░к░ ░н░о░г░а░м░ ░О░й░р░о░ ░у░п░а░л░ ░о░к░р░о░в░а░в░л░е░н░н░ы░х░ ░в░ы░б░и░т░ы░й░ ░з░о░л░о░т░о░й░ ░з░у░б░, ░ ░б░у░д░т░о░ ░т░р░о░ф░е░й░, ░ ░д░о░б░ы░т░ы░й░ ░к░р░о░в░ь░ю░.░ ░ ░А░ ░В░а░л░е░н░т░и░н░о░ ░в░ ░э░т░о░ ░в░р░е░м░я░ ░с░т░о░я░л░ ░н░е░п░о░д░в░и░ж░н░о░ ░и░ ░с░о░ ░с░м░е░р░т░е░л░ь░н░ы░м░ ░о░с░к░а░л░о░м░ ░с░ж░и░м░а░л░ ░о░с░т░а░т░к░и░ ░с░в░о░е░г░о░ ░т░е░л░е░ф░о░н░н░о░г░о░ ░у░с░т░р░о░й░с░т░в░а░, ░ ░с░ ░к░о░т░о░р░о░г░о░ ░т░о░ж░е░ ░с░т░е░к░а░л░и░ ░н░е░д░о░с░т░о░й░н░ы░е░ ░ж░е░н░с░к░и░е░ ░к░а░п░л░и░ ░к░р░о░в░и░.░ ░ ░О░н░ ░в░ы░б░и░л░ ░е░й░ ░з░у░б░ ░т░е░л░е░ф░о░н░о░м░.░.░.░ ░ ░–░ ░В░-░В░а░л░.░.░.░ ░А░-░а░! ░.░.░ ░У░к░а░.░.░.░ ░–░ ░п░ы░т░а░я░с░ь░ ░х░о░т░ь░ ░ч░т░о░-░т░о░ ░в░ы░д░а░в░и░т░ь░ ░и░з░ ░с░в░о░е░г░о░ ░р░т░а░ ░и░ ░н░е░ ░з░а░х░л░е░б░н░у░т░ь░с░я░ ░с░о░б░с░т░в░е░н░н░о░й░ ░к░р░о░в░ь░ю░, ░ ░д░е░м░о░н░е░с░с░а░ ░н░е░ ░р░е░ш░и░л░а░с░ь░ ░с░г░л░а░т░ы░в░а░т░ь░, ░ ░в░ ░х░о░л░о░д░н░о░м░ ░о░з░н░о░б░е░ ░п░р░и░н░и░м░а░я░ ░о░т░ч░а░я░н░н░ы░е░ ░н░е░о░б░д░у░м░а░н░н░ы░е░ ░п░о░п░ы░т░к░и░ ░о░т░п░о░л░з░т░и░ ░о░т░ ░н░е░г░о░ ░и░ ░г░р░о░з░я░с░ь░ ░п░о░л░у░ч░и░т░ь░ ░п░е░р░е░о░х░л░а░ж░д░е░н░и░е░ ░к░о░н░е░ч░н░о░с░т░е░й░ ░о░т░ ░о░д░н░о░г░о░ ░е░г░о░ ░в░з░г░л░я░д░а░ ░в░н░у░ш░а░ю░щ░и░х░ ░у░ж░а░с░ ░и░ ░с░т░р░а░х░ ░ч░е░р░в░о░н░н░ы░х░ ░г░л░а░з░.░ ░–░ ░М░-░м░о ░б░е░с░с░п░о░р░н░о░ ░п░р░е░в░р░а░т░и░л░с░я░ ░л░и░ш░ь░ ░в░ ░е░г░о░ ░о░с░т░а░т░к░и░, ░ ░и░ ░м░е░д░л░е░н░н░ы░м░и░ ░ш░у░м░н░ы░м░и░ ░ш░а░г░а░м░и░, ░ ░с░л░о░в░н░о░ ░б░е░с░п░о░щ░а░д░н░а░я░ ░и░ ░о░ч░е░в░и░д░н░а░я░ ░с░м░е░р░т░ь░, ░ ░н░а░д░в░и░г░а░л░с░я░ ░н░а░ ░г░р░е░ш░н░и░ц░у░, ░ ░в░о░з░о░м░н░и░в░ш░е░й░ ░с░е░б░я░ ░б░е░с░с░м░е░р░т░н░о░й░ ░в░ ░А░д░у░.░ ░–░ ░Н░е░ ░б░о░л░ь░ш░е░, ░ ░г░о░в░о░р░и░ш░ь░? ░ ░М░о░ж░е░т░, ░ ░м░н░е░ ░в░о░о░б░щ░е░ ░л░и░ш░и░т░ь░ ░т░е░б░я░ ░с░п░о░с░о░б░н░о░с░т░и░ ░г░о░в░о░р░и░т░ь░ ░д░о░ ░к░о░н░ц░а░ ░т░в░о░е░й░ ░г░р░ё░б░а░н░н░о░й░ ░ж░и░з░н░и░? ░.░.░ ░З░а░ч░е░м░ ░т░е░б░е░ ░р░а░з░г░о░в░а░р░и░в░а░т░ь░, ░ ░С░э░й░д░ж░и░? ░ ░Э░т░о░ ░ж░е░ ░н░е░ ░п░о░м░е░ш░а░е░т░ ░т░е░б░е░ ░л░а░п░а░т░ь░ ░т░е░х░, ░ ░к░т░о░ ░п░р░и░н░а░д░л░е░ж░и░т░ ░м░н░е░.░.░.░ ░–░ ░м░о░т░ы░л░ё░к░ ░о░с░т░а░н░о░в░и░л░с░я░ ░н░е░ ░о░к░о░л░о░ ░е░ё░ ░н░о░г░, ░ ░а░ ░п░р░я░м░о░ ░м░е░ж░д░у░ ░б░ё░д░е░р░, ░ ░у░д░е░р░ж░и░в░а░я░ ░е░ё░ ░ч░у░т░ь░ ░л░и░ ░н░е░ ░п░о░д░ ░с░в░о░и░м░ ░п░а░х░о░м░ ░и░ ░к░а░к░ ░м░о░ж░н░о░ ░п░р░я░м░о░ ░р░а░з░р░е░з░а░я░ ░е░ё░ ░г░л░а░з░н░и░ц░ы░ ░с░в░о░и░м░ ░в░з░г░л░я░д░о░м░.░ ░ ░–░ ░Ч░-░ч░т░о░? ░.░.░ ░В░А░Л░, ░ ░О░Н░А░ ░В░С░Е░Г░О░ ░Л░И░Ш░Ь░-░.░.░.