Существо, что сеет хаос

      

«От судьбы не уйдешь, А если ушел — значит не судьба!»

Ю. Пусенко

      Щелчок. В ванной комнате второго этажа включился свет. Уильям прошёл внутрь и прикрыл за собой дверь. Весь дом уже спал, а мужчина как обычно дотягивал со сном до самого конца. Планы, планы, рабочие задачи. После семейного ужина Уилл вновь вернулся к предстоящему дню рождения сына и проработал немного кое-какие пункты, а после, когда на часах перевалило за полночь, решил всё-таки и сам отправиться отдыхать, но перед этим стоило принять душ.       Шурша одеждой перед настенным зеркалом, он стянул с себя рубашку и отложил её в сторону, а затем принялся за ремень. Только пальцы взялись за пряжку, как Афтону в глаза бросилась не очень приятная вещь, про которую он на долгое время забыл и почему-то не обращал внимания. В районе ребёр красовался затянутый шрам из далёких времён его семейной молодости. Лучше бы Уильям про него и не вспоминал, потому что ни с чем хорошим этот знак не был связан.       От его вида на лбу Уилла проступил холодный пот, а тело пронзила мелкая дрожь. Всего лишь секундная потеря контроля — но до чего же ужасно. «Проклятая метка» — так прозвал это сам мужчина. Ужасное клеймо он получил несколько лет назад, когда жил с Кларой и детьми в Англии и думал, что все кошмары кончились. Но именно тот день казался Афтону последним.       1973 год. Осень медленно вступала в свои владения. Листочки не спеша окрашивались в рыжий и, кружась, падали на землю, укрывая собой пешеходные дорожки. Недавно прошедший дождь дарил прохладу после знойного лета, а серость постепенно укорачивающегося дня создавала некую завораживающую атмосферу прекрасной грусти.       На втором этаже дома Афтонов в Лондоне проводили время вместе дети Уильяма — Майкл и Элизабет. Двухлетняя Лиззи увлечённо строила башенки из кубиков, стараясь так, чтобы каждый стоял ровно и устойчиво, а в этом ей помогал Майк, сидящий рядом и наблюдающий за тем, как младшая сестра ставит кубик за кубиком. Ему было только четыре года, но мальчик очень заботливо относился к сестре, если нужно было присмотреть за ней.       Видя, что девочка иногда не справляется, Майкл брал один из кубиков и помогал ей, аккуратно выставляя его наверх. Так удивительно, что в будущем эти тёплые отношения между ними практически исчезнут. Не то чтобы Майк очень хотел быть старшим братом, но свою младшую сестру искренне любил и заботился о ней.       — А когда папа приедет? — чуть жалобно спросила Лиззи, крутя в ручках зелёный пластиковый кубик.       — Надо немного подождать. Он ещё на работе. Вот, возьми лучше жёлтый. Он здесь будет смотреться красивее, — мальчик потянулся за ним.       С первого этажа раздался звонок у входной двери. Сестра тут же подхватилась и вскочила, бросая всё. Это вышло так неожиданно, что брат даже вздрогнул, испугавшись.       — Элизабет, что такое? — в недоумении уставился на неё мальчик.       — Это папа! — вскрикнула радостно девочка, бросаясь вниз по лестнице. Непонятно, с чего она вообще взяла, что вернулся Уилл, но остановить её оказалось невозможным. Элизабет уже скрылась внизу. Что-то внутри подсказывало ему: неправда, это не папа. Странное чувство пробралось навязчивыми мыслями в голову и будто нашёптывало: «Это не он. Здесь что-то не так». Майк напрягся, а на сердце стало неспокойно. Кто же это тогда, если до приезда Уилла ещё оставалось время? Может, дедушка пришёл? Почему тогда мальчик волнуется?       Он встал и быстро подошёл к окну. Машины отца не было. Значит, предчувствие не обманывало? Но тогда кто это мог быть? И вдруг Майкла будто током прошибло. По спине пробежали омерзительного чувства мурашки. Неизвестное ощущение подсказывало, что Элизабет угрожает опасность.       Бросившись от окна, Майк понёсся по лестнице с криками:       — Лиззи, стой! Не подходи к двери! Это!.. — сердце бешено колотилось в груди, а голос почти срывался — настолько брата охватил непонятный страх.       Но сестра со счастливой улыбкой подбежала ко входной двери, потянулась к ручке без всяких задних мыслей и открыла её.       — Папа! — какое-то мгновение на личике отражалась радость, но, когда девочка увидела, кто стоит за порогом, всё счастье испарилось, оставив после себя лишь неуверенность и боязнь. — Ой…       Она поджалась и сделала шаг назад. Мальчик чуть ли не кубарем спустился вниз и тут же встал перед Элизабет, заслоняя её собой.       — Это не папа! — ему было очень страшно, но он чувствовал своим братским долгом защитить от неизвестной опасности младшую сестрёнку, поэтому, хоть и на дрожащих ногах, но всё же стоял вперёд лицом к тому, кого никогда не знал, но кто так безумно был похож на его отца — Роберт Афтон. Вот только лицо испещрено многочисленными шрамами.       Роберт хищно оскалился, издав тихий смешок. Мужчина видел перед собой своих внуков, понимал это. А уж как похож был на него старший… Делая визит своему сыну, он не ожидал, что увидит пополнение в семье. Радовало это или огорчало Афтона? Роберт никогда не был счастлив тому, что у него такой сын, а уж то, что у него родились свои дети, — раздражало ещё больше.       Мужчина сделал неспешный шаг за порог в дом — дети отступили. Элизабет задрожала сильнее и почти полностью спрятала лицо за спиной Майкла. Этот странный мужчина, так похожий на папу, пугал одним своим видом. Но кто он?       Рука Роберта медленно вылезла из кармана тёмной куртки, и тут же блеснуло острое лезвие ножа. Раздался испуганный писк Элизабет, громкий взволнованный вздох Майкла. Мужчина продолжал надвигаться на них. В этот момент в коридоре появилась Кларисса. На некогда спокойном лице отразился бледный испуг и безумное беспокойство. Как? Откуда? Зачем? Почему он вновь объявился? Именно в их доме…       Только Клара хотела броситься к детям, чтобы защитить от опасности и смерти, как он громко рявкнул, дёргаясь:       — Двинешься — я прикончу их… — прорычал Афтон, испепеляя женщину взглядом.       Зажавшись и задрожав всем телом, она ничего не могла сделать, кроме как беспрекословно подчиниться. Хотя где была гарантия, что этот обезумевший человек действительно не причинит боли её детям? Как бы добраться до телефона и вызвать отца?..       Роберт сделал несколько шагов в сторону внуков и грубо поднял лицо Майка к себе. Тут же мальчик увидел перед собой страшный, хищный оскал. Мир вокруг будто начал исчезать, а перед ним упрямо и чётко вырисовывались эти серые пугающие глаза. Страшно. Очень. Но он должен выстоять и защитить маму и сестрёнку.       — Н-не трогай меня… — дрожащим голосом запротестовал Майкл.       — Какой смелый. Разве ты не хочешь познакомиться с дедушкой? — пальцы сильнее сжали подбородок.       И тут Майка пронзило. Ну конечно! Мальчик слышал про то, что отец Уильяма за какие-то ужасные поступки сидел в тюрьме. Именно поэтому было запрещено начинать с ним хоть какие-то знакомства. Вот почему этот мужчина так похож на их отца. И он тоже…       — Я сказал не трогать меня! — неожиданно резко даже для самого себя крикнул Майкл и отпрянул, отбрасывая руку Роберта от своего лица, пугаясь собственного крика.       Повисло страшное молчание. Сначала лицо мужчины ничего не выражало. Он исступлённо, расширенными глазами смотрел на Майка, будто сам поражённый его действиями. Затем постепенно улыбка, ещё недавно расплывшаяся на лице, начала искривляться и ломаться, дрожать. Он сделал шаг назад. Кларисса почувствовала, что сейчас произойдёт что-то неладное. Сердце пропустило несколько обеспокоенных ударов.       — Ах ты мелкий!.. — как предчувствовала: Афтон резко вскинул руку и тут же с огромной силой направил её на внука — мальчик в ужасе зажмурился, но с места не ушёл, продолжая закрывать Элизабет.       Хлопок двери. Быстрые и сбивчивые шаги. Крик Клары.       — Не смей трогать моих детей!       Чужие руки схватили Роберта за плечо и с силой оттолкнули от ребёнка. Мужчина в изумлении и непонимании обернулся, распахивая глаза. Но, когда увидел, кто стоит перед ним, хищно и довольно ухмыльнулся, расплываясь в оскале.       — Уилл… — прозвучало неприятно-пугающе, будто посреди ночи стоишь в лесу один и слышишь посторонние звуки.       Не пришлось даже пытаться сопротивляться. Страшный образ отца въелся в кровь Уильяма ещё с детства и до сих пор не отпускал. Руки сами отпустили плечо, и Уилл отстранился, словно парализованный. Вся взявшаяся откуда-то мимолётная смелость куда-то испарилась, не оставив после себя ни следа.       Кларисса не растерялась: тут же подбежала к детям, схватила их дрожащими руками в охапку и прижала к себе, пока Роберт отвлёкся на Уильяма. Женщина не меньше боялась и за мужа, но, слава богу, он появился вовремя. Теперь оставалось только надеяться на то, что отец прибудет как можно скорее.       — Майкл, милый, сбегай быстрее наверх и позвони дедушке. Он сейчас на работе. Скажи ему, что у нас в гостях — дедушка Роберт… — Клара подтолкнула сына к лестнице, а сама с Элизабет отошла как можно дальше, но не могла оставить Уилла насовсем.       — Сынок, это ты зря… — злорадно скалился мужчина, надвигаясь на своего взрослого сына — тот пятился спиной в сторону кухни, не в силах отвернуться и побежать.       — Что ты здесь забыл?! — он хотел говорить как можно увереннее, но голос предательски надрывался.       — Твоему отцу уже нельзя и внуков навестить? Я ничего о них не знал, — Афтон-старший вопросительно развёл руками. — Да и брось. Неужели ты не скучал по мне?       Улыбка пугала. Угроза всё надвигалась и надвигалась, а Уильям беспомощно двигал назад, пока не почувствовал, что упёрся спиной в кухонную столешницу — ну вот и ловушка… Бежать не получится: Роберт ловко схватит сына, разделается с ним, а затем примется и за остальных членов семьи. Нужно отвлекать отца как можно дольше, всеми возможными способами. Испуганно Уилл стал бегать глазами по кухне, надеясь зацепиться за что-нибудь, что хотя бы немного сможет помочь. А вот мужчина почему-то встрепенулся, дёрнулся, будто даже обрадовался чему-то, глядя сквозь него.       — Хотя не нужно слов, — Роберт сделал шаг вперёд, зловеще улыбаясь. — Лучше покажи мне это.       Одним движением руки отец схватил Уильяма за запястье и дёрнул на себя. Другая рука ушла куда-то за спину сына — раздался металлический лязг. Уилл обомлел от страха, начиная понимать, что сейчас будет. Со стороны могло казаться, что мужчина собирался крепко обнять своего ребёнка после долгой разлуки, но…       Одно движение — и вот Уилл прижат к нему, а под ребром внезапно из ниоткуда появилось странное ощущение холодного острого металла, которое тут же переросло в невыносимую режущую огненную боль. Нож — сразу же пронеслось в его сознании. Это были не тёплые отцовские объятия, а попытка разделаться с сыном раз и навсегда, как того и хотел всю жизнь Роберт, вот только раньше мешала мать и обстоятельства, а теперь ничего этого нет.       Вздрогнув от боли, Уильям почувствовал, как во рту появился привкус крови, а затем тонкая струйка потекла по подбородку. Ноги подкосились, но руки Роберта крепче ухватили его под локти. Мужчина обессиленно повис, безумно хотелось завыть от боли. Где-то в стороне раздался истошный крик Клары. Кажется, она увидела и всё поняла. Хотя и понимать не нужно было. Он ощущал, как стремительно становится мокрой от крови его рубашка, а значит, пачкается и пол. Лишь бы только женщина не бросилась защищать мужа: кто угодно, но только не она и дети.       Уильям почувствовал толчок. Повалившись на пол у столешницы, мужчина вскрикнул: нож с силой вышел, оставляя после себя всю ту же острую боль, да такую, что хотелось вывернуться из самого себя, сбежать от этого кошмара. А ведь Роберту действительно удастся в этот раз сделать задуманное.       Слабым, расплывчатым зрением Уилл ещё успел увидеть, как над ним вздымается холодное оружие, и его страшная безупречная, но окровавленная сталь блеснула под светом с потолка. Болезненно вдохнув через стиснутые красные зубы, Уильям попытался хотя бы немного привстать, но под рёбрами словно огнём обдало, и он свалился обратно, не в силах больше подняться. Кашель и даже слабый вздох давались с большим трудом, и Уилл просто на грани потери сознания наблюдал, как свершается его судьба. Неужели смерть всегда была за спиной мужчины и теперь наконец-то встала перед лицом и взглянула в глаза?       — Не трогай папу! — детский, мальчишеский голос прорезался сквозь пелену тумана в покидающем Уильяма сознании.       Слабо приоткрыв глаза, Уилл увидел с ужасом удивления, как Майкл сбежал по лестнице прямиком к ним — в этот момент закричала Кларисса — и бросился на Роберта. Майк повис на руке мужчины, и тот, конечно же, попросту не смог нанести удар, свалившись на пол от неожиданного нападения сзади. Как только он упал, мальчик подбежал к отцу и сел рядом с ним, почти закрывая. Его озлобленный и в то же время испуганный взгляд был направлен на Роберта. Майкл пытался не дать тому вновь напасть на папу.       — И правда как две капли воды… — хрипло прорычал мужчина. — Такой же глупый, как и твой отец… Закончишь вместе с ним.       Схватив нож, он собрался в этот момент встать и жестоко расправиться с мальчиком, пожелавшим стать защитником отца, но нечто твёрдое и холодное упёрлось ему в затылок.       — Только попробуй встать — и я выстрелю! — громогласный мужской голос раздался над его головой, и Роберт выронил нож на пол, замерев с остолбеневшим взглядом. На запястья тут же легли и защёлкнулись наручники. Рыжеволосый мужчина в полицейской форме крепко держал и заламывал Роберту руки за спину.       — Деда… — со слезами на глазах облегчённо проговорил Майк, когда узнал лицо этого грозного человека, который всегда был добр с ним и его маленькой сестрой: он видел перед собой спасение — своего дедушку Джона Кристиана.       Темнота. Повсюду темнота. Странный пронзительный, но всё же приглушённый писк доносился откуда-то повсюду. Но непонятно, где точно.       Веки начали медленно и болезненно подниматься. Расплывчатые яркие картинки пробивались сквозь черноту. Сознание постепенно просыпалось.       Вскоре Уильям полностью очнулся, испытывая донимающую головную боль. Мужчина мучительно приложил ладонь ко лбу и скривился: его будто чем-то пришибли. По крайней мере, доказать Уилл этого точно не мог: события до этого момента почему-то слабо ощущались в памяти или пропадали вообще. Да и что вообще произошло? Он помнил страх, жгучую и холодную боль, лезвие ножа, крики Клары и плач Майкла. В тот момент Афтону казалось, что это — последнее, что он будет видеть. Кажется, судьба подарила ему очередной шанс. Или просто-напросто издевается над ним.       Мягкая ладонь легла на его запястье, тревожно обхватывая. Уильям замер и повернул голову. Рядом сидела Кларисса, вся перепуганная. Вид жены не мог радовать: наоборот, лишь пугал сильнее, заставляя задавать самому себе в голове лишние вопросы.       — Уилл, господи! — Клара осторожно обхватила мужа за плечи и обняла, будто он вернулся с того света — кто знает, может, так оно и было. — Я думала, что потеряла тебя…       Женщина начала тихо всхлипывать на плече Уилла, а тот сидел на больничной койке, озадаченный, пытался вспомнить хотя бы немного, почему оказался здесь, подключённый к различным аппаратам.       — Как ты себя чувствуешь? Врачи сказали, что ранение не смертельно, но всё же… Если бы не Майкл, кто знает, что бы сделал с тобой твой отец… — она отпустила его, но не переставала встревоженно глядеть ему в глаза.       — Ранение?.. — смутно и ещё ничего не понимая спросил Уильям, а затем вздрогнул и согнулся, схватившись за бок, а на лице отразилась болезненная гримаса, но мысль о том, что маленький сын бросился защищать отца, теперь не могла выйти из головы.       Кларисса перепугалась и тут же подскочила, удерживая Уилла так, чтобы он не упал: руками за плечи и спину. Женщина чувствовала, как напряглись мышцы мужа от болезненной судороги и жжения.       — Милый, ты как?.. — заботливо и взволнованно спросила жена, осторожно укладывая мужчину обратно на койку. — Не двигайся, лежи. Тебе не нужно сейчас напрягаться. Рана должна зажить.       Улёгшись на подушки, он почувствовал, как к глазам подступают слёзы, и вовсе не из-за боли. Афтон понимал, что эти ужасы не закончатся, пока он что-нибудь не сделает. Роберт продолжит гоняться за ним в попытках убить и теперь ещё станет охотиться и на семью Уильяма. А мужчина не мог позволить, чтобы дети и жена хотя бы немного пострадали. Тем более что Клара ждёт их третьего ребёнка…       Не давая слезам вырваться наружу, Уилл сделал над собой усилие, зажмурился и глубоко вздохнул, затем разжал пальцы и выдохнул, устало открывая глаза. Неужели придётся?..       — Клара… — слабо выдавил мужчина из себя, глядя без сил в потолок.       — Что такое? — опять подхватилась Кларисса, услышав слабый голос мужа. — Плохо чувствуешь себя?       — Нет… Нет… — он вновь закрыл глаза, будто хотел уйти от своих проблем и не видеть их, а затем опять открыл их. — Мы должны уехать, Клара…       Её будто чем-то огрели хорошенько по затылку — настолько поразили слова мужа. Кларисса какое-то время не могла найти слов для такого ответа. Но уставшее лицо Уильяма ничего более не выражало, а лишь безмолвно смотрело на Клару и ожидало, что та скажет. Женщина испытывала одновременно грусть и волнение за мужа.       — Что?       — Нам нужно уехать отсюда, Клара… — слабым голосом повторил Уильям. — Из Англии… Насовсем…       Кларисса напряглась. Несколько секунд она ошарашенно смотрела на Уилла, а после немного сжала его запястье, желая узнать, почему он принял такое странное и, казалось, поспешное решение. Сердце Клары мучительно заныло при виде страдальческого вида мужа. Его лицо не выражало ни капли спокойствия, а в глазах читалась какая-то страшная отрешённость от жизни и реальности. Неужели это отец довёл мужчину до такого состояния?..       — Уилл, может, не надо?.. — женщина попыталась ласково и осторожно заставить Афтона задуматься над тем, что он говорит, но тот резко и нервно дёрнулся, повернув к ней голову.       — Нет, Клара! Я не хочу ничего думать и менять! — голос Уильяма дрожал и почти срывался, только что он ещё не плакал. — Он преследует меня с рождения, хочет убить! Он спускает за мной смерть по пятам! А теперь ещё и вы! Я!.. Я должен сбежать…       Уилл вырвал свои руки из ладоней жены и сжал их на одеяле — пальцы судорожно задрожали, сжимая мягкую ткань. Только сейчас она увидела, насколько мужчина измучен. Кларисса вспомнила самые первые рассказы-слухи про Роберта, когда та ещё только-только познакомилась с мужем, опасения её отца, разговоры с Уиллом наедине. Но Клара никогда не думала, что когда-нибудь столкнётся с этим человеком и поймёт, что их семья — действительно под угрозой. Хотя муж не виноват. Нисколько не виноват в том, что у него такой ужасный отец. Может быть, и правда стоит?..       — Милый… — женщина сделала ещё одну попытку и положила ладони ему на плечо, медленно приблизившись.       — Я хочу, чтобы это кончилось… — тихо проговорил он. — Я устал… Я хочу жить…       Она больше ничего не стала говорить. Мягким движением рук Кларисса осторожно обхватила голову Афтона и прижала к своей груди, будто родного ребёнка. Уильям издал тяжёлый приглушённый вздох, закрывая глаза и отдаваясь ей полностью. Он слишком устал, чтобы пытаться ещё как-нибудь бороться. Всё, чего сейчас хотелось Уильяму — уехать далеко; так, чтобы никто и нигде его не нашёл; скрыться глубоко и стереть всякие напоминания о себе; жить лишь для себя и своей семьи, забыв своё ужасное прошлое и то имя, которое виновно в этих кошмарах. Он так хотел когда-нибудь почувствовать это. А пока что Уилл ощущал, как руки Клары нежно зарывались в его волосы и ласково перебирали их, погружая в море успокоения, хоть и временное. По спине пробежала очередная приятная дрожь, и мужчина крепче прижался к сердцу Клариссы, а затем и вовсе обхватил её руками, обнимая. Именно сейчас он на время забывал о своих страхах и ужасах. Нет, они не исчезали навсегда. Но эти пальцы, заботливо зарывающиеся в его волосы, дарили слабую надежду на то, что когда-нибудь всё это кончится. Может быть. А пока что Афтон мог только зарываться в объятия любимого человека, закрывать глаза и сидеть вот так, позабыв на время обо всём, ощущая заботу и любовь. Но шрам, оставленный Робертом Афтоном в этот день, теперь всегда будет напоминать о том, что убежать от самого себя и прошлого никогда не получится.       Уильям издал тяжёлый вздох. Время прошло, но воспоминание так и осталось неприятной отметиной под ребром, будто назло ему самому. Да, он взял семью и покинул Англию, скрылся в Америке, нашёл здесь дом, работу и друга. Но помогло ли это Уиллу окончательно оборвать все связи со своим кошмарным прошлым? Всё равно они тянулись за мужчиной, цепко ухватывая и пытаясь забрать обратно. А тот день, когда родной сын бросился под нож только ради того, чтобы спасти его… Неужели сегодняшний Майкл — всё тот же ребёнок? Или от него уже ничего не осталось? Афтон не хотел этого. Он исправит свою жизнь так, что прошлое больше не будет его мучить. Уильям забудет ужасное детство, издевательства, пугающее лицо отца и тягостное одиночество. Уилл справится со всем сам, он уже на пути к успеху — в этом ему поможет его младший сын. Праздник удастся, мужчине не стоило о чём-либо волноваться. Всё пройдёт хорошо. И никакое прошлое ему не помешает.       С надеждой взглянув на самого себя в зеркало, Уильям щёлкнул пряжкой кожаного чёрного ремня — и она расстегнулась. Одно движение руки — и тут же в ванную душем полилась вода. Сейчас Уилл смоет с себя все тяготы сегодняшнего дня, а завтра вступит в новый, ни в чём не сомневаясь. Остаётся совсем ничего до дня рождения младшего сына. Мужчина обязательно сделает всё так, чтобы этот день запомнился всем надолго.