Последствия

Если спросить абсолютно любого человека, то он обязательно скажет, как сильно любит Новый год. Возможно, найдётся тот, кто выразится об этом празднике негативно, однако… Как можно не любить праздник? В этот день друзья и родственники дарят друг другу подарки, ходят в гости и веселятся, гуляя в заснеженных дворах. Какие бы не были у этого человека неудачные воспоминания о празднике, однако даже ему захочется отпраздновать этот день в компании определённых лиц, получить подарок, который так давно хотелось и повеселиться так, как не получалось ранее. В каждом человеке живёт тот ребёнок, который хочет праздника, хочет веселья и множество подарков, как в кино и мультфильмах. Так и Америка. Ещё неделю назад в гостиной появилась высокая живая ёлка, которую русский купил в тот же день. Сильный хвойный аромат стоял с того самого вечера по нынешний день, пропитывая даже подушки на диване своим свежим запахом. Эту благовонную и шикарную своими пушистыми ветками ель они украшали вместе. Америка завешивал ёлочными шарами низ, а русский верх, до которого сам мог дотянуться. Но всё же самые высокие веточки дерева пришлось украшать Америке, которого крепко держал РФ на плечах. Самую макушку ёлки так же украсил Америка — красной звездой. За всю свою жизнь американец помнил лишь два последних Новых года, проведённых с семьёй. Всё остальные он давно забыл, ведь был ещё совсем ребёнком. Можно сказать, что это его первый Новый год в жизни с семьёй. Ведь у него теперь другая жизнь. Да и семья тоже. Открывшаяся дверь с небольшим грохотом закрывается, а в начале коридора теперь слышится шуршание и стук обуви об пол. Америке было чётко сказано 4 часа назад: «Я сегодня приду поздно, не беспокойся», поэтому Саша был предупреждён и не удивился позднему приходу своего альфы. Сидевший в зале с дочкой на полу Аме сразу торопливо встаёт и, будучи уверенным, что девочка не натворит делов за пару минут его отсутствия, выходит с нетерпением в коридор. Радующегося омегу замечает русский и опускает достаточно большую коробку с рук на пол, чтобы обнять своего любимого и не заставлять его ждать. Подлетевший американец сразу же кидается в объятия старшего и крепко обнимает за шею, целуя в губы. — Ты не говорил, что придёшь настолько поздно! — повиснувшее на альфе чудо Рос обнимает за талию и держит на себе, не отпуская. Утром они не смогли уделить друг другу внимание, ведь русский уходит по утрам довольно рано, а американец слишком устал прошлым днём, поэтому отсыпáл свои вчерашние старания и потраченные силы. Его можно понять — весь день убирался в доме, наводил уют, комфорт и красоту к Новому году, одновременно готовя некоторые блюда, которые не смог бы или не успел сделать сегодня. — Прости, Солнце, так вышло, — Андрей целует его в макушку белых волос и утыкается в них, глубоко вдыхая аромат своего омеги. Такой сладкий и любимый, такой нежный и комфортный. Они бы и рады были так стоять тут, в обнимку, однако лучше это будет сделать в зале или спальне. Да где угодно, но после того, как альфа хотя бы куртку снимет. — А что это? — вставший на пол голубоглазый смотрит на коробку, а потом на своего молодого человека. — Ты кирпичи теперь у нас дома хранить собрался? — омега подшучивает, но знает, что уж ему-то можно это делать. — Ага, на твою часть кровати положу и к руке привяжу, чтоб точно не уволокли, — мужчина снимает куртку и передаёт младшему, дабы он её повесил на место, пока РФ снимает ботинки. — И я буду на полу спать?! — с сарказмом возмущается Аме, вешая курточку на крючок и проверяя карманы на телефон, ключи и документы. — Ты — нет, а вот мне придётся. — Не волнуйся, я, так уж и быть, потеснюсь и мы будем всё равно спать вместе, — он подходит к старшему и отдаёт телефон забытый альфой в кармане. — Слава богу, ты не променял меня на кирпичи, — Россия смеётся и забирает из маленькой руки свой телефон, целуя того за это в щеку. — А теперь, извини, я соскучился не только по тебе, — РФ отходит от Америки, который идёт ровно туда же, в зал, и привлекает внимание, стуком по стене, ребёнка, смотрящего до этого какой-то мультик по телевизору. — Папа! — зелёные глазки малышки теперь радостно смотрят на мужчину, а сама она встаёт с подушки на полу, чтобы дойти быстрее до «отца». Мужчине приходится сесть на одно колено, чтобы в поймать Софи, обнять и взять на руки. Та старается обнять папину шею своими коротенькими детскими руками, но у неё это не совсем получается. Взяв этот «Лучик света», родившийся из «Солнышка», на руки, блондин поднимается и прижимает к себе девочку с двумя хвостиками, заплетёнными разноцветными резинками. — Да, Лучик света ты мой, папа пришёл, — на радостную дочь и альфу Америка смотрит с теплотой в сердце, не смея разлучать тех. Русскому надо бы переодеться из офисной одежды в домашнюю, но уж кому, как не Саше знать, как можно скучать по Андрею. — Ладно, малышка, я переоденусь и приду, хорошо? — девочку опускают на ноги, и та прижимается к ноге матери, обнимая ту, но всё ещё смотрит вверх на приёмного отца. — Иди, мы тут подождём, — нагибаясь к малышке, чтобы поправить опустившийся хвостик, Америка провожает того взглядом из зала. Андрей долго не ждёт и сразу идёт за коробкой, дабы отнести её на второй этаж в свой кабинет до того момента, когда она понадобится ночью. Выходя из кабинета, он закрывает его и только потом идёт переодеваться.