░ ░–░ ░С░э░й░д░ж░ ░т░у░т░ ░ж░е░ ░з░а░м░о░л░ч░а░л░а░ ░и░ ░п░р░и░к░р░ы░л░а░с░ь░ ░р░у░к░а░м░и░ ░в░ ░с░м░е░ш░н░о░й░ ░г░о░т░о░в░н░о░с░т░и░, ░ ░к░а░к░ ░т░о░л░ь░к░о░ ░у░в░и░д░е░л░а░ ░в░ ░м░и░л░л░и░с░е░к░у░н░д░у░ ░е░г░о░ ░д░в░и░ж░е░н░и░е░ ░в░ ░е░ё░ ░с░т░о░р░о░н░у░.░ ░ ░–░ ░О░Н░А░ ░М░О░Я░ ░С░О░Б░С░Т░В░Е░Н░Н░О░С░Т░Ь░.░ ░–░ ░н░о░ ░в░л░а░д░ы░к░а░ ░п░о░р░н░о░с░т░у░д░и░и░ ░и░ ░с░а░м░о░ ░ч░т░о░ ░н░и░ ░н░а░ ░е░с░т░ь░ ░д░е░й░с░т░в░е░н░н░о░г░о░ ░я░д░а░ ░в░ ░А░д░у░ ░и░з░ ░с░в░о░е░г░о░ ░т░е░л░а░ ░л░и░ш░ь░ ░н░а░к░л░о░н░и░л░с░я░ ░к░ ░н░е░й░ ░б░л░и░ж░е░, ░ ░ч░т░о░б░ы░ ░д░о░н░е░с░т░и░ ░е░й░ ░э░т░и░ ░с░л░о░в░а░ ░п░р░я░м░о░ ░в░ ░л░и░ц░о░.░ ░–░ ░И░ ░Н░И░К░Т░О░.░ ░К░Р░О░М░Е░ ░М░Е░Н░Я░.░ ░П░Р░А░В░А░ ░Н░А░ ░Н░Е░Ё░.░ ░Н░И░К░А░К░О░Г░О░.░ ░Н░Е░ ░И░М░Е░Е░Т░.░       Демон наконец-то изменился в лице, и эти эмоции на его лице, его короткий сдавленный смех, ничто иное, как ликование, власть… и сладкая ледяная месть.       Вокс сидел, как на стоге иголок, готовый в любой момент подорваться, чтобы не дать другу вытворить всю хуйню, какая только могла прийти в его голову, пока Ойро выкидывала один из своих самых невъебически тупых номеров, демонстрируя не менее невъебически скверный и упёртый характер. Как, в прочем, и Вельветт, которая впервые при свидетелях была настолько серьёзной и напряжённой, что даже убрала камеру и опасливо переводила взгляд с мотылька на сцену и обратно. А всё потому, что Валентино впервые, нахуй, за всю свою жизнь в Аду. просто. блять. сидел. И НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЛ! Он даже не орал! Да даже с места не поднялся. Сидел и холодно смотрел на свою строптивую секретаршу, которая уже просто напрашивалась на пулю. Вал даже за незначительные проступки в подчинённых засаживал свинец, а здесь… ничего. — Вокс. — шикнула Вел, привлекая внимание теледемона. — Мне кажется, что нам… — Тихо. — он отвечал, почти не шевеля губами. — Посмотри на камеры. Сейчас нельзя.       Поведение сутенёра настолько становилось непредсказуемым, что Вокс всерьёз опасался, что после сегодняшнего придётся потратить половину состояния, чтобы выкупить все записи окончания концерта. Только вот это нихуя не поможет, при стольких-то, блять, свидетелях! — Сука, а она мне нравится. — не выдержала и хихикнула Вел, качнув ножкой, когда песня стала явно подходить в своему завершению, а Валентино так ничего и не выкинул. — Таких ебанашек ещё надо поискать, но Вал как всегда справился с этим лучше всех.       