40 дней пустых зеркал

ВЫ ДЕБИЛЫ

Антон Я проснулся от ощущения тепла и какого-то необъяснимого уюта. Не сразу понял, где я, — понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить. Комната Арсения. Его квартира. Арс в ванне. Звук воды в ванной стих, и вскоре дверь приоткрылась. Арсений уже был одет, с мокрыми, слегка взъерошенными волосами. Он выглядел бодрым, даже слишком для такого раннего утра. Увидев, что я пришёл в себя, он бросил короткое: — Давай, собирайся. Уроки сами себя не проведут. Я только хмыкнул, с трудом сдерживая улыбку. Этот контраст между строгим и серьёзным Арсом, которого я привык видеть в школе, и этим заботливым парнем, который разрешает мне ночевать у себя, немного сбивал с толку. Мелькнула мысль, что пора бы уже помириться с мамой. Спать у друга несколько дней подряд совсем неудобно. Не мне то конечно заебись. Но типа такое Арсений Я вернулся с пробежки. Пока Шаст мирно спал, свернувшись на моём диване, я тихо отправился в ванную. Под струями тёплой воды я обдумывал последние дни. Я никогда не позволял себе привязываться к людям, но с ним всё было иначе. Лёгкость, с которой он вошёл в мою жизнь, разрушила мои привычные барьеры. Я просто в момент стал вести себя не так как всегда. Когда я вышел из ванной, уже одетый и слегка взбодрившийся, он только начинал просыпаться. Его лицо всё ещё было немного сонным, волосы растрёпаны. В этом было что-то… уютное. В этот момент я понял, что готов сделать все для него. Но говорить об этом вслух? Нет, слишком рано. — Давай, собирайся. Уроки сами себя не проведут, — бросил я, стараясь скрыть тепло в голосе. Я заметил, как он хмыкнул, словно уловил эту смену в тоне. Его взгляд был немного задумчивым, но он ничего не сказал. И это было к лучшему. Мне проще сохранить дистанцию, чем пытаться объяснить, почему мне вообще так важно, чтобы он оставался рядом. Он, наверное, считает, что я просто позволяю ему ночевать из-за обстоятельств. Что я забочусь о нём как друг. Это почти правда. Черт Антон День в школе проходил, как обычно: уроки сменяли друг друга, однообразные звуки мелков и шорох страниц, голоса учителей. Я делал вид, что записываю конспекты. Я надел наушники Кто может на пальцах объяснить любовь? Без высокопарных слов, точно в лоб Что это было, блядь? Сонный паралич, где я? Кто она? Мы что, снова напились? И так по кругу: ошибка за ошибкой Когда я перестану скучать по её улыбке? Что за любовные кумора? Сколько можно вспоминать ту девочку (мальчика) со двора? Закрой глаза и поцелуй меня, как любишь Затем открой, а там уже не я И много лет прошло, но не забыть глаза Сколько бутылок виски тому назад? Весь день я будто чувствовал его присутствие, даже если он был в другом конце школы. Это ощущение сложно было описать, но оно напоминало тёплое притяжение. Словно магнит, который нельзя игнорировать. Ты написала «Не люблю» помадой на зеркале В раковине тушь, со слезами оставила след А я не проснулся после извержения Фудзи Ты написала «Не люблю» помадой на зеркале В раковине тушь, со слезами оставила след А я не проснулся после извержения Фудзи Как же мне нравится эта песня. Она на повторе все утро. На большой перемене я сидел с Пашей в столовой, ковыряя вилкой в картошке. Он болтал что-то о новой игре, но вдруг, без всякой предыстории, задал вопрос, заставивший меня вздрогнуть: — Чё, как Попов? — в его голосе звучал едва уловимый намёк. Я бросил на него озадаченный взгляд. С чего он вообще спросил это? — Всё нормально, — ответил я быстро, стараясь казаться равнодушным. Но внутри будто заиграла тревожная мелодия. — Нормально? — переспросил Паша, прищурившись. — Слушай, ты по нему сохнешь, что ли? — его ухмылка и подмигивание заставили меня замереть. — Отстань, — буркнул я, чувствуя, как лицо заливает жаром. Паша рассмеялся, махнув рукой, но в душе у меня всё перевернулось. Арсений Урок за уроком, однообразные вопросы учеников, скрип мелков по доске, шорох листов. Я был сосредоточен. Я ждал конца уроков Антона чтобы он пришел сюда. Почему то я уверен, что он придет Работа требовала внимания, и я цеплялся за каждую возможность переключить мысли на что-то практичное. На большой перемене я сидел в учительской, стараясь разобраться с ворохом бумаг, но вдруг понял, что мне не сидится на