***

Америка накрывает стол в зале, расставляя всё на своё место, да так, чтобы было красиво, как ему кажется. Дочь уже сидела на диване у стола и ела кусочки фруктов, выложенные ей на маленькой тарелке отдельно. Ещё пару минут назад русский мог помочь бы разложить тарелки и вилки, но чуть не забыл поздравить семью. Хорошо хоть, что мать позвонила, а то РФ так бы и ушёл на несколько часов в празднование до самого выступления президента, не поздравив никого. И вот, уже не первую минуту Андрей ходит по коридору, из него в зал, оттуда опять в коридор и разговаривает с матерью, с Настей, которая решила праздновать с Николь у их родителей, отца поздравить не забыл, правда, он был не дома, но поздравления пообещали передать, дабы не отвлекать РФа от застолья. — Ага. Ничего страшного, мам. Да, передай, пожалуйста. Мг, пока, — Россия входит на кухню и кладёт телефон на кухонный гарнитур, подходя к Америке. Он становится сзади и обвивает руками тело омеги, немного покачивая. — Я думал, ты захочешь позвать брата к нам. — Да… Я хотел, спрашивал его, но он сказал, что не хочет нам мешать, да и тем более он уже давно согласился праздновать с бывшими одногруппникам из университета, — Саша и сам обхватил руки альфы, прижимая их к себе ближе, чтобы его не отпускали и не покидали, опять оставляя на кухне один на один с салатами и вилками. Он и так понимает, что бета чувствовал бы себя неуютно здесь. Словно лишний. Тут зарождается новая семья, это первый Новый год, который пара будет праздновать вместе, так зачем тут канадец? — Ну, ладно. Я думал, он захочет провести первый Новый год за столько времени с тобой. — Я тоже почему-то думал, но ничего страшного, я понимаю его. Была бы у него семья, я тоже постарался бы не настаивать на своём присутствии. Я уверен, с друзьями ему будет интереснее, чем с нами, — Аме поднимает голову и смотрит на лицо Андрея. Увидев, как младший посмотрел наверх, блондин сразу же неожиданно его поцеловал в лоб, из-за чего омега немного зажмурился, а после опустил взгляд. — Не переживай, вы можете с ним встретиться на днях. Сходите куда-нибудь, погуляете. Если он, конечно, не уйдёт в недельный праздничный запой, — Россия подшучивает, ну, а Аме кивает головой в знак согласия. Он обязательно встретится с братом, они погуляют и поговорят, а сейчас ему нужно о других людях думать, которые, в отличие от брата, находятся тут. Американец недолго находится в объятиях мужчины, расслабленно стоит и, наверное, если его отпустить, то сразу упадёт, настолько он сейчас был в раздумьях, как пройдёт этот Новый год. Он приготовил подарок для альфы, но он не уверен, что тому понравится. Омега не может что-то купить, что-то найти особенное, чтобы обрадовать своего молодого человека. У него есть всё — это главная проблема. Как подарить человеку что-то, когда всё, что ты можешь купить, он может купить и сам. Ему не нужно это, раз он ещё не приобрëл эту вещь. Тогда зачем её дарить? А что тогда? Себя? Наверное, русский не шибко обрадуется подаренному ему телу, которое и так спит с ним каждую ночь, а днём на руках. Да и вообще, что обычно дарят? Как помнит Америка, на праздники он мечтал об игрушках, о сладостях. Но разве это можно подарить любимому? Он, в отличие от Саши, не маленький мальчик. Но из этих тревожных мыслей его выводит не Андрей, а увиденный стол, на котором стояла пара блюд и тарелок, а так же сидела перебравшаяся из зала сюда Софи, что уже доела свои фрукты на праздничном столе и смотрела на маму с папой. Не смотря на то, что она уже могла говорить, даже пыталась строить какие-то предложения, она всё равно была довольно тихой и спокойной, что невероятно сильно нравилось Америке уж точно. В его жизни для полного счастья не хватало лишь вечно орущего ребёнка, но тут, видимо, Вселенная над ним сжалилась, иначе объяснить это нельзя. Америка как-то резко вырывается из тёплых и больших рук. Он даже заставляет присутствующих немного испугаться своей резкостью, но потом понимает, что начинает вести себя странно, потому отчитывается мигом. — Ой, прости, я как-то подумал, что мы ещё стол не накрыли, а уже поздно, надо быстрее, а то не успеем. — …Да всё мы успеем, зачем ты нервничаешь? Нашёл из-за чего переживать. Что мне делать? — таких резких переживаний русский не понимает. У них времени ещё не меньше получаса точно. Куда спешить? Словно не к семейному празднику готовятся, а к банкету для всей родословной. Получив поручение просто расставить всё на стол, пока американец режет хлеб, РФ этим и занимается, а так же подкармливает малышку огурцами из приготовленного матерью салата, пока та не видит. Заметит пропажу абсолютно всех долек огурцов Америка не скоро, с таким-то волнением и невнимательностью, однако девочка уж точно останется довольная, дёргая альфу за добавкой. Стол полностью накрыт, но не забит едой. Всего 3 человека, зачем готовить и покупать еды на неделю вперёд? Оливье и салат Цезарь, пара пачек чипсов, газировка 2-ух литровая, чтобы точно хватило, нарезка из фруктов, овощей, мясных продуктов, отдельная корзинка с мандаринами, как главная пища любой зимы, салат фунчозы, заказанные недавно суши и мясная пицца — кажется, что много, но на голодный желудок, который всегда появляется перед