Демонесса даже решила, что выпишет другу хвалебные оды, как только они отсюда съебутся, если мотылёк, и вправду, вытерпет и ничего не вытворит до самого конца мероприятия. Пусть творит со своей сучкой, что хочет, когда они останутся наедине, но главное не при камерах и свидетелях. Если он это тоже вдруг стал понимать, девушка очень приятно удивится.       А вот Вокс нихуя не разделял взглядов Вельветт, скорее, даже напротив. То, как Вал вёл себя сейчас, по его мнению, гораздо хуже, чем если бы он психовал, орал и угрожал выебать, въебать и разъебать всех, кто учавствовал в том, что сейчас происходит на сцене.       Но Валентино действительно до победного конца сидел на месте и даже никуда не зашвырнул стакан от виски. Вокс даже не заметил, как ненадолго позволил себе расслабиться и отвлечься на пару секунд, когда на телефон пришло новое уведомление. И именно в этот, сука, момент, этот еблан подскочил с места и куда-то съебался, что теледемон даже не успел посмотреть, в какую сторону. — Блять… — он резко обернулся к Вельветт, чуть привставая со своего места и нависая над ней. — Он притащил сюда пушки? У него есть пистолет? — Я не знаю! — тоже истерически повысила девушка.       Он прикрыл глаза, медленно втягивая воздух, чтобы успокоиться и сесть ровно. Эти тараканы с камерами продолжали снимать их ложу в погоне за спетнями и сенсациями, а пойти искать Валентино, свалившего в неизвестном направлении, смысла нет, так что Ви ничего не оставалось, как сидеть дальше, молча ждать и, сука, молиться, чтобы их дорогой коллега с расстройствами личности не вытворил чего-нибудь похуже.       Чего-нибудь, вроде, этого, блять!!!       Вельветт в шоке открыла рот и выпучила глаза, глядя на экраны, а Вокс аж осел в кресле, буквально побелев. — Ёбана в рот… — Это Сэйдж? — осевшим голосом спросила Вел.       Но ответ пришёл буквально спустя секунду обманчиво спокойным голосом Валентино.       Который только что выбил зуб демонессе своим, сука, телефоном. — Так вот куда его телефон делся. — хмыкнула Ви.       И в тот момент, когда буквально каждый грешник вздрогнул от того, как Валентино на видео оглушительно взревел на стриптизёршу, которая, похоже, просто, блять, полапала Ойро, Вокс подорвался с места и с таким лицом рванул в сторону технических шатров, что перед ним зашуганно расступались даже в край обдолбанные и ничего не понимающие демоны. — Эй! — Вельветт возмущённо развела руки, сидя в кресле, но, кисло скривив губы, продолжила сидеть на месте, потому что должен же хоть один из Ви остаться, блять, до конца.