месте. Решил спуститься в столовую — не то чтобы я был голоден, скорее хотелось отвлечься. Там я увидел Антона с Пашей, первый сидел спиной ко мне, а вот Воля увидел меня. И судя по тому как себя вел Шаст, Паша сказал ему что то неприятное. Интересно о чем они говорят Я быстро ушёл из столовой. Лучше в кабинете посижу. Антон После уроков я направился в кабинет Арсения. Дверь была приоткрыта, и изнутри доносились тихие голоса. Я аккуратно заглянул внутрь: он сидел за столом, проверяя чьи-то тетради. — Три урока ещё, — сказал он, мельком глянув на меня — Придётся ждать, если хочешь вместе поехать. Я только кивнул, стараясь не выдать, насколько эта перспектива меня радовала. Я был готов ждать хоть десять уроков, лишь бы снова оказаться рядом с ним. Я устроился на диванчике в небольшой каморке. Делать было особенно нечего, поэтому я уткнулся в телефон, лениво скролля ленту. Иногда краем глаза наблюдал, как он работает: строгий, собранный, с лёгкой сосредоточенной морщинкой на лбу. В такие моменты он был другим — полностью сосредоточенным на своём деле, но всё равно излучал какое-то тепло. Когда уроки наконец закончились, Арс подошёл ко мне. Его строгий облик немного смягчился, и он неожиданно мягко произнёс: — Ты сегодня тоже останешься у меня. — А? — я моргнул, не сразу понимая, что он имеет в виду. — Арс, да я могу домой… — Нет, ты останешься, — твёрдо перебил он, даже не дав мне закончить фразу. Его тон не оставлял места для возражений. Я улыбнулся про себя. Ну и упрямый. Спорить с ним всё равно бесполезно. Да и не хочу. Он хороший… друг. Да, друг. По пути домой мы заехали в магазин. Я решил, что нужно приготовить что-то вкусное. Пока мы шли по рядам, я спросил: — Что хочешь поесть? Арс на секунду задумался, потом коротко ответил: — Лазанью. Лазанья? Отличный выбор. Я ее люблю — Лазанью? Ладно, помогай выбирать ингредиенты, — сказал я, с энтузиазмом направляясь к полкам. В магазине я буквально носился между рядами, собирая всё необходимое. Арс спокойно шагал позади, толкая тележку и наблюдая за моими маневрами. Иногда он с усмешкой поправлял меня, указывая на нужную полку. — Вкусно готовишь её? — спросил он, ухмыльнувшись, когда я с увлечением объяснял, как буду всё делать. — Сейчас увидишь, — ответил я с улыбкой. Мне нравилось, как он смотрел на меня в этот момент — чуть мягче, чем обычно, но всё ещё с привычной сдержанностью. Арсений Так по идее у Анона уже должны кончится уроки. Скорее бы он пришел Дверь приоткрылась О да, это он, боже, я так рад его видеть. Я боялся, что он не станет ждать меня и решит пойти домой сам. Но, к счастью, он стал ждать меня. Как же меня это радовало. Я был готов запищать. Я пытался сосредоточиться на работе, но краем глаза видел, как он изредка посматривал в мою сторону. Эти его взгляды, хоть и мимолётные, почему-то заставляли меня чувствовать себя по-другому. Странное ощущение, будто он на мгновение вырывает меня из привычного ритма. Он определенно должен остаться сегодня у меня. Я не хочу его отпускать. Когда уроки закончились, я откинулся на спинку стула и выдохнул. Посмотрел на него: он, кажется, уже устал ждать, но ничего не говорил. Просто сидел, молча, с телефоном в руках. Я подошёл ближе и, прежде чем успел передумать, сказал: — Ты сегодня тоже останешься у меня. Он поднял на меня взгляд, сначала немного растерянный, потом удивлённый. — А? — спросил он, будто не расслышал. — Арс, да я могу домой… — Нет, ты останешься, — перебил я. Уверенный тон прикрывал то, что я сам не был до конца уверен, правильно ли так говорить настойчиво. Еще испугается. Я не хочу чтобы он уходил. Он улыбнулся — скорее себе, чем мне, — но ничего больше не сказал. И это меня устраивало. Согласился. Есть. По пути домой он предложил заехать в магазин. Классно, покушаем сегодня нормальной еды. Он спросил что я хочу поесть. Вариантов было много, но я выбрал лазанью потому что мне казалось он ее любит. В магазине Антон бегал между полками, выбирая продукты, а я шёл за ним с тележкой. Это так комфортно. Так уютно. Мне так нравится. Мне никогда не нравилось ходить по магазину. Но щас… Он выглядел таким… живым, увлечённым. Мне нравится его видеть таким Антон Дома я сразу направился на кухню, полон энтузиазма. Арс не остался в стороне. Он помогал: чистил овощи, резал, ставил воду на плиту. Его движения были уверенными, но ненавязчивыми, будто он всегда был рядом, чтобы поддержать, но не мешать. Мы постоянно сталкивались плечами — случайно ли, я уже не был уверен. Каждый раз, когда это случалось, я чувствовал лёгкое напряжение, которое тут же сменялось тёплым чувством. Как будто между нами пробегала невидимая искра, соединяющая нас в этот момент. Он смотрел на меня с лёгкой улыбкой, и от этого моя уверенность только росла. Когда лазанья отправилась в духовку, я, наконец, выдохнул. Мы присели за стол, и я с замиранием сердца ждал его реакции. — Очень вкусно, — сказал он после первой вилки. Потом добавил с лёгкой усмешкой: — Ты такой мастер на кухне. Я смущённо улыбнулся, но его слова грели душу. Комплименты от него это кайф После ужина я начал было собирать тарелки, как вдруг он сказал: — Я пойду прогуляюсь с Серёжей. Прогуляюсь? Куда? Зачем? А я? — Ага, иди. А что мне сказать? Он ушёл, а я остался в квартире один. На кухне я быстро убрался, чтобы отвлечься, но гулкая тишина заполняла пространство вокруг. Потом сел на диван, взял телефон и начал бездумно листать ленту, стараясь не думать о том, что он делает и почему я чувствую себя таким… лишним. Арсений Когда лазанья была почти готова, я ловил себя на мысли, что больше наблюдаю за ним, чем готовлю. Его энергия заполняла всю кухню, он будто был создан для таких моментов: немного взволнованный, увлечённый, но при этом невероятно живой. Мы часто сталкивались плечами. Четно говоря я специально пытался дотронуться до него. Он, кажется, замечал, но ничего не говорил. Просто продолжал работать, будто всё это естественно. После того как лазанья была отправлена в духовку, он сел за стол. Это было восхитительно на вкус. Самая вкусная лазанья, приготовленная самым лучшим мальчиком. Он так улыбался когда я его похвалил. Хочу хвалить его 24 на 7 Пока я ел, мы списались с Сережей и договорились встретиться сейчас. После ужина, я сообщил Шасту что уйду. Он явно расстроился. Но мне надо поговорить с Серым. Я вернусь очень быстро и буду с ним всегда Я быстро оделся, мельком взглянув на дверь его комнаты, и вышел, чувствуя лёгкое беспокойство и укор совести что оставляю его одного Когда я встретил Серёжу у входа в бар, он уже сидел за столиком с пивом. В его взгляде читалось привычное спокойствие, и это немного успокаивало меня. Может, стоило остаться дома, но что-то не давало мне покоя. Я не мог больше держать всё это в себе. — Ты как? — спросил Серёжа, едва я сел напротив. — Нормально, — пробормотал я, глядя в меню. Мы сделали заказ, и я, пытаясь собраться с мыслями, сделал пару глотков. Пиво обжигало, но всё равно не отвлекало от того хаоса, что творился у меня в голове. — Чего молчишь? — Серёжа прищурился, явно замечая мою растерянность. Я глубоко вдохнул. — Я… Все же я влюбился, я уверен, — выдавил я наконец. Серёжа, судя по выражению его лица, не был удивлён. — В Антона, — добавил я. Хотя и так понятно — Ну наконец-то, — сказал он, усмехнувшись. — Чего «наконец-то»? — нахмурился я. — Наконец то признался сам себе — И толку? Надо забыть про это. Не портить ему жизнь — Да ты дебил, Арс. Это же видно за километр. Он влюблён в тебя так же, как ты в него. Я замер, уставившись на него. Бред Или нет — Что? Нет, ты ошибаешься. Он просто… видит во мне близкого человека, друга может вообще отца. Он не показывает, что я ему нравлюсь — Потому что он, видимо, такой же дебил, как и ты, — спокойно сказал Серёжа, делая глоток из бокала. — Слушай, Арс, я вас наблюдаю уже давно. Ты смотришь на него, как на что-то невероятное. А он на тебя — так же. У вас химия, искры, всё, что хочешь. Тебе просто нужно перестать придуриваться и сказать ему об этом. Мы с Димой уже много думали как вас толкнуть друг к другу — С Димой? — я прям удивился. Нет. Я прям ахуел — Да, его тоже Антон достает тем, что влюблен в тебя невзаимно. Дебилы. А миром правят любовь и дебилы Я взялся за бокал, но не сделал ни глотка. — Я… Не могу. Вдруг мы ошибаемся? Вдруг всё разрушу? — Ты сейчас всё разрушаешь своей нерешительностью, — резко перебил Серёжа. — Хватит бояться. Просто иди и признайся. Его слова были как пощёчина. Я сидел, пытаясь переварить всё это. Может, он прав? После ещё пары минут молчания я резко встал. — Ты куда? — удивился Серёжа. — Цветы купить, — бросил я. — О, пошёл процесс! — крикнул он мне вслед с ухмылкой. Я. Антон. Любовь. Признаться. Вперед. Я стоял у цветочного киоска, выбирая букет. Руки дрожат. Блин А что, если ему не понравится то, что я пьян? Отставить мысли. Не надо связывать сердце с мыслями. Вижу цель, не вижу препятствий. Я расплатился за букет роз и направился домой. Дорога тянулась бесконечно, а сердце бешено колотилось. В голове всплывали картины его улыбки, его взгляда. Вспомнил, как он готовил лазанью, как ловко двигался по кухне, как наши плечи невзначай соприкасались. Если я ошибаюсь, то, по крайней мере, буду знать Я вставил ключ в замок и повернул. Дверь открылась, и передо мной стоял он. Антон. В его глазах читалась растерянность, но вместе с ней — то самое тепло, которое я всегда ощущал рядом с ним. Мне нужен только ты Антон Часы тянулись медленно. Было уже почти двенадцать, когда я услышал, как открылась входная дверь. Сердце замерло на секунду. Арс вошёл в квартиру, его походка была чуть неуверенной. В руках он держал букет цветов. Я смотрел на него, не веря своим глазам. — Ты… пьяный? — спросил я, чувствуя перегар Он ничего не ответил. Вместо этого подошёл ближе, протянул мне букет и очень уверенно произнес. — Ты мне нравишься. Это тебе. Время замерло. Я уставился на него, не веря тому, что только что услышал. Он это сказал? Серьёзно? Это вообще реальность? Я умер? Я сплю? У меня шиза? — Это… взаимно, — вырвалось у меня. Что я несу?! Если это сон, я хотя бы хочу насладиться им. Он посмотрел на меня долгим взглядом, в котором смешались страх и уверенность. А потом шагнул ближе и поцеловал. Его губы были тёплыми и мягкими. УУУУИИИИИИИИИИ щас уссусь Когда всё закончилось, мы долго стояли, обнявшись. Его руки крепко держали меня, будто он боялся отпустить. УУУИИИИИИИИИИИИИИ ссусь — Ладно, спать пора, — наконец сказал он тихо. Но в его голосе больше не было той холодной отстранённости, что раньше меня так пугала. — Вместе? — спросил я с надеждой, почти не веря, что осмелился произнести это вслух. Он хмыкнул и кивнул. Ночью я лежал рядом с ним, чувствуя, как его ровное дыхание успокаивает меня. Это не сон, кажется. Но что теперь? Я мечтал об этом, но не думал, что это может стать реальностью. Всё, что я знал точно — в этот момент я был самым счастливым человеком на свете. Арсений Когда он произнёс: «Это… взаимно,» — мне будто выбили почву из-под ног. Что я делаю? Но остановиться было уже невозможно. Его глаза, голос, всё в этот момент казалось нереально настоящим. Я сделал шаг ближе, почти не осознавая, что делаю, и поцеловал его. Тёплые, мягкие губы встретились с моими, и весь мир в этот момент будто перестал существовать. Я ощутил лёгкое дрожание его тела, но не отпустил, крепче прижав к себе. Это был тот самый момент, который я так долго боялся даже представить. Я что, серьёзно сделал это? Я смотрел на него, наблюдая, как на его лице отражаются эмоции: от растерянности до невероятного счастья. Мы просто стояли, обнявшись, не говоря ни слова. Его руки были тёплыми, обхватывали меня. Я крепко держал его, словно опасался, что он исчезнет, как только я отпущу. Меня хотят обнимать. Не трахать. А обнимать. Просто. Тепло. С любовью. Как же черт возьми хорошо Что теперь? Это же не правильно? Возраст, пол. Но как может быть это неправильным, если это так… идеально. — Ладно, спать пора, — сказал я, тихо, почти шёпотом. Я чувствовал, как он немного напрягся, будто боялся, что всё вернётся на круги своя, как раньше. Я боюсь этого же — Вместе? — его голос дрожал, но в глазах была такая надежда, что я просто не мог ответить иначе. Конечно. Спасибо всем что он решился это предложить. Моя уверенность кончилась Лежа в кровати рядом с ним, я не мог перестать думать о том, как он дышит ровно и спокойно. Его присутствие будто успокаивало и придавало уверенности, что всё будет хорошо. И как я до этого жил без этого? Как я буду жить без этого? В темноте его черты казались мягче, а улыбка не сходила с моего лица. Как мы будем жить с этим дальше? Что подумает он, что подумаю я сам через день или неделю? Но всё это не имело значения, потому что сейчас, в этот момент, он был рядом. И если это сон, я готов никогда не просыпаться.