праздником, это всё исчезнет через час. Вообще, русский никогда не понимал смысла устраивать «пир на весь мир» по праздникам. Неужели все эти 50 видов салатов кто-то съест? Куча несъедобных блюд, которые готовят для «абы было». Честно говоря, раньше Андрей мог только представить, какого это — праздновать не для всех, а для себя. Он рад, что у него есть хорошая семья, отличные родители, пусть порой и не понимающие своих детей, их действия и намерения. Но приходит время, когда эти сборы надоедают, по крайней мере ему. Всегда хотелось найти человека, с которым не нужно думать об идеальности и зрелищности, о красивой картинке и виде. Стоя с любимым человеком, ты чувствуешь, что будет правильно, красиво и приятно. Нет кого-то, за чьим одобрением нужно угнаться, продумать и обдумать несколько раз: «А нужно ли? А стоит ли?». Малышка сидит на коленях матери, неумело гладя чёрного кота, что больше неё, кажется, в 2 раза. От самого носа, едва ли не попадая пальчиками в глаза, она выглаживает шерсть мурчащего до самого хвоста, на что кот им «стучит» по дивану, но не уходит, а продолжает из раза в раз наслаждаться любовью младшей из хозяев. Американец и сам не без существа, которому нужно уделить внимание и заботу — его молодой человек, на плече которого удобно устроилась голова омеги. Альфа время от времени целует парня в макушку, трётся об волосы щекой, говоря о том, какие они мягкие и приятно пахнущие, и не важно, что волосы, завязанные резинкой, начали уже вываливаться из хвоста и путались у лиц. Растрепанный и заспанный Аме, спросонья не понимающий где он и как он, словно маленький новорождённый слепой котёнок, до безумия нравился и занимал отдельное место в сердце россиянина. Вставая на работу, такое было сложно пропустить. Саша же смеётся, не понимая, почему его волосы особеннее других, а запах приятнее аромата Tom Ford, который Россия любил много лет до встречи с Аме. «Скажи ещё, что я самый красивый из всех людей, которых ты видел за свою жизнь» — а русский и это говорит, беря руку омеги в свою и целуя её от пальцев до запястья. Ни одна омега не была ему так важна и нужна, не считая собственной матери. Президентскую речь, которую каждый Новый год толкают по телеку, меняя год и пару слов, в этом помещении никто не слушает, отдавая всё своё внимание на другое. Девочке нет до этих речей и дела, её любопытство идёт только к пушистому рядом с ней. А Андрей и Саша наконец страстно целуются под последний, третий звон с циферблата часов-курантов на Спасской башне Московского Кремля. Где-то на улице, совсем близко, слышен первый фейрверк, за ним второй, третий и дальше. Множество ярких и красочных огней, сопровождающихся громким хлопком, от них уже недалеко слышно машины, у которых сработала сигнализация. Американец лишь давно-давно в детстве видел салюты, но сейчас они не так интересны, нежели его любимый человек. Ещё месяц и будет ровно 1 год, как они знакомы, как они начали жить вместе, и как русский подарил вторую жизнь американцу. От губ любимой омеги заставляет оторваться маленькая жительница этого дома — она увидела через панорамное окно яркий салют в небе, от чего сразу же начала трясти отца за футболку, зазывая пойти к окну, чтобы её подняли на руки и показали то, чего она не видела никогда. — Пойдём во двор, — смотря Америке в глаза, РФ берёт Софи на руки и подзывает омегу последовать за ними, но для этого им нужно будет одеться хоть чуточку теплее, чтобы выйти на пару минут на морозную улицу. Американец молча соглашается, вставая с дивана. В коридоре Андрей закутывает Америку в тёплый и длинный пуховик, сам же надевает такой же, но свой. А девочку альфа берёт на руки, чтобы не утруждать ею омегу. Она так же укутана во взрослую курточку — России. Не хотелось долго одеваться, чтобы посмотреть 2-ух минутный салют. — Надень хотя-бы капюшон. Там прохладно, — Америка слушается и накидывает на волосы капюшон, параллельно обуваясь в ботинки. На улице и в правду холодно, но не настолько, чтобы укутываться во всё, что можно. Пара минут — и они зайдут обратно домой, как только кто-то замёрзнет из них. По небу раздаются взрывы петард, фейерверков, салютов. Множество людей приехали в жилой комплекс отпраздновать Новый год с близкими и родными, купив кучу фейерверков. Америка застывает на месте, как только выходит из дома. Столько огней, ярких цветов и красоты на одном небе. Где-то в далеке видны даже салюты из центра Москвы. Софи так же замирает, смотря вверх. Такая громкая красота впервые в её жизни. А русский же смотрит не на скучные громыхания в ночном небе, которые ему приходится наблюдать каждый год, а на двух своих солнышек среди ночи, что внимательно и с восхищением смотрят наверх. Раскрыв одной рукой тёплый плед, который альфа взял в коридоре с полки, он накрывает им омегу и подходит к нему ближе, тесно прижимаясь вместе с девочкой сбоку и обнимая того за плечо. Тот даже не обращает внимания, рассматривая каждый огонёчек в небе. — Я как-то замёрз… Может, пойдём в дом? — парень оборачивается на старшего и только сейчас замечает, что всё это время его обнимали. Он так увлёкся. — Да, пойдём, — Софи сама начинает немного дрожать. Всё таки ночь, похолодало сильно, а вот днём было намного теплее.

