Перезагрузка

      — Отпусти! — пронзительный синтезированный крик неустанно раздавался раз за разом по длинному серому коридору.       Спринг упрямо упиралась ногами и пыталась вырваться из цепкой хватки Фредбера, но тот не слушал или вовсе не слышал её и продолжал, как по приказу, грубо тащить её вслед за Вильгельмом и рабочими, направляющимися вновь в ту злополучную ремонтную, с которой всё и началось.       Удивительно, но, похоже, все остальные тоже никак не обращали внимания на резвые крики и выпады андроида. Лицо Вилла вообще не выражало абсолютно никаких эмоций. Директор словно витал в каких-то своих беспокойных мыслях. Ещё с момента перезагрузки медведя они никак не могли покинуть мужчину и обгладывали его душу теперь только сильнее, забираясь всё глубже и глубже. А ведь теперь он потеряет и кролика…       Двери открылись, и все прошли внутрь. Девушку тут же пихнули в кресло. Парень не переставал удерживать её. Руки крепко прижимали запястья к ручкам, обитым тёмной искусственной кожей. Пустой, суровый взгляд смотрел в голубые бешеные, испуганные глаза напротив, но не пытался в них ничего разглядеть. Никого за ними уже не было: осталась лишь примитивная роботизированная система, способная только тупо выполнять команды. Детям больше и не нужно. Главное, чтобы перед ними был красивый, привлекательный мишка.       — Фредбер, очнись! — продолжала кричать Спринг. — Это же я, Спринг! Прошу, вспомни меня!       — Твои крики — бесполезны, — подал невозмутимо голос Фазбер, подходя к ним.       Фредбер послушно уступил место Вильгельму, и теперь тот грозно возвышался над беззащитной Спринг, которая от страха даже не поняла, что её перестали держать, и теперь можно было бы сбежать. Рука потянулась к лицу андроида. Кролик попыталась брезгливо отвернуться: эти пальцы были теперь ей неприятны, это — пальцы ужасного человека, и они ни за что не должны трогать её. Но Вилл не обратил на это абсолютно никакого внимания и спокойно повернул голову девушки на себя, заставляя смотреть дальше. Два совсем разных взгляда глядели друг на друга: испуганный, враждебный и невозмутимый, уставший.       — Извини, милая, но так надо. Это не причинит тебе никакого вреда, вот увидишь. Хотя… — директор остановился, задумавшись ненадолго. — Ты даже и не вспомнишь об этом. Тебе же — лучше…       Закончив говорить, мужчина подал слабый знак головой для медведя и отвернулся. В отличие от предыдущей перезагрузки, на эту он смотреть совсем не хотел. Грудь терзала какая-то странная боль. Хоть Фредбер и был главным лицом этой франшизы, самым любимым роботом детей, но Спринг… Этот андроид каким-то образом стал для самого Фазбера чем-то большим, чем просто обычный робот. От кого ещё Вильгельм последнее время мог услышать «Папочка вернулся!», когда его поджидали у двери, не успей он зайти? Кролик почти никогда не оставляла Вилла одного. Никогда.       — Значит, ты больше не увидишь своего маленького сына? — спросила Спринг, сидя на краю стола Вильгельма в его еле освещённом кабинете в один из поздних вечеров: он давно уже задерживался на работе допоздна, ведь в пустом, одиноком доме его никто не ждал, а здесь…       — Да, больше не увижу… — грустно ответил Вилл, разглядывая то единственное фото своего ребёнка, улыбающегося, счастливого, обнимающего золотого плюшевого Фредбера — на лице сама по себе проскочила слабая, печальная, но улыбка.       Спринг молчала. Лишь рассматривала лицо этого мальчика, а затем перевела взгляд на Вильгельма, внимательно осматривая каждую его черту. Как же отец и сын оказались похожи…       Хоть характер у Вилла и был мягкий, спокойный, склонный больше к доброжелательности и некой меланхоличности, природа одарила его строгой внешностью. Тёмная каштановая чёлка короткой, слегка уложенной стрижки спадала на правый бок, чуть прикрывая, на удивление, хмурый голубой взгляд, лишний раз немного выделяя скулы. Губы редко когда улыбались, но если такое случалось, то это была самая искренняя улыбка. И так казалось лишь сначала. Андроид ведь знала, что директор — самый добрый человек в её жизни. Мужчина никого никогда не обидит. Может только немного покричать…       В очередной раз вспомнив об этом, кролик не заметила, как сам по себе завилял её хвостик, а механическое сердце начинает заполнять, как это чувство называли люди, счастье. Глаза вперились прямо в это единственное родное лицо. Он был всем для Спринг. Её Создатель и Отец.       — Спринг? — голос Фазбера вывел андроида из приятных грёз. — Ты в порядке?       Мужская рука мягко прошлась по ушкам и волосам, и кролик почувствовала, как по всему телу разливается тепло. Наверное, странно было ощущать такое роботу, но ей это нравилось, очень нравилось. Значит, Спринг оказалась особенной. Даже Вильгельм всегда говорил ей это, и в словах всегда отражалась нескрываемая гордость за своё маленькое прекрасное создание.       — Да, папочка, — андроид крепко обняла Вилла. — Пока ты рядом со мной, всё будет хорошо…       Тело напряглось, как только сердце стали терзать ужасные чувства от подступивших воспоминаний. Больше этого не будет. Больше директор не услышит любимое «Папочка!», не почувствует этих объятий, не посмотрит в счастливые голубые глаза напротив. Больше не будет той Спринг, которая стала для него родной дочерью…       На плечи андроида резко упали ладони Фредбера, с силой вжимая ту в кресло. Это вышло настолько неожиданно, что кролик вздрогнула. Голова медленно обернулась, отражая в безумно распахнутых глазах непомерный, нечеловеческий страх.       — Прошу тебя… — дрожащим, уже еле слышимым голосом пролепетала девушка.       Но бывший друг и напарник вперил в неё непоколебимый, упрямый, всё тот же пустой взгляд. Андроид ничего не говорил, и это пугало ещё больше. Неизвестно, о чём думал медведь, и думал ли вообще… Но эти устрашающе никакие глаза говорили о многом вместо тысячи слов.       — Прощай, милая… Я буду скучать… — Вильгельм повернул к ней только голову на мгновение, и, казалось, несколько коротких фраз дались ему с большим трудом, а вслед за этим печальный взгляд окрасила ещё и грустная улыбка.       Больше Вилл ничего не сказал. Короткий кивок сотруднику — теперь можно начинать. Лучше поскорее с этим закончить, чтобы долго не мучить себя и свою душу.       — Сидите спокойно и дождитесь окончания загрузки новых файлов, — мужчина встал со своего места, взяв сетевой провод, и направился к Спринг.       — Нет, пожалуйста!.. Прошу вас!.. — андроид резко повернула голову в его сторону, и тело напряглось: наверное, сейчас все процессы в ней активизировались в разы сильнее от такого значительного и внезапного наплыва стресса.       Андроид совершала рывки, но парень продолжал крепко прижимать её к креслу. Ещё одно резвое движение, и вот, казалось, Спринг смогла высвободиться из цепкой хватки, почувствовав свободу на плечах, но в следующее мгновение оказалась вновь прижатой к спинке. Едва слышимый механический звук говорил о том, что на виске открылся отсек с переходным разъёмом. И вот сетевой провод уже был внутри. Всё кончено. Проиграла. Бежать некуда. Это правда конец?..       — Фредбер, — короткая фраза мужчины дала тому понять, что сдерживать андроида больше не нужно, и он отступил к компьютерам, продолжая молча наблюдать.       — Начинаю запуск обновления систем, — сотрудник вернулся на своё место.       Несколько щелчков мышкой, и на экране, как совсем недавно, начали сменять одна за другой цифры. Стало непривычно тихо. Можно было услышать лишь тихий шум работы компьютеров и едва различимые разговоры Вильгельма с кем-то ещё. Он, видимо, решил отвлечься от происходящего на незначительную, бесцельную беседу, чтобы скоротать время и поскорее дождаться окончания.       Кролик уставилась в потолок, замерев. Пальцы невольно сжали обшивку металлического кресла. Что теперь делать? Голова стала сама не своей. Мысли вдруг разом проснулись каким-то странным взрывом и начали метаться по цифровому сознанию непонятным, почти неразличимым потоком. Девушка не могла отцепить хотя бы одну. Они словно убегали от неё куда-то далеко, а затем растворялись. Они пропадали в пустоту? Они… стирались?..       Или страх подстегнул Спринг к этому, или что-то рисковое и непоколебимое ещё осталось в ней, желая в последний раз вырваться наружу. Андроид попыталась пошевелить лапой. Обновление блокировало все мыслительные и двигательные процессы, но пока всё не кончено, кролик еле-еле, но могла управлять собой. И хоть пальцы с большим трудом поддавались командам, но слегка дёрнулись один за другим.       В голове постепенно начинался такой беспорядок, будто вот-вот нагрянет цифровой апокалипсис, а затем произойдёт огромный взрыв, сметая за собой всё, что хранилось внутри неё, не оставив после себя абсолютно ничего. Ни единого кода, напоминавшего о прошлом.       Но, несмотря на всё это, девушка ещё хотела бороться. Преодолевая дрожь вперемешку со странной болью по всему телу, взявшейся непонятно откуда, Спринг, крепкой хваткой цепляясь ещё оставшимися частями сознания за то, кто она есть, медленно потянулась лапой к проводу. Даже если ей придётся после этого умереть, андроид сохранит себя. Лучше так, чем жить в забвении пустого сознания, беспрекословно выполняющего примитивные команды. Не для этого она появилась.       Никто не видел этого, не обращал внимания. Все были чем-то отвлечены: разговорами, наблюдением за мониторами, но никак не за тем, как через недолгое время произойдёт то, о чём предупреждали ещё во время перезагрузки Фредбера. И тот, кстати, упёр свой взгляд куда-то в стену, будто так и надо было.       Голову начали пробивать болевые сигналы. Этого бы не произошло, сиди девушка спокойно, но двигательные попытки создавали сопротивление блокировке системы, и между ними медленно происходил сбой. Она знала это, чувствовала, но стало всё равно. Сейчас необходимо сделать одно — высвободиться. А дальше будет видно — даст ли судьба шанс на спасение или заставит умереть. Спринг готова побороться.       Лапа крепко обхватила провод, а затем, не задумываясь, андроид одним резким движением вырвала его из своего разъёма. Мир пошатнулся за одно мгновение, словно кролику дали хороший подзатыльник. Сначала наступило чувство облегчения, но следом за ним, не заставляя себя долго ждать, нахлынула с новой силой невыносимая головная боль, сдавливая всё изнутри.       Что-то заставило Спринг дёрнуться вперёд, и тело рухнуло на пол. Андроид схватилась за голову в надежде хотя бы так унять невыносимую боль, желая, чтобы яркие разноцветные мерцания-глюки перед глазами пропали вместе с судорогой, начавшей мучить механическое тело. Жалобный крик сам по себе вырвался наружу. Кролик уже ничего не слышала, не видела и не понимала. Мир вокруг и в ней самой начал стремительно разрушаться.