Существо, что сеет хаос

      Шум с первого этажа заставил Уильяма проснуться. Несмотря на недавнюю суматоху, успокоительные позволили довольно быстро и глубоко уснуть, что Уилл даже потерял счёт времени, как только открыл глаза. Это вернулись дети.       Первым в дом залетел Эван, точнее, мальчика внутрь довольно грубо пихнул старший брат, Майкл, а следом за ними прошла и их сестра, Элизабет, средняя среди них троих. Подобное поведение между братьями было вполне объяснимым и даже нормальным. Старший тянулся за отцом почти во всём, хотел быть похожим на него не только внешне, вот только самый младший мешал тому получать всё внимание и так занятого работой папы. Робкий и скромный, до ужаса стеснительный, боязливый плакса, мальчик всем своим видом раздражал старшего брата. Мало того, что у него такой характер, так ещё и родители возятся с ним. Не жалеть Афтона-младшего нужно было, а пресекать за подобное! И об этом решил позаботиться именно старший брат…       Но больше всего его выводило то, что отец почти всегда защищал Эвана. Майк даже наслышан, что мужчина готовит что-то особенное для любимого сыночка. Ему, а не старшему сыну!..       Да, парень мог бы задирать свою сестру, которая не меньше, чем он, обожала любимого папочку и видела в нём чуть ли не бога и волшебника аниматронной инженерии, который приводит в жизнь ничем не примечательные железяки, но всё же она была девочкой. Кроме того, Элизабет могла иногда за себя постоять, в отличие от младшего, который, возможно, даже собственной тени боится.       Постепенно подобное поведение у него превратилось в своеобразную игру, в которой приняли участие и его сомнительные дружки: несколько таких же подростков, как и он, до жути проблемных, переживающих период переходного возраста. Проще говоря, бунтари.       Они не нравились Уильяму. Типичная американская шпана, не знающая примитивных правил поведения не то что в доме, но и в общественных местах. Чужие дети в принципе вызывали у Уилла неприятные ощущения и раздражение: крики, визги, беготня… Тут обязательно должен возникнуть вопрос: а зачем тогда мужчина взялся за семейный бизнес, направленный на развлечение детей, если он их недолюбливает? Возможно, это было как-то связано с тем, что ему приходится прибегать к помощи психотерапевта.       Тем не менее, Майклу попадало от отца довольно хорошо. Репутация. Этим Майк похвастаться не мог. Точнее, мог, но только если отрицательной, а такого «подарка» мужчине ну очень не хотелось. Мнение о нём в этом городке не должно было стать хуже, иначе ради чего он столько старается? Но Майк, похоже, этого понять не мог. Драки, прогулы, вызовы к директору — всё это доводило обоих родителей, а уж отца особенно. Что уж говорить про то, когда Афтон ловил своего сына за распитием алкоголя или курения тайком… А теперь и издевательства над младшим братом…       — Шевелись быстрее, сопляк! — огрызнулся старший брат, хватая Эвана за шкирку и проталкивая внутрь дома, прямо в коридор.       Мальчик беспомощно полетел вперёд, чудом не разбив нос или лоб, приземлившись на колени и успев подставить руки. Дома, конечно, было безопаснее в окружении взрослых, но не настолько, чтобы чувствовать абсолютную защиту от братского насилия.       — Майкл, прекрати! — подала недовольный и осуждающий голос Элизабет. — Если папа увидит, тебе снова влетит, дурень!       И хотя ей было только одиннадцать, она уже понимала, какой жестокий у неё брат, и пыталась, как могла, защитить мальчика, но не всегда ей это, увы, удавалось.       — Только твоих нотаций мне ещё не хватало, — рявкнул на Элизабет Майкл, но больше ничего не сделал.       И, пока Лиззи помогала Эвану подняться, старший брат, самодовольно пройдя мимо них, поднялся наверх, ещё не подозревая о том, что отец уже дома и что их ждут довольно-таки шокирующие новости, бросил небрежно рюкзак в свою комнату, даже не смотря, куда тот летит — всё равно там царил сплошной бардак, сколько ему про это ни тверди, — и вернулся вниз. Тут же стало шумно. Так всегда бывало, когда дети возвращались из школы домой или проводили тут свои выходные и каникулы. Последние, кстати, вот-вот нагрянут, как головная боль для Уильяма.       Не церемонясь, Майк обхватил мальчика со спины рукой, обернув её вокруг его шеи, прижал к себе и начал в шутку душить. Но выглядело это всё как забавная ситуация лишь для одного парня. Для них двоих подобное поведение всегда вызывало страх и панику, особенно у младшего.       — Отпусти его, Майкл! — возмущаясь, Элизабет кинулась тому на помощь, но старший грубо отпихнул её свободной рукой, нагло улыбаясь.       — Отвали! Дай поиграть с младшим братишкой!       Всё это портило Уиллу настроение. И почему у него не получилось воспитать действительно послушных детей?.. Впрочем, этот шум мужчина слышал даже у себя в спальне, ещё не до конца проснувшись.       Не было смысла спать дальше, поэтому он неспешно встал с кровати, привёл себя в порядок и направился к детям. Уж сегодня ему было, что рассказать…       — Что происходит?! — «игровые» удушения прервал резкий, грубый голос отца, требующий незамедлительных объяснений.       И, не дожидаясь ответа, он схватил старшего сына за ухо, оттягивая от младшего, словно хотел прямо сейчас, на месте, оторвать тому эту часть тела.       — Ай! Ай! Папа! — начал уже жалобно, почти скуля от ноющей «воспитательной» боли, умолять Майкл. — Пусти!..       И всё же Уильям отпустил, как только понял, что Майк хоть на какое-то время успокоится. Но ненадолго…       — Папочка, Майкл опять обижает Эвана! — начала тут же Элизабет, готовая ради папы, наверное, и семью продать — настолько сильно она была привязана к нему.       Уилл только влепил старшему сыну хороший подзатыльник, что тот чуть сам не свалился на пол.       — Даже я не могу выбить эту дурь из твоей «пустой» головы, — отец продолжал. — Сколько раз тебе повторять?!       — А чего он такой сопляк?! — не унимался Майкл. — Даже постоять за себя не может.       Уилл резко и грубо повернулся к нему, что парень даже шарахнулся от собственного отца.       — Закрой рот, и марш к себе! Мне не нужны твои психи! — в ответ на возмущения сына он начинал уже постепенно переходить на крик.       Эван мигом прижался к Элизабет, опасаясь, что гнев папы перепадёт и им, хотя за что? Да и реакция эта вышла больше непроизвольной, на инстинктах.       Те двое же были сейчас похожи на двух разъярённых, диких псов, готовых вот-вот сорваться с цепи и перегрызть друг другу глотки, но глава семейства всё же, как ни старался Майкл, брал авторитетом и устрашением. Он чувствовал, как подавляется смелость старшего сына, как он давит на него и, кажется, готов разнести того в пух и прах. И если парень действительно не остановится…       Но Майк отступил, как всегда. Тихо, но показательно фыркнув, он развернулся и направился к себе, в своё бунтарское уединённое царство, где никто не помешает ему чувствовать себя королём хотя бы в собственных мечтах. На этом стал спадать и гнев Уильяма. Отец недовольно смотрел вслед сыну, чуть ли не испепеляя спину того злостным взглядом, но от этого его быстро отвлёк вмиг повеселевший голос Элизабет.       — Папочка! — сколько искренней любви было в одном только этом слове. — Я сегодня получила «отлично» по рисованию! Учительнице очень понравились твои зверьки, которых я нарисовала!       И Лиззи ухватилась за руку Уилла, позабыв, что тот не любит подобные резкие проявления внимания и любви. Рыжеволосая красавица внешностью вся пошла в мать, в отличие от своих братьев, которые переняли черты отца, особенно Майкл. Зелёные глаза заискрились радостью и ожиданием похвалы от главы семейства. Дочь нарисовала папины творения — её высоко оценили. Теперь девочка ожидала этого же и от мужчины. Но в этой новости его могло порадовать только то, что его аниматроников заметили и расценили по заслугам, а не то, что она старалась, красиво вырисовывала образы и раскрашивала медведя и кролика, больше думая о том, что старается для папы, нежели на высокую оценку. Этого Афтон будто не услышал либо же не захотел услышать.       — Да, молодец… — сухо, но всё же постарался ответить на это Уильям: хотелось намного больше внимания и заслуги, а не просто школьной отметки, полученной его дочерью.       Казалось бы, девочка расстроится, что папа слишком скучно ответил на такую прекрасную для неё новость, но, похоже, даже такой сухой, краткой «похвалы» для неё было уже достаточно, и она мигом переключила своё внимание в вопросах на любимую маму — оставить её без этого она никак не могла.       — А где мама? Я хочу рассказать ей об этом тоже! — Элизабет даже начала подпрыгивать от нетерпения, всё ещё удерживая пальчиками руку Уильяма.       Сдерживая своё недовольство, отец аккуратно и сдержанно высвободился из хватки Лиззи и поправил вздёрнутые немного волосы после очередной стычки с Майклом. Наконец, настало время для серьёзного и тяжёлого разговора. Словно почувствовав нарастающее вновь напряжение, Майк остановился на лестнице, поворачивая голову в сторону семьи. А ведь и правда, где мама? Она всегда первая встречала со школы детей, как только они возвращались домой. А тут они сразу же сталкиваются с отцом. Слишком это подозрительно.       — Мама умерла, — наконец спокойно произнёс Уилл, и на лице его не дрогнул ни один мускул, в отличие от детей.       Все трое так и застыли, поражённые шоком, как будто посреди коридора прогремел гром и ударила молния с оглушающим звуком. Майкл вперился ошарашенным взглядом в спину отца, Элизабет отпрянула на пару шагов назад, словно это были не слова, а кипяток, а в глазах Эвана застыли слёзы. Мама умерла.