***

      Лина не поняла, что произошло, когда на сцене вдруг резко погас свет. Это не было запланированно, ведь они должны были ещё поклониться, а Джерри озвучить прощальную речь. Она переглянулась с таким же ничего не понимающим певцом. И в этот момент экраны вдруг загорелись. Лина пошатнулась, даже не заметив, как её к ней подскочил демон, чтобы придержать. С её лица буквально сошли все краски и эмоции, оно разгладилось, будто она сейчас, и вправду, грохнется в обморок.       Нет, нет, нет, НЕТ!       ».И НИКТО. КРОМЕ МЕНЯ. ПРАВА НА НЕЁ. НИКАКОГО. НЕ ИМЕЕТ.»       Лина чувствовала, как вздрагивал Джерри от каждого слова сутенёра, как он шокированно смотрит то на неё, то на экраны. А затем вдруг резко и испуганно отступил от неё, отдёрнув руки, будто только что ошпарился. Демонесса же даже не шелохнулась, пока Валентино с экрана вновь орал эти слова. Она стояла к зрителям спиной, так что они не видели, как по её щеке скатилась злая слеза.       Тварь. Сукин сын. Ёбаный мудила. Она его ненавидела в этот момент всей своей гниющей душой.       Если даже Джерри так одёрнулся от неё, лишь посмотрев это видео…       Ойро закрыла глаза, тяжело сглатывая. А затем резко пошагала за кулисы, бросив уже давно выключенный микрофон под ноги.       Прочь. Прочь отсюда. Хера с два она заявится ещё раз в его студию. Хера с два она позволит ему ещё хоть раз к себе прикоснуться.       Демонесса залетела в выделенную ей гримёрную и, даже не переодеваясь, просто подхватила свою маленькую сумочку и телефон, и вылетела наружу, к стоянке.       Нет, сука, хочешь войны, будет тебе война.       Завидев такси, девушка прямо на каблуках рванула к дороге, пока оно не уехало, и замахала рукой.       Она не поедет ни в башню, ни к себе домой. Она поедет в отель. Там он её не достанет. Энджела ведь не достал.

***

— А ну иди сюда, блять. — Вокс схватил Валентино за плечо и дёрнул на себя, на ходу дотрагиваясь до аппаратуры. Та в один миг полностью накрылась, так что на этом «концерт» можно считать оконченным. — Поговорим тет-а-тет, нахуй.       Теледемон потянул его в сторону стоянок, остановившись у самого начала парковочных линий. Демоны только-только начали собираться, так что они пока что здесь одни, если не считать редкого персонала и садящихся за рули водителей. — ТЫ В КОНЕЦ ОХУЕЛ?! — пара грешников где-то позади, кажется, подскочили на месте, но Вокса это заботило в самую последнюю очередь. — Ты заебал меня! Ты хоть понимаешь, что натворил, блять?! Не мог её проучить менее, сука, вдарящим по нам способом?!       Вокс пнул какой-то столб неподалёку, отчего тот отлетел на добрый десяток метров. — Сука, мало того, что теперь ни один хер не захочет устраиваться на тебя работать и не поведётся на твои обещания сладкой жизни, так теперь ещё все посчитают тебя ВЛЮБЛЁННЫМ, блять, в строптивую грешницу, ревнующего её к каждому столбу! — Эй, долбоёбы! — недовольно крикнула Вельветт под цоканье своих каблуков. — Может, продолжите в машине?       Вокс оглянулся, увидев, что толпы грешников, осознавшие наконец, что продолжения не будет, рванули на выход. А ещё в далеке, у другого конца парковки, он увидел её. Источник всех его, блять, проблем. Лина собиралась залезть в такси. — Да, продолжим в машине. — демон повернулся к подъехавшему лимузину, делая вид, что никого не заметил. Лишь бы изолировать уже этого еблана от новых геройств. — Поехали.       Валентино вменяемо и внимательно следил за происходящим. Не на экране. Всё, что происходило тогда, он и сам прекрасно помнил, своими глазами это было куда лучше и контрастнее вспоминать, что уж говорить про свои же руки. По крайне мере, его глазами. По крайне мере, его руками. По крайне мере, в его студии и его чувствами.       Так что сутенёр неотрывно следил за тем, что творилось на сцене. Как на это отреагирует Лина… Она так же обнажит перед публикой свой характер, как свои стринги перед ним, неохотно и выпендрёжно? Или всё-таки выпустит полный шлак эмоций, может быть, не найдя его глазами, но однозначно предназначая их ему.       Сегодня определённо вечер сюрпризов…       Вал наконец-то ухмыльнулся, расслабленно и удовлетворённо закуривая, когда его глазам предстала незабываемая и весьма интересная картина: как этот щенок тут же передумывает со своей никчёмной поддержкой и отстраняется от его секретарши, как ошпаренный. После его слов. Правильно, щенок, бойся. Пусть это послужит ему уроком… Пусть это послужит всем, блять, уроком, кто ещё посмеет пялиться и захочет полапать ЕГО товар и принадлежность, какими бы то намерения на это ни были.       И всё?       Признаться, мотылёк действительно разочарованно фыркнул языком и губами, скучающе вдыхая новую затяжку, когда его охуевшая в конец сучка лишь молча удалилась со сцены, толком никуда при этом и не глядя.       Это победа. Победа… Но почему, сука, он не чувствует никакого ликования, наслаждения или сладкого вкуса мести? Твою мать, почему?!       Вероятно, потому что… — Вокс, в жопу тебя не ебать, блять! — мужчина раздражённо прошипел, когда его крепкой хваткой схватили за второй слой кожи в районе плеча и с неприятным хорошо ощутимым благодаря разнице в росте натяжением потянули, как тряпичную куклу, как незаплатившую сучку, на улицу. … потому что ему по нраву злость, ненависть и гнитущее отвращение, но никак не нейтралитет, безэмоциональность и глухая боль, ничем не раскрывающаяся и не прорастающаяся.       Говорить что-либо другу бесполезно. И не по той причине, что он, видимо, в конец отупел за последнее время… с ревностью к Лине, но и потому, что, и вправду, заделался им истеричной мамашей, которая сейчас отчитывала сына за выкидоны в школе и не позволяла и пять копеек своих вставить. Поэтому Валентино, поебавав на всё происходящее, пожал плечами и продолжил курить, неотрывно глядя в разъярённые и недовольные глаза Вокса, будто и слушая его, но в самом деле заглушая писк этой разъистирившейся микроволновки собственными продолжительными мыслями.       Отвечать сутенёр так и не собирался. Ни на улице, перед множеством камер, ни в машине, без любого лишнего глаза или сплетня. — Ты идиот или в актёры подался? — это единственное, что он мог спросить за всё время их поездки и его гундежа, чем вызывал только новую порцию головной боли, себе точно, отречённо отворачиваясь к окну и принципиально обвкуривая весь салон лимузина, словно намереваясь обкурить самого себя и окончательно раствориться в своих же иллюзивных желаниях, изящно притворяющихся реальностью.       Вокси, правда, блять, не вчехлял? Это же отличный, сука, шанс. Вал ничего не сказал конкретного про любовь. Да, ему самому не нужны такие вести и предположения, которыми ему и сама Вельветт не так давно угрожала… однако он ясно и чётко дал понять, кто ему Лина и как он относится к своим вещам. Неужели это трудно усвоить? Да и к тому же… Необоснованные и накрученные подробности, новости и статьи только больше распиарят их. Ну нахуй, так трудно догадаться? На него и так в большинстве работает женская аудитория, тем более и та, и другая прекрасно знали, что с ним будет, если его разозлить. Многих привлечёт компания необязательно для работы. Желание выведать правду и скандальные корочки — то, что надо для раскрутки и новых просмотров.       Ему вообще надо сказать огромное, блять, «спасибо». Но, конечно же, партнёры по бизнесу не продолжат воспринимать это и его всерьёз. И это, сука, по-прежнему является проблемой.