***

— Я бы хотел, чтобы мы с тобой прогулялись завтра… Ты свободен? Просто, мало ли, вдруг, у тебя работа важная… — Аме расчёсывает растрёпанные капюшоном куртки волосы, стоя у комода. Все уже готовы ко сну и ждут только Америку. — Хах, да какая работа? Тем более важная. Уж явно не важнее вас, — Рос привстает с подушки и садится на кровати, сонно наблюдая и за Софи, и за омегой. — Да, мелкая? У папы вообще дел нет! — наклоняясь к девочке, Рос её немного щекочет в боках, заигрывая и смеясь сам. — Ну, Андрей!.. Не надо её веселить. Она не уснёт же, — Саша кладёт расчёску на её законное место, выключает свет и подходит к окну, чтобы закрыть шторы. — Да с ней никогда нельзя играть! Она то спит, то ест… — РФ садится обратно, целуя заранее малышку в волосы. Америка смотрит на, скорее, обиженного мужчину, нежели злого. Он и так на работе с утра до вечера, а тут даже перед сном нельзя немного подурачиться с ребёнком. Подойдя к кровати, американец обнимает старшего и утыкает его лицом себе в грудь, поглаживая по белым волосам. — Просто уже поздно, любимый… Она обычно уже спит, но раз сегодня праздник, то и ляжет она позже. Поиграешь с ней завтра, хорошо? Я уверен, она будет рада, да и у тебя есть свободный день. А потом сходим и прогуляемся втроём. Согласен? — Аме целует его в лоб и гладит по плечам, словно ребёнка, которому не угодили, а теперь нужно успокоить. Слышится тяжёлый вздох перед тем, как русский поднимает голову на омегу. — Завтра. — Завтра, точно, — Аме целует блондина в макушку и приглаживает волосы назад. — Давай спать, — Саша начинает говорить шëпотом, давая понять, что уже ночь: нужно вести себя тише, не мешать другими и не сбивать сон. РФ на это кивает и ложится обратно на свою часть большой кровати. Но теперь он не спит один, поэтому порой огромная кровать превращается в самою обычную, на которой прекрасно умещается молодая семья. А главное — на неё приятно возвращаться, зная, кто там будет спать с тобой. — Спокойной ночи, любимый, — омега заворачивается в общее одеяло, как можно ближе двигаясь к дочери, лежащей посреди, и альфе. Приобняв мужчину за шею, Аме сразу же чувствует у себя на спине чужую тёплую руку, обнимающую маленькую тушку американца. — Доброй ночи, солнышки.

***

Смотря на наручные часы, Россия осторожно убирает руки с тела Аме и медленно приподнимается в темени, стараясь ничего не задеть, не дотронуться и, главное, никого не разбудить. В спальне почти ничего не видно из-за закрытых штор, но РФ уже привык за это время к темноте, просто на всякий случай присматривается чуть внимательнее туда, на что придётся положить руку на кровати, чтобы встать или куда придётся наступить, чтобы выйти незаметно из спальни. Закрыв за собой дверь максимально, насколько это можно было сделать тихо, он заходит в соседнюю комнату — его кабинет. Иногда русскому казалось, что наверное несправедливо не позволять семье входить сюда, но лучше так, нежели потом недоверчиво смотреть на проживающих рядом из-за пропавшего документа или другого немало важного листка со стола. Но иногда этот «запрет» шёл и на пользу. Как и сейчас. Включив настольную лампу для хоть какого-то света, но не очень яркого, Андрей берёт канцелярской нож и разрезает скотч по краям большого картонного короба. Он максимально не хочет разбудить кого либо, поэтому всë старается делать не так быстро, как хотелось бы. — Я убью тебя, если ты херово украсил их… -Андрей достаёт из коробка, несколько коробочек в разы меньше, но и в разы красивее. Все из них завëрнуты в упаковочную бумагу и украшены красиво завязанными красными, зелёными и розовыми лентами. На каждом упакованном подарке сбоку есть небольшая наклейка с именем обладателя. Все коробки русский быстро, тихо и осторожно осматривает, дабы всë было так, как он и задумывал. — Ладно, живи. Взяв пару подарков, которые он только мог донести, не уронив ни один, РФ выходит из кабинета, прикрывая его на время. Спуститься на первый этаж с таким важным грузом ему, к счастью, легко удаётся, и уже через минут 5 под пышной и сияющей от гирлянд и украшений ёлкой лежали подарки. Не помнит Андрей, чтобы хоть раз в жизни приходилось этим заниматься. Обычно подарки в кругу его родных дарились лично и сразу после звона колоколов Спасской башни и речей президента по телевизору. Но теперь семья другая, как и новые, буквально на глазах зарождающиеся, традиции этой семьи. Ещё пару недель назад русский интересовался у парня, как проходил его Новый Год в прошлые года, на что получил, собственно, ожидаемый ответ: «Не было никакого Нового Года. Никаких праздников не было, о чëм ты?» — а после следовал грустный смешок, дающий России убедиться, что это 31 декабря нужно отпраздновать так, чтобы Америка не забыл его никогда и вспоминал каждый год, но не только праздник, но и самого русского, что был всë это время с ним. Обратно в спальню он возвращается не менее тихо, смотря под ноги. Его омега с дочерью уже во всю спят, не просыпаясь даже от шороха одеяла, которое поднимает Андрей, дабы лечь к родным ближе. Не реагирует Саша и на то, как мужчина прижимается сзади него и обнимает за талию целуя в плечо. Ну, а девочка и вовсе сопит, лёжа у стенки, в обнимку со своим игрушечным кроликом.

***

На утро Америка просыпается первый. В выходные Россия часто спит подолгу, а в рабочие дни встаёт не свет ни заря. Вот и сейчас — мужчина спит, а парень уже бодрствует. Поднявшись с кровати, омега немного открывает шторы и окно, чтобы впустить в комнату свежий морозный воздух. На улице совсем тихо, не слышно даже собак. Видимо, все прекрасно и весело провели ночь, а утро отсыпают, протрезвляясь. Америку же, как и русского, впервые за несколько лет, между прочим, этого не касается — их празднование прошло без спиртного, что не могло не радовать Америку. Омега и не замечал ни разу, но с его появлением в жизни альфы, у того употребление алкоголя сводилось постепенно к нулю. Пару раз за время их отношений мужчина мог перебрать с алкоголем, но даже так Саша его не боялся и особо не сторонился, разве что только от запаха спирта. Лишь один раз он помнит русского пьяным вдребезги, однако этот случай Аме ему великодушно прощает, зная, что не напился бы РФ в ту ночь, не произошло бы у Американца того, что есть сейчас. Не отходя от окна, парень оборачивается на старшего, который уже одной рукой, видно, что во сне, начинал искать тёплую тушу у себя под боком, но её, что естественно, уже не было там. Американец стоял бы так до самого конца, пока не услышал бы голос любимого с просьбой вернуться к нему в постель, но сразу же суетится, кидается из стороны в сторону, вспоминая где оставил вещь, с которой и хотел начать утро альфы. Из-за волнения у него сразу начинает биться сердце и учащается дыхание, пока он рыскает по полкам и по комоду, коря себя за забывчивость и неряшливость. Но волнение отступает, когда под руку попадается то, что его так волновало и чуть не заставило убить себя за несобранность- уж так хотелось ему сделать утром всë, что он запланировал не так много дней назад, закончив над подарком. Тихонько подбежав к кровати, Аме забирается на неё, сразу же обнимая русского за шею и усаживаясь рядышком. РФ ещё совсем от сна не отошёл, поэтому Америка решается ему с этим помочь, расцеловывая его лицо. От сонного альфы голубоглазый не может не улыбнуться. Тот так сладко спал, пока его омега не ушла от него хрен пойми куда. Ну, как его можно было бросить одного на минуту в такое прекрасное утро? — Доброе утро, любимый! — от частных поцелуев блондин немного морщится, но не от отвращения, а от того, что сон всë никак не даёт ему посмотреть на свою пару и впервые за утро её так же поцеловать. — Доброе утро… — РФ трет лицо от сна и еле смотрит на парня, приглядываясь к его лицу. — Ты похож на новорождённого котёнка, — Америка хихикает и гладит этого «котëнка» по волосам, расправляет их пальцами. — Господи, нашёл с кем сравнить, — уж на кого, а на котёнка он не был похож, разве что лишь на самого недовольного с рождения, поэтому кареглазый смеётся и смотрит обратно в глаза омеги. Да и вообще, быть слепым котёнком с утра- работа Аме. Америка же наконец подлавливает подходящую паузу в разговоре и старается не пропустить её, сразу начиная говорить. -А хочешь получить от меня подарок? -Ну? И чего же ты ещё не с большим красным бантом на шее? — Андрей смеётся с лица омеги, которая сначала не поняла при чем тут бант, а потом закатила глаза, неловко улыбаясь. — Да не меня! А от меня! — И чем же ты можешь меня порадовать? — Россия приподнимается с подушки и кладёт под щеку кулак, довольно и расслабленно смотря на Америку. Он не ждёт от него грандиозного подарка, потому что знает — за прошедший год у него два подарка и все они оба находятся с ним на этой кровати. Омега же теперь видит, что альфа серьёзно нацелен узнать, что же его Солнце, из-за которого он до сих пор не проснулся, приготовило ему к празднику. Парень немного стесняется начать и боится увидеть не ту реакцию мужчины, которую он уже третий день воображает у себя в голове и надеется увидеть у того сейчас. Россия терпеливо ждёт, не отводя глаз с лица младшего, иногда посматривает на его руки, прячущиеся за спиной. Сделав вдох поглубже и выдох не до конца, Саша начинает скромно говорить, даже не смотря любимому в глаза. — Когда я был маленький и родители были живы… — Росс сразу же отпускает все свои шуточки из головы и даже перестаёт улыбаться, понимая, что затронутая тема не требует и не терпит улыбок. А вот сам Америка нежно улыбается, видимо, вспоминая о хорошем времени. — … мама часто на праздники дарила мне один и тот же подарок, который каждый раз она делала сама. Омега достаёт руки из-за спины и разжимает ладонь, показывая альфе сам подарок. — такие браслеты она делала много из чего: бусины, пуговицы, ленты, бисер, да и всë, что могло их украсить. Но главная их идея была в том, что в них она всегда закладывала свое отношение ко мне, переживания и, бывало и такое, злость. Мужчина приподнимается и садится перед парнем, с интересом смотря на ладони с разноцветным браслетом из бисера, навязанного на чёрную нить. Цвета было лишь два: синий и зелёный. Они были неаккуратно распределены на нити, повторяясь цветом то по три, то по два раза и не только. — Они всегда выглядели так, словно их делал ребёнок, ведь были яркими, пёстрыми, но мне пятилетнему-восьмилетнему ребёнку это всегда так нравилось. После того, как она их дарила, она всегда долго рассказывала мне значение каждой детали и её цвета, что произошло и почему она разозлилась, например, когда добавила красную ленту в цепочку предметов. Мне всегда нравилось это слушать, потому что в основном она говорила хорошее обо мне, — русский только сейчас замечает, как парень говорит тяжелее, и катятся первые слезы по покрасневшим щекам. — На самом деле я не знаю что тебе подарить. У тебя есть абсолютно всë и, даже если я и купил бы тебе что-то на твои же деньги… Ты бы тоже смог это купить сам, без меня. А какой тогда смысл в том, что ты мог приобрести, но не сделал этого ранее? Поэтому… Мне в мою глупую голову больше ничего не пришло, кроме этого. Прости, пожалуйста, если это хрень какая-то. Можешь выкинуть… — Мне нравится. Я обязательно оставлю его себе, — не успел американец и отвернуться от стыда, как тут же пришлось обернуться обратно, на русского. Тот выхватил украшение из руки и лёг обратно на подушку, разглядывая изделие перед собой. Аме вытирает быстрее слезы и пару раз шмыгает, наблюдая за тем, как внимательно рассматривают его подарок. Одного лишь не мог понять омега: серьёзность на лице у того — это искренняя неприязнь к глупому подарку или ему и вправду так важно было рассмотреть вблизи? — Как я понял, задумка в том, чтобы через браслет передать эмоции и отношение к человеку, так? — Да, верно. — А ещё ты сказал, что красный — это злость. Верно? — да. — Тут только синий и зелёный, — русский поднимает свой серьёзный взгляд на покрасневшее от слез лицо и переминает в руке браслет. — Ну… Да. Если я не ошибаюсь, то по мнению моей мамы, зелёный — хорошее воспоминание обо мне. А голубой — просто хорошо проведённое со мной время, например, прогулка. — ты посчитал все разы, когда мы гуляли? Интересно… — РФ обратно смотрит с серьёзностью на браслет, развязывая концы нити, на каждом из которых был узелок, дабы весь бисер не рассыпался. — Что? Нет, конечно же, ха… Ну, я считал пару прогулок, некоторые вечера с тобой, м-м-м, возможно, какое-то утро… — Аме стесняется назвать каждый момент, да даже парочку из тех, которые он сюда вложил. — Ты давно уже проснулся? — Саша отрицательно машет головой, и смотрит в глаза. Наверное, понять о его недавнем подъёме с кровати можно даже по его лохматым волосам и слегка заспанному лицу, по мятой футболке. — То-есть, в зале не был? — РФ смотрит так же в глаза омеге, когда наконец завязал браслет и сложил руки в замóк перед собой на груди. — Ну, нет… А должен был? — всë, что запомнил Америка в зале, когда они уходили оттуда перед сном — это засранный стол и грязная посуда на нём, которую никто не отважился даже отнести хотя бы на кухню, не то что помыть. — Было бы не плохо. С Софи, — Америка начинает улыбаться, но потом опять не понимает, почему он должен, да ещё и с Софи, пойти в зал? Убрать срач на столе — не то занятие, на которое нужно брать такого маленького ребёнка. Америка действовать первым не собирается и тупит, поэтому Россия решается на шаг первым. Выдохнув, он поворачивается к малышке, лежащей рядом на боку, и начинает её будить, немного тормоша рукой. Девочка сладко тянется и открывает постепенно глазки, но щурится от яркого света в спальне. — Ну, и зачем ты её… — Тихо. Россия наклоняется ниже к лицу полуторагодовалой малышки и тихо шепчет, что даже Америка не может услышать что сказал РФ. На те самые непонятно сказанные слова Софи улыбается и сама приподнимается с кровати. Видимо, слова были заманчивыми даже для маленькой девочки. — Всë, бери её за руку и пошли, — Андрей сам встаёт с постели и идет впереди остальных. Ну, а Саша, не понимая в чëм кипиш, берёт дочь за ручку и во всëм ей помогает, осособенно опускаться по лестнице. Альфа не спускается полностью, а останавливается на предпоследней ступеньке и обперается о перила, пропуская омегу и девочку. Встав посреди зала, Саша оборачивается на мужчину и всë равно не понимает, зачем их сюда привели. — Ну, мы пришли. Что дальше? — Аме слегка разводит руками, совсем ничего не замечая. — Обернись назад и вниз посмотри, — знал русский, что парень не привык к тому, что кто-то ему что-то может подарить, но не думал же он на самом деле, что мужчина оставит его без самого интересного в празднике? Америка вздыхает и послушно оборачивается назад, отпуска глаза вниз. Уж теперь-то до него, наконец, доходит. — Это вам. Я знаю, что этот Новый год для тебя первый, можно сказать, поэтому я хочу, чтобы в следующий год ты не ждал меня, а сразу шёл сюда с Софи, — Россия видит удивлённые, но при этом радостные глаза омеги, которые уже горят желанием увидеть подарки, которые ему приготовили. Подойдя к ёлке и сев около неё на колени, американец усаживает рядышком дочку и достаёт первую коробку, удивляясь тому, как красиво всë украшено. Хозяина каждого украшенного подарка Америка узнаёт по бумажке на самом подарке, на которой написано имя. Если надпись гласила «Александр», — тогда радовался подарку омега. А если «Софи», — тогда упаковку небрежно разрывала малышка и получала не меньше эмоций от новой и новой игрушки, нежели её мать от подаренных духов, сумки или украшения. Подарков было много, чтобы точно угадать хоть где-то с желаниями этих двух, никогда ранее не получавших подобного. Андрей всë это время стоял на том же месте и терпеливо ждал, смотря на переполненные счастьем глаза дочери и парня. Америка вёл себя сдержаннее, а вот мелкая постоянно что-то бубнела и порой тихонько визжала от радости, вновь открывая коробку с игрушкой. Без улыбки на такое было просто невозможно смотреть. Последняя, достаточно большая, коробка была открыта ими двумя. Множество конфет, шоколада, новогодних пряников и печенья под конец была последней каплей терпения американца, чтобы не обнять мужчину. Даже не разбирая ничего, он поднимается с пола и подбегает к альфе, запрыгивая и цепляясь ему за шею. Не менее быстро Аме начинает ставить поцелуи по всему чужому лицу, обнимая с каждой секундой всë крепче и крепче. — Я так тебя люблю, ты бы знал! — обернувшаяся на громкий счастливый голос матери малышка отрывается от сладостей и подбегает на своих маленьких ножках к отцу, обнимая того за ногу, ведь совсем низка из-за своего возраста. Она ещё не может строить полноценные и правильные предложения, но обычное «Папа, спасибо! Папа, я тебя люблю! » ей уже доступно в разговоре с родителем. Русский нагибается и берёт этот Лучик Солнца на руку, чтобы не обделять любовью и вниманием бедняжку. — И я вас обоих сильно люблю, мои золотые, — каждый из них двоих получает от мужчины поцелуй в макушку и крепкое объятие, из которого просто невозможно было бы выбраться, но никто и не старается этого сделать, скорее наоборот, всë ещё радуясь неожиданным подаркам.

***

Вечер этого же дня был похож почти на каждый другой, проведённый вместе, но в другие дни. Вновь Андрей и Софи ждут омегу, которая подготавливает себя и других ко сну, закрывая окна, шторы и выключая свет, прежде чем лечь в тёплую кровать к семье. На уборку от вчерашнего празднования они потратили совсем немного, стоило лишь помыть посуду, убраться на кухне и навести порядок в зале от пустых коробок и новогодней упаковочной бумаги, разбросанной у ёлки. Весь оставшийся день было решено провести за просмотром фильмов и поеданием остатков праздничного стола. Обещанная России прогулка втроём была так же проведена, радуя не только РФа, но и Аме с малышкой. Не верилось самому Росу, однако просыпаться впервые с 18-ти лет 1 января без похмелья тоже не так плохо, как казалось раньше. Всë же хорошо, что алкоголь был забыт на прошедший вечер, так как от своей родни он ещё ни одного сообщения или звонка не получил. Видимо, праздник удался больше, чем весь следующий день. — Аме, хватит возиться там, иди уже скорее. И так самый красивый. Тебя пока дождёшься, уснёшь быстрее, — Америка на ходу до кровати развязывает хвост и кладёт резинку на тумбочку у постели. Он почти весь день спал, пока они смотрели фильм в зале, а вот русский проникался сюжетом в отличие от некоторых. — Совсем терпения нету… — Да, совсем. Весь день проспит, а потом ночью никак не уляжется, — не смея больше ждать, русский самолично затаскивает силой омегу под одеяло, крепко прижимаясь сзади и утыкаясь в любимые мягкие и вкусно пахнущие волосы. — Я с тобой и года не живу ещё, ты меня уже с ума сводишь, а вот бедные твои родители с сестрой… — Не бедные, вроде как вполне богатые, — неожиданно чувствуя у себя на шее чужие губы, Аме чуть вздрагивает, быстро привыкая. — Слушай… Ты вроде говорил, чтобы я рассказывал тебе всë, что думаю… Ну, так вот, мне немного стыдно что-ли… За подарок. Ты мне столько всего подарил, ну, и Софи тоже, дорого наверное обошлось… А я тебе какую-то хрень. Но я правда не знаю, чего у тебя нет, — он говорит совсем тихо, стесняясь каждого своего слова, как и самого разговора. Он бы с радостью помолчал и постарался забыть этот провальный подарок, но не хотел, чтобы мужчина думал о своей ненужности в жизни американца, слишком много он для него сделал. — Всë в порядке, Солнце. Мне нравится. Главное, чтобы тебе понравилось, — худую тушку обнимают сильнее и крепче, дыша прямо в спину сзади, а Америка и не против, даже рад. Америка ни капли не скрывал своей радости видеть, как его любят, как проявляют эту любовь не только через слова и прикосновения, но и через дорогие подарки, которые, как оказалось, американцу было сложно принимать. Совесть каждый раз терзала душу и твердила без перерыва: «Ты. Да, ты! Ты не достоин всего того, что тебе дают и делают, не достоит того, как к тебе обращаются и относятся». Но после слов его молодого человека, звучавшие как: «Всë хорошо. Я просто люблю тебя и хочу лучшего» — омега старался утешить себя этим, надеясь, что в нём правда видят любимую омегу, а не одноразовую игрушку, которая станет не нужна после использования. Столько времени прошло, а мысли всë те же. «Не могут для меня стараться от всего сердца, это глупо» Повернув голову в сторону и посмотрев чуть вниз, омега разглядывает в темноте очертания лица мужчины. Он то-ли спал, то-ли нет… Прошло минут 5, как они оба замолчали и закрыли глаза. Неужели уснул так быстро? — Андрюш… На еле слышный шëпот младшего слышится совсем сонное мычание, словно спрашивающее: «Да? Что-то нужно?». — Можно спросить? — на вопрос Америки русский так же сонно угукает, даже не открывая глаза хоть на секунду. Дай бог американец успеет спросить что хотел до того, как тот уснёт, будучи одурманенным запахом Аме. — Я не знаю, как ты относишься к этому, но… Честно, мне просто было любопытно. А сейчас — стыдно, — американец делает паузу, надеясь, что собеседник ещё не откинулся из реальности. А то вдруг, уже какой сон смотрит, а Саша ему про свои чувства и мысли затирает. Но спустя пару секунд молчания, некогда считавшийся спящим, РФ подаёт признак жизни, говоря своë первое слово: «Ну?». Тут парень сразу начинает продолжать незаконченные речи, убедившись, что сон русского слабее, нежели желание услышать голубоглазого. — Мне было так интересно, подаришь ли ты мне что-то, поэтому я буквально каждый уголок проверил в доме, пока ты был на работе. Но в кабинет не заходил, честное слово! Ну, и не нашёл ничего… Ты уходил куда-то ночью, да?.. — Нет, всë время дома был, — услышав ответ, младший не хотел навязываться с вопросами дальше, пусть и было интересно, поэтому раньше времени решил закончить разговор. — Спасибо, я поня… — На самом деле тебе интересно, где я подарки прятал, да? — и он попадает точно в цель, прямо в центр мыслей Аме и в самый главный вопрос, не заданный омегой. — На самом деле, да. Америка стеснительно ответил, подтверждая, что шариться везде ради такого дела ему и в правду было стыдно, но интерес брал вверх. — Ничего страшного. Я ничего не имею против, так что не стесняйся. — рос чуть привстает с кровати и тянется выше, чтобы поцеловать свою вторую половинку в щеку. — Однажды я был во Франции и помогал своему знакомому. Он там обосновался и хотел начать вести своё дело, а я согласился приехать и помочь лично. Деньги я брать отказался, так как большую часть времени с сестрой развлекался там. Но вместо денег я взял с него слово, что если вдруг понадобится его помощь, то он поможет. Ну, и, как видишь, понадобилась. Я слишком поздно кинулся подарки вам покупать, что не выберу — нет в наличии. Такое ощущение, словно вся страна разбогатела под праздник и сгребла всë, что можно было. В общем, решил напомниться знакомому. За границей и выбор побольше, тем более на родине многих брендов. Озадачил его достать всë, что скажу, потом упаковать во что скажу, а дальше отправить, да побыстрее, — Россия ложится на подушку на уровень с Америкой и смотрит на его лицо, всë ещё смотрящее через своё правое плечо. А блондин лежит и удивляется сложности плана. — Ясно… Так, а где ты их прятал? — Котёнок, ну ты удивляешь, конечно, хах, — Рос по доброму смеётся над тем, а потом целует в плечо своего глупыша. — Помнишь, я вчера с работы с чем пришёл? Я поэтому и задержался, потому что забирал ваши подарки на почте. Омега опять замолкает, не зная даже что и сказать. Этот человек, лежащий сейчас сзади, из кожи вон лез, чтобы поздравить его- бывшего проститута и его дочь, родного отца которой не узнаёт Аме никогда. Он так старался, желал показать настоящее празднование конца года, от всего сердца горел желанием подарить не абы что, а то, что считал достойным его омеги. — Ладно… Спокойной ночи, котёнок, — РФ всë ещё говорит шёпотом, чтобы не разбудить малышку, которая уже давно спит. Он привстает и укладывается на своё недавнее место сзади американца, приподнимая футболку того, дабы вновь уткнуться в самое приятное создание в своей жизни и уснуть с ним в обнимку, прижимаясь к холодной голой спине. Американец кладёт голову на подушку и вздыхает. — Спасибо большое, мне правда понравилось всë, что ты подарил… И ей тоже, — Америка очевидно указывает на Софи, спящую под пледом. — Я просто теперь понял, что ты так старался для меня… Спасибо огромное. — Не за что. Спи, ангелок мой. Я люблю тебя, — в последний раз Россия целует американца в спину, прежде чем закрывает глаза. Но о русском тоже переживают и заботливо накрывают одеялом. — И я люблю тебя